© Ольга Ильина, 2018
ISBN 978-5-4490-0582-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Счастье?
Как в капельке воды, ты – отраженье счастья!
Найду тебя – пройдут мои ненастья.
– Здравствуйте, я на собеседование! – искренняя улыбка, хотя никогда не любила по квартирам ходить, а уж по поводу работы по квартирам просто страшно.
– Проходите, я вас жду. – голос серьёзный, приятный с хрипотцой, но совершенно незнакомый.
Я не с ним по телефону разговаривала.
Что же делать?
Уйти так просто, а вот зайти и поговорить…
Рискну.
– Не разувайтесь, у меня нет тапочек для гостей, не держу.
Вообще-то у меня есть сменная обувь в сумке, так же есть бахилы, и я очень люблю ходить босиком, но тут я удержалась от своих заскоков, слишком часто последнее время я пугаю окружающих меня людей своим поведением.
Большой зал. Мебель по углам сиротливо жалась к стенам. Даже огромный, по меркам обычной квартиры, диван выглядел пуфиком.
– Как у вас просторно! Меня Алёной зовут. Кажется, по телефону я с другим человеком разговаривала.
Я присела на предложенный стул и замерла.
– Можно посмотреть ваши документы? Ко мне обращаться лучше Лев Иванович.
Седой, с длинными, зачёсанными назад волосами он и правда, походил на льва.
Пока он читал документы, я разглядывала его и обстановку комнаты.
Я читала большую часть книг на ближайших полках, ещё большую часть увиденных хотела бы перечитать, но здесь они были на языке автора.
– А почему у вас проблемы с языками? – этот голос просто создан для подчинения.
– Нет языковой практики, совсем.
– Как так получилось? Есть же фильмы, люди, в конце концов, симуляторы?
– Извините, ничего искусственного. Я не переношу замену, поэтому не воспринимаю ничего извне, только живое общение, а людей со знанием языков мне в жизни мало попадалось.
– Пропустим. Почему не издаёте?
– Можно этот пункт тоже пропустить?
Хмыкнул, положил мои документы на стол и вышел из комнаты.
Пришёл с чайником со свистком и подносом с чашками. Поднос в одной руке даже не дрожал..!
– Сейчас чаю попьём и дальше продолжим собеседование.
Промолчала, настолько захватывающим было действо!
Чай заварился, разлит по чашкам, ароматы наполнили огромную залу, и я внезапно заулыбалась.
– Что? – пододвинув ко мне чашку, поинтересовался Лев Иванович.
– Вы прямо чародей, так красиво каждое движение, а теперь мне неудобно, что я вам ничем не помогла – это же я на работу пришла устраиваться.
– Не люблю о делах за чаем, но уж так и быть, скажу. Говорили вы с сыном, а он далеко, нашёл мне вас как компаньонку, это его решение, и я никого не принуждаю. Он считает меня старым и немощным, хочет, чтобы за мной присматривали. Как вам такой поворот событий? А теперь время пить чай!
Мы дружно подняли чашки, вдохнули аромат, подержали капельку на языке и так же дружно опустили чашки на блюдца, наслаждаясь букетом!
– Мы как опытные сомелье! – улыбнулась я!
– Да!
Когда он улыбался, морщины куда-то все пропадали, и оставалось только ощущение радости!
– Ну что же, дела не ждут. Раз наниматель я, а платить будет сын, я вам сейчас предлагаю испытательный срок в три месяца. На протяжении испытательного срока вы должны приходить в удобное вам время, хорошее настроение и аппетит приветствуется. Смею признаться вам, я люблю готовить, но не люблю, когда стесняются и грустят. А по окончании испытательного срока поговорим о продолжении сотрудничества, если, конечно, вас ещё будет это интересовать.
Он собрал документы со стола и вручил их мне.
– У вас есть мой номер телефона?
– Теперь есть, я прочитал, завтра в это же время.
– Благодарю вас.
Я была выпровожена на площадку перед входной дверью квартиры и дверь закрылась с характерным звуком качественной железной брони.
Я опёрлась на стену возле двери и выдохнула.
Ну вот, что же со мной? То заходить было страшно, а теперь уходить не хочется!
Зазвонил сотовый – его сын!
Я нажала доступ звонка и оторвалась наконец от стены холла.
– Здравствуйте, я вас внимательно слушаю.
– Он вас впустил? Проблем не было? Как он выглядит?
