Кебрудигер. Глава 3. Точка невозврата (К. А. Тарабаев)

– Орешек? – сладкозвучно спросил Кебруд, протягивая его Родигеру, который только очнулся, губы его беззвучно жевали воздух в попытке воссоздания звуков. Кебруд, одевший белый докторский халат, показывал на два бумажных листочка, которые держал в руках. На одном из них изображен ответ, а на другом дерево с беличьим дуплом. Очень медленно, вытягивая каждую букву, он спросил:

– Дооомммик, где здесь дооомммиик?

– Воды… – выговорил наконец-то пациент голосом обречённого Тантала.

– Воды? Да брось ты свои первобытные штучки, лучше посмотри на мой замечательный корабль – он поднял руки показывая свою гордость, затем нажал кнопку на капитанском браслете и проговорил:

– Пациент в относительной норме, проверить позже.

– Водыыы – вновь, с трудом изрек Родигер, понимая, что скоро он будет в норме лишь по отношению к многоопытному трупу.

– Воды, воды! – начал Кебруд изъясняться на том же языке подходя к стене – ладно уж, так и быть, достану свои запасы – он треснул по панели в стене и та поднялась вверх. Достал из неё кран, стилизованный под пожарный шланг, и протянул его Родигеру, тот с жадностью стал пить. Если использовать эталон жадности, то жадность Родигера можно было оценить примерно в 4,242 жадности и одну похоть по отношению к воде.

– Да мне то чутка оставь, я же её на зиму солил!

– Тебе – выговаривал жаждущий пока пил – чтоб – ещё глоток – быть – глоток – ближе. К. Человечеству. Нужно. Фотографироваться. С. Колесом.

В этот день они много говорили, сначала Родигер, потом Кебруд, после чего говорили вместе в попытке сэкономить время. Родигер вспомнил произошедшее, признался, что полностью провалил дело и попытался вернуться, дабы исправить хоть что-нибудь, попытался для виду, он даже, хоть и немного, но был рад тому, что это закончилось. И сделал вид, что поверил Кебруду когда тот рассказал, что нашёл Родигера лежавшего без сознания на поляне.

– А я когда домой пришёл, смотрю – там беспорядок, более бардачный чем принято, тебя нет, ну я и подумал, что ты на своей любимой полянке.

– Беспорядок говоришь? – Неужто кто-то наш дом обыскал? – задумался на мгновение Родигер, но Кебруд уже начал свой рассказ о том, как получил корабль исследовательски-охотничьего типа. Их использовали чтобы ловить разных существ с разных планет с целью дальнейшего превращения их в конкретных существ с конкретных планет. Он не стал говорить Родигеру зачем именно он пошёл в казино, он просто сказал что был там, сидел за столиком, как вдруг вошёл какой-то мужчина. С виду старый военный и несмотря на то, что был в стельку пьян, держался он по привычке прямо. На вид крепок, седая щетина может быть и придавала бы ему капельку шарма, если бы не безумие в глазах. Старик этот слонялся от столика к столику что-то пытаясь объяснить сидящим, и с опаской поглядывающим на него, людям. У каждого столика он задерживался не более минуты, после чего его прогоняли. И пока охрана не забрала пьянчугу, он успел подойти к Кебруду и начал нести бред про необходимость убийства какого-то существа. Существо это гонялось за стариком повсюду, а если переставало, то старик начинал сам за ним гоняться. Кебруд старика не прогонял и тот, достав бластер, стал показывать как надо охотиться. В этот момент вмешалась охрана и старик заорал, мол нужно, нужно убить, убить вечно ходящее за ним существо, пока оно не поймало его. Сообщил, что если умрёт сегодня, то Кебруд должен будет убить эту тварь – заорал это таким безумно-завораживающим голосом, что потребовалось минут пять после его исчезновения, чтобы в зале воцарилась привычная атмосфера.

