Гадание на WhatsApp-е
Что, скорее всего, сделают родители при появлении у ребенка признаков заболевания? Правильно, полезут в WhatsApp. Еще каких-то десять лет назад ситуация была совершенно другой: родители в первую очередь садились за компьютер и выходили в Интернет.
Но сейчас, в век высоких технологий и быстрой коммуникации, Интернет работает слишком медленно – никто не готов ждать ответа часы или даже дни (что уж говорить о записи к врачу на консультацию – это вообще редко рассматривается как опция). Тем более, совершенно непонятно, кто и что посоветует – ведь вы совершенно не знаете собеседников из Интернета. То ли дело опытные подруги – они точно знают, что поможет.
Как правило, все происходит так. Мама пишет в группу подружек, что у ребенка уже два месяца не проходит насморк. В ответ она получает просто огромное количество рекомендаций: «ой, у нас такое тоже было, но после приема такого-то препарата все прошло буквально за два дня!» Тогда ей приходится выбирать между ответами, основываясь на степени уважения к подружке, количеству ее детей и длине сообщения.
Для наглядности мы используем такую метафору. Представьте себе, что у вашего нового BMW X6 появился подозрительный стук под капотом. Сначала вы рассчитываете, что он сам пройдет, и ездите так пару недель. Далее, когда стук только усиливается, вы пытаетесь выяснить причину, для чего спрашиваете могущественный Гугль: «BMW X6 стуки под капотом что делать» и открываете все ссылки на странице. Прочитав горы слабо систематизированных сообщений и расспросив форумных гуру, вы получаете несколько противоположных советов – смазать переднюю ось, проехать 5 раз 180 км/ч и освятить машину.
Первый ответ кажется вам адекватным, так как строгая аватарка пользователя и количество написанных им сообщений вызывают доверие. И вот после работы вы выходите на парковку и залезаете под машину. Поминутно вспоминая матушку, вы за два часа перебираете ось и приносите домой пару лишних деталей. Вот только стук никуда не уходит. Далее вы пробуете следующие советы и лишь через неделю, получив пачку штрафов за превышение скорости и окропив машину силами служителей культа, решаете наконец-то обратиться в сервис.
Бред, скажете вы? Да, бред. Я не думаю, что количество людей, поступающих так, превышает 1 %.
Но почему же тогда больше 80 % людей занимаются самолечением? Попробуйте перечитать предыдущий текст, заменив исправность машины на здоровье, и его логика волшебным образом покажется не такой уж нестандартной.
Не так страшно, когда это касается взрослого человека и его здоровья – в конце концов, это личное дело каждого. Но когда дело касается детей, лично у меня возникает острый дефицит понимания. Неужели людям менее важен их ребенок, чем машина? Но в сервис бегут 95 % респондентов, а в клинику – 20 %, при том, что в обоих вопросах люди разбираются примерно одинаково (Хотя нет, в машинах – гораздо лучше). И да, чем старше машина – тем реже люди едут в хороший сервис. С детьми, как ни странно, то же самое.
Этот пример отлично иллюстрирует не только вопрос WhatsApp‘а, но и всей практики самолечения. «Звонок другу» был и остается самым популярным методом, уступая только методу «ничего не делать, оно само пройдет».
Чем же плох такой подход?
Что русскому хорошо, то немцу – смерть.
Реакции большинства детей на что бы то ни было – от новой игрушки до лекарств – достаточно индивидуальны, даже в одной семье у братьев и сестер. Что уж говорить о детях разного возраста, из разных семей и с разной историей болезни. Это примерно так же, как подбирать платье без примерки, по рекомендации подруги, которая выглядит в нем просто бомбически. Подойдет оно вам или нет – вопрос такой же неопределенный, как и то, поможет ли вашему ребенку средство, которое помогло в похожей ситуации детям подруг.
Диагноз по аватарке – как брак по залету.
Иногда везет. Но обычно – нет. И самое главное, это вообще непредсказуемо. Если вы скидываете в чат фото горла ребенка и спрашиваете: «Как вы думаете, это не ангина?» – то вы приближаете конец света. Поймите, в современной медицине огромное количество диагностических средств – от банальных стетоскопов до сложных эндоскопических аппаратов, рентгенов и МРТ, и все они служат одной цели – установлению диагноза, ведь для любого диагноза требуется хотя бы минимальное обследование. В то же время iPhone не входит в список медицинских аппаратов для диагностики. Мы проверили, дважды. Значит, возможны два вывода – либо кто-то действительно может диагностировать болезнь по фото с телефона, и тогда вся индустрия медицинских диагностических приборов есть огромный обман (зачем они нужны, если хватает просто фото?), либо по телефону действительно невозможно поставить диагноз.