Я описала всё, что произошло несколько минут назад, особенно заострив внимание на физических аспектах – поднос, чай, руки не дрожат, ухоженный, в доме чисто. Сказала, что договорились встретиться завтра.
– Испытательный срок? Да вас мне сам Бог послал! Вы приняты, деньги на счёт буду переводить каждый месяц! Он привыкнет, должен привыкнуть к вам! А отчёты будете присылать раз в месяц потом и каждую неделю сейчас, следующий отчёт мне на е-мейл через неделю. Даже не верится, спасибо вам!
«Спасибо вам», сказала я в тишине закрытого двора в затихшую трубку телефона.
Сколько я без работы?
Хорошо, что родители помогают, хорошо, что иногда друзья подкармливают.
А тут хорошие деньги за просто попить чаю? Да я сама себе не верю!
Три месяца пролетели быстро, весна в самом разгаре и мы уже дошли до совместных прогулок в парке!
Я туда собираюсь, как на свидание. Шляпка и перчатки на руки, бархатные, хотя Лев Иванович подарил лайковые, но они уж очень чувствительные. Нет-нет, я не о том, о чём вы подумали, а просто о тактильности!
Обсуждаем его жизнь, он интересно и много рассказывает, я слушаю, а дома составляю записи и отсылаю его сыну, но хочется иногда внести правки или умолчать о чём-то.
– А вы не думали о мемуарах? Не опубликовать, но хотя бы составить? Записать и чтобы было?
– А зачем?
– Для сына и внуков.
Так в молчании и прошли до дома.
Обычный ритуал с чаем в этот раз вылился в нечто совершенно невообразимое, «луккулов пир»!
– Я столько не съем!
– Столько и не надо, у нас ещё ужин впереди! Вы же сегодня первый раз на полный рабочий день вышли.
Это хорошо, что я отличный кусок великолепно прожаренного мяса до рта не донесла. Полный рабочий день? Я даже не заметила, что прошли три месяца!
Положила таки себе в рот кусок мяса, жевала долго, тщательно, и думала.
– Комнату я вам приготовил, на всякий случай. А вот про мемуары поговорим потом. Кушайте, а то всё остынет!
Ого, комнату мне?
Мысленно представила страничку контракта: нет слова ни о какой комнате – проживания нет вовсе!
Но не это меня взволновало сейчас!
Я НЕ ЗАМЕТИЛА, КАК ПРОЛЕТЕЛО ТРИ МЕСЯЦА В ЕГО ОБЩЕСТВЕ!
Это я-то, которая шарахается от любых контактов и прикосновений, которая до сих пор замуж не вышла именно потому, что туда надо идти, то есть полностью жить с человеком на его территории или пустить на свою! Я же социопат!
– Я уже понял, что вы совершенно неконтактная. Социопат даже, но мне это не мешает, я сам такой.
Глотаю мясо, запиваю вином, поднимаю на него глаза.
– Мысли читаете?
– Алёна Викторовна, а давайте на «ты»?
Вино пошло не туда. Я справилась, но… пришлось сбежать в ванну, а это очень плохо!
Плохо потому, что я опять закрылась.
Плохо потому, что Лев у меня уже давно в подсознании на ты!
Плохо ещё и потому, что мне невыносимо приятно его общество, и я внезапно поняла, как боюсь его потерять!
Уже лучше – всё по местам, по полочкам, дыши глубже!
Умылась, вышла из ванны (как в омут ледяной вниз головой, ух!)
Сел за стол, взяла бокал вина!
– Лев Иванович, а давайте на «ты», я согласна!
– На брудершафт? – уточнил он и бокал в его руке вздрогнул.
– На брудершафт! – в омут, так в омут, не в деньгах дело, я просто слишком много знаю!
Выпили, смешно путаясь локтями, поцеловались, уселись на свои места.
Хм, если бы не разница в возрасте, по которой я ему в дочки гожусь, я бы подумала, что мы супружеская пара, прожившая лет двадцать вместе! Чтоб её, эту мою эмпатию побрало!
– Так что, Алёна, начнёшь писать мою биографию?
– С самого начала?
– Конечно!
Посуду моет машина, бельё стирает машина, пылесосов нет, просто встроенные фильтры в каждом шкафу, удобная напольная швабра моет лучше, чем руками и не только полы.
В библиотеке помимо стеллажей с книгами ещё и стационарный компьютер, и ноутбук, всё объединено в систему, называется «дом».