Когда охрана приблизилась к старику, тот и кинул Кебруду капитанский браслет без какой либо системы защиты. Кебруд без труда нашёл корабль. На удивление в нём никого не оказалось, хотя, учитывая предыдущего владельца, это не так и удивляло. Конечно, можно было ещё поспорить был ли факт дарения корабля, а о документах из-за которых могли возникнуть проблемы на некоторых планетах и говорить не стоит, но Кебруда сейчас это мало волновал. Впрочем, эту фразу можно было отнести почти к любой проблеме, в любой момент времени.

Рассказывая эту историю, Кебруд не поведал, что в казино он пришёл с целью найти Джуанну. Что не очень то получилось. Он смог добыть лишь обычную фотографию, сделанную с вчерашней записи камер. На фото Джуанна сидела вдали, черты лица разобрать можно, но найти её при помощи компьютера будет трудновато – слишком далеко сидит, хотя в этом деле он понимал не много – нужна была помощь.

Не сказал Кебруд так же и о том, куда они направляются.

– Прилетим, и хоть место для тебя незнакомое, узнаешь – лишь отвертелся он.

Родигер, после небольших, планируемых за год, препираний, о которых ниже, согласился, что короткий отлёт не помешает компании, а про себя подумал: что если ему звонил полицейский, то за это время он поймет, что я не виновен, либо, если всё же это был техник, не найдя меня прекратит поиски, ведь он уже получил желаемое.

Родигер не был своевольным, не обладал ярко выраженными мотивами и желаниями, цели и поступки определялись в основном желанием не сделать жизнь хуже, и довольно часто он смиренно соглашался с Кебрудом, хотя иногда и мог заупрямиться, и как сейчас припомнить что тот, своими выходками, частенько пододвигал компанию к краху, а когда пытался всё исправить, то показывал недюжинную фантазию изобретая колесо, приделывая его к краху, и стоит ли говорить в каком именно направлении он его катил.

Подобное уже случалось не раз, взять хотя бы случай с видеофоном.

Родигер решил, что сделав платную линию, можно так же решат проблемы других людей, однако Кебруд, судя по всему, решил иначе. Ибо подошёл первый и ответил в своей манере:

– И давно он не работает? Хм, а раньше работал? Тогда возвращайтесь в прошлое и пользуйтесь!

Сейчас же они улетали на корабле военного. Военный. Родигер не любил военных. Всё время хвастаются и кичатся, выясняя кто из них главный. Ты только поприветствуешь их, а они сразу скажут, что для того чтобы стать сильнее, весь день сегодня таскали камни, факт то факт, таскали, но молчат о том, что камни эти в почках.

С Кебрудом трудно было управлять этой компанией, он всё время пускался на слоне по ягоды. И если известная мудрость гласила сначала думать, а потом делать, то Кебруд же сначала делал, а потом делал ещё что-нибудь такое же глупое. Хотя без него, пожалуй, ещё хуже, потому как сейчас бездействие одного компенсируется бездумьем другого.

Наших друзей объединяла общая нелюбовь к повторам. Не то что бы они не могли увидеть новое в старом, просто иногда кто-нибудь вечно пытался рассказать одну и туже шутку, или пытался донести банальную мысль, для понимания которой и вовсе не требуется мозговой активности, несколькими способами, чтоб уж наверняка. Все уже понимали в чём суть, а он всё продолжал и продолжал повторять свою мысль, повторял и повторял, затем мог отвлечься, скажем на погоду или щавель, в основном на щавель, а затем снова повторял и повторял. Они оба не любили это. Если ты рассказал что-либо, нет смысла всё время повторять это в 12 часов дня, в 14, потом в 17 и ещё раз под вечер. Ближе к ночи. Во вторник, в четверг, каждый август и ноябрь, в каждом чётном году. Повторы. Повторы. Которые один из них вскоре возненавидит.

