Глава 4
В ночном клубе попрежнему звучала музыка, но от острого взгляда подруг не укрылась общая нервозность обслуживающего персонала. Официанты принимали заказы невнимательно. Выступавшие танцовщицы поминутно сбивались, делая ошибки одну за другой. К тому же в зале возникла какаято суета. Появились охранники, с озабоченными лицами они проскользнули мимо сцены и скрылись за занавесом с изображением колесниц, запряженных четверками лошадей.
– У них чтото случилось, – озабоченно пробормотала Мариша.
– Ага! И это чтото очень и очень нехорошее.
Девушки еще немного посидели на своих местах. Но суета в служебной части клуба внезапно прекратилась. И объявили выход Ариадны.
Актриса вышла и запела. Голос был вроде бы тот же самый. Но вот сама девушка…
– Это не Аюша! – прошептала Инна. – Не настоящая Ариадна… Это какаято другая девица. Она поет под «фанеру»!
Мариша и сама видела, что вышедшая на сцену девушка никак не тянет на звание звезды. Движения у нее были топорные и какието угловатые. Да, пела она так же заливисто, как и Аюша, но от взора Мариши не укрылось, что девушка не всегда открывала рот в нужный момент.
– Фонограмма! – прошептала и Мариша следом за Инной. – Она поет под «фанеру». Дешевая подделка! Это не Аюша!
И хотя ноги и руки новой девушки, видневшиеся изпод одежды, были равномерно золотисто-коричневого цвета, это была совсем другая актриса.
– Они подменили нашу Аюшу кемто другим!
– А где же сама Аюша?
– Не знаю.
– Так надо узнать!
Дождавшись конца выступления, когда новая девушка убежала, даже не дожидаясь аплодисментов, которые, надо сказать, на этот раз были довольнотаки жидкими и вялыми, поскольку зрители явно не впечатлились новой песней, подруги вскочили со своих мест и двинулись якобы в туалет. К счастью, туалет тут был расположен таким образом, что от него шел коридорчик в служебную часть клуба.
И, миновав это заведение, подруги шмыгнули дальше. Так, куда им теперь? Но прежде чем они успели ответить на этот вопрос, внезапно рядом с ними раздался громкий женский голос. Ктото запричитал и вдруг громко воскликнул:
– Ой, бедная Аюшка! Ой, горето какое! Как же так ее угораздило?! Это же надо – так неудачно упасть!
Подруги замерли, встревоженно переглянувшись. А уже другой женский голос продолжил:
– Просто невероятно! Как ее угораздило сверзиться оттуда? Сто раз мы все по этой лестнице ходили, и все нормально было.
– Ничего не нормально! Там вечно ступеньки скользкие. Карлуша – хрен скупой – на новое покрытие жлобится. А ступени от старости уже стерлись до половины. Идешь, как по горке! Того и гляди, скатишься!
– Не говори так! Аюша прекрасно там держалась. Она же цепкая, словно обезьянка! Не могу поверить, что именно она – и вдруг поскользнулась!
– Да еще так поскользнулась, чтобы насмерть убиться! Это же надо такому случиться!
Две женщины снова заахали, а Мариша взглянула на Инну. Но та и сама была в панике. И ровно ничего не могла подсказать подруге. Одно было ясно: за кулисами произошло несчастье. И это несчастье касалось в первую очередь Аюши.
– Так я и знала! – в отчаянии воскликнула Мариша. – Чувствовала ведь, что добром сегодняшний вечер не закончится. И почему я к себе не прислушалась?
Инна тоже этого не знала. Но считала, что, раз уж они здесь, им нужно пойти и все самим выяснить. Что они и сделали.
Голоса стали громче. А затем голос Карлуши – здешнего царя и начальника – произнес:
– Слушать всем меня и очень внимательно. Аюша упала сама! Никто ее не толкал! Она шла, поскользнулась и упала. Все! Это был несчастный случай! Всем ясно? Рядом с ней никого не было, поэтому мы нашли девушку, когда ей уже нечем было помочь!
Услышав это, Мариша ахнула, зажав рукой рот. Но это ей не помогло. Из-за угла появился толстый кривоногий тролль с большой окладистой черной бородой – здешний царь и начальник, Карлуша. Он уставился на девушек своими глазками-угольками и злобно заверещал:
– Почему на территории зоны посторонние? Немедленно вон!
