3
Вадим – наш знакомый ресторатор. Он хорошо знает, как угодить женщинам, считающим, что еда – одно из лучших времяпрепровождений. Алка быстро выяснила, в каком именно ресторане мы сможем его сегодня найти, и мы стартовали. Дороги были полупустыми, народ расслаблялся в преддверии рабочей недели. Хороших мест в ресторане уже не было.
Бронь администратора заняло какое-то именитое семейство, и нам пришлось довольствоваться небольшим столиком почти у самого входа. Алка смогла наконец закурить и теперь в ожидании заказа просматривала любовные послания в своем телефоне и сладко хихикала. Я мучилась от безделья и разглядывала посетителей. Неподалеку от нас свежевыкрашенная блондинка прижималась огромным бюстом к своему кругленькому спутнику и что-то мяукала ему на ушко. За столиком справа две пожилые дамы в искусственном жемчуге потягивали водку под груздочки, и мне вдруг страшно захотелось напиться.
– Ал, ты мою машину на стоянку поставить сможешь?
Алка, занятая дружественной перепиской с каким-то очередным поклонником, оторвала взгляд от своего мобильника и уставилась на меня.
– Ты что, выпить хочешь?
– Ну, мне же не надо завтра к редактору. Это у тебя по понедельникам политес с начальством, а у нас, домохозяек, все дни в календаре – понедельники.
Подруга пожала плечами и процедила:
– Как знаешь. А муж одобрит?
Я огрызнулась:
– А ты всегда о муже думала, когда приезжала сюда заполночь?
Алка не стала продолжать скользкую тему, тем более что за наш столик подсел Вадим и обслуживание заметно ускорилось.
– О чем грустим, дамы?
Алка улыбнулась ему своей отрепетированной улыбкой очаровательной бестии. Таких улыбок у нее был целый арсенал – на каждого мужчину и по каждому случаю.
– О мужьях.
Вадим рассмеялся:
– Насколько я знаю, Елене рано грустить о мужьях, у нее всего один. Тебе, Алочка, уже поздно. Как только я насчитал больше трех, я перестал с ними знакомиться.
Вадим проследил взглядом, как официант ставит передо мной графинчик, и неодобрительно кашлянул.
– Чего ж сразу водку-то? Может, я чего не знаю?
Алка придвинулась к нему поближе и прошипела как гусыня ему прямо в ухо:
– Вадик, дорогой, я тоже не все знаю. Дамочка что-то скрывает, оттого и пьет одна. А так бы мы с тобой составили ей компанию, как истинные доброжелатели.
Вадим почесал за ухом зубочисткой:
– Да, непорядок. А как у нее с любовниками?
Алка театрально вздохнула:
– Последний раз была замечена с каким-то штатским еще летом, с тех пор наши журналисты никаких сведений о ней не подавали.
Пока эти двое обсуждали подробности моей личной жизни, я опустошила запотевший графинчик. Вадим от неожиданности прервался на полуслове:
– Вот это скорость! Повторим?
Алка запротестовала:
– Мне ее мужу показывать!
– А чего тебе ее показывать? Прислони к двери и убегай. Утром или муж найдет, или кто из соседей с собачкой гулять пойдет… Ну, это если сама вперед не очухается.
Я захрустела огурцом:
– Добрые вы! Лучше скажите, как от мужа избавиться…
Алка с Вадимом дружно расхохотались:
– Ну, есть множество способов. Большинство из них описаны в пособии по криминалистике. Можешь у своего брата взять почитать. Он тебя даже насчет сроков проконсультирует – за что сколько дают.
Я отмахнулась.
– Я развестись хочу!
Над нашим столиком повисла тишина. Наконец Вадим, как самый разумный из присутствующих, сказал:
– Ты это твердо решила? Он тебя что, не удовлетворяет?
Пьяная икота мешала мне говорить, но я старалась донести свою мысль:
– Если из постели не выходить, то можно жить дальше. У него больше среднеевропейского…
Друзья мои уже оправились от известия и вновь обрели хорошее расположение духа.
– А откуда ты знаешь про среднеевропейский? Ты когда в Европе в последний раз была?
Я обиделась.
– Ну вас. Меня уже тошнит.
Алка продолжала веселиться:
– Это ты про мужа или про Европу?
Я нахмурилась.
– Если не перестанешь издеваться, внесу тебя в список рвотных средств.
Алка фыркнула:
– По-моему, она мало выпила, если такие сложные слова говорит.
Вадим стал серьезен.
– Ты хорошенько подумай, прежде чем на развод идти. Все-таки не последний человек…
Алка тут же подхватила:
– Ребенка он тебе не отдаст, это факт. А будешь дергаться – он способен на многое, сама знаешь. Эти депрессивные всех за собой утянут, если им взбрендит.
Я почти ревела:
– Я больше не могу!
Вадим стукнул по столу:
– Ну, хватит! Решила развестись – разводись. И нечего здесь реветь. Ребенка потом заберешь. Поиграет и бросит. Нет у него времени за ним присматривать. Сколько ему уже?
– Двенадцать.
– Не грудной. Так что давай, действуй.
Алка вмешалась с предложением.
– Тебе надо на работу устроиться, ну, чтобы суд был лояльнее и все такое…
– «Все такое», это ты о деньгах?
– Ну, и о них тоже. А главное, чтобы потом не было желания вернуться обратно. Я как-то возвращалась. Поверь, подруга, ничего хорошего из этого не выйдет. Так что лучше сразу научиться жить самостоятельно.
Вадим поднялся из-за стола.
– Вы тут посидите, девочки. У меня кое-какая идея возникла.
Через десять минут он вернулся в компании невысокого худощавого мужчины.
– Это Стас. Он владелец небольшой турфирмы, они как раз открывают отделение в Эмиратах, так что можешь уехать сразу и надолго.
Мы с Алкой уставились на Стаса и почти одновременно спросили:
– А это возможно?
Стас улыбнулся.
– Это возможно. Правда, там есть свои нюансы, но, я думаю, мы решим все вопросы.
Он выразительно посмотрел на Вадима, и тот спохватился:
– Это Елена.
Он показал на меня. Стас вежливо кивнул и присел рядом со мной.
– Когда вы готовы ехать?
Я, стараясь не дышать на него свежим перегаром, осторожно спросила:
– А когда вам нужно?
Он улыбнулся.
– Завтра.
Я не ожидала такого стремительного разворота событий.
– Завтра?
Стас серьезно посмотрел на меня.
– Ну, если завтра не получается, то можно и в среду. Приезжайте ко мне, поговорим, я введу вас в курс дела.
Он поднялся, вежливо откланялся и вернулся на свое прежнее место, откуда его извлек Вадим.
Мы заказали кофе и больше уже ни о чем серьезном не говорили. Воскресенье заканчивалось на удивление тихо…