На этот раз Кебруд вновь поспешил и не взял в путешествие почти ничего съестного. Хотя если представить время, отведенное на выполнение задачи, как единицу, то чем больше ты медлишь, не делая что-то, тем больше тебе придётся спешить, дабы уложиться в срок. Исходя из этого Кебруд скорее полностью медлил на тему еды, спеша с другими делами, проще говоря он одновременно и спешил и медлил, да к тому же сам был неоднократно сыт, конечно, за бананами можно и вернуться, но друзья уже вылетели из атмосферы планеты, и имелась небольшая возможность, что при возврате с них потребуют документы на корабль, которых у них не было. Да и Кебруд сказал, что полёт будет быстрым, и нынешних запасов еды должно хватить. Родигер, взглянул на эти самые запасы, уместившиеся у него в ладошке, и упрекнул друга в неумении ходить по воде. Обоюдно-насильственным решением было принято исследовать корабль в поисках съестного, после того как Кебруд проложит курс и отправит кому-то письмо о скором прилёте, дабы встречали. И пока он разбирался с управлением, Родигер смотрел на проплывающую мимо планету. Так как корабль ещё не думал разгоняться, то можно было её рассмотреть, что, впрочем, он сделал ещё в детстве, настолько он был предусмотрительным. Гидион – так её называли. В детстве, когда он изучал музыку, ему в руки попала книга с описанием звуков на разных планетах. В ней было небольшое описание местных жителей и звуки которые они издают. Первыми на Гидионе были толстые морские существа, точнее сказать даже чудовища, господствующие в воде. Не особо было ясно кто и зачем написал данную книгу, но Родигер помнил, что там была строка – наиболее часто издаваемый звук этих существ: бульканье. Так же на этой планете было два материка, на которых жили существа, название коих он забыл. Помнил только, что это один вид существ разделённых в своё время на две разные группы по месту обитания так, что в итоге получились во многом противоположные существа. Если на одном материке были существа дружелюбные и радостные, наиболее часто издаваемый звук которых: смех, то на другом материке существа были злобными и воинственными, наиболее часто издаваемый звук: смех после ядерного взрыва.

Ещё он вспомнил как всё в том же детстве, ведь другого у него не было, прогуливаясь по площади, увидел как человек 10 столпились возле стоявшего на деревянном ящике приверженца какой-то религии. С яростью в голосе он обвинял всех, кто использует технологии в качестве основного инструмента развития цивилизации. Он говорил, что следует отказаться от технологий, ибо путь этот грешен и в тупик заведёт. Настаивал, что должно только за счёт своего ума, и того что нам дано свыше, развиваться, не создавая ничего, что уже до нас не создано было. И когда Родигер читал про инопланетных существ, он заметил, что если не все, то процентов 99 действительно используют технологии в качестве основы для развития цивилизации. И какое-то время он задавался вопросом: почему? Пока очевидное решение не пришло в голову. Интеллект, как оружие, использует преимущественно тот, кто не имеет своих ярко выраженных боевых органов, будь то когти или здоровенные клыки. Тот, у кого они есть их и использует, в то время как не обладающий своим врождённым орудием, вынужден его изобретать. И как только первобытное существо додумалось компенсировать отсутствие когтей копьем или дубинкой, то, тем самым, оно получило преимущество перед другими представителями своей расы. А потому дубинкадел был более приспособлен к жизни, нежели его соплеменник, не желающий или не умеющий пользоваться новыми технологиями в гонке за жизнь. К тому же создать нужную для ситуации «дубину» быстрее, нежели «отрастить панцирь». И всё это, перемноженное на достаточное количество времени, и даёт в итоге технологическую цивилизацию. Хотя, довольно трудно сказать, отсутствие врождённых боевых органов привело к развитию интеллекта, или интеллект к отсутствию этих органов, потому как возможны оба варианта. – размышления пришлось прервать, ибо урчащий живот напомнил о себе и мысли Родигера были заперты в желудке, процесс их переваривания начался. На этот раз он вспомнил прожорливого парнишку, которого показывали по новостям. Тот ел много, но ещё больше еды ему готовили и съесть её всю он не мог. Да так сильно переживал по этому поводу, что у него развилась депрессия в связи с неудовлетворенными желаниями поглощать больше пищи. В предсмертной записке он сообщил, о вере в то, что он переродится в корову и с четырьмя желудками сможет зажить счастливой жизнью. Родигер ещё раз отхлебнул воды, когда услышал самодовольный голос Кебруда раздающийся по всему кораблю благодаря динамикам.

