Глава четвертая
Кухня была светлая, ухоженная и чистая, как и вся квартира. Круглый деревянный стол, достаточно большой для двоих, стоял около окна, которое тоже выходило на парк. Стопка газет – Рэйли готова была биться об заклад, что все они сегодняшние – была аккуратно сложена на подоконнике. Кофейник и одинокая чашка стояли перевернутыми на сушке рядом с пустой раковиной. Рэйли решила, что это значит, что Лиз живет одна. Конечно, вполне может быть и так, что ее партнерша куда-то уехала или работала всю ночь и до сих пор не вернулась домой. И непонятно, почему она вообще размышляет об этом, мысленно сказала себе Рэйли.
– Тебе подрумянить бублик? – спросила Лиз, стоя спиной к Рэйли и вытаскивая тарелки из шкафа.
– Сделай мне так же, как себе, – ответила Рэйли. – Нужно чем-нибудь помочь? Я хорошо обращаюсь с ножом.
Лиз обернулась через плечо и улыбнулась.
– Сядь. Ты, наверно, устала.
Рэйли выдвинула стул из-за маленького стола, хотя и не чувствовала усталости. Обычно когда она приходила домой после ночного дежурства, она была слишком взвинчена, чтобы заснуть, даже, несмотря на то, что морально и физически она была абсолютно истощена. В это же утро у нее совсем не было чувства разбитости, потому что ночь была легкой. Почти до пяти утра она оперировала молодого человека, который пострадал в несчастном случае, катаясь на водных лыжах. Быть рядом с Лиз – это было что-то новое. Рэйли уже много лет не была с женщиной наедине и забыла, какое это удовольствие просто смотреть, как женщина уютно ходит по своей кухне, и о том, что мимолетная улыбка может казаться великим даром небес.
Лиз работала быстро, не забывая, что Рэйли смотрит на нее, но и не обращая на это особого внимания. Это удивило ее, потому что обычно внимательное наблюдение делало ее настороженной. Обычно, когда ее в упор разглядывали в зале суда, это означало, что оппонент ищет слабое место в ее выступлении, или что-то такое в выражении лица, что может ее выдать. Было бы разумно быть настороже, и она так и не смогла решить, почему с Рэйли она чувствует себя так расслабленно. Она плохо знала ее… тогда, может быть, это потому что Рэйли уже видела ее в самом худшем виде? На коленях и в обнимку с унитазом.
– Боже, – пробормотала Лиз, почувствовав отвращение к себе.
– Что?
– Ох. Ничего. – Сказала Лиз быстро, недоумевая, когда она начала разговаривать с собой вслух. – Ничего. – Когда Рэйли непонимающе вскинула бровь, она добавила. – Я просто оплакиваю тот факт, что ты сегодня утром видела меня в такой неприятный момент.
– Да ладно, такое со всеми случается.
– Да, но многие предпочли бы притворяться, что с ними не происходит определенных вещей.
– Как, например, заболеть иногда?
– Ты знаешь, что я имею в виду. – Сказала Лиз, подавая Рэйли тарелку.
– Мне кажется, что тебе не нравятся ситуации, за которые отвечаешь не ты, и ты предпочитаешь все делать сама. – Сказала Рэйли.
– А ты нет? – нанесла встречный удар Лиз, предпочитая не спрашивать, как Рэйли пришла к такому умозаключению. Возможно, оно было верным, но увести разговор в другую сторону было лучше, чем ступать на скользкий путь, который мог привести к раскрытию персональной информации.
– Люблю ли я ответственность? Да, очень. Я думаю, это зависит от профессии.
– Может быть. Но я думаю, мы выбираем профессии так, чтобы они подходили к характеру, а не наоборот.
– По крайней мере, так говорят психологи. – Рэйли надкусила бублик. – Это самые вкусные бублики в городе. Можно мне немного содовой?
– Ах да, извини. Я не особенно хорошо умею принимать гостей.
– Вряд ли ты делаешь это хуже, чем я.
Когда Лиз открыла другой шкафчик, чтобы достать стаканы, Рэйли заметила пустые полки. Шкаф с тарелками тоже был почти пустой. Выглядело так, будто кто-то только что съехал отсюда. Лиз повернулась и, очевидно, заметила вопросительное выражение на лице Рэйли.
– Я живу одна, но только с недавних пор.