Мы пишем одновременно, только Лев печатает медленнее и долго задумывается, но, когда он зачитывается моими главами (только для правки, ничего личного), я замираю и даже то, что уже есть на бумаге, вбивать в программу не могу.
Утром и вечером прогулки – аппетит нагулять, как выражается Лев.
Я уже месяц, как сдала свою квартиру, перевезя лишние вещи к родителям, здесь же всё необходимое Лев купил заранее, перчатки теперь только лайковые, чулки со стрелками и никаких тапочек, только туфли!
– Что ты бежишь вперёд, я не успеваю! – шли-то мы под руку, но если я задумывалась, то прибавляла шаг.
– Прости меня, пожалуйста, я задумалась.
– Эх, вот был бы я лет на тридцать моложе! – похлопывал он меня по руке и шёл спокойной гордой походкой дальше, ведя меня за собой.
Не тридцать, всего-то двадцать пять лет разницы, но называл меня и козочкой, и белкой – так по-разному мы воспринимаем жизнь и движение.
– Ты в меня жизнь вдохнула, знаешь об этом?
Вот так внезапно и подловил.
– Не знаю, но догадываюсь. Лев, это ты к чему начал?
– Сын в гости приезжает, а я думаю, как же мне тебя оставить или хотя бы видеть на это время?
– Как секретаря, компаньонку, так же, как он меня нанимал. Ты же до сих пор запираешь дверь в спальню, а я всегда знала, где лежит запасной ключ и ни разу не посягнула на неприкосновенность твоей спальни.
– А ты знаешь, что у меня есть дача? Поехали, посмотришь? Они полностью городские жители, туда не сунутся.
– Лев, он мой наниматель, ты не думаешь, что он захочет убедиться лично, как я справляюсь со своими обязанностями?
– Сиделки за немощным стариком? – взвился он рассерженно!
– Немощный? – тут уже рассердилась я.
Меч со стены снимался легко, скользя в ножнах, с его стороны висел длиннее и тяжелее в разы, но ему по руке он был в самый раз!
Удар, пас, опять удар до звона и дрожания рукояти в руке, искры!
Мы фехтовали по несколько раз в день после того, как мне было разрешено прикоснуться к оружию.
– Лев, защищайся! – Отбив его выпад, я направила клинок ему в сердце.
– Вот ещё!
Ох, как же я люблю эти моменты – седые пряди налипли на плечи распахнутой рубахи, на лице счастливая улыбка, руки раскинуты в стороны… И поза совершенно непобеждённого врага!
– Я сдаюсь! – бросив тяжеленный, для моих нежных рук, меч я подбежала к нему!
– Алёнка! Что ты делаешь? – уворачивая от меня мокрые от пота щёки, которые я покрывала быстрыми поцелуями, возмутился он.
– Лев! Прости! Можешь меня прятать, увозить куда хочешь, отправить к моим родителям, придумать отпуск, но я так просто не уеду!
– Без боя?
Если бы…
Я полюбила длинные юбки, шали, шляпки и перчатки, мы играли с ним вместе в жизнь в другой эпохе, его жизнь, но тут я уже не могла удержаться.
– Ты будешь мне звонить, писать, каждый день, слышишь? И ты никуда с ними не уедешь?
– Что-то он тебе сказал, мой непослушный сын… – сказал он, как закрылся.
Всё, нет моего Льва – есть человек, которого я неплохо знаю, но это просто человек…
Встала с его колен, поправила платье, извинилась и ушла в свою комнату собирать вещи.
Раз он так решил, значит так и будет.
– Я старый, ты даже не представляешь насколько я старый внутри, поэтому я хочу оградить наши отношения от семьи. Ты меня поймёшь только тогда, когда с ними увидишься, но именно этого я не хочу, потому что потом будет поздно! – Он и машину вел так же, как жил, твёрдо и уверенно.
А я молчала всю дорогу, молчала и потом, мне нечего было добавить, я действительно знала, что у его детей свои планы – объявить его невменяемым, обколов препаратами, и увезти за границу, к себе, там дома престарелых и прочие цивилизованные удобства для общества.
Выносил вещи из машины он сам.
Сам распаковал и даже приготовил лёгкий обед со вкусным земляничным чаем (и когда успел землянику набрать?)
– Лев, ты будешь осторожен?
– Я всегда осторожен. Алёна, расскажи всё, что знаешь! – Голос, которому нельзя не повиноваться.
А мне заплатили за молчание.
– Ну, хочешь, я заплачу тебе больше, ты вернёшь деньги, вообще разорви с ним контракт. Ты же понимаешь уже, что я от них не завишу, это я их содержу там, я один!