– Путешествие в тысячу ли начинается с варп прыжка длиною в тысячу ли! – Кебруд крутанулся в кресле когда небольшой толчок, ознаменовавший начало ускорения, пробежался по кораблю. Микрофон, в который он говорил, был скорее декоративный. Ибо этот микрофон прикреплялся к уху и небольшой, полу-сантиметровой в толщину, металлической проволокой был пододвинут ко рту так, что при движении головы он находился на одинаковом расстоянии от зубов. Заметив это, Кебруд, как собака гоняющаяся за своим хвостом, предпринял несколько попыток его откусить, сначала поворачивая голову влево, а так как микрофон находился справа, то Кебруд резким движением головы в туже сторону пытался поймать его, клацая зубами. Из-за чего собственно он и крутился в кресле.

– Пошли Кронос, поищем тебе поесть позвал он Родигера, который, сказав что-то про вечно сытого рыбака, отправился за ним.

Варп прыжок это или нет никто не знал. Не человечество изобрело данный двигатель. Последние несколько сотен лет своего существования оно думало над тем, какой же будет первая встреча с пришельцами: агрессивной, нейтральной или они будут миролюбивыми? Человечество думало и посылало сигналы в космос, а ответа всё не было.

Разгадка проста. Когда-то очень давно пришельцы прилетели на Землю и заключили союз с людьми, но люди были тогда дикими, невоспитанными, пришельцы хотели их изменить, всё время говорили что и как надо делать, частенько упрекали людей, а потом, осознав, что потратили на них лучшие свои годы, улетели обратно на родные планеты и больше не возвращались. Обиделись. Поэтому если вы вдруг захотите встретить пришельцев, пожалуйста, сначала придумайте вескую причину того – почему вы им не звонили.

Хотя на самом деле не всё так просто. Некоторых пришельцев мы интересовали только как объект исследования. Это называлось зоной исследования, они хотели нас исследовать и ничего более, ни о какой личной, уединённой встрече при горящих звёздах, и речи быть не могло.

Но человечеству всё же повезло. В своё время, когда люди уже отчаялись кого-либо встретить, властительница Валшевгоров половинчато-пупырочных, а порой и пупырчато-половинчатых, что, если верить им на слово, несомненно хуже, а верить стоило, ибо вряд ли тебя будут обманывать в таком, прилетела на Землю вместе с другими симинобами с просьбой снять ещё один сезон какого-то там сериала и создать третью часть какой-то там игры, в замен чего человечество и получило Двигатель Неизвестности. Никто не знал как действует этот двигатель, а раз никто не знал как он действует, то действовать он мог как угодно, а раз он мог действовать как угодно, то действовал он вопреки законам физики.

Симинобами (ударение на О) в народе называли пришельцев, жителей других планет, в том числе людей и ещё много кого. Главным признаком симиноба является разумность, в обыденном её понимании. Симиноб – с какого-то там языка означает «подобный нам», то есть такой же разумный как и я. Любопытно, что прямого антонима к симинобу не было, если симиноб объявлял войну другому симинобу, то тот не считал более атакующего симинобом, ибо не считал его более разумным, а для обозначения нападающего использовал обычные ругательства. Тем не менее и во времена войны можно было услышать, что одна сторона называет другую симинобом, потому как это слово показывает лишь отношение одного к другому. Подобно тому, как если ты красив, и есть ещё один красивый, то ты признаешь его красоту, и если вы будете принимать участие в конкурсе красоты, соперник не перестанет от этого быть красивым, однако желания называть его таковым поубавится.