– А мы к Аюше!
– Она занята!
– Нам нужно ее увидеть!
И, не тратя больше времени на разговоры, Мариша с силой отпихнула Карлушу в сторону. Тот не ожидал сопротивления и не сумел устоять на ногах. Упал и завопил, требуя, чтобы его подняли. Ктото поспешил на помощь боссу. Но остальные актеры в подавляющем большинстве замерли неподвижно. Люди явно находились в шоковом состоянии. И Мариша без труда пробежала мимо них. Никто и не пытался остановить ее. Пример все еще барахтавшегося на полу Карлуши заставил остальных стоять смирно.
Мариша пробежала дальше по коридору, и из ее груди вырвался вскрик. Под лестницей, ведущей вниз, лежало тело, накрытое белой простыней.
– Аюша! – закричала Мариша, свесившись с перил. – Ты жива?
Она пулей слетела вниз, даже не подумав об опасности, которой подвергалась сама, спускаясь по истертым железным ступеням. Мариша думала лишь о том, что же теперь будет с Милой. Ведь единственная ниточка к поискам пропавшей девушки обрывается со смертью Аюши. Ну и, конечно, бабушке Аюши тоже придется несладко. Вряд ли строгий зять захочет взять старушку к себе в Великобританию. А значит, бабушка обречена на государственную опеку. А она – эта опека – ох как не сладка!
Все эти мысли в один момент промелькнули в голове у Мариши, заставив ее похолодеть от ужаса и надвигающегося на них несчастья. Да что там, несчастье было уже тут, оно бушевало в полную силу. И не несчастье, а настоящая трагедия!
– Аюша! – снова воскликнула Мариша, упав на колени перед прикрытым телом. – Это ты?
Да, это была Аюша. Ее лицо, руки, ноги и странно застывший взгляд. И лужа крови под ее головой!
– Аюша! Очнись!
Бесполезно! Девушка не подавала признаков жизни. И Мариша ощутила такое отчаяние, какого ей уже давно не приходилось переживать. Перед ней было мертвое тело – без дыхания, без пульса, без надежды на чтолибо еще!
Инна тоже спустилась к подруге и попыталась оттащить ее от трупа.
– Не трогай ее! Ты можешь еще больше повредить ей!
– Нет, – мрачно помотала головой Мариша. – Худшее уже свершилось. Она мертва! Инна, ты понимаешь? Аюша – мертва!
Мариша готова была расплакаться. Какое неудачное расследование! Первый же свидетель оказывается мертвым буквально в тот же день! И тут же в голове у Мариши проскользнула мысль: а случайно ли это? Больно уж опасное совпадение, если задуматься. Аюша явно знала человека, к которому уехала пропавшая Мила. И еще Аюша комуто звонила сегодня днем, угрожала и требовала вернуть Милу обратно. И что? Не прошло и нескольких часов, как сама Аюша мертва – лежит теперь с проломленной головой.
Она унесла свою тайну с собой в могилу!
Дальнейшее спуталось в голове у Мариши. Какието люди тянули ее наверх. Затем громкие голоса требовали, чтобы она уехала, покинула место происшествия. Появились люди в форме, а также люди с носилками и в медицинской униформе, которые и забрали тело Аюши с собой.
– Шоу маст гоу он! – как сквозь сон донесся до Мариши голос Карлуши. – Марш на сцену, бездельники! Аюша мертва! Ее уже не вернуть! Но мы с вами должны продолжать!
Очнулась Мариша уже на улице. На ней была ее меховая курточка, а рядом с ней клацала зубами Инна. Сумка, паспорт, деньги и ключи от машины тоже были на месте. Насчет этого волноваться не приходилось. Но все равно на душе у Мариши было ужасно погано. А в голове ее все шумело и звенело.
– Что же это такое делается?! – воскликнула она. – Как Аюша могла так неудачно свалиться и убиться насмерть? Ведь она была мне так нужна!
Инна лишь пожала плечами.
– Пока ты скандалила с Карлушей и дралась с ним, я поговорила с некоторыми девочками.
– И что?
– Они говорят, что рядом с Аюшей, когда она падала, действительно никого не было. Она поднималась со сцены одна. Никто ее не толкал. Ступени там, на старой лестнице, страшно истертые. Ты сама это видела, когда спускалась по ней. Так что нет ничего удивительного, что Аюша свалилась и сломала себе шею.
