Клиентоориентированный перевод. Часть 1. Эволюция перевода как результат эволюции потребителей перевода (С. В. Сахневич, 2009)

Во многих российских и западных компаниях имеет место тревожный симптом. Например, согласно исследованиям компании English Text Company и вопреки широко распространённому мнению, в Голландии, перевод не всегда обеспечивает эффективного международного общения. Недавно прошёл опрос американских бизнесменов. Он касался эффективности голландских бизнес-текстов, переведённых на английских язык. В то время как американские бизнесмены признают высокое качество дизайна и иллюстраций, они отметили три недостатка текстовой составляющей:

• Голландская литература является менее информативной, тем та, что приготовлена американскими компаниями.

• Она использует не тот английский язык, который используется в США сейчас.

• Она не отражает чаяния американского рынка или нужд и потребностей аудитории.

Причина этого кроется в том, что Америка сама по себе не является однородной: оборудование по тяжёлой металлургии в основном продаётся на северо-востоке и среднем западе; компьютерная индустрия сконцентрирована в калифорнийской «Силиконовой Долине» и в Новой Англии. Региональные различия также должны быть приняты во внимание при переводе: непринуждённый стиль на юго-западе контрастирует с формальностью на северо-востоке.

Производитель из Хьюстона выразил разочарование, к которому могут присоединиться многие другие американцы: “Они, то есть голландцы, думают, что если вы можете продать это в Амстердаме, вы сможете продать это в Нью Йорке, Хьюстоне и Лос Анджелесе не принимая во внимание различных маркетинговых условий. Они вообще не понимают американцев”. Другими словами, многие голландские организации, например, просто переводят текст на голландском языке на английский язык, как им нравится, и отдают в печать в США, не учитывая тот факт, что клиенту он может и не понравится [134].

Другой тревожный симптом. В российском подразделении американской компании MTV имеет место некачественный (с точки зрения конкретного потребителя) перевод – несмотря на то, что в компании работают опытные переводчики, окончившие переводческие факультеты. В соответствии с описанием ситуации руководителем отдела производства, Николая Мещерякова, который руководит телепрограммами на MTV, до 70% выходного объёма составляют программы иностранного производства на английском языке. С руководителем отдела работают продюсер, 4 диктора, 4 звукорежиссёра и 6 редакторов-переводчиков. 'Именно дикторы и звукорежиссёры, а не я', говорит Николай, 'являются клиентами, неудовлетворёнными качеством перевода'. Вот что является причиной данного неудовлетворительного качества:

(1) Усталость переводчика после определённого периода процесса перевода. Она возникает после перевода большого объёма однообразных программ. Например, цикл Room Raiders состоит из 90 получасовых эпизодов, сделанных по одной схеме с небольшими отличиями, связанными с личностями персон, снятых в программе. Когда переводчик устал, в тексте наблюдается внеконтекстуальное использование большого количества штампов и поверхностное изучение личностей и обстоятельств, от чего возникают контекстные ошибки. Также снижается уровень критичности финальной редактуры, появляются подстрочный перевод, логические ошибки и опечатки.

(2) Имеет место tip-of-the-tongue problem [120, стр. 168], т.е. слово крутится на языке, но не воспроизводится из-за плохо натренированного лексическо-поискового механизма и проблем с краткосрочной и долгосрочной памятью.

(3) Плохое знание той культурно-социальной области, к которой принадлежит перевод.

(4) Рассеянное внимание, и в результате, неумение понять идею текста, которая помогает делать выводы на базе уже имеющейся информации. В целом, как мы можем видеть, недовольство потребителя вызвано ошибками не в сфере лингвистики, а в сфере экстралингвистики.

Для сравнения, в следующем примере, где перевод осуществлялся престижной переводческой фирмой для Единой Транспортной Компании (ЕТК), недовольство качеством перевода возникло в связи с неспособностью удовлетворить нужды и потребности в области лингвистики, конкретнее в сфере английской грамматики, а не в области экстралингвистики. До этого случая, клиенты не предъявляли данной переводческой фирме претензий, связанных с грамматикой – глубокое её знание не требовалось, но в вышеупомянутом случае переводить пришлось рекламный буклет, ориентированный на потенциальных клиентов за рубежом. ‘Планировалось продемонстрировать имидж транснациональной компании, следовательно, требовалось показать исключительную компетенцию в области английской грамматики, иначе имя компании могло бы быть дискредитировано’, говорит Галина Теняева, менеджер этой компании, которая вела данный проект. Поэтому она дала перевод на проверку специалисту по английской грамматике, и тот обнаружил ошибки (как мы уже отмечали, в обычной ситуации они были бы проигнорированы). Это вызвало недовольство клиента – подразделения Air Union – Единой Транспортной Компании (ЕТК).

Возьмём исторический пример, который также связан с отсутствием ориентирования на нужды клиента. Лучший ученый московского периода XVII века Епифаний Славинецкий вместе с другими киевскими учеными был вызван Московским правительством в Москву в 1649 году «для переводу Библеи греческие на славенскую речь». Потребность в Библии в Москве в это время вызывалась главным образом практической целью – привести в порядок общий церковно-богослужебный строй соответственно с иерархическим достоинством русской церкви и высоким самосознанием государственной власти. Недочеты в этом строе или, вернее, в отчетливом представлении своего исповедания сознавались давно, но обнаружились с особенной выразительностью во время переговоров московского правительства по делу королевича Вальдемара в начале XVII века. Другими словами, потребителем и рецептором в этом случае выступала церковь, и Епифаний Славинецкий знал своего клиента.

