История России. Глава 3. Русь и окружающий мир в Средние века (Ю. В. Тот, 2018)

Падение Римской империи и формирование новой государственности в Европе. Средние века

У истоков новой эпохи европейской истории, которую традиционно именуют «Средними веками» стоит Великое переселение народов. Прологом его было передвижение оседлых (но, видимо, не до конца) германских племен (II–III вв. н.э). Пришли в движение готы, бургунды, вандалы, алеманы, франки. Первоначально римляне не только сражались с ними, но и набирали из них пограничные войска. Ситуация меняется в IV в.н. э., когда и начинается переселение. Из глубин Центральной Азии в Европу хлынули кочевники-гунны, под ударами которых германцы активизировались и двинулись на Западную Римскую империю. Столица к тому времени была уже в Константинополе – центре Восточной Римской империи, но падение Рима под ударами варваров было переломным событием в мировой истории.

На занятой у Рима территории создаются не очень устойчивые протогосударства – варварские королевства. Например, Ломбардское королевство в Северной Италии, созданное лангобардами. Одним из самых крупных и устойчивых было франкское государство Меровингов, созданное при «короле» Хлодвиге (481–511). Затем на обломках этой «империи» Карл Великий (Шарлемань) создает гораздо более мощную и устойчивую империю Каролингов. Карл объединил все земли и племена от Бискайского залива до Адриатического моря и от Северного до Средиземного моря. Покорив саксонцев, он собирал дань и со славянских племен Центральной Европы. Римский папа Лев III, который тогда сильно нуждался в поддержке, в 800 г. короновал Карла императорской короной.

Особенностью развития Западной Европы в это время был так называемый континуитет, т. е. преемственность. Народы и политические образования этого региона непосредственно заимствовали античное (римское) наследие. Новые города зачастую вырастали прямо из античных поселений. Именно этому романо-германскому синтезу, как считают многие исследователи, Европа обязана появлением феномена феодализма. Надо помнить о том, что европейские обитатели наследовали и богатейшую демократическую полисную культуру, которая, как мы видели, перейдя из Греции в Рим, не умирала в нем даже в имперский период. И не удивительно, что рядом с феодальными владениями в Западной Европе довольно рано возникают вольные города, которые в ряде регионов превращаются в города-государства, захватывая и присоединяя к себе обширные территории. Типичным примером была та же северная Италия, где зародились и расцвели города-республики: Венеция, Генуя, Милан, Флоренция, Пиза, Сиена и др.

Что же касается самого феодализма, то это система, основанная на ленных (феодо-вассальных) земельных и личных отношениях, когда земли держатся в качестве бенефиция (временного владения). Эти владельцы живут за счет крестьян, которые становятся в это время зависимым населением и не имеют права носить оружие. В области вооружения для феодализма характерно рыцарство с мечами и луками, а позже с арбалетами и неприступными замками, за стенами которых можно было бы выдержать любую осаду. Идеологически господствует христианская религия в римско-католическом варианте, которая жестоко подавляет любые проявления неверия.

При этом феодализм облекается таким количеством всякого рода процедур и условностей, что это далеко не просто передача кому-то участка земли под условием дани и службы. В этом смысле правы те исследователи, которые отмечают узкие географические рамки феодализма. Так, выдающийся французский историк М. Блок считал, что феодализм в точном значении этого слова был распространен лишь во Франции, Западной Германии и Северной Италии. Знаменитый отечественный медиевист А.Я. Гуревич в конце своей жизни пришел к выводу, что стоит говорить не о феодализме, а о некоей крестьянской цивилизации в Западной Европе.

Империя Карла Великого существовала недолго – согласно Введенскому договору 843 г. она распалась на три части, примерно соответствующие современным Франции, Германии и Италии. В середине X в. на германских и части итальянских земель возникло политическое образование под названием «Римская империя». Со временем она стала называться «Священной», а когда в XV в. были потеряны итальянские владения, получила название «Священной Римской империи германской нации». Всю историю этого огромного, рыхлого и при этом чрезвычайно важного для Европы государства пронизывали сложные отношения с римскими папами. Папой (от греческого papas — отец) первоначально назывался епископ Рима. Потенциал «вечного города» и был использован в ходе создания могущественного папского государства, занявшего значительную часть Италии.

Отношения между императорами и папами были то дружественные, то враждебные, но папа всегда был номинальной главой католической Церкви, игравшей главную роль в религиозной жизни средневековой Европы. Папа Григорий VII провел реформу, которая и вошла в историю под названием «григорианской». В своего рода манифесте («Диктат папы») он сформулировал главные тезисы доктрины средневекового папства, которое считало себя гораздо выше светской власти. При этом «наместник бога на земле» активно выступал за дисциплину в рядах духовенства, устанавливал суровые наказания за симонию и целебат (продажу церковных должностей и нарушение обета безбрачия). Страшным порождением католичества стала инквизиция – особые суды церковной юрисдикции, которые вели непримиримую борьбу с ересями и при этом не зависели от светской власти. Особенно активной инквизиция была в Испании в процессе так называемой Реконкисты, т. е. освобождения Пиренейского полуострова от владычества мусульман-арабов. Реконкиста шла фактически на протяжении всего Средневековья.

Папство возглавило и во многом спровоцировало печально известные крестовые походы. Формальным поводом для крестовых походов послужило то, что тюрки-сельджуки, которые овладели большей частью Ирана и Средней Азии, преградили пути христианским паломникам к святым местам в Иерусалим. Историки считают, что более существенными были другие причины и, прежде всего, желание обогатиться за счет богатого Востока. В общей сложности состоялось семь крестовых походов, которые во многом изменили средневековый мир.

Более мягким католичество было во Франции, которая при Капетингах прошла путь от большого скопления маленьких полугосударств (что определяется неудачным термином «феодальная раздробленность») к сильному королевству в XIII в. При Филиппе IV Красивом (1285–1314) формируется сословно-представительное учреждение – Генеральные штаты.

Другим, но похожим путем шла Англия. На территории огромного острова возникло несколько варварских королевств, принадлежавших англам и саксам. В 1066 году началось нормандское завоевание Англии, которое привело к укреплению королевской власти. Герцог Вильгельм, ставший в завоеванной стране королем, проводил самостоятельную церковную политику. Усиливая влияние Церкви, он принижал значение папства, контролируя всю его деятельность на острове. Вильгельм сам назначал епископов, никто не мог быть отлучен от Церкви без его согласия. Правда, в начале XIII в. король Иоанн Безземельный капитулировал перед папством, но такой власти, как на континенте папа здесь все равно не получил. В 60-е годы XIII в. зарождается английский парламент. В следующем столетии рост и влияние этого сословно-представительного учреждения усилились: он утверждал налоги, обладал законодательными функциями.

Регион Скандинавии фактически не попал под римское влияние, хотя римские авторы сообщают о нем. Германцы скандинавской группы, известные под разными именами: вэрингов (варягов), данов, норманнов, русов и т. д. совершали дальние (и не очень) морские походы, нападая на морское побережье Средиземноморья, или спускались по рекам Восточной Европы. Есть данные о том, что они добрались до побережья Северной Америки. Процессы политогенеза в Скандинавии шли более медленно, чем на континенте, как, впрочем, и развитие феодализма. Долгое время здесь (больше в Швеции и Норвегии) сохранялся значительный массив свободного крестьянства – бондов – носителей еще довольно сильных родовых традиций. Католическая церковь и внешнеполитическая ситуация ускоряли здесь те процессы, которые давно уже шли в остальной Европе, тем не менее значительная специфика сохранялась.

Соседом Западной Европы была Византия – Восточная Римская империя.

В этой стране, которая периодами охватывала огромную территорию (Балканы, Малую Азию, Сирию, Палестину, Египет), сложилась особая (фемная) военно-административная система, включавшая сословие воинов-стратигов, напоминающих западноевропейских рыцарей. Крестьянство, объединенное в общины, было не только лично свободно, но и имело в собственности земли. Вот почему тут большую роль играли централизованные формы эксплуатации крестьян, когда угнетателем выступало само государство. Вторая половина IX–X вв. – время наивысшего подъема Византии, ее международной роли. В это время создается и государственная машина. Элита создается посредством государственной службы, на основе иерархии государственных должностей и званий. Здесь формируется своя церковь восточного (православного) христианства, во главе которой был константинопольский патриарх. Постоянные нападения норманнов, крестовые походы, один из которых был направлен непосредственно против Византии, подтачивали могущество огромного государства.

Врагами Византии оказались и славяне, которые во второй половине VI в. стали переходить к массовому переселению на Балканский полуостров. На византийско-славянском пограничье стали возникать славянские «предгосударства» (потестарные образования). Одно из них было создано тюрками-болгарами и славянами. Своя непрочная «держава» возникла у сербов и хорватов.

Западные славяне оказались соседями империи Карла Великого, а затем Священной Римской империи. Здесь с VII в. возникают потестарные политические образования: государство Само, Великая Моравия. Более развитым оказалось богемское (чешское) государство Пржемысловцев. Подобные процессы идут и в соседних польских землях: при Мешко I возникает система городов, где собиралась дань и сидели княжеские гарнизоны. В гораздо худшем положении оказались поморские и полабские славяне, которые стали объектом постоянного наступления германцев. В результате этого «натиска на Восток» они не только не смогли в конченом итоге создать свою государственность, но часть из них была физически уничтожена.

Помимо славян свое раннее государство создали и финно-угорские венгры, которые в IX в. пришли в Центральную Европу из Приуралья. В начале X в. они разгромили Великоморавскую «державу» и захватили часть ее земель. Довольно долго они терроризировали многие соседние страны своими набегами, но затем взялись за создание собственной страны. При первом короле Стефане I Арпаде происходит христианизация Венгрии. В конце XI столетия наблюдается значительное территориальное расширение Венгрии, растет крупное землевладение, могущество Церкви. При короле (из Южной Италии) Людовике, который с 1370 г. занимал и польский престол, влияние Венгрии в Европе значительно возросло.

Ни Средневековья, ни современного мира не понять без «арабского фактора». А истории арабов, в свою очередь, без ислама. Новую религию создал пророк Мухаммед – реальная историческая фигура – в VII в.н. э. Сам он был родом из Мекки – важного торгового центра на Аравийском полуострове. Создатель новой религии мог уже воспользоваться опытом христианства и иудаизма. Лучше сказать, что эта религия «своими корнями уходила в ту же почву, питалась теми же идеями, основывалась на тех же культурных традициях» (Л.С. Васильев). Ощутив враждебное отношение в Мекке, пророк перебрался в Медину. Год его переселения (622 г.) стал считаться первым годом новой мусульманской эры – хиджры.