Каюту за каютой, трюм за трюмом, помещения не лезли вне очереди, друзья обходили корабль в поисках съестного и, находя, Родигер съедал эти крохи, выдавая оценку блюду. Во время поиска Кебруд рассказывал разные истории и когда они наткнулись на дверь, не открывающуюся при привычном нажатии кнопки, он продолжил так:

– Ещё в самом начале, когда мы в первый раз встретили этих Вакхинентов, наши послы были поставлены перед выбором – либо земляне платят им дань, либо эти существа прилетают на, тогда ещё единственную, матушку Землю и нагревают всё путём нехитрых взрывов – поняв, что дверь ну прям никак не хочет открываться, Кебруд полез в боковую панель управления – естественно ни одна из перспектив нас не устраивала, потому было принято решение вызвать их на поединок. Старая традиция выяснять правду кулаками. Вакхинены чтили её и отказаться от боя для них сравни поражению, а они скорее сдохнут пытаясь выиграть, нежели выиграют пытаясь сдохнуть… а может эта фраза звучит по другому – он на мгновение задумался – да, слова «сдохнуть» там определенно не было. Итак, было принято решение о рукопашном поединке представителей двух видов, причём послов. Эти Вакхинены хоть и злобные, но силой обладают вполне человеческой, а так как один из наших послов владел различными видами единоборств, это на случай если речь будет не слишком убедительной, то решение было вполне оправданным – он снял защитную крышку с панели, обнажив провода и засунул туда руку – в случае победы мы получали не только некое уважение, конечно, вместе с желанием отомстить, но и акт о ненападении, о котором удалось таки договориться – рассказчик достал руку и стал осматривать помещение. – И, как ты уже догадался, мы и победили, но суть в том, что во время боя наш спаситель зачем-то прокричал: кия, причём сделал это ровно три раза – Кебруд взял близлежащую модель корабля сантиметров 15 в длину и запустил её в те самые непослушные проводки заперевшие дверь. Послышался предсмертный визг электричества и дверь стала медленно открываться – и из-за этих самых криков то и пошло выражение, что Земля держится на трех киЯх – Замолкнув, он просунул голову внутрь.

– Хуже твоих историй только то, что их рассказываешь ты, вот лу..

– Вау – перебил и одновременно заинтриговал Родигера мальчишка, нашедший свой новогодний подарок. Кебруд попытался пролезть внутрь, но двери ещё недостаточно открылись, словно предлагая сбросить вес или на худой конец стать жидкостью. Первое ему было ни к чему, а о втором и говорить не стоит.

– Что там? – спросил Родигер в надежде принять даже разъярённого динозавра лишь для того, чтобы его съесть. Медленно из двери высунулась довольная рожа и повернувшись, ответила.

– Ни-че-го.

– Что!? Как ничего? – с видом планеты, не обнаружившей в себе ядра, он просунул голову в щель. Да, действительно, ничего, не чуть меньше, а ровно. – А может сбоку… – он встал на цыпочки пытаясь просунуть голову выше и дальше в слегка отодвинутую дверцу – вот там, вот что-то – договорить он не успел. Кебруд со словами:

– Аа-а, точно же! – нажал на браслете пару кнопок и дверь резко отворилась. Послышался звук падающей самооценки, но уже через пару секунд Родигер поднялся, держа кулаки возле лица, показывая тем самым готовность продолжать раунд.

– Двери – это моя стихия – резюмировал ввалившийся в комнату хвастун.

Оба они заметили то, что скрывали врата.

– Не-не-не, я не настолько люблю блюдо, чтобы играть его роль – Родигер отступил на один непрекращающийся шаг.

