Глава 1
Мировые войны
Исход гришундийцев
Короли Пашундия I и Гришундия I были двоюродными братьями и правили двумя главными народностями материка Могучий – пашундийцами и гришундийцами. Обитали они в крепости Крепкий Орешек, которая была в ту пору единственной на всем материке. В наследство от своих отцов им достались плодородные земли с покорёнными племенами. Жили короли, припеваючи, очень дружно и радостно до поры до времени, пока не произошло одно пренеприятнейшее происшествие.
Дело в том, что по приказу Пашундии началось строительство новой крепостной башни. И однажды, в ясный майский вечерок, после сытного обеда, Гришундия решил прогуляться вокруг крепости. Он шел не спеша, наслаждаясь вечерним ароматом, покуда не забрел на стройку новой башни. Как он туда попал, остается загадкой. Ударило его что-то в голову или сам бес попутал, да только не обращал король ни на что внимания, шел себе и шел. И тут случилось непоправимое.
Один из рабочих выронил кирпич, который шандарахнул по ничего не подозревающей голове его величества.
Что потом было! Столько криков и ругани здесь не слыхали со времен создания земли. Братья короли жутко переругались друг с другом. Оставаться после этого под одной крышей Гришундия не пожелал, а вместо этого решил уйти со своими племенами и основать своё собственное королевство.
Так и случилось, вскоре все гришундийцы покинули эти земли и отправились вслед за своим предводителем, в поисках новых подходящих земель.
Долго бродил Гришундия со своим народом на севере и западе от Великой реки, покуда не набрёл случайно на маленький домик посреди леса. Зайдя внутрь, он обнаружил там маленькую дряхлую старушонку.
– Здравствуй Гришундия! – поприветствовала она его.
– Здравствуй старая женщина. Откуда ты меня знаешь? – удивился король.
– Я много что знаю. И про тебя и про брата твоего, даже папаш ваших видывала.
– Вот тебе здрасте! – еще больше удивился Гришундия. – А ты старушка смотрю не простая. Есть у меня забота одна, может, тогда советом поможешь?
И король рассказал ей всю свою историю.
– Решил теперь я своё королевство основать, да только не знаю где. Всё никак места подходящего не найду. Уж больно всё близко к Пашундии.
– Тогда ты тут и не найдешь ничего, – молвила старушка. – Может за морем поискать стоит. Говорят там обширные земли и очень много островов.
– Продолжай. Мне очень интересно, – сказал Гришундия. – Где это всё говоришь?
– Знамо где, на севере, за морем-окияном, аккурат те земли и лежат.
– А как мне туда добраться-то, я ведь и плавать не умею совсем?
– К западу отсюда есть большой лес. Вот туда-то и иди. Построй себе лодки и отправляйся прямо на север. А ежели попадешь в течение сильное, так не бойся, оно прямо в нужное место тебя и приведет.
– Вот спасибо тебе мудрая женщина за совет, – молвил король, да и попрощался с ней.
Так Гришундия и поступил, вышел со своим народом на самое северное побережье Могучего, где никто никогда ещё не бывал и разбил свой лагерь. Из деревьев, что были неподалеку в лесу, стали люди себе лодки строить. Сложно сказать, сколько времени прошло с той поры, да только настроили они себе лодок большое количество. Все кто был погрузились на них и отплыли, никого на берегу не оставили.
Как и говорила старуха, попали их суда в течение сильное. Но гришундийцы не забоялись и продолжали свой путь. И в скором времени прибыли к острову огромнейшему. На нём и решили остановиться да заселиться. Места там было видимо-невидимо, в глубине разрастались большие непроходимые леса, рек да озёр было целое множество. Понравилась земля эта гришундийцам, основали они здесь своё новое королевство Гришунляндию, которое разбилось в последствии на 3 царства: Московское, Дачное и Египетское.
Так и стал с той поры Гришундия I со всеми своими людьми жить на севере. А Пашундия I остался на юге и стал один править своим королевством – Пашунляндией. Вскоре наладили братья свои отношения, помогать стали друг другу в войне, а потом и союз заключили официально.
Первая Мировая
После того как Гришундия I покинул стены Крепкого Орешка, Пашундия I стал единоправным правителем всего государства. Оставшись один, он сначала грустил несколько месяцев, а потом, чтобы уж совсем не скиснуть решил развеяться. А самый подходящий в ту пору способ для этого было повоевать с кем-нибудь из соседей. Разослав разведчиков по окрестным землям, король стал готовиться к войне. Было набрано войско в размере 100 человек и построена осадная башня.
В ту пору в Пашунляндии ещё не было никакой профессиональной армии, и все воины были выходцами из простых крестьян и охотников, вооруженных кто чем. Тяжелых и рыцарей ещё не было и в помине.
Спустя некоторое время вернулась разведка.
– Ваше величество, у нас есть две новости: хорошая и плохая, с какой начать? – обратились к Пашундии его люди.