Религиоведы отмечают, что доктрина ислама проста и привлекательна для простого человека. Нищий бедуин, бродивший по пустыням со своими верблюдами, знал, что после смерти его ждет рай, где в пышных садах он будет жить с прекрасными гуриями. От него не требовалось выучивать сложные молитвы, но надо было верить и, главное, быть воином, чтобы вести «священную войну» – джихад. Неудивительно, что ислам распространялся, как огонь (И.М. Дьяконов). Носителями ислама были арабы, чьи завоевания начались в эпоху рождения религии. Арабский халифат охватил огромные территории Средиземноморья, Месопотамии, Средней Азии, Кавказа. Он существовал с династией Омейядов (столица Дамаск) и династией Аббасидов (столица Багдад) до XIII в. Земельные отношения в халифате были просты, и их трудно подогнать под феодальные. Халифат создал удивительную и высокую культуру.

Расселение восточных славян и начало политогенеза

О расселении восточнославянских племен может многое поведать древнейшая русская летопись – «Повесть временных лет». Она сообщает нам о полянах, живших в Среднем Поднепровье в районе Киева, их соседях – древлянах, которые поселились в болотистом и лесистом Припятском Полесье. На северной оконечности восточнославянского мира жили словене ильменские, расселившиеся по берегам озера Ильмень; между Припятью и Западной Двиной жили дреговичи; соседями их были кривичи, огромный массив которых со временем распался на три ответвления: кривичей смоленских, полоцких и псковских; соседями полян со стороны степи были северяне, в бассейне реки Сож жили радимичи, а в бассейне Оки – вятичи. На самой южной оконечности восточнославянской территории, почти на побережье Черного моря, поселились уличи и тиверцы. Эту схему летописца полностью подтверждают археологические исследования.

Расселяясь по столь обширному пространству, восточные славяне сталкивались, входили в те или иные отношения с народами, которые населяли Восточную Европу до них или пришли сюда в это же время. Шло смешение славян с балтами и финно-уграми, но далеко не все народы были ассимилированы. В среде самих славян возникали серьезные этнические и антропологические различия.

Если на севере местные племена подвергались ассимиляции или мирно уживались со славянами, то с южными соседями отношения были сложнее, так как здесь были этносы, которые смогли создать уже достаточно крепкие этносоциальные организмы. Одно из таких образований в середине VII в. было создано болгарами. В результате внутренних неурядиц и внешнего давления часть болгар во главе с ханом Аспарухом откочевала на Дунай, где подчинила местные южнославянские племена.

Другая часть болгар во главе с ханом Батбаем двинулась на северо-восток и осела в среднем течении Волги и на нижней Каме, создав потестарное образование под названием Великая Булгария. Отношения славян с волжскими болгарами включали в себя и войну, и мир. Тюркоязычные болгары составили основу новых этносов – чувашей и татар, которые будут формироваться в рамках Золотой Орды.

Сильная Волжская Булгария сама оказалась в зависимости от Хазарского каганата. Хазары – еще одна волна тюркских племен, которые во второй половине VII в. стали теснить болгар. Со временем они также оседают на землю, создают свою «империю», которая охватила огромные территории Северного Кавказа, Нижнего Поволжья, Северного Причерноморья и частично Крыма. Центр Хазарского каганата, как стало называться это образование, находился в низовьях Волги.

Этнических хазар-тюрок было не так много, основное же население составляли представители так называемой салтово-маяцкой культуры, которая состояла из представителей разно-этничного населения Восточной Европы, в том числе и славян. Локальные варианты салтово-маяцкой культуры отражают этническую специфику различных групп населения Хазарии. В основном население каганата было языческим, но хазарская верхушка приняла иудаизм.

На территории Ставропольского края салтово-маяцкая культура соприкасалась с памятниками алан – одного из сарматских племенных объединений, предков современных осетин, оставивших яркую археологическую культуру, древнейшие на территории Российской Федерации христианские храмы. Влияние алан на этническую историю Северного Кавказа было весьма значительно: наряду с тюрками они участвовали и в этногенезе карачаевцев и балкарцев. В более древнюю эпоху аланы, судя по всему, оказали огромное влияние на политические и этнические процессы, шедшие в славянском мире.

Впрочем, даже хазары не могли остановить новую орду тюрок-печенегов. Уже в IX в., разгромив венгров, которым пришлось перекочевать к месту их нынешнего жительства в Европе, печенеги заняли огромную территорию от нижней Волги до устья Дуная. Печенеги жили родовым строем, занимались скотоводством и совершали опустошительные набеги на окрестные земли. По классификации С.А. Плетневой, их можно отнести к первой стадии кочевания. Видимо, печенежское нашествие стало началом упадка салтово-маяцкой культуры.

Огромное влияние на население Восточной Европы в древности оказала Византия. Всем варварским народам Византия несла не только религию: она распространяла одновременно идею государственности, формы управления, новое право, регулирующее общественные отношения, просвещение вплоть до создания алфавита (Ш. Диль). При этом влияние Восточной Римской империи отличалось от Западной: Византия давала только то, что хотела дать. Наши вожди-варвары никогда не восседали на императорском троне, а византийские водопроводы не вели воду к русским городам, в отличие от западноевропейских римских виадуков. Другими словами, в Восточной Европе, в отличие от Западной, никогда не было континуитета, преемственности с античным миром: мы остались в стороне от богатейшего античного наследия.

Кроме того, Византия была именно «Восточной» Римской империей, «расположенной на границах Европы, где она непосредственно соприкасалась с азиатским миром». Несмотря на то, что в Константинополе настольной книгой школьников был Гомер, целые регионы империи были эллинизированы поверхностно, влияние Востока было огромно. Это было государство, построенное по образцу восточных империй с сильно централизованной администрацией и с церковью, которая целиком зависела от государства.

Грозная для восточных славян опасность нависла и с северо-запада. Скудная земля Скандинавского полуострова выталкивала в Европу большие отряды «искателей славы и добычи, пенителей морей» – норманнов, которых называли на Руси «варягами». Во главе отрядов стояли викинги, происходившие большей частью из знатных семей. Закаленные в боях и морских путешествиях, вооруженные эффективным оружием – секирой с остроконечным штыком, норманны были страшной опасностью для многих стран Европы. Пик варяжских набегов на Русь приходится на IX в. В то же время варяги принесли не только беды, но и обновленный механизм правления, лучшее оружие, более совершенные корабли, особые украшения способствовали евразийской торговле (И.В. Дубов).

Непосредственно с варяжским влиянием на славян связана проблема «руссов», «Русской земли». О происхождении этого слова высказано множество предположений. Последовательно различают Русь и славян не только древнерусские летописцы, но и арабоязычные авторы. У последних все детали описаний, касающихся руссов, практически полностью совпадают с тем, что известно о варягах по археологическим данным (Г. С. Лебедев). В то же время хорошо известны и фрагменты древнерусского летописания, в которых славяне не противопоставляются, а отождествляются с Русью.

Не менее сложно связать сведения письменных памятников с данными археологии и топонимии. Ряд археологов и лингвистов считают слово «русь» этнонимом. По мысли В.В. Седова, это иранское название, которое было перенято славянами еще в позднеримское время. Место их проживания фиксируется в летописях как Русская земля в узком значении – территория, входящая в треугольник, ограниченный городами Киевом, Черниговом и Переяславлем. Наиболее подробные сведения об этом собрали А.Н. Насонов, Б.А. Рыбаков, В.А. Кучкин.

Давно существует и иная по смыслу гипотеза, не считающая это слово на раннем этапе его истории этнонимом. В настоящее время ее придерживаются Е.А. Мельникова и В.Я. Петрухин, согласно мнению которых так назывались скандинавские дружины «гребцов», участников походов на гребных судах. Похоже, что нынешний уровень наших знаний о Древней Руси не позволяет предложить оптимальное решение происхождения и развития терминов «Русь», «русы».

«Политогенез» восточных славян, т. е. зарождение и развитие у них политических институтов и в конечном итоге – государства – одна из сложнейших проблем российской исторической науки.

Что касается летописных «племен», то более или менее бесспорным является их «этнографический» характер. Вероятно, надо оперировать понятиями «род» и «община», как форма, прежде всего, хозяйствования рода. «Род», в отличие от «племени», был известен летописцу. «Община» – термин неизвестный летописи, научное понятие, но отстоявшее свое право на существование.

Если «племя» еще может претендовать на жизнь в современном научном понятийном аппарате, то никак нельзя этого сказать о «союзах племен». Последнее понятие было заимствовано нашими исследователями из работ Л. Моргана и Ф. Энгельса, которые нуждаются в значительной корректировке. Так, «союз племен» ирокезов, воспетый Л. Морганом, оказался вождеством.

Путь от антов и склавен к восточным славянам в плане общественного развития – это движение от военной демократии к вождеству. Надо подчеркнуть глубокую архаику, свойственную древнерусскому обществу данного периода. Согласно К. Ренфрю, для отнесения изучаемого общества к стадии цивилизации достаточно двух из таких трех показателей, как город, письменность и монументальная архитектура. Монументальная архитектура Древней Руси стала складываться поздно (после принятия Русью христианства) – в самом конце X в. Письменность, как известно, также получает распространение в последующий период в условиях формирования городов-государств.

Из трех показателей остается один – город. В советской историографии господствовало мнение о том, что город возникает в классовом обществе, является детищем развивающегося феодализма (М.Н. Тихомиров). В 70—80-е годы XX в. подобного рода подход к проблеме возникновения древнерусских городов перестал удовлетворять специалистов. С точки зрения одних, город возникает как «племенной центр» (И.Я. Фроянов, А.Ю. Дворниченко); других – как центр международной торговли (В.А. Булкин, И.В. Дубов, Г.С. Лебедев, Е.Н. Носов).

Есть ли противоречие между этими подходами? Вряд ли. Во всяком случае, они снимаются концепцией вождества. Древнейшие города были средоточием архаической княжеской власти, что не мешало им быть родовыми центрами. Они были центрами сосредоточения прибавочного продукта и редистрибуции (распределения) его. Эти древние города вполне могли «специализироваться» на внешней торговле. Города того времени носили аграрный характер, горожане в основном занимаются сельским хозяйством.

