Глава седьмая
Лежа обнаженной в своей постели, Дэв смотрела в потолок. Несмотря на распахнутые настежь окна, в которые врывался ночной бриз, в комнате было душно. Женщина никак не могла уснуть, и, к сожалению, жара тут была не при чем. Раз за разом Дэв прокручивала в своей голове события уходящего дня. Всего несколько часов назад Лесли снова ворвалась в ее жизнь. И вот уже Дэвон не в состоянии избавиться от мыслей, которые она гнала от себя долгие пятнадцать лет.
«Воспоминания обманчивы», – Дэв настойчиво пыталась убедить себя в этом. Она прекрасно понимала, что раньше и солнце светило ярче, и вода была прозрачнее, и чувства чище, – так уж устроена наша память. Но даже боль от предательства не могла затмить тех чувств, которые Дэвон испытывала к Лесли и которые пыталась забыть все эти годы.
Комната внезапно показалась слишком маленькой: она уже не могла вместить в себя все образы и воспоминания, которые нахлынули волной. Вот Лесли сидит на берегу озера под соснами. В воздухе чувствуется весна. Лес обхватила руками колени и увлеченно делится с Дэв своими мечтами. Вот Лесли свернулась калачиком на скамейке в парке и внимательно слушает, как Дэв рассказывает ей о книге, которую недавно прочла, и о том, как планирует украсить свой мотоцикл – надо только найти для этого деньги. Вот Лесли смеется и обнимает Дэв за плечи, пытаясь выдавить из нее улыбку, когда та строит из себя крутую девчонку. Вот Лесли в их последнюю совместную ночь. Она так близко, прижимается всем телом, касается губами, сжигая Дэв дотла своими поцелуями.
– О Боже! – пробормотала Дэв, вскакивая с кровати. Она не могла поверить, что воспоминания о поцелуе пятнадцатилетней давности могут так возбудить ее сейчас. Все тело пульсировало, и Дэв практически была близка к оргазму. Но мысль о том, что его можно достичь, думая о девочке, которой больше не существует, казалась ей дикой.
Нащупав в темноте свои джинсы и майку, Дэв оделась и вышла на улицу. Она пошла по тропинке к озеру. В свете луны вода казалась абсолютно черной, в ней отражались мерцающие в небе звезды. Дэвон подошла к самой воде. Волны издавали тихий, успокаивающий звук, так похожий на шепот влюбленных. Женщина глубоко вдохнула пахнущий соснами и землей воздух.
Напряжение внизу живота начало проходить. Сейчас она вспоминала, не сам поцелуй с Лесли, а то, чем он закончился. Мучающая ее страсть отказывалась умирать, но Дэв старалась сделать все возможное, чтобы не дать ей вырваться наружу.
Женщина сделала еще один глубокий вдох и уже собралась вернуться в дом, как вдруг заметила проблеск света метрах в тридцати от нее. Берег озера здесь изгибался, образуя небольшую бухту возле дома Харрисов. Их лодочный ангар, почти такой же большой, как и сам дом, нависал над водой, выдаваясь далеко за линию берега. Дэв замерла, вглядываясь в темноту. Она пыталась понять, действительно ли там мелькнул свет, или же это был всего лишь лунный блик на воде. Но потом она снова увидела огонек, блеснувший на мгновение в одном из окон.
Скорее всего, это был кто-то из клиентов, страдающих бессонницей, как и сама Дэв. Или влюбленная парочка, ищущая уединенное местечко. Но глядя как свет мерцает то в одном окне, то в другом, Дэв сама не заметила, как была уже на пути к нему.
Снова всплыли воспоминания пятнадцатилетней давности. В отличие от того дня воздух сегодня был неподвижен, и кругом царила полная тишина. Но в голове Дэв настойчиво играла та музыка. И тени, отбрасываемые деревьями, плясали на песке точно так же, как и много лет назад. Как будто мечты Дэвон навсегда остались жить здесь.
Дэв понимала, что сейчас, как и в ту самую ночь, у нее есть только один путь. И она ступила на него – пересекла ангар и оказалась у его дальней стены. Почему-то Дэвон ничуть не удивилась, увидев Лесли на подоконнике. Та сидела, запрокинув голову и закрыв глаза. В мягком свете луны Лес казалась совсем юной. Дэв судорожно вздохнула, ощутив знакомый укол боли, – нить, связывающая когда-то девочек, никуда не исчезла.
Лесли повернула голову и посмотрела на неясные очертания знакомой фигуры.
– Здравствуй, Дэв.
– Привет, Лес, – ответила Дэв, чувствуя, как понижается от волнения ее голос. – Не спится?