– Давайте с плохой, – молвил правитель.
– Плохая новость в том, что на всей территории нашего материка, кроме нас больше никого нет и воевать тут попросту не с кем.
– Ну а хорошая тогда? – поинтересовался король.
– А хорошая в том, что на юге, за высокими горами Раздельерами, лежит другой материк Гамлюндия. Земли те густо заселены различными народностями.
– Ну что ж, отлично, – молвил монарх. – Тогда мы туда и отправимся.
С тех пор не прошло и пару дней, а Пашундия со всем своим войском уже шёл на юг, по направлению к Раздельерам.
Перевалив через массивный хребет, пашундийцы разбили лагерь и стали отдыхать, а разведчики отправились за выяснением новых подробностей.
Через неделю они вернулись и доложили своему королю.
– Мы всё разузнали, – сказали они. – На территории Гамлюндии расположены 3 крупных государства: Пильмендония, Римская Республика и Сундрагурия. В одиночку мы не справимся ни с одним из них. Остаётся только вступить с кем-то в сговор против третьей стороны.
В ту пору у Пильмендонии и Римской республики были весьма напряжённые отношения и, поразмыслив, Пашундия I предложил римлянам свою военную помощь.
Римский диктатор Сулла, получив такое предложение, подумал немного и решил согласиться принять Пашундию с войском в свои ряды. Вместе было решено двинуться на столицу Пильмендонии – Джинсонвиль.
Так они и сделали. Усилив свои легионы войском северян, Сулла отправился прямиком на вражескую столицу.
Спустя две недели союзное войско углубилось в Пильмендонские земли и вышло к окрестностям Джинсонвиля. Здесь два правителя остановились и придумали весьма простой план: во время сражения римских легионов с войсками пильмендонцев, пашундийцы должны были пойти в обход и, с помощью осадной башни, захватить сам город.
Правил в ту пору страной Пильмендонией великий и славный король Гога-Магога. Это был очень сильный и популярный монарх. Он был большим и крепким, уже давно не молодым, но ещё совсем не старым. Это был очень зрелый мужчина с роскошной бородой и суровым взглядом. Вдобавок ко всему, король был хорошим воином и полководцем. Множество сражений он выиграл во славу своей страны. Подданные его любили и уважали, а соседи побаивались. При нём государство достигло больших высот и стало передовой страной всего Среднеземья.
В то время когда союзники подошли к Джинсонвилю, Гога-Магога тоже планировал свою битву. К этому моменту почти вся армия королевства была стянута к столице, дабы дать отпор и сокрушить неприятелей. А воинов у короля было много.
– И на что только эти римляне рассчитывают? – удивлялся Гога-Магога.
– Здесь не только римляне, но и целое войско выходцев с севера, во главе с Пашундией I, – доложили ему.
– А, вот оно что. Тогда всё понятно. Ну, с этими-то, я думаю, проблем не будет. Вооружены они плохо, тяжёлых и рыцарей у них нет. Наши доблестные войска без труда с ними справятся.
На следующий день обе армии встретились на поле восточнее самого Джинсонвиля. Предстояла большая битва, и воины с обеих сторон были полны решимости.
Расположение у противников было следующее (см. схему 1):
Схема 1
Все свои основные силы Гога-Магога распределил напротив римлян. На левом фланге встали, ощетинившись пиками, союзные нацисты-крестоносцы, центр заняли полк Карабаса-Барабаса и полк Счастливого Ганса. Против войска северян на правом фланге стоял корпус Вервольф. Он хоть и назывался корпусом, но в действительности был не больше обыкновенного батальона (порядка 25 человек). Чуть поодаль, в резерве, расположился полк ополчения из Великого Копендагена. Также позади основных сил король расположил свою любимую рыцарскую конницу.
У союзников же весь центр и левый фланг заняла римская армия в составе двух легионов, а на правом фланге расположилось войско Пашундии вместе с осадной башней. Ставки обоих находились чуть позади основных сил.
Вскоре сражение началось. Римский диктатор отдал приказ к наступлению и вся союзная армия, под звуки труб и рёв солдат, двинулась на позиции пильмендонцев. Гога-Магога же решил крепко стоять в обороне.
Войска медленно, но верно стали приближаться друг к другу. Лучники открыли огонь. С обеих сторон начали падать люди, пронзённые стрелами. Ещё немного и воины схлестнулись.
С дикими криками и воплями пашундийцы бросились колошматить корпус Вервольф, а римляне встретили упорное сопротивление в центре и на левом фланге. Бой закипел. Солдаты обоих воинств ожесточённо рубили друг друга, сверкая доспехами. Кругом стоял ужасный ор, ломалось оружие и щиты, кричали раненые.
От большой дикости северян вервольфовцы вскоре оробели и дрогнули, а затем начали отступать. Пашундийцы же усилили натиск и смяли весь корпус. Видя продвижение на правом фланге, диктатор Сулла ввёл в бой весь свой резерв. После усиления натиска весь фронт пильмендонцев начал отступать.