Рэйли взяла стакан, который Лиз протянула ей.
– Спасибо.
Лиз кивнула и села за стол.
– Никогда не знаю, что говорить в таких случаях. Можно было бы сказать, что я сожалею, но вдруг ты сама выгнала ее? Или может быть, она была просто соседкой по квартире, тогда мои слова будут чересчур дерзкими.
– Нет, не то и не другое, – сказала Лиз без всякой интонации. – Она была моей партнершей, и она бросила меня.
– Тогда – сожалею.
– Спасибо. Правда, я и сама не знаю, сожалею ли я, – задумчиво ответила Лиз.
– Это хорошо.
– Может быть, – пожала плечами Лиз. – Хотя я точно бешусь из-за того, что она ушла к женщине, которая моложе меня.
– Моложе? Ей что, двенадцать лет?
– Ты мне льстишь. Ты такая льстивая.
– Вообще-то я к этому не склонна, – сказала Рэйли. – Но спасибо. И я не шучу. Сколько тебе? Двадцать девять? Тридцать?
– Мне тридцать пять. Джулия завязала роман с двадцатитрехлетней.
– У Джулии явно какие-то проблемы.
– Звучит куда мягче, чем я это называю.
Рэйли усмехнулась.
– Ну, я же не знаю Джулию. Если бы знала, может быть, сказала что-нибудь и похлеще.
Лиз засмеялась.
– Мои подруги возмущены по этому поводу, и я обожаю их за это, но ни одной из них не удавалось заставить меня смеяться над этим. Я очень это ценю.
– Всегда пожалуйста. И я правда сожалею. Я знаю, каково это.
– Да… – Лиз стояла у раковины, притворяясь, что моет тарелку, когда вдруг почувствовала, что вот-вот расплачется. Что с ней такое? Она рассказывает все малознакомому человеку и теперь еще собирается расплакаться перед ним?
Надеясь перевести разговор в более безопасное русло, Лиз вытерла посуду, и когда снова была в состоянии себя контролировать, повернулась к столу.
– А что насчет тебя? У тебя есть девушка, или ты из тех хирургов, которые меняют партнеров как перчатки?
– Ни то и ни другое.
Лиз задала вопрос, особо не задумываясь, но неожиданно увидела боль в глазах Рэйли.
– Извини. Я не хотела переходить на личности.
– Ничего. Рэйли вздохнула. – Мы что-то постоянно говорим о личных вещах. Это странно.
Лиз кивнула, но промолчала, понимая, что это нужно выслушать молча.
Рэйли встретилась взглядом с Лиз.
– Она умерла.
– О, Рэйли, – прошептала Лиз, – мне так жаль.
– Это было довольно давно. – Рэйли встала. Она никак не могла продолжать говорить об этом. – Пожалуй, мне пора позволить тебе вернуться к делам. Спасибо за завтрак.
– Пожалуйста, – ответила Лиз, не зная что сказать. Это случалось с ней редко, и она даже удивилась. Рэйли было плохо, и она хотела…чего? Успокоить ее? Сделать так, чтобы грусть исчезла из ее глаз? Дотронуться до нее? В этот момент она осознала, что они стоят на расстоянии всего нескольких дюймов друг от друга.
– Ты в порядке?
– Да, – Рэйли улыбнулась немного кривоватой улыбкой, которая сразу же сделала ее привлекательной. – Тебя отвезти на работу?
Лиз взглянула на часы.
– Я не собираюсь обратно в офис. У меня каждый понедельник и среду обеденная встреча с подругами.
– Здорово, – сказала Рэйли, с заметным облегчением по поводу смены темы. – Те самые лучшие подруги, которые возмущены тем, что с тобой случилось?
– Именно они – сказала Лиз, провожая Рэйли к двери. – Мы знакомы еще со времен колледжа и уже тогда окрестили себя «Клубом Одиноких Сердец». Мы часто сидели так, соболезнуя друг другу по поводу отсутствия отношений или последнего расставания. – Она вдруг резко остановилась. – Боже, я никак не могу перестать говорить об этом.
– Это вполне объяснимо.
– Ну да, мне наверно просто нужно отвлечься. Мне самой от себя скучно.
Рэйли засмеялась.
– Приходи на наши игры в софтбол, если тебе нужно развлечься. Вечером в пятницу, субботу и воскресенье.