На смену выборной княжеской власти приходит власть княжеского рода. К сожалению, мы крайне мало знаем о древних княжеских родах. О Рюриковичах знаем уже гораздо больше. Перед их появлением, судя по всему, возникли два солидных вождества, которые по терминологии Р. Карнейро можно определить как компаундные: одно на севере, другое – на юге – «Русская земля».

Летописец повествует о том, что в 862 г. чудь, славяне, кривичи и весь обратились к жителям Скандинавского полуострова варягам: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». По приглашению прибыли три князя: Рюрик, Синеус и Трувор со своими родами. Рюрик сел в Новгороде, Синеус – на Белоозере, а Трувор – в Изборске.

Летописная версия уже в XVIII в. стала предметом ожесточенной дискуссии между русскими и немецкими учеными – российскими академиками (Г.З. Байер, Г.Ф. Миллер, А.Л. Шлецер) и М.В. Ломоносовым. В спорах родилась целая «норманнская проблема», которая на протяжении последующих двух столетий зачастую становилась объектом ожесточенной идеологической борьбы, позволяла одним, прежде всего зарубежным авторам, отрицать полностью способность восточных славян к созданию собственной государственности, а другим – пренебрегать ролью варягов в отечественной истории.

Современные исследователи в большинстве своем признают, что факт приглашения, правда, не трех князей, а одного – Рюрика, имел место. Научные изыскания показывают, что игнорировать деятельность варяжских отрядов на Руси так же ошибочно, как и преувеличивать их значение. Оказав значительное влияние на становление княжеской власти, развитие культуры, варяги не принесли на Русь государственности.

В 882 году воевода Рюрика Олег, везя с собой малолетнего сына Рюрика – Игоря, спустился вниз по Днепру и, хитростью умертвив княживших в Киеве варягов Аскольда и Дира, захватил власть в городе. Князь Олег на какое-то время установил властвование северного вождества над южным, но затем сам обосновался на юге и зависимость ослабла.

Олег совершал в 907 и в 911 гг. походы на далекий, манящий своими богатствами Царьград, целью которых были дани. Дани, в свою очередь, были основным инструментом, с помощью которого строились отношения и внутри восточнославянской общности. Военные действия способствовали накоплению предметов престижного потребления, пленников, которых можно было использовать в хозяйстве и т. д. Для усиления киевского вождества предпринимались и меры «идеологического» свойства. Языческое капище Перуна выносится на новое место, более открытое и доступное.

Активной была и «внешняя политика» Игоря (912–945), также совершавшего походы на Византию. Походы руссов были направлены и в сторону Каспия. В 945 году Игорь пал жертвой межплеменной борьбы полян с покоренными древлянами. Последние предложили вдове Игоря княгине Ольге выйти замуж за древлянского князя. Здесь отразились архаические воззрения на характер власти: тот, кто убил своего противника, облеченного властью, мог претендовать и на его жену, и на саму власть. Ольга не только не пошла замуж, но и страшно отомстила обидчикам. Исследователи считают, что в летописных сценах мести Ольги также отразились архаические традиции.

Ольга побывала в Византии с «дружеским визитом» и приняла здесь крещение. Княгиню Ольгу русская православная церковь возвела в ранг святой, и она надолго осталась в памяти народной. Однако ее сын Святослав, не принял христианства, а на уговоры матери отвечал: «Как же мне одному принять иную веру? А дружина моя станет насмехаться».

Еще при жизни матери Святослав ребенком принимал участие в военных действиях. Все свое княжение Святослав (964–972) провел в войнах. При нем военная, внешняя функция вождества явно превалировала над внутренними: управленческой и др.

Вся жизнь Святослава – это воистину «вечный бой». Его походы 965–968 гг. – как единый удар меча, завершивший объединение восточнославянских племен. Святослав победил вятичей и возложил на них дань. Но до этого вятичи давали дань Хазарии. Святославу и его воинству удалось нанести сильный удар этому давнему сопернику Руси.

Победы русского князя не могли не обеспокоить Византию, ведь все эти земли находились в «сфере ее жизненных интересов». В 967 году вспыхнула русско-византийская война. В этой войне были и поражения, и победы. В конце концов, во время одного из возвращений в Киев «льстивые» (хитрые) византийцы натравили на князя печенегов и у знаменитых днепровских порогов печенеги убили Святослава.

После смерти Святослава началась борьба за власть между его сыновьями, которая закончилась победой новгородского князя Владимира (980—1015).

Владимир продолжает политику своих предшественников, покоряя славянские племена. Целью походов, как и прежде, было установление даннической зависимости. Дани – это примитивные грабежи, характерные для всех древних обществ. От даней надо отличать «полюдье». Это объезд вождем и его приближенными «своей» территории с экономическими, религиозными, судебными, коммуникативными и другими функциями. Впервые о полюдье сообщает Константин Багрянородный в своем трактате «Об управлении империей». Вообще, складывается такое впечатление, что к временам Владимира вождество на Руси формируется окончательно. Именно в это время в наибольшей степени проявляются и сакральные, теократические функции вождества.

Под 986 годом летопись сообщает нам о «выборе вер». Вообще, о крещении Руси сообщают еще и европейские, византийские и ближневосточные источники. Не так легко свести воедино их данные. К Владимиру в Киев пришли посланцы соседних народов, каждый из которых предлагает и расхваливает свою религию.

В другие страны были направлены «мужи добры и смыслены, числом 10». Наибольшее впечатление на послов произвело византийское христианство. Сама ситуация «выбора вер» несет на себе печать легендарности и фольклорности, но в основе ее могут лежать реальные исторические события, ведь Русь связывали со всеми этими народами давние и интенсивные контакты. Все они хотели оказывать и оказывали разнообразные политические и культурные влияния на Русь. Но первенство осталось за Византией.

Судя по некоторым данным источников, в Киеве христианство принималось по согласию с местной общиной, добровольно, что резко отличалось от того, что происходило в подвластных Киеву восточнославянских землях, где христианство вводилось силой. Так было, например, в Новгороде, который долго сопротивлялся крещению. Будучи принятым в языческой оболочке, навязываемое силой, христианство в эпоху Киевской Руси лишь скользило по поверхности общества, не затрагивая основ древнерусской жизни.

Вместе с введением христианства на Руси утверждалась и церковная организация: митрополия, делившаяся на епископии, границы которых обычно совпадали с землями. Известно, что за весь период Киевской Руси только два митрополита были из русских, а остальные были присланы из Константинополя. По приказу Владимира была заложена Десятинная церковь Богородицы, куда были переданы иконы, книги и переведены греческие священники.

В фигуре Владимира проявляется уже полифункциональность вождества. Не случайно он изображен в летописи думающим «о строе земленем, и о ратех, и о уставе земленем». Сам аппарат управления по сравнению с системой управления времени военной демократии усложняется. Князя окружает дружина, верхушку которой составляют бояре, по-прежнему значительную роль играют старейшины («старцы градские»). Такая иерархия власти, которая прослеживается и в распоряжении данями, – яркая черта вождества.

Явственно проступает в летописи княжеский суд, хотя преувеличивать степень его развития не стоит. Основным регулятором отношений в области уголовного права оставалась кровная месть и другие обычаи, свойственные общинным структурам.

В договорах Руси с Византией 911 и 944 гг. упомянут «закон Русский». Большинство дореволюционных и советских историков вполне обоснованно считали этот «закон» обычным правом восточных славян.

Структура киево-полянского общества соответствует нашему представлению о вождествах: свободные (знатные и простые) и рабы – вот его составляющие. При этом отсутствовала цельная и значительная территория. Это показали уже историки 30—40-х гг. XX в. С.В. Бахрушин не считал возможным «говорить о прочной государственной организации» и территории в это время; В. А. Пархоменко сомневался в «допускаемых обычно широких размерах Владимировой державы».

Пиры Владимира и раздачи даров населению фигурируют и в летописи. Пиры переживают эпоху Владимира и проходят через весь период Киевской Руси. Дело в том, что накапливаемые богатства надо было перераспределять, и вождество приобретает редистрибутивные функции.

Владимир посадил своих многочисленных сыновей на княжение в различных городах Руси. Умер он в июле 1015 г. Описание погребения князя-христианина содержит явные языческие мотивы.

Итак, если находить главную составляющую древнерусского общества IX – Х вв., своего рода основу политического строя, то это не дружина, не союз племен, а князья, княжеская власть. Князья в источниках заслоняют собой общину, народ. Проистекает это, естественно, не из монархической сущности княжеской власти, а из-за того, что в вождествах народ был отстранен от непосредственного управления. Впрочем, подводя итог, отметим, что нами представлена одна из бытующих в науке точек зрения. В советской историографии господствовала другая: Киевская Русь IX–X вв. – огромное централизованное государство со столицей в Киеве. Можно предположить, что это был перенос в древность образа современного государства…

Киевская Русь в XI–XII вв.

Для того чтобы понять дальнейший ход восточнославянского политогенеза, надо вернуться к такому интереснейшему явлению, как древнерусский город. В начале XI в. происходит перестройка общества на территориальных началах, родовую общину постепенно сменяет территориальная. Процесс этот был достаточно болезненным и сопровождался такими явлениями, как «перенос» городов (Смоленск приходит на смену Гнездову, Ярославль – Тимиреву, Чернигов – Шестовицам, Ростов – Сарскому городищу, Новгород – Рюрикову городищу). Происходит также уничтожение старой родоплеменной знати – «старцев градских». Этот процесс характерен практически для всех первобытных обществ на земном шаре.

Высвободившись из родовых пут, вече становится основным механизмом функционирования древнерусской политической системы, начинает диктовать свою волю князьям, решать важнейшие вопросы, стоявшие перед древнерусским социумом.

Городам, основанным на территориальных началах, вскоре уже предстоит проявить себя. После смерти Владимира Святого разгорелась новая усобица. Власть захватил пришедший из Новгорода сын Владимира – Ярослав.