Представьте, что подруга скидывает вам свое фото в макияже и говорит – угадай, что это за помада? Если вы знакомы с ней десять лет и знаете ее привычки «от и до», то, вероятно, сможете угадать. Это возможно и в том случае, если помада – суперредкого цвета из последней коллекции, которую вы недавно видели. Иначе это будет чистой воды угадайка. Точно так же, как и с фото сыпи у ребенка.
Малое знание гораздо опаснее, чем полное незнание.
Если человек вообще ничего не знает о каком-то предмете, то он скорее всего признается в этом или хотя бы промолчит (будем надеяться). Но если человек что-то знает, но еще не дошел до уровня Сократа с его scio me nihil scire, то он начинает чувствовать себя экспертом. Как правило, он знает от силы 5 % ответов, но именно их автоматически предполагает верными в любой ситуации, связанной с темой.
В психологии это называется каким-то чрезвычайно умным термином, мы же назовем это чуть проще – желание продемонстрировать свое знание. При этом, чем более человек продвинут в вопросе (любом вопросе), тем более он склонен сомневаться и тем менее однозначными будут его ответы. Так что если вы получаете от неспециалиста заключение «это абсолютно точно то-то, делай так-то!» – то можно быть практически уверенным, что этот человек не очень разбирается в теме. Вы предупреждены.
Иногда все же надо залезть внутрь.
Вернемся опять к примеру с машинами. Уж очень хорошо он понятен нашим соотечественникам, для большинства из которых машина, как матрас из «Двенадцати стульев» – определяющий признак социального статуса.
Представим, что у вас в машине начал стучать мотор. И вот вы, ничтоже сумняшеся, открываете капот, фотографируете двигатель на мобильник и отправляете в WhatssApp своему постоянному мастеру из сервиса. При этом, конечно же, вы делаете это около одиннадцати ночи, так раньше день был занят и скинуть фото просто не получилось. Фото вы сопровождаете вопросом:
«Извините, что так поздно, но у меня почему-то ужасно начал стучать мотор. Машине два года, моторное масло заливали Castrol. На прошлом ТО все было нормально! А сейчас стучит, при этом как-то странно – тудук-тудук-тудук, потом пауза, и так сильно – ТУДУУУК! Не знаете, что это может быть? Скидываю фото мотора и диагностическую карту с прошлого ТО».
Что ответит на такое сообщение мастер? Думаю, не стоит приводить здесь все, что он мог бы сказать, так как мы все же пишем для приличных людей. А что на аналогичный по форме запрос скажет ваш педиатр? Скорее всего: «Так не смогу сказать, приходите на консультацию!». И тут-то вы точно поймете, что вас разводят на деньги.
У вас могло сложиться впечатление, что мы против телемедицины. Нет ничего более далекого от правды: вообще-то мы – пионеры этого направления в детской медицине. Мы создали What’sApp-группы, мобильное приложение и планируем создание еще более сложных систем.
Но мы нарочно начали эту главу с описания плохих примеров использования информационных технологий в медицине. Точно так же инструкции к бензопиле начинают с того, что делать не надо. «Не пытайтесь остановить пилу руками или гениталиями!» На первый взгляд смешно, но если так пишут, значит – были прецеденты.
Мы рассказали о неправильном поведении, чтобы сразу открыть глаза сообществу мам на его явную опасность – как правило, оно ведет к неправильному лечению, и, соответственно, ухудшению состояния, или просто не дает эффекта.
Тем не менее, на наш взгляд, не использовать современные технологии в медицине просто грешно. При правильном применении они существенно облегчают и лечение, и просто работу с клиникой.
Итак, как и когда очень полезно использовать удаленные методы общения с врачом и с подругами?
С подругами
• Личный опыт. Всегда полезно узнать личный опыт подруг, особенно в общих случаях. Чем менее индивидуален будет вопрос – тем лучше. К примеру, «Прочные ли игрушки делает производитель X?» – правильный вопрос. Так же правильно интересоваться впечатлениями человека от клиники или конкретного врача, особенно если таких людей несколько и можно сравнить их мнения (иначе это похоже на выбор товара по одному отзыву на «Яндекс. Маркете»). Но, повторимся, чем менее индивидуальным будет вопрос – тем корректнее будет ответ.
