Десять метров в секунду
Едва только Ульяна увидела в Инете прогноз погоды на завтра, сразу поняла: будут проблемы. Грозы не ожидается, но ветер порывистый, сильный. Десять метров в секунду. Это значит, что в открытом море яхту начнет мотать из стороны в сторону, качка будет приличной и у мужа опять появится повод надраться. Мол, все равно мы потонем, могу я перед смертью, в последний раз, для храбрости, в аду ведь гореть, и так далее… Попробуй тут возрази! В море всякое бывает, Ульяна и сама выпьет немного вина, для храбрости. Людей северных, сухопутных, хотят они того или нет, оторопь берет, когда они не видят берега. Да еще и WI-FI нет. Планшет умер, телефон молчит. Куда ни глянь – разливается бездонная синева, которая при сильном ветре на глазах густеет и становится цвета грозовой тучи, да еще и шипит на непрошеных гостей барашками бурных волн, раздраженно плюется в яхту соленой пеной. Того и гляди потопит.
Мамочки, где мы?! Край света, если он есть, похоже, там, где небо сливается с морем. А на краю света не помогут никакие гаджеты, да и от спасательных жилетов толку мало, ну, сколько можно продержаться в такой вот холодной воде? Ноги сводит судорогой, сердце стынет от холода и страха, руки немеют. А шлюпки здесь что-то не видно. Яхта маленькая, сама немногим больше шлюпки, только одно название, что яхта. В бескрайних морских просторах она кажется детской игрушкой, волна швыряет ее, как щепку, словно забавляется. Обветренные и просоленные морем мужики из команды ни слова не говорят по-русски, да и английский их почти не поймешь, и все время улыбаются. Все, мол, о’кей. Они и тонуть будут улыбаясь. По их непроницаемым бронзовым лицам невозможно понять, все ли действительно о’кей? Или пора надевать спасательные жилеты и молиться?
Ульяна на минуту представила себе завтрашнюю экскурсию на острова и содрогнулась от ужаса и отвращения. Жорик еще не протрезвел после вчерашнего. А вчера его внесли в номер, словно бы это не человек, а бесчувственное бревно. Сгрузили на кровать и сказали дежурное:
– О’кей!
Невозмутимые официант и охранник из отельного ресторана все с той же приклеенной улыбкой, как у всех тех, кто обслуживает русских туристов, взяли у мадам щедрые чаевые и ушли за следующим клиентом. Хотя больше Жорика здесь вряд ли кто пьет. Отдыхающие смотрят на красивую русскую сочувственно, а сама мадам уже устала краснеть за мужа. На все ее упреки Жорик лишь огрызается:
– Я на отдыхе! Могу себе позволить?
Да если бы он позволял себе лишнего только на отдыхе!
Ульяна покосилась на храпящего супруга. Интересно, вечером он опять пойдет в бар или все же побережет себя для завтрашней экскурсии? Ульяна изо всех сил пыталась Жорика хоть чем-нибудь увлечь, чтобы оторвать его от соски, то бишь от бутылки с виски. Да, работа, бизнес, трудности кризиса и все такое. Но кому сейчас легко? И можно найти отдушину не только в алкоголе, расслабиться как-то по-другому. В волейбол бы поиграл, а сил нет, так хоть в шахматы! Сходил бы на массаж, почитал книжку. Сколько можно пить?
Она тяжело вздохнула. На пляж, что ли, пойти? Жорик, скорее всего, проспит до ужина. С утра у мужа было опохмел-пати, он еле терпел до того момента, когда открылся первый бар. И так каждый раз.
Она все-таки пошла на пляж. А когда вернулась, то поняла, что зря это сделала: Жорика в номере не было. Разумеется, муж оказался в ближайшем баре!
– У нас завтра экскурсия, – напомнила Ульяна.
Ее тут же обложили трехэтажным матом, а в заключение «любящий» супруг заявил:
– Можешь поехать одна.
Она вздрогнула: ну уж нет! Оставить его здесь одного?! В открытом море хотя бы баров нет, а крепкого спиртного на яхте не наливают, Ульяна узнавала у гида, втайне от Жорика, разумеется. Муж пребывает в счастливом неведении, что на вип-яхте все включено. Ульяна стиснула зубы, дав себе слово затащить мужа на экскурсию, чего бы это ни стоило. А вдруг ему там станет плохо? И он начнет блевать и захлебнется рвотными массами. Или на солнце перегреется. С похмелья-то! И Жорика, хвала тебе создатель, хватит удар…
Она мечтательно закрыла глаза. Увы! Муж был чертовски везуч! Именно про таких и говорят: пьяных боженька бережет. А что больше всего бесит, к такой слабости, как выпивка, все относятся с пониманием. Когда в рождественские каникулы Жорика выносили из самолета в Шарм-эль-Шейхе, в стельку пьяного, его мимо всех очередей пронесли на паспортный контроль. Миграционную карту арабы заполнили сами и БЕСПЛАТНО! Даже за визу денег не взяли, сказав за Жорика: онли Синай (только Синай). В самом деле, куда господин Схованский в таком виде дальше Синайского полуострова? Маршруты экскурсий Жорика лежат исключительно к местным барам, а круиз ему предстоит по разливанному морю виски.
