Глава 5
Родственники вошли в дом настороженной толпой. Тут были все. Мадам Кротова, двое ее сыновей, дочь и зять. На вид зятек был тот еще прощелыга. Смазливая мордашка и шныряющие хитрые глазки. На жену смотрел без всякой теплоты. Казалось, больше он интересовался своими тщательно отполированными ногтями.
Алена машинально отметила, что невестку, жену Сергея, с двумя ее детьми – уже существующим и находящимся еще в проекте – сюда не взяли. Наверное, не хотели травмировать подрастающее поколение видом кровавой бойни. А в том, что родственники настроены воинственно, никаких сомнений не возникало. Одни только сжавшиеся в тонкую полоску губы мадам Кротовой чего стоили!
Тонкие бесцветные волосы были забраны в тугой пучок. Лицо бледное. Лишь на губах кроваво-красная помада. Строгий черный костюм. Ну как же, вдова в трауре. А сама вся натянута, словно тугая струна, готовая в любой момент сорваться.
– Записная стерва! – тут же поставила Мариша диагноз. – И гадина!
Так оно и оказалось.
– Только не воображай, девчонка, что мы покинем этот дом! – заявила Кротова прямо с порога.
– Еще неизвестно, какая ты там дочь! – добавил Сергей. – И что у тебя было с этим адвокатом.
– Наверняка мать твоя шлюха, – заключила Ольга. – И могла нагулять тебя от кого угодно!
Один только Владимир промолчал. Он смотрел на Алену как-то странно. Во взглядах остальных родственников явственно читалось желание, чтобы Алена исчезла, испарилась, умерла. А взгляд Владимира был какой-то отсутствующий. Обдолбался он, что ли? Или просто думает о чем-то своем?
Но эта мысль мелькнула лишь у Алены в голове. Мелькнула и пропала. Потому что ей пришлось объясняться со своими новыми родственниками, которые взяли ее в круг. Как хорошо, что тетя Клава прислала к ней Маришу! Страшно подумать, что бы сделали эти люди с Аленой, встреть она их одна. Скорей всего, она бы просто убежала прочь в слезах. А так она смогла дать им отпор. Верней, отпор давала Мариша.
– Лучше помолчите, – лучась показным дружелюбием, заявила она. – А то ведь и судебных приставов кликнуть недолго. Господин Кац обещал содействие в любое время дня и ночи. Угадайте с трех раз, кому тогда придется покинуть этот дом?
Упоминание имени адвоката сделало свое дело. Про то, что Алена – дочь шлюхи, никто больше не заикался. Однако тепла в глазах тоже не появилось. И Алена внезапно с ужасом ощутила, как сильно ненавидят ее эти люди. Никогда прежде она не сталкивалась с такой откровенной, ничем не прикрытой ненавистью к своей скромной персоне. Однако теперь персона ее стоила ни много ни мало тринадцать миллионов в твердой валюте. Поэтому следовало пересматривать свои взаимоотношения с окружающим миром и людьми.
– Давайте присядем, – робко предложила Алена. – Присядем и поговорим.
Как ни странно, все ее послушались. И неровной цепочкой, гуськом родственники двинулись в столовую.
– Только не вздумай подарить им этот дом! – догнав Алену, прошипела ей на ухо Мариша. – Благодарности от них не дождешься, себя тоже не обезопасишь, а мы потеряем их из вида!
– Что ты имеешь в виду?
– Пусть лучше они все остаются тут и будут у нас на виду.
Кажется, родственники хотели того же самого. Во всяком случае, они приняли предложение Алены пожить пока что всем вместе очень быстро. Не обошлось, конечно, без колкостей. Так, например, мадам Кротова, услышав предложение Алены, ядовито хмыкнула:
– Дожили! Какая-то выскочка приглашает МЕНЯ пожить в моем собственном доме!
– Мама, не начинай!
– Пусть знает, что я не сдамся! У вашего отца была опухоль мозга! Ничем иным нельзя объяснить столь дикое решение! Обойти родных детей и законную супругу, чтобы оставить все нажитое чужой девке!
– Мама!
– Я еще добьюсь, чтобы эту нахалку гнали отсюда с собаками!
– Уж не с Апашем ли? – ехидно поинтересовалась у нее Мариша, но вдова ее даже не услышала.
– Я обращусь в суд! – кричала Кротова. – Существует понятие вдовьей доли! И никто не может выгнать меня из собственного дома!