Княжение Ярослава (1019–1054), получившего в народе прозвище «Мудрого» – время, когда киевское вождество сохраняло еще свою мощь. Ярослав продолжал мероприятия по укреплению рубежей Руси от кочевников. С именем Ярослава Мудрого связано развитие зодчества Киевской Руси, свидетельством чего является «город Ярослава» – центральная часть Киева в 10 раз больше «города Владимира» и знаменитый Софийский собор – огромный пятинефный храм с крестовокупольной системой сводов, с великолепной мозаикой и фресками.

С именем Ярослава связан церковный устав («Устав Ярослава»), в котором права и привилегии Церкви были значительно расширены. Началось основание монастырей. Крупнейшим из них был Киево-Печерский, который стал средоточием древнерусского аскетизма, святости и христианской культуры.

В монастыре подвизались выдающиеся представители древнерусской святости и письменности: Антоний, Феодосий, Никон, Нестор и др. С Киево-Печерской лаврой был связан и выдающийся церковный деятель времен Ярослава – Иларион. По инициативе Ярослава собор русских епископов избрал Илариона на киевскую митрополичью кафедру. Это была попытка заменить митрополита-грека своим русским кандидатом.

Говоря об успехах Ярослава, любят отмечать факт брачных связей Ярославова «двора» с Западной Европой. Сам Ярослав был женат на дочери шведского короля Олафа, а его сестра и дети бракосочетались с представителями различных правящих европейских домов.

Под «скромным обаянием» летописца оказались и советские историки, считавшие правление Ярослава переломным моментом в истории, началом новой эпохи. На самом деле вождество времени Ярослава мало чем отличается от предшествующего, хотя развитие таких элементов цивилизации, как зодчество и письменность, действительно, знаменовали собой «закат» вождества. Так же, как и его предшественники, Ярослав ведет войны с соседями, ставя их в рамки даннической зависимости.

Помимо развития вышеупомянутых элементов цивилизации было еще одно существенное отличие правления Ярослава от предшествующих: идет интенсивный процесс вызревания городов-государств. Этот процесс отразило и знаменитое летописное «Завещание» Ярослава 1054 г. Он поручил старшему сыну Изяславу Киев, Святославу дал Чернигов, а Всеволоду – Переяславль. Об огромном политическом значении этих городских центров «Русской земли» свидетельствует и то, что одно время и в Чернигове, и в Переяславле существовали свои митрополии.

Не должно обманывать то, что речь идет о князьях. Появление князя в той или иной земле – свидетельство вызревания местного земства, развития территориальных связей и формирования государств-земель. К исходу XI в. складывание городских волостей (городов-государств) на Руси, происходившее на основе местных сил, приняло рельефные формы.

Достаточно своеобразным оказывается положение Киева. С одной стороны, здесь, как и в других землях, формируется волость (земля, город-государство), с другой – вплоть до середины XII в. живо воспоминание о древнем могущественном киевском вождестве, и князья стремятся попасть на киевский стол. Соседние города-государства формируются в борьбе с Киевом. Положение осложняется появлением новой еще более мощной волны кочевников-половцев (в Европе их называли куманами, а самоназвание – кипчаки). Такова одна из особенностей политогенеза в Киевской Руси.

Союз трех братьев пострадал сначала из-за действий веча, которое изгнало Изяслава из Киева, а потом и сами братья перессорились между собой. Затем в дело вмешались уже и племянники: Олег Святославич. В битве на Нежатиной ниве в 1078 г., где столкнулись объединенные силы двух Ярославичей с войском Олега Святославича, Изяслав был убит.

Великим киевским князем становится Всеволод (1078–1093). Всеволод был высокообразованным человеком, заботился о развитии грамотности и просвещения. После его смерти в Киеве вокняжился Святополк Изяславич (1093–1113). В это время борьба между волостями и их представителями – князьями разворачивается с новой силой. Положение усугублялось неурожаями и постоянными набегами половцев. Понимая пагубность междуусобиц, князья пытаются договориться. В 1097 году в г. Любече состоялся княжеский съезд – снем. Князья на нем решили: «Кождо да держить отчину свою». Договоренность князей в Любече зафиксировала то, что стало фактором исторической действительности: формирование волостей, городов-государств.

Не успели князья разъехаться из Любеча, как вспыхнула новая кровавая межкняжеская «котора». В 1100 году в Уветичах, в 1103 г. у Долобского озера также состоялись снемы, на которых князья старались договориться. Снемы позволили Руси сплотиться перед лицом степной угрозы. Удача сопутствовала русским в борьбе со степью, но распри не прекратились. Это и понятно, ведь межкняжеские столкновения были лишь выражением глубинных процессов, шедших в недрах древнерусского общества, отражением формирования городов-государств.

В 1113 году в Киеве умер нелюбимый народом князь Святополк Изяславич. В этом году мощное народное движение потрясло Киев. На вече было решено призвать на княжение Владимира Мономаха, к которому и была направлена депутация знатных мужей. Князь, по всей видимости, выжидал, но начавшиеся в городе грабежи, носившие явный политический характер, заставили его поторопиться с прибытием в Киев.

Правление в Киеве Мономаха (1113–1125) – успешная попытка установить социальный и политический мир, остановить продвижение половцев. Сам князь был выдающейся личностью. Старший сын Всеволода Ярославича он родился в 1053 г., скорее всего, в Киеве. Матерью его была царевна Мария – дочь византийского императора Константина IX Мономаха. По обычаю, Владимиру наряду с языческим именем при крещении было дано христианское имя Василий, а по принадлежности к византийскому греческому дому он был еще назван Мономахом, что означает «единоборец».

Политику Мономаха – великого князя – сравнивают с политикой Солона в Афинах (М.Н. Покровский, И.Я. Фроянов). Мудрый правитель дополнил Русскую Правду Уставом о резах, в котором положил конец бесконтрольному росту ростовщического процента, существенно ограничил контингент тех рабов, которые появлялись из недр самого социума, т. е. внутреннее рабство. Он стремился оказать покровительство всем прослойкам древнерусского общества, даже самым обездоленным. В то же время он не чурался ни войны, ни охоты. В общем, это был князь, приближенный к идеальному в представлении древнерусского человека времен волостной демократии. Портрет такого князя он сам и создал в своем знаменитом «Поучении».

Довольно сложные отношения сложились с Византией, где Мономах, поддерживая своего зятя Леона, оказался втянутым в конфликт с императором Алексеем I Комнином. С целью поддержки зятя он организует два похода на Дунай. Со временем отношения с Империей наладились.

Политику отца продолжил сын – Мстислав Великий (1125–1132). Почти все русские земли в это время сосредоточились в руках Мономаховичей. Годы его правления были плодотворны для развития русской культуры: в Киеве возводится целый ряд монументальных храмов.

Однако ни Мономах, ни его сын не могли воспрепятствовать дальнейшему росту городов-государств, в том числе и Киевского. Князья менялись на киевском столе, со временем они уже не рвали связей со своими «родными» княжениями и волостями. Антикиевская борьба вызревших и развившихся волостей Руси, борьба князей за киевский стол сделали свое дело: истощили силы Киева. Стольный город становится добычей соседних городов-государств. Свидетельством этого служит ограбление Киева по инициативе Андрея Боголюбского в 1169 г. Воинство враждебных городов-государств опустошило город.

Разграбление Киева – отражение процесса формирования самостоятельных городов-государств, кристаллизации местной волостной жизни. В 1170-е годы идет постоянная борьба за Киев между группировками. Киевская городская община ведет себя в этой борьбе все более пассивно. Накануне татаро-монгольского нашествия Киевская земля была, пожалуй, одной из самых ослабленных волостей Древней Руси. При этом значительно уже утративший свои силы Киев сохранял прежние амбиции. Наряду с этим, князья других волостей продолжали бороться за Киев, когда он уже утратил свое былое значение. Они действовали под влиянием традиции. Самые же могучие волости и князья той поры (юго-западные и северо-восточные) стали на путь сознательного ослабления Киева. Все это не могло не подрывать силы Киевского города-государства. Русь окончательно распалась на города-государства.

Земли Древней Руси

В конце X – начале XI в. из состава Русской земли начинают выделяться Черниговская и Переяславская земли. Здесь формируются свои вечевые общины, возникают свои княжения и складываются постепенно волости. Правда, Переяславский город-государство так окончательно и не обрел политической самостоятельности.

По-разному складывались судьбы территорий, населенных огромным племенным массивом кривичей. Одной из первых обособилась от Киева Полоцкая земля. Во второй половине XI в. складывается понятие Полоцкой волости. Но уже с начала следующего столетия наблюдаются определенные проявления распада только что сложившегося волостного единства. Накапливаются все характерные для городов-государств свойства и в соседнем Смоленске. Однако в отличие от Полоцкой земли, в Смоленской волости не видно активных попыток полного отделения пригородов от главного города. На протяжении всего периода Киевской Руси Смоленск оставался центром притяжения почти для всех вошедших в состав волости поселений.

Единственный случай отпочкования суверенной волости от Киевского города-государства: выделение в самостоятельную в середине XII в. Турово-Пинской земли. В землях, населенных славянами – вятичами и кривичами, а также финно-угорскими племенами мордвы, муромы и мещеры, сформировались Муромский и Рязанский города-государства. Сначала эти земли зависели от Киева, затем от Чернигова. В результате развития территориальных связей, пришедших на смену родоплеменным отношениям, на юго-востоке сначала возникает Муромская волость, из которой впоследствии выделяется Рязанская, ставшая более могущественной. В конце XII – начале XIII в. здесь шел двусторонний процесс: укрепление положения Рязани по отношению к внешнему миру и одновременно усиление внутреннего волостного дробления.

Своими особенностями отличалось и формирование города-государства в Юго-Западной Руси. Здесь центром волостной жизни становится Владимир Волынский, вокруг которого формируется волость. Но в дальнейшем на передний план выдвигается новый центр – Галич, тоже ставший во главе самостоятельного города-государства. Как и везде этот процесс сопрягался с ожесточенной борьбой против Киева, а со временем и соседней Владимирской волости, которая часто вступает в союз Киевом против Галича. Особого могущества Галицкая земля достигла во время княжения Ярослава Владимировича Осмомысла (1152–1187). Но надо иметь в виду, что это могущество непосредственно зависело от силы городской общины, в военной сфере – от волостного ополчения, которое постоянно фигурирует на страницах летописи. Своего расцвета Галицкая земля достигла при Романе Мстиславиче и Данииле Романовиче.