Ульяна с пылающими щеками шла за своим нареченным бревном, которого бережно поддерживали под мышки два здоровенных араба. При этом Жорик, приходя временами в сознание, называл их макаками бесхвостыми и матерился. Что удивительно, огромная очередь безропотно молчала, а арабы улыбались! Когда супруги Схованские добрались до своего отеля и Жорика сгрузили на кровать, Ульяна с тайной надеждой обшарила его карманы. Должна же быть цена такому вниманию и терпению? Наверняка обчистили. Что бы вы думали? Из распухшего от долларов бумажника мужа не пропало ни единой купюры!
И так всегда. Из любого запоя, даже самого черного, Жорик Схованский выходил с минимальными потерями. Но Ульяна не теряла надежды. Должен же когда-нибудь наступить тот самый светлый день, день свободы?
«Десять метров в секунду…» – она прикрыла глаза и задумалась. А когда Жорик всхрапнул и, перевернувшись на бок, сладко причмокнул во сне, покосилась на супружескую кровать со все возрастающей ненавистью: «Чтоб ты сдох, скотина!»…
…Сонный Жорик послушно дал отвести себя к минивэну, где, устроившись на заднем сиденье, тут же завалился на бок, положив голову Ульяне на колени, и захрапел. Сидящая впереди дородная дама с затейливой прической обернулась и посмотрела на супругов Схованских с неприязнью.
«Подумаешь, цаца!» – зло подумала Ульяна и уставилась на залитый лаком валик темных волос, из которого торчал разукрашенный стразами черепаховый гребень. Престарелая Кармен была обвешана драгоценностями и накрашена так, словно бы ехала не на морскую экскурсию, а в ресторан на корпоратив. А еще на даме, несмотря на ее полноту, было надето чудовищное платье с яркими принтами, огромными алыми маками.
Еще садясь в автобус, Ульяна невольно подумала о своей попутчице: какое кричащее уродство! Многим женщинам полнота к лицу. Да и сама полнота не криминал, все люди разные, одним повезло с обменом веществ, другим нет. Бывали времена, когда худоба считалась дефектом, и неизвестно еще, что дальше войдет в моду? Но бывает такая полнота, которая называется нездоровой. При одном только взгляде становится понятно: человек серьезно болен. Вот и эта дама выглядела нездоровой: лицо одутловатое, бедра поистине слоновьи, в бюстгальтере еле-еле умещаются два немаленьких арбуза, тройной подбородок упирается в охватившее обручем мощную шею золотое колье. При всем при этом затейливая прическа, вечерний макияж с утра и маки! Не просто уродство, а кричащее уродство! Сидящего рядом с ней мужчину Ульяна поначалу даже не заметила. Он сидел тихо, как мышь, даже когда его жена начала визжать на крутых поворотах.
А у той буквально началась истерика, хотя Ульяна в толк не могла взять, что такого особенного происходит? Обычная горная дорога, просто потому, что это остров. Серпантин вдоль скалистого побережья, откуда открываются прекрасные виды. Дорога не самая крутая и далеко не самая опасная. И водитель профи, едет очень аккуратно. Это ведь Европа, у них за всем следит профсоюз, и все дорожат работой, которая, как они сами говорят, с апреля до сентября. А потом – мертвый сезон и томительное ожидание следующего апреля. Водитель прекрасно говорит по-русски и старается, чтобы пассажиров поменьше трясло, это видно. Тем не менее дама в маках заорала «Ой, мамочки!» так, что Жорик проснулся. Сел и удивленно начал моргать: а что происходит?
– Убийцы! – заорала дама, когда минивэн остановился. И тут же – Где море?! Где яхта?!
– Сейчас вы пересядете на другой автобус, мадам, – вежливо пояснил водитель, – и поедете в порт.
– Как на другой?! Почему на другой?! – разгневалась женщина. – Почему меня не предупредили, что ехать так далеко?! Почему не сказали, что будет два автобуса?!
