Июльские горки. Часть первая. Четырнадцать дней июля (Сергей Лесков)

Вот и наступил июль, второй месяц лета, которое не баловало новгородцев хорошей погодой уже несколько лет. Многие даже не купались на своей малой родине в виду того, что местные климатические условия банально не позволяли этого делать. Частые дожди, блёклое солнце, не прогревавшее достаточно хорошо воду в Волхове, да и чистота самой реки внушали сомнения в желании окунать в её воды своё тело. Наверное, уже в течение последних пяти лет не посещали новгородскую землю ни снежные морозные зимы, ни жаркие солнечные лета. А для того, чтобы приятно провести время и с удовольствием искупаться, приходилось бесконечно ждать жарких редких дней и выезжать куда-нибудь за город, в область, на озёра, или какие-нибудь чистые карьеры. Этого добра было в области достаточно. Один только Валдайский район чего стоил. Не отставал от него и Окуловский… а места там были красивые, озёра чистые!

А вот в этом году июль немного порадовал новгородцев, а особенно ребятишек. Погода уже с конца июня наладилась, и тёплые денёчки, казавшиеся такой редкостью, вызывали у местного населения улыбки и надежду, что и в этот край дождей и комаров пришло, наконец, лето. Детские оздоровительные и спортивные лагеря были полностью заполнены детьми всех возрастов. Родители отправляли своих чад на летний отдых с удовольствием, хотя и с малой долей боязни – время такое наступило, что все всего бояться начали. Средства массовой информации часто сообщали о различных происшествиях, жертвами которых становились дети. Но отдыхать им надо, адаптироваться к современной жизни, постигать её и понимать необходимо с раннего возраста, развивать в себе коммуникабельность, готовность к взрослой жизни, которая не заставит себя долго ждать!

Соловьев Виктор Александрович, 1973 года рождения, по профессии инженер – наладчик электронного оборудования на заводе «Контур», возвращался из детского оздоровительного лагеря «Горнист», ранее считавшимся пионерским. В лагере отдыхал его сын, которому всего две недели назад исполнилось девять лет. Сына звали Сергеем, Сережкой, Серегой. Отдыхал он в таком заведении первый раз в своей детской жизни.

Виктор поехал в лагерь к сыну один, без жены. Его супруга – Соловьева Елена Владимировна – осталась в городе, мотивируя отказ от поездки наличием огромного количества домашних дел. Может быть, домашние дела и присутствовали в ее планах, но Виктор не без оснований подозревал, что основная причина отказа жены от совместного посещения сына в лагере заключалась совершенно в другом. Последнее время, а именно уже на протяжении более полугода, а точнее, где-то месяцев восемь, его горячо любимая супруга достаточно заметно охладела в своих чувствах к мужу. Соловьев уже более месяца не имел никаких интимных отношений с Еленой, и она этим совершенно не тяготилась. Даже наоборот: казалось, что она была достаточно довольна таким положением дел. Хотя еще год назад она требовала от мужа практически ежедневных супружеских упражнений в постели. Таким образом, он почти уверил себя, что у Лены завязались отношения на стороне. Иными словами, у нее появился любовник. Отсюда и все эти метаморфозы.

Однако, надо отметить, что тягостного чувства ревности Виктор не испытывал. У него самого отсутствовало непреодолимое половое влечение к интимной связи с законной супругой, как это было еще около года назад. Хотелось чего-то новенького, какого-то обострения чувств, другого женского тела, в конце концов. Влюбиться в кого-нибудь, что ли? Он совершенно не думал о разводе, прекрасно понимая, что такое отношение к супружеской жизни, минуя развод, может привести лишь к свободным сексуальным контактам вне семьи, что они с Леной, если не разведутся, просто будут закрывать глаза на супружеские измены друг друга. Но ведь это уже будет не семья. Хотя многие его знакомые супружеские пары практически так и живут. Лишь иногда ради приличия устраивают небольшие показательные скандальчики – мол, у нас нормальная семья, и различные, выходящие за рамки связи на стороне, пресекаются и наказываются. Но все это было лишь обычным лицемерием, показухой. Со стороны все эти факты необыкновенно резко бросались в глаза. Виктор не хотел, чтобы у них в семье были такие отношения. Но тогда, что делать? Все же, развод? Он не знал, что можно предпринять в таком случае, находился в разладе сам с собой.

А новых отношений с новой женщиной хотелось все больше и больше. Уж, если его жена позволяет себе иметь любовника, почему он не должен сделать то же самое?

Виктор посмотрел на часы. Времени уже было достаточно немало. Стрелки указывали на половину десятого вечера. Домой возвращаться не хотелось. Жена, скорее всего, отсутствует, потому что он предупредил ее, что приедет поздно, что после лагеря заедет к друзьям, надо порешать какие-то мужские дела, о которых он никогда не распространялся Елене. И Соловьев решил в кои веки зайти в какую-нибудь кафешку поужинать, кофе испить, на общество поглядеть. Его выбор пал на известное в городе кафе «Диалог», где к тому же по пятницам и субботам присутствовала живая музыка. Песни исполнял довольно популярный в городе музыкант Петрович. Как его имя по жизни Виктор не знал, Петрович и Петрович, но шансон в его исполнении в Новгороде вряд ли кто-то делал лучше. Своеобразный голос и манера исполнения заставляли любителей этого жанра идти в «Диалог» не поесть и попить, а послушать Петровича. Соловьев был не исключение. Он любил слушать шансон, сам немного пел под гитару. И сегодня он поддался своему настроению и решил поужинать именно там, в «Диалоге».

Субботний вечер собрал за столиками этого уютного заведения достаточно много посетителей.

Виктор не стал заказывать спиртное, обязывало строгое соблюдение правовых норм: находясь за рулем автомобиля, он никогда не позволял себе употреблять алкоголь. А вот покушать вкусно он очень любил. Заказав себе на ужин порцию мяса по-французски, греческий салат, мороженное и кофе, Соловьев свободно развалился на удобном кресле и стал ждать, одновременно слушая музыканта, который заставлял посетителей кафе не просто обращать на себя внимание, а невольно воспринимать песни в его исполнении всей душой, и натурально балдеть. Правда, это касалось лишь тех гостей кафе, которые пришли сюда послушать шансон. А вот и его любимые «Владимирский централ»! «Девочка-Пай»! «Рюмка водки на столе»! Все – таки, как здорово поглощать вкусную пищу и в это же время слушать прекрасные песни! Все удовольствия в одном флаконе! Не хватает лишь рядом прекрасной дамы. Жаль…

Время пролетело быстро. Пора и собираться ближе к дому. Виктор рассчитался по счету, кивком попрощался с солистом, одновременно помахав ему рукой, так как не был лично близко знаком с Петровичем, а поблагодарить его за прекрасный вечер очень хотелось, и вышел из кафе.

