Фаршированная шейка
Взять кожу с шеи и грудок с 5-6 кур, внутренний жир от 2 кур, 2 средние луковицы, 2 яйца, 1 ст. ложку муки, 0,5 стакана молока, соль, черный перец, мускатный орех, по 150г тушеных куриных желудков и сердец, 1 ст. ложку оливкового масла.
Подготовить куриные шейки следующим образом: широкую часть сшить, промыть холодной водой, осушить. Нарезать мелко куриный жир и лук и пожарить на медленном огне до розового цвета, добавить измельченные куриные желудки и сердца, прогреть и выложить в миску. Разбить 2 яйца, отделить белки от желтков, желтки посолить, поперчить, добавить мускатный орех; 1ст. ложку муки поджарить с 1 ст. ложкой сливочного масла до желтого цвета, уменьшить огонь и тонкой струйкой вливать молоко, непрерывно помешивая, снять с огня и влить туда желтки, размешать. Соединить две смеси – лук с куриными шкварками и ливер из куриных желудков и сердец и желтково-молочную смесь, досолить, если надо, вымешать. Затем взбить в густую твердую пену белки и осторожно ввести в начинку. Сразу же приступить к фаршированию куриных шеек, заранее приготовив иголку с ниткой, чтобы зашить открытые полости. Уложить шейки в сковороду, залить куриным бульоном и варить на медленном огне с полчаса, до готовности.
Объединить эти два шедевра заставило то обстоятельство, что получены они от давних приятелей, соседей по улице, и как свидетельствуют сами рецепты, получены они от представителей одного из древнейших народов на земле.
Когда наши приятели перешли на полный кошер и перестали готовить светские блюда, плиту по субботам зажигал им я. Можно было поизголяться, потянуть время, вывалить кучу приличных и неприличных шуток, зная наперед, что все равно зажжешь ты эту чертову плиту, ничего с тобой не случится, если так требует закон твоих друзей.
С годами шутки отходили в сторону, и чем серьезнее становилось их отношение к ритуалу, тем с большим уважением мы стали относиться к этим действиям. От тебя не убудет, а толерантность, как теперь говорят, соблюдена. Правда, на первых порах тайком оба их подростка перекусывали колбасой у нас в доме, но постепенно и это прошло. На тех же первых порах их родители нарочито резали у них в доме кашерованными ножами «харамную» колбасу, после чего каждый раз Мишка покупал новые ножи, кошеровал их в ближайшем ручье, и все восстанавливалось до следующего раза.
Но чем ближе был их отъезд в Израиль, тем строже становились правила. А в день, когда мы отвозили их в аэропорт, хотелось плюнуть и забыть все эти условности, лишь бы такие умные, образованные, с интеллектом, равным всей улице, люди задержались бы в этой стране, сохраняя ее потенциал.
Когда и где еще встретишь живую иллюстрацию к еврейским анекдотам в виде вечно скулящего кота Соломона, подворовывающего со стола куски курятины, или откроешь холодильник и увидишь на свежеприготовленном, фаршированном карпе замершего мышонка.
У Миши был день рождения, Берта, его жена, по-соседски попросила помочь накрыть стол – ждали родственников и друзей. Пока выставляли закуски с гастрономическими деликатесами, мясными и рыбными, салаты и соленья, – собрались гости, и Берта готовилась выставить огромное блюдо – самое главное – с рыбой «Fish» – огромным фаршированным карпом. Кстати, именно у Берты я научилась готовить это блюдо. Мама делала свой вариант, из целой щуки, по-польски, под белым соусом из корня петрушки, очень трудная обработка рыбы и само приготовление отпугивали меня, и я не решалась ввязываться в эту канитель. А вариант Берты, из порезанного кусками карпа, был проще, и я часто потом делала это блюдо уже не только из карпа, но и из толстолобика.
Итак, я открыла, холодильник, блюдо с карпом лежало на нижней полке, выдвинула ее и …замерла! В самой середине, среди кусков рыбы и украшений из ломтиков моркови, свеклы и яиц лежал… мышонок и пищал, лапки, усы, животик дрожали от холода.
На нас напал смех, хохотали до слез, до изнеможения, но надо было с этим что-то делать, не выбрасывать же карпа! Я аккуратно завернула мышонка в бумажную салфетку и вынесла в сад, чтобы никто не заметил. За это время Берта навела на блюде порядок и выставила на стол свою знаменитую рыбу под одобрительные возгласы гостей. Мы с ней, разумеется, к карпу не притронулись… Прощалось все, и эта неорганизованность домашнего хозяйства, безалаберность его ведения, все покрывалось красотой и жизнелюбием этих людей.
Глядя на то, как эти двое молодых, красивых людей вели свое хозяйство, не отступала мысль, что это и есть богоизбранный народ – куры, которых они завели по нашему примеру, ходили в грязи по самую грудку, нерегулярно кормились, но не болели и уходили из жизни тихо и спокойно, без ужаса под лезвием специального ножа, опрокинутые в конус из чести, чтобы по правилам вытекла вся до последней капли кровь. В особые еврейские праздники мы с Мишей развозили тушки кур по еврейским семьям, иногда он их отдавал даром, потому что каждый еврей должен попробовать в этот день хотя бы кусочек мяса.
Весь этот советский бизнес постепенно оттеснился религиозными действиями и Миша, забросив кур, цветы, щвейцарство в ночном ресторане, восстановил заброшенные могилы еврейских святых, таская в своем «Жигуленке» тяжелые надгробные плиты, и уже потом, оказавшись в Израиле, приезжал сюда с экскурсиями по этим святым местам. Этот еврейский «Илья Муромец» буквально проспавший на печи 30 лет и 3 года совершил то, что сделало его рыцарем своего народа.