Иллюстратор Ольга Семенюго
Дизайнер обложки Ольга Семенюго
© Наталия Юрьевна Никульшина, 2018
© Ольга Семенюго, иллюстрации, 2018
© Ольга Семенюго, дизайн обложки, 2018
ISBN 978-5-4490-7584-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Сильны любовь и слава смертных дней.
И красота сильна. Но смерть сильней…
Джон Китс
Рис. Ольга Семенюго
ГЛАВА 1
Говорят, что смерть – это не самое худшее, что может случиться с человеком. Сказал бы мне это кто-нибудь вчера – я непременно бы стала спорить с такой точкой зрения. Но сегодня, сейчас, я уверена, что это так. Не самое худшее. На вопрос: а что же тогда? Отвечу: то, что сейчас происходит со мной.
Каким было самое тесное пространство, в котором вы когда-либо находились? Возможно, это был лифт? Мы ведь живём в современном обществе. Или, может, шкаф? Все мы играли в детстве в прятки. Кто-то, кстати, и повзрослев, не перестал прятаться в шкафу, играя в любовников. Да, вариантов может быть несколько.
А я вот обнаружила себя в гробу и ожидаю смерти. Не могу сказать, что терпеливо. Ногти сломаны, пальцы стёрты в кровь, голос уже пропал. Истерика постепенно проходит, надежда на спасение растворилась, а скоро закончится и кислород. Знать бы, кому помолиться, чтобы это случилось поскорее. Да, терпением я не отличаюсь. Хотя, в этом случае вряд ли нашёлся бы кто—то спокойный.
А пока можно в тысячный раз попытаться вспомнить, как я могла здесь оказаться. Вот, хоть убей, не выходит. Ха, хоть убей. А вот меня, кажись, убить как раз и забыли, перед тем, как прикопать. Я точно умерла не своей смертью. Умру, точнее. И мои родственники сейчас вряд ли по мне скорбят в честь моих похорон, если они вообще у меня есть. Почему я сделала такие выводы? Ну, хотя бы потому, что гроб у меня, мягко скажем, не самый комфортабельный. Я лежу на доске. Босиком, в джинсах и майке. И грабить меня точно не собирались, на пальцах – кольца, на шее – цепочка с кулоном. Это было не ограбление, не изнасилование и, очевидно, даже не убийство. Это же как нужно было меня ненавидеть, чтобы вот так со мной расправиться?! Боюсь даже вспоминать, что я могла такого натворить. Самое ужасное – я не помню даже, как меня зовут. Жутко болит затылок. Скорее всего, именно поэтому и не помню, и именно так я здесь и оказалась. Ударили и закопали. Странно, что, пусть и на такой, но на гроб—то раскошелились.
Глубокий вздох делать уже совсем тяжело. Ещё чуть—чуть. Как страшно.
– Потерпи…, – раздался шёпот над ухом.
Я затряслась, рыдая:
– Помогите! – надо же, во что способен поверить человек на краю жизни. Ведь здесь точно никого, я бы заметила. – Пожалуйста…, – еле слышно проговорила я.
– Готова заплатить? – это уже сказал совершенно другой голос.
Жуткий. Непонятно даже, кто говорит – мужчина, или женщина. Голос с хрипотцой, с каким-то эхом. Но сейчас не время об этом думать. Кто бы это ни был – пусть вытащит меня отсюда.
– Готова, – воздуха было уже катастрофически мало. – Что угодно…
Неожиданно (хотя не в моём, вроде, случае) кислорода не осталось совсем. Что-то силой надавило на грудь, в ушах оглушающе зазвенело. Я открыла рот и стала похожа на рыбу, выброшенную волной на сушу. Всё, это конец. Сейчас я умру. Зажмурившись, я стала ждать. Только бы это скорее кончилось.
– К—а—а—а—ли, – пропел этот жуткий голос. Загробный, точно! Самое подходящее определение. – Кали, посмотри на меня, – сказано было с нажимом, что страшно не подчиниться.