Относительно новенький «Киа – Рио», который Соловьев приобрел чуть более двух лет назад, ждал своего хозяина на площадке недалеко от входа в ТРЦ. Виктор любил свой автомобиль, ухаживал за ним как за живым человеком, постоянно содержал его в чистоте и в исправности. И машина отвечала ему тем же. Никогда за этот, хотя и еще абсолютно небольшой срок, она не подводила своего владельца.

Мужчина нажал кнопку сигнализации, разблокировал двери, и сел за руль своего боевого соратника, как частенько про себя он и называл свой транспорт. Двигатель запустился мягко и плавно заурчал. Настроение у Виктора было какое – то умиротворенное, а вот домой возвращаться не хотелось. Лишь представив на какие-то мгновения, что там придется общаться с женой, делая вид, что у них в семье и в их отношениях все прекрасно, он тут же получал порцию негатива в душу и в сердце.

А ночной Новгород в это время был прекрасен! Подсветки Кремлевских стен и Софийского собора, телевизионной вышки, прямо манили к себе, притягивали взгляд и заставляли любоваться этими творениями рук человеческих. Виктор ехал по ночному пустынному городу, на улицах которого почти не было машин, как и не было почти пешеходов. Редкие парочки и одинокие прогуливающиеся индивидуумы попадались не очень – то и часто. Разные мысли лезли в голову молодому мужчине, заставляя его углубляться в свои проблемы и проблемки, в семейную жизнь, которая в последнее время реально дала трещину. Надо что-то решать, как-то выходить из создавшегося положения. А может быть, вовсе ничего и не делать? Пусть всё идет, как идёт! Пусть решение и способ выхода из создавшегося кризиса придёт в самом процессе. Иными словами, решать проблему будем по мере её возникновения, когда терпеть уже будет невозможно. А сейчас ещё до конца все – таки непонятна суть кризиса отношений с супругой. Вдруг дело совсем не в любовнике, вдруг здесь что-то другое? Хотя, что может быть другое? Нет, прав Виктор, есть у жены кто-то… Вопрос лишь в одном: насколько она погрязла в этих отношениях? Насколько это у неё серьёзно?

Чем больше он рассуждал об отношениях с супругой, тем больше сам и запутывался в своих планах и желаниях по отношению к женщине, с которой прожил уже достаточно много времени, да и сын уже не такой и маленький, скорее даже уже и большой. В конечном счёте, Виктор пришёл к однозначному выводу, что в ближайшем будущем необходимо вызвать Елену на откровенный разговор, высказать ей свои опасения и претензии и, наконец, разрубить этот гордиев узел. Пожалуй, это единственное правильное решение.

Соловьев проезжал мимо универмага «Русь», когда обратил внимание на одиноко стоящую на пешеходном переходе около улицы Кооперативной молодую женщину, которая что-то выводила, или нажимала пальцем на дисплее мобильного телефона. Он снизил скорость, проехал вперед метров тридцать, остановился, и, оглянувшись назад, начал рассматривать её через заднее стекло своего автомобиля.

Что-то привлекло Виктора в этой женщине, он даже не мог понять, что именно. На вид ей было в пределах тридцати лет, стройные ножки и такая же стройная фигурка. Прическа короткая, почти мальчишеская, волосы светлого цвета. Блондинка! Эту категорию молодых и «перспективных» девушек он недолюбливал. Вроде бы ничего необычного: одинокая молодая женщина что-то ищет в памяти своего мобильного телефона. Может быть, пытается кому-нибудь дозвониться, но что-то здесь было не так. В её движениях сквозила какая-то нервозность, настороженность. Девушка постоянно оглядывалась и рассматривала проносящийся мимо транспорт. Несколько раз пыталась проголосовать, но, как ни странно, никто не останавливался на её просьбы. И Виктор решился – а вдруг это судьба?

Он резко включил заднюю скорость своего «друга», и на довольно высокой скорости задним ходом подъехал к девушке. Та даже дёрнулась от неожиданности, так резок был его маневр. Соловьев вышел из автомобиля и открыл перед девушкой переднюю пассажирскую дверь:

– Извините, – обратился к ней молодой мужчина, – я невольно наблюдал, как Вы пытались проголосовать попутному транспорту, и решил предложить свои услуги. Моя машинка, правда, далеко не брендовая, но всегда доставит Вас туда, куда требуется. Присаживайтесь!

Девушка колебалась буквально несколько долей секунды. Она пару мгновений внимательно рассматривала Виктора, затем решительно уселась на переднем пассажирском кресле.

– Спасибо, – довольно бархатным и низким голосом поблагодарила она мужчину. Он, в свою очередь, отметил, что такой голос трудно когда-либо забыть и перепутать.

– Если можно, – продолжила владелица этого необыкновенного тембра, – отвезите меня в какую-нибудь неприметную гостиницу, можно даже самую дешёвую.

– Может быть, для начала познакомимся? – предложил Соловьев. – Меня зовут Виктор, мне сорок три года, женат, имею сына девяти лет. С женой практически не живу.

– Вот почему-то все женатые мужчины, которые со мной знакомятся, представляются холостыми, или же в лучшем случае, как при Вашем варианте, их отношения с супругами находятся на грани развода. Такое впечатление, что в нашем городе уйма холостых и перспективных для замужества мужчин, – с улыбкой поддержала разговор девушка. – Хотя в реальности всё обстоит с точностью до наоборот. Тем не менее, представлюсь таким же образом, как сделали и Вы. Меня зовут Светлана, мне больше тридцати, но менее сорока лет, разведена, имею сына десяти лет. Сейчас он находится у бабушки в Волоте. Сразу предупреждаю, что нас не будут связывать никакие отношения. Более того, я попрошу Вас сразу же забыть о нашей встрече и о том, что Вы немного помогли мне. И еще: Вам необходимо забыть, куда Вы привезете свою попутчицу. Не буду пугать такого приятного мужчину, но знакомство со мной может принести Вам кучу неприятностей, даже опасностей. И так, куда мы поедем?

