Морзянка в парке
В одной из башен МГУ, от которого нас отделяет красивый парк, находятся квартиры университетских профессоров.
Там жил на двенадцатом этаже наш дедушка Г. Н. Поспелов, основатель кафедры теории литературы, со своей второй женой, дочерью (нашей с Петькой тетечкой) и внуком Светом, нашим кузеном.
А мы с Петькой с родителями, бабушкой и няней жили через парк, в соседнем доме.
Там и до сих пор живем мы с мамочкой.
Свет и Петька были примерно одного возраста, любознательные и затейники. Свет – так просто технический гений.
Лет в десять он собрал из детского конструктора, крышек от посудомоя, грифельков от ручек и проводков аппарат для передачи световых сигналов на расстоянии.
И Петьке тоже объяснил, как это сделать.
На окнах Светиковой и Петькиной комнат, глядящих друг на друга окнами через красивый парк, были установлены мигающие яркие лампы на зажимах, на подоконниках лежали ключи с контактами и таблица с морзянкой.
Отзанимавшись должное время на фортепиано, братья садились у окошек и начинали посылать друг другу донесения вспышками света.
Очень содержательные. Примерно такие:
– Я осень халосий мальсик. Окончание передачи.
– · · – — · · – посылала недоуменный вопрос лампа Светика за парком.
– Я осень халосый мальсик. Окончание передачи.
– ?
Дальше следовали звонки по телефону:
– Ты чего сейчас передавал?
– Я осень холосый мальсик.
– Чево?
– Ну, я осень халосый мальсик!
– Ты дурак? Хахахаха!
– Ага! Хахахахаха.
Потом телеграфировал Свет:
– Что сейчас делает тетя Маша?
Ну и прочее.
До глубокомыслия как-то не дошло, но удовольствие оба получали огромное.
Пока дня через два не раздался звонок в дверь.
На пороге стоял усталый мужчина в штатском.
Он показал корочку ясно какого учреждения и сакраментально отогнул воротничок пальто.
– Чем могу служить? – спросила мама немного напряженно.
Времена были вегетарианские, но все-таки и обыски у друзей случались, и «топтун» за мамой ходил не так давно, и кое-кто из друзей сидел за политику.
– Кто у вас жилец вон той комнаты? – спросил официальным голосом мужчина. (В доме тогда еще были коммуналки.)
– Да вот он, – сказала мама, указывая на Петю, совершенно простуженного, который как раз вышел в коридор, вытирая сопли рукавом.
– Я, – гундосо подтвердил «осень халосый мальсик».
– Эээ, – смутился дядька, – дело в том, что кто-то лампами сигналит по вечерам.
– Ну и что? – сказала мама с металлом в голосе. – Мальчики изучают азбуку Морзе!
– Ну, это самое, простите, конечно, – залепетал дядька, – но народ волнуется.
– Какой народ? – надменно подняла брови мама.
– Пенсионеры, собачники… в парке гуляют. Заметили, сообщили. Волнуются… Вы поймите, мы должны «отреагировать».
Уж не помню, что там было дальше.
Кажется, мальчишкам запретили морзянку. Учите лучше гаммы, – сказали, – нечего тут.
Но я и сейчас помню, как восьмилетний Петька и четырехлетняя я напряженно смотрим через сумеречный парк на окошко дедушкиной квартиры, в котором вспыхивает и гаснет лампочка Светика.
Очень было увлекательно.
Теперь кузен далеко за океаном.
Ку-ку, дорогой! Окончание передачи.