Вдруг до меня дошло, что я (!!!) СТОЮ!!! Глаза распахнулись сами собой, хотя и не помню, чтобы отзывалась на странное имя Кали. Увиденное пригвоздило меня к полу намертво. Не от страха, а скорее, от удивления.
Золотой трон. А на нём – фигура размером с человека, ну… может, чуть больше среднестатистического, высокая, наверное. В чёрном балахоне и капюшоне, который прячет в своей темноте лицо. Но глаза точно смотрят на меня, я этого не вижу, а чувствую прожигающий взгляд. А руки – загляденье! Слишком бледные и костлявые, перстни на каждом пальце.
– Вы – Смерть? – шепнула я.
Всепоглощающий страх, который я испытывала, находясь в гробу, отступил. Чего бояться, если я уже умерла? А я точно умерла, потому что фигура напротив – стопроцентно именно Смерть. Я, честно сказать, была даже рада немного. Наконец, я больше не в гробу, а это не может не радовать.
– Люблю догадливых, – довольно ответила фигура. – Ты помнишь, что обещала мне?
– Я?! Вам обещала?! – а вот теперь снова страшно.
Что я могла обещать самой Смерти?! И когда это мы общались раньше?
– Мне. Обещала заплатить. Минуту назад.
Ах, вот она, о чём. Ну, я просила о помощи. В смысле – о жизни. Но спорить, думаю, сейчас с ней не стоит.
– Что я вам должна? – замирая, спросила я.
Сейчас как пожелает… а что она может пожелать?
– Кали, отныне ты – моя Слуга.
– Так я умерла? – не то, чтобы я сомневалась, но уточнить не помешает.
– Что для тебя – Смерть?
– Вы? – ну, а что ещё ответить?
Раздался треск. Фигура точно рассмеялась, только вот звук был такой жуткий, что смех поддержать желания не возникло. Знаете, вот есть люди, которые смеются так, что им и шутить не надо – становится весело даже от самого звука. Вот это – не тот случай.
Я поёжилась и сглотнула.
– Кали, ты умерла. Ты ведь этого просила. По крайней мере, если твою просьбу услышала только я – шансов у тебя не было. Я помогла тебе. Даровала бессмертие.
– Бессмертие? Я же умерла.
– Так это и является главным условием бессмертия! – со знанием дела ответила фигура в балахоне. – Уж поверь, дважды в одном теле еще никто не умирал. Я точно это знаю, – усмехнулась она. – Ты могла отправиться в Очередь Решений, но тебе выпала честь служить мне.
– Очередь Решений? – не поняла я.
Фигура устало вздохнула:
– Всё это ты поймешь позже. У меня нет времени и желания объяснять. Кали, ты – моя Слуга отныне. Служи мне исправно, и я обязательно отблагодарю тебя.
– Что я должна делать?
– Приводить Души в Очередь Решений. Ты все поймёшь, Кали.
– Меня всегда так звали? – это не может быть так, имя совершенно чужое для меня.
– Нет. Это я нарекла тебя именем Кали.
– А какое было раньше?
– Это всё уже не важно. Теперь ты – Кали, Слуга Смерти.
Внезапно фигура растворилась, а помещение изменилось. Теперь я стою в тёмной комнате. На стенах висят подсвечники, в них горят свечи, но света это не сильно прибавляет. Стены из чёрного камня, на полу – пушистый чёрный ковер, потолок такого же цвета. В комнате есть шикарная кровать, а в углу – письменный стол и кресло. Собственно – всё. Реально, абсолютно всё. Ни окон, ни дверей. Но меня, как ни странно, это не сильно расстроило – в гробу было страшнее. А тут есть уютная кровать – уже что-то! Только вот, зачем она мне нужна, если я умерла?