Но Маришу слова подруги ничуть не убедили. И она завопила в ответ:
– Нет ничего удивительного?! Инна! Я тебя не узнаю! Это кто мне говорит? Ты?! Просто невероятно!
– А в чем дело?
– Аюша свалилась как раз не случайно! Ее столкнули! И я в этом совершенно уверена!
– Кто? Кто ее столкнул?
– Не знаю! Тот тип, с которым она разговаривала сегодня днем по телефону… – И, произнеся эти слова, Мариша вдруг замерла с открытым ртом. – А ведь это мысль! – воскликнула она.
– О чем ты?
– Мы должны немедленно ехать к Аюше!
– Что ты! – толком не поняв Маришину мысль, испугалась Инна. – Ее забрали врачи! Зачем нам туда?
– Да не в больницу мы поедем! Мы должны поехать к Аюше домой!
– Зачем? – продолжала недоумевать Инна. – Она ведь живет… то есть жила с полоумной бабкой!
– Вот именно!
– И что нам скажет ее бабка?
– Как знать, возможно, она не так уж и не в себе. Но главное, что Аюша сегодня разговаривала с кемто по телефону. Разговаривала, угрожала и упоминала имя Милы. Понимаешь?
Инна молчала, и Мариша добавила:
– А еще я тебе скажу, что Аюша разговаривала по своему домашнему телефону, понимаешь ты это? Я слышала, как она бросила на рычаг трубку. Это был обычный домашний аппарат. И она с него разговаривала!
– Ну разговаривала. Ну и что?
– Мы влезем в память телефона и выясним, куда был сделан последний звонок! Вот что!
– А если бабка уже пошуровала в телефоне? Ты же помнишь раскиданную обувь в прихожей и эти ее полеты с зонтиком?
– Вряд ли. Наверняка, Аюша предусмотрела какието меры безопасности на этот счет.
Так и получилось, что этим же вечером подруги вновь оказались возле дома Аюши. Теперь им предстояла встреча с ее бабушкой.
– Ой, не знаю даже, как мы с ней договоримся. По отзывам соседей, старушка совсем не в адеквате.
Но все решилось гораздо проще. Подруги напрасно звонили в дверь Аюши. Никто им не открыл. А через несколько минут из соседней квартиры появилась средних лет женщина и заявила:
– Напрасно звоните! Аюшка убежала, а бабка ее спит!
– Что же, она так спит крепко?
– Снотворным ее Аюша напоила, вот старуха и спит.
– Снотворным?
Женщина бросила на подруг цепкий взгляд:
– А вы что же, ничего не знаете?
– Нет. А что?
– А вы, вообще, кто такие?
– Мы… Понимаете, мы знакомые Аюши. Мы сегодня были на ее представлении, она нас сама пригласила в «Ариадну», а там с ней случилось несчастье.
И подруги в двух словах рассказали этой женщине о том, что произошло с Аюшей.
– Вот ужас! – ахнула та. – Неужели убилась? Совсем?
– Насмерть.
– Что же теперь с Петровнойто будет? – распереживалась женщина. – Сдадут ведь органы опеки старуху в дурку! Никто с ней возиться не станет! Как есть, сдадут! Хоть и зараза она, а все равно жалко!
– Погодите, но ведь Аюша – не единственная родственница у своей бабушки. У той есть дочь, зять, другие внуки…
– Кто вам об этом сказал? – И, так как подруги молчали, соседка продолжила: – Не знаю, кто и что вам сказал. А только Аюша нашей Петровне – вообще никакая не родственница.
– Что?!
– Ну да. У Петровны отродясь детей не водилось, – подтвердила соседка. – Ну а если детей нету, откуда же внукам вдруг взяться? – И, видя ошеломленные лица подруг, она сжалилась над ними и добавила: – Да вы заходите ко мне! Я вам про Аюшу все в подробностях расскажу. И как она тут появилась. И как шефство над Петровной взяла. И все прочее тоже объясню.
