Вы здесь

Клуб «Темные времена». Глава восьмая (Элисон Гудман, 2016)

Глава восьмая

Суббота, 2 мая 1812 года


На следующее утро, когда Хелен одевалась к семейной молитве, обе девушки молчали. Дерби заикнулась было о карточках, но Хелен подняла руку, давая понять, что не хочет продолжать разговор. Она три часа ворочалась в постели и не могла уснуть, только о них и думая. Лучше отложить их на заднюю полку сознания, по крайней мере, пока в душе не улягутся вызванные ими потрясение и странное беспокойство.

К счастью, тетушка распланировала день Хелен так, что возможностей для размышлений наедине с собой не оставалось. Первым делом они прошлись по магазинам в поисках легкой ткани для платья, чтобы отнести ее швее мадам Гортензии, а также шерстяной ткани, из которой мистер Дюрей сшил бы Хелен костюм для верховой езды. Затем девушку ждала бесконечная череда визитов, закончившихся к ужину на небольшом частном балу у семьи Линдси. Вечер тянулся долго, и чудовищные образы с открыток норовили пробраться обратно в голову, но всякий раз Хелен жестко выталкивала их прочь, отвлекаясь на разговоры и танцы.

Воспоминания нахлынули на Хелен с новой силой в воскресное утро в церкви.

Преподобный Хейли читал страстную проповедь, осуждая безбожные развлечения, вещал об опасности распутных пьес и балов-маскарадов и постоянно употреблял слова «оголенный» и «плоть»; и Хелен вернулась мыслями к скандальным изображениям. Распутные женщины стояли перед глазами, когда Хелен вместе с дядюшкой и тетушкой опустилась на скамеечку для коленопреклонения и прочла молитву, когда пела «Когда я вижу священный крест»[27], когда смотрела на мемориальные камни в стене, сидя рядом с дядюшкой и тетушкой. Девушка в полной мере осознала содержимое грязных картинок, ранивших ее сознание. Хелен угнетали тревожные вопросы, вроде того, которым Дерби задалась в комнате экономки: зачем молодая горничная хранит в сундуке такие непотребства? Может, это ошибка – Берта дала почитать Библию одной из знакомых, и та вложила в книгу открытки, чтобы подшутить над девушкой. Или это подарок? Но какой приличный джентльмен станет дарить подобное? Возможность того, что Берта и правда была развратницей и решила воплотить свои похотливые желания в жизнь, мучила Хелен всю поездку, пока они возвращались домой в экипаже по Халфмун-стрит.

По традиции дядюшка присоединился к супруге и племяннице за воскресным вторым завтраком, а затем удалился в свой клуб. Он давно смирился с тем, что его жена, а теперь и Хелен вместе с ней посещают общественные мероприятия в день отдохновения – сезон продолжается даже по воскресеньям, – но все же настоял на том, что в этот священный день все члены семьи должны хоть раз собраться за столом. Хелен никогда не нравилось обедать с дядюшкой, а в этот день и вовсе кусок не лез в горло. Отвращение, вызванное мерзкими картинками, смешалось с ужасом от приподнятого настроения дядюшки.

– Твоя тетушка мне рассказала, что представление ко двору прошло замечательно, Хелен, – улыбнулся он и наколол на вилку кусок холодной говядины.

Девушка чуть не поперхнулась муссом из форели и поспешно приложила к губам салфетку:

– Да, дядюшка. Благодарю вас.

– Королева с ней заговорила, Пеннуорт, – добавила леди Леонора. – И не упомянула Кэт… – Она замялась, осознав свою ошибку, и тут же бодро добавила: – Никаких неприятных вопросов.

Дядюшка замычал в ответ, задумчиво прожевывая мясо.

– Рад слышать. Будем надеяться, что придворные гарпии последуют примеру Ее Величества и оставят этот эпизод в прошлом. – Он махнул в сторону племянницы вилкой: – Видишь, моя дорогая, наше доброе имя и твое скромное поведение спасли твою репутацию в обществе. Даже королева тебя одобрила, – ухмыльнулся дядюшка.

Конец ознакомительного фрагмента.