История внутришкольного управления. Глава 1. Историко-педагогические предпосылки, условия и факторы формирования теории внутришкольного управления (В. Е. Цибульникова, 2011)

1.1. Становление управления школами в дореволюционной России

Возникновение отечественной школы как социального института связано с появлением дворцовой школы князя Владимира в Киеве в 988 г. и школы, основанной Ярославом Мудрым в Новгороде в 1037 г. [227]. Как отмечает Н. Д. Никандров, уже в 1018 г. в Киеве насчитывалось более 400 церквей, при которых создавались первые училища, впоследствии именуемые по-гречески «школами» [99, с. 117].

С. И. Миропольский выделяет следующие периоды развития русской школы: 1 период – от основания училищ на Руси до монгольского ига (988 – 1238 гг.); 2 период – время монгольского ига (1238–1480 гг.); 3 период – с XV в. до правления Петра Великого [175].

Снижение уровня жизни Древней Руси в результате татаро-монгольского нашествия отразилось и на образовании: оно стало исключительно духовным (монастырским), но именно православные монастыри сыграли в это время (XIII–XV вв.) роль хранителей и распространителей российского образования [154].

В конце XIV в. западные и юго-западные русские княжества находились в зависимости от Литвы, а затем вошли в состав объединенного Польско-Литовского государства. Польские паны угнетали порабощенный народ, старались обратить его в католичество. В противовес польским католическим школам создавались братские школы, которые работали на основе уставов, называемых «Порядок школьный». Эти школы в дальнейшем послужили основой научного просвещения всего русского народа [107].

В XVI в. наряду с открытием приходских и частных школ, где обучались дети духовенства, ремесленников и купцов, в 1551 г. была создана и закреплена решениями Стоглавого собора система православного образования.

Развитие «сети» школ в России было положено Алексеем Михайловичем Романовым в период его царствования (1647–1676 гг.). Учебные заведения жили по правилам церковной жизни, и обучение в них осуществлял обычно один учитель, который был и руководителем школы [156]. Так, в 1665 г. под руководством Симеона Полоцкого при Заиконоспасском монастыре в Москве была открыта школа, готовившая подьячих для приказов; в 1680 г. открыта школа при Печатном дворе; в 1686 г. открылась Московская славяно-греко-латинская академия, многие из учеников которой стали авторами учебников, преподавателями академии и других школ, участниками петровских просветительных реформ. Здесь же учились великий русский ученый М. В. Ломоносов, первые профессора Московского университета, другие крупные деятели науки.

В Москве к концу XVII в. были открыты новые греко-латинские, а также грамматические школы, в которых изучали грамоту, церковнославянскую и греческую грамматику, риторику и др.

Для развития педагогики и школы большое значение имели просветительские реформы Петра I: открытие первых светских государственных школ, введение гражданского алфавита и возникновение периодической прессы, выпуск светской оригинальной и переводной литературы, учреждение Академии наук и др. В период царствования Петра I были открыты артиллерийские школы в Петербурге, навигацкие школы в портовых городах, хирургическая, инженерная и «разноязычная» школы в Москве [99].

Нельзя не отметить, что к концу XVII в. определились два принципа построения системы образования: профессионализм и сословность, а к началу XVIII в. была сделана попытка создать государственные школы. Указ 1714 г. предписывал открыть в каждой губернии «цыфирня» школы (начальные учебные заведения) и записывать в них дворянских детей, а также детей государственных служащих, зажиточных мещан и приказных в возрасте от 10 до 15 лет. Руководителями таких школ были в основном отставные военные. В 1715 г. эти школы были преобразованы во всесословные, а в 1744 г. объединены с гарнизонными школами [247].

В 1721 г. под руководством русского ученого и государственного деятеля В. Н. Татищева на Урале создается первая горнозаводская школа. Философско-педагогические воззрения В. Н. Татищева представлены в труде «Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ» (1887). Высшей и истинной ценностью для каждого гражданина и для общества в целом он считал «разум и способность к приобретению добра», которые, по его мнению, без научения, без привычки или искусства приобретены быть не могут: чтобы человек «разумен был, надобно ему прежде учиться» [6, с. 69–70].

Дочь Петра I Елизавета в 1744 г. издала указ о расширении «сети» начальных школ, в Москве в 1755 г. открываются первые гимназии и Московский университет.