По поручению Собора 1674 года, Епифаний имел намерение перевести всю Библию «с книг греческих самых Седмдесятых преведения». Но ему не удалось осуществить эту работу: отвлекаемый другими книжными работами, он успел только перевести Новый Завет, оставшийся в рукописи – ныне собрание Ундольского в Румянцевском музее № 1291. В дальнейшей истории, в течение почти сорока лет идея Епифания, под пером преимущественно учеников и продолжателей его направления, получает теоретическую обработку и обоснование. Но его ученики не знали своего клиента так, как его знал Епифаний. В результате, они поддались усиленной пропаганде латинской Вульгаты в качестве оригинала для нового славянского перевода. Эта струя вносилась питомцами Киевской академии. Они в то время следовали латинскому школьному образцу в постановке своего образования. Известны переводы священных книг в это время на славянский с латинского языка. Например, пользование латинским текстом Вульгаты у такого авторитета того времени в Москве, как Симеон Полоцкий. Результатом такого незнания своего потребителя – Русскую Православную Церковь – явилось то, что иноязычные домогательства смутили русских людей, оскорбили их преданность греческому Православию и вызвали их на защиту своих убеждений.

Примеры о незнании своего потребителя можно приводить бесконечно. Один из клиентов поведал переводчику, что есть агентство переводов, и платят они этому агентству много и часто, но последний перевод контракта, сделанный переводчиком этого агентства, был таким, что компания чуть не потеряла хорошую сделку. Опытный переводчик высказал своё мнение по этому поводу:

''Для меня, как переводчика, проблема сотрудничества с бюро переводов состоит еще и в том, что я не могу пообщаться с непосредственным заказчиком перевода, когда это, по моему мнению, необходимо для того, чтобы уточнить детали и подробности''.

Но вот как раз этой возможности бюро переводов зачастую и лишают своих переводчиков (потому что клиента могут увести). И, как следствие, заказчик может получить "странный" перевод, переводчик может не получить денег, а бюро переводов может лишиться репутации. Опять налицо отсутствие связи с рецептором перевода [128].

Проблема латвийских переводческих бюро – это неспособность предоставить скорость и качество. К такому выводу пришла переводческая группа «Filologi.lv» после того, как провела исследование, в рамках которого были опрошены свыше 200 респондентов из предприятий, по роду своей деятельности сталкивающихся с услугами переводчиков. Руководитель «Filologi.lv» Кристине Салцевич считает, что улучшить качество оказываемых услуг можно не путём усовершенствования своих знаний и призывами работать ещё упорнее, а ''…нужно думать о клиентах и сначала оценивать их потребности», – говорит К. Салцевич [141].

В современное время огромной аудиторией потребителей перевода являются те, кто играет в компьютерные игры. Вот их мнения (часто очень грубые, но открывающие нам глаза на существование проблемы) о том, как их обслуживают переводчики:

''6.8.2007, 21:42

Т.к. я не часто играю в официальные локализации, то могу плохое сказать только про Brothers in Arms от Буки (Road to Hill 30 и Earned in Blood). То озвучка в некоторых местах пропадала, но это ещё не всё. Самое, что меня раздражает – это то, что команды отдаются шёпотом, а бойцы на их отвечают так, что уши закладывает!

8.8.2007, 0:28

Человек-паук 3 самая отстойная локализация. Непереведена да и к тому же новый компакт не адаптировал под русскую винду, патчик всё же вышел. А так же Resident evil4– отстойный перевод, отрезаные шейдеры 2.0 ( которые прописаны в системных требованиях); Хитмен БМ– выпустили сначало без перевода также и с продолжением суферинга поступили.

crysis894.9.2007, 15:42

Цитата(Slo-mo @ 12.7.2006, 14:18)

Еще мне не нравятся локализации игр two worlds и jade empire так там перевод только субтитров и никакой озвучки

maximovmax

7.9.2007, 18:32

Цитата

никакого первода только дебильные субтитры – совсем блин обленились .

7.9.2007, 21:44

Цитата(maximovmax @ 7.9.2007, 20:32)

Не перестану вопрошать???? что неужели дебильные дешевые недоактеры наши доморощенные лучше???? кочующие из игры в игру....особо не напрягаясь !

23.12.2007, 14:13

На мой взгляд самые паленые локализации это Chaos Legion(Акелла), Lost Planet(1C) и Fahrenheit(Акелла). В первом паленый шрифт и ролики озвучены через пень колоду(как там говорил фаргус: под пивко вместе с подружкой суровых дней) . В Lost Planet шрифт кривой, голоса подобраны неправильно, интонации не соблюдены). А в Fahrenheit c самого начала было все испорчено. Лукаса озвучивал тот, кто когда-то озвучивал Принца Персии. А текст сам по себе волен и неточен.

23.12.2007, 14:45 я слышал много плохих озвучек, но озвучка Still life от 1С побила все рекорды отвратительности, бесчувственности и тупых интонаций. Вообще полный бред, просто убили игру этой озвучкой.