Приближающийся на цыпочках Кебруд толкнул речь:

– А пошли его. Это. Зажарим. – Тут он подошёл вплотную к защитному стеклу и прижавшись к нему лицом, стал имитировать звуки кипящего масла. Но прилетевшее двухметровое щупальце заставило его передумать.

– Однако жареное вредно – он отодвинул голову.

– Я слышал, что смерть в больших дозах дважды в день куда как вреднее, а потому может нам это, ну это…

Существо окончательно очнувшись и повернувшись в их сторону, смотрело на них явно с кулинарной точки зрения. Поди объясни такому, что человек растет, чтобы было больше свободы выбора, а не количества калорий. Огромная голова, щупальца, всё это напоминало земного осьминога, у которого из присосок на конечностях поочередно появляются когти, нечто вроде когтей-клыков, наверняка позволяющих как карабкаться по добыче так и раздирать её. Но больше всего удивляла его голова. Непропорционально большая, просто гигантская голова с зубастым ртом, восставшего из глубин Кракена.

Кебруд вновь пододвинулся ближе, рассматривая его. Существо теперь не шевелилось, оно казалось наоборот уснуло пуще прежнего, если бы не его глаза – уставившиеся на друзей.

В глазах этих было нечто знакомое, близкое, нечто общее с человеческим глазом, или так казалось, но глядя в них можно было с уверенностью сказать, что существо разумно, может быть даже разумнее других представителей этой комнаты. Глаза были тёмными, в них не было зрачков, но было множество огоньков напоминающих звезды, они хаотично и грациозно плавали, порой сливаясь в один кусочек неровности – монету неправильной формы. Несмотря на опасность, и очевидное отсутствие красоты, существо обладало неким чарующим, завораживающим, шармом. Если в начале оно проверило наличие стекла – ударив по нему, то сейчас даже не пыталось сломать его или злиться, передвигаясь по своей клетке. Словно оно понимало, что хоть стекло и прозрачное, но прочности у него достаточно чтобы не тратиться на попытку запугать этих двух.

А вот Кебруд монотонно долбил рукой в стекло, желая вызвать ответную реакцию. Его прижавшееся лицо и слегка высунувшийся язык, придавали ему вполне обезьяний вид. В добавок он скорчил рожу этому существу, возможно, в попытке познать себя.

Через некоторое время они, закрыв дверь, отправились дальше по кораблю и, найдя крохотные запасы провизии, остановились на капитанском мостике узнать – сколько же им осталось лететь. За время прогулки поступило три новых письма, два из которых были не читаемыми, может из-за странной кодировки, или из-за необычного языка на котором были написаны, но автопереводчик просто развёл руками. Третье письмо содержало в себе приглашение в гостиницу, в честь праздника цены в ней были снижены вдвое. В письме не говорилось что это за праздник и Родигер уместно предположил, что это крупное местное празднество, посему и напоминаний для локальных жителей не требуется. Кебруд же объявил, что праздник этот в честь его прилёта, а так как это должен быть сюрприз, то потому и молчат.

Ещё около десяти часов им пришлось лететь, у Родигера вновь проснулся аппетит и чтобы скоротать время он отправился спать. Кебруд же, хоть и хотел спать, решил самолично посадить корабль, планетка в этом плане не требовательная, проблем с кораблём и документами возникнуть не должно. Всё это время, как и предыдущие 20 часов, он бодрствовал, и размышлял о деле, ради которого они сюда прилетели. Сначала он его не знал, потом забыл и в последствии долго пытался вспомнить. Откинувшись в кресле он достал фотографию Джуанны, самолюбие которой и её нежелание влюбляться привели его к мести. Ничего серьёзного, пара розыгрышей способных всколыхнуть гордость, ненавязчивые ежеминутные разговоры… Всего лишь способ отыграться, но для начала нужно узнать о ней побольше, для этого он и прилетел к своему старому знакомому, который отнюдь не магией, а вполне современными способами, может многое узнать о человеке. Распознавательные системы, всеобщая квантовая сеть, иногда ещё пытки, но это вполне старомодно. Странно, но Кебруд не хотел говорить Родигеру о цели своего визита, он сам не знал почему, не хотелось и всё тут. Ото всех попыток Родигера узнать: куда и зачем летим, Кебруд отшучивался, в конечном итоге придётся сказать, но сейчас не хотелось. Он спрятал фотографию, глянул сколько у них осталось наличности и сказав спящему Родигеру, что им пора, вышел из корабля отправившись в ту самую гостиницу, о рекламе который недавно шла речь. Родигер догнал его лишь на полпути, что позволило избавится от части вопросов, которые неизбежно и с криком могли прибыть с ним. Однако на этот раз он просто сообщил, что жутко голоден, и не смотря на лишние траты, идея на день перебраться с кораблика вполне себе не плоха.

