Введение
2500 лет назад у Будды были уникальные возможности для передачи Учения: он жил в эпоху расцвета цивилизации Северной Индии, и его окружали чрезвычайно талантливые ученики. Это позволило ему на протяжении 45 лет показывать существам пути к полному раскрытию ума во всем многообразии средств, которые он передавал. Кангьюр (собрание слов Будды, записанных после его смерти) – это 108 томов, объединяющих 84 000 полезных наставлений. Появившиеся позднее комментарии учеников составляют еще 254 тома, каждый толщиной не менее двух сантиметров, – они называются Тенгьюр. Исходя из такого богатства методов и следует понимать последние слова Будды, которые он произнес в возрасте восьмидесяти лет, перед тем как покинуть тело: «Я могу умереть счастливо: я не оставил ни одного поучения в закрытой ладони. Все, что вам полезно, я уже дал».
Как следует из этого высказывания, Будда передал нам то, что можно непосредственно применять в жизни. На вопросы, почему и чему он учит, он неизменно отвечал: «Я учу потому, что вы и все существа стремитесь быть счастливыми и хотите избегать страдания. Я учу тому, каким все является». И хотя эти поучения стали основой для целого ряда школ, все они, каждая на своем уровне понимания жизни и Учения Будды, нацелены на всестороннее развитие человека – осмысленное использование тела, речи и ума.
«Я учу потому, что вы и все существа стремитесь быть счастливыми и хотите избегать страдания. Я учу тому, каким все является».
Поскольку буддийское учение многогранно и основывается на опыте, а не на вере, не стоит ограничиваться простым описанием его содержания. Особенности буддизма выявляются только в сравнении с другими мировоззрениями. В то же время подходить к Учению имеет смысл освободившись от чересчур жестких идей, потому что полноту его мудрости невозможно охватить с помощью логики «то, а не это».
Например, многие считают буддизм философией. И это верно в том смысле, что Учение Будды абсолютно последовательно. Ясность и свободомыслие являются важной предпосылкой буддийского пути, и успешное развитие лишь совершенствует их. Буддизм способствует раскрытию всех присущих нам способностей, включая логическое мышление. Однако почему же тогда нельзя относиться к Учению как к философии? Потому что изменения, которые оно вызывает, необратимы. Если в случае философии мы работаем с концепциями и представлениями, радуемся, удачно и логично их выстроив, а потом ставим книги обратно на полку, то Учение Будды выходит за пределы понятий, производя необратимые изменения в теле, речи и уме. Оно дает ключ к тому, что ежедневно происходит внутри и вокруг нас, и благодаря этому повышает уровень нашего осознавания. Использование буддийского взгляда и средств работает таким образом, что сначала растворяется много жестких представлений, затем возрастает доверие к тому, что все имеет определенный смысл, – и постепенно человек меняется: его действия становятся более непринужденными и совершаются как бы из внутреннего центра.
Среди результатов, которые приносит Учение Будды, нередко выделяют наиболее очевидные, такие как, например, возрастающая невозмутимость, на основе чего делается вывод, что буддизм – это в первую очередь психология. Что можно сказать в данном случае? Цель психологии ясна: все ее направления сфокусированы на улучшении нашей повседневной жизни. Психологи стараются добиться того, чтобы каждый человек приносил пользу обществу и при этом доставлял не слишком много проблем самому себе и остальным в течение тех семидесяти-девяноста лет, которые обычно проводят в мире жители западных стран сегодня. Учение Будды ставит перед собой сходные цели, но одновременно принимает во внимание факт непостоянства всего обусловленного и потому указывает на непреходящие ценности – тем, кто способен это понимать и абстрактно мыслить. Буддизм признает абсолютными лишь те истины, которые успешно проведут нас через такие состояния, как болезнь, старость, смерть и потери.
Буддизм признает абсолютными лишь те истины, которые успешно проведут нас через такие состояния, как болезнь, старость, смерть и потери.
