ГЛАВА II
Генрих V и Наполеон III
Воскресенье, 30 февраля
Продолжаем цитировать «Деба» и тем самым знакомим читателя с третьим претендентом на престол:
«Неужели наша обезумевшая родина никогда не обретет мира? Если в пятницу мы сообщали о притязаниях маньяка на великий французский престол, а в субботу вынуждены были писать о преступных посягательствах человека, которого мы не можем назвать иначе, как негодяем, убийцей, мошенником, жуликом, бандитом и даже попросту мелким карманником, стать повелителем французов, то сегодня наш скорбный долг известить о вторжении третьего – да, да, третьего претендента. Гнусный и невежественный фанатик герцог Бордосский высадился в Нанте и призвал вандейцев и бретонцев нацепить белые кокарды.
Grand Dieu![1] Разве не счастливы мы под трехцветным флагом? Разве не благоденствуем мы под сенью славы лучшего из королей? Есть ли имя более гордое, чем француз, есть ли на свете человек счастливее, чем подданный нашего монарха? Разве вся дружная семья французов не обожает своего отца? Да. Наша жизнь, наши сердца, наша кровь, наше достояние безраздельно принадлежат ему: недаром мы восстали, не впервые мы сплотились вокруг июльского монаршего трона. Злосчастный герцог в настоящее время, по всей вероятности, уже схвачен; и военный трибунал, который вскоре будет призван судить одного презренного изменника и вероломного претендента, сможет судить и другого. Смерть им обоим! Пускай Венсенский ров (который уже был роковым для его предка) поглотит и его труп, а вместе с ним и останки второго претендента. Тем самым чудовищное преступление будет стерто со страниц нашей истории и страдания убиенной жертвы отомщены!
В заключение еще несколько слов. Нам стало известно, что потомка Каролины Неаполитанской сопровождает герцог Дженкинс. Обратите внимание, английский герцог! Английский герцог, боже правый! И английские принцы до сих пор танцуют в залах нашего дворца! Где же, где конец вероломству Альбиона?»
«Король произвел смотр третьему и четвертому батальонам полиции. Появление монарха сопровождалось, как всегда, неистовыми приветствиями, а он выглядел еще моложавее обычного – да, точь-в-точь таким, как в те дни, когда он не дрогнул перед австрийской пушкой в битве при Вальми и рассеял вражеские эскадроны при Жемаппе.
Всему личному составу было пожаловано по чарке и по ордену Почетного легиона.
Английские принцы покинули Тюильри в двадцати трех каретах, запряженных четверней. Им кресты Почетного легиона пожалованы не были. Это неспроста».
«Герцоги Жуанвильский и Немурский покинули дворец и отправились в департаменты Луары и Верхнего Рейна, где они встанут во главе войск. Полк морской кавалерии под командованием Жуанвиля – один из отборнейших в армии».
«Отдан приказ об аресте одержимого, объявившего себя герцогом Бретонским и учинившего беспорядки в Па-де-Кале».
«Забавный случай с его величеством. Производя вчера смотр (полицейским войскам), его величество подошел к одному старому ворчуну и, теребя его за ухо, сказал: «Говори, чего хочешь – крест или еще порцию вина?» Седовласый герой лукаво улыбнулся и ответил: «Государь, храбрец может всегда добыть крест в бою, но порой ему нелегко бывает раздобыть вина». Незачем и говорить, что вино он получил, причем щедрый монарх прислал ему также крест и ленту».
На следующий день правительственные газеты в довольно унылом тоне поместили первые сообщения о действиях претендентов на престол. Несмотря на многословие, тревога чувствуется совершенно явно, о чем свидетельствует нижеследующий отрывок из «Деба»:
«Курьер из департамента Рейна, – писал «Деба», – доставил нам следующее ошеломляющее воззвание:
«Страсбург, 22-го нивоза, 92-й год Республики, единой и неделимой. Мы, Джон Томас Наполеон, согласно конституции Империи, Император республики Франция, приветствуем наших маршалов, генералов, офицеров и солдат.
Солдаты!
Сорок веков смотрят на вас с высоты этих пирамид. Солнце Аустерлица снова взошло. Гвардия умирает, по не сдается. Мои орлы, перелетая со шпиля на шпиль, не снизятся, пока не сядут на башни собора Парижской богоматери.
Солдаты! Сын вашего отца долго томился в изгнании. Я видел поля Европы, на которых вянут теперь ваши лавры, и разговаривал с мертвецами, которые покоятся под ними. Где же наши дети? – спрашивают они. – Где Франция? Над Европой больше не сверкают ее победоносные штыки, не отдается эхом гром ее славных пушек. Кто мог бы ответить на этот вопрос без краски стыда? Неужели же эта краска теперь не сходит с лиц французов?
