ГЛАВА 3
В этот день Игорь Грибов не выходил из гостиницы. После ресторана у него болела голова. Утром следующего дня Игорь решил прогуляться по берегу Братского моря, подышать свежим воздухом. Шел, медленно рассуждая, вспоминая прожитые годы.
Именно в такие часы, как эти, мысль его уносилась туда – он точно видел перед собой длинные, прямые, широкие, холодные улицы каменного города, застудившего себе сердце в осенних туманах и зимних морозах. Вспомнил о том, как, закутавшись, торопился домой из школы, в нагретую, уютную комнату.
Стены, покрытые обоями, будничные картины на них, одна и та же мебель, разные книги, ждавшие его на столе!.. Те холодные, скучные, однообразные годы, которые такой длинною и монотонною лентой уходили назад. Только и было в них свету, что – первые впечатления, когда со школьной скамьи бросился в водоворот бешено, как ему казалось, кружившейся перед ним жизни… Игорю хотелось борьбы, побед или поражений, все равно, – но скоро убедился, что все эти желанные сказки молодого задора только призрак – один призрак! Жизнь шла вовсе не теми руслами, какие он видел. Идеалы красоты уходили в туманные дали. Серая действительность мало-помалу обволакивала его сплошными потемками.
Природа все ему дала: непосредственность, впечатлительность, слезы восторга, понимание красоты, и презрение к покою.
Игорь прошел несколько метров от ухоженного пляжа по тропинке вдоль берега и увидел в воде женский труп.
Женщине можно дать двадцать два – двадцать четыре года. Природа наградила ее красивым телом, правильными чертами лица, большими, сочными, хорошо очерченными губами, густыми волосами, собранными в тугой узел. Нежные, не загрубевшие руки со свежим маникюром говорили о том, что хозяйка их не знала тяжелого физического труда.
Игорь несколько секунд стоял неподвижно, потом кинулся бежать. Некоторое время спешил изо всех сил по направлению к городу. Хотел позвонить в полицию, но вспомнил, что мобильник оставил в гостинице заряжаться. Мчался, ни о чем не думая. Добежал до первого дома, стоящего у дороги. Задыхаясь, позвал хозяина дома.
Мужчина подошел к парню и ждал, для чего его позвали. Движения мужчины были неторопливы. Хозяину дома – Максиму Титову, – за пятьдесят лет; он невысок, но так хорошо сложен, что вовсе не казался низкого роста; у него большие глаза, мускулистые руки. Если бы не ранняя лысина, его можно назвать красивым.
– Ну? – переспросил мужчина, повысив голос от нетерпения.
– Там лежит труп, – произнес незнакомец, показав рукой в сторону Братского моря. Голос звучал глухо, напряженно. Максим Титов видел, что парень изо всех сил старается держать себя в руках, но у него ничего не получается.
– Там… на берегу, – добавил молодой человек, сделал несколько шагов в сторону хозяина дома, чтобы быть поближе к нему.
– Девушка… она… ее…
Молодой человек умолк. Титов увидел, как у парня задрожали губы.
– Там она, что ее…
Снова не сумел договорить до конца. От спазмы в горле парень с трудом глотал слюну. Глаза говорили нечто такое, от чего Титов почувствовал приступ тошноты.
Состояние парня невольно передалось и ему: Титов с трудом сглотнул слюну.
Тут жена хозяина, закрыв лицо руками, громко застонала.
Максим Титов с ужасом подумал, жена сейчас заголосит на всю округу, повернулся к ней и заставил себя говорить достаточно спокойно:
– Я сам разберусь, в чем там дело.
Женщина отняла руки от лица, взглянула на мужа.
– А ты тем временем вызови полицию, – продолжал Максим. – Скажи им… – Он повернулся и взглянул на молодого человека, тот по-прежнему ниспускал с него глаз. – Где? – спросил Титов.
Молодой человек снова махнул рукой в сторону пляжа и ответил:
– Примерно в двадцати метрах от пляжа… В воде.
– В воде, – объяснил Максим жене, – примерно в двадцати метрах от пляжа. Так им и скажешь.
От страха женщина не могла говорить, но кивком головы показала, что все поняла.