23.12.2007, 18:30

Самая отвратительная локализация у Clive Barker's Jericho от Буки. Она хуже любой локализации упомянутой здесь. Не верите? Проверьте! Шрифты изменены, текст переведен как попало, озвучка наложена поверх имеющегося звука, при этом оригинальный звук сильно заглушен (не только голоса, а вообще практически весь звук), актеры похоже читают текст прямо по бумажке, не попадая ни в одну интонацию и периодически сбиваясь. Кошмар!!!

23.12.2007, 22:50

Самые отстойные переводы у Акеллы, хотя бывают исключения. Худшего перевода вообще не могу сказать, мне главное что перевели и что не приходиться напрягаться читать субтитры из за чего отдых и кайф от игры портятся. Я вырос на пиратских переводах и фильмов и игр, после Пиратских переводов фильмов годов 95–99 мне по фиг на интонации и в особенности на голоса актеров.

Потратив, скажем, 300 р. на свой любимый диск обнаруживают там отвратительно подобранные голоса актёров, бубнение и полное безразличие их к тексту. Да ещё и некоторые названия глупо перевираются. Двухметровый дядя хрипит голосом 60-летнего деда, а 60-летний дед рявкает так, как в сортире надо орать "занято!".

24.12.2007, 4:46

Из лицензионных изданий плохих переводов не припомню (из тех игр, что у меня есть), а вот из пиратских сразу вспоминается ужасный перевод Brothers In Arms: Road To Hill 30 и аадона Earned In Blood. "Локализаторы" даже поленились слова в предложениях хоть как-то связать между собой, из-за этого перевод вообще просто жуткий получился.

Але_к1_сей

24.12.2007, 11:37

Хуже перевода Готики 2 от Акеллы я ничего не слышал. Говорит так, как будто ему прищемили нос дверью, то как будто он выпил и ему на всё до фени, по интонации актёров и не поймёшь-нападут на тебя или похлопают по плечу.

А такая хорошая игра! Была до перевода…

C@нёк

24.12.2007, 14:03

Самый голимый по-моему перевод ARMED ASSAUT, мало что Аккеловцы не озвучили игру так и текст перевили через жопу.

24.12.2007, 14:19

Лучше бы наши озвучку не делали…пример тому – принцы перси: схватка с судьбой (кАккелла)…озвучка через ж… текст ещё более менее, хотя тоже фиговый…

ну и на био шоке допустим наши тоже оттянулись (но это уже 1С)…

anb555

24.12.2007, 15:11

Nitro Stunt Racing: Stage 1 от Руссобит-М

Для меня это был шок!

Такое чувство, что переводчики глумились над покупателями: 90% ошибок в стандартном, для гоночной аркады, меню. Самое смешное, что там слов для перевода меньше чем в моем посте.

24.12.2007, 17:23

Я вообще против перевода голоса нашими локализаторами. Ну нет у нас в стране института хороших голосовых актеров – одни и те же люди кочуют из игры в игру, напрочь убивая атмосферу..

ЗЫ

Был один чел – озвучивал Ведьмака, но и то смотрелся неплохо только на фоне остальных..

Maickl

1.1.2008, 18:46

Я, конечно, подозревал что Акелла не зря носит столь гордое название, но после недавних событий они недостойны даже этого!

Получив на руки копию игры "Chaos Legion", которая по мановению волшебной палочки какой-то феи чьё пыльцой злоупотреблял переводчик превратилась в "Рыцари Хаоса".

В немногочисленный текст игры не входят даже субтитры роликов, то есть переводить особо в игре и нечего, но до текста мне так добраться и не удалось, ибо с меня хватило и одних видео роликов.

Во первых всех персонажей (коих в игре целых 5) озвучивают всего 2 человека. (соот. жен. – женских персонажей. муж. – мужских)

Кроме даже не приглушенной английской озвучки, непереведённых фраз и отсутствия хоть каких либо чувств, убивает само "качество" перевода, например, когда от рук глав. злодея (и попутно друга\любимого) под временным помутнением рассудка погибает глав. героиня (соот. тоже любимая\боевая подруга), та просит позаботиться о нём, вместо неё (она же его любит в конце концов, почему бы и нет?) их общего друга который при этом присутствовал, в данном же шедевре эта фраза звучит как "разделайся с ним, вместо меня".

На этом моё ознакомление с данным "шедевром" было прекращено.

П-ц, граждане, приплыли.

arminiii

9.1.2008, 8:56

[quote name='Spiritovod' date='13.7.2006, 0:37' post='35752']

Beyond Good and Evil от Буки… после того, как поиграл полчаса, резко вернул пиратку и вздохнул свободно… в отличие от Буки, пираты не накладывали озвучку друг на друга без заглушения и не извращали смысл большей половины фраз (если у них это называется адаптация, то я бобер)…

[/quote вообще самый "нехороший" перевод и озвучка это command &conquer3 tiberium wars от electronic arts перевод такой, что можно ничего не понять

Але_к1_сей

9.1.2008, 9:06

Ещё один нехороший перевод, это XIII.Я считаю, что локализовывать нужно либо полностью, либо не браться. В этой игре звуки были бы к месту, а так с субтитрами игра навевает тоску.