– Лев, тогда они тебя точно увезут…
Или убьют…
Слёзы капали без моего участия и кажется, Лев обо всём догадался, совсем обо всём.
– Яд? Лекарство? Уколы?
Я кивала, не смея поднять на него глаза.
– Немощность и инвалидное кресло, и всё только ради денег?
– В самом лучшем случае… у них планы и банкротство…
Я действительно знала намного больше – так случайно получилось, что сын Льва переправил мне по ошибке письмо: обычный рабочий черновик, ничего такого криминального, но суммы там зашкаливали. А Лев очень много рассказал о своей жизни, кем он был и почему сейчас живёт так одиноко.
Черновик я сохранила у себя в почте, показала Льву, и он сурово смотрел дальнейшую переписку – да-да, я смогла подключиться читателем к почте его сына.
Я так и уснула на диванчике возле стола с ноутбуком на даче, так и проснулась утром.
Лев уехал, оставив мне завтрак под салфеткой.
Такой заботливый и милый хищный зверь.
Месяц не жизни.
Месяц чтений смс и писем на почту.
Месяц страха за него и ужаса за свою никчёмную жизнь.
Короткое: *Приезжай*, как глоток воздуха под водой!
Собрала вещи, ключи, всё заперла, прибежала на станцию, опоздала на электричку, кинулась к автобусу – успела!
Попискивали смс в телефоне.
Я читала и ужасалась, жаль, телепортацию не изобрели ещё!
Проводил, уф!
Уехали не все…
Внук?
Зачем он тут?
Вместо меня? Понимаю…
Больно!
Дорога была ужасная, но то, что я увидела, было ещё страшнее!
Как Лев постарел и сдал!
– Алёна, заходи, сейчас чаю будем! – улыбается, как прежде. Но я вижу, как он подволакивает ногу, и уголки рта…
– Лев, остановись, я хоть посмотрю на тебя!
Посмотрела, явно микроинсульт, который подхватили на ранней стадии, и микроинфаркты были.
*больница* – спросила я одними губами
*нервы* – ответил так же он.
В моей комнате поселилось это юное чудовище с рок музыкой или панк в наушниках.
Двадцать пять лет, а всё как ребёнок.
Я запихнула дорожную сумку в угол библиотеки и ушла в ванную, умыться с дороги.
Дверь, я всегда забывала со Львом, что надо запирать дверь!
Клаустрофобия в самом разгаре, а тут чудовище с панком в ушах и самыми дурацкими намерениями!
– Клёвая ты чувиха, дед тебя трахает или у него уже не стоит? – сильные мужские руки неприятно сжали грудь под одеждой.
– Отпусти.
– Скажи, пожалуйста!
– Пожалуйста.
– Целиком скажи!
– Отпусти, пожалуйста! – сквозь зубы процедила я.
– Нежнее, я возбуждён!
Каблуки – оружие женщин!
Я наступила ему на ногу и вывернулась!
Теперь его черёд:
– Слушай и запоминай: не трогай меня и Льва, ясно? – струя воды в ванну, его голова ровно под струёй, но он слышит, кивает осторожно, потому что держу за волосы.
– Выключаю воду и скажи, что именно ты понял?
Всё ещё держу его за волосы, длинные, как и у деда, но светлые, соломенные, блондин.
– Я всё понял, отпусти!
– Не так говори, полностью и нежно!
– Запомнила… Отпусти меня, пожалуйста, я всё понял, деда и тебя трогать не буду, прости меня!
Пришлось отпустить, хотя и страшно.
Не страшно убить, но, как потом жить, и как объяснить Льву, за что я убила его внука.
– Алёна, Стив, идите чай пить! – донеслось из комнаты приглушено.
– Он меня не трахает. Ты всё равно не поймёшь, что нас связывает, так что не пытайся, живи и радуйся, что я тебя сейчас не убила, понял?! – меня трясло, а ведь я действительно могла его сейчас убить.
– Я пошёл?
– Иди.
Вышла из ванной я через минуту после него.
Лев сделал вид, что не заметил ничего.
Чай пили тихо и мирно.
– Эх, старый я стал, даже не познакомил вас.
– Лев, мы познакомились. Как там правки к биографии?
– А знаешь, Алёнка, я ничего не делал! – весело заявил Лев.
Как же, не делал, ноут же с компьютером в сети были, в связке, мне каждый день приходили правки, просто некоторые главы пошли не по порядку. Значит разговор не для внука.