– Отдав ей распоряжения, Титов снова обратился к молодому человеку: – Пойдемте, посмотрим, что там случилось…
Жена Максима Титова быстро пошла в комнату к телефону. Закрыв за собой обитую дерматином дверь, принялась судорожными движениями нажимать на кнопки. – Алло! Услышала, как только на той стороне провода подняли трубку, закричала. – Алло! Соедините меня с начальником полиции!.. С той стороны послышалось: – Он сейчас занят. Можете сказать мне, это его секретарша Люся Говорушкина. Фраза была произнесена с некоторым жеманством, которая очень покоробила Титову.
– Ёлки моталки! – Заорала в трубку, – я говорю: сейчас же соедините меня с начальником! На собеседницу, секретаршу Люсю Говорушкину, это не произвело никакого впечатления.
– Женщина, попрошу вас не кричать, – спокойно ответила секретарша, – начальник сейчас занят. Он только что пришел в свой кабинет, я сделала ему чай… Болтовня секретарши о каком-то чае совершенно вывела Титову из себя. – Сейчас же соедините меня с начальником! – заорала, брызгая слюной, – какого существительного вы мне рассказываете о том, что он делает?! У меня для него очень важное сообщение!..
На другом конце провода произошла заминка. После небольшой паузы Титова услышала тот же женский голос:
– Кто говорит?…
– Вика Титова. Да соедините же меня с ним!.. Наконец Вика услышала знакомый голос Петра Замшева:
– Алло, Петр?
– Ну, что у тебя случилось, или просто так, хочешь со мной поболтать?
Как ни странно, но голос Замшева несколько успокоил Титову. Собравшись с духом, произнесла: – Там, в воде, в двухстах метрах от пляжа – труп девушки…
– Вика, а ты, ничего не напутала? Может быть, тебе это показалось? Голос начальника сразу же стал необычайно серьезным. В нашем городе – труп?… Да у нас вот уже пять лет, не было убийства.
– Полковник, – назвав Замшева не по имени, а по званию, дала понять, что телефонный разговор официальный, а не приятельский, – я, еще не старая, не выжила из ума. Там нашли труп!
– Чей труп? – поинтересовался. Замшев.
Самообладание окончательно вернулось к Виктории Титовой.
– Я, конечно, могу ошибиться, но мне сказали, что это труп молодой женщины.
Петра Ивановича Замшева, назначили начальником полиции города сравнительно недавно – всего два года. За это время успел приобрести в городе репутацию человека уравновешенного, спокойного. Петр приложил все усилия, чтобы казаться таким в глазах горожан.
Качеством, которым обладал, Замшев, практически никто из горожан не догадывался: был скрытым честолюбцем. Смотря телевизионные сериалы, из жизни братков, времен девяностых годов двадцатого столетия. Думал с грустью, что теперь, когда масштабы организованной преступности сузились, должность начальника полиции города потеряла былое значение. Замшев часто ловил себя на мысли, что в его службе недостает значительного события. Дерзкого ограбления местного банка, или громкого преступления вроде загадочного убийства. Можно прославиться если, расследовав и найти преступника, не в масштабах области, то хотя бы в рамках одного только района.
За два года службы начальнику не попадались дела серьезней, чем квартирные кражи, угоны автомобилей – подобными вещами занимались приезжие гастролеры из соседних городов. Последним серьезным преступлением в городе – это ограбление маленького магазина канцелярских принадлежностей, совершенное каким-то подростком год назад. Замшев, сделав все, чтобы грабителю впаяли максимальный срок в детской исправительной колонии.
У Замшева секретарша Люся Говорушкина, несмотря на необычайную болтливость, а, может быть, благодаря ей, справлялась со своей работой замечательно. Люся приносила начальнику самые свежие городские сплетни; более всего рассказывала о любовниках, застигнутых мужьями, раньше положенного времени, вернувшимися из командировки. К полицейской службе эти истории имели касательное отношение, но, тем не менее, Петр, снедаемый скукой, иногда любил слушать болтовню своей секретарши. Люся обладала навыком, делающим ее бесценным работником: умела замечательно готовить кофе, заваривать чай. Более того была отличным кулинаром – всякий раз, когда начальника посещал мэр города, Люся сервировала стол за считанные минуты, в служебном кабинете своего шефа. Петр, в тридцать пять лет, не женат и, по его словам, не собирался делать этого.