Пока говорила, одновременно с этим, она по-прежнему проделывала какие-то манипуляции с телефоном. Виктор обратил внимание, что в процессе своего диалога с ним, Светлана, если она представилась своим настоящим именем, все-таки вела себя нервозно, часто оглядывалась назад, хотя и старалась выглядеть совершенно спокойной. Ему эта необыкновенная девушка показалась очень приятной, производила прекрасное впечатление, но он же и понимал, что она находится в каком-то затруднительном положении, и именно исходя из всего этого, мужчина решил предложить ей свою помощь:

– Светлана, – обратился хозяин автомобиля к представительнице прекрасного пола, – поймите меня правильно, но я буду жалеть всю оставшуюся жизнь, если не окажу Вам существенную помощь. Я же вижу, что Вы попали в какую-то неприятную для Вас ситуацию. Называете наш город нашим, а сами ищете непривлекательную и незаметную гостиницу. Вас кто-то ищет?

– Да, – резко ответила Светлана, – и поверьте, ищут серьезно. Мне необходимо пару-тройку дней перекантоваться в укромном заведении. Если сможете мне в этом помочь, то прекрасно, но не более того. Я не хочу втягивать незнакомого человека в свои проблемы.

– Но, во-первых, мы уже знакомы. А, во-вторых, в гостинице Вас вычислят в течение нескольких часов. Это же безумие прятаться там.

– Позвольте мне самой решать, что мне делать и как, – со злостью в голосе обратилась к нему молодая женщина. – Если я что-то делаю, то я знаю, что я делаю. Прошу Вас, отвезите меня в какую-нибудь неприметную гостиницу. И забыть этот факт. Вот всё, чем Вы мне можете помочь. Договорились?

– Да не злитесь Вы так на меня, – попросил девушку Виктор. – Я, действительно, просто хочу Вам помочь. Но, если Вам достаточно лишь того, чтобы я отвёз Вас в гостиницу, то давайте так и сделаем. Единственно, разрешите мне высказать свое мнение, прятаться лучше будет не в мелкой гостинице, или каком-нибудь гостевом доме, а наоборот: в крупной городской, типа «Россия», «Садко», или даже «Парк – Инн». Мне кажется, Вы должны с этим согласиться.

Женщина поразмыслила около 10-15 секунд и кивнула в ответ на рассуждения Соловьева:

– Вы правы, давайте тогда «Интурист». В летний сезон эта гостиница, насколько мне известно, наиболее загружена. Всё, поехали!

Виктору ничего не оставалось, как притопить на акселератор, и через десять минут его прекрасная незнакомка по имени Светлана уже заходила в фойе гостиницы через центральный вход. Дать ему свой номер телефона и взять у него его координаты она отказалась, мотивируя этот факт нежеланием обременять его проблемами, причем очень не малыми.

Соловьев чертыхнулся про себя и решил, что, возможно так и лучше, если уж эта симпатичная девушка с впечатлительными зелёными глазами, а это он всё же сумел разглядеть, такая проблемная. Что может получиться из этого ночного знакомства?

Но домой всё равно не хотелось, и он продолжил рассекать на своем автомобиле ночной Новгород, не переставая думать об этой Светлане. Внешне она очень ему понравилась. Красивая молодая женщина с великолепной фигурой. Вот такую любовницу и надо искать. Тем более она разведена. Правда, это с её слов, но он почему-то верил ей. Запала она ему в душу, да и не только туда. Он прекрасно осознавал, что хочет продолжения связи с этой девушкой, что хочет её, как женщину. Давно он не испытывал таких чувств. Соловьев мечтал, как в детстве, что завтра подъедет к гостинице и будет дожидаться её. Ведь выйдет же она когда-нибудь из неё.

Вывел его из мечтаний о завтрашнем дне какой-то непонятный звук, которого ранее он в салоне своего автомобиля никогда не слышал. Сначала Виктор решил, что этот звук издавала его магнитола, но выключив её, он понял, что это не так. Неизвестная мелодия без слов исходила откуда-то снизу салона, с правой стороны по ходу движения автомобиля. Мужчина принял решение остановить автомобиль и стал проверять пространство салона под правым передним пассажирским креслом. Каково же было его удивление, когда он обнаружил там мобильный телефон, который к тому же и вибрировал в режиме приема вызова, издавая именно эту непонятную мелодию. Соловьев взял в руки аппарат и нажал кнопку приёма. Какое-то седьмое чувство, вероятно, это и была пресловутая интуиция, не позволило ему начать говорить. Он лишь услышал в трубке раздраженный мужской голос, который в буквальном смысле разрывался от злости. Виктору стало казаться, что он сейчас и сам взорвётся от всех тех выражений, которые услышал в свой адрес. Но он прекрасно понимал, что человек на другом конце трубки адресует всё своё негодование не ему, Виктору, а владельцу этого импортного аппарата. И Виктор уже начинал догадываться, кому именно. Этот факт также подтвердил его мнение, что не стоит включаться в разговор, и объяснять неизвестному абоненту, что он совершенно другой человек, и не имеет отношения к хозяину телефону. Пусть звонивший до поры до времени не предполагает, что кто-то ещё, хотя бы и частично, в курсе происходящих вещей за пределами этого аппарата.

А мобильный телефон продолжал изрыгать неприятным и искаженным от бешенства голосом нецензурную брань в адрес неизвестной девушки, хотя Виктор уже понял, что ею может быть только Светлана, которую он определил в гостиницу «Интурист». Больше в этот день в его автомобиле он никого не подвозил, и оставить телефон могла здесь лишь она:

– Ну, что, тварь? Решила скинуть меня? Думаешь, сумеешь ноги сделать? Да, я тебя, падаль последняя, из-под земли достану! Учти, тварина, что серьезные люди мне условия поставили: или ты, или я. Деньги я, конечно, найду, но ты за них кровью умоешься. И жить тебе осталось лишь до того времени, когда ты в моих объятиях очутишься. А это случится очень скоро, обещаю тебе, шлюха городская, блядина новгородская. На панели у меня всё до копеечки отработаешь, всю братву будешь до самой смерти обслуживать! Сама скорее сдохнуть захочешь, чем такой жизнью жить! А, если, сучка, скитаться будешь, то я тебя через твоего недоноска вычислю, или через мамашу твою. Умолять меня будешь, чтобы не тронул их! Что, молчишь, пидараска конченная? Ну, помолчи сучка, недолго тебе осталось…

Виктор нажал кнопку отключения, и аппарат сразу же успокоился. Соловьев полностью выключил его и вынул батарею, положив её отдельно от аппарата. Он видел в кинофильмах про криминал, что такое очень часто проделывали со своими мобильными телефонами люди, которых искали или бандиты, или работники правоохранительных органов. Так будет спокойнее.