Оставив звездолёт позади они, благодаря указующему браслету, быстро нашли нужное здание, размеры которого потрясали с первого взгляда. Не то что бы оно было огромным, нет, просто его странная, широкая конструкция, колоны и древнегреческий стиль построения придавали ему некое величие. 12 этажей, ширина с длинною метров 350—400 каждая. С высоты птичьего полета здание по форме напоминало квадрат, ну, или какие там у этих птиц есть геометрические фигуры.

Поторопившись войти внутрь, Родигер лишь мельком взглянул на межгалактическое название, и из-за необычного написания букв его трудно было разобрать, то ли это Ла-Кристион, то-ли Ла-Кастион. Внутри помещение больше напоминало музей нежели гостиницу. На входе стояли большие часы с маятником, показывающие 13:12, справа и слева от них шли витиеватые спиральные лестницы на этаж выше, а если при входе сразу пойти направо или налево, то можно было увидеть картины мифологического содержания, статуи полу и просто Богов периодически разбавленные фонтанами, колонами, арками, необычными растениями и цветами. Рядом с часами вертикально расположилась на сером фоне полотна двуручная секира, в купе с ним создавая нечто вроде герба или флага.

Пройдя по массивному полу, сделанному из светлого камня, и рассматривая картины, Родигер увидел фрукты, лежавшие на серебряно-зеркальном подносе, который покоился на краю небольшого фонтана. Не долго думая человек начал ликвидацию съестного. Странно конечно, но вокруг не было никого кроме статуй да Кебруда.

– Может быть все празднуют – подумал Родигер, продолжая поедать виноград. Если ему что-то и скажут по этому поводу, то он готов втридорога всё оплатить, ибо голод был зверский. Однако хоть еда и уменьшалась, насыщение всё не приходило.

– Хорошо что я один трапезничаю, а то бы вовсе не наелся – начал он, оглядываясь в поисках пропавшего Кебруда. Ответа не последовало. – Ну и ладно, пусть себе гуляет.

Не совсем своевременно решив помыть руки, Родигер опустил их в бьющий фонтанчик, вода была прохладной, она придавала сил и бодрости. Пару минут он плескал воду из стороны в сторону, посидел немного и пошёл налево относительно входа. Обойдя колону, в метрах тридцати от себя увидел Кебруда, сладко развалившегося в кресле рядом со статуей. Или не статуей. Подходя ближе Родигеру всё лучше удавалось разглядеть в ней человека, неподвижно стоявшего к нему спиной. Поевший окликнул лежебоку, но вновь не получил ответа. – Уснул он что ли? – Когда между ними было метров 10, человек стоящий рядом обернулся, заслышав шаги, и дотронулся до плеча Кебруда. – Должно быть тот и правда спал, раз его пришлось тормошить.

– А вот и моя вторая четвертинка – указующе сообщил Кебруд, тыча пальцем в обжору.

Родигер лишь махнул рукой, показывая, что сейчас он не расположен играть в эти глупые игры. И вскоре Снофруст, указав спросившим путь, откинулся на своём массажном кресле, улыбаясь в потолок.