DaniOK

21.4.2008, 18:12

Самые лучшие локализаторы всех времён и народов – Snowball – без вариантов!

А самый худший перевод, это Tony Hawk's Pro Skater 4 от Руссобит-М! Ибо они посягнули на самое главное – они перевели все названия трюков! Ну кто же ТАК делает, ужас просто! Boxer'' [142].

Проблемы с неспособностью сделать перевод клиентоориентированным может принять и более серьёзный оборот – на государственном уровне. Как передавало агентство France Presse, министр иностранных дел Франции Бернар Кушнер признал, что разногласия по поводу выполнения плана мирного урегулирования конфликта в Южной Осетии возникли из-за перевода документа. На пресс-конференции по итогам совещания глав МИД государств Евросоюза в Авиньоне Кушнера спросили, чем обусловлено недопонимание между Россией и Западом по поводу так называемых "буферных зон" у границ Южной Осетии и Абхазии. "Переводом, как всегда", – сказал французский министр. Глава МИД Франции объяснил, что план Медведева-Саркози из шести пунктов был подписан на французском языке, а затем переведен на английский и русский языки. Как поясняет агентство, в русском тексте говорится о безопасности "для Южной Осетии и Абхазии", в то время как в французской и английской версиях речь идет о безопасности в этих республиках. Таким образом, русская версия оправдывает создание "буферных зон" на грузинской территории [138]. Причина? Отсутствие скоординированной работы со стороны западного и российского переводчиков, в определении того, каковы действительно нужды потребителя перевода.

В то же время, раньше, скажем, до 1985 года, жалоб на 'некачественный' перевод не носил такого массового характера.

Первое, что приходит на ум – это те радикальные изменения, имевшие и имеющие место в нашем обществе. Ведь до 1985 года существовал исторический период идеологического перевода. Переводы должны были отвечать нуждам и потребностям существовавшей тогда единственной идеологии – клиент был единообразен. В результате, в современную эпоху, для большинства переводчиков стало новостью, что они должны переводить так, как нравится потребителю, а не как нравится им.

Но и на Западе, перевод не всегда был ориентирован на потребителя. Просто его эволюция отличалась от той, что была в нашей стране. Перевод эволюционировал вместе с экономическим развитием западного общества.

Если мы взглянем на следующую схему, мы увидим, что история экономического развития той или иной западной страны тесно связана с её историей перевода.

Существовало, и по сей день существуют, пять этапов в эволюции общества с точки зрения того, насколько производитель продукта концентрируется на нуждах потребителя:

Эра Простой Торговли, Эра Производства, Эра Продаж, Эра Маркетингового Отдела и Эра Маркетинговой Компании.

Когда общество двинулось по направлению к специализации производства от экономики пропитания, при которой каждая семья потребляла всё, что она производила или оказывала, торговцы играли важную роль. Первые 'производители для рынка' делали продукты, которые были нужны им и их соседям. Так как система бартера стала не очень удобной, общество вступило в Эру Простой Торговли – время, когда семьи продавали 'излишки' того, что они произвели, другим потребителям или местным посредникам. Эта функция не менялась, пока Индустриальная Революция не принесла с собой более крупные предприятия немногим более чем сто лет назад. Начиная от Индустриальной Революции вплоть до двадцатых годов, большинство компаний находились в Эре Производства – времени, когда компания концентрируется на производстве нескольких конкретных продуктов или нескольких конкретных услуг – потому что этих товаров не хватает на рынке. 'Всё, что не производится или предоставляется (если речь идёт об услугах), то продаётся' является типичной характеристикой мышления Эры Производства.

К 1930 году компании имели больше производственных мощностей, чем когда-либо прежде. Возникла проблема не просто производить продукт, но и превзойти конкурентов и завоевать их клиентов. Это привело к тому, что многие фирмы вступили в Эру Продаж. Эра Продаж – это время, когда компания делает акцент на продажах из-за возросшей конкуренции. Для большинства фирм, Эра Продаж продолжалась, по крайней мере, до 1950-х годов. К тому времени, продажи быстро росли в большинстве секторов экономики. Требовался тот, кто смог бы соединить воедино исследование, закупку, производство, доставку и продажи. По мере того, как эта ситуация начала превалировать, на смену Эре Продаж пришла Эра Маркетингового Отдела, время, когда вся деятельность по удовлетворению нужд и потребностей потребителя отошла под контроль одного отдела для того, чтобы усовершенствовать краткосрочное планирование политики компании и попытаться интегрировать деятельность фирмы.

С 1960 года, большинство фирм воспитали, по крайней мере, некоторое количество персонала с мировоззрением маркетингового управления. Многие из этих фирм мигрировали из Эры Маркетингового Отдела в Эру Маркетинговой Компании. Эра Маркетинговой Компании – это время, когда все усилия компании направлены на удовлетворение нужд и потребностей клиента. Данная эволюция не обошла стороной и сферы перевода в нашей стране.