Говорушкина испытывала к шефу, как ему иногда самому казалось, родственные чувства, очень часто приносила начальнику что-нибудь из домашней кухни. Эмоции, которые Говорушкина испытывала к шефу, можно назвать еще уважением, преданностью, почтением, но не более того.
Узнав о находке трупа, Петр. Замшев расстроился и обрадовался одновременно: расстроился потому, что Виктория Титова всегда была ему симпатична, к тому же он весьма уважал ее отца как профессионального полицейского, бывшего начальника полиции в восьмидесятые годы. Ну, а, зная о скрытом честолюбии начальника, причины его воодушевления можно понять.
Стоя перед письменным столом Замшев, сжимал трубку телефона. – Труп чей? – громко спросил он. На другом конце провода послышалось: – Труп молодой девушки, я не знаю конкретно чей…
Положив трубку, Петр прошел в смежную комнату.
– Что-то случилось?… – Секретарша с тревогой посмотрела на сосредоточенное лицо своего шефа.
– Случилось, – отрывисто бросил он, – да, Люся. Дело очень серьезное…
– Угнали чью-нибудь машину? – предположила секретарша.
Замшев застегнул замок – молнию. Подойдя к секретарше, посмотрел ей в глаза.
– Нет. Тут гораздо серьезней.
– Что случилось?… – забеспокоилась она.
– Произошло убийство. У воды обнаружен труп.
Люся в ужасе округлила глаза. – Труп? – переспросила она. – Петр Иванович, вы сказали – труп?…
– Да, – ответил он, – видимо, это преднамеренное убийство. Все очень, очень серьезно…
– Убили кого?
– Я знаю…
– Я спросить хотела – мужчину или женщину убили? – полушепотом спросила Люся.
Начальник направился к выходу, – никому пока ничего не говори. В интересах следствия
В восемь тридцать пять капитан Николай Петрович Уваров уже находился на полпути к выходу из дома. Услышал за спиной телефонный звонок. Чисто инстинктивно приостановился и оглянулся. Проворно взял мобильник.
Уваров обладал крепким телосложением, ростом выше среднего и выглядел не хуже, чем в те времена, когда играл правым защитником в институтской футбольной команде. Лишь небольшой живот был ему упреком в злоупотреблении пирожков и булочек.
– Николай Петрович, вас вызывают срочно в отдел.
– Зачем?
– Это вам предстоит выяснить самому.
Уваров вздохнул.
– Как некстати!
– Должны выезжать немедленно на пляж. Там обнаружен труп. Кто с тобой поедет?
– Я беру лейтенанта Ивана Сергеевича Александрова.
– Хорошо.
Отдел по расследованию убийств УВД города Братска абсолютно не похож на полицейские участки из телесериалов, которые наполнены шумом, суетой и вообще напоминают проходной двор. Конечно, и в расположенный на пятом этаже отдел по расследованию убийств можно подняться на лифте прямо из главного вестибюля здания. Двери лифта на пятом этаже открывались лишь перед обладателями специальных карточек-ключей. Иметь такие ключи полагалось только сотрудникам отдела и нескольким высшим чинам управления. Все остальные полицейские или прочие посетители обязаны уведомлять о своем визите заранее, но и тогда их сопровождал кто-нибудь из отдела. Подследственные и подозреваемые доставлялись через особо охраняемый вход в подвале здания и затем – специальным лифтом прямиком в отдел. Эти меры позволяли создать атмосферу для спокойной и четкой работы.
В вестибюле здания полицейского управления рядом со стойкой дежурных его уже дожидался лейтенант Иван Сергеевич Александров.
– Тогда поехали.
Уваров сказал дежурному: – Если будет что-нибудь важное, сообщите мне?
Опер, как писатель, должен собрать свой будничный материал прежде, чем он найдет ключ к раскрытию преступления. Но как трудно выбрать самое важное!
Полицейский не забывает о своей работе никогда, а Уваров думал еще и о людях.
Они быстро вышли из здания, сразу почувствовали удушающую жару, которая длилась много дней кряду.
Уважая состояние своего начальника, водитель ехал молча, хотя прежде эта процедура у него непременно сопровождалась вздохами, охами и жалобами. Николай Петрович относился к любителям жаловаться с любованием этим словесным процессом. Водитель то выдумывал несуществующие болезни, то жаловался, что его обошли премией.
Конец ознакомительного фрагмента.