Она так орала, что Ульяне захотелось зажать уши. А Жорик, когда они пересели в другой автобус, двухэтажный, потребовал:
– Дай мне мою фляжку!
Без этой своей фляжки, где бы муж ни отдыхал, он из отеля не выезжал. Во фляжке было, разумеется, виски.
– Еще слишком рано, – попробовала сопротивляться Ульяна. – Только восемь утра.
– Ты что, не понимаешь: мне надо выпить?! – на весь автобус заорал Жорик.
– Еще и в одной компании с этим алкоголиком! – тут же высказалась дама в маках.
Чтобы Жорик с ней не сцепился, Ульяна заткнула ему рот фляжкой. Уже стало понятно: день будет тяжелым. Эти двое друг друга стоят. И весь автобус это, кажется, понял.
Присосавшись к фляжке, Жорик примолк, зато дама в маках громко стала возмущаться, что это не вип-экскурсия, а форменное безобразие. Развод на деньги.
– В порт с пересадкой! Вы только подумайте! В моей жизни это впервые! А уж я немало поездила по миру! И уж я-то знаю, что такое вип!
В порту она тут же накинулась на экскурсовода:
– Почему вы забрали мой ваучер?!
Миловидная брюнетка с бейджиком на пышной груди откровенно растерялась:
– Таковы правила.
– Тогда дайте мне копию! Как я смогу предъявить свои претензии, не имея на руках ваучера? Любой суд потребует документы! Как я докажу, что была с вами на экскурсии?
Девушка растерялась еще больше:
– У вас какие-то претензии?
– О! Еще бы! Вы меня чуть не убили! Сразу предупреждаю: с этим водителем я назад не поеду!
– Хорошо, мы пересадим вас в другой автобус, – попыталась улыбнуться экскурсовод.
– Дайте мне копию ваучера! – не унималась дама.
– Но где я вам здесь, на причале, возьму ксерокс? – жалобно сказала брюнетка. – Вы же видите: вокруг только море и яхты. Здесь нет офиса.
– А меня это не волнует! Надо было позаботиться об этом заранее! Насколько я понимаю, мы не в Египте каком-нибудь, это ведь Европа? – ехидно сказала дама. – А раз так, будьте добры дать мне копию документа! Езжайте в свой офис и делайте его там!
Девушка сдалась и отдала даме ее собственный ваучер. Та с удовлетворенной улыбкой засунула его в свой объемный кошелек и на какое-то время примолкла.
Вся группа тут же поняла, что это только цветочки, и приуныла. Как назло, кто-то опаздывал, и пришлось лишних полчаса простоять в порту. Дама в маках не умолкала ни на минуту, терзая несчастную девушку, которую угораздило быть гидом именно этой группы.
– И это называется вип? Почему мы до сих пор не вышли в море? Почему нас заставили разуться? Где мой кофе? Где вип?
Ульяна не выдержала и ушла на верхнюю палубу. Постелила на носу полотенце и стала загорать. Внизу Жорик допивал свое виски. Солировала дама в маках, да так, что несколько туристок, не выдержав, последовали примеру Ульяны и поднялись наверх. Наконец, прибыли опоздавшие, женщина с ребенком.
– Ну, слава богу! – ехидно сказала дама в маках. – Проспали небось. Раз вы такие неорганизованные, заказывайте индивидуальную экскурсию!
– Тетя, мы попали в пробку, – попытался объяснить ситуацию мальчик. Его мать деликатно молчала.
– Вы не умеете воспитывать детей! – тут же заявила ей скандалистка. – Когда разговаривают взрослые, ребенок не должен встревать!
Слава богу, мать мальчика промолчала, сразу поняв, кто перед ней. Дама явно пыталась затеять склоку. Есть такой тип людей: скандалы – их хлеб. Пока они не наедятся до отвала, так и будут терзать окружающих. Гид, которая тоже это поняла, торопливо провела перекличку.
– Схованские, два человека! – Жорик пьяно икнул.
– Мы здесь, – краснея, сказала Ульяна.
– Хорьковы, два человека!
– Я тут, мы тут! – заорала дама в маках. – Я и муж! Юлий, ты где?! Где ты, Юлий?! – завывала она, поскольку супруг не отзывался.
– Господи, у этого создания еще и муж есть! – не выдержал кто-то.
Дама метнула на звук испепеляющий взгляд, но, поскольку была озабочена исчезновением супруга, оставила сказанное без комментариев.
– Юлий! – сиреной завыла она. – Немедленно отзовись!
– Я здесь, дорогая! – раздался откуда-то снизу мышиный писк.