Но в общем, если учитывать сложившиеся обстоятельства, вечер прошел очень мирно. То ли все устали, то ли была какая-то другая причина, но все наскоро поужинали остывшими слипшимися пельменями и разошлись по своим комнатам.
Один только бурбуль по кличке Апаш остался доволен этим вечером. Когда все разошлись, Мариша собрала с грязных тарелок недоеденные пельмени и отдала их собаке. Получилась приличная порция. Апаш все слопал, зажевал булкой с маслом, и на его морде появилось выражение непоколебимой преданности новой доброй девушке.
– Что же, по крайней мере одного друга мы тут обрели.
– Зато все остальные меня ненавидят!
– Не преувеличивай. Тебя ненавидит твоя мачеха и ее дети. Да и то насчет младшенького я бы не стала высказываться так однозначно.
– Тебе не кажется, что он какой-то странный?
– Затоморженный?
– Да. И вообще.
– Кажется. Похоже, у парня большие проблемы с наркотиками.
– Как ужасно!
– Тебе-то что? – удивилась Мариша. – Или он тебе понравился?
– Что ты! Совсем нет. Он мой брат!
Но Алена так покраснела, что сразу же стало ясно, что она врет.
Новые подруги сидели в комнате Алены. Впрочем, комнаты Алены и Мариши находились по соседству. Мариша сама настояла на этом, желая иметь возможность постоянно контролировать, в порядке ли Алена и не случилось ли с ней чего-нибудь. Впрочем, стены в этом доме были толстые. Звуки сквозь них не проникали.
– Ужасно хочется узнать, что говорят между собой твои родственнички.
– Они спят.
– Как же! Это же клубок змей! Небось собрались где-нибудь и шипят.
И, сказав это, Мариша медленно двинулась к дверям.
– Куда ты?
– Пойду прогуляюсь. А ты сиди в комнате. И никому, кроме меня, не открывай. А то приду, а вместо тебя тут хладное тело.
Оставив напуганную до полусмерти Алену и оказавшись в длинном коридоре, который шел через весь дом, Мариша прислушалась. Вообще, планировка дома была изумительно проста. Одна широкая лестница, ведущая из холла на второй этаж. И от нее в обе стороны шел коридор, вдоль которого и располагались все жилые комнаты, кладовые, подсобные помещения и кухня.
Мариша шла по второму этажу, чутко прислушиваясь. Не раздастся ли где-нибудь поблизости змеиное шипение? Но нет, все было тихо. Где же спрятались Аленкины родственнички? Так Мариша дошла до оранжереи и замерла. Показалось или нет? Вроде бы раздался какой-то звук. Мариша постояла еще немного и поняла, что не ошиблась. В оранжерее кто-то был. Как бы узнать, кто и сколько?
– Сдается мне, что вся компашка спряталась там. Но как же войти?
Сложность заключалась в том, что двери оранжереи были стеклянными и возмутительно прозрачными. Вздумай Мариша пройти через них, ее бы неизбежно заметили.
– Хм. Что же делать?
Мариша прошла дальше. А это что за дверь по соседству? Заглянув внутрь, Мариша оказалась в чьей-то спальне. Кажется, тут жил Сергей – старший сын. Мариша подошла к окну и выглянула наружу. Какое разочарование! Никакого балкона тут не было. Но зато под окнами проходил широкий выступ. Истинное предназначение этого выступа оставалось непонятным. Но Мариша сразу смекнула, как эта штуковина может быть ей полезна.
– Если быть осторожной, то можно на него влезть.
Влезть и что дальше? А очень просто. Нужно только сделать несколько шагов по этому выступу и можно оказаться перед застекленной витриной оранжереи. А дальше как повезет. Если не свалиться, то можно услышать кое-что интересное. Эх, была не была! Мариша села на подоконник, свесила ноги вниз и уже приготовилась скользнуть наружу, как вдруг дверь открылась и в комнату вошел Сергей.
Взгляды Мариши и молодого мужчины встретились. Девушка скрипнула зубами. Надо же так попасться. И что ей теперь врать?
– Вы это чего? – разинул рот Сергей при виде болтающей ногами за окном Мариши. – Вы чего тут делаете?
– Так, – как можно безразличнее ответила Мариша. – Сижу. Проветриваюсь.
– А почему тут?