Немного рассудив, наладчик электронной аппаратуры завода «Контур» решил поехать в гостиницу и найти девушку. Во-первых, необходимо вернуть ей мобильный телефон, а, во-вторых, необходимо серьезно поговорить с ней, рассказать об этом звонке и все-таки попытаться предложить ей свою помощь. Судя по всему, она, действительно попала, в очень неприятную историю, если не сказать больше. И помощь ей требуется, кажется, очень серьезная…

За стойкой регистрации постояльцев в гостинице «Интурист» находилась молодая девушка около 23 лет на вид. Она была очень привлекательна и, несмотря на уже практически утреннее время, выглядела бодрой и необыкновенно обаятельной.

– Доброе утро, – обратился Соловьев к симпатичной работнице гостиницы, – помогите мне, пожалуйста! Дело в том, что полтора часа назад я привозил в Вашу гостиницу молодую девушку, и она позабыла в моей автомашине мобильный телефон. Мне очень хотелось бы вернуть его ей.

– Нет ничего проще, – охотно отозвалась на его просьбу девушка. – Как зовут Вашу попутчицу?

– Светлана, фамилию, к сожалению, не знаю.

– Странно, – ответила работница гостиницы, просматривая журнал учета постояльцев, – у нас сегодня в течение указанного Вами времени никто не поступал с таким именем. Вы ничего не путаете?

– Вы понимаете, – решил сыграть в полуправду Виктор, – мы познакомились только в машине, и я вполне допускаю, что она могла скрыть от меня настоящее имя. Не думаю, что в третьем часу ночи у Вас было несколько молодых женщин, желающих остановиться в гостинице. На вид ей около тридцати лет, стройная фигурка ближе к худощавой, короткая прическа, светло-русые волосы, необыкновенно красивые большие зеленого цвета глаза. Уверен, она такая единственная, кто поселился в гостинице не только в указанное время, но и за последний полугод, или даже год.

Девушка за стойкой, слушая Соловьева, мило улыбалась. Она прекрасно понимала этого молодого мужчину, даже симпатизировала ему, но не могла дать координаты девушки, которую она естественно сразу же вычислила:

– Мы не имеем права давать информацию посторонним лицам о наших постояльцах. Единственное, что я могу предложить, это оставить мобильный телефон у меня, а утром я верну его законной владелице.

– Девушка, милая, – продолжал уговаривать мужчина собеседницу, практически уже умаляя её, – войдите в моё положение. Мне необходимо лично сделать это. К тому же я был свидетелем странного звонка на её телефон, благодаря которому, кстати, я и обнаружил аппарат в машине. Мужчина, звонивший на её номер, думая, что разговаривает с девушкой, говорил очень странные вещи. Мне просто необходимо пересказать весь разговор этой Светлане, или как там её настоящее имя.

Служительница верой и правдой служебным инструкциям сети гостиниц «Интурист» колебалась недолго. Она пришла к определенному выводу и набрала номер местного телефона. Как понял Виктор, это был номер его знакомой девушки. «Я нарушаю все имеющиеся инструкции. Этим рискую даже работу потерять» – сказала она как бы про себя, но достаточно громко, чтобы Виктор её услышал.

– Доброй ночи, – извинилась дежурная по регистрации, когда на другом конце провода ответили после недолгого молчания. – Прошу прощения, что беспокою Вас в столь неурочный час, но ко мне обратился молодой мужчина, поясняющий, что Вы оставили в его машине мобильный телефон, и он хочет вернуть его Вам лично.

Затем она внимательно выслушала говорившего, вернее, говорившую, на другом конце провода и продолжила:

– Дело в том, что я ему предложила то же самое, но он настаивает на своей просьбе, – продолжила объяснения миловидная работница отдела регистрации, или как сейчас модно стало называть «рецепшена». – Он объясняет свою просьбу тем, что случайно стал свидетелем какого-то разговора по Вашему телефону, и ему необходимо ввести Вас в курс дела, так как это касается лично Вас и имеет для Вас большое значение.

Она опять помолчала несколько секунд и повесила трубку телефону. Затем снова обратилась к Соловьеву:

– Девушка разрешила подняться к ней в номер. Но учтите ненадолго. Это третий этаж, номер 313.

– Спасибо, – Виктор положил на стойку банкноту в одну тысячу рублей, и направился в сторону лестницы. Девушка сделала вид, что не заметила его благодарности. И лишь когда его шаги стихли где-то в районе второго этажа, положила деньги к себе в сумочку. На лице её по-прежнему находилась благожелательная и миловидная улыбка.

Виктор скоренько поднялся на третий этаж и сразу же уперся в гостиничный номер с табличкой 313. Дверь его располагалась практически напротив лестничного пролёта. Соловьев подошёл к двери и осторожно постучался в неё. Никакой реакции. В номере царила полная тишина. Тогда мужчина осторожно попытался открыть дверь, нажав аккуратно на круглую ручку. Ручка свободно повернулась по часовой стрелке, и дверь начала открываться. Опасаясь неизвестно чего, молодой спасатель одиноких женщин, тихонечко начал проникать внутрь номера. Когда наполовину его тело и голова находились уже на территории прихожей, со стороны ванной комнаты послышался чей-то вдох, и Виктор едва успел перехватить тоненькую изящную женскую ручку, которая сжимала за горло бутылку спиртного и этой бутылкой пыталась ударить по голове вошедшего. Как оказалось позднее, это был хороший армянский коньяк. Бутылка была наполовину опорожненной.

Соловьев привлек все свои способности и физическую силу, чтобы успокоить Светлану, а это, конечно же, была она. Ему пришлось обнять её, что, несмотря на ситуацию, он сделал с удовольствием, и уложить на гостиничную кушетку. Одновременно он успокаивал довольно нетрезвую, но по-прежнему привлекательную молодую женщину, убеждая её, что это вернулся он, а не какие-то бандиты, которые её ищут. Всё это удавалось ему с трудом. Бедная женщина колотилась в истерике от страха. Тогда Виктор принял более кардинальные меры. Средней силы пощечина и пятьдесят граммов коньяка сразу после неё заметно повлияли на состояние Светланы. Она практически моментально успокоилась. Тогда Виктор и сообщил всё, что произошло после их расставания, также рассказал во всех подробностях о монологе звонившего мужчины. Глаза девушки уже осмысленно смотрели на Виктора. Она вдруг потянулась к нему и обняла за шею:

– Милый, помоги мне, они достанут меня. У нас есть всего две недели, надо куда-то скрыться на это время. Потом всё изменится. Они отстанут от меня. Ты поможешь мне?