Сделав лишь два поворота, они увидели привычную стойку с персоналом, именно сюда они и должны были попасть с самого начала. Кебруд пошёл снимать комнату, а Родигер, постепенно догоняя первого, и стараясь не отвлекаться на, появившихся в большом количестве, проходящих мимо симинобов, разглядывал местную архитектуру и живопись. Тут было много сюрреалистических картин слепого жанра, это обычный сюрреализм, но только идеи для его создания художник черпал закрывая глаза и слегка на них надавливая, до появления различных образов, которые потом и переносил на картину. А ещё он увидел часы, показывающие 16:02.

– Не может быть – подумал Родигер – или часы на входе или эти идут не правильно, а может и те и те, не могли же мы пробыть тут почти три часа, а может они показывают время разных планет? – этот вопрос он решил было задать персоналу гостиницы и направился в сторону Кебруда. Последний, обернувшись, разглядывал ключ, который он получил. Ключ в форме 10-сантиметрового меча с сандалиями, которые были привязаны к нему тонкой, цепочкой. Изделия сделаны из металла, и хоть были довольно простыми, смотрелись необычно, если сравнивать их с различными карточками, сканерами, браслетами и прочими устройствами в других гостиницах.

Кебруд, рассматривая ключ, совершенно не глядел по сторонам, одновременно с этим направляясь в сторону лифта. И когда Родигер предупреждающе прокричал – Эй! – тот лишь повернулся в сторону кричавшего, что уменьшило шансы уклонения от несущегося на него тарана. Человек с короткими волосами, стрижеными под ирокез, сбил его с ног, предварительно взяв разгон. Упав на спину Кебруд, скорчившись от боли, увидел его дергающиеся, горящие безумием глаза, и руки с силой прижавшие его за плечи к полу. Кебруд попытался скинуть с себя слишком навязчивого гостя, который, наклонившись, начал выплёвывать слова, в миг переходя от шёпота к крику и наоборот.

– Если парус белый твой – значит будешь ты живой. Если парус чёрный твой – распрощайся с головой!

Кебруд, слегка ошалевший от такого монолога, даже перестал сопротивляться, но подоспевшая охрана начала оттаскивать безумца, поднимая его вверх. Тот в начале забрыкался ногами, но обретя опору вновь закричал.

– Сотни, сотни их растут, вместе парус чёрный ткут – затем резко повернув торс влево и вправо, на секунду вырвался, и, ударив левого охранника, побежал к выходу с виду напоминая дикого вепря. Через пару секунд он был сбит с ног ещё одним охранником, лицо которого отдалено напоминало смесь кошки с человеком, но, выделяющийся даже через одежду, позвоночник выдавал в нём костилозонца, рефлексы которых в разы превышают хомо сапиенсов.

Подняв лесного зверя на ноги и заломав руки за спину, его повели в сторону выхода.

– Хотя кто знает, может у них есть специальная комната для таких – подумал Родигер, когда скрученного провели мимо него. И кажется тот что-то сказал, Родигер не разобрал сразу, так бывает: тебе говорят что-то, ты просишь повторить, но через секунду, ещё до повтора, понимаешь, что же тебе сказали. Так и в этот раз, он что-то услышал, но естественно не попросил повторить, это было бы опрометчиво – вдруг повяжут вместе с этим.

– Почему ты голодный? – мысленно повторил он расслышанные слова, – а ведь и и вправду, почему? Да я мало ел на корабле, но только что слопал гору фруктов, и всё равно голодный, хотя может мне послышалось или фраза была не для меня, да и вообще велик шанс совпадения.

Он подошёл к отряхивающемуся Кебруду.

– Ты прям притягиваешь сумасшедших.

– Самокритично – похвалил тот направляясь к лифту, что бы подняться в заказанный им номер.

Конец ознакомительного фрагмента.