Глава 4
Затерянный в тайге
24 августа
Алтай, урочище Кереде
Они что-то там кричали, пытаясь остановить его. Они не понимали, что самое страшное уже произошло. То, что порой являлось ему в снах и дико пугало. И он просыпался – потный, дрожащий, чувствуя себя таким одиноким, таким беззащитным, потерянным, голым, уязвимым для всякого зла.
Они что-то там кричали, пытались остановить его. Но он даже не оглянулся. Сжимая в руках помповое ружье, он ринулся один в тайгу, чтобы встретиться лицом к лицу с…
Рюрик Гнедич, капитан рыболовного флота, потерявший свое судно у Командорских островов, остановился. Дыхание сбилось от крутого подъема в горы. Только раз он пересек дорогу Каракокша – Уймень, но это было давно, еще только-только смеркалось. А сейчас уже глубокая ночь. Он шел без остановки несколько часов подряд. Дождь, хлынувший как из ведра, промочил насквозь всю его одежду. Но теперь ливень начал стихать, обратился в морось.
Сквозь дождь и непогоду Рюрик слышал рокот винтов – вертолеты кружили над тайгой. Но где-то далеко, в той стороне, которую он оставил позади.
Вертолеты что-то искали, презрев риск нелетных условий. И Рюрик Гнедич представлял себе ТО, ЧТО ОНИ ИСКАЛИ, в самых разных ипостасях.
Воспаленное воображение рисовало адские картины инопланетного вторжения. Омерзительного вида существа – шестиглазые, восьминогие, облепленные наростами – антеннами, щупальцами, боевыми клешнями, крылатые и лишенные крыльев, с клыками, с ротовыми присосками, зубастые, покрытые чешуей, как броней, энергичные, разумные, но всегда беспощадные, беспощадные, беспощадные и такие чужие… бесконечно чужие… не земные, не наши… делали свои первые шаги по планете, покинув свой космический челнок, приземлившийся в тайге.
В отличие от Мещерского, Инги капитан Рюрик Гнедич ни на минуту не сомневался, что в тайге приземлился именно космический корабль.
Сжимая помповое ружье, не чувствуя усталости, боли в сбитых о камни ногах, не чувствуя ссадин, что оставляли на коже острые сучья, так и норовившие выколоть глаз в темноте, он шел и шел вперед.
Так поступают все одержимые или безумные, или герои. Кем был капитан Рюрик Гнедич, компаньон Сергея Мещерского, в тот момент?
Через какое-то время начало светать. Он упал на камни и лежал так долго, пока лучи зари…
Может, он впал в забытье на долю секунды. А когда очнулся, понял, что само небо посылает ему знак. В узкую щель между серых туч на востоке сочился розовый свет. И этот свет, точно облако, висел над урочищем Кереде.
С вершины сопки Рюрик Гнедич увидел это место. Вертолеты и те, кто их послал, пока еще сюда не добрались. Ну, что же, и один в поле воин, когда речь идет об атаке инопланетян.
Спуск занял у него два часа, потом он еще проплутал в тайге, пытаясь отыскать русло ручья, которое, как он помнил, по карте выводило как раз к урочищу Кереде.
Тайга давно проснулась, но кругом было необычайно тихо. Не слышно ни птиц, ни зверья. Может, дождь тому причиной, все живое попряталось, но дождь кончился. И потянуло свежим ветерком с запада. На столетних пихтах заколыхались длинные бороды висячего мха – дождевые капли как серый жемчуг. Мокрая трава в урочище Кереде поражала своим ростом. Папоротники, заросли жимолости, дикой смородины. Пока Рюрик Гнедич продирался сквозь них, он весь вымазался соком ягод.
Голова кружилась от усталости, сердце глухо било в грудь, он чувствовал, что дошел, что вот сейчас все свершится, он увидит их… этих космических недоделанных гадов, лишивших его корабля, лишивших его душевного равновесия, спокойствия, сделавших из него вот такого психа…
Инга, Инга, смуглая, горячая, его любовница Инга, часто твердила, что он псих, и порой, особенно в моменты после жаркого секса в походной палатке, он ловил на себе ее взгляды – жалость, сочувствие, боязнь. Мол, что же ты, парень, вот минуту назад показывал себя таким молодцом, дарил такое наслаждение, что же ты снова чудишь. Псих…
Сейчас он докажет всем, в том числе и ей, что он не сумасшедший, не спятивший на пришельцах тип. Они существуют. Они пришли. Они уже здесь.
Сминая папоротники, не давая себе труда таиться и прятаться, Рюрик Гнедич с помповым ружьем наперевес вышел на прогалину.
Сначала ему показалось, что это открытое место – берега того самого ручья. А потом он увидел обугленные стволы елок, черную траву под ногами. Дождь здесь славно поработал за ночь, а иначе не миновать бы большого пожара в тайге.
Но даже и сейчас, во всей этой сырости, земля, трава, обугленные пни все еще дымились.
Кругом, насколько хватало глаз, – пепелище. Кругом, насколько хватало глаз, валялись обожженные стальные обломки.
Никакой летающей тарелки инопланетян. Никаких шестиглазых, восьминогих, никаких чужих.
Рюрик Гнедич тупо смотрел на кусок стальной обшивки. На черной от сажи поверхности еще различимы буквы «С ЮЗ».
И внезапно снова что-то переклинило в мозгу отважного капитана Рюрика. И он опять увидел себя в заливаемой водой рубке родной шхуны. Шторм, сильный шторм у Командорских островов.
Большая волна ударила в борт и перевернула старенькую шхуну, как детскую игрушку. Не было никакого НЛО, выныривающего из воды у самой кормы. Волна перевернула судно. За три минуты до этого он успел выбросить за борт надувной плот с радиомаяком. Все четверо членов его команды спаслись в ту штормовую ночь.
Рюрик Гнедич осторожно двинулся вперед. Среди обломков валялось несколько контейнеров. Один из них не сгорел. Точнее, внешний контейнер обуглился до черноты, а вот внутри него что-то блестело.
Рюрик подошел. В сгоревшем контейнере находился еще один из какого-то металла, обшивка его треснула и разошлась. Внутри полно битого стекла.
И там было еще что-то, закрытое, запаянное, а теперь такое незащищенное, доступное.
Рюрик Гнедич отложил ружье, опустился на колени и с любопытством наклонился над разбитым контейнером.