М. В. Ломоносов в составленном им «Регламенте академической гимназии при Московском университете» (1758 г.) посвящает руководителю гимназии IX главу «О должности инспекторской и ректорской». Исходя из пунктов 101 и 105, ректорская должность предполагает контроль за соблюдением порядка в гимназии, за поведением как воспитанников, так и надзирателей. В пункте 102 отмечается: «Приходя для осмотру школы, должны прилежных учеников похвалять и ободрять, ленивых и неисправных журить и грозить наказаниями. А кто из них провинился так, что действительно на теле наказан быть должен, тому учинить школьное наказание лозами через сторожа по инспекторскому и ректорскому рассмотрению». В пункте 103 говорится о том, что «Ни инспектор, ни ректор не управомочены делать выговоры учителям, а в особенности бранить их в присутствии учеников, чтобы последние не потеряли должного к ним уважения. Поэтому, если они заметят у учителя какие-либо недостатки, они должны потребовать от него объяснения у себя дома приватно, а если не последует улучшения, доложить об этом Канцелярии». Пункты 104 и 106 направлены на дисциплинарную ответственность: пункт 104. «Им нужно наблюдать за тем, чтобы учителя являлись в точности к назначенному времени и во время уходили, для чего в Гимназии должны звонить: первый раз в 7 часов, второй раз в четверть 8-го, 3-й раз в 11 часов, в знак того, что классы расходятся. Ректор должен отмечать тех, кто приходит после второго звонка, о чем ему обязан докладывать сторож. Если ректор заметит, что с каким-нибудь учителем это случается часто, он должен приватно поставить это ему на вид; а если тот не исправится, доложить Канцелярии, которая накажет его за это вычетом из жалованья»; пункт 106. «Если у гимназистов в классах, в комнатах или за столом происходят непорядки или шум, об этом сейчас же должно быть доложено инспектору, чтобы он мог это прекратить, а затем вместе с ректором выяснить дело и наказать; если же того требуют обстоятельства, он должен сообщить об этом Канцелярии». Следующие пункты направлены на регулирование учебного процесса: пункт 107. «Если кто из учителей заболеет, ректор должен назначить в этот класс другого учителя или потребовать из Университета способного студента; в случае нужды даже гимназист старшего класса может давать уроки в младших и средних классах, если ректор сочтет это полезным»; пункт 108. «Материалы для публичных упражнений выбираются инспектором при участии ректора. Таким же образом выбираются для этой цели и гимназисты, которые представляются затем на утверждение Канцелярии»; пункт 109. «Инспектор должен при содействии ректора сличать табели истекающего полугодия с табелями предшествующего полугодия, чтобы ознакомиться, таким образом, с успехами и способностями учеников и с тем, кто из них стал лучше или хуже, кто заслуживает перевода и кто оставления в классе, кого можно принять в комплект на жалованье и кого совсем исключить из Гимназии, а затем на экзаменах убедиться, кто может исполнить то, что отмечено в табелях; пункт 111. «В первый день следующего полугодия инспектор и ректор должны переводить учеников из одного класса в другой и передавать их учителям» [158].

М. В. Ломоносов одним из первых в истории русской школы применил в Академической гимназии классно-урочную систему обучения, установил разделение учащихся на классы и порядок их перевода из класса в класс, систему одновременного изучения нескольких циклов предметов учащимися каждого класса и двухчасовые уроки, проводимые по расписанию. Заслугой М. В. Ломоносова считается и то, что на основе анализа содержания образования он создавал учебные планы гимназии, позволявшие получать гимназистам широкие и глубокие знания, более того он выступал за единство и преемственность учебных планов средней и высшей школы [31. с. 87].

Во второй половине XVIII в. принцип сословности увеличивается. В 1782–1786 гг. в рамках школьной реформы по «Плану к установлению народных училищ», подписанному Екатериной II, в каждом городе учреждались главные училища с 4-мя классами, а в уездных городах – малые народные училища с 2-мя классами. В данном документе были обозначены права и обязанности руководителей учебных заведений. Учебной частью в главных училищах руководили директора, назначаемые генерал-губернатором.

В 1782 г. в Петербурге была создана Комиссия народных училищ, а в 1786 г. правительством был опубликован подготовленный комиссией «Устав народным училищам в Российской империи». Руководство народными училищами было возложено на приказы общественного призрения, во главе которых стояли чиновники губернии, а не педагогическая администрация. Школы были отданы в ведение местных властей, которые не были заинтересованы в их развитии и не знали педагогики.