Пригласив подруг к себе в квартиру, женщина заговорила:
– Аюша – девка неплохая. Кто ее родители и откуда она родом – об этом я вам не поведаю. Но к Петровне она завсегда с большой душой относилась. У нас дом ведь такой, что любой шум слышен. Чихнешь – соседи тебе доброго здоровья пожелают. Ну а я уж про жизнь Петровны все вам сообщить могу…
По словам соседки выходило, что Аюша появилась в этой пятиэтажке около года тому назад. Вот именно так – взяла и появилась. Всем называлась внучкой Петровны и рассказывала историю о брате, сестре и маме с папой, которые живут в Великобритании и шлют им с бабушкой оттуда деньги. Многие соседи ей верили. Одна только Владлена – так звали соседку Петровны – отлично знала, что у сумасшедшей бабки отродясь не водилось ни детей, ни внуков.
– Но я самозванку разоблачать не стала. Жизнь – она ведь штука непростая. Иной раз и чужой человек быстрее руку помощи протянет, чем родное дитятко. Вот у меня двое родных детей, а где они? Одна я живу. Внуков только пару часов в выходные дни и вижу. А Петровне, выходит, повезло. Аюша с ней круглосуточно находилась. И деньги у девки имелись, что правда, то правда. Врачей она к Петровне вызвала. И, что ни говори, помогли врачито! Бабка поспокойнее сделалась. Раньшето она все бузила, чудила, чуть ли не из окна выпрыгивала. А как Аюша появилась, бабка потише вести себя стала. Врачи ей лекарства хорошие прописали. Петровна на ночь таблеточку выпивала – и до утра спокойненько себе храпела. Да и днем с ней меньше приключений происходило.
Так что Владлена против Аюши не выступала. К чему? Жизнь у Петровны явно переменилась в лучшую сторону. Бабка расцвела и повеселела, она то и дело чтото рассказывала соседям о своей новоявленной внучке. Владлене даже казалось, что полоумная Петровна так до конца и не поняла, что внучкато у нее и не родная вовсе. Да и не внучка никакая Аюша ей была.
– Ну а деньги у Аюши водились. Сначала она бабку одела-обула и вкусностями разными накормила. Потом машину себе справила. Ну а после уже и ремонт в квартире у старухи сделала. Не шикарный, но очень даже приличный. И вообще, она смотрела за старухой, как иные родные не смотрят!
Владлене, которая от своих детей в жизни не видела ни копейки, такая жизнь соседки казалась очень даже прекрасной. К тому же она навела справки в жилконторе, где у нее работала приятельница. И точно знала, что Аюша на квартиру своей «бабушки» не покушается. Девушка была прописана гдето совсем в другом месте. А квартира Петровны была даже не приватизирована.
– Так что, как только помрет бабка, государству квартиркато ее отойдет! Никто ее себе захапать не сумеет.
Так сказали Владлене в жилконторе, после чего соседка окончательно расположилась в пользу Аюши. Девушка делала благое дело не ради квартиры, как поступают многие. Она была добра к сумасшедшей Петровне… Ну как бывает добра родная любящая внучка к своей бабушке, пусть и выжившей из ума.
– А теперь я даже и не знаю, что будет с Петровной… А правду ли вы мне сказали? Точно Аюша убиласьто?
Подруги ответили на этот вопрос – уже то ли в пятый, то ли в десятый раз. Они совершенно упарились повторять одно и то же.
И поэтому Мариша довольнотаки невежливо перебила говорливую соседку:
– Скажите, а не было ли у Аюши молодого человека?
– Кавалера, что ли?
– Его самого.
– Нет. Не было. Вдвоем они с Петровной жили. А уж как теперь Петровна жить будет, я и не знаю…
Все это было понятно. Но подруг интересовало другое.
– А у нас есть другие сведения. Мы слышали, что у Аюши есть родственники.
– Ну, про ее родню я вам все сказала.
– Но, возможно, эти люди возьмут на себя заботу о Петровне?
– С чего бы это?
– А с чего было Аюше заботиться о чужой ей старухе?
Владлена задумалась, а потом кивнула:
– Хорошо бы так все и вышло. Хотя, честно говоря, Петровнато наша – бабка совсем вредная. Никому проходу не давала. Мы на Аюшу молиться готовы были, потому что старуха с ее приездом присмирела. Да Аюша нам потом объяснила, что с головой у старухи беда эта изза плохого питания в детстве случилась. Какаято аномалия сосудов головного мозга образовалась. Врачи Аюше объяснили, а она уж после мне пересказала. В детстве Петровна блокаду пережила. И когда организм у нее только формировался, она все свое здоровье на голодухе и порастеряла. Но ведь какая сила! Другие дети померли, а она выжила. Выросла в детском доме, выучилась на педагога, а потом там же, в этом детском доме, всю свою жизнь и проработала. И не смотрела на то, что инвалидом после войны, блокады и голодовки осталась! Работала как могла. Ну а к старости она совсем плоха сделалась. Да-а-а… Тяжелая у нее жизнь была. И кабы нашлись добрые люди, что о ней позаботиться захотели бы, тогда все по справедливости бы получилось.