– Конечно же, помогу, – Соловьев ни капли не сомневался, что сделает всё от него зависящее, чтобы помочь ей. Как и она, он тут же перешел на «ты». – Но пойми меня правильно, ты должна мне во всех подробностях рассказать, что с тобой произошло. В противном случае, все мои старания могут пройти прахом.

– Хорошо, ты прав, я всё расскажу, – девушка потянулась к бутылке, – налей мне ещё немного для храбрости. Всё, что ты услышишь, в любом случае должно остаться между нами.

– Ладно, – согласился мужчина, – но обещай мне, что больше ты пить не будешь. Во всяком случае, пока мы с тобой не выберемся из твоей непонятной истории.

– Обещаю, – сказала Светлана, и одним глотком влила в себя пятьдесят граммов армянского коньяка, который Виктор налил ей в небольшой фужер. Из закуски на журнальном столике находился порезанный дольками лимон. Именно им и закусила почти отрезвевшая девушка. Всё же стрессовые ситуации довольно часто действуют отрезвляюще.

– Начинай, Светлана, – попросил её Соловьев. – Я буду слушать очень внимательно. Не обижайся, если иногда перебью и задам вспомогательные для меня вопросы.

– Я готова, слушай, – и девушка приступила к своему рассказу. Чувствовалось, что она делала это с воодушевлением. Видимо, очень хотелось излить душу перед этим приятным мужчиной, в которого она тоже вдруг поверила и увидела в нём слабую надежду избавлений от своих неприятностей и страхов за родных и близких. Да и что скрывать, за себя саму тоже.

– «А началось всё это почти два года назад. Жили мы тогда с сынишкой в однокомнатной квартире без балкона. Пятиэтажный крупнопанельный дом. Квартира – хрущевка. Сын был очень болезненный, достаток у нас практически никакой. Если бы не мама, которая часто приезжала из Волота и помогала, чем могла, мы бы запросто с голода умерли. Нам пришлось погрязть в кредитах, процент по которым рос практически не по дням, а по часам. Я с ужасом вспоминаю то время. Казалось, ещё немного, и я руки на себя наложу. Сдерживал лишь Егорка. Очень хотелось, чтобы у него была другая жизнь. Я трудилась на двух работах, иногда приходилось на трех. Везде платили копейки, хотя специалист я очень хороший, справлялась с любой работой. Выходила на службу и в выходные дни. Но всё это мало, что меняло. Получалось, как заговор какой-то. Другие женщины, матери – одиночки, разведёнки, зарабатывали намного больше меня, хотя работали меньше. Я ничего не могла понять: что это? Злой рок? Порча? Как разорвать этот порочный круг? Ходила в церковь, к бабушкам, к экстрасенсам! Ничего не менялось. Неужели я какая-то заговоренная? Ну, а сын мой, причем? Почему он должен страдать? Иногда хотелось убить кого-нибудь. Когда Егорка болел, а мне приходилось идти на больничный, жизнь становилась невыносимой. А болел он часто. Чуть легче стало, когда мама вышла на пенсию и переехала из Волота к нам. Так длилось много лет. Личную жизнь, естественно, мне было не устроить. Кому нужна больная истеричка, не имеющая в кармане ни копейки, зато имеющая постоянно болеющего ребенка.

И вот наступило чудо. В моей жизни появился он. Это и произошло почти два года назад. Что он увидел во мне? Неужели уже тогда в его голове зрел этот чудовищный план? Но в моей жизни появились букеты цветов, коробки конфет, походы в кино и в театр. Я вдруг очутилась в другом мире. В моей жизни появился этот мужчина, Михаил Органов. Михаил не был жадным. Он всегда помогал нам деньгами. Мы стали жить уже другой жизнью. Нет, эта новая жизнь тоже не отличалась особым богатством, но появилась надежда, это, конечно, главное, ну и сама жизнь стала более достаточной в материальном плане. Я была на седьмом небе от счастья!

Меня не пугало даже то, что он оказался ранее судимым за какие-то преступления, даже, кажется, неоднократно. Он об этом мне сам рассказывал однажды, когда выпил алкоголя больше обычного в один из праздников, это было рождество в прошлом году. Я успокаивала себя тем, что каждый человек может оказаться там. Ведь недаром существует поговорка: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». По себе я уже знала о реальности первой части этой словесной мудрости. Судьба Михаила подтверждала вторую часть. Вся его доброта, забота обо мне и моём сыне, помощь, в том числе и материальная, моей семье, закрывали мои глаза на всё остальное…

Однажды он предложил мне поменять мою однокомнатную халупу на престижную двухкомнатную квартиру в этом же районе в строящемся доме, который должен был сдаваться через год. Мое дело постараться хорошо продать квартиру, а все остальные денежные дела и проблемы он берет на себя. У него были достаточно влиятельные друзья, которые могли одолжить любые суммы денег на реальные сроки и практически без процентов. Это всё походило на сказку. Да только последние полгода я и жила в этой сказке и верила этому человеку безоговорочно, хотя всю свою жизнь отличалась необыкновенной подозрительностью.

Я неплохо продала свою квартиру, Михаил взял у друзей деньги в долг на неопределенное время, и мы уже оформили новую, очень хорошую двухкомнатную квартиру улучшенной планировки на меня. Параллельно рассчитались со всеми имеющимися кредитами. Я не могла поверить в свое счастье. То, что новая квартира оформлялась на меня, еще более затуманило мое сознание, и я безоговорочно поверила этому человеку. Я поняла, что моя новая жизнь, эта расплата за жизнь предыдущую, что Боженька, услышал мои молитвы, пожалел нас с Егоркой и прислал в нашу жизнь нашего спасителя – Михаила. Я начала молиться на него, как на Бога, выполняла все его желания и требования, если таковые имелись. Он переехал жить к нам. Иногда у меня возникал вопрос, как и когда нужно будет отдавать деньги его друзьям? Сумма в общей сложности получалась достаточно немаленькой, в пределах миллиона рублей. Это по моим расчетам. Но предполагаю, что в действительности она была более высокой. На все мои вопросы Михаил отвечал следующим образом:

– Ты не беспокойся, я как раз сейчас и решаю все эти вопросы. Возможно, нам с тобой совсем не придется ничего отдавать. Нужно будет сделать для моих друзей некоторую работу, которая для тебя не представляет особой сложности, и они простят нам долги.

И вот только сейчас я стала что-то понимать. Из одной поганой ситуации я попала в ещё более поганую. Какую работу я могла сделать для его друзей, которая может быть оценена как минимум в миллион? Нужно было найти в себе силы и идти в полицию, но я очень боялась за сына. Я уже реально стала понимать, насколько опасны эти люди и сам Михаил.