Нет. Сотрем же со своих лиц этот позорный румянец. Встаньте, как встарь, и сплотитесь вокруг моих орлов! Довольно вы были жертвой обманчивого благоразумия. Идите, преклонитесь перед святыней Славы! Вам обещали свободу, но вы были обмануты. Я же дарую вам воистину подлинные вольности. Когда ваши предки прорвались через Альпы, разве не были они свободны? Да – свободны победить. Последуем же примеру этих могучих храбрецов, имя которым легион, бросим вызов Европе и снова втопчем ее во прах; овеянные славой, мы пройдем по ее поверженным столицам, и ее короли со всеми своими сокровищами будут у наших ног. Вот свобода, достойная француза.
Французы! Я обещаю вернуть вам Рейн и стереть Англию с лица земли. Я создам флот, который изгонит ее суда из всех морей, а мои храбрые полки довершат остальное. И тогда путник, очутившись на этом пустынном острове, спросит: «Неужели столь презренный клочок земли целое тысячелетие угрожал французам?»
Французы, к оружию! Мое знамя реет над вами; вокруг него сплотились верные и отважные. Восстаньте, и пусть нашим девизом будет: СВОБОДА, РАВЕНСТВО И ВОЙНА ВСЕМУ МИРУ!
Вот оно каково, это воззвание! Вот будущее, которое этот жестокосердный и кровожадный разбойник готовит для нашей страны. «Война всему миру» – это крик злобного демона; и дьяволы, собравшиеся вокруг, вторят ему. По-видимому, мы ошиблись, утверждая, будто сил капрала достаточно, чтобы схватить мародера, и первый же выстрел оборвет его презренную жизнь. Подобно неисцелимой болезни, зараза начала распространяться; средства против нее должны быть ужасны. Горе тем, кому придется испытать их на себе!
Как мы уже сообщали, его высочество принц Жуанвильский, адмирал Французского флота, срочно выехал на места, охваченные беспорядками, взяв с собой свою морскую кавалерию. Тяжела мысль, что шпаги этих бестрепетных героев вонзятся в грудь французов; но да будет так: ведь не мы, а эти чудовища жаждали крови. Не мы, а эти негодяи нарушили мир. Мы сохраняем спокойствие и надежду, пребывая под надежной защитой лучшего и любимейшего из монархов.
Гнусный претендент, называющий себя герцогом Бретонским, схвачен, как мы это и предсказывали: вчера он предстал перед префектом полиции и, поскольку его невменяемость с несомненностью доказана, отправлен в Шарантон, где на него надели смирительную рубашку. Да постигнет та же судьба всех подстрекателей – врагов нашего правительства!
Его высочество герцог Немурский отправился в департамент Луары, где он быстро положит конец беспорядкам в районах Бокаж и Вандея. За безрассудным принцем, поднявшим там свое знамя, следует, как сообщается, жалкая кучка негодяев, и мы с минуты на минуту ожидаем сообщения о том, что они разгромлены. Этот принц тоже выпустил воззвание, которое, конечно, не вызовет у наших читателей ничего, кроме улыбки.
«Мы, Генрих, нареченный Пятым, король Франции и Наварры, приветствуем всех, кто готов откликнуться на наш призыв.
После долгих лет изгнания мы вновь развернули на французской земле знамя с королевскими лилиями. Вновь белый султан Генриха IV плывет над головой его внука! Отважные дворяне! Достойные горожане! Честные представители третьего сословия, объявляю всеобщую мобилизацию в моих королевствах. Мои верные бретонцы, конечно, придут ко мне и без зова. Родина Дюгеклена верна королевскому дому! К остальным своим подданным, заблудшим и утратившим веру в бога, их отец взывает в последний раз. Придите ко мне, дети мои! Все грехи будут вам отпущены. Наш святой отец, папа Римский, вступится за вас перед господом. Он обещал это, когда я, отправляясь сюда, целовал его святейшую туфлю!
Наша многострадальная родина громко взывает о решительных переменах. Гнусные университеты будут закрыты. Образование запрещено. Будет воссоздана святая и благодетельная инквизиция. С моих верных дворян не станут больше взимать налогов. Все освященные веками порядки будут восстановлены в том виде, в каком они существовали до 1788 года. Нашу страну вновь украсят монастыри и святые обители – мирные прибежища угодников и угодниц божьих! Ересь будет искоренена с родительской строгостью, и наша страна вновь обретет свободу.
Его величество король Ирландский, мой августейший союзник выслал для участия в походе за правое дело непобедимую Ирландскую бригаду под командованием его королевского высочества принца Дэниела, своего младшего сына. Его святейшество Лев Иудеи, равноапостольный патриарх Туамский, благословил зеленое знамя ирландских воинов перед их выступлением. Да станут отныне неразлучны лилии и арфа. Вместе мы совершим крестовый поход против нечестивого Альбиона и сровняем с землей еретические храмы этой страны. Пусть нашим девизом будет: Vive la France! Долой Англию! С нами бог!
Именем короля
Сегодня вечером его величество произвел смотр своим доблестным полицейским войскам и созвал совет министров. Приняты решения, которые дадут возможность немедленно пресечь беспорядки в департаментах Рейна и Луары, а также постановлено, что когда претенденты будут схвачены, их поместят в одиночные камеры Люксембургской тюрьмы: помещения уже готовы и охрана на местах.
Конец ознакомительного фрагмента.