– Ну вот! А что для этого нужно?
– Что? – захлопала глазами соседка.
– Позвонить родителям Аюши!
– Так у меня их телефонов нету! – растерялась Владлена.
Онато растерялась, но зато у подруг было готово решение этой проблемы.
– А телефонный номер родителей наверняка у Аюши гдето записан.
– А в квартируто как попасть? – вздохнула Владлена и тут же воскликнула: – Ой! Что это я? У меня же ключ имеется!
– В самом деле?
– Конечно! Аюша мне его и оставила. Некоторое время тому назад ей ненадолго уехать понадобилось. Вот она мне и сказала – возьмите, мол, Владлена, ключ от квартиры. И, если что, за бабушкой моей присмотрите.
– И что же Аюша, уезжала на целый день? А как же Петровна?
– Ну жила же старуха без нее както всю жизнь! Прожила, и ничего с ней не случилось. И не один раз Аюша уезжала. В последнее время она так и вовсе зачастила кудато. Видно, чувствовала, сердечная, что жизньто ее к концу идет! – И, пригорюнившись, Владлена продолжила: – Да, вот так и получается… С Петровной, которая уже девятый десяток разменяла, ничего не случилось, а Аюша погибла. Ох, что это на светето белом делается! Старики никому не нужные живут и не помирают. А молодых смерть забирает! А старикам что? Только помирать и остается!
– Погодите вы причитать! – перебила Владлену Инна.
– Откуда вы знаете? Возможно, Петровна тоже нужна Аюшиным родственникам окажется, – добавила Мариша.
– Зачем раньше времени горе кликать?
Но, судя по безнадежному выражению лица Владлены, она ни на что хорошее для Петровны не надеялась. Однако впустить подруг в квартиру старухи соседка не отказалась. Правда, надо было отдать должное бдительности Владлены. Она сделала все же звонок в «Ариадну». И, лишь получив подтверждение рассказу подруг, тяжко вздохнула, бормотнула чтото и полезла за ключом.
Оказавшись в чужой квартире, подруги первым делом кинулись к телефону. На их счастье, это оказался современный аппарат, охотно высветивший в специальном окошке все последние набранные хозяевами номера. На всякий случай, подруги переписали все десять номеров, которые там появились. И лишь затем вспомнили о Владлене.
– Не понимаю, – отозвалась женщина на их зов. – Где же у Аюши может быть спрятана записная книжка?
Выяснилось, что все это время добрая соседка рылась в прикроватной тумбочке, стоявшей в большой комнате. Именно в этой комнате и обитала сама Аюша. Бабушка спала в дальней комнате, видимо, так обеим женщинам было комфортнее.
– Где у нее записная книжка? Может быть, вот это?
И Владлена извлекла откудато разрезанную пополам школьную тетрадь в клетку, так что получилось чтото продолговатое, напоминающее чековую книжку.
– Возможно, вот это? Посмотрите, девоньки. Тут вроде цифры какието накорябаны.
Мариша пожала плечами, но тетрадку взяла. Очень сомнительно, чтобы такая стильная девушка, какой была покойная Аюша, опустилась до такого убожества. Если она уж и завела бы себе не современный электронный ежедневник, а такую вот книжечку, то выбрала бы экземпляр в кожаном переплете, с золотым тиснением, стразами и перламутром.
– Ее почеркто, – настаивала Владлена. – Иной раз Аюша давала мне список, что им с бабкой в магазине взять, так что я ее почерк хорошо знаю.
– Вы делали покупки для ваших соседей?
– А что? Мне не трудно. А лишняя копейка – никогда она не лишняя! Я у них и убиралась пару раз. Аюше некогда было, а у меня времени свободного полно. Почему бы и не помочь, если платят? Особенно в последнее время Аюша стала часто ко мне обращаться.