В 1782 г. было открыто Петербургское главное народное училище, где готовили учителей, а в 1783 г. Федор Иванович Янкович-де Мириево совместно с русскими учеными написал дидактический трактат «Руководство учителям народных училищ», где нашла отражение «саганская» педагогическая система. В трактате давались указания по учебно-воспитательной работе школы, рекомендовалась классно-урочная система.

До XIX в. при анализе процессов педагогического руководства методы, понятия, технологии управления вообще не упоминались, осмысление практического опыта шло намного быстрее теоретических обобщений.

При Александре I система народного просвещения подверглась преобразованию, которое подкреплялось следующими принципами: бессословность учебных заведений, бесплатность обучения на низших его ступенях и преемственность учебных программ. Исследователи утверждают, что время правления Александра I заложило серьезную основу для развития образования в России. По оценке М. И. Сухомлинова, «Александр I был одушевлен мыслию распространять просвещение, которое считал главным и естественным основанием народного благосостояния» [277].

В 1803–1804 г. были опубликованы «Предварительные правила народного просвещения» и «Устав учебных заведений, подведомых университетам», по которым в системе образования были представлены четыре типа учебных заведений: приходское училище, уездное училище, гимназия и университет. Полномочия по контролю над всей системой просвещения вверялись Министерству народного просвещения [99]. Так, в новом уставе Московского университета было зафиксировано: «Университет, имея надзирание за учением и воспитанием во всех губерниях, округ его составляющих, прилагает особенное и неутомимое попечение, дабы гимназии, уездные и приходские училища везде, где оным быть положено, учреждены и снабжены были знающими и благонравными учителями и учебными пособиями, и дабы порядок учения соблюдаем был везде неослабно» [301].

Территория России была разделена на 6 учебных округов (округа возглавляли попечители): Московский, Петербургский, Казанский, Харьковский, Виленский и Дерптский – и замыкалась на университетах. Представителем интересов округа в Петербурге являлся попечитель, который обязан был «особенно пещись о успехах всех заведений для распространения просвещения учрежденных» [187].

Сельские приходские училища финансировались помещиками, уездные училища и гимназии – из государственного бюджета. Кроме того, были духовные училища и семинарии, подведомственные Священному Синоду, училища, подчиненные ведомству учреждений императрицы Марии (благотворительные) и военному министерству. Особую категорию составляли элитные учебные заведения – Царскосельский и другие лицеи, благородные пансионы [154]. На университеты возлагались административно-педагогические функции. Они должны были управлять всеми учебными заведениями своего округа, в связи с чем при советах университетов создавались училищные комитеты, и профессора университетов выполняли функции методистов и инспекторов. Приходские училища подчинялись смотрителю уездного училища, уездные училища – директору гимназии, гимназии же – ректору университета, университет – попечителю учебного округа [51].

В «Уставе учебных заведений, подведомых университетам» (1804 г.) несколько пунктов уделено правам и обязанностям директора учебного заведения. В пункте 3. говорится о том, что начальником Гимназии является Директор, состоящий в 7 классе Государственных чиновников; в пункте 13. отмечается, что в Округах, где нет еще Университетов, Директора Гимназий относятся к Попечителю Учебного Округа; в пункте 64. подчеркивается, что Директор Гимназии избирается Университетом того Округа, к которому она принадлежит и утверждается Министром Народного Просвещения. В пункте 64 выдвигаются требования к профессиональной компетентности руководителя школы: «В избрании директора наблюдается, чтобы он был сведущ в науках, мог исправно судить об искусстве учителей и успехах учеников, был бы деятелен, благонамерен, любил порядок и добродетель. Усердствовал пользам юношества и знал цену воспитания». Следующие пункты посвящены функциональным обязанностям директора: пункт 71. «Директор наблюдает, чтобы представляемые им на утверждение Университета Учители были благонравны, имели бы потребные к сей должности сведения, знали способ преподавать учение, в чем их вместе с Учителями Гимназии и испытует»; пункт 72. «… принимает смотрителей и учителей ласково, нерадивых же убеждает к исправлению должностей»; пункт 78. «Директор, как хозяин гимназии, посещает оную всякий день и смотрит как за учебной, так и хозяйственной частью»; пункт 79. «Директор, в случае своего отсутствия, препоручает должность свою одному из старших Учителей Гимназии, донося о том Университету»; пункт 80. «Директор производит в Гимназии и Училищах в Губернском городе находящихся по порядку, предписанному в руководстве Учителям, открытые испытания в своем присутствии, награждая отличившихся учеников в науке и благонравии, по мере их успехов, книгами, для них положенными, и, окончившим порядочно свое учение, дает свидетельства»; пункт 82. «Директор Гимназии в донесениях Университету не только должен представлять об Учителях, отличающихся исправным исполнением их должностей, но и о тех Учителях, кои стараются об усовершении себя в которой-нибудь из наук, и к большему подтверждению своего одобрения, может прилагать к своим донесениям, сочинения, или диссертации, писанные таковыми Учителями» [247].