А, тем не менее, время шло, и меня уже стали просить через Михаила кое-что сделать. Сначала все поручения касались фирмы, где я работаю. В нашей организации я ведаю многими финансовыми вопросами по бухгалтерии. Знаю когда, кому и сколько, то есть какие будут перечислены денежные суммы, часто очень немалые. Знаю всех основных поставщиков нашей продукции и всю систему расчетов с ними, и тем более черную бухгалтерию. Я сливала Михаила всю требующую им информацию. Нужно отметить, что они не «борзели», не зарывались. Деньги со счетов пропадали немаленькие, но все делалось грамотно и в разумных пределах. При нашем финансовом обороте обнаружить без специальных ревизий эти процессы было достаточно сложно. По моим подсчетам мой долг был возвращен чуть больше, чем за год. Но аппетит приходит во время еды, и мои кредиторы пошли на крайние меры. То, что Михаил предложил мне для окончательного расчета со мной, претило всем моим принципам и мировоззрению, сущности моей природы…

Мне стало по-настоящему страшно, я не знала, как мне соскочить с этого крючка, и существовала ли вообще такая возможность. А предложили мне совершить обыкновенный разбой. Не исключено, что даже со смертельным исходом.

Короче, на нашей почте работает пожилой кассир Надежда Викторовна, которая раз в месяц разносит пенсии нашим пенсионерам. Насколько мне известно, ей практически около шестидесяти лет. Обслуживает она в нашем районе семь домов. С 11 часов дня начинает заниматься этим благородным занятием. Наш дом находится первым в списке. Ты только представь, сколько пенсионеров, проживает в каждом подъезде нашего дома. Приблизительно в районе 15-20 человек. Пенсии у всех достаточно высокие, дом элитный, старушек – колхозниц здесь не проживает. А подъездов у нас четыре. Затем она идет в соседний дом. К обеду ей удается пройти лишь два дома. После этого она возвращается на почту для отчета и для пополнения денежных средств. Но того, что находится в её кассирской сумме до обеда, удовлетворит любого бандита. Получить таким легким путем от пожилой женщины, в начале её трудового дня, слегка оглушив её по голове твердым предметом, практически, два, а то и больше миллионов рублей, устроит любого ублюдка. Тем более, всё было запланировано сделать моими руками. Меня подстригли очень коротко, купили какой-то цветной парик и точно такой же парик с реальной моей прической, который я стала носить постоянно. То есть в моей внешности ничего не изменилось. А вот в день, когда всё и должно было произойти, меня планировалось переодеть, как в портовую шлюху, надеть на голову этот страшенный красно-зеленый парик, намазать моё лицо, чтобы и мама родная не узнала и отправить в подъезд ждать мою жертву. Остальное дело техники. Мне был дан шланг, набитый обыкновенным песком и каким – то образом запаянный с дух сторон, которым я и должна была вырубить бедную женщину ударом по затылку. А она была, между прочим, ровесницей моей мамы, и даже знакома с ней. Я пыталась уговорить Михаила отказаться от этого дела, обещала еще выдать им кучу информации по делам нашей фирмы, но им уже стало это неинтересно. Захотелось легких и быстрых денег. А то, что пожилая женщина после моего удара могла больше никогда не придти в сознание, никого не интересовало. Михаил же убеждал меня, что это последнее дело, после которого мы останемся без долгов и совершенно свободными, к тому же в новой квартире. Егорка будет обеспечен на все сто процентов. А бедной кассирше, если аккуратно выполнить удар, практически ничего не угрожает. Минут через пятнадцать она придет в себя. Максимум полежит пару недель в больнице с сотрясением мозга и всё. Зато я и Михаил будем свободны от долгов, плюс ещё получим небольшую долю от дела. А меня никто не заподозрит, потому что никто никогда не сможет узнать меня в новом обличии портовой шлюшки.

И я решилась. Я убеждала себя, что уж, если вступила на этот скользкий путь, надо дойти его до конца и с честью выпутаться из создавшегося положения. Возможно, и денег ещё заработаю. Я рассуждала уже, как закоренелая преступница. Но нужно всё выполнить таким образом, чтобы Надежде Викторовне был причинён наименьший вред для её здоровья. Михаил научил меня, как пользоваться этим злополучным шлангом. Вечерами мы отрабатывали на мягких игрушках силу и направления удара. Мне кажется, если он правильно меня тренировал, то сейчас я один из самых лучших представителей разбойников, владеющих этим орудием, во всей стране.

И вот этот день раздачи пенсий наступил. В 10 часов утра я уже разодетая, согласно всему сценарию, ждала недалеко от нужного подъезда, ожидая прихода Надежды Викторовны. Сказать, что я была спокойна, значит не сказать ничего: от страха у меня тряслись поджилки, руки, и ноги мои дрожали мелкой дрожью. Я ловила на себе взгляды прохожих, в глазах которых выглядела похмельной шлюшкой. Ко всему прочему меня страшно мучили угрызения совести, я понимала, что вряд ли смогу ударить по голове бедную женщину, пусть даже это и избавит мою дальнейшую жизнь от многих неприятностей и проблем. А может быть наоборот – эти проблемы и неприятности возникнут с новой, непреодолимой силой? Я искала выход из создавшегося положения, и не находила. А время шло. И вот я увидела, как в подъезд входит Надежда Викторовна, в руках она держала заветную сумку, за содержимым которой так охотились мои новые хозяева. Я, как мы и репетировали, сделала выдержку в три-четыре секунды, и зашла за ней туда же, используя свою личную таблетку от домофона. Работница почты медленно поднималась на второй этаж. Я быстрым шагом догнала её и достала из своей сумки приготовленный шланг. Руки мои дрожали, я решила сделать это как можно скорее, пока какая-то решимость ещё присутствовала в моем сознании. В конце пролёта перед вторым этажом Надежда Викторовна, видимо, инстинктивно что-то почувствовала и резко обернулась. Наши глаза встретились. Я застыла на месте и не могла пошевелиться. В правой руке у меня был зажат этот чёртов шланг, но я спрятала руку за спину, и Надежда не могла его видеть. Мы стояли друг перед другом и молчали. Так продолжалось секунд десять, в течение которых женщина странно меня рассматривала. Потом вдруг резко засмеялась и обратилась ко мне:

– Светик, ты совсем с ума сошла! Что ты сделала то с собой? Приедет Павловна, расскажу, в каком виде ты разгуливаешь по городу. Дуй домой и приводи себя в порядок! Бесстыжая! Совсем молодёжь с ума посходила!