Выходит, Аюша еще и приплачивала своей соседке, чтобы та частично брала обязанности по дому на себя. Но откуда у девушки такие деньги? Неужели Карлуша платил ей столько, чтобы и на это ей хватало? Чтото не верится. Лицо Карлуши никак не располагало к подобного рода мыслям. Но на всякий случай подруги мысленно отметили – расспросить других девушек из «Ариадны» о том, сколько же они зарабатывают у злого папы Карло.
А пока что они были вынуждены взяться за тетрадку, которую им настойчиво подсовывала Владлена. С первого же взгляда стало ясно, что эти цифры никак не могут быть номерами чьихто телефонов. Хотя бы уже потому, что ни возле единого из них не было сделано никаких пометок.
– Возможно, что это международные коды и номера.
– Они все состоят из разного количества цифр. И потом, коды обычно берут в скобки.
– А Аюша не брала.
– Все равно! Как она различала чей это номер, если возле ни одного нет никаких примечаний? Держала их всех в памяти? Тогда в чем вообще смысл этих записей?
Но все равно, тетрадка подруг заинтересовала. Возможно, если над ней хорошенько потрудиться, то она прольет свет на тайные стороны личности погибшей девушки?
Первые цифры в этих записях всегда различались. А вот последние четыре иногда совпадали, а иногда нет. Иной раз там значилась тысяча, иной раз полторы, а один раз стояло даже число две с половиной тысячи. Интересно, что именно значили эти цифры?
И еще один вопрос не давал подругам покоя. Кто такой был этот Артур, чье имя упоминала Аюша? И, так как напившаяся снотворного бабка Петровна продолжала крепко спать (они это проверили), подруги подступились с этим вопросом к Владлене.
– Артур? – удивилась та. – Не знаю такого. Ни Петровна, ни сама Аюша при мне этого имени не упоминали. А кто это? Жених ее? Не было у Аюшки никакого жениха! Я же вам давно сказала, вдвоем с бабкой она жила. Днем к ним никто не приезжал. А вечером Аюша уходила на работу. Где ей тут взять время на жениха?
Да, в «Ариадне» о женихе Аюши тоже ничего не знали. Для ее коллег стало новостью, что Аюша выходит замуж. Значит, он не работал вместе с Аюшей. Но ведь девушка и не скрывала, что жених появился у нее недавно. В те последние неполные три недели, которые она пропустила в своем ночном клубе.
Так кто же этот таинственный Артур? И существует ли он вообще на свете? Возможно, что про жениха Аюша все придумала, точно так же, как и про свою семью в Великобритании, брата с сестрой и важного папу, который присылает им с бабушкой деньги на жизнь.
– Хм, – произнесла Мариша. – Владлена, нам бы хотя бы паспорт Аюши увидеть. Это возможно?
Владлена пожала плечами.
– Или другие документы! – подсказала ей Инна.
Владлена снова пожала плечами и сказала:
– Документы у них в ящике хранились. Я знаю, где. Показать вам?
Разумеется, показать! И очень скоро на руки подругам лег паспорт Ольги Петровны – сумасшедшей бабушки Аюши. Никаких упоминаний о детях в нем сделано не было. И Владлена с торжеством покивала головой:
– Вот видите! Я же вам говорила!
Кроме паспорта, в ящике нашлись и другие различные документы старухи. И их у нее, как у всякого человека, прожившего долгую жизнь в нашей стране, накопилось с возрастом изрядное количество. Тут были и какието справочки по форме «девять», которые вроде бы и ничего важного из себя не представляют, но без них вам не выдадут ни медицинскую страховку, ни в собесе не примут и не станут с вами разговаривать во многих других местах.
В ящике нашлось пенсионное удостоверение Петровны, прошлогодний бесплатный билет на проезд в городском транспорте, удостоверение ветерана и еще куча других документиков. Но все они принадлежали старухе. Аюшиных же документов тут не было – ни единой бумажки!
– Как странно! – удивилась Владлена. – Ну, допустим, паспорт девочка с собой носила. Когда еще машины у нее не было, она все мне жаловалась, что ее частенько останавливают, потому что внешность у нее больно уж подозрительная.
– Регистрацию проверяли?
– Ее самую! Вот Аюша паспорт с собой и таскала. Ну а после она уже права себе сделала, на машине кататься стала. Патруль ей стал не страшен. Гаишников больше соблюдение правил дорожного движения волновало, чем какаято там регистрация. Где же тогда ее паспорт? И другие документы?