Решением Госсовета в 1822 г. в качестве критерия отбора на должность директора образовательного учреждения был введен девятилетний педагогический стаж.

К началу Отечественной войны 1812 г. в России было 47 губернских городов и почти в каждом из них были гимназии, уездные и приходские училища [99]. В целях усиления религиозного воспитания в школах в 1817 г. Министерство народного просвещения было преобразовано в Министерство духовных дел и народного просвещения (Главой единого министерства был назначен А. Н. Голицын), а в 1824 г. снова произошла реорганизация.

При Николае I после разгрома восстания декабристов императорским рескриптом в мае 1826 г. был образован Комитет устройства учебных заведений, который способствовал возврату сословного образования. Приходские школы предназначались для крестьян, уездные училища – для детей купцов и ремесленников, гимназии – для детей дворян и чиновников. В 1827 г. издается специальный циркуляр, запрещающий принимать крепостных в гимназии. В Циркуляре Министр просвещения А. С. Шишков рекомендовал начальное и среднее образование делились на три категории: для детей низших сословий – одноклассные приходские училища; для мещан и купцов – трехклассные училища; для детей дворян и чиновников – семиклассные гимназии.

В «Уставе гимназий и училищ уездных и приходских» от 8 декабря 1828 г. (разработан А. С. Шишковым) к директорам учебных заведений помимо высоких требований уделялось особое внимание правам и положениям занимаемой должности: п. 138. «Директор избирается университетом предпочтительно из имеющих ученые степени чиновников, исправляющих должности инспекторов в гимназиях. Он утверждается в сем звании Министром народного просвещения»; п. 139. «Директору, кроме основательных знаний, необходимых для суждения о способностях учителей и образе их преподавания, должно иметь и свойства, нужные для управления училищами»; п. 166. «Директор есть хозяин гимназии и начальник всех казенных училищ». В документе функции директора гимназии были расширены: «Директор гимназии также был директором губернских училищ. Обязанности директора были более регламентированы, и в помощь по управлению гимназией и заведыванию пансионом дано было новое служебное лицо – инспектор» [5, с. 120].

В эти годы высококвалифицированных директоров не хватало. В книге «Историческая записка о Новгород-Северской гимназии» И. Панаженко отмечает, что с 1804–1839 г. директор Новгород-Северской гимназии не проводил ни одного совместного с учителями совещания, управлял единолично, а все распоряжения своим подчиненным сообщал в «наказах» (официальных бумагах) [204].

В 1833 г. в должность министра народного просвещения вступил С. С. Уваров. В циркуляре, разосланном попечителям учебных округов, он отмечал, что народное образование должно совершаться в соединенном духе православия, самодержавия и народности, и одной из функций директора учебного заведения должен стать надзор за учителями и учениками. В этом же документе он рекомендовал попечителям «осмотрительный и непоспешный выбор благонадежных директоров как важнейшее средство для приведения гимназий в цветущее состояние» [247]. Главным источником государственной идеологии николаевской России стал «Журнал министерства народного просвещения».

Правление Александра II в 1860–1870 гг. ознаменовалось в истории России как эпоха великих реформ. Этот период связан с именами выдающихся деятелей русской культуры и образования: Н. Ф. Бунакова, В. И. Водовозова, А. С. Воронова, Н. А. Корфа, А. А. Мусина-Пушкина, Н. А. Пирогова, С. А. Рачинского, Л. Н. Толстого, И. Н. Ульянова, К. Д. Ушинского и др.

Широко представлены вопросы управления учебным заведением в научных трудах К. Д. Ушинского. В статье «Три элемента школы» он дает обоснование роли и значения руководителя в образовательном процессе, выделяет основные компоненты деятельности школы – административный, учебный и воспитательный [307].