История перевода развивалась в ногу с движением общества от Эры Простой Торговли до Эры Маркетинговой Компании. К примеру, хотя в XVI и XVII веках переводческая деятельность в Англии и приобрела особенно широкий размах, характерным примером ранних теоретических обобщений могут служить высказывания выдающегося английского поэта и переводчика Дж. Драйдена (1631–1700). Свои взгляды на перевод Дж. Драйден изложил главным образом в предисловии к переводу «Понтийских посланий» Овидия, опубликованному в 1680 г (по времени совпадает с Эрой Простой Торговли). Опираясь на опыт современных ему переводчиков, Дж. Драйден предлагает прежде всего различать три вида перевода. Во-первых, «метафраз» – точная передача оригинала, слово за словом, что позднее назвали бы буквальным переводом. Во-вторых, «парафраз» – вольная передача оригинала, ориентированная на дух оригинала, а не на его форму, и, в-третьих, «имитация» (подражание) – вариация на тему оригинала, когда переводчик фактически перестает быть переводчиком. Указав, что самым правильным для переводчика является средний путь между метафразой и парафразом, Дж. Драйден в соответствии с традицией формулирует правила, с помощью которых переводчик может достичь этой золотой середины. В соответствии с этими правилами переводчик должен:

1. Быть поэтом.

2. Владеть языком оригинала и своим собственным языком.

3. Понимать индивидуальные особенности автора оригинала.

4. Сообразовывать свой талант с талантом автора оригинала.

5. Сохранять смысл оригинала.

6. Сохранять привлекательность оригинала без ущерба его смыслу.

7. Сохранять качество стиха в переводе.

8. Заставить автора говорить так, как говорит современный англичанин.

9. Не следовать слишком близко букве оригинала, чтобы не утратить его дух.

10. Не стараться улучшить оригинал.

Ни в одном из вышеперечисленных правил не упоминается потребитель перевода.

Другим широко распространённым мнением того времени было то, что перевод является 'искусством' или 'ремеслом' и, следовательно, не поддаётся объективному, 'научному' описанию и объяснению, и поэтому поиск теории перевода обречён на неудачу с самого начала. Такая точка зрения преобладала в прошлом веке, когда переводчики – в основном, любители, которые занимались переводом в свободное время – литературных текстов, например, авторов эпохи классицизма; латинских и греческих тексты. Поэтому типично описание процесса перевода современником того времени, шотландским пэром, Лордом Вудхаусли (1747–1814):

A delightful host, with whom it was a memorable experience to spend an evening discussing the Don Quixote of Motteux and of Smollett, or how to capture the aroma of Virgil in an English medium.

Приятный человек, у которого ты гостишь, с кем можно провести незабываемый вечер, обсуждая Дона Квиксота Мотте и Смоллета, или как уловить неповторимость Вирджила в английском варианте [119].

Такие правила характерны для переводческих рассуждений этого периода. Все они чрезвычайно интересны, но не направлены на удовлетворение нужд и потребностей клиента.

В 1791 г. (по времени совпадает с Эрой Простой Торговли) А. Тайтлер опубликовал трактат «Эссе о принципах перевода». Главными из этих общепризнанных принципов, по мнению А. Тайтлера, являются следующие:

1. Перевод должен полностью передавать идеи оригинала;

2. Стиль и манера изложения перевода должны быть такими же, как в оригинале;

3. Перевод должен читаться так же легко, как и оригинальное произведение.

В работе рассматриваются вопросы перевода идиом, недопустимость модернизации лексики, особенности языка, влияющие на перевод, указывая, например, что английский язык не допускает более краткое выражение мысли, чем латинский, что греческий и латинский более свободно используют инверсию и эллипс и т. п. Обращается внимание на различие в степени трудности и способах передачи простого, неприкрашенного стиля повествования и цветистого, пышного слога. Но ориентации на клиента всё ещё нет. Нет его и в других работах переводчиков того периода.

Но уже в 1952 году (этот период приходится на конец Эры Продаж и начало Эры Маркетингового Отдела в экономическом развитии общества) Т. Сэвори в своей книге «Искусство перевода» отметил, что выбор варианта перевода во многом зависит от предполагаемого типа читателя. Этот вывод, столь важный для изучения прагматики перевода, получает у Т. Сэвори довольно своеобразную трактовку. Он различает четыре типа читателя:

1. Совершенно не знающий ИЯ;

2. Изучающий ИЯ, отчасти с помощью перевода;

3. Знавший ИЯ, но почти полностью забывший его;

4. Хорошо знающий ИЯ.

Подобная классификация рецепторов перевода не получила развития в теории перевода, но сама идея зависимости хода и результата переводческого процесса от того, для кого предназначается перевод, прочно вошла в концептуальный аппарат современного переводоведения [110]. Таким образом, уже имеет место акцент на потребителя, хотя и не столь изощрённый.

В период 1959–1964 годов – конец Эры Маркетингового Отдела и начало Эры Маркетинговой Компании – появилась концепция переводческой эквивалентности, изложенная Ю. Найдой. Предлагается различать два вида эквивалентности: формальную и динамическую. Формальная эквивалентность, как ее определяет Ю. Найда, «ориентирована на оригинал» и имеет целью обеспечить возможность непосредственного сопоставления разноязычных текстов. Подобная эквивалентность достигается обязательным сохранением части речи при переводе, отсутствием членения или перестановки членов предложения оригинала, сохранением пунктуации, разбивки на абзацы, а также применением принципа конкорданса (т.е. перевод определенного слова всегда одним и тем же соответствием). Кроме того, все идиомы калькируются, любые отклонения от буквы оригинала объясняются в сносках и т.п. Динамическая

эквивалентность «ориентирована на реакцию Рецептора» и стремится обеспечить равенство воздействия на читателя перевода. Это предполагает адаптацию лексики и грамматики, чтобы перевод звучал так, «как автор написал бы на ином языке».