– Нет. Тебе тоже?
Дэв кивнула.
– Прости за то, что случилось за ужином, – тихо произнесла Лесли.
– О чем ты? – Дэв прислонилась плечом к оконной раме. Теперь их разделяли только несколько сантиметров горячего летнего воздуха и сердце, полное разбитых надежд.
– Вряд ли тебе было приятно ужинать в такой напряженной обстановке, – пожала плечами Лесли. – Я стараюсь как можно реже приезжать сюда. Родители так и не смогли одобрить выбранный мною путь.
– Мне показалось, они не одобряют только твою работу, – сказала Дэв, вспоминая, как старательно родители Лесли обходят любые темы, связанные с жизнью на Манхэттене или адвокатской практикой. Зато они с большим интересом расспрашивали Дэв о работе в Департаменте Охраны Природы.
– Разве есть какая-то разница? – Лесли не смогла скрыть горечь в своем голосе. – В конце концов, мы есть то, чем мы занимаемся.
– А почему ты этим занимаешься? – спросила Дэв.
– Потому что это у меня хорошо получается.
Дэв рассмеялась:
– Я и не сомневалась. Но я имела в виду, что тебя подтолкнуло к этому выбору? Что заставило изменить свои планы?
Лесли тянула с ответом, выбирая из множества вариантов тот, который не выдаст ничего личного. Быть откровенной с Дэвон сейчас Лесли боялась. Она вообще не любила откровенничать. Зато прекрасно умела уводить беседу в сторону, как только собеседник пытался коснуться больной темы.
– Давай сначала ты.
– Я? Ну, хорошо, – Дэв на секунду замолчала, обдумывая свой ответ. – Мне всегда нравились рыбы.
– Я же серьезно спрашиваю! – Лесли не смогла сдержать улыбку.
– Вообще-то, это правда. Я всегда хотела узнать больше о том, что вижу каждый день. Озеро всегда было частью меня. – Дэв вздохнула. – А рыбы… Они умеют быть по-настоящему преданными друг другу. К тому же, они еще и просто красивы.
– Звучит очень романтично, – заметила Лесли.
– Ты преувеличиваешь, – с юношеских лет представление Дэв о романтике сильно изменилось. – Теперь твоя очередь.
– Помнишь, как я ненавидела математику?
Дэв едва сдержала возглас возмущения.
«Как я могла забыла хоть что-то из того, что между нами было?» – подумала она.
– Ага. Я помню.
– Мне казалось, что это потому, что у меня нет способностей к логическому мышлению. Знаешь, тогда я хотела работать на свежем воздухе, быть ближе к земле и все такое. Возможно, это было просто воплощение желаний моих родителей, – Лесли развернулась и свесила ноги наружу. Ее кожа казалась удивительно гладкой в лунном свете. – Когда я уехала отсюда, то взглянула на многие вещи по-другому. Тогда я поняла, что у меня отличные способности к анализу сложных проблем. К тому же, я прекрасно умею находить слабые места в аргументах моих оппонентов.
– И тебя заинтересовала юриспруденция, – осторожно сказала Дэв, зная, какой напряженной становилась Лесли при упоминании об ее профессии. – А что с остальным? Почему ты выбрала именно эту специализацию?
– Я обожаю соревноваться с другими, – Лесли взглянула на Дэв. – Каждое мое дело – как очень важная шахматная партия.
– У тебя это всегда хорошо получалось. Но защищать крупные корпорации, которые ведут дела, не обращая внимания на возможные последствия… Боже, Лес!
– Самый простой ответ – каждый имеет право на защиту, в том числе и корпорации, – Лесли соскользнула с подоконника. – Но не все так просто. Конечно, многие из правил по сохранению природы вполне разумны. Но все их практически невозможно соблюдать. Даже мои родители, если бы хорошенько поразмыслили над этим, то признали бы, что природа в любом случае пострадает. А ее фанатичная защита иногда создает еще больше проблем.
Лесли повернулась, чтобы уйти, но Дэв поймала ее руку.
– Прости.
– За что? – удивилась Лесли. – Ты и мои родители на светлой стороне, это я перешла на темную. Все просто. И тебе не за что извиняться.
– Не мне тебя судить. И не им тоже.
– Ну что ж, большое спасибо за эти слова.
В темноте Дэв плохо видела Лесли, но чувствовала, как та дрожит всем телом. За ее раздражением и гневом пряталась боль, и Дэв чувствовала ее так, будто она была ее собственной. Проведя рукой по запястью Лесли и нащупав ее ладонь, Дэв крепко сжала ее пальцы в своих.