В проекте учительской семинарии К. Д. Ушинский пишет: «Директор сиротского заведения и учительской семинарии, кроме исполнения своих обязанностей начальника, должен читать бесплатно в самой семинарии не менее трех лекций педагогики в неделю и давать еженедельно два урока (в одном из главных предметов) в приготовительной учительской школе и два в школе элементарной. Часовой урок в день не затруднит директора, но избавит начальство от искательств на это место тех лиц, которые не знакомы, ни с теорией, ни с практикой воспитания, и, кроме того, сближая директора с воспитателями и воспитанниками, будет всегда удерживать его в сфере его главных обязанностей. В помощь директору по экономической части может быть придан эконом» [306]. К. Д. Ушинский подчеркивал, что руководитель образовательного учреждения – это, прежде всего, главный распорядитель по учебной части, председатель учительских конференций, образцовый педагог и чаще всего главный учитель школы.

Последователь К. Д. Ушинского Н. Ф. Бунаков уделял значительное внимание организации школьной жизни, созданию в учебном заведении благоприятного психологического климата, сочетанию требовательности с уважением к личности ученика. Он выступал за привлечение родителей и местного населения к контролю за деятельностью школы, а важнейшим средством нравственного влияния на учеников считал школьные порядки, так как они определяют «тот склад школьной жизни, который иногда устанавливается непоколебимо прочно, стоит сам собой часто даже в таких случаях, когда никто за ним не смотрит, никто о нем не заботится, а в детскую натуру въедается так глубоко, что школьники нередко переносят его и в свою домашнюю обстановку» [29].

Н. А. Корф внес особый вклад в теоретическое осмысление деятельности руководителя школы, сделав попытку развести функции директора и школьного совета. Он предложил оценивать труд учителя по результатам учения воспитанников, глубине и прочности их знаний, призывал отойти от популярного в то время надзора за учителями и предложил посещать занятия для наблюдения за процессом обучения, закладывая основы педагогического анализа. В книге «Русская начальная школа» он отмечал, что, посещая школу, инспектор не должен забывать о том, что он может многому научиться у учителя, так как «учитель ежедневно стоит лицом к лицу с той действительностью, с которой наблюдатель встречается только раз в году, и то не всегда при благоприятной обстановке» [143]. В 1873 г. он издал учебник «Наше школьное дело», в котором заложил основы школоведения [142].

Важный вклад в постановку проблем управления школой внес выдающийся хирург и педагог Н. И. Пирогов. Он сформулировал требования, которые должны предъявляться к школьному руководителю: на первый план выдвигались профессионализм и умение считаться с мнением учителей. Важнейшим органом коллегиального управления школой он считал педсовет, решения которого директор не вправе отменить – он может лишь обратиться с такой просьбой к вышестоящему органу управления: «директору можно было бы предоставить право апелляции против постановления совета у высшего начальства, он ни в коем случае не должен самовольно изменять их» [221].

Организация и функции педагогических советов разрабатывались Н. И. Пироговым в то время, когда в стране происходила централизация управления народным образованием, и директора гимназий были представителями власти на местах. Как отмечает А. А. Красновский «в ту эпоху единоначалия директора означало не единоначалие в нашем смысле, а самовластие, для обуздания которого не оказывалось никаких предпосылок в общественной и государственной жизни» [146, с. 137].

Манифест 19 февраля 1861 г. покончил с крепостным правом, в стране проводились реформа местного самоуправления, военная и судебная реформы, что вызывало потребность в новой школе. На развитие школы оказали влияние принятые в области просвещения документы: «Устав общеобразовательных учебных заведений» (1864 г.), «Устав гимназий и прогимназий» (1871 г.), «Устав реальных училищ» (1872 г.), «Правила о церковно-приходских школах» (1884 г.), «Правила о школах грамоты» (1891 г.).

В соответствии с «Уставом общеобразовательных учебных заведений» (1864 г.) управление гимназией вверялось директору, инспектору и педагогическому совету. Обсуждая Устав, учителя Немировской гимназии высказывали мнение о том, что директор должен быть наделен исполнительной властью, а решения должен принимать педсовет. В связи с этим педсовет Немировской гимназии определил: «Надо организовать Управление гимназией так, чтобы и самый дурной человек, сделавшись директором, мог сделать наименее зла. А это возможно только тогда, когда власть директорская будет введена в должные границы, когда у директора отняты будут средства иметь произвольное влияние на судьбу учителей, словом, когда права директора и учителей будут так пропорциональны с тяжестью возложенных на них обязанностей, что ни та, ни другая сторона не будут иметь повода к зависти, а, следовательно, к антагонизму. Конкретно это было бы тогда, если бы проект сделал директора только первым членом Педагогического Совета» [5, с. 232].