Новгород – один из крупнейших древнерусских городов. В IX–X веках здесь сформировалось мощное вождество. Историки и археологи давно задумываются над смыслом названия города. Предшественника северного исполина видят в Ладоге, в Городище под Новгородом. По предположению В.Л. Янина, город появился в результате слияния трех поселков, по отношению к которым он и получил свое название.

Все население Новгорода объединялось в общину, становление которой происходит на протяжении XI столетия. Формирование суверенной городской общины – процесс долгий, потребовавший ожесточенной борьбы с Киевом, осуществлявшим свое господство над северной столицей посредством посадников-князей. В результате понятия «княжение», «посадничество» и «наместничество» совпадали.

Постепенно между этими понятиями намечается расхождение, свидетельствующее о вызревании новых политических отношений, что было связано с формированием новгородской волостной общины. На протяжении первых десятилетий XII в. окончательно утвердилось посадничество, формировавшееся из представителей новгородской знати. Власть киевских князей над новгородцами резко, таким образом, сократилась. Назначение посадников навсегда сменилось их избранием на вече. Значение новгородского веча как верховного органа волости неизмеримо возросло.

Утратив позиции в новгородском посадничестве, Киев сохранял остатки своей власти над Новгородом посредством княжения. Но и здесь время этого хозяйничанья было сочтено. В 1136 году новгородцы изгнали из города князя Всеволода, которому вменяли в вину многое, а, главное, поражение от суздальцев «на Ждане-горе».

Это изгнание ликвидировало остатки власти Киева. Перестав быть ставленником киевских правителей, новгородский князь стал всецело республиканским органом власти. В результате векового развития в Новгородской земле складывалась система (вече, князь, посадник, тысяцкий), характерная для древнерусских городов-государств. В борьбе с Киевом создавался и другой важнейший социально-политический институт города-государства – народное ополчение. К 30-м годам XII столетия складывается Новгородская волость, т. е. главный город с зависимыми от него пригородами. Старейшими новгородскими пригородами были Псков и Ладога.

Развитие Новгородского города-государства во второй половине XII – начале XIII в. характеризуется дальнейшей демократизацией всей социально-политической системы. Изгнание и призвание князей становится теперь обычным модусом отношения к княжеской власти. Известно, что в Новгороде XII–XIII вв. князья менялись 58 раз, зачастую чаще, чем времена года. Особенностью Новгорода по сравнению, скажем, с Черниговским или Смоленским городами-государствами было лишь то, что здесь не было своей любимой княжеской ветви Рюриковичей. Говоря о смене князей, нужно иметь в виду, что князь был необходимым элементом социально-политической структуры.

Суверенность городской общины распространялась также на власть посадника и тысяцкого – главы волостного ополчения. Посадники и тысяцкие менялись не менее часто, чем князья. Со временем право общины на избрание и изгнание распространяется и на церковную власть. Горожане начинают распоряжаться должностью игуменов крупнейших монастырей, например, Хутынского, а также архиепископством. Причем социально-политическая активность общины облекалась в вечевые формы.

Наблюдается и соперничество новгородских бояр из-за власти, престижных и доходных государственных должностей. Ради своих целей они объединяются в группы, блокируются с тем или иным князем. И все же боярские группировки были весьма неустойчивы, поскольку политические привязанности бояр менялись. А главное – в конечном итоге судьбу власти решало волеизлияние рядовых новгородцев.

С 1218 года летопись начинает фиксировать факты межкончанской борьбы. Выход концов на арену внутригородского (внутриобщинного) соперничества является внешним показателем кристаллизации кончанских объединений в качестве структурных единиц общины Новгорода, занимающих промежуточное положение между улицами и сторонами, свидетельством достаточно далеко продвинувшегося процесса формирования новгородской городской общины по линии складывания соподчиненных общинных образований – улиц, концов, сторон, составляющих вкупе городской общинный союз.

Процессы, шедшие в социальной и политической жизни Новгорода как бы сконцентрировались в событиях 1227–1230 гг. В ходе этих событий жертвами народного гнева стали не только волхвы, но и архиепископ, которого изгнали из города, тысяцкий, чей двор был разграблен, князь, которого заменили на другого.

Рост значения и влияния Новгородской волости во второй половине XII – начале XIII в. происходил на ярком «внешнеполитическом» фоне. В 1170-е годы Новгородская волость вместе с другими городами-государствами начинает распоряжаться судьбами киевского княжения, постоянно шла борьба с Полоцком, Черниговом. Но главным противником становится Владимиро-Суздальский город-государство. Пик борьбы с ним – знаменитая Липицкая битва 1216 г. Победив воинство Северо-Восточной Руси, новгородцы даже посадили на княжение во Владимире своего ставленника. Это ли не свидетельство могущества Новгородской волости?!

Но здесь, как и в других городах-государствах, шли процессы, которые подтачивали волость изнутри. Пригороды Новгорода начинают стягивать определенную территорию, образуются волости, которые стремятся к самостоятельности. Внешне это выразилось в появлении местных княжений. Псков, Новый Торг становятся центрами новых быстро формирующихся городов-государств.

Так развивалась в домонгольский период Новгородская волость. Сильный северный город-государство, не пострадавший от татаро-монгольского нашествия, опираясь на волостное ополчение, смог остановить вскоре натиск шведских и немецких рыцарей.

Владимиро-Суздальская Русь – сложный в этническом плане регион, заселенный восточными славянами относительно поздно. Как считают археологи, славянизация местных финнов здесь продолжалась в XI–XIII вв., а кое-где затянулась до XIV столетия. Долгое время эти земли находились в даннической зависимости от Киева.

В 1024 и 1071 годах здесь вспыхивали «восстания волхвов», которые свидетельствовали не только о мощных языческих традициях в этих землях, но и даннической зависимости их от Киева. В борьбе с Киевом вызревают местные городские центры, вечевые общины.

Причем особенностью земли было наличие двух «старых» городов, примерно равных по своему значению и конкурировавших друг с другом: Ростова и Суздаля. Владимир Мономах направил в Ростов сына Юрия – еще ребенка, сопровождаемого опытным боярином Георгием Шимоновичем, надеясь сохранить зависимость этих земель от Киева. В начале второго десятилетия XII в. было завершено строительство укрепления города Владимира – пункта важного стратегического значения, который с течением времени из пригорода превратился в мощный общинный центр земли. Но с севера-запада грозил другой грозный противник – Новгородская земля. Походы и с той и с другой стороны следовали один за другим. Зимой 1134–1135 гг. в битве у Ждан-горы соединенное войско новгородцев, псковичей, ладожан, всей Новгородской области было разбито. Поражение было страшным. Но борьба продолжалась и после этого.

Со смертью Мономаха подчиненность Ростовской земли Киеву прекращается. Более того, Ростовская земля становится для Юрия Владимировича оплотом борьбы за киевский стол. Если прежде Ростову приходилось соперничать с Суздалем, то теперь на передний план выдвигается Владимир. Но до открытой борьбы дело пока не дошло. После смерти Юрия Долгорукого ростовцы, суздальцы и владимирцы «пояша Андрея сына его старейшего и посадиша и в Ростове на отни столе и Суждали, занеже бе любим всеми». Так произошла решительная ломка прежних отношений населения Северо-Восточной Руси с князьями. Если Юрий был направлен из Киева, то теперь жители Северо-Восточной Руси сами избирают себе князя путем вечевого решения. Этот факт свидетельствовал о росте силы и влияния городских общин, о полной независимости Ростовской волости от Киева.

Да и сам Андрей Юрьевич (1157–1175) вполне соответствовал новой ситуации, с самого начала своей карьеры проводя просуздальскую политику. В 1155 году Андрей против воли отца ушел в Суздаль. С собой он вез взятую в Вышгороде икону Богородицы, которую привезли вместе со знаменитой иконой «Пирогощей» на одном корабле из Царьграда. Он приказал ее оковать более чем тридцатью гривнами золота, серебром, жемчугом. Это было нужно для создания в Северо-Восточной Руси нового идеологического центра. Религиозная политика на долгое время становится основным направлением деятельности Андрея.

Становление города-государства в этом регионе шло по-прежнему в постоянной борьбе с соседними Новгородом и Киевом. Причем касательно последнего политика значительно изменилась: Андрей Юрьевич старается его ослабить. Апофеозом такой политики, как мы уже знаем, стало взятие днепровской столицы союзными войсками в 1169 г. Князем в Киеве Андрей посадил своего дядю Глеба Юрьевича. Применяя различные меры, в том числе и блокаду, Андрей сумел поставить в фарватер своей политики и гордых новгородцев.

Но в недрах Владимиро-Суздальского общества зрели силы и настроения, которые, в конце концов, привели к падению князя. Постепенно нарастало недовольство князем, Андрей становился непопулярным у населения, институт княжеской власти не исполнял свои функции. Заговор против князя был осуществлен при молчаливом согласии общества: и верхов, и «людья». Летопись красочно живописует сцену убийства владимиро-суздальского князя.

После смерти Андрея вопрос о княжении стал яблоком раздора между Ростовом и Суздалем, с одной стороны, и Владимиром – с другой. Завязалась борьба, в ходе которой городские общины приглашали на княжение различных князей. Владимирцы делали ставку на князя Михаила Юрьевича – брата Андрея. Началась война между Ростовом и Владимиром, в результате которой перевес оказался на стороне Ростова. Михаил вынужден был уйти из Владимира и там стали править ростовские бояре. Терпение владимирцев быстро иссякло, и они вновь пригласили на княжение Михаила

В 1177 году болезненный Михаил умер, и ростовцы вновь начали борьбу за свой приоритет, приведя «своего» князя Мстислава Ростиславича из Новгорода. А владимирцы посадили на столе Всеволода Юрьевича (1177–1212), прозванного за многочисленность своего семейства «Большое гнездо». Война стала неизбежной, и все попытки Всеволода предотвратить ее оказались безуспешными. Победа осталась за Владимирской волостью, и ростовцы вынуждены были повиноваться ей и ее князю.

Владимирский город-государство становился все более могущественным, активизируя свою внешнюю политику. Владимир вмешивается в дела своего южного соседа Рязани, посылает своих правителей в Новгород. Более того, Всеволод, опираясь на силу своей волости, сажает князей и в Киеве. При нем совершаются походы и на волжских болгар. Могущество Всеволода потрясало современников. Автор «Слова о полку Игореве» восклицал: «Ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Дон шеломы выльяти!» Но, будучи грозой для соседей, князь был другим в своей земле. Ему приходилось прислушиваться к мнению «людей» – массы городского и сельского населения.

