Лилу
Такое настроение бывает только поздней осенью, когда в частицах воздуха уже слышится дыхание зимы. Это что-то среднее между тоской о вечности и осознанием того, что год заканчивается. А что я сделал? Чего не сделал? Заезженные вопросы, на которые у каждого есть свой ответ. Мой знакомый говорил, что жизнь не обходится без банальностей, и вся соль в том, чтобы научиться добавлять безумия в повседневную рутину.
Теперь пару слов о себе. Меня зовут Макс. А прозвище получил в честь героя из любимого сериала. Так что я Макс Муди. Почти как Хэнк Муди, только Макс. Родился я в каком-то городке где-то в России, а всю сознательную жизнь прожил в Самаре. Неплохой городок. Но не лежало у меня к нему сердце. Поэтому, только исполнилось восемнадцать, я свалил в Питер. Нихрена у меня не было. Только не убиваемая самоуверенность, пачка «Мальборо», наушники «Сони» и рюкзак с вещами. Но и тут мне как-то не удалось запрыгнуть на поезд под названием жизнь. Даже на подножке места не осталось. Год я был в состоянии какой-то невесомости. Шлялся по барам, тусил с неуспешными рокерами, периодически просыпался с представительницами прекрасного пола. Однако, не могу сказать, что все эти дни были проведены за зря. Думаю, Горький, называл бы это «моими университетами».
Ежедневно я встречал десятки интересных людей. Каждый из них был личностью, но меня от них коробило. И я все не мог взять в толк, почему так происходит. А сегодня, до меня вдруг доперло. Эдакая идея фикс. Инсайт, как теперь модного говорить а иными слова переосмысление чего-то. Все эти люди были изгоями, лишними людьми, такими как Печорин, Бельтов и другие. Мироздание, как бы, выкинуло их на обочину. И они стояли там, толкая всякому прохожему свою правду.
Месяц назад судьба меня столкнула с ней. Очередная банальная случайность, хотя, если верить восточным философиям, случайности не случайны. Был понедельник, я плелся по Лиговскому, не зная как побыстрее окунуться в ночь.
Себе на жизнь я зарабатывал, мешая алкоголь, в маленьком баре на Варшавской, недалеко от Парка Победы, в котором я и оказался. Дошел до памятника Г. К. Жукову, уселся на скамейку под высоким фонарем и стал всматриваться в суровые, местами грубые, черты великого полководца. А ведь тут шли бои. Совсем недавно. Каких-то пол века прошло. Я закрыл глаза, представляя себе войну. Мне слышались крики, вопли, взрывы снарядов. На губах ощущалась пыль, перемешанная с чем-то соленым. Вдруг я понял, это кровь. Резкая боль из ниоткуда пронзила кожу под нижним правым ребром. Я открыл глаза, а затем мимо «Евразии» вышел к «Кофе Хаузу». Несмотря на час пик, в кофейне было полно свободных столиков.
Я заказал капучино с ореховым сиропом и кусочек чизкейка. Выбирая, куда усесться, я заметил девушку, сидящую около окна. На ней был синий свитер толстой вязки, узкие разорванные на коленях джинсы и черно-белые кеды. На лице минимум косметики, в ушах красивой формы по золотой серьге. На столе перед ней стоял остывший американо, айфон и несколько книг современных авторов. Пелевин, Мураками, Паланик. Я подошел к ней, не зная, как начать разговор:
– Я сяду?
– Что? – она сняла наушники.
На меня взглянула пара совершенно нереальных глаз. Цвет которых колебался от небесно-голубого до травянисто-зеленого. Тонкие черты лица. Впалые щеки. Ярко очерченные скулы. Родинка на шее. Длинные коричневые волосы. Пару минут мы, молча, разглядывали друг друга.
– Я – Макс, – ко мне уже вернулась моя былая самоуверенность, – а ты?
– Друзья зовут Лилу, – он протянула тонкую, сделанную точно из фарфора руку с небольшими созвездиями вен, – Помнишь в «Пятом элементе» была?
Незаметно наступил вечер. За большим окном снова полил дождь, капли которого вырисовывали на стекле замысловатые абстрактные узоры. Кофейня постепенно заполнялась людьми. Школьники-вейперы, от которых дурманящий кофейный аромат перемешался с парами глицерина. Парочки студентов, воспевающих телячьи нежности. Таксисты в потертых кожаных куртках. Типичные клерки в отутюженных костюмах.
Пока мы болтали с Лилу, я узнал, что она училась в одиннадцатом классе самой обыкновенной школы. На уроки ходила редко. Что делать дальше со своей жизнью представляла очень смутно.
– Уже пора выбрать, чем будешь жить после школы, – я не хотел показаться занудой, но подобные заученные фразы вылетали как-то сами собой.
– Да, все так говорят. А я… – она осеклась на полуслове.
– А ты значит вся такая независимая и самоуверенная?
– Нет. Но я точно знаю, что для чего-то тут оказалась. Ничего не бывает просто так.
– Это понятно. Но перво-наперво человеку нужен кусок хлеба и не текущая крыша над головой, все остальное так, для видимости. А на панель, думаю, ты не горишь желанием идти.
Я совсем забыл про работу за болтовней с Лилу. И, если бы не звонок старшего бармена, так и не вспомнил бы. Наспех, расплатившись за кофе и одев пальто, я попрощался с девушкой. Только когда пробежал несколько кварталов, благо до бара было рукой подать, я вспомнил, что забыл спросить ее номер.
– Вот черт, – вырвалось у меня вслух.
В час ночи, когда я уже собрался закрывать смену и бар, в дверях показался массивный мужской силуэт. Я дико устал и никакой радости новый посетитель во мне не вызвал. Я холодно поприветствовал его, предложил выпить. Он попросил «Манхеттен». Я машинально залил в шейкер ржаной виски, красный вермут, кинул несколько кубиков льда туда же, затем перемешал все и вылил в коктейльную рюмку, украсив вишней. Поздний гость сделал глоток и, поморщившись, выдал:
– Дерьмо.
Я так и не понял, про что именно говорил он. Но общее настроение передал. В одном слове перемешались, точно в коктейле, боль, тоска и усталость. Он сел на высокий стул и ударил кулаком по барной стойке.
– Понимаешь, друг, – начал он, – Она просто собрала вещи и ушла. Даже записочки не оставила. А может мне все это приснилось, а?
– Обычно во снах все более, как бы сказать, – я задумался, – радостнее что-ли. Всегда понимаешь, где бред, а где нет.
– Это ты прав, старина. Но вот оказывается, как бывает. Что нужно-то этим женщинам? Деньги были. Секс был. Галереи всякие, выставки, рестораны, театры, друзья. Даже с ее мамой ладил. А она взяла, собрала вещи и ушла.
– Буковски читали?
– Что ты выкаешь-то? Терпеть не могу. Да, читал. Давно, еще в школе.
– Значит перечитай, самого главного не уяснил получается.
– А ты вот прям знаешь?
– Женщина она… Ну вот по утрам ты говорил ей, какая она красивая?
– Ну… иногда, по выходным.
– А охапки цветов, вот просто так, кидал в ноги?
– В начале то конечно, да.
– А ужин хоть раз сам приготовил?
– Из меня повар, как из муравья бегемот.
– Вот тебе и ответ, дружище. А теперь тебе бы выспаться. С утра всегда все понятнее.
Утро я встретил на крыше высотного дома, отговаривая девушку от самоубийства.