В 1866 г. на пост министра народного просвещения вступает обер-прокурор Святейшего Синода Д. А. Толстой. В это время директорами гимназий назначались люди политически благонадежные, старавшиеся оправдать сложившееся о них мнение хотя бы формального порядка [102]. В 1869 г. были учреждены должности инспекторов народных училищ. «Вообще, мысль, что учителя были таковы, что их совсем нельзя было оставить без бдительного надзора, встречается почти во всех визитаторских и попечительских отчетах. Слабое состояние гимназии чаще всего объясняется слабостью надзора или характера директора» [5, с. 93]. В 1870 г. по Московскому учебному округу был издан секретный циркуляр, обязавший директоров гимназий представлять попечителю конфиденциально все сведения и замечания о личном составе служащих в учебном заведении [102].

В 1872 г. было издано «Положение о городских училищах», в 1874 г. – «Положение о начальных училищах», надзор за которыми осуществляли инспектора народных училищ. В статье 20. «Положения о начальных училищах» отмечается, что «заведывание учебною частию всех начальных народных училищ вверяется директору народных училищ и инспектору сих училищ, как непосредственно ему подчиненным помощникам, которые назначаются в каждой губернии в том числе, какое будет определено министерством народного просвещения, соразмерно с пространством и населенностью оной и с числом имеющихся в ней училищ». В статье 21. говорится, что «Директор народных училищ избирается попечителем учебного округа из лиц, получивших высшее образование, и утверждается в должности министром народного просвещения. Инспекторы народных училищ избираются из лиц, известных педагогическою опытностью, и утверждаются в должности попечителем учебного округа». В статье 22. указывается, что «Директор народных училищ следит за ходом учебной части в начальных народных училищах как личным осмотром оных в пределах губернии, так равно и по донесениям своих непосредственных помощников и вообще направляет деятельность инспекторов народных училищ; он состоит членом и управляет делами губернского училищного совета, заседания коего происходят при его участии или же, в случае его отсутствия, при участии другого члена от министерства народного просвещения» [93].

В 1869 г. на должность инспектора народных училищ Симбирской губернии, где числилось 462 народных училища с количеством учащихся свыше 10000 человек, вступает И. Н. Ульянов. В 1874 г. он получает назначение директора народных училищ Симбирской губернии. И. Н. Ульянов полагал, что директор народных училищ должен осуществлять руководство всеми губернскими училищами, показывать инспекторам на примере их работы лучшие образцы для развития народной школы в губернии. Он осуществлял совместное инспектирование школ, считал, что инспектирование должно завершаться показательными уроками и поощрением лучших учителей. М. И. Кондаков отмечает, что «многосторонняя плодотворная работа И. Н. Ульянова по перестройке системы управления школьным делом характеризуется принципиальностью, целеустремленностью, отличным знанием дела, тесной связью с учителями и общественностью, глубокой верой в успех просветительской работы» [135, с. 64].

С введением в 1868 г. земства возросло количество земских школ, часть которых преобразовалась из церковно-приходских [81]. Земство содействовало появлению нового типа школ – образцовых, содержащихся за счет казны. Надзор и педагогическое руководство осуществлялось через членов земских училищных советов и избираемых земством попечителей. Министерство народного просвещения начало осуществлять надзор за земскими школами через инспекторов народных училищ, а со второй половины 1880-х гг. и через епархиальных наблюдателей.

В 1879 г. Н. П. Солонин предпринял попытку издания пособия по училищеведению, посвященного вопросам организации школьного дела. Он определял училищеведение как «часть педагогики, излагающую различные меры и способы к наилучшему устройству школы и к беспрепятственному в ней обучению» [265, с. 1]. В пособии также приводились учебный план и программы народной школы, расписание уроков, перечень необходимого оборудования для школьных зданий и др.

В 1884 г. директор народных училищ М. Т. Яблочков составил наставления по училищеведению, где отмечал: «В своих наставлениях я касаюсь до мелочных подробностей школьной жизни, они не только не излишни, но соблюдение их составляет отличительные черты хорошо устроенных училищ и правильного ведения дела воспитания детей и преподавания учебных предметов» [356].