И вопрос с регистрацией Аюши тоже както повис в воздухе. В квартире у бабки она прописана не была. Тогда – где? И если Аюша не была родственницей Петровне, то где она обитала до того, как встретила Петровну и поселилась в ее квартире? Кто были ее родители? И самое главное: почему Аюша решила жить именно у Петровны, а не снимать, скажем, отдельную квартиру?
Ведь она ничего не приобретала, живя со старухой, кроме кучи материальных и других проблем. Вон и Владлена подтвердила, что Аюша частенько так уматывалась, присматривая за полусумасшедшей старухой, что к вечеру чуть ли не плакала от усталости.
Вот отсюда и возникает вопрос: а зачем? Зачем молодой и, что там греха таить, красивой и талантливой девушке (подруги слышали, как замечательно поет Аюша, какой у нее чудный голос и удивительный музыкальный слух!) было жить с посторонней ей бабкой и работать на папу Карло, который наверняка обдирал бедняжку как липку? Это что, такой способ самобичевания? Или Аюша расплачивалась за чьито долги в отношении Петровны?
В это время в маленькой комнате зашевелилась Петровна, прервав рассуждения подруг. Закашлялась и подала голос:
– Аю! Девочка! Ты дома?
Подруги переглянулись. Сейчас им предстояла нелегкая задача: поговорить со старухой. И объяснить ей, что Аюши больше нет. И что старухе снова предстоит в одиночку бороться с этой беспощадной жизнью.
– Аюша! Ты дома?
Голос Петровны поднялся почти до крика. Делать было нечего, и все три женщины пошли к старухе.
– Владлена?! – удивилась Петровна, увидев соседку. – А ты чего тут? В гости пришла?
– Нет, не в гости. Горе у нас, Петровна…
– Какое горе?
– Аюшато наша… Ох, не знаю, как тебе такое и сказать… погибла она, одним словом!
Подруги ждали чего угодно. Рыданий. Проклятий в адрес жестокой судьбы. Наконец, просто тихих слез, которые прольет Петровна о судьбе девушки, бывшей по отношению к ней такой доброй. Но действительность превзошла все их ожидания. Петровна выпрямилась у себя на кровати, ее губы сжались в одну линию, а потом она выпалила:
– Сдохла, говорите?! Ну, туда ей и дорога, собачьему отродью! Врушка! Воровка! Дрянь!
И все! У подруг прямо челюсти отвисли. Да и Владлена была поражена.
– Петровна! – пробормотала она. – Миленькая… Да как же ты можешь говорить такое?! Ведь Аюша же погибла! Внучка твоя названная!
– Не внучка она мне никакая! Отец ее передо мной в большом долгу был. Вот и прислал меньшую свою мне на подмогу! Я сама ему так сделать велела. Не прислугу для меня нанять, а кровиночку свою любимую мне в работницы определить. Девчонка отца своего боялась, вот и не посмела с ним спорить. Приехала, как он ей приказал. И мне верно служила. Тут я ничего не скажу, старалась она изо всех сил. А только не по доброте она так поступала, а потому, что отец власть свою над ней проявил! – И, сверкнув в сторону онемевших от изумления женщин сердитыми глазами, сумасшедшая старуха еще и прикрикнула: – Ясно вам?! Не жаль мне ничуть девку! И что это вы на меня вылупились? Померла, так туда ей и дорога! Другая приедет, ей на замену! – И, подмигнув Владлене злым глазом, Петровна добавила: – Не боись, Владлена! Одна на старости лет, как ты, дура стоеросовая, я не останусь! У меня родных детокто нету. Но зато приемных много – целая куча! И есть что про них, родимых, вспомнить. И люди за эти мои воспоминания не только детей своих мне на потребу отдадут, но и сами ноги мои лизать примутся!
А затем, и вовсе разойдясь, старуха злобно закричала:
– Пошли все вон, смерды! Это моя квартира! Я ее от государства на себя одну получила. В ней и помру! И не ваше собачье дело, что и как со мной будет! Может, я богаче и знатней всех вас! Убирайтесь, суки!
И, видимо, для того, чтобы до ее гостей получше дошли ее слова, она схватила стоявшую возле ее кровати тяжелую пепельницу из малахита и швырнула ее в сторону женщин. Пепельница пролетела всего в нескольких сантиметрах от головы Владлены. И, стукнувшись о стену, разлетелась на мелкие кусочки.