Симпатии автора этой концепции явно на стороне динамической эквивалентности. Задачей перевода Ю. Найда считает создание на языке перевода «наиболее близкого естественного эквивалента» тексту оригинала. Очевидно, что формально-эквивалентный перевод не может быть естественным, а наибольшая близость определяется, прежде всего, равенством реакции рецепторов, что предусматривается лишь при динамической эквивалентности. По-видимому, уже сам термин «формальная» подразумевает ущербность и сомнительность подобной эквивалентности.

Именно динамическая эквивалентность должна, по мнению Ю. Найды, обеспечить выполнение главной функции перевода – полноценной коммуникативной замены текста оригинала. При этом ориентация на рецептора неизбежно приобретает самодовлеющее значение. Наиболее четко эта ориентация выражена в часто повторяемом тезисе: традиционный вопрос «Верен ли перевод?» нуждается в уточнении «Верен для кого?»

Далее по нарастающей. В 80-е годы (разгар Эры Маркетинговой Компании) XX века появилась книга С. Басснетт-Макгайра «Переводческие исследования».

Описывая процедуру перевода, С. Басснетт-Макгайр в основном принимает концепцию Ю. Найды, дополняя ее детальным описанием действий переводчика при выборе варианта перевода. По этой схеме переводчик должен действовать в такой последовательности:

1. Признать невозможность передачи (сохранения) фразы ИЯ на языковом уровне.

2. Признать отсутствие такого обычая в культуре ПЯ.

3. Рассмотреть набор возможностей в ПЯ с учетом типа, статуса, возраста, пола говорящего, его отношения к слушающим и к обстановке общения.

4. Учесть роль этой фразы в данном случае, например создание напряженной обстановки.

5. Заменить инвариантом фразы в ПЯ – в системе текста и в системе культуры, породившей текст. Такая замена зависит от языка и культуры ПЯ, то есть она ориентирована на Рецептора перевода [53].

В Западной Германии В. Вилсс разрабатывает принципы создания типологии переводческих трудностей. В. Вилсс полагает, что действия переводчика несомненно зависят от читателей перевода и чем точнее он определит для себя (объективно и субъективно) те требования, которые они ему предъявляют, тем успешней будет его деятельность [125, 126].

Теоретическая концепция Ю. Хольц-Мянттяри предполагает, что если получатель информации принадлежит к другому обществу и различие между культурами отправителя и получателя велико, то отправитель может чувствовать себя недостаточно компетентным, чтобы вступать в непосредственное общение. Он не знает ни правил поведения, принятых в чужой культуре, ни чужого языка (как части этих правил). Вопрос: «Как сказать это на другом языке?» означает то же самое, что и вопрос: «Как ведут себя в этом случае с точки зрения языка в другой культуре?»

Для этого он должен уметь в качестве эксперта анализировать коммуникативные ситуации заказчика, автора исходного текста и получателя текста перевода в рамках соответствующих культур и на основе такого анализа формулировать условия своей деятельности. 'Переводчик – это текстовик, создатель текста, отвечающего желанию заказчика', утверждает Ю. Хольц-Мянттяри.

История перевода в России отличается от той, что имела место на Западе, из-за совершенно другого экономического устройства в период с 1917 года по 1984 год. Из истории экономики совершенно выпали Эра Продаж (1930–1950), Эра Маркетингового Отдела (1950–1960) и значительная часть Эры Маркетинговой Компании (1960–1984).

Но начиналось всё так же, как и на Западе – акцент на нужды потребителя перевода не прослеживался. Перевод рассматривался как:

1. Орудие диссидентства.

Карамзин, например, видел в переводах хорошую школу для улучшения стиля писателя. Такие переводчики, как В.Курочкин, Д.Минаев, М.Михайлов и некоторые другие, путем подбора соответствующих текстов для перевода или путем внесения незаметных изменений в текст перевода, вызывавших ассоциации с российской действительностью того времени, критиковали власть. Использование перевода в качестве орудия диссидентства стало традицией в русской истории.

2. Высокое искусство и средство совершенствования стиля.

Золотым веком русского перевода стал век девятнадцатый. В 19-м веке эта деятельность была возведена в ранг высокого искусства. Новая русская школа перевода начала формироваться благодаря, в первую очередь, выдающемуся вкладу таких известных деятелей культуры, как историк А.Карамзин и поэт В.Жуковский. В конце 18-го и в начале 19-го века Карамзин опубликовал в разных журналах большое число переводов. Как мы уже говорили, он видел в переводах хорошую школу для улучшения стиля писателя. Благодаря Карамзину русские читатели получили доступ ко многим произведениям Шиллера, Гете, Байрона, Вальтера Скотта и других корифеев мировой литературы. Жуковский, так же, как и Карамзин, был сторонником вольного перевода, который порой превращался в парафраз или даже в подражание, новый текст по мотивам оригинала. Иногда он мог перенести место действия в Россию, дать героям оригинала русские имена и т.п.

3. Вид идеологического оружия.