– А где же еще? Хорошая комната.
– Вообще-то это моя комната.
– В самом деле? – изумилась Мариша. – А я зашла, вижу, никого нету. Ну, думаю, дай посижу. Полюбуюсь окрестностями. Ночь-то какая дивная! Воздух опять же свежий. Не желаете ли совершить прогулку под луной?
От прогулки Сергей отказался с таким отвращением, что Мариша даже обиделась. В конце концов, не так уж она и плоха, чтобы так пугаться. Ну, погуляли бы… Не съела бы она его, в конце-то концов!
– Пойдемте! – соблазняла она строптивца. – Погуляем! Побеседуем.
– Нет, нет.
Мариша приближалась, Сергей отступал. Так они и кружили, Мариша наступала, Сергей уклонялся. Наконец Мариша сжалилась над парнем.
– Точно не хотите погулять? – спросила она у него.
– Нет!
– Тогда я пойду?
– Идите!
Чтобы закрепить успех, Мариша еще и игриво подмигнула Сергею. И, проходя мимо него к дверям, улучила момент и словно невзначай коснулась его своей пышной грудью. Сергей вздрогнул и разве что не отпрыгнул в сторону. В его глазах заметались растерянность и страх. Парень явно не знал, как ему себя вести со странной гостьей.
С трудом сдерживая смех, Мариша произнесла:
– Ну, ладно. Не хотите гулять, как хотите. Насильно я ведь вас не потащу.
И с этими словами она наконец вышла из комнаты. Сергей проводил ее тяжелым взглядом. Но кажется, поверил, что Мариша забрела в его комнату исключительно с целью соблазнить его. Мужчины, они ведь такие самоуверенные. Любой, кто краше обезьяны хоть самую малость, воображает себя писаным красавцем, мачо и мечтой всех женщин.
Оказавшись в коридоре, Мариша сначала прыснула со смеху. Но потом вновь стала серьезной. Как ни весело она провела время, но ведь она так и не узнала, кто и о чем шушукался в оранжерее. Сейчас там никого уже не было. Мариша в этом убедилась, оставив все церемонии и заглянув внутрь. Но в воздухе чувствовался запах табачного дыма. И ветка одной из пальм еще покачивалась, словно ее задели всего несколько секунд назад.
Возвращаться назад без добычи Мариша просто не могла. И потом у Алены в запасе совсем мало времени. Им нужно действовать, а не отдыхать. Отдохнуть они еще успеют, когда убийца будет пойман и обезврежен.
Выйдя во двор, Мариша почувствовала, как немедленно ей в руку ткнулось что-то мокрое и холодное. Оказалось, что это Апаш поспешил поприветствовать свою новую приятельницу. Положив руку на холку собаке, Мариша пошла с ним по саду. Уже совсем стемнело. Фонари горели только в подъездной аллее и возле дома. В самом саду было темно, хоть глаз выколи. Внезапно до слуха девушки донесся какой-то странный звук. Словно металл ударился о камень.
Мариша осторожно двинулась в ту сторону. И вскоре ее глазам предстало странное зрелище. На земле стоял фонарь, разбрасывающий вокруг пятно бледно-желтого света. В центре освещенной площадки стоял Гена с лопатой в руках. И он копал! Лопата равномерно поднималась и опускалась, перекапывая землю. От удивления Мариша невольно замерла. В принципе, если бы не позднее время, ничего странного в действиях Гены не было. Он ведь числился здешним садовником. А весенний день, как известно, зимой месяц кормит. Другими словами, весной лениться некогда. Что успеешь посадить, то и вырастет. А нет, так и не будет.
Но все дело было в том, что копал Гена как-то странно. Не вдоль, не вширь, а… вглубь. Другими словами, он копал яму. Очень большую и продолговатую. Ассоциации напрашивались самые неприятные. И тут Гена внезапно замер, потом поднял голову и взглянул прямехонько в то место, где стояла Мариша. Взгляд у него был яростным. И лицо кривилось словно бы от гнева. Такой хватит лопатой и ничего не побоится! И, тихонько взвизгнув, Мариша развернулась и помчалась прочь, мечтая только о том, чтобы оказаться вновь в хорошо освещенном доме.
Оказавшись в относительной безопасности, Мариша решила, что на сегодня с нее хватит.
– Нужно выпить пятьдесят граммов и лечь спать.
