Глава I
ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРИЧИНЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ КЛАССИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ ЭКОНОМИКИ
Классическая школа – это прогрессивное направление в истории мировой экономической мысли, возникшее в XVII веке в Англии, которая в то время была экономически наиболее развитой страной. Как известно, капиталистическое производство в Англии начало развиваться с середины XVI в. В XVII в. английский капитализм сделал значительный шаг вперед, вступая в стадию мануфактурного производства. Капитал все более подчинял себе цеховое ремесло. Кончалась эпоха первоначального накопления капитала, начинался период капиталистического производства.
В Англии политика меркантилизма способствовала одновременному развитию капитализма в промышленности и в сельском хозяйстве, что явилось одной из особенностей развития капиталистического производства в этой стране. Земельные собственники (лендлорды) сгоняли крестьян с земли посредством «огораживания» и захвата общинных земель. Громадные участки земли отводились под овцеводство, т. е. производство шерсти стало выгоднее производства зерна.
Из-за массового обезземеливания крестьян образовалась огромная армия людей, лишенных средств производства и средств к существованию. Необходим был заключительный аккорд – юридическое закрепление личной свободы граждан, превращавшихся в наемных рабочих капиталистических мануфактур и фермерских хозяйств.
Центр тяжести экономических интересов буржуазии перемещается в сферу производства. Буржуазия все решительнее начинает требовать свободы хозяйственной деятельности. Опираясь на обнищавшие крестьянские массы, плебейские элементы города, поддерживаемые новым обуржуазившимся дворянством, начинают бороться с феодальной властью и монархией. Узел противоречий в английском обществе затягивался все туже, пока его не разрубил меч революций, расчистивших путь капитализму.
В результате революций 1648 и 1688 гг. английская буржуазия добилась победы парламентского строя, а Англия превратилась в конституционную монархию. Революционные события в Англии создали новую политическую обстановку, решающую роль в политике стали играть экономические интересы буржуазии. Назойливая регламентация торговли и промышленности становилась ненужной. Окрепшая буржуазия стала меньше нуждаться в помощи и опеке, резко уменьшилась необходимость государственного вмешательства в экономическую жизнь. Вытеснение «до индустриальных условий» системой «свободного частного предпринимательства», способствуя разложению меркантилизма, стало одновременно исходным пунктом наступления условий «полного либерализма».
Последнее словосочетание означает требование полного невмешательства государства в экономику, деловую жизнь или, говоря по-другому, – экономический либерализм. Причем с конца XVII – начала XVIII в. эта идея превратилась в своеобразный девиз рыночной либеральной экономической политики.
Одним из основных постулатов классической политической экономии являлось положение, что в основе стоимости и цены товаров лежат затраты труда (или, в другом варианте – издержки производства). Но одновременно продолжала жить идея, идущая еще от Аристотеля, что меновая стоимость и цена товара определяется интенсивностью желаний вступающих в обмен лиц, "звездный час" которой относится к периоду 70-80-х годов девятнадцатого века.
Для учёных экономистов также известно, что ещё со времен А.Смита основными направлениями исследований в экономической науке были вопросы обеспечения роста общественного богатства, анализ роли различных факторов производства в этом процессе. Можно с полным основанием сказать, что классическая политическая экономия исследовала процессы экономики на макроуровне, особое внимание уделяя проблемам экономического роста, то есть экономической динамике. Маржиналистская же революция ознаменовала собой переход экономических исследований с макроэкономического уровня на микроэкономический. Центральными вопросами экономической науки стали вопросы исследования поведения экономических субъектов (потребителя и фирмы) в условиях ограниченных ресурсов. Экономика впервые стала наукой, которая изучает взаимосвязь между данными целями и данными ограниченными средствами. Сутью экономической науки стал поиск условий, при которых производственные услуги распределяются с оптимальным результатом между конкурирующими целями. Это вопросы экономической эффективности, и как раз предельный анализ обслуживает данный принцип. Следует добавить, что экономическая модель, которая является предметом маржиналистского анализа, является статичной, где проблемам экономического роста места нет.