Она повернулась и продолжила свой путь. А меня затрясло с ещё большей силой, но я уже была неимоверно рада, что всё произошло именно так. Вроде и вины моей нет, что ничего не вышло, ведь не убивать же мне бедную женщину, если она меня узнала. Вот только поверят ли мне Михаил и его друзья, которые ждали меня в машине за двором дома?

Конечно, мне никто не поверил. Обвинили в срыве всей операции и повесили еще огромную сумму денег, которую я должна буду отработать в течение нескольких месяцев. А Михаила обязали обеспечить меня работой до середины июля, а самому к этому времени необходимо куда-то скрыться на длительный срок. Как я поняла, он исчислялся годами. Что там у них произошло, я не знаю. Никого из этой компании я практически никогда не видела и не знаю. Всё это мне известно со слов Михаила. Я пообещала ему вчера, что всё сделаю, как он скажет, а сама решила скрыться, сына и маму пока спрятала у подруги. Вот и всё, что я могла тебе рассказать. Теперь ты знаешь абсолютно всё. Что мне делать я ума не приложу. Но чем больше обо всем этом думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что надо идти в милицейскую полицию, или как там она сейчас называется. Удерживает лишь то, что Михаил неоднократно упоминал, что и там у них всё схвачено. Как бы, таким образом, ещё скорее не попасть им в «лапы» – на этом Светлана закончила свое повествование».

Во время всего её рассказа Виктор не задал ни одного вопроса. Девушка всё доводила до его сведения грамотно и доходчиво, ни разу нигде не запуталась. То есть, он понял всё. Но от этого легче не стало. Он осознал всю чудовищность ситуации, в которую она попала. Что-то надо предпринимать, но что? Однозначно, из гостиницы надо уходить, и как можно скорее. В другие гостиницы также незачем соваться. Надо искать пристанище у друзей или же у совершенно незнакомых людей, выдавая себя за мужа и жену. И желательно, чтобы это был небольшой частный домик недалеко от города. Это первое, что надо сделать. А все остальные вопросы решать уже более в спокойной обстановке и по мере их возникновения. Во всяком случае, сейчас он пришел к такому выводу и постарался убедить в этом девушку. Она с ним, как ни странно, сразу же согласилась.

Несмотря на чудовищность событий, о которых рассказала девушка Виктору, она его привлекала больше и больше. Он с каждым часов, даже, наверное, с каждой минутой удивлялся и умилялся ею. Казалось, чувства к ней зарождаются в его сердце постоянно с прогрессирующей эффективностью. Ему хотелось её как женщину всё сильнее и сильнее. Порой он думал, что не сможет справиться со своими чувствами. Но одновременно и что-то удерживало его, существовал какой-то внутренний тормоз, какая-то боязнь её. Может быть, это было все-таки чувство ответственности перед своей настоящей семьёй, перед женой Еленой. Он не мог ещё сейчас в этом разобраться. Как говорится – и хочется, и колется…

Они стали собираться в кучу и спустились вниз к миловидной девушке за стойкой, которая встретила их так же приветливо. На выписку ушло буквально несколько минут, гостиница в это время была абсолютно пуста. Виктор обратил внимание, что в фойе присутствовали камеры видеонаблюдения, что совсем его не обрадовало. Аналогичные камеры он обнаружил и на стенах гостиницы. Его любимый «Киа-Рио» был припаркован практически под одной из них. Ещё одна проблема. Но он не стал грузить Светлану этой информацией. Сначала нужно скорее убраться отсюда. Они сели в автомобиль и поехали в сторону центра города.

Мысль, куда пока определить Светлану, пришла неожиданно. Соловьев понял, что это единственное правильное место на настоящий момент. Был у него один очень хороший знакомый, практически друг, который проживал за городом в деревне Горные Морины в поозерье. Было ему примерно 60 лет, вроде бы военный пенсионер, и звали товарища Петр Александрович. А местечко это находилось километров в двадцати от города. Об их знакомстве мало кто знал, из друзей точно никто, супруга однозначно. Знали лишь парочка девиц лёгонького поведения, с которыми положительный супруг Соловьев изредка проводил времечко. Последний раз эта встреча происходила чуть меньше шести месяцев назад, ещё зимой. У них с Еленой тогда только начинались зарождаться семейные проблемы в той степени, когда уже было необходимо оперативное вмешательство. Вот Виктор и воспользовался этим оперативным вмешательством. С точки зрения конспирации для него и Светланы сейчас это был наиболее идеальный вариант.

Примерно, через час после гостиницы, сделав в ночном супермаркете «Лента» необходимые закупки, Виктор со Светланой въезжали в Горные Морины. Пётр Александрович проживал в своем домике совершенно один, никто из родственников его никогда не посещал, изредка, по необходимости топил баньку по-черному. Иногда Виктор заранее связывался с ним и предупреждал о своем приезде, но за последние пару лет этого уже не происходило. Их знакомство, даже своеобразная дружба длилась лет пять, если не больше. Соловьев даже и не помнил, каким образом их свела судьба вместе. Просто как-то после очередной мальчишеской грандиозной попойки он очнулся в бане у этого человека. А как он там оказался – одному Богу известно. Но с тех пор, когда на душе было муторно, или когда требовалось эффективное оперативное вмешательство для души и тела, он приезжал к дяде Пете, как стал называть его несколько позже.

Вот и сейчас, он ничего не объяснял своему другу, лишь предупредил его, что о девушке, которая должна несколько дней пожить у него, никто не должен ничего знать, и никто не должен её видеть. Дядя Петя, Пётр Александрович, понятливо кивнул и пошёл топить баньку, так как считал, что для успокоения нервов это самое лучшее средство. А то, что нервы у девушки, мягко выражаясь, играли на тонких струнах на грани срыва, было заметно и невооруженным глазом. Виктор проинструктировал Светлану и хозяина дома, как себя вести на всякие непредусмотренные случаи, каким образом поддерживать с ним экстренную связь, и двинулся в город. Он так ничего и не сказал девушке о видеокамерах в гостинице, решив не пугать её раньше времени. Был у него маленький планчик, как изъять оттуда эти видеозаписи, но действовать для этого надо было очень быстро. И Соловьев Виктор Александрович, 1973 года рождения, на своем «Киа-Рио» на высокой скорости отправился в город.