– Когда твоя следующая игра? – необдуманно спросила Лиз.
– Завтра вечером. В шесть. Поле на вершине плато, – медленно ответила Рэйли.
Лиз осознала, что на протяжении последнего часа она даже не думала о Джулии или о работе. Даже расслабляясь вместе с Кэндис и Брен, она никогда не забывала о том, что время идет, и о том, что ей еще нужно сделать в этот день. Когда же она была с Рэйли, она забывала обо всем на свете.
– Кто знает, может быть я и последую вашим предписаниям, доктор Дэнверс.
– Если последуете, обязательно найдите меня.
– Конечно, – сказала Лиз спокойно, но в уме спрашивая себя, что она делает.
Когда Лиз, стоя перед домом, смотрела, как Рэйли идет к машине, она решила, что нет ничего плохого, если она позволит себе немного развлечься.
– О Боже! – драматично воскликнула Кэндис, усаживаясь напротив Брен и Лиз. – Я все утро бегала туда-сюда как сумасшедшая, представляете? Проспала и чуть не пропустила открытие торгов.
Брен засмеялась.
– Дай угадаю. Субботний вечер… видимо, не удался? Вряд ли это был боулинг. Может быть, бал?
Лиз безуспешно пыталась не смеяться.
Кэндис оскорблено посмотрела на них.
– Чтобы вы знали, я работала допоздна в офисе. А потом… – она сделала паузу для пущей эффектности и продолжила, когда убедилась, что все внимание Лиз и Брен направлено на нее, – я пошла домой, приняла ванну с пузырьками, и… легла читать книгу.
– Дай угадаю, – сказала Лиз. – Мелани Ричардс?
– Я ненавижу эту женщину, – горячо сказала Лиз. – Сначала я не ложусь допоздна, чтобы дочитать ее книгу, а потом… ну, знаете, не могу заснуть из-за возбуждения.
– Я думала, мы договорились, что не будем обсуждать работу за обедом, – сказала Брен, – а книги – это моя работа.
– Вряд ли книги Мелани Ричардс относятся к категории редких, – заметила Лиз.
– Да уж, – согласилась Кэндис, подзывая жестом официантку. – Кровавую Мери. Двойную. Сейчас ее книги везде, куда ни посмотришь. Тебе стоит почитать их, Брен.
– В любом случае, это книги, а я и так вижу их целый день, – настаивала на своем Бренда. Она чувствовала себя некомфортно, как и всегда, когда кто-нибудь при ней упоминал Мелани Ричардс. Обычно она не чувствовала себя виноватой из-за того, что держит это в секрете, кроме тех случаев, когда ей приходилось придумывать отговорки для друзей. Казалось, что ее личное пространство стоит такой цены, которую ей платить не хочется.
– Я бы отдала все за одну ночь с Джей Блэкмен, – продолжила Кэндис, равнодушная к дискомфорту Брен. – Боже, она настолько сексуальна. И что-то в ней есть такое, о чем Мелани нам не рассказывает. И я знаю, что это как-то связано с сексом.
Брен согласилась про себя. Джей была более чем сексуальна. Она вложила в нее все то, что находила привлекательным в женщинах – и это заключалось не только в том, что она была безумно красива и знала, как обращаться с женским телом. У нее были секретные душевные раны, и она была необычайно чувствительна, и не боялась признавать свои физиологические потребности. По мере того как Бренда развивала характер Джей, делая его все глубже с каждой книгой, она становилась все более притягательной.
– Кэндис, милая. Почти все у тебя связано с сексом.
Кэндис посмотрела на нее каменным взглядом.
– А тебе-то что?
– Ладно, ладно, – сказала Лиз, – мы об этом уже спорили. Мы с Кэндис обсудим, что мы сделали бы с Джей Блэкмен, как-нибудь в другой раз.
– Боже, ты такая скучная, – сказала Кэндис, притворно надувая губы. Потом она перегнулась через стол и заботливо похлопала Лиз по руке. – Итак. Как ты себя чувствуешь?
Лиз состроила гримасу.
– Ну, в большинство дней я как будто просыпаюсь в чужом теле.
– Тошнит по утрам? – спросила Брен.
– Тошнит утром, днем и вечером. И ночью. – Лиз играла с соломинкой в лимонаде и старалась выглядеть более оптимистично, чем чувствовала себя. – Но есть и хорошие новости – это будет продолжаться еще только пару недель, по крайней мере, так я прочитала.