Но нас в первую очередь интересует связь новых подходов, которые провозгласила маржиналистская революция с концепцией ценообразования. Наиболее полно этот вопрос разработан представителями "австрийской школы", к анализу взглядов которых мы и обратимся. Как мы знаем, со времен Аристотеля экономисты выделяли в товаре две стороны: потребительную стоимость (или полезность) и меновую стоимость (способность товара в определенных пропорциях обмениваться на другой товар). В качестве основы, определяющей пропорции обмена (цен товаров), у основоположников политической экономии (Смита и Рикардо) выступал труд. Полезность же, рассматриваемая как объективная способность вещи удовлетворять какие-либо человеческие потребности, представлялась лишь условием осуществления обмена. Представители же "австрийской школы" не только ввели в экономическую науку понятие субъективной полезности (ценности), но и выдвинули ее в качестве основы ценообразования. Чтобы лучше понять логику их рассуждений, следует уточнить разницу между объективной и субъективной полезностью. Первая представляет собой способность (в принципе!) служить для человеческого благополучия. Субъективная же полезность или ценность представляет собой значимость данной вещи для благополучия (жизненного наслаждения) данного человека. Следовательно, может иметь место ситуация, когда вещь обладает полезностью, но не обладает ценностью. Для образования ценности необходимо, чтобы с полезностью соединялась редкость – редкость не абсолютная, а лишь относительная, то есть по сравнению с размерами существующей потребности в вещах данного рода. И значит, ценностью блага обладают в том случае, если их не хватает для удовлетворения соответствующих потребностей, в противном случае материальные блага ценности не имеют. Первым из представителей "австрийской школы" это положение развил К.Менгер (1840-1921), профессор политической экономии Венского университета. Он отстаивал точку зрения, что анализ цены должен быть сведен к анализу индивидуальных оценок. Пытаясь разрешить парадокс А.Смита о воде и алмазе (именно объяснить, почему алмаз так дорог, а вода дешева, не прибегая к трудовой теории стоимости), Менгер сформулировал принцип снижающейся полезности. Согласно этому принципу стоимость (ценность) какого-либо блага определяется той наименьшей полезностью, которой обладает последняя единица запаса. При этом при определении ценности материальных благ должна браться за основу не шкала видов потребностей, а шкала конкретных потребностей данного конкретного человека. Таким образом, в теории ценности австрийской школы, она может представлять и отрицательную величину.
Рассматривая теорию предельной полезности было бы несправедливо обойти молчанием человека, который сформулировал закон предельной полезности значительно раньше, чем представители австрийской школы, но идеи которого остались незамеченными. Это был немецкий экономист Г.Госсен, который в 1854 году опубликовал работу "Развитие законов общественного обмена и вытекающих отсюда правил человеческой деятельности", где попытался сформулировать законы рационального потребления индивидуумом ограниченного количества благ, которые в дальнейшем получили название первого и второго закона Госсена. Суть первого закона Госсена: величина удовлетворения от каждой дополнительной единицы данного блага в одном непрерывном акте потребления неуклонно снижается и при насыщении равна нулю. Это ни что иное, как закон убывающей предельной полезности. По мнению Госсена, каждое удовольствие представляет собой математически определенную величину, убывающую по мере того, как продолжается удовольствие. Это допущение позволило ему предположить, что существуют вполне определенные моменты, когда человек должен прервать одно удовольствие и перейти к другому. Формулировка правила, на основании которого определяются эти моменты, получила в экономической науке название второго закона Госсена. Суть второго закона Госсена: максимальное удовлетворение потребностей при ограниченном количестве доступных благ достигается тогда, когда потребление каждого блага останавливается в точке, где интенсивность удовольствия (полезность) выравнивается, становится одинаковой для всех. Другими словами, чтобы получить максимальную полезность от потребления заданного набора благ за определенный период времени, необходимо потребить их в таких количествах, при которых предельная полезность всех потребляемых благ была бы равна одной и той же величине. Различные удовольствия, согласно этому закону, должны прерываться в такие моменты времени, чтобы в результате оказались равны последние, бесконечно малые частицы всех удовольствий. Один из вариантов формулировки этого закона выглядит следующим образом: "Для того, чтобы добиться в жизни максимума наслаждения, человек должен распределять свое время и силы при достижении различного рода наслаждений таким образом, чтобы ценность предельного атома каждого получаемого наслаждения равнялась бы усталости, которую он испытал в последний момент затраты своей энергии". Этот закон можно интерпретировать как закон равных предельных полезностей на одну денежную единицу дохода. Потребление каждого товара продолжается до того момента, пока предельная полезность на денежную единицу дохода (предположим, рубль), истраченный на него, становится в точности равной предельной полезности на рубль, израсходованный на любой другой товар. И хотя теория потребления Госсена представляется не очень удачной абстракцией, законы Госсена легли в основу микроэкономической теории последующего столетия, а методология максимизации полезности, предложенная им, вошла в экономическую науку в качестве классической логики принятия решений.