– Где ты был?!
– В туалете.
Голос и в самом деле шел со ступенек, ведущих в каюты и клозеты. Все невольно взглянули туда. Мужчина, носящий императорское имя Юлий, выглядел комично. Таких еще называют плюгавенькими. Метр с кепкой в прыжке. Низенький, тощий, как глиста, с огромными залысинами и в очках с толстыми стеклами, сползающих на нос.
– Юлий Хорьков, немедленно сюда! – зычно скомандовала дама в маках.
«Наверное, он пытался утопиться в биде, – грустно подумала Ульяна. – Он ведь прекрасно понимает, что его дальше ждет. Сейчас мы в бухте, здесь тихо. Но как только яхта выйдет в открытое море, его жена поймет, что все, чем она так бурно только что возмущалась – это всего лишь досадные пустяки. И тогда начнется! Я бы на его месте утопилась немедленно».
Но едва взглянув на Жорика, она поняла, что и на своем собственном месте пора топиться тоже. Потому что у Жорика кончилось виски. Он с сожалением потряс фляжку и, поняв, что она пуста, стал озираться по сторонам.
– Я оставила на верхней палубе полотенце, – торопливо сказала Ульяна и рванула наверх.
«У меня есть хотя бы полчаса. В лучшем случае минут сорок. Когда я могу побыть одна и собраться с силами. Эти сорок минут мне сейчас до зарезу нужны».
Ловко, как кошка, вскарабкавшись по крутой узкой лесенке на верхнюю палубу, она торопливо застегнула штормовку и поймала на себе одобрительный взгляд капитана, который тоже оделся и встал за штурвал.
– Будут сильные брызги, мадам, – невозмутимо сказал он по-английски.
– Я знаю, – кивнула Ульяна и, усевшись на расстеленное полотенце, вытянула ноги.
Спиной она привалилась к перегородке, за которой стоял капитан, держащий в загорелых руках штурвал. Ульяна знала, что время от времени скипер посматривает на ее ноги, потому что посмотреть есть на что. Своей фигурой Ульяна Схованская по праву гордилась. Когда в сорок лет к тебе обращаются «девушка», это чертовски приятно.
«Черт возьми, как хорошо!» – подумала она, глядя, как удаляется берег. В море ее никогда не укачивало. Наверное, в прошлой жизни она была русалкой или сиреной.
А может, вообще мужчиной? Капитаном корабля, на худой конец, матросом. Все лучше, чем женой Жорика Схованского. Всего полчаса счастья. Пока муж не очухается. Пока его взгляд и мозги затуманены алкоголем. Пока он не почувствовал качки и, соответственно, страх. Потому что все алкоголики трусы. Они и пьют от страха.
Ульяна закрыла глаза, ожидая, когда порыв ветра упруго ударит в лицо, а верхнюю палубу окропит солеными брызгами. И привычно подумала о муже: «Чтоб он сдох!»…
Какое-то время она наслаждалась жизнью. Ульяна, будь ее воля, ни дня бы не сидела в отеле. Остров диво как хорош, все умные люди берут машину и целыми днями колесят по горным дорогам, останавливаясь в самых красивых местах и делая замечательные фотографии. Купаются каждый день на разных пляжах, обедают в маленьких семейных ресторанчиках, где и цены лояльные, и еда вкуснейшая. Но разве усадишь Жорика в машину?! А напившись, он даст фору даже даме в маках по части скандала. Возможно, та нашла сегодня то, что искала. Достойного соперника. Ох, что-то будет!
Ульяна вздохнула и открыла глаза. Сколько времени прошло? Похоже, пора спускаться вниз. Она прислушалась. Вроде бы тихо. Или это ветер воет? Волна с силой бьет в борта, поэтому людских голосов не слышно. Сейчас Жорик очухается и пойдет искать свою вторую половину. Ульяна покосилась на молчаливого капитана. Харизматичный мужик, все при нем. Вот перед ним ей стыдно. Он посматривает на красивую и храбрую русскую мадам с откровенным интересом. Что-то будет во взгляде скипера, когда он увидит ее мужа! И как объяснить, почему она вот уже двадцать лет живет под одной крышей с Жориком Схованским? Делит с ним постель, родила ему сына. Это даже на русском трудно объяснить, чего уж говорить о языке, который для них обоих, и Ульяны, и капитана яхты, неродной! Да и нет таких слов ни в одном языке мира.
«Для этого надо рассказать всю мою жизнь. А главное, мою мечту. Но высказанная мечта – это все равно что выданная тайна. Есть вещи, о которых говорить нельзя, потому что не поймут. А меня уж точно не поймут».
