I
Пиршество в Джефферсон-Сити
Можно долгие годы скитаться по Соединенным Штатам Америки, так и не найдя наиболее подходящего места для жизни. В отличие от туриста, родившемуся в Штатах климат где-то покажется крайне вязким, а где-то надоедливое солнце будет светить в окна слишком ярко. Именно так отзывалась Мэдлин Грин о своих частых переездах по городам и штатам, описывая и перечисляя их причины. А пока она возилась с пирогом. Прижав овальную телефонную трубку к уху, Мэдлин старательно раскладывала яблочные дольки от центра к краю пирога.
Ее дом еще не был полностью готов к началу новой жизни. Картонные коробки яркого желтого цвета занимали большую часть дома. Некоторые вещи, помещенные в коробки, были до того малоценными, что следовали за семейством, так и не находя своего естественного предназначения. В ящиках можно было обнаружить куклу Барби не первой свежести, электробритву «древних» времен или видеокассету с фильмом «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега», к тому же в формате записи с телевизионного вещания. Кил часто поднимал вопрос о судьбе «нелепых пассажиров», но, в конечном итоге, перестал обращать на них внимание.
Когда-то подружка Кила Дженни говорила ему, что его мать – Скорпион по знаку зодиака, поэтому с ней лучше не спорить – ничего хорошего из этого не выйдет. В гороскопах Кил не разбирался, но подружке Дженни, которая теперь осталась в другом штате, он верил. Та, в свою очередь, была просто помешана на гороскопах, звездах, различных предсказаниях по дате рождения и, как вывод, по методике кашля наблюдаемого могла достаточно точно отличить Козерога от Овна, а по походке и поведению – Скорпиона от Рака.
– Кил! – мисс Грин позвала сына из соседней комнаты.
Кил в этот момент сидел на подоконнике в своей комнате. Выпав половиной худощавого тела из окна, Кил втягивал дым через фильтр сигареты, зрительно поглаживая мягкий пейзаж утопающего в закате Джефферсон-Сити с улицы Swift’s Highway.
Напротив дома, куда поселилась семейка Грин, стоял небольшой супермаркет Smartbuy. Справа и слева расположились два четырехэтажных дома с менее шумными соседями, к чему привыкнуть Килу было проще, чем ко всему остальному. Где-то за магазином, обещающим умные покупки, находились еще пара кварталов, а за ними и сама река Миссури.
– Почти готово, слышишь, Кил?! – выкрикивала мисс Грин.
У Кила была давняя привычка слышать все, но реагировать через раз. Хотя в случае с мисс Грин он понимал, что шел на безоговорочную уступку в связи с авторитетной настырностью последней.
– Слышу я! Зови, как будет готово!
Кил вертел сигарету между пальцами, продолжая выдыхать дым в направлении Миссури.
– Как думаешь, Кил, соседям понравится пирог? – поинтересовалась Мэдлин Грин, просунув голову с прижатой к плечу трубкой в дверной проем, ведущий в комнату Кила.
– А то! – фыркнул Кил. – Ты стояла у плиты весь день.
Мисс Грин исчезла из комнаты также скоро, как и появилась, отреагировав на оценку Кила хохотом из соседней комнаты. Все чаще сын своим спокойствием и острым анализом происходящего сильно напоминал ей покойного отца Питера.
На улице из-за угла появился черный «байк» с восседавшими на нем бородатым весельчаком и девушкой, что крепко прижималась к нему сзади. Кил ухмыльнулся вслед пролетевшему «байку», предвкушая события предстоящей жизни в Джефферсон-Сити.
– Готово! – наконец объявила Мэдлин, подзывая сына к себе.
Как оказалось, пирог получился большим по размеру, и его бы сполна хватило сразу на несколько улиц, учитывая не самую плотную населенность. Тем более, что соседями считались только те редкие жильцы из четырехэтажных домов, о которых говорилось ранее.
Как только Кил зашел в кухню, мисс Грин спешно вручила ему несколько пластмассовых тарелок с пирогом, воодушевляя его «бежать быстрей, пока не остыли». Кил торопливо потушил сигарету в синей пепельнице и взял со стола еще пару кусков пирога.