Как и в Галицкой земле, на далеком северо-состоке, процесс волостного дробления несколько задержался, и земля сохраняла свою силу долгое время. Однако в первой четверти XIII в. Ростово-Суздальская земля распалась на несколько городов-государств, волостей.

Киевская Русь. Что это было? (Экономическое, социальное и политическое развитие)

Демографическая ситуация для времен Киевской Руси восстанавливается сугубо гипотетически. По данным Б.Ц. Урланиса, с которым согласны и другие исследователи, к началу X в. население составляло 5,4 млн человек.

Расселение славян, особенно в лесистых местностях, шло по рекам, которые давали воду, рыбу, защиту от врага. Для обозначения сельских поселений применялись такие понятия, как «погост» и «село». Под этими названиями скрывались разные типы поселений. Еще более многозначным было понятие «город», зачастую обозначавшее огороженное место.

Экономика восточных славян была комплексной: скотоводство и промыслы с преобладанием земледелия. Земледелие носило экстенсивный характер и зависело от географических условий. На севере, в лесной зоне, господствовало подсечное земледелие (от деревьев и кустарников очищались участки земли, деревья сжигались). Урожай был какое-то время очень высок. При такой системе землепользования приходилось использовать специальные орудия труда.

Основным пашенным орудием была соха, особенностью которой является то, что она лишь проводит бороздки по поверхности земли, не углубляясь в землю, обходя многочисленные камни и корни. На юге эволюция пашенных орудий шла от примитивного рала к плугу, который глубоко взрезал пласт земли и переворачивал его. Основными культурами были пшеница, просо, гречиха, ячмень.

Славяне разводили крупный рогатый скот, лошадей. Не случайно в древнерусском языке слово «скот» означает также и деньги. В числе распространенных домашних животных был мелкий рогатый скот, свиньи, птица. Огромные, дремучие леса, изобиловавшие природными богатствами, способствовали развитию всякого рода промыслов. Летописи пестрят сообщениями о княжеских охотах и ловах. Но еще важнее то, что охотой занималось рядовое население, о чем свидетельствуют археологические находки. Реки Восточной Европы изобиловали рыбой, которую славяне добывали различными способами: ставили ловушки, били острогой, ловили сетями. Рыба составляла важную часть рациона восточных славян.

Характеристика промыслов была бы неполной, если не назвать бортничество – добычу меда диких пчел. Борть (место обитания роя пчел) не случайно появляется на страницах Русской Правды: мед и горячительные напитки из него – излюбленное питье русских славян.

Что касается ремесла, то его развитие также зависело от природных условий, точнее, от тех источников сырья, которыми могли располагать наши предки. Большое распространение получило железоделательное ремесло, а следовательно, и обработка металла. Сырьем здесь служила болотная руда, которая откладывается на корнях болотных и озерных растений.

Для выработки железа из руды применялся сыродутный процесс. В специальных горнах руда восстанавливалась – доводилась до тестообразного состояния, а потом эти так называемые «крицы» обрабатывались кузнецами.

Хорошо обстояло дело и с сырьем для гончарного ремесла: по берегам рек залегали разнообразные глины, качество которых было хорошо известно мастерам. Из них изготавливалась как грубая кухонная посуда, так и красивая столовая. Вполне были обеспечены сырьем и такие ремесла, как кожевенное и ткацкое, в которых восточные славяне достигли большого мастерства. Гораздо хуже было с сырьем для ювелирного ремесла. Ближайшее месторождение серебра находилось на территории Волжской Булгарин. Сырьем служили и монеты, которые поступали в результате обмена с Востоком.

Рассуждая о древнейшем ремесле, надо иметь в виду следующее. Восточнославянское ремесло VII–IX вв. носило общинный характер. На поселениях восточных славян, которые есть все основания считать родовыми поселками, археологи находят ремесленные мастерские. Обнаружены также целые поселения ремесленников, занятых, например, металлургией. И ремесленные мастерские на территории поселений, и поселки ремесленников соответствуют стадии общинного ремесла. С распадом родовых связей ремесленники оседают в городах, составляя значительную часть посадского населения. Впрочем, от сельского хозяйства русские ремесленники не отрываются даже и в гораздо более поздние времена.

В древнейший период зарождается торговля, развитие которой связано со становлением путей сообщения. Наиболее устойчивые пути сообщения складываются на основе крупнейших речных систем. Одним из важнейших был «путь из варяг в греки», по которому добирались из Варяжского (Балтийского) моря в далекий Царьград. Древним был и Волжский путь, который вел в Булгарию и далее, по Каспийскому морю, в арабские страны. Были и сухопутные пути, по которым двигались торговые люди. Источники называют сухопутный путь из Киева на запад, через Владимир, Червень, на Краков, и далее в Чехию. Сухопутной дорогой Киев был связан и с Прикарпатьем, где добывали соль.

С древнейших времен основным предметом восточнославянского экспорта были предметы промыслов: мех, воск, мед и др. В большом количестве вывозились рабы – добыча в бесчисленных войнах. Ввозились предметы роскоши: дорогие материи, украшения, вина и т. д.

Для обозначения денег как средства обращения эпохи «безмонетного периода» древнерусские источники знают три слова: скот, куны и серебро. В целом денежная система Древней Руси отличалась глубокой архаикой. Что же касается древнейших монет, то они изготавливались скорее для ритуальных целей, чем для обмена.

Экономика в древних обществах была тесно связана с собственностью на землю. Один из основателей советской исторической науки Б. Д. Греков сравнивал Киевскую Русь с Западной Европой и находил в ней развитую частную собственность феодального типа. Позже возобладала другая точка зрения, автором которой был другой академик – Л. В. Черепнин. Феодализм под его пером приобрел характер верховной феодальной собственности на землю, а древние дани стали феодальной рентой, которую платили «зависимые крестьяне».

И.Я. Фроянов и его ученики отрицают верховную феодальную собственность на землю в Киевской Руси, считая, что главную роль в землевладении играло общинное землевладение. Княжеское хозяйство носило в основном, животноводческий, точнее, коневодческий характер, что было обусловлено военными потребностями древнерусских земель. Невелико было и боярское землевладение – боярские села не часто появляются в источниках, как, впрочем, и монастырские. Как бы то ни было, крупное землевладение в Древней Руси было: вотчина существовала, и в ней работали различные категории зависимого населения. Это челядь и холопы, общей чертой которых было их рабское положение. Причем, если челядь – рабы-военнопленные, то холопы рекрутировались из местной среды.

Другие категории населения находились на стадии переходной: они двигались от свободы к рабству. Таковыми были закупы и изгои. Были и те, кто шел обратным путем: от рабства к свободе; например, пущенники и прощенники: отпущенные на свободу рабы, которые в условиях древнего общества не могли приспособиться к новому своему состоянию и оставались в вотчине.

Вызывавшие много споров в историографии смерды делились на «внутренних» и «внешних». Первые – это посаженные на землю пленные. «Внешние» смерды – покоренные племена, платившие дань. Таким образом, население, которое работало в вотчине, было еще не феодально-зависимым. Но главное – эти вотчины были островками в море свободного общинного землевладения (И.Я. Фроянов).

Древнерусская знать – князья и бояре – существовала не за счет крупной земельной собственности. Основным источником доходов были дани, которые собирались с подвластных племен, и полюдье – плата соплеменников за отправление общественно полезных функций. На основе полюдья развились всякого рода кормления, которыми князья делились друг с другом и с боярами. Осуществляя в волости управление, князь или боярин получали за это плату, «кормились» за счет рядовых общинников.

Важно также подчеркнуть то, что такого рода сборы ничего общего не имели с феодализмом. Земля в этот период еще не стала мерилом богатства знати, а в качестве такового в древнерусских источниках фигурируют другие ценности: золото, меха, драгоценные камни.

То же самое можно сказать и о доходах Церкви. Введя христианство на Руси, Владимир специальным Церковным уставом дал Церкви десятину от своих доходов. Устав, как подметил его исследователь Я. Н. Щапов, не содержит упоминаний о земельной собственности. Таким образом, главным средством содержания Церкви была десятина от даней и торга. Со временем князья стали делиться с Церковью кормлениями. Другой источник, питавший материальное благополучие «отцов духовных», – служба мер и весов, которая со временем переходит в ведение Церкви, а также церковная юрисдикция. Суд Церкви охватывал зависимых от нее людей и те дела, которые оказывались вне светской юрисдикции: прежде всего в области семейно-брачных отношений.

Здесь Церкви было раздолье, так как семейно-брачные отношения в Древней Руси были буквально перегружены древними традициями, идущими из первобытности. Это господство большой семьи, кровной мести, архаические формы брака. Малая община Киевской Руси – вервь сочетала в себе кровнородственные и соседские, территориальные связи.

Говоря о социально-экономических отношениях в Киевской Руси, нужно обратить внимание на то, что представления о собственности тогда принципиально отличались от современных. Собственность нельзя было накапливать, если и можно, то только для того, чтобы потом раздать другим и повысить этим свой «рейтинг». Такое отношение к собственности характерно для всех архаических обществ. При таких обстоятельствах до сих пор бытующее в историографии представление о древнерусском князе как о монархе является всего лишь досадным заблуждением и трансполяцией на архаическое общество гораздо более поздних реалий.

Конечно, социальный портрет древнерусского князя менялся во времени. На смену князю – главе вождества – шел князь XI–XII вв., с присущими ему особенностями. Сразу надо отметить, что по наблюдению отечественных исследователей, князь и в этот период был необходимым элементом социально-политической организации общества. Волость без князя существовать не могла, и летописцы с горечью фиксировали периоды безкняжья. Князья были военными руководителями, законодателями и судьями.

Каковы были отношения между князьями? В дореволюционной историографии предпринимались попытки объяснить межкняжеские отношения с помощью одного какого-либо принципа: родового старейшинства («лествичное восхождение»), общинно-задружной организации, семейно-вотчинных принципов, договорного права. В советской историографии принято было писать о княжеском вассалитете. Родовое старейшинство было действительно сильно на этапе вождества, когда существовал характерный для вождеств «конический клан». Генеалогическое старейшинство было сильно и в дальнейшем, и применение к княжескому роду этого времени А.Е. Пресняковым понятия «задруга» актуально и в современной научной ситуации. Но еще важнее подчеркнуть, что межкняжеские отношения приспосабливались к развивавшемуся волостному быту, межволостным отношениям.