Детский сад – так и будем теперь шифроваться?
Внук ушёл в мою бывшую комнату, Лев унёс на кухню все приборы, я осмотрела разруху и последствия гостей.
Мечи испарились, как будто их и не было. Несколько раритетных изданий тоже ушли с полок в никуда.
Ноутбук расположила на рабочем столике в зале и услышала знакомые тихие шаги сзади.
– Лев, только не говори, что мечи уничтожены, а остальное продано!
– Алёнка, пошли в мою комнату, только тихо. – шепнул он мне прямо в ухо и, прихватив ноутбук, прошаркал к двери.
Слёзы наворачивались мне на глаза, но я пошла молча.
Ха, это то самое помещение, которое было раньше под запретом!
Склад всего самого нужного, и наши мечи в ножнах в углу!
Стопки раритетов на кушетке, на столе, на полу, на стульях.
И всё это в темноте, потому что на свету такие книги не держат!
– Как же ты жил тут целый месяц?
– Так и жил. Сыну показал, а остальным фигушки – я злобный богатый старикашка и делиться не собираюсь!
– Злобный старикашка, куда Льва подевал? Признавайся! – зашипела я так же, как он только что!
Плечи расправились, волосы сверкнули серебром – прямо хоть сейчас меч в руки и на поле боя!
Я обняла своего хищника и прижалась к нему, тихо вздрагивая от рыданий.
– Нет-нет, Алёнушка, ничего они мне не сделали, совершенно. Ты же знаешь, с кем я школу жизни проходил, даже инсультные признаки все до единого – просто игра.
Я прислушалась, за стенкой по телефону говорил Стив, на английском и в полный голос.
– Они думают, что я не понимаю, ну и про глухоту тоже я намудрил, конечно.
– Ладно, меня шлюхой выставить, но тебя старикашкой всегда называть?
– Ему 25, тебе 45, мне 70 – для него мы оба старичьё и столько не живут! Знаешь, я тут кое-что тебе отписал, всё равно это скоро откроется, потому что ты должна подписать бумаги.
– Я подпишу. Лев, я приезжала сюда, я их всех видела. И твоего сына тоже, самый адекватный из них по моему Стив.
– Ты меня удивляешь ещё больше.
– Лев, я тебя никогда не оставлю, ты мне дал близость доверия, я никогда такого не испытывала ни с одним человеком! Я чуть не умерла там без тебя, а когда увидела тебя сегодня – больше так не делай! Чуть сердце не остановилось!
Прижал, обнял, молча.
Расположил меня совсем в другой комнате – как я вообще поняла: вся эта квартира нужна для спонтанных приездов родни из-за границы. Куча запертых пыльных комнат, которые автоматически пылесосят раз в месяц.
– Держи ключ! Запирайся на ночь обязательно.
– Твой внук ко мне больше не сунется.
– Он упорный, как и я в молодости.
Пришёл, побуянил. Получил дубовой дверью в лоб и ушёл. Упорный, чего уж, весь в деда!
Так и жили пару месяцев, пока не вышла биография Льва и нас не позвали на презентацию, всей семьёй конечно!
Вот тут всё и раскрылось.
И наши сражения мечом – мы тихо теперь тренировались, – и прогулки каждый день, а так же бурная молодость Льва в цитатах и фотографиях.
Стив растаял, размяк, мямлил что-то невразумительное и порывался срочно ехать домой. Интересно, зачем?
Приехали все вместе очень поздно, пакет с экземплярами биографии для друзей Лев оставил на полке в прихожей и сразу прошёл в зал к бару.
– Вот и распечатаем коньяк, который мне привёз сын на день рождения! Повод замечательный!
Разлил по бокалам, протянул нам и достал приготовленную вазочку с лимоном.
– Классика жанра, коньяк с лимоном! Ну что, с выходом моей книги?
– Дед, не пей… – сквозь зубы процедил Стив.
Я понюхала спиртное, сильно отдающее миндалём – тоже классика жанра, – и метнулась ко Льву…
Поздно, даже рвота не поможет, спирт сразу передал яд в кровь, сразу…
Извлечение рвотных масс, промывание под струёй воды, лёд, скорая, больница, полицейские, сотовый, в котором со мной говорили на дикой смеси языков, капельница и слабые сердечные ритмы, как мой собственный пульс.
Больница.
Тупые разговоры в коридоре и снова реанимация.
Я ведь подписала все документы, я владелица всех его денег, должны были отравить меня!