Она еще раз тяжело вздохнула, собираясь с силами, и привстала, чтобы шагнуть на узкую лестницу. Капитан с сожалением и грустью смотрел, как русская мадам уходит. Потом пожал плечами и крепче охватил могучими руками штурвал. Ну почему у этих русских самые красивые и самые непонятные женщины?
Спустилась она вовремя. Жорик как раз донимал гида насчет выпивки, а мадам Хорькова грозилась пожаловаться в Страсбургский суд.
– Как вы могли выйти в море в такую погоду?! – орала она, забыв про морскую болезнь.
Те, кто действительно ею страдал, висели на леере либо сидели на стульчиках у борта с бумажными пакетами в руках наготове. Стюарт, единственная женщина в команде по имени Кристина, носилась туда-сюда, пытаясь хоть как-то облегчить страдания несчастных. Протягивала то лед, то лимон, а то и делала массаж, растирая сильными пальцами виски зеленым от тошноты туристам. И давала дельные советы. Мол, лучше не пить много воды, плохо для желудка. Говорила она на английском, но гид тут же переводила.
Ульяна все понимала и без перевода.
– Погода сегодня хорошая, – сказала Кристина. – Два дня назад была шестиметровая волна. А сегодня все супер.
– Немедленно разверните яхту! – орала Хорькова. – Я умираю!
– Где виски?! – вторил ей Жорик. – Я хочу выпить!
– Есть пиво и домашнее вино, – вежливо сказала гид. Ульяна наконец прочитала на бейджике, как ее зовут: Элена.
– Что значит – пиво?! Пивом, девушка, похмеляются, – ехидно сказал Жорик. – А я вам сказал, что хочу выпить.
– Тогда пейте вино. Вино хорошее, домашнее.
– Да от него только ссать хочется! – завопил Жорик. – Я хочу виски! Или водку! Можно коньяк! Только побыстрее!
– Крепких спиртных напитков на яхте нет, – тихо сказала Элена. – Мы в море. А в море сухой закон. Только потому, что это вип-яхта, здесь подают пиво и вино.
– Когда вип, подают все! – огрызнулся Жорик.
– Вот именно! – неожиданно поддержала его мадам Хорькова. – Это туфта, а не вип! Когда вип, вы должны предусмотреть все!
– Но мы не может отменить ветер, – не выдержала Элена. – Вашей безопасности ничто не угрожает, а в остальном… – она развела руками.
– А виски? – тут же вклинился Жорик. – Виски-то вы можете взять на борт?
– Я же вам сказала, что в море су…
Тут Жорик увидел спустившуюся с верхней палубы жену и переключил свое внимание на нее.
– Ты все знала, сука! – заорал он, перекрывая ветер и волны. – Ты сделала это мне назло! Гадина! Сука! Стерва!!!
У Ульяны невольно задрожала нижняя губа. Кажется, начинается.
– Ага! Ваша жена ввела вас в заблуждение, так же как меня обманул мой собственный муж! – сообразила Хорькова и заорала: – Юлий! Где ты прячешься?! Немедленно сюда, мерзавец!
– Я здесь, дорогая! – пискнул тот откуда-то снизу. Похоже, он всю дорогу прятался в одном из клозетов.
– Ты почему мне сказал вчера вечером, что погода будет прекрасная?!
– Но на небе ни облачка, милая, – сказал супруг, поправляя вспотевшие от страха очки.
– А эта убийственная качка?! О! Ты все знал! Я видела, как ты читал прогноз погоды! Напрасно я тебе доверяла! Ты ведь прекрасно знаешь, что я больна! Я ведь могу умереть, потому что здесь, в открытом море, мне никто не поможет! Я знаю, твоя заветная мечта, чтобы я умерла! Ты нарочно мне это устроил! Какая подлость! И этому человеку я отдала пятнадцать лет своей жизни!
– Ты решила меня убить, дрянь такая! – это уже было обращено к Ульяне. – Мое наследство хочешь заполучить! Хрен тебе! – и Жорик показал ей фигу.
– Юлий, ты подлец! Издеваешься над больной женой! Я немедленно подаю на развод!
– Розалия, прости меня, дорогая! – супруг согнулся так, что Ульяне показалось, будто он вот-вот рухнет перед своей орущей половиной на колени.
Ульяна чуть не рассмеялась. Розалия! А ведь в точку! Розалия Хорькова…
– А! Ты улыбаешься! – уловил ее мимику Жорик. – Ну, я тебе устрою, сука! Ты пожалеешь, что на свет родилась!