Не найдя ответа, я вздохнула и забралась на мягкую постель. И что дальше? Интересно, а Слуги Смерти так и должны выглядеть? Потому что я до сих пор в своих потрёпанных вещах и без обуви. А руки исцелились, будто я и не пыталась совсем недавно выбраться из гроба. Только волосы растрёпаны. Ладно, я подожду. Когда—то же что—то должно проясниться! Самое удивительное – мне абсолютно спокойно. Ах, ну да, я же умерла. А покойники – народ не суетливый.
Слуга Смерти…. Чем они занимаются? Это почётно? И что ещё за Очередь Решений, куда я могла отправиться? Ладно, Смерть сказала, что этим я и буду заниматься – доставлять Души в эту самую Очередь, тогда и посмотрю. Ха, Смерть сказала, надо же. И почему она назвала меня Кали? Хотя – не так уж это и важно.
– Кали! – эхом раздалось в комнате.
Голос другой. Я приподнялась на кровати и огляделась. В кресле стал проявляться силуэт мужчины. Чёрные волосы, бледный, симпатичный. В тёмном строгом костюме и начищенных до блеска туфлях. На вид ему, наверное, лет пятьдесят. Проявившись полностью, мужчина приветливо мне кивнул и сдержанно улыбнулся:
– Здравствуй, Кали. Рад, что ты теперь – моя сестра.
– Сестра? – не поняла я, сдвинув брови.
Он снова кивнул:
– Именно. Все мы – дети Смерти. Меня зовут Виктор. Я пришёл ответить на твои вопросы.
Я вздохнула, собираясь с мыслями:
– Хорошо. Где мы, Виктор?
– Это – твои покои.
– Что я должна теперь делать?
– Во—первых – переодеться, – Виктор постарался сдержать улыбку.
– Как? Где мне взять одежду? – шкафа я тут не заметила.
– Придумай, – он пожал плечами. – Представь, в чём хочешь быть.
– А как, если я не знаю даже – как выгляжу?
Виктор взмахнул рукой, и на стене появилось зеркало, во весь мой рост. Я осторожно подошла к нему, вглядываясь в своё отражение. Вот теперь верю, что я его сестра. Мы похожи! У меня такие же смоляные, только длинные, волосы, чёрные глаза, слишком тонкий (как мне показалось) нос и бледная, будто прозрачная кожа. Порадовали густые ресницы и бровки симпатичной формы. А вот худощавая фигура и небольшой рост – расстроили.
– Я всегда так выглядела? – вид у меня, конечно, достаточно болезненный. – В смысле, при жизни тоже?
– Волосы были другими, цвет глаз тоже. И кожа не такая бледная.
– А возраст? Мне же от силы – лет восемнадцать! И то – с натяжкой! – я махнула рукой на своё отражение, будто Виктор меня и без него не видел.
– Ну да, – согласился он. – Наверное, столько и было. Волосы у тебя при жизни русые были, но так тебе больше подходит.
– Вы видели меня раньше?! – обрадовалась я.
– Да. За несколько минут до смерти. Я ведь должен был отвести тебя в Очередь Решений, но Госпожа Смерть решила даровать тебе бессмертие.
– Почему она так решила?
– Мне это неизвестно. Но обычно она делает так, когда считает гибель человека несправедливой.
– А как погибли вы?
Виктор отвернулся:
– Не думаю, что это важно.
– Простите. А вы знаете, как я оказалась в гробу?
– Нет. Я появился, когда ты уже находилась там.
– Как мне узнать, кто со мной это сделал?
– Никак, – он пожал плечами. – Не думай о своей прошлой жизни, Кали, её не было отныне. Есть только то, что происходит сейчас. Ты всё равно ничего не изменишь. Это я тебе на личном опыте говорю.
– А вы давно… служите здесь?
– Достаточно. Честно говоря, особо и не считал. Думаю, лет пятьдесят.
– Ого! Не надоело?
– Это веселее, чем сидеть в Очереди Решений! – усмехнулся Виктор.