Или Лев никому ничего не сказал, и они просто не знают?
Молчу, тихо оплачивая все счета за платную палату, но дежурю сама.
Еда?
Я забыла, что это.
Вода из-под крана.
Больше ничего.
Ты будешь жить, старый и сильный хищник, или я не Белка, шустрая и ловкая!
Неделя прошла.
– Если бы мы давали прогнозы, то сейчас уже есть шанс.
Опять капельница, шанс появился в течении первых суток, но врачи такие перестраховщики!
Я читаю ему Шекспира на языке оригинала:
– Гамлет такая скотина, что он, не мог просто жить и любить Офелию? Такая девушка из-за принца погибла!
Лев терпеть не может мои выводы, он всегда бесился из-за моей жажды жизни!
Эдгар Алан По, так же и столько же.
Синусовые ритмы на мониторе скачут, как белки, если можно сказать так о его сердце – оно смеётся!
– Прости, не сдержалась! Но ведь можно пульс пощупать, перед тем как в стену замуровывать? И кот, кот-то туда как попал? Он что, ослеп на миг? Топорищем ему в…
Рука вздрогнула, и успокоились синусы на мониторе, они стали нормальными.
В палату вбежали врач и старшая медсестра, пытались меня вывести – не на ту напали!
– Делайте всё, что нужно, я в углу постою!
Трубку вынули, и Лев захрипел…
Смотреть и умирать рядом было мучительно, а вот оживлять и приводить в себя ещё страшнее!
Когда все процедуры были закончены, и врач неодобрительно посмотрел на обложку книги, Лев прохрипел:
– Выйди из угла, тебя никто не наказывал, Алёнка!
Ну, я и вышла, хлопнувшись в обморок.
Выписывали нас вместе, Стив приехал на дедовом джипе, забрал нас домой, накормил вкусно и устроив в одной постели, почему-то в комнате Льва, рассказал всё.
Ему дали задание спровоцировать открытие коньяка, напоить деда до смерти и потом жить припеваючи на миллионы и миллиарды его состояния.
– Дед, вот ты не думай, я вообще не понял, зачем они так тупят? Уж лучше бы несчастный случай подстроили… Но у них появилась информация, что стариков старше 70 лет в стране у вас никто на вскрытие не отправляет – могло прокатить, как смерть по старости. – Стив нервно вышагивал по спальне деда, – Ненавижу их! Я там учёбу-работу бросил! Придурки, им всё денег не хватало, а там работы завались, но им нужно всё шикарное! И от скуки помирали, уроды!
– Стивушка, а чего же ты передумал-то? – приобняла я Льва, вроде в шутку, но ему понравилось – провокатор.
– Мне как сказали, что ты тут жениться решил, и всё жене оставишь. А сын? Ну, я взбеленился, а когда на вас посмотрел, пожил, опять же книга эта – дед, ты же боевой парень! А меня так на мечах биться научишь?
– Алёнка тебя научит, если попросишь. Я теперь действительно стар стал и немощен.
– Алёна, ты теперь из этой комнаты ни ногой, за деда жизнью отвечаешь, и фиг с ними с миллионами! Я сегодня улетаю к отцу, вернусь, как смогу.
А жизнь-то и в семьдесят может только начаться!
Лев и на роликовые коньки встал, после реабилитации!
И сына ещё одного родили, ну и что, что поздний папа, зато мама и племянник рядом!
Так в институт отправил младшего сына, сел за столик и за чаем уже не пошёл.
– Лёвушка, а я чай заварила, как ты любишь… – я несла поднос на одной руке и чайник в другой.
Поставила всё на стол, подошла обнять любимого мужа и разрыдалась.
– Алёна! – Стив с порога ничего не понял.
– Он ушёл.
– Алёна, ты что?
– Стив, милый, Лёвушка ушёл, вот сейчас, и чаю попить не успел… ему ведь скоро юбилей надо отмечать, а он ушёл…
– Алёна!
– Стив, позвони Милене, позвони отцу, не знаю, кому ещё позвони, врача надо вызвать, я уж с ним посижу, пожалуйста!
– Да, я сделаю всё, Алёна не плачь, он не любит, когда ты плачешь!
Алёна так и причёсывала и заплетала седые, как луна волосы любимого мужа, позволила только осмотреть его врачу.
А Лев сидел так же прямо в своём любимом кресле, как будто встанет сейчас и будет разливать всем чай.
Несгибаемый великолепный хищник.