Можно сказать, что Будда распространяет свою «психологию» на много жизней. Он учит, что события и ощущения, причины которых нельзя понять в рамках только «этой» жизни, могут быть результатами поступков прошлых жизней. Соответственно сегодня своими мыслями, словами и делами мы определяем будущее, в котором переродимся. Этот выходящий за пределы одной жизни принцип причины и следствия – в буддизме он называется карма – объясняет, почему существа находятся в столь разных ситуациях на внутреннем и внешнем уровнях. Поскольку буддизм исходит из того, что каждый переживает собственную карму (то есть результаты своих прошлых действий, слов и мыслей), работа здесь начинается с высокого уровня самостоятельности и ответственности за себя. Не всем легко это осознать, особенно если жизненная ситуация трудна. Но Будда учит, что причиной страданий является не зло, а отсутствие понимания. И что главное – удалить это неведение, чтобы поступки существ вели к непреходящему счастью, которое все так или иначе постоянно ищут. И проводником на этом пути является Учение Будды.
Таким образом, и психология, и буддизм изменяют нас. Но если психология не выходит за рамки повседневности и обусловленного мира, ограничиваясь достижением психологического избытка, то именно отсюда ведет отсчет буддийское развитие. Вне всяких противоречий буддизм указывает на то вневременное, несотворенное, что познает внешние и внутренние миры, – на самого переживающего, на воспринимающий ум. Спокойное бездумное существование до прихода смерти не является целью буддизма – Учение помогает нам все больше и больше узнавать собственный ум. Ведь лишь на познание ума можно действительно положиться.
Итак, в каких случаях у людей возникает желание сознательно задавать направление собственной жизни? Это приходит автоматически – вместе с пониманием закона причины и следствия и стремлением избегать страданий или же благодаря накоплению огромного количества хороших впечатлений, в результате чего пробуждается желание приносить пользу всем. Во втором случае взяться за свою жизнь нам помогает вывод о том, что едва ли можно многое сделать для других, пока ты не властен над собственными чувствами, мыслями, словами и поступками. К третьему типу людей, которые хотят сами определять, чему происходить, относятся те, кого настолько сильно вдохновляет живой пример Учителя, непосредственно знакомящего их со свободной игрой открытого, одаренного и неограниченного ума, что они просто хотят стать такими, как он.
Каковы бы ни были наши мотивы, буддийские методы воспитывают смелость, радость, энергичность и все полезные виды любви, вызывая безостановочное проявление в уме всевозможного богатства. В первую очередь дарит нам свободу углубляющееся понимание всеобщей изменчивости и постижение того, что нет никакого вечного, осязаемого «я» – ни в теле, ни в мыслях, ни в чувствах. К этому добавляется наблюдение о сходстве устремлений существ: каждый пытается ощущать что-то хорошее и избегать всего плохого, удерживать приятное и приспосабливаться к трудному. Очевидно также, что существ бессчетное множество, а мы всего-навсего в одном экземпляре, – при обнаружении этого само собой выясняется, что лучше думать о других. Так мы постепенно выходим из-под власти личностного и начинаем чувствовать себя гораздо менее уязвимыми – мы перестаем быть мишенью для происходящего. Когда все, с чем мы сталкиваемся, уже не в силах нас поколебать – состояние, которое буддисты называют Освобождением, достигнуто. Освобождение указывает на то, что удалена почва для возникновения мешающих чувств.
Второй и окончательный шаг – Просветление, полное раскрытие ума, которое означает расслабленное, но совершенно осознанное пребывание в «здесь и сейчас». Это самовозникающее и свободное от усилий состояние наступает после Освобождения вместе с растворением всех ограниченных концепций и понятий. Когда теряет силу мышление «или-или» и возникает пространство для широкого «и то и другое», пробуждаются новые способности, присущие уму. Многие знают вкус Просветления по таким исполненным счастья мимолетным мгновениям жизни, когда вдруг ощущается причастность ко всему, а окружающее пространство из расстояния между нами превращается во вместилище, которое, будучи проводником, все в себя включает и всему придает смысл. Просветление делает момент восприятия в тысячу раз яснее и увлекательнее всего, что мы только можем себе представить или что мы уже пережили, и вдохновение и блаженство больше не прекращаются.
Просветление делает момент восприятия в тысячу раз яснее и увлекательнее всего, что мы только можем себе представить или что мы уже пережили, и вдохновение и блаженство больше не прекращаются.