– Мы скоро прибудем на остров, и я куплю тебе виски в ближайшем баре, – тихо сказала Ульяна. – Столько, сколько хочешь.
– Это я куплю себе виски! – заорал Жорик. – Потому что это мои деньги! Я всю жизнь пашу, как слон, а ты прохлаждаешься! Мечтаешь о моей смерти! Хочешь тратить мои денежки со своим любовником! Он здесь, на яхте?!
– Ты с ума сошел!
– А где? В отеле? В каком номере? Говори!
Розалия Хорькова даже перестала орать на мужа и посмотрела на Ульяну с интересом.
– Какой пассаж! – ехидно сказала она. – Я так и подумала. То-то вы кокетничали с капитаном!
– С кем?! – набычился Жорик. – С этим… – он обложил предполагаемого соперника трехэтажным матом. – Где он?! Я его сейчас убью!!!
– Он наверху! – вцепилась в мужа Ульяна. – Стой! Ты упадешь за борт!
– Хрена с два! Я морду ему сейчас набью!
– Это не он!
– Не он? – Жорик перестал рваться наверх. – А кто? Говори, дрянь! С кем ты мне изменяешь!
– У вас действительно нет виски? – Ульяна беспомощно посмотрела на Кристину. Та на секунду задумалась, а потом кивнула. Видимо, ситуация была понятна и без перевода.
Бутылка оказалась маленькой, и не виски, а греческая водка. По-русски это называется шкалик.
– Ну вот! – удовлетворенно сказал Жорик, вцепившись в нее мертвой хваткой. Свинтил пробку и тут же примолк.
– Вот видишь, на что способна жена, если она ценит своего мужа! – накинулась Розалия на несчастного Юлия. – А ты на что годишься, ничтожество? Немедленно разверни яхту!
Хорьков беспомощно заморгал. Розалия требовала невозможного.
В это время Кристина что-то сказала по-английски. Ульяна тут же перевела:
– Она говорит, что обратно плыть будет намного легче. Сейчас мы идем против ветра. К тому же до острова осталось минут десять пути. А обратно в порт идти больше часа. Разве вы не хотите передохнуть от качки? – обратилась Ульяна к Хорьковой.
Та задумалась. Как ни странно, английская речь ее успокоила. Ульяне Хорькова вряд ли поверила бы. Юлий посмотрел на свою спасительницу с благодарностью.
– В самом деле десять минут? – подозрительно переспросила Хорькова у Элены.
– Вон остров! – та указала на скалы впереди. – В бухте тихо. Наша первая остановка в монастыре. Там есть чудотворная икона и святые мощи. Фотографировать нельзя, но всем желающим раздают миниатюрную копию иконы и сосуд с ладаном. Сегодня суббота, священный день. Согласно поверью, если обмести себя метлой и потом все время мести к морю, до набережной, вы избавитесь от недуга, которым страдаете…
«Это вряд ли, – думала Ульяна, пока экскурсовод рассказывала одну из местных легенд. – Такие люди, как Розалия Хорькова, словно бы рождаются для того, чтобы всем остальным жизнь малиной не казалась. Равно как и Жорик. Схованский, будучи трезвым, адекватен и миролюбив. Хотя когда это он бывает трезвым? Но эта еще хуже», – она с неприязнью посмотрела на Хорькову. Потом перевела взгляд на несчастного Юлия.
И вдруг ей в голову пришла неожиданная мысль.
«Да вот же он! – волнуясь, подумала Ульяна. – Человек, которого я так долго искала! Даже имена созвучны. Ульяна – синоним Юлиана. А он Юлий. Юлий и Юлиана. Похоже, мы друг друга нашли, – она взглянула на Хорькова уже по-другому, с откровенным интересом. – Мы живем в одном отеле. Надо улучить минутку-другую, чтобы с ним переговорить».
– Вы когда уезжаете? – как бы невзначай спросила она.
– Через неделю, – уныло сказал Юлий.
По всему было видно, что отдых его достал. Должно быть, он все время прячется от жены на работе. А здесь даже спрятаться негде.
– Как это вас угораздило? – не удержалась Ульяна и взглядом указала на Розалию. Та была увлечена рассказом о чудесном исцелении.
– А вас? – парировал Юлий.
И тут она поймала его взгляд. Острый, проницательный, совсем не водянистый, как ей показалось поначалу из-за толстых стекол очков.
«А он не глуп… – с удовлетворением подумала она. – Уже хорошо. Просто запуган. Почему-то мне кажется, что мы договоримся…»
Благодаря чудодейственной иконе и, как оказалось, такому же чудодейственному виски вторая половина экскурсии прошла гораздо спокойнее. Во время остановки Жорик заправил свою фляжку, а Розалия раздобыла кучу священных реликвий и теперь с увлечением их рассматривала.