Князь в Киевской Руси находился в окружении дружины. Это отряд близких князю людей, с которыми он шел на войну, «думу думал», делился своим имуществом. По наблюдениям историков, отношения между князем и дружиной строились на весьма архаических основаниях. Со временем дружинные связи начинают распадаться. Дружина делится на старшую, состоявшую из бояр, и младшую, в которую входили отроки, детские, милостники и др. Боярство – верхушка дружины, которая получает кормления от князя. Эта «элита» в Киевской Руси еще не оторвалась от народа, занимала свое место в системе городов-государств.

Что же из себя представляли эти социальные организмы? Ядро города-государства XI–XII вв. составлял старейший город – прежнее средоточие союза племен или крупного племени. Старейшим городам подчинялись пригороды, зависимое положение которых отражено в самом названии «пригород». Основным органом самоуправления старейшей городской общины было вече – народное собрание всех свободных жителей города. Решению веча главной городской общины должны были подчиняться жители пригородов. «Новгородцы бо изначала и Смоляне и Кияне и Полочане и вся власти яко на думу на веча сходятся. На что же старейшие сдумают на том же пригороди станут». На вече в главном городе сходился и сельский люд из окрестных мест. Прибывали сюда и делегаты из пригородов. Полномочия веча были очень широкими, собравшееся на вече «людье» решало самые разнообразные вопросы.

Вообще, и на вече, и вне его древнерусские люди, т. е. демократическая масса городского и сельского населения, составляла действенную политическую силу. Народ в Древней Руси принимал активное участие как в приглашении князей на княжение, так и в смещении их со «стола». Следует иметь в виду, что князь и община в этот период отнюдь не были антагонистами. Князья, стремясь установить более тесный контакт с городской общиной, широко, как мы видели, практиковали устройство пиров и дарений, что способствовало росту их популярности. Князь, как и бояре, жил в городе. Бояре, служилые люди при князе, занимали одновременно важные посты в администрации городской общины, получая в кормление волости.

Костяк военной мощи каждой городской волости составляла не дружина, а «вой» – волостное ополчение, в которое входили свободные граждане главного города, пригородов и сельской местности. Свободное население было поголовно вооружено и в совокупности составляло «тысячу», в свою очередь, состоявшую из сотен более мелких территориально-административных образований и вместе с тем военных единиц.

Главный город не мыслился без «области», «волости», т. е. без пригородов и сел. Город и волость находились в единстве друг с другом, составляя одно территориальное целое. Отсюда понятны названия «Киевская волость», «Черниговская волость», «Смоленская волость» и т. п. Эти волости – города-государства имели свои государственные границы: «сумежья», «межи», «рубежи», часто упоминаемые летописью. Город был тесно связан с волостью в экономическом, военно-политическом, культурном и религиозном отношениях.

Христианская церковь, заменив языческих жрецов, нашла себе место в этом социальном организме. Вполне соответствовали демократическому духу политической жизни Киевской Руси соборы – собрания священников городских церквей и клиросы – коллективные органы управления при соборах, включавшие в себя горожан. Городские общины часто распоряжались земельной собственностью соборных церквей, считая их общинным земельным фондом. Церковь контролировалась городскими и сельскими общинами не только в низших, но и в высших своих звеньях: даже высшие церковные иерархи зачастую избирались на вече.

Волости, как отдельные государственные образования в силу присущей им суверенности, «правили» посольства друг к другу. Кроме того, главные города-государства направляли послов и в зарубежные страны. Следует иметь в виду: взаимоотношения городов и пригородов в рамках системы города-государства не оставались неизменными. Между старшими городами и пригородами нередко возникали конфликты.

Более того, заметно стремление пригородов к обособлению. Часто это приводило к разложению прежних волостей-государств на новые – более мелкие. К такому обособлению, преследующему цель формирования самостоятельных городов-государств, толкала сама социально-политическая организация древнерусского общества с присущей ей прямой демократией, выражавшейся в непосредственном участии народа в деятельности народных вечевых собраний – верховного органа власти города-государства.

Города-государства вели постоянную войну друг с другом, что ослабляло Русь накануне грядущего грандиозного монгольского нашествия. Ситуация вполне напоминала древнегреческую, где, как известно, шла война между крупнейшими полисами – Афинами, Спартой и т. д.

Кстати, это не случайное сравнение. Исследования, проведенные петербургскими историками, показали, что между городами-государствами Древней Руси и древнегреческими полисами было много общего. Это сходство заметно и в единстве города и сельской округи, и в яркой выраженности общинного быта, включая народное собрание, и в важной роли народного ополчения. Уже отмечалось сходство в деятельности Солона и Владимира Мономаха.

Нельзя не сказать и о тех конфликтах, которые происходили внутри социума. В советской историографии всеми силами старались подогнать конфликты под определение «классовой борьбы». Вот чего не было в Киевской Руси, того не было! Русь знала конфликты, связанные с преступлениями против личности, разрешению которых посвящена Древнейшая Правда. Рассуждая о политогенезе в Киевской Руси, мы видели, что многие конфликты вполне вписываются в древнюю межплеменную борьбу, облачаемую зачастую в архаическую ритуальную оболочку.

По мере распада родовых отношений и формирования территориальных социальных связей, все большую активность приобретали городские и сельские общины, которые на вече выражали свою волю. Одним из основных конфликтов становится противостояние веча и князя. Политические конфликты князя и веча – лишь одна из граней внутриобщинной борьбы. Нередко волнения городского и сельского люда вызывались, как мы уже видели, социальными, религиозными и бытовыми противоречиями. Часто в одних и тех же событиях присутствуют различные элементы.

Сложный характер внутриобщинной борьбы усугубляли межобщинные распри, – волостные и межволостные, о которых уже шла речь. К первым надо отнести стычки старших городов с пригородами, стремившимися к независимости и созданию собственной волости, а ко вторым – вражду соседних волостей друг с другом.

Все это нашло отражение в древнейшем своде законов Руси – Русской Правде. Под этим названием известны три памятника: «Краткая Правда» – древнейшая, «Пространная», которая относится ко второй половине XII в., и «Сокращенная», основанная как на «Пространной», так и на некоторых не дошедших до нас законодательных актах более раннего времени. В свою очередь «Краткая Правда» делится на «Правду Ярослава» (около 1016 г.), «Правду Ярославичей» (вторая половина XI в.) и дополнительные статьи. Большинство исследователей считает, что «Пространная Правда» была составлена в начале XIII в. на основе «Краткой» с добавлением ряда статей. Но надо иметь в виду, что и «Краткая», и «Пространная» Правды – цельные памятники и их деление достаточно условно.

Русская Правда основана на обычном праве, которое было вполне жизнеспособным в древнерусских условиях. В ней сохранялись архаичные формы судебного следствия («гонение следа» и др.), суда и наказания.

На Руси использовались и другие источники права. Это, во-первых, уже упоминавшиеся русско-византийские договоры, а также договоры некоторых древнерусских земель с немецкими городами.

Во-вторых, византийское право, которое включает в себя кормчие, или номоканоны, т. е. сборники, необходимые церковникам для церковного управления и суда. В русские кормчие из греческих номоканонов перешли и сборники светского права: «Эклога», «Прохирон», «Закон судный людем». В XII–XIII веках появился перевод юридического сборника «Книги законные».

В-третьих, это княжеские уставы и уставные грамоты Церкви, точнее – епископским и митрополичьим кафедрам. Уставы исходили от княжеской власти, которая старалась поддержать материально молодую древнерусскую Церковь, обеспечить ее приоритет в семейно-брачном праве.

Культура Древней Руси. Древнерусская народность

Можно сказать, что культурная жизнь времен Киевской Руси проходила под знаком язычества. Это означает, что язычество сохранялось как таковое, продолжая развиваться в прежних формах. Письменные памятники говорят о силе язычества в это время, и о том же свидетельствуют данные археологии. Но язычество лежало и в основе той синкретической культуры, которая начинает формироваться уже в период Киевской Руси и потом господствует в народном сознании и в последующие эпохи. Речь должна идти о достаточно сложном процессе смешения и взаимовлияния традиционного восточнославянского язычества, официального православия и апокрифических, т. е. запретных в официальной религии памятников. Распространение и влияние последних в литературе связывают с «третьей» культурой – ахристианской, не христианской, но далеко не всегда антихристианской (Н.И. Толстой). Возникало нечто подобное западной «народной культуре», с тем отличием, что в Киевской Руси она охватывала практически все население, так как понятие «элита» здесь приложить, практически, не к кому.

В основе народной культуры лежала мифология, о которой мы знаем очень мало. Больше нам известно о древнем эпосе – былинах (правильное название – «старины») – народных эпических песнях, рассказывающих о защитниках Родины – богатырях.

С детства нам знакомы образы Ильи Муромца, Добрыни Никитича, Алеши Поповича, новгородского Садко и др. Ряд историков и филологов прошлого и настоящего считают, что в былинах нашли отражение конкретные исторические факты и фигуры. Гораздо более правильной представляется точка зрения на былины, как на явления фольклора, отражающие самые общие процессы социальной и политической жизни, а на былинных героев как на совмещающих в себе разные хронологические пласты (В.Я. Пропп). Восприятие Киевской Руси в качестве «дофеодального периода» позволило И.Я. Фроянову и Ю.И. Юдину отнести былины именно к этой эпохе и с помощью этнологии расшифровать ряд былинных сюжетов. Однако в науке сохраняется и настороженное отношение к былинам как к памятникам, записанным лишь в Новое время (И.Н. Данилевский).

Народ породил и еще одно удивительное явление культуры: волшебную сказку. Трудами В.Я. Проппа установлено, что «сказка вырастает из социальной жизни и ее институтов». Восприятие Киевской Руси в качестве «дофеодального периода» может скорректировать также и восприятие сказок, более четко определить границы «доклассового общества», к которому восходит сказка. В сказках отражаются два основных цикла: инициации и представления о смерти.

Письменность у восточных славян появляется под воздействием внутренних факторов – процесса формирования городов-государств, волостей, во многом идентичных древневосточным номам и древнегреческим городам-государствам. На ранней стадии развития этих доклассовых государственных образований интеграционные тенденции были настолько сильны, что активно стимулировали рост письменности как одного из орудий межобщинных отношений.