При Александре III школа опять становится сословной. Вступивший в должность Министра просвещения И. Д. Делянов передает в управление Священному Синоду церковно-приходские школы и младшие школы грамотности. После утверждения в 1884 г. Священным Синодом «Правил о церковно-приходских школах» вновь возрастает количество образовательных учреждений этого типа. В 1887 г. И. Д. Делянов издал «Циркуляр о кухаркиных детях», где говорилось, что гимназии и прогимназии следует освободить «от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детей коих, за исключением разве одаренных необыкновенными способностями, вовсе не следует выводить из среды, к коей они принадлежат» [154].

К концу XIX в. положение изменилось в лучшую сторону, чему способствовала активизация просветительской деятельности земств. С 1891 г. в малолюдных деревнях открываются школы грамоты и передаются в управление церковному ведомству. В 1894 г. земствами было организовано более 13 тысяч начальных и средних школ, в 1898 г. – 16 тысяч, в 1903 г. – 18 тысяч, в 1911 г. – свыше 35 тысяч [78; 87].

В период правления Николая II система народного образования подвергалась резкой критике со стороны правительства за невнимательность к практических потребностям общества, ставшую особенно очевидной в годы русско-японской войны, когда проявилась техническая отсталость России. А. А. Мусин-Пушкин отмечал, что просветительскую задачу школы усложняет огульная критика школы современным обществом, родителями учеников, не только не поддерживающими школу, воспитывающую их детей, но даже ее осуждающими [178]. В этот период были характерны частые инспекции, которые приводили к увольнению директора [179].

Главным идеологом, сыгравшим значительную роль в определении правительственной политики в области просвещения с 1880 по 1905 гг. был обер-прокурор Святейшего Синода, член Комитета министров К. П. Победоносцев. Он критически относился к модным нововведениям земской школы, склоняющейся, по его мнению, к подражанию западноевропейским образцам [258, с. 81; 203]. К. П. Победоносцев подчеркивал, что школа «становится одною обманчивой формой, если не вросла самыми корнями в свой народ, не соответствует его потребностям, не сходится с экономией быта» [226, с. 68]. Он считал, что школа должна быть народной, в ней вместе с приобретением элементарных знаний, дети научатся любить Отечество, почитать родителей, Бога. Идеи К. П. Победоносцева среди современников получили название «Новой концепции теории официальной народности» [203, с. 11].

В начале XX в. Министерство народного Просвещения стремилось к открытию государственных школ. Правительственные круги настаивали на том, что именно государственная школа должна показать преимущества самодержавно-монархического строя. Признав единственно возможным просвещение нерусских народов в «общих или, в крайнем случае, государственных инородческих школах», правительство проводило репрессии ко всем другим видам национальных школ. Преследовались общеобразовательные национальные школы, составляющие реальную конкуренцию правительственной школе. Более терпимо правительство отнеслось к конфессиональной школе, так как не считало ее серьезным конкурентом и не желало вмешиваться, вызывая религиозные конфликты [203, с. 67].

Период послереволюционных событий 1905–1907 гг. историки называют «тихой революцией П. А. Столыпина». В 1905 г. благодаря созданию Всероссийского Союза учителей в Петербурге состоялся съезд учителей и деятелей народного просвещения, ставивший своей задачей выработать и сформулировать основные требования реформирования школьной системы. По итогам съезда министерством народного просвещения были внесены изменения в учебные планы и программы средних школ, отменены распоряжения, запрещавшие отдельным слоям населения доступ в высшую школу [309].

В мае 1906 г. представителями I Думы был принят адрес монарху, в котором выдвигалось введение всеобщего начального бесплатного образования. Деятельность председателя правительства П. А. Столыпина была пронизана идеями реформы и порядка: «путь этот скромен, но хорош тем, что ведет не к великим потрясениям, а к великой России» [270, с. 26].

В марте 1907 г., выступая перед депутатами II Думы, П. А. Столыпин отметил, что реформы и стремления к улучшению народного благосостояния останутся бесплодными до тех пор, пока просвещение народных масс не будет поставлено на должный уровень. Он видел два главных условия эффективного развития отечественной школы – преемственность различных ступеней учебных заведений и улучшение качества подготовки и материального положения преподавательского состава, а ближайшей задачей называл установление общедоступного и обязательного начального образования для всего населения [228].

Министерство народного просвещения с 1908 по 1910 гг. возглавил А. Н. Шварц, выступавший за деполитизацию средней и высшей школы, был против создания в них молодежных организаций как революционной, либеральной, так и монархической направленности. В связи с чем, устанавливался тщательный контроль за поведением воспитанников гимназий и реальных училищ во внеурочное время, вводилась цензура, ограничивающая деятельность родительских комитетов [203, с. 230].