• Рекомендации. «Социальная сеть» мам – это очень крутая сила, которая лучше, чем любая реклама, выдвигает вперед хороших специалистов (по крайней мере в 80 % случаев). Конечно, часто бывает, что на вершину выходят явные шарлатаны (но это скорее особенность отдельных профессий типа остеопатов и «гомеопатов»), но все же, как правило, если врач очень популярен в сообществе – значит, в нем есть соль.
С врачом
• Насколько срочно? Самый полезный момент для общения с врачом – это определение экстренности заболевания. К примеру, если у ребенка резко поднялась температура или начался какой-то отек, то крайне важно знать, нужно ли вызывать «Скорую» прямо сейчас или есть время съездить на прием? В большинстве случаев, врач сможет сказать это по описанию симптомов. При этом, естественно, он несколько перегнет палку в сторону «Скорой», потому что в данном случае точно лучше перебдеть, чем недобдеть.
Иногда врач может посоветовать необходимую первую помощь, но это уже зависит от множества факторов. Так вот, в такой ситуации удаленно обратиться к врачу – это действительно лучшее, что вы можете сделать. Сами вы, скорее всего, будете колебаться, вызывать ли «Скорую» (так как у нас в стране это считается экстренной мерой и как правило ассоциируется с сердечными приступами, а не с какой-то там температурой). Врач же быстро направит вас на путь истинный, что может быть жизненно важно. Если же ничего страшного нет (многие мамы, наоборот, принимают все слишком близко к сердцу), тогда врач успокоит.
• Куда вообще бежать? В западной медицине эту проблему решает так называемый GP. В России этот аналог терапевта известен как «врач общей практики». Он определяет степень серьезности проблемы и решает, куда нужно направить пациента, при этом более половины простых вопросов может решить сам, не загружая узких специалистов по пустякам.
Часть своих функций, к примеру – определить, куда идти с насморком, к ЛОРу, педиатру или аллергологу, – педиатр может выполнить и заочно. Такая подсказка сэкономит вам время и деньги на консультации, которые пришлось бы пройти, прежде чем найти нужного специалиста.
• Что это вообще может быть? Очень часто врач может хотя бы описать примерный спектр возможных проблем и подсказать вам, куда и как идти, и насколько срочно это требуется делать.
Таким образом, удаленная медицина – безумно полезная вещь. Вот только не надо просить подруг назначить лечение, а врача – поставить диагноз по фото.
Все описанное выше уже вошло в нашу жизнь. Но телемедицина – это нечто гораздо большее, и мы воспользуемся случаем рассказать о перспективных разработках, которые, скорее всего, скоро уже будут определять лицо медицины. Мы внимательно следим за достижениями в этой сфере; очень часто наш центр становится базой для тестирования самых передовых разработок в нашей стране. Но сейчас мы хотели бы рассказать о более масштабном проекте – IBM Watson.
Эта система представляет из себя, по сути, суперкомпьютер, который уже сейчас может лечить онкологические заболевания в среднем эффективнее, чем врачи из плоти и крови. Как он это делает?
Специалисты IBM загрузили в него почти все существующие научные работы по онкологии, а также просто огромную базу случаев и историй болезней пациентов. Эта машина с помощью нейронных сетей и принципов Big Data анализирует все эти случаи, выводя закономерности и составляя алгоритмы лечения.
Так как ни один человек даже теоретически не в состоянии запомнить и обработать такое количество информации, то такая система автоматически оказывается более опытной, чем практически любой врач. Раньше основным препятствием для того, чтобы объем знаний перешел в качество, было отсутствие нормальных алгоритмов для обработки, а сейчас, с появлением нейронных сетей, эта сложность будет устранена.
Этому компьютеру уже сейчас можно задать вопрос о конкретном случае заболевания, и он предложит свое решение, которое, по текущей статистике, намного вероятнее приведет к успеху, чем среднее заключение обычного врача. Уже сейчас множество клиник в мире работает с этой технологией.
Проект IBM Watson – только прототип, и поэтому еще не работает с детскими заболеваниями, в частности, онкологическими. Но как только компания IBM загрузит в систему детские сценарии, эта технология станет интересна для нас не только теоретически.
Самое главное: она демонстрирует перспективы медицины, когда для лечения конкретного случая можно будет использовать статистику по всем подобным случаям, с учетом всех побочных эффектов, эффективности лечения, и так далее, причем все это будут объективные данные, свободные от личных предпочтений врача. Правда, это произойдет еще нескоро. Пока что хорошие живые врачи все же незаменимы.