После Октябрьской революции 1917 года в России произошел новый подъем переводческой деятельности. Как мы уже говорили, по инициативе М.Горького было сразу же создано новое издательство «Всемирная литература», поставившее перед собой грандиозную цель: издать новые или исправленные переводы всех крупных произведений как западных, так и восточных литератур. Несмотря на огромные материальные и организационные трудности, это издательство сумело в течение последующих десятилетий опубликовать переводы книг многих выдающихся писателей и поэтов, среди которых Бальзак, Анатоль Франс, Стендаль, Гейне, Шиллер, Байрон, Диккенс, Б. Шоу, Марк Твен и т.д. Большое число переводов было также осуществлено и издано в 30-е годы и позднее другими общесоюзными и местными издательствами [139].

Но акцент делался на одного клиента – государство, которое рассматривало перевод как вид идеологического оружия.

Этим, в значительной степени, и объясняется беспомощность переводчиков в условиях многообразия потребителей, когда после распада Советского Союза характер переводческой деятельности и ситуация на рынке существенно изменились: была ликвидирована цензура, и стали переводить произведения, бывшие ранее под запретом по идеологическим или ханжеским соображениям. Возникло множество частных издательств. Но из-за традиции ориентирования не нужды потребителя, а на нужды переводчика или издательства качество переводов (с точки зрения клиента) снизилось. Как мы уже отмечали, для большинства переводчиков стало новостью, что они находятся в Эре Маркетинговой Компании, а не в Эре Производства, где всё что ни произведется, поглощается одним и тем же типом потребителей.

В связи с разнообразием клиента, как утверждает В. Н. Грабовский в работе "Мир перевода", в 80-х годах в индустриализованных странах к рынку был предъявлен спрос со стороны потребителя на принципиально новый сервис межъязыковых коммуникаций. Хотя этот спрос и далее можно сегментировать с точки зрения типов потребителей, в целом он характеризуется требованиями, которые присущи вышеупомянутым клиентам, которые жаловались на качество услуг, сопутствующих переводу:

1. Переводческая компания должна обеспечивать выполнение перевода текстовых данных в гораздо более сжатые сроки, но без ущерба качеству перевода.

2. Поставщик переводческих услуг должен быть в состоянии при необходимости обеспечивать услуги, связанные с подготовкой переводной документации – либо весь комплекс таких услуг, либо, по крайней мере, их большую часть.

3. Поставщик должен иметь все необходимые средства планирования всех рабочих процессов, координации и отслеживания рабочего графика. Здесь имеются в виду системы управленческого учета, работающие во взаимосвязи с другими видами учета, такими как оперативный, производственный, и т.д.

4. Перевод, которым в старое доброе время занимались в основном лингвисты, все чаще стал напоминать производственный процесс, в котором помимо языковедов участвуют специалисты из других областей. Стали появляться полноценные переводческие фирмы, способные оказывать комплексный сервис, и вскоре (к концу 80-х годов) их число только в США превысило тысячу. Увеличение объемов переводимой на другие языки сопровождающей документации существенно повысило эффективность международных экономических отношений в целом и международного маркетинга экспортеров в частности. Впоследствии сопровождение товаров переведенной на соответствующий язык документацией стало во многих странах юридически необходимым и предписывалось законодательными актами.

Эти фирмы, как правило, не были переводческими фирмами в узком смысле слова, поскольку собственно перевод текстовых данных был лишь составной частью общего объема работ. В сферу их деятельности входили и другие функции, порой напрямую не связанные с переводом, но востребованные рынком. Деятельность этих фирм все чаще стала напоминать товарное производство, а саму деятельность стали называть не переводом, а языковым менеджментом. Сформировался рынок такого языкового менеджмента, произошла его сегментация, в частности, для разных категорий потребителей возникали разные категории поставщиков. Заказчик получил возможность выбора [130].

Что же происходит, если такой выбор не предоставляется? Как утверждают Анна Бэк и Эми Жиллетт (свободно владеют английским и русским языками, предоставляют консультационные услуги в написании бизнес-плана, издали книгу ''Говорите по-английски как американцы''), из-за ошибок в грамматике переводчик может представить вашу компанию как непрофессиональную или даже нелепую и смешную для англоязычного мира. Испорченный имидж может привести к потере доверия, и, как следствие, к потере продаж. Плохой перевод также может затруднить оценку ваших предложений потенциальными покупателями, партнёрами, инвесторами. Будет ли венчурный капиталист, не совсем хорошо знающий язык, который получает по 4–5 предложений в день, читать инвестиционное предложение на английском языке, который непонятен для него, но хорош для переводчика? Каким бы достойным не было бы такое предложение, у него нет шансов на успех. Поэтому их советы заключаются в том, чтобы не забывать о своей аудитории. Если вашей аудиторией являются американцы, постарайтесь найти американских редакторов, для английской аудитории найдите англичан. Если вы пишите для интернациональной аудитории, следует использовать международный английский.

Также следует всегда информировать переводчиков до начала совместной работы о том, что конкретно вы хотите получить и о ваших целях. Чем больше усилий вы вложите в их подготовку, тем лучше они смогут выполнить свою работу. Если переводчик не спрашивает о назначении вашего документа, целевой аудитории – лучше заняться поиском другого. Как мы видим, оба эти совета связаны с ориентированием на клиента [129].