– А как это действует? – жадно спрашивала она у Элены, и та, угадав слабое место скандалистки, тут же заводила песню об очередной местной легенде. Чудесное исцеление и все такое.
Ульяна с усмешкой вспомнила, как Розалия, словно волнорез, размела огромную очередь ко входу в крохотный храм, сгребла все пузырьки с ладаном, стоящие перед оторопевшим от такого хамства монахом, сграбастала пачку миниатюрных икон и стояла у святыни столько, сколько ей хотелось, наплевав на остальных. И ее никто не трогал, не торопил, толпа плавно огибала тушу в чудовищных маках, словно река островок, а потом снова сливалась и уже в другом темпе, торопясь и бурля, устремлялась к выходу. Только один пожилой англичанин, не выдержав, покачал головой и сказал:
– Сколько же у леди грехов, что она так долго молится!
Юлий в храм вообще не пошел, как заметила Ульяна. Воспользовавшись передышкой, Хорьков с увлечением рассматривал местную флору и даже сорвал пару оливок, из которых делают масло, понюхал их, помусолил в пальцах и сунул в карман. Ульяна отметила его любознательность и стремление к одиночеству. Похоже, как и Жорик ее, Розалия супруга давно уже достала.
Следующая остановка была в тихой бухте с удивительно чистой водой, синей-пресиней. Пока все купались, Жорик и Розалия были заняты другим. Жорик получил свое законное пиво, ибо, как он говорил, водка без пива – деньги на ветер. И теперь вовсю наслаждался жизнью, повышая градус. Розалия увлеченно мазалась ладаном и прикладывала миниатюрную икону к пышной груди и к животу.
Получив передышку, Ульяна поспешно нырнула в воду. Плавала она как русалка. Юлий последовал за ней. К ее большому удивлению, плавал он тоже неплохо и довольно быстро. Они оторвались от остальных и взяли курс на песчаный берег.
– Как вы думаете, эти двое друг друга не поубивают? – слегка запыхавшись, сказал Юлий ей в спину.
– Да хоть бы и так! – она обернулась и подождала Хорькова.
– Они ведь остались там, на яхте, вдвоем, – он хихикнул.
– Я бы тоже хотела остаться на этом берегу. Навсегда, – в сердцах сказала она. – А еще лучше – вернуться и увидеть на палубе два трупа. Своего мужа и вашей жены. Нет, если вы, конечно, возражаете…
– Ни-ни! Я готов плыть хоть до Баренцева моря, лишь бы подольше не видеть Розалию! И ничто меня так не обрадует, как ее бездыханное тело! Уж простите за откровенность.
– Что ж… Будем надеяться.
Она сочла, что время и место для делового разговора не слишком удачное. Надо дождаться подходящего момента, у них есть еще целая неделя. По крайней мере, Ульяна узнала его настроение. Он тоже ненавидит свою вторую половину и мечтает от нее избавиться.
На яхту они с Юлием поднялись последними. Кристина понимающе улыбнулась и протянула мадам душевой шланг.
– Пиво, вино? – предложила она, пока Ульяна вытиралась.
– Бокал красного вина, пожалуйста.
Юлий от спиртного отказался.
К огромному удивлению Ульяны, Жорик с Розалией во время этой остановки нашли общий язык! Они сидели на мягком диване и увлеченно обсуждали, что вип, а что не вип. И оба ругали эту экскурсию. А заодно своих тунеядцев, Жорик жену, а Розалия мужа.
– Сидит в своем НИИ, штаны протирает! – ехидно говорила Хорькова. – Зачем только на работу ходит? Получает все равно гроши! А я семью кормлю!
– А моя вообще не работает! – вторил ей Жорик. – И не работала никогда! А я пашу с утра до ночи! Еще и по курортам ее вожу за свои деньги! И что я за это получаю? Сами видели! Никакой благодарности от этой суки драной! Одни только упреки: много, мол, пьешь! Еще и любовника норовит завести у меня под носом!
– Как у вас только терпения хватает? – сочувственно сказала Розалия.
– Такой уж я. Добрый. – Жорик притворно вздохнул.
Ульяна чуть дар речи не потеряла. Добрый?! Вот лицемер! Исключительный скот, а строит из себя…
– А, явился! – высказалась и Розалия, увидев вытирающегося полотенцем Юлия. – Нет чтобы спросить, как ты, дорогая моя жена? Остаться со мной, позаботиться о том, чтобы я выпила свое лекарство. Ему лишь бы улизнуть! Тунеядец чертов! Эгоист! Смерти моей желаешь!