Согласно представлениям австрийской школы, единственным фактором, определяющим пропорции обмена товаров, и соответственно цену, является их предельная полезность. Отсюда следовал логический вывод, что производительные (капитальные) блага ценности не имеют, так как прямо не удовлетворяют человеческие потребности, то есть не обладают непосредственной полезностью. Но совершенно очевидно, что в реальной экономике производительные блага ценность имеют и их цены формируют собой издержки производства. Как же решается проблема издержек производства в рамках представлений австрийской школы?
В экономической науке теория издержек производства, как и теория стоимости, существует в двух вариантах: теории объективных и субъективных издержек. Признание объективного характера издержек характерно для классической школы, где цены факторов производства выводились из так называемых естественных норм вознаграждения, а их уровни определялись отдельными теориями. Земельная рента определялась как дифференциальный излишек сверх предельных издержек возделывания земли, заработная плата – долгосрочными издержками средств существования рабочего, а прибыль представляла собой остаточную величину. В рамках классической школы не ставилась под сомнение реальность издержек производства. Но не случайно австрийскую школу называют субъективно-психологической школой. Она объявила, что реальные издержки не более чем древнее заблуждение, а один из представителей австрийской школы – Ф.Визер (1851-1926) разработал субъективную теорию издержек. Исходными посылками данной теории являются два положения. Первое положение гласит, что производительные блага представляют собой будущие, потенциальные блага, ценность их носит производный характер и зависит от ценности конечного продукта, приносящего непосредственное удовлетворение. Следовательно, не издержки производства придают ценность продуктам, а наоборот, издержки производства приобретают ценность от своих продуктов, подобно тому, как луна светит отраженным светом солнца (по образному выражению Бем-Баверка). Получалось, согласно взглядам представителей австрийской школы, что потребительские блага сами наделяют ценностью те производственные ресурсы или факторы, которые участвуют в их изготовлении. Блага первого порядка (потребительские товары) сообщают ценность благам более высоких порядков, которые нужны, чтобы могли появиться на свет те самые первоочередные блага. В этой идее и заключается знаменитая "теория вменения" австрийской школы. Второе положение сводится к утверждению, что предложение представляет собой обратную сторону спроса – спроса тех, кто обладает товаром. При достаточно низких ценах производители сами предъявят спрос на свою продукцию. Отсюда следует, что предложение обусловлено не реальными издержками, а издержками отказа от других направлений использования, включая использование самим производителем. Другими словами, издержки представляют собой не что иное, как необходимую плату за отвлечение ресурсов от других вариантов использования; как цены, предлагаемые за услуги факторов, используемые для его производства другими конкурирующими производителями. Можно с полным основанием считать Визера автором "концепции альтернативных затрат", которая представила как спрос, так и предложение зависящими от полезности, сведя все издержки к отказу от полезности. В данной теории издержки – не более чем форма, в которой индивиду сообщается о "желанности" обладания вещью каким-либо другим человеком.