– Кстати, а что это за Очередь?
– В ней Души ожидают своей участи. Если Душа сделала хоть что—то хорошее в своей жизни – ей предоставляется выбор: отправиться на покой, в место, называемое людьми раем, либо переродиться в новое тело, снова жить среди людей. Если же ни одного хорошего поступка не было – Душа навсегда отправляется в ад. Что там – никто не знает, оттуда ещё не возвратился ни один.
Я сглотнула. Слава Богу, я, кажется, туда точно не попаду.
– А кто всё это решает?
– Госпожа Смерть.
– Значит, есть ещё и Госпожа Жизнь?
– Конечно. Она – следующая инстанция для Души после Смерти. Решив вернуться к людям, Душа отправляется к Госпоже Жизни, туда её отводят Слуги Жизни. Там решается, кем Душа переродится. В основном, Жизнь идет от исходника. Например, ты бы, скорее всего, вернулась к людям, родившись в мужском теле. Но есть и исключения.
– Так и что же мне нужно делать?
– Переодеться.
Я сникла:
– Как? Вы можете подсказать?
– Нет, ты должна сама. Не знаю, как это работает. Я захотел такую одежду, и получилось.
– Сразу получилось?
– Сразу, – похвастался Виктор.
– Ладно, попробую, – вздохнув, я зажмурилась и представила себя в другой одежде.
– Ну и выбор, – презрительно произнёс Виктор.
Я открыла глаза и снова глянула на своё отражение. Чёрные штаны в облипку, такого же цвета рубашка и балетки. Волосы распущены.
– Не то? – странно, но я даже не удивилась, что у меня вышло.
Кажется, будто я не могу чувствовать. Ну, то есть – сильно чему—то удивиться, или испугаться… вообще ничего.
– Тебе решать, в чём ходить, – безразлично ответил он.
– Ладно. Что дальше?
– Жди зова.
– Зова?
– Да. Ты почувствуешь, когда Душа тебя призовёт.
– И куда нам потом идти?
– Ты все поймёшь, Кали.
– А как отсюда—то выйти? Ну, тут же нет выхода.
– Думаешь, тебе для этого нужны двери? – хихикнул Виктор. – Не заметила, как я появился?
– Я так тоже теперь умею?
– Конечно. Можешь попасть в любую точку планеты, стоит только подумать о ней.
– Просто так? А как же люди? Меня же заметят!
Виктор рассмеялся:
– Кали, люди тебя не могут видеть.
Я немного подумала над его словами.
– Хм. Так себе бессмертие получается.
– А ты что хотела?
Я снова задумалась.
– Ну… возможно – валяться где—нибудь на пляже, потягивая свежевыжатый сок, и знать, что спешить никуда не надо. Вот – хорошее бессмертие.
– А ты такое бессмертие заслужила? – он приподнял одну бровь.
– Аргумент, – согласилась я. – Но, только боюсь, мне такое уже и не светит, как бы я ни старалась.
– Не обязательно. Госпожа Смерть справедлива. Отслужишь ей преданно – она тебя наградит.
– И сколько же надо отпахать?
Виктор улыбнулся и пожал плечами:
– Только она и знает.
– Но вы, например, долго уже на неё работаете. Где благодарность?
– Пятьдесят лет – очень мало для вечности. И я отказался от её благодарности.
– А что она предлагала?
– Переродиться.
– Почему же вы отказались? – удивилась я.
– Кали, любопытство – не лучшая черта для Слуги Смерти.
Я вздохнула:
– Ладно. В общем, я жду зов, иду за Душой, веду её в Очередь Решений, а потом?
– А потом – свободна, до следующего зова.
– И часто они бывают?
– Когда – как. И, Кали, мой тебе совет – не говори с ними, пока вы будете в пути в Очередь.
– Почему?
– Просто – не говори, – тихо произнёс Виктор и растворился, будто его и не было.