Решающее значение народных нужд в развитии древнерусской письменности подтверждается историей древнерусского литературного языка. Присущие древнерусскому обществу общинность и демократизм были мощными инструментами влияния народной стихии на литературный язык. Древнерусский литературный язык весь пронизан разговорной речью: он звучит в юридических текстах, летописях, древнейшей из которых была «Повесть временных лет», в «Молении» Даниила Заточника и многих других письменных памятниках. Звучит он и в жемчужине древнерусской письменности – «Слове о полку Игореве», посвященном походу в 1187 г. новгород-северского князя Игоря на половцев. Нельзя, впрочем, не отметить, что некоторые историки считают этот памятник подделкой XVIII в.

Сложной символикой, сочетавшей в себе христианские и языческие черты, была пронизана и «поэзия в камне» – архитектура. К сожалению, мы мало знаем о дохристианском зодчестве восточных славян – ведь оно было деревянным. Тут могут помочь лишь археологические раскопки и те описания, которые сохранились о храмах славян Центральной Европы. Не так много сохранилось и каменных храмов. Вспомним Софийский собор – замечательный памятник зодчества и изобразительного искусства. Храмы, посвященные святой Софии, были построены в Новгороде и Полоцке.

Русские мастера, заимствовав многое из Византии, творчески развивали византийские традиции. Каждая строительная артель пользовалась своими излюбленными приемами, и постепенно в каждой земле возникала своя собственная культовая архитектура. Основным строительным материалом был тонкий кирпич – плинфа, а секреты состава раствора передавались из поколения в поколение.

Отличительными чертами новгородского архитектурного стиля были монументальная строгость и простота форм. В начале XII в. здесь работала артель мастера Петра, создавшая соборы в Антониевском и в Юрьевском монастырях. Этому мастеру также приписывается создание церкви Николы на Ярославовом дворище. Замечательным памятником была церковь Спаса на Нередице, разрушенная в годы войны.

Иной характер имела архитектура Ростово-Суздальской земли, где основным строительным материалом была не плинфа, а белый камень-известняк. Главные черты архитектуры этой земли сложились во время правления Андрея Боголюбского. Тогда во Владимире был воздвигнут Успенский собор, ведущие в город Золотые ворота, княжеский замок в Боголюбове, а неподалеку шедевр – церковь Покрова на Нерли. Для владимиро-суздальской архитектуры характерно использование выступающих пилястр, барельефных изображений людей, животных и растений. Как отмечают искусствоведы, эти храмы и строгие и нарядные одновременно. В конце XII – начале XIII в. зодчество становится еще пышнее, декоративнее. Ярким памятником этого времени является Дмитриевский собор во Владимире, который был построен при Всеволоде Большое Гнездо. Собор украшен тонкой и затейливой резьбой.

В Древней Руси получила распространение и живопись – прежде всего, фресковая роспись по сырой штукатурке. Фрески сохранились в Софийском соборе в Киеве. Многие из них посвящены бытовым сюжетам: изображение семьи Ярослава Мудрого, борьба ряженых, охота на медведя и т. д. Во внутренних помещениях собора сохранились и великолепные мозаики – изображения, составленные из мельчайших кусочков смальты. Одно из наиболее известных – изображение Дмитрия Солунского.

Получила распространение в Древней Руси и икона – изображение святых, почитаемых Церковью, на специально обработанных досках. Древнейший сохранившийся памятник иконописи – Владимирская икона Божьей Матери. Она была перенесена Андреем Боголюбским из Киева во Владимир, откуда и идет ее название. Искусствоведы отмечают в этой иконе лирику, мягкость, глубину выраженных в ней чувств. Впрочем, древнейшие наши иконы – скорее не древнерусское, а византийское искусство.

Это народное поэтическое начало получает во владимиро-суздальском искусстве свое дальнейшее развитие. Оно видно в древнейшем из дошедших памятников станковой живописи этой земли – в оглавном «Деисусе», выполненном, вероятно, в конце XII столетия. На иконе Христос представлен между двумя ангелами, слегка склонившими к нему головы. К этой же земле относится и великолепная икона «Оранта».

Русские златокузнецы, используя сложнейшую технику: скань, зернь, перегородчатую эмаль, изготовляли разнообразные украшения – серьги, кольца, ожерелья, подвески-колты и т. д.

О древнерусской музыке мы имеем слабое представление. Народная музыка может предстать перед нами лишь в артефактах археологических изысканий. Что же касается церковной музыки, то «практическое устроение певческого дела на Руси, разделение поющих на два клироса» связывают с именем Феодосия Печерского. По мысли Н.Д. Успенского, древнерусская музыка была эмоциональна, тепла и лирична.

Явление, которое было главным для древнерусской культуры и мировоззрения, в котором, как в фокусе, собираются все лучи культурной жизни той поры – город. Культура Киевской Руси была поистине городской, как и сама страна называлась – страной городов. Достаточно сказать, что в «Повести временных лет» слово «град» употреблено 196 раз, а в полногласном варианте – 53 раза. В то же время слово «село» употреблено 14 раз.

Город, городская стена имели сакральное значение, что, видимо, брало свое начало от ограды, которая окружала славянские языческие капища. После введения христианства такого рода представления перешли и на христианскую святыню. Не случайно исследователи отметили полное совпадение в плане по форме основного объема Новгородской Софии с Перуновым капищем. При этом особое значение приобретали ворота – разрывы в той границе, которые окружали город. Вот почему на воротах часто возводили надвратные церкви.

Сакральную роль играл и детинец – главное городское укрепление и главная городская святыня. Храм был центром культурной регуляции, «размещенным в средоточии социального пространства данной общины». Это был религиозный центр города и всей городовой волости – города-государства.

С городами были связаны все памятники письменности. Даже былины, несмотря на то, что действие в них часто происходит в «чистом поле», – жанр сугубо урбанистический. Еще В.М. Миллер писал: «Слагались песни там, где был спрос на них, там, где пульс жизни бился сильнее – в богатых городах, где жизнь шла привольнее и веселее».

Культура Киевской Руси, общественное сознание – темы неисчерпаемые. Они изучаются и будут изучаться в науке. Важно отметить, что культура Киевской Руси была вполне адекватна той системе экономических, социальных и политических отношений, которая существовала в ту эпоху. В этой связи нельзя обойти и вопрос о «древнерусской народности». В советской историографии Киевская Русь считалась «колыбелью трех братских народов», а древнерусская народность, соответственно, формой этой «колыбели». Вряд ли стоит иронизировать над этими «младенческими» определениями, как это делается в современной украинской исторической литературе. Это были поиски ответа на важный вопрос.

Сейчас «древнерусская народность» служит предметом споров. Была ли она? Для эпохи вождества, о которой выше шла речь, того порога этничности, который отразился в исторических источниках, было вполне достаточно. Восточные славяне унаследовали эту этничность из глубокой древности, они не утратили представления и об общеславянском единстве. Еще меньше оснований говорить о «древнерусской народности» для периода расцвета городов-государств. Понятия «кияне», «полочане», «черниговцы», «смольняне» и т. д. содержат в себе информацию о принадлежности к той или иной волости-земле, а не к этносу.

Ситуация вполне напоминала древнегреческую историю. «Греки никогда не смогли перешагнуть рамки города-государства, разве только в мечтах… Они чувствовали себя, прежде всего, афинянами, фиванцами или спартанцами», – пишет знаток греческой цивилизации А. Боннар. Но все-таки «не было ни одного греческого полиса, который бы не ощущал очень остро своей принадлежности к эллинской общности». Также и древнерусский человек, будучи жителем города-государства, древнерусской политии, ощущал свою принадлежность к Русской земле, под которой нельзя подразумевать некое государство. Не малую роль у греков и у восточных славян сыграла колонизация, которая как раз и сталкивала с другими этносами. Со временем определенную роль начинает играть и православие.

Вопрос о народности подводит к другому, ставшему очень актуальным вопросу: чья ты, Киевская Русь? Украинская, русская или белорусская? Не хочется подробно останавливаться на этом вопросе, поскольку он оброс всякого рода мистификациями и фальсификациями. Скажем просто: она – общая. Киевская Русь – это «античность» Восточной Европы. Мы располагаем своей «античностью», так же как свою античность имеет и Западная Европа. Надо осознать, что в этом смысле Киевская Русь принадлежит всем нынешним новым государствам: России, Украине и Белоруссии. Она наша гордость и радость: там еще не сформировалось в полной мере государство, не было сложившейся народности, не было устоявшейся религии и Церкви, но там была высокая культура, свобода и много славного и хорошего.

Контрольные вопросы и задания

1. Объясните, что такое «континуитет» и «феодализм»?

2. Какая религия господствовала в Западной Европе?

3. Где и когда зародился ислам?

4. Характерные черты политического и экономического строя Византии.

5. Назовите первых древнерусских князей.

6. Призвание варягов: вымысел или реальность?

7. Что такое «престижные пиры»?

8. Причины появления городов на Руси.

9. Что такое «снем»?

10. Каких древнерусских князей этой поры вы запомнили?

11. Почему Владимира Мономаха сравнивают с Солоном?

12. Какие древнерусские земли вам известны?

13. Как шло становление демократического строя в древнем Новгороде?

14. Расскажите о взаимоотношениях Новгорода и Владимиро-Суздальской Руси.

15. Назовите князей Владимиро-Суздальской земли.

16. Как природные условия влияли на развитие древнерусской экономики?

17. На каком принципе строились отношения в княжеском роде Рюриковичей?

18. Что такое город-государство, его основные черты и характеристики.

19. Роль Церкви в Древней Руси, ее участие в жизни социума.

20. Основные юридические памятники Древней Руси.

21. Особенности древнерусского эпоса: былины-старины.

22. Дайте краткую характеристику древнерусской архитектуры.

23. Что вы знаете о древнерусской живописи?

24. Роль города в древнерусской культуре.

25. Существовала ли древнерусская народность?

Литература

1. Дворниченко А.Ю. Российская история с древнейших времен до падения самодержавия. М.: Весь Мир, 2010.

2. Петрухин В.Я., Раевский Д. С. Очерки истории народов России в древности и раннем Средневековье. М.: Знак, 2004.

3. Фроянов И.Я. Древняя Русь IX–XIII вв. М., 2012.