Наконец, есть и такие люди, которые полагают, что буддизм – это религия. Однако существенное отличие буддизма от религиозных воззрений прослеживается уже в самом значении латинского слова «религия»: «re» переводится «снова», а «ligare» – «соединять». Религии, пришедшие с Ближнего Востока и вот уже тысячу лет господствующие на Западе, пытаются заново обрести нечто совершенное. В буддизме же нет необходимости с чем-то «воссоединяться», потому что нет никакого рая, из которого мы когда-то выпали. Ум находится в состоянии запутанности с безначальных времен, а в момент Просветления тот, кто переживает различные впечатления, просто-напросто узнает свою вневременную природу. И разве можно в принципе доверять чему-то «восстановленному»? Ведь то обстоятельство, что это состояние когда-то было утрачено, а потом вновь обретено, должно указывать, с одной стороны, на его изначальное несовершенство, а с другой – на возможность в очередной раз его потерять.
Если называть буддизм религией, следует провести различие между двумя видами религиозных убеждений. Первый – это вмешивающиеся во все сферы человеческой жизни религии веры: иудаизм, христианство и особенно ислам. Их эгоистичные боги обнаруживают в своем характере «слишком человеческие» черты. Противоположность этим системам являют свободные от догмы религии опыта – Адвайта-веданта в индуизме, а также даосизм и буддизм – ориентированные на раскрытие качеств человека. Эти два подхода принципиально различаются как своими методами, так и целями.
Все религии веры, преобладающие в нынешнем мире, возникли на небольшой ближневосточной территории – их политическим центром выступает современный Иерусалим. Каждая из этих религий восходит к Ветхому Завету, который окончательно сформировался около 2500 лет назад. Общественная жизнь Ближнего Востока была окрашена тогда (и остается такой сейчас) постоянной борьбой за выживание. Этим объясняется приверженность религий веры мужским моделям поведения, стремление привлекать на свою сторону, чтобы оказаться сильнее, а также тенденция строить все на основе определенных богом законов. Только в таких условиях и могла утвердиться идея творящей, судящей и карающей внешней силы, чья истина должна отличаться от человеческой. Поскольку природа этой истины такова, что ее нельзя ни проверить, ни пережить на опыте или достичь, – в нее требуется верить. Задача паствы в данном случае – выполнять пожелания высшей силы или ее представителей, для чего в ход идут догмы и обращение других в свою веру, запреты и заповеди, а также не имеющая ничего общего с действительностью концепция о том, что один путь истинен и хорош для всех, тогда как другие – неистинны и вредны.
Религии опыта Дальнего Востока возникли примерно в то же время, что и ближневосточные религии веры, но вопрос выживания в Северной Индии и Китае не стоял настолько остро. Хотя сложившиеся здесь весьма развитые общества не являлись такими миролюбивыми, как многим хотелось бы думать, это были культуры, определенно отличавшиеся изобилием. В них царила духовная свобода и существовало множество философских систем. В такой ситуации религии приобретали совершенно иную направленность. Целью становился ум, развитие человека. Именно по этой причине здесь меньше внешних предписаний, заставляющих всех идти в одном направлении. Вместо засилья неопровержимых догм в разных обстоятельствах для разных людей в этих системах могут признаваться полезными разные истины.
Например, Будда предостерегал учеников от слепой веры в его слова и хотел, чтобы они задавали вопросы и на личном опыте проверяли поучения и таким образом находили подтверждение сказанному. Он всем желал и желает Просветления, к которому большинству из нас полезнее идти ступенчатым путем, пока не будет создана непоколебимая основа выносливости, сочувствия, радости и сознательности. С появлением такого фундамента многое начинает происходить все быстрее и как бы само собой, потому что счастье внутренне присуще каждому, будучи не чем иным, как нашим собственным умом. На пути к этому состоянию Будда неизменно доверял самостоятельности и сообразительности людей. Он просто ставил перед учениками освобождающее зеркало своего Учения, снова и снова показывая им, что скрыто в них самих. Потенциал Просветления, заложенный в каждом человеке, он называл природой Будды. Это доверие, которое является важной характеристикой пути и цели, и составляет основополагающее отличие буддизма от всех других религий.