Вышеприведённые факты объясняют, почему в какой-то определённый исторический период определённые теории перевода работали, а в Эру Маркетинговой Компании – они себя исчерпали. Ведь они лишены основного компонента – информации о потребителях перевода. Об этом будет вторая глава данной монографии.

Выводы

1. Теория перевода подверглась множеству изменений, но всякий раз вектор перемен направлялся в сторону удовлетворения нужд потребителей перевода – по направлению к клиентоориентированному переводу.

2. Улучшить качество оказываемых услуг можно не путём усовершенствования своих знаний и призывами работать ещё упорнее, а путем получения информации о клиентах и их потребностях, а затем адаптации перевода под эти нужды.

3. Превалирование Эры Маркетинговой Компании имело место не всегда не только в России, но и на Западе, потому что конкуренция там не всегда была такой острой. Это объясняет, почему в какой-то определённый исторический период определённые теории перевода работали, а в Эру Маркетинговой Компании – они себя исчерпали.

4. История перевода развивается в ногу с экономическим развитием – движением общества от Эры Простой Торговли до Эры Маркетинговой Компании.

5. В период 1959–1964 годов – конец Эры Маркетингового Отдела и начало Эры Маркетинговой Компании – появилась концепция переводческой эквивалентности, изложенная Ю. Найдой. Это явилось переломным моментом в движении перевода в сторону клиентоориентированности. Наиболее четко это выражено в часто повторяемом тезисе: традиционный вопрос «Верен ли перевод?» нуждается в уточнении «Верен для кого?».

6. Тот факт, что в период с 1917 по 1991 годы государство рассматривало перевод как вид идеологического оружия в значительной степени объясняет беспомощность переводчиков в условиях многообразия потребителей в последующие годы, когда после распада Советского Союза характер переводческой деятельности и ситуация на рынке существенно изменились.

7. Перевод, которым в старое доброе время занимались в основном лингвисты, все чаще стал напоминать производственный процесс – нужды потребителей не всегда касаются области лингвистики.

8. Если переводчик не спрашивает о назначении вашего документа, целевой аудитории – лучше заняться поиском другого переводчика.

9. Одним из основных компонентов современной теории перевода должна являться информация о потребителях перевода.

Примеры, приведённые нами из разных эпох, демонстрируют тот факт, что успешный перевод требует информацию о потенциальных потребителях и их вероятной реакции на перевод, т.е. правильный перевод с точки зрения потребителя. Без достоверной информации переводчики вынуждены полагаться на интуицию. В результате, они принимают решения на основе своих суждений, имея очень мало (заранее собранных) надёжных данных о потребителях. И когда приходит время принимать решение, они не имеют такой информации. Но так как поздно что-либо делать, они принимают решение без этой информации.

Выходом из данной ситуации может быть сбор данных о потребителе после каждого выполненного для этого потребителя перевода. Другими словами, обеспечивается постоянный поток информации, который может быть доступен для переводчика всякий раз, когда он в нём нуждается. Процесс сбора информации состоит из пяти этапов:

1. Определение проблемы.

2. Анализ ситуации.

3. Сбор данных, относящихся к проблеме.

4. Интерпретация этих данных.

5. Решение проблемы.

1. Определение проблемы.

Определение проблемы является самым важным – и часто самым трудным этапом в процессе сбора информации и может занимать половину времени всего процесса.

За важностью определения сущности проблемы – и затем за попыткой решить её – можно пронаблюдать, если мы рассмотрим следующий случай. Переводчик осуществлял перевод – письменный и устный – для генерального директора одного из производственных предприятий. Генеральный директор недостаточно знал русский язык – отчасти потому что большую часть своей жизни он провёл в Грузии. Все переводы оценивались плохо генеральным директором и хорошо другими работниками. Генеральному директору больше нравились переводы, осуществлённые менеджером компании, который знал язык, но при этом не имел ни переводческого образования, ни опыты работы переводчиком. Генеральный директор всегда ставил в пример этого менеджера профессиональному переводчику и советовал усовершенствовать свою квалификацию. Переводчик попытался переводить лучше, но для директора этот вариант перевода показался ещё хуже. Замаячило увольнение. После двух ударов, переводчик решил более внимательно взглянуть на проблему и поговорил с менеджером, чьи переводы генеральному директору нравились. Менеджером был грузин и высказал мнение о том, что тот русский язык, на который осуществляется перевод, должен быть максимально простым – именно таким, на языке которого разговаривает генеральный директор. Наконец, определив проблему, переводчик переориентировал перевод на потребителя и сохранил работу.

Фраза 'определение проблемы' звучит просто – и в этом вся проблема. Как мы уже говорили, ряд потребителей могут отвергать перевод определённого переводчика, в том время как другие потребители его хвалят. Можем ли мы определить проблему как: 'Как мы можем улучшить перевод?' Наверняка, нет. Это будет всё равно, что дать пациенту с плохим слухом аппарат, не попытавшись проверить, почему он плохо слышит. Сначала очень легко принять симптомы за проблему. Затем мы уклоняемся от цели. Затем, мы не замечаем действительно серьёзных вопросов, в то время как анализируем вопросы, которые не представляют собой важности – и теряем потребителя, закрепляя за собой славу 'плохого переводчика'.

Конец ознакомительного фрагмента.