В 1910 г. на пост министра народного просвещения вступил Л. А. Кассо, деятельность которого характеризуется реакционными действиями, призванными ограничить либеральные уступки. 22 декабря 1913 г. в Петербурге состоялся I Всероссийский съезд по народному просвещению, на котором звучали призывы к преодолению разобщенности в учительской среде, заявления о том, что улучшение состояния народного образования возможно лишь при оздоровлении всего государственного строя. В документах съезда подчеркивалось, что государство и общество должны обеспечить всеобщее начальное образование, а потому в целях действительного осуществления идеи всеобщего обучения начальное образование должно быть обязательным и бесплатным. Лидер «Союза русского народа» В. М. Пуришкевич и В. И. Мамонтов негативно отзывались о работе съезда: первый заявил, что «Съезд народных учителей – государственное преступление», а второй, что никаких итогов съезда подводиться не будет, а принятые резолюции не могут быть признаны официальными [166, с. 4].

8 условиях империалистической войны в ноябре 1914 г. в обществе вновь заговорили о непригодности проводимой школьной политики необходимости радикальных школьных реформ. Поводом такого всплеска общественной и педагогической активности стала смерть А. А. Кассо, заметно оживились педагогические журналы и газеты – «Народный учитель», «Русская школа», «Свободное воспитание», «Педагогический сборник», «Школа и жизнь» и др. Между тем при 160-миллионном населении в России к 1914 г. на ее территории работали 127,3 тысяч школ, в которых только в I–III классах обучалось 8,1 млн. учащихся, что составляло 5 % населения (для сравнения: в 1975 г. в СССР эта цифра также составила 5 %) [157].

9 января 1915 г. на пост министра народного просвещения был назначен П. Н. Игнатьев. Он выступил инициатором проведения двух совещаний попечителей учебных округов и ряда педагогических съездов, где обсуждались вопросы реформы. В апреле 1915 г. он проводит «Особое совещание по реформе средней школы», на котором присутствовали видные ученые П. Ф. Каптерев, В. В. Половцев, директора учебных заведений, учителя, депутаты Государственной Думы. По результатам совещания подчеркивалось: «Необходимо твердо установить, что преподаватель должен быть поставлен в такие моральные условия, которые облегчали бы его трудную задачу воспитания и обучения вверенных ему питомцев. Отсутствие таких условий составляет одно из самых крупных зол современной школы» [262].

Под руководством П. Н. Игнатьева был разработан проект школьной реформы, предусматривавший введение единой школы (гимназии) с 7-летним сроком обучения, разделенной на две ступени: первая с 1 по 3 класс и вторая с 4 по 7 класс. В этом проекте отразились педагогические идеи, разработанные во второй половине XIX – начале XX вв. такими выдающимися русскими педагогами, как К. Д. Ушинский, Л. Н. Толстой, В. П. Вахтеров, П. Ф. Каптерев, Н. И. Пирогов, В. И. Чарнолуский и др. Особое внимание уделялось необходимости соответствия среднего образования потребностям общества и интересам экономики. Кроме того, предлагалось ввести в школе трудовое обучение как средство воспитания. Важной составляющей проекта реформы была демократизация системы управления народным образованием, отделение школы от церкви совместное обучение мальчиков и девочек. Так, было предложено создать при гимназиях комитеты, в которые бы вошли представители общественности. Педагогические советы гимназий наделялись правом самостоятельно разрабатывать учебные планы и программы, решать хозяйственные вопросы. Это были прогрессивные идеи единства школы, всеобщего обязательного начального образования, демократизации учебного процесса [154].

В 1916 г. М. С. Григоревский издает книгу «Училищеведение», которая являлась сборником официальных инструкций и рекомендаций по вопросам организации работы школы. В ней давались указания по внешней (школьное здание, классные помещения, вентиляция, освещение и др.) и внутренней (гигиена преподавателя, количество часов для умственной работы, обучение чтению письму и др.) организации школьного дела, излагались «главнейшие узаконения, касающиеся народных училищ и служебных прав учителей этих училищ» [65].

Исходя из вышесказанного, следует подчеркнуть, что в дореволюционной России потребность во внутришкольном управлении как научной дисциплине не осознавалась, вопросы внутришкольного управления решались эмпирическим путем.

1.2. Руководство советской школой и постановка проблем внутришкольного управления в постсоветский период и в условиях модернизации российского образования