Растянувшись и доведя до хруста позвонки, Кил Грин ступил за порог дома. Меньше всего на тот момент ему хотелось знакомиться с соседями, но «пирог знакомства» являлся частью каждого переезда. Далее же, как показывала многолетняя практика, им в ответ заносили всякие вкусности, и лишь контрольная улыбка входила в конечные обязанности.
Опускалась ночь. Небо покрылось грозовыми облаками, что степенно двигались, огибая Джефферсон-Сити. Безоглядный асфальт приветливо расстилался под кроссовками Кила. Он шел к зданию, расположенному слева от него. Начиная с последнего, четвертого этажа, Кил стучал в каждую дверь, натужно улыбаясь и рассказывая о себе, семье и недавнем заселении в дом напротив. Жильцы квартир улыбались в ответ еще более натянутыми улыбками и порой даже задавали вопросы, касающиеся его самого и впечатлений о городе. «Беги, пока горячие!» – напоминал себе Кил. Таким образом, из восьми квартир, что находились в доме слева, он успел поделиться пирогом лишь с четырьмя. Жильцы остальных квартир не отреагировали на стук, а за дверью одной из них он услышал, как громко дискутировали родители и плакал ребенок. В эту дверь Кил стучать не стал.
Он торопливо забежал домой, дабы избежать дождя, который, по-видимому, должен был закапать с минуты на минуту. Когда Кил вновь выбежал на улицу, чтобы начать «знакомиться» со следующим домом справа, раздался не самый гостеприимный раскат грома. «Успел!» – подумал про себя Кил, заходя в подъезд.
Дом справа снаружи выглядел точно также, как и тот, что слева, да и изнутри ничем не отличался. Кирпичная кладка и лестничные площадки выглядели одинаково.
Дома отличались лишь активностью жильцов, поэтому четыре куска пирога, посланных в дом справа, разошлись скоро. Четыре из восьми входных дверей раскрылись перед Килом, а за одной из них даже появилась милая девчонка по имени Линда. Она успела рассказать Килу о своем обучении на окулиста и даже предложила познакомить нового жильца Swifts highway с «местной шпаной». Кил охотно согласился, пообещав появиться в их компании в течение ближайших дней. Когда Кил вышел на улицу, чтобы направиться домой за следующими порциями пирога, дождь уже шел вовсю. Он постепенно приближался к стадии ливня, обойдя несколько предварительных периодов. Вода звонко хлюпала под подошвами кроссовок, покрывая город вместе с его каменистой кладкой, стекая с кузовов автомобилей и крыш домов по сточным трубам, покрашенным в темные цвета. Мисс Грин к тому времени уже подготовила куски пирога, положив рядом полиэтиленовый пакет.
– Ну, как тебе наши новые соседи? – спрашивала мисс Грин сына, прислонившись к стиральной машине, которая была установлена в неудобном месте – у входной двери. Владелец дома объяснял это тем, что его покойная жена распорядилась установить стиральную машину именно тут, подальше от спальных комнат.
– Не знаю даже, – признался Кил. – Будет лучше, если я позже все расскажу, – закончил он, пытаясь поудобней взять пластиковую посуду с кусками пирога, прикрыв их полиэтиленом сверху.
Мисс Грин молча согласилась и, отворив дверь, проводила сына.
Кил вышел на улицу, глядя под ноги и осторожно ступая по дороге между припаркованными машинами так, словно в руках нес не пирог, а что-то гораздо более значимое. «Дом справа» продолжал удивлять своей оживленностью. Каждая дверь, в которую он стучал, открывалась, и в каждой квартире его встречали с гостеприимством. У одной из них Кил простоял с минуту, вслушиваясь в чужую беседу о том, как хорошо живется в Джефферсон-Сити. В другой квартире женщина рассказывала о том, что вытворяет ее маленький песик с нелепой кличкой по названию горы, которая возвышается в юго-западной части Ирландии. Килу удалось уловить ее название, благодаря своей любви к географии, зародившейся за школьной партой. «Мы катались по полу!» – вопила женщина за дверью, рассказывая о Галтиморе.
«Скоро закончу с пирогом и окажусь дома. Вернусь к раздумьям о жизни, о судьбах и мультипликации» – подумал про себя Кил, не став стучать в ту дверь, дабы не прерывать «сверхинтересный» рассказ женщины.