– Я не хотела поднимать эту тему.
– Забудь, – Лесли снова сделала шаг к окну и выглянула наружу, позволяя ночному бризу охладить ее пылающее лицо. – А как ты очутилась здесь в такое время?
– Я увидела свет. Что ты делала здесь одна?
– Пыталась понять, какого черта я сюда приехала.
Дэв почувствовала тонкий аромат духов Лесли. Она понятия не имела, что это за запах, но он идеально подходил Лесли – острый и горячий, с едва заметным оттенком грусти.
– Твоя мама говорила, что ты решила приехать очень неожиданно. Это как-то связано с тем следом от капельницы на твоей руке?
Лесли резко обернулась и испытывающе посмотрела на Дэв:
– Ты ничуть не изменилась. Всегда все замечаешь.
– Я изменилась, Лес. К тому же, не нужно быть сверхпроницательной, чтобы заметить, что с тобой что-то не так. Ты ведь чуть не потеряла сознание тогда, на крыльце, – Дэв взяла руку Лесли и коснулась того места, где был синяк. – Ты была в больнице?
Лесли была поражена тем, что Дэв замечала абсолютно все. Но еще больше Лесли удивилась самой себе: ей вдруг очень захотелось обо всем рассказать Дэв.
– Я понимала, что если останусь в городе, то снова стану ходить на работу и не смогу выдержать прежнего темпа, – сказала Лесли, завершая свой рассказ. – К тому же, мне просто хотелось сменить обстановку и немного побыть одной.
– Спасибо, что поделилась со мной, – сказала Дэв.
– Ты всегда могла заставить меня рассказать тебе все что угодно.
– Нет, не все, – Дэв вдруг поняла, что все еще держит руку Лесли. В этот момент ей безумно захотелось коснуться губами места, на котором остался след от капельницы. Этот след был немым свидетельством хрупкости и уязвимости Лесли. Дэв хотелось защитить ее, помочь справиться со всей этой болью, стереть усталость с ее лица. Дэв поспешно отпустила руку Лесли, боясь не справиться с непреодолимым желанием заключить ее в своих объятьях. – Ты рассказала родителям?
– Нет. Не хочу, чтобы они волновались. К тому же, со мной уже все в порядке.
– Когда ты собираешься сдать повторные анализы?
– Не знаю, Дэв, – раздраженно ответила Лесли. – Надо позвонить и назначить время.
С каждой секундой затея приехать домой начинала казаться Лесли все более абсурдной. Вряд ли здесь есть что-то, что может ей помочь. Не стоило и рассказывать Дэв, чужому человеку, о своей болезни все подробности. «Ведь их не знает даже моя партнерша… Рейчел. Боже!», – Лесли вдруг поймала себя на мысли, что даже не вспомнила о женщине, с которой встречалась уже два года. А ведь надо было позвонить и сообщить, что она уже добралась. Стоило только предаться воспоминаниям, как вся жизнь превратилась в хаос.
– Мне нужен свежий воздух. Я, пожалуй, прогуляюсь.
– Лес, сейчас второй час ночи.
– Мы одни в далекой глуши, Дэвон. Здесь абсолютно безопасно.
– Как ты можешь быть в этом уверена? – Дэв вышла следом за Лесли. – У тебя ведь есть фонарик? Я тогда заметила его свет и поэтому пришла. Он тебе понадобится, если ты собираешься гулять по лесу.
– Да, но я не хочу, чтобы все комары на десять километров в округе слетелись полакомиться моей плотью. Я хорошо ориентируюсь в темноте. И вернусь к дому вдоль берега.
Не спрашивая разрешения, Дэв догнала Лесли и пошла рядом с ней. Помолчав минутку, она сказала:
– Обещай мне, что договоришься завтра насчет повторных тестов.
– Завтра я собираюсь в наш офис в Олбани. Как только разберусь с работой, обязательно позвоню насчет этих чертовых тестов.
– Мне казалось, что тебе нужно отдохнуть от работы. Ты разве не за этим сюда приехала?
Лесли коротко рассмеялась:
– Уж поверь, какое бы дело мне не попалось здесь, – это будут самые настоящие каникулы.
– Почему бы тебе не провести завтрашний день со мной? – внезапно предложила Дэв.
– Хочешь, чтобы я помогла тебе ловить рыб? – Лесли резко остановилась и направила луч фонарика в лицо Дэв. В ответ на возмущенный возглас Дэв, она выключила его и сказала. – Просто хотела убедиться, что ты не выглядишь такой же сумасшедшей, как твои слова.