Юлий покорно молчал.
– Вот тоже стерва, – кивнул Жорик на Ульяну. – Так и хочет меня утопить. Я потому и в воду не лезу. Она, мать ее, спортсменка! А я дойная корова. Плачу за все ее прихоти. Абонементы в два фитнес-клуба, уроки плавания. С персональным тренером, между прочим!
Ульяна благоразумно молчала. Жорик сел на любимого конька. Стоит вставить хоть словечко – и начнется очередной семейный скандал. Причем пьяный муж в выражениях не стесняется. А сейчас он набрался основательно.
– Нет, что ни говори, а лучшее средство от качки – это виски! Не хотите выпить, Розалия Карловна? – подмигнул Жорик.
«Мать твою, они уже и познакомились!»
– Нет, спасибо, Георгий Геннадьевич, я на таблетках. А лекарство и алкоголь несовместимы, – кокетливо сказала Розалия.
– Вы так думаете? А по-моему, все совместимо!
– Да, если учесть, что вы живете с этой, – Розалия презрительным взглядом указала на Ульяну, – а я с этим, извиняюсь, козлом, – она, словно мальчишке, отвесила подзатыльник Юлику, неосмотрительно оказавшемуся от своей супруги на расстоянии вытянутой руки.
Жорик заржал и попытался хлопнуть жену по попе. Но Ульяна ловко увернулась. Остальные туристы смотрели на нее с сочувствием. Кто-кто, а уж Ульяна такого обращения не заслужила. Да, она следит за собой, но для кого все это? Никогда у нее не было любовника. Только мечта…
Ульяна невольно вздохнула.
Обратно и в самом деле плыть было намного легче. Да и ветер к вечеру начал стихать. Розалия дремала на диванчике, а Хорьков покорно сидел рядом с женой, время от времени коротко вздыхая. Жорик тоже похрапывал, Ульяна же благоразумно не пошла наверх, где у штурвала обосновался харизматичный капитан. Только драки здесь на сегодня не хватало!
Обратно они ехали вчетвером, на персональной машине, от порта до самого отеля, без пересадки. Розалия торжествующе посматривала на супругов Схованских. Какова я, а? Всегда своего добиваюсь!
– Вы в каком номере живете? – как бы между прочим спросила Ульяна на прощание у Хорьковых.
– Хотите наведаться в гости? – живо поинтересовалась Розалия Карловна. – А что, Георгий Геннадьевич, заходите как-нибудь. Напишем коллективную жалобу, – сказала она с воодушевлением. – Пусть вернут нам наши денежки и заплатят моральную компенсацию!
– Компенсацию, говорите? А что? Это дело! Вон, Вавка этим займется, – кивнул Схованский на жену. – Для нее инглиш, как родной! Даром я деньги, что ли, на ее курсы тратил? Настрочит – не сомневайтесь!
– Ваша жена хорошо знает английский? – еще больше воодушевилась Розалия Карловна.
– Вавка-то? Еще бы! Сколько времени она на этих курсах провела! Если не врет, конечно. Не врешь, Вавка? Или ты с любовником кувыркалась, пока я пахал, а мне врала, что на курсах?
– Я действительно ходила на курсы английского языка, – ровным тоном сказала Ульяна.
«Вавка-пиявка», – таково было ее «ласковое» прозвище в семье. Или «Вавка-мерзавка».
– Что касается писанины – это к ней, – небрежно сказал Жорик. – Слышала, сука драная? Поработай, а то ты заотдыхалась, – он пьяно заржал.
– Хорошо, я подумаю, что можно сделать, – в очередной раз еле сдержавшись, сказала Ульяна.
Если она убьет Жорика, все ее поймут, никто не осудит. Кроме, собственно, суда. Который не принимает во внимание эмоции, только факты. А предумышленное убийство оправданий не имеет, и срок за него серьезный.
Надо придумать что-то другое.
И она придумала. Уже давно. Ей не хватало только Юлия, чтобы осуществить свой план. Но теперь Юлий у нее был. Ульяна не сомневалась, что сумеет его уговорить.
И тогда…
Она коротко вздохнула. Мечта – как птица, одно неловкое движение может ее спугнуть. Надо расставить силки и терпеливо ждать, пока птица в них запутается. Терпения Ульяне не занимать. Но как бы не состариться в этом томительном ожидании.
«Сейчас! – решила она, идя к своему номеру. – Сейчас или никогда!»