Спиртное находилось в баре. А бар был в гостиной. Мариша прокралась туда, нашла непочатую бутылку коньяка и, прихватив пару бокалов, отправилась к Алене. Но, к ее удивлению, девушки в комнате не было.
– Алена?! Алена, черт тебя дери! Что за шутки?
Мариша заглянула в шкаф, под кровать и даже в окно. Нету. Алена бесследно растворилась. И тут до Мариши донесся звук выстрела, звук разбившегося стекла, а потом пронзительный крик.
– Аленка! Ах ты!
И не думая об опасности, которая могла угрожать ей самой, Мариша бросилась на звук выстрела. Он донесся из недавно покинутой ею оранжереи. Ах, почему она не осмотрела ее получше! Как знать, возможно, она бы обнаружила притаившегося там преступника.
– Не уберегла! Не усмотрела! Что я теперь скажу Клавдии Матвеевне!
При мысли о том, как ей придется оправдываться перед соседкой в том, что она не углядела за ее племянницей, Марише стало по-настоящему плохо. Пожалуй, все-таки им со Смайлом придется менять квартиру. А ведь она только что закончила обставлять жилье. И теперь все придется начинать по новой. А ее коллекция фарфоровых фигурок! Многие ли из них переживут переезд и столкновение с грубой реальностью в лице вечно пьяных грузчиков? Они разобьются!
Подгоняемая этой ужасной перспективой, Мариша влетела в оранжерею. Первой, кого она там увидела, была Алена. Девушка стояла и, кажется, была жива. Ну да, немножко в крови, но жива. И пострадала не сильно, иначе бы не смогла стоять на своих двоих и так истошно орать.
– Алена! Замолчи!
Марише пришлось встряхнуть девушку, прежде чем та заговорила.
– Уб… уб… убили! – выговорила она наконец, а потом завопила снова: – Убили! Убили! Убили!
– Кого убили? Очнись! Ты жива!
– Убили! Убили! Не меня убили! Ее!
И Алена мотнула головой куда-то за спину Мариши. Та обернулась и едва сдержала рвущийся из груди крик. На мраморном полу оранжереи, перед мирно журчащим фонтанчиком лежало распростертое тело. Не узнать его было невозможно. Мадам Кротова! Аленкина мачеха! Убита выстрелом в висок.
– Кошмар! Кто это ее так?
– Н… н… не знаю! – проклацала зубами Аленка. – Выстрел, крики, стекло. Я думала, меня убили! А потом смотрю, она лежит. А я в ее крови! Меня забрызгало!
Мариша содрогнулась. Так вот чья кровь была на Алене! Неизвестный убийца застрелил мадам Кротову, когда та разговаривала, стоя в профиль к Алене. И тут в голове у Мариши шевельнулось сомнение. Как-то странно. Разговаривают обычно лицом друг к другу. Что враги, что друзья. Разговаривать, повернувшись в профиль, извините, просто глупо.
– Она собралась уходить, – пролепетала Алена. – Верней, велела убираться мне. Я шагнула, но поскользнулась.
– Да, полы тут скользкие. И кому пришло в голову делать мраморный пол в оранжерее, где всегда влажно!
– Я поскользнулась и ухватилась за ее плечо. И тут на меня брызнула кровь!
– А выстрел?
– Выстрела я сначала даже не услышала. Потом поняла, что он все-таки был.
– Ну, ясное дело. Раз Кротову застрелили, то был и выстрел. Тем более что я его слышала.
В это время в оранжерею ворвался Владимир. Одного взгляда на происходящее хватило, чтобы понять: случилось непоправимое.
– Мама! – кинулся он к телу. – Мама! Мама!
И, подняв глаза на Алену, вдруг крикнул:
– Это ты их убила! Убийца! Сначала отца, а теперь и мать!
Эта версия глубоко возмутила Маришу.
– Эй! Очухайся! Из чего бы Алена застрелила твою маму? Из пальца? У нее же нет оружия!
– Выбросила! – бормотал Владимир. – Избавилась! У нее было достаточно времени, чтобы это сделать!
– А стекло! – тут же нашлась Мариша. – Как бы она его разбила снаружи, находясь в это время внутри?
– Невелика премудрость – разбить стекло! Швырнула камнем, и все дела!
– В принципе верно. Но осколки упали внутрь, – вздохнула Мариша.
Конец ознакомительного фрагмента.