– А в чем дело? Тебе положено отдыхать, правильно? Так гуляй в лесу и валяйся на пляже. Тебе, может быть, именно это и нужно.
Лесли пришлось признать, что в словах Дэв есть здравый смысл. И, к своему удивлению, она обнаружила, что ей совершенно не хочется идти завтра в офис. Возвращение домой и встреча с Дэв пробудили в ее памяти давно забытые воспоминания из детства. Озеро, солнце, горы и ослепительный блеск воды – то, что в те годы она любила больше всего.
– К тому же, – продолжила Дэв. – Я не ловлю рыбу. Я собираю образцы воды, почвы и органики. Натали помогала мне с записями, но у нее есть и своя работа. Ты могла бы поработать секретарем вместо нее.
– Теперь я точно знаю, что ты сошла с ума. Такие навыки у меня явно отсутствуют, – сухо ответила Лесли.
– Это ничего, – проговорила Дэв, чувствуя, как легко у нее на душе от того, что они могут подшучивать друг над другом, совсем как в старые добрые времена. – Я тебя научу.
– О, благодарю, – Лесли была готова поддаться соблазну еще и потому, что в ушах звенела фраза: «Натали помогала мне с записями». – Значит, завтра?
– Да. Думаю, тебя не испугаешь необходимостью раннего подъема?
Лесли недовольно фыркнула.
– Тогда как насчет семи утра? Я позвоню Натали утром и скажу, что на один день она спасена.
– Приходи на завтрак в шесть тридцать, – задумчиво ответила Лесли, размышляя о том, посчитает ли Натали, что провести целый день не в компании Дэв – это везение.
– Хорошо.
Женщины, наконец, подошли к тропинке, ведущей к коттеджам. Лесли включила фонарик, но батарейки, которые она нашла в шкафчике на кухне, судя по всему, были далеко не новыми, и слабый луч света уже не мог разогнать тьму. Она протянула руку и нашла ладонь Дэв. Держась за руки, они вместе шли вверх по дорожке.
– Может мне тебя проводить? Совсем темно… – предложила Дэв, подходя к своему домику.
– Не стоит. Мне достаточно лунного света.
Какое-то время Лесли молчала, не решаясь попрощаться. Рука Дэв лежала в ее руке, а голос во тьме казался мягким прикосновением. Вдруг внутри у Лесли все сжалось, и горячая волна возбуждения покатилась по ее телу. Лесли напрягла все силы и безжалостно подавила ее. «Боже, о чем я думаю?!» Но все дело было именно в том, что ее тело, очевидно, восстало против разума и отказывалось ему подчиняться. Осторожно, стараясь ничем не выдать свое волнение, Лесли сказала:
– Значит, утром увидимся.
– Спокойной ночи, – Дэвон выпустила руку Лесли и заставила себя сделать шаг назад. Она не хотела уходить. Ее ладонь после прикосновения к руке Лесли, казалась обнаженной. Как будто с нее сняли кожу. Дэв сделала еще один шаг. Потом еще. И еще. Когда она дошла до двери своего домика, то почему-то не могла заставить себя войти внутрь, а ждала до тех пор, пока не услышала шаги Лесли на ступеньках крыльца и звук открывающейся двери.
– Приятных снов, – прошептала она во тьму. Неспешно войдя в дом, она скинула с себя одежду и легла в постель.
В комнате стало довольно прохладно, но тело Дэв пылало огнем. Она закрыла глаза и попросила Бога о том, чтобы он избавил ее от снов.
В это самое время Лесли сидела на краешке кровати, все еще одетая, и набирала номер Рейчел. Она ничуть не удивилась тому, что ее звонок был переадресован на голосовую почту. Лесли закрыла глаза и попыталась представить себе лицо Рейчел. Это было чертовски сложно.
– Рейч, это я. Я добралась, – Лесли на секунду задумалась, пытаясь вспомнить рабочий график Рейчел. Не верилось, что с тех пор, как она навестила Лесли в больнице, прошел всего один день. – Уверена, что ты выиграла дело. Отметь это и за меня тоже.
Она снова замолчала, чувствуя, как стена безмолвия между ней и Рейчел растет с беспощадной скоростью. Лесли глубоко вздохнула:
– Я скучаю по тебе.
Она очень хотела, чтобы это было правдой, и искренне надеялась, что усталость – это единственная причина, из-за которой она не верит собственным словам.
Лесли сбросила туфли и прямо в одежде свернулась калачиком на постели. Закрывая глаза, она откуда-то издалека, быть может, со стороны гор, слышала эхо давно ушедших дней. Или это был просто ветер.