– Что сказала врач? – спросила Брен.
– Ну что она может сказать? Это нормально.
Кэндис и Бренда дружно вздохнули.
– Ты ей не звонила, да? – сказала Кэндис.
– Мне назначено на следующей неделе. Кроме того, я знаю, что она мне скажет. Избегать острого, не есть крекеры перед приемом пищи, не пить лимонад – это поможет желудку.
– Детка, – сказала Кэндис, используя обращение, которое Лиз не слышала от нее уже много лет, – это не та ситуация, в которой ты должна брать на себя всю ответственность. Ты раньше никогда не была беременной, и ты… ну… ты немолода.
– Спасибо, Кэндис, что напомнила, – сухо сказала Лиз. – Джулия тоже об этом подумала, я так понимаю.
– Кэндис волнуется за тебя, Лиз, – перебила ее Бренда. – И я тоже. Обещай, что ты не будешь рисковать.
– Я не буду, обещаю. Не беспокойтесь.
– Лиз, – осторожно сказала Брен, сначала взглянув на Кэндис. – Ты хочешь этого ребенка? Ведь мы все знаем, что все идет не так, как ты планировала.
Лиз переводила взгляд с Кэндис на Брен.
– О черт. Вы действительно чересчур беспокоитесь. Она сосредоточенно наклонилась вперед, устанавливая зрительный контакт с каждой из них по очереди. – Я очень хочу этого ребенка. Я хотела его до того, как Джулия ушла, и я хочу его сейчас. Просто обстоятельства немного оттеняют радость от того, что у меня будет ребенок.
– Хорошо. – Брен слегка подпрыгнула в кресле. – Потому что мы уже запланировали кучу всякого веселья, например, вечеринку для будущей мамы, обустройство детской комнаты, именины… ну и все такое.
– Спасибо, – сказала Лиз, быстро проводя пальцами по щекам, чтобы стереть слезы, которые вдруг потекли из глаз. – Боже, это уже второй раз за сегодня. Это просто нелепо.
– Что?
– У меня сегодня такие непоследовательные эмоции. А вы же знаете, это совсем на меня не похоже – столько плакать.
– Что еще случилось сегодня?
– Да нет, ничего, я просто рассказывала Рэйли о Джулии, и я… а, забудьте. – Лиз узнала в глазах Кэндис знакомое пристальное выражение. Часть его составляло естественное для Кэндис любопытство, но также читалось и что-то похожее на ревность. Лиз не была настроена уклоняться от ее вопросов.
– Рэйли. Рэйли. – Кэндис поиграла с именем, попробовав его на вкус, как будто это был какой-то экзотический фрукт, а потом повернулась к Лиз. – Это хирург, которую ты встретила на прошлой неделе?
– Да, – призналась Лиз.
– Ты нам не сказала, что ты с ней встречаешься.
– Я с ней не встречаюсь.
– Но ты встретилась с ней. Сегодня.
– Кэндис, перестань, – шепнула Брен.
– Да брось, – огрызнулась Кэндис. – У нас с тобой в жизни не происходит ничего интересного, Брен. Так что мы можем наслаждаться жизнью Лиз.
Все трое рассмеялись, и напряжение спало.
– Ну, рассказывай, – потребовала Кэндис.
– Вряд ли в моем рассказе будет что-то эротическое. К сожалению, Рэйли стала свидетелем моего утреннего приступа тошноты, а потом она отвезла меня домой. Мы разговорились. Вот и все.
– Напомни мне, – сказала Кэндис, – ты говорила, что она сексуальная, да?
– Да, – сказала Лиз, улыбаясь при воспоминании о сильном теле Рэйли в джинсах и больничной рубашке. – Она сексуальная.
– Ну и когда ты встретишься с ней опять?
– О Боже, Кэндис, если ты забыла, я беременна. Последнее, чего мне хочется – это свидания. Несмотря на протесты, Лиз думала о предложении Рэйли заглянуть на спортивную площадку. Непринужденно. Она может сделать это так, будто это ничего не значит.
– Ну так что? – продолжала атаковать ее Кэндис.
– Ничего. Ничего. – Лиз взяла свой лимонад и осушила стакан. – Как вы смотрите на то, чтобы пойти завтра на софтбол?