Будда неизменно доверял самостоятельности и сообразительности людей. Он просто ставил перед учениками освобождающее зеркало своего Учения, снова и снова показывая им, что скрыто в них самих.
Будда держался в стороне от того, что сегодня называется эзотерикой. Хотя попытка защитить человеческую теплоту 60-х и пронести ее через последующие «хромированные» десятилетия очень трогательна, все же основанного на одних чувствах отношения к миру недостаточно. Нужно ясно знать что есть что. А если разрозненные фрагменты духовного знания из различных источников перемешивать и затем без подтверждения личным многолетним опытом пытаться продать их в новой упаковке в качестве вневременных истин, то это только запутывает. Подобным истинам наверняка можно доверять еще меньше, чем древним учениям религий веры с их многовековой практикой.
Чему же вневременному учит Будда? Он объясняет, что лежащая в основе всего истина (чтобы быть истинной) должна всегда и везде быть одной и той же и что ее невозможно создать, развить или испортить – иначе она не была бы абсолютной. По своей сути неотделимая от пространства, она пронизывает все, что есть и чего нет, и, если создать необходимые условия, можно ее познать. А тот факт, что до Просветления эту истину мы не воспринимаем или воспринимаем лишь частично, объясняется ключевым изъяном непросветленного ума – его неспособностью узнавать себя. Нетренированный ум подобен глазу: он все воспринимает, но не может видеть сам себя. Все поучения Будды направлены на ум и на путь к его полному постижению.
Все поучения Будды направлены на ум и на путь к его полному постижению.
Если мы решим отыскать то вневременное и неразрушимое, что смотрит в данный момент через наши глаза, осознает и воспринимает вещи, то мы не найдем ничего материального. Поэтому Будда описывал природу ума словом «пустой». «Пустой от чего-то» – это выражение использовалось в те времена, чтобы показать, что исследуемое осознавание не имеет никаких определенных качеств. Будда при этом не описывает «ничто», черную дыру, но просто указывает на то, что ум (воспринимающий) не имеет объема, длины, ширины или веса – всего того, что превращало бы его во «что-то». Математик, пожалуй, назвал бы ум нейтральным элементом восприятия, физик – вездесущей возможностью, ремесленник – не-вещью, а любовник или воин, которые считают мир продолжением своих органов чувств, сказали бы, что ум открыт как пространство. Все это означает, что, хотя тело смертно, а мысли приходят и уходят, воспринимающий не рождался, не был собран из чего-то или сотворен. Поэтому он остается вне смерти, распада или исчезновения. Ум подобен пространству: это вневременное вместилище, которое позволяет всему возникать, все охватывая и соединяя. Следовательно, не существует ничего внешнего, во что нужно было бы верить, и это значительно облегчает доступ к Учению многим людям: высказывания Будды – просто вспомогательные средства, позволяющие лучше узнавать себя и необратимо становиться более невозмутимым, радостным и полным любви.
За развитие на пути каждый отвечает сам. Будда своим примером олицетворяет окончательную цель, достижимую для всех, что дает подлинное Прибежище, о котором мы постоянно напоминаем себе с начала пути и до Просветления. Мы в буддизме принимаем Прибежище в полном развитии ума, то есть в Будде или в состоянии Будды; в его Учении – средствах, ведущих к Просветлению; в друзьях, вместе с которыми мы идем по пути; и в Учителе, который должен обладать способностью убеждать личным примером, вдохновляя учеников и пробуждая в них доверие к их собственной природе Будды. Таким образом, знание поучений Будды является ключом к непреходящему счастью. Сам Будда выступает учителем, защитником и другом существ: с помощью предлагаемых им средств можно избегать страдания и в результате достичь этого постоянного счастья. Можно все мощнее и мощнее развиваться, помогая другим. Термин, наилучшим образом описывающий Учение, был избран самим Буддой более 2500 лет назад – Дхарма. И если последнюю тысячу лет в этом качестве использовалось тибетское слово Чё, то теперь, когда Учение пришло на Запад, он звучит «Каким все является».