А Михаил всю эту ночь рвал и метал. Хоть он и грозился по телефону достать свою бывшую возлюбленную из-под земли и разорвать её на мелкие кусочки, но даже и малейшего понятия не имел, как и где её искать. А делать дело было необходимо. В противном случае Лёша Иркутский его может и на перо поставить. Не сам, конечно, не по штату Смотрящему самому такими вещами заниматься, но такие пролёты никому просто так не сходили с рук.

Вот и сейчас Миша шёл на приём к шефу и реально понимал, что, если не убедит его в том, что в ближайшее время сможет вычислить эту шлюху, то и его собственная жизнь повиснет на очень тоненьком волоске.

Лёша Иркутский, ждал подчинённого в своей резиденции, которая располагалась в небольшом, но достаточно респектабельном коттедже в районе старого рынка на торговой стороне. Охрану здесь он практически не держал, не любил дешёвых понтов, а авторитета ему хватало достаточно, чтобы безбоязненно ходить по двору и выходить по делам в город с личным помощником. Когда возникала необходимость, сразу же появлялись парочка телохранителей, причем и они были из бывших сидельцев. Не доверял Лёша различным спортсменам и чемпионам. Заточка или ствол всегда были для него надёжнее физической силы.

– Ну, здравствуй, дорогой, – приветствовал входившего во двор своего нерадивого работничка Смотрящий по Великому Новгороду от воров – законников Лёша Иркутский. Присаживайся, угощайся, чем Бог послал, да поведай мне, старому вору, как такой бывалый сиделец мог оказаться разведенным какой-то молодой бабёшкой. Мне этот вопрос необыкновенно интересен. Не скурвился ли ты лично, а, Мишаня?

– Лёша, век воли не видать, – пытался оправдываться Михаил, присаживаясь за стол, где уже уютно расположился в кресле сам Иркутский, – не понимаю, как всё вышло. Света эта, конечно, сука последняя, но не могла она меня просто так кинуть. Скорее всего, правду лепит она, узнала её эта кассирша. А гасить наглухо её духа не хватила у этой молодой стервы.

Голос у Михаила дрожал. Он понимал, что в данный момент решается его дальнейшая судьба, возможно и жизнь. Он продолжал убежденно вещать Смотрящему:

– Да, Лёша, дай мне несколько дней, я вычислю эту суку. Не может она далеко спрятаться. У неё здесь сын маленький, лет десять всего, и мать пожилая. Никуда она от меня не денется. Я исправлю всё, время пока позволяет…

– Вот именно, что пока, – гнул свою линию старый уголовник. – Ты ведь в курсе, что пятнадцатого числа уже должен быть в одной связке с братвой во Владимире? Так что времени у тебя совершенно чуть-чуть. Если до середины июля не решишь вопрос с бабой, вопрос решу с тобой я. А уж с ней и потом разберёмся, никуда она от меня не денется. Ты хоть это понимаешь?

– Да понимаю всё. Ты только помоги мне чуток с кадрами.

– Что ты в виду имеешь? – удивленно спросил вор.

– Я примерно предполагаю, где её искать, но нет у меня навыков ментовских этим делом заниматься. Как это всё происходит, я и не представляю. Надо бы мне помощничка, грамотного в этих вопросах. А лучше всего, действующего краснопёрого, который под моим руководством бы и заняться розыском. Мы бы её нашли за два-три дня. Зуб даю…

Иркутский задумался на несколько секунд, потом взял свой мобильный телефон и, бросив Михаилу фразу: «Грамотно мыслишь», сделал один звонок:

– Здравствуй, дорогой, это опять я. Не дают дела нам надолго расстаться. Ну, да это и к лучшему. Ведь истинные друзья должны постоянно быть в контакте, иначе и дружба ржаветь начинает. Чего звоню то? Снова помощь твоя нужна. Выдели надёжного и грамотного человечка. Надо очень аккуратно бабу одну молодую вычислить. Сразу предупреждаю все вопросы. Она нужна для дела, никто гасить её не будет, но искать надо очень аккуратно и незаметно, не афишируя весь процесс. Гонорар как обычно полноценный и качественный. И времени на всё очень мало, не более десяти дней. Я скину тебе координаты моего человека, который курирует данный вопрос, и ты сведи их грамотно. В розыске пусть будет старшим твой, а в отношении этой подруги, пусть основные вопросы решает мой кадр. Договорились?

Лёша послушал несколько секунд говорившего на другом конце мобильного телефона, затем кивнул утвердительно, и сказал в трубку:

– Отлично, давай так и сделаем. Я своего именно так и проинструктирую, – и уже обратившись к Михаилу, продолжил, отложив телефон в сторону. – Через пару часов с тобой свяжется человек от ментов, профессионал в плане розыска. Всё расскажешь ему без утайки, не раскрывая, естественно по каким причинам мы её ищем. Розыском займётесь оба. Полностью будешь находиться в его распоряжении, но вопросы, касающиеся бабы, решаешь только ты. Если возникнут какие-то неясности, сразу же свяжешься со мной или с моим помощником. Сейчас это Витёк, его координаты у тебя есть. Всё ясно?

– Да, Лёша, – подобострастно залебезил Михаил, понявший, что в отношении его самого пока вопрос строго и категорично не стоит. – Всё будем делать, как ты и велишь. Уверен, через несколько дней ты будешь лично лицезреть эту Свету, звезду минета.

– Давай без пошлостей, знаешь, не люблю я этого. Лучше делом займись! Иди!

Иркутский встал со своего кресла и пошёл в глубину двора, тем самым давая понять, что разговор закончен. Миша также встал из-за стола, так и не вкусив никаких яств, и покинул гостеприимный коттедж через центральную калитку…

А Витя Соловьёв примерно в это время уже подъезжал к городу, предварительно созвонившись со своим старым одноклассником и другом в одном лице, который длительное время служил в полиции, а совсем недавно вышел на пенсию. Звали его друга Константин Воронин, были они одногодки и, действительно, друзья. Около месяца назад Костя вышел на заслуженный отдых, не стал продолжать службу, которая, если честно, уже достала окончательно. Сейчас находился в свободном полёте, искал какое-нибудь тёпленькое место, но пока безрезультатно. Когда его школьный товарищ отыскал Воронина по телефону, тот собирался как раз посетить ряд фирм, где хотел предложить свои услуги. Был он сейчас без автомобиля, старый продал, а новый пока не приобрёл, и Витёк оказался очень кстати. Костя сразу же согласился встретиться с другом, как минимум проконсультировать его или даже помочь, но и Соловьев должен помочь ему с доставкой по адресам. К обоюдному удовольствию они и спешили скорее встретиться.

Конец ознакомительного фрагмента.