Увидев такую картину, Гога-Магога приказал ввести в бой рыцарскую конницу и ополченцев Копендагена. Тут же весь цвет рыцарства сорвался с места и устремился на римлян, остановив движение легионов. А на правом фланге пашундийцы столкнулись с полком Копендагена.
Для северян наступил неудачный момент. Копендагенцы, прошедшие не одну войну, оказались не по зубам солдатам Пашундии. Те разбились об их стройные ряды, потеряв большую часть своих воинов. Пильмендонцы действовали крепко и слаженно, рубя и колотя наступающих.
В центре продолжали идти ожесточённые бои с переменным успехом. Наступление легионов остановилось, теперь все их силы были брошены на борьбу с рыцарями, прорубавшимися сквозь шеренги римлян.
C начала сражения прошло уже много часов. К тому моменту оба воинства потеряли около половины всего личного состава. Поле было завалено трупами, а поножовщина всё продолжалась.
И вот, наконец, настал переломный момент. На правом фланге натиск северян обессилил. Копендагенцы перебили большую часть армии неприятеля. И когда уже во всю добивали пашундийцев, их правитель пожалел что попал сюда. Северяне дрогнули и пустились в паническое бегство, позабыв и про башню и про своего короля. Вскоре и сам Пашундия был вынужден бежать, спасая свою жизнь.
В этот момент римский диктатор увидел разгром и бегство своих союзников, после чего сразу же приказал легионам отступать. Уже на бегу Пашундия закричал ему, что у римлян ещё много сил дабы продолжать бой, Но Сулла его не слушал.
Все остатки римской армии ускоренным темпом отступили, оставив поле боя за пильмендонцами.
Так Гога-Магога одержал победу в этом сражении. Позднее весь этот поход и битву у Джинсонвиля летописцы Пашунляндии назвали Первой Мировой, а последующий поход Второй Мировой.
После поражения Сулла разочаровался в союзе с Пашундией и больше уже к его помощи не прибегал.
“Уж больно ненадёжный фрукт”, – говорил он.
А сам северный король, побитый, с остатками войска вернулся на Родину и стал готовиться к новым походам.
Поход пильмендонцев
Прошло несколько лет после этой военной кампании и сражения под стенами Джинсонвиля, с тех пор о пашундийцах узнали все страны. Весть о новом королевстве на материке Могучий очень быстро облетела все народы Гамлюндии.
В то же время Гога-Магога решил наказать северян за их помощь Риму и столь дерзкое нападение на столицу. После чего были собраны все имеющиеся сведения о Могучем и населяющих его племенах. Все, какие есть, карты были доставлены во дворец. Тогда же состоялось собрание генерального штаба страны.
– Я думаю, товарищи герцоги, маркизы и графы, нам надо устроить карательный ответный поход в земли Пашундии I, – обратился король к своему окружению. – Негоже оставлять без наказания столь дерзкое нападение с его стороны. Проучим врагов, глядишь, больше не осмелятся к нам соваться. Для начала, я предлагаю устроить разведку их территории. Отправим на север небольшую группу, пусть осмотрятся там, понаблюдают, затем захватят местного языка и подробнейшим образом порасспросят: сколько воинов у королевства, где какие населённые пункты и так далее.
– Отличное решение, ваше величество, – обратились к правителю его подданные. – Мы немедленно этим займёмся.
На следующий же день небольшая группа пильмендонцев отправилась на север к материку Могучий. Через какое-то время они добрались до земель Пашунляндии и захватили одного из местных жителей по имени Пронька. Скрутили, связали его и потащили обратно в Пильмендонию на допрос.
А Пронька был не дурак, смекнул, что к чему. Начали его допрашивать, так стал он супостатам сплошь неверную информацию выдавать. Спросили сколько воинов у его короля, ответил, что очень мало – всего-то пятьдесят и никак не больше. Обрадовались тогда разведчики, побежали быстрее к Гоге-Магоге, всё как есть рассказать.
Вернулись они в Джинсонвиль и доложили: Мол, так и так, королевство Пашунляндия молодое ещё и слабое. Воинов всего-то около пятидесяти, и одно всего укрепленьеце, да и то деревянное – Крепкий Орешек называется.
– Это очень хорошо, – сказал Гога-Магога. – Нет нужды посылать на них большие силы и тем самым ослаблять оборону страны. С таким отрядом и один полк вполне справиться.
Было решено тогда отправить на север полк Копендагена во главе с полковником Фортенбрасом и, в дополнение к нему, корпус Вервольф с командиром Петруччио. Общей численностью карательная экспедиция составила порядка 70–80 человек, из которых, по меньшей мере, половина была тяжёлыми. Также взяли несколько разведчиков и самого пленного пашундийца.
Долго ли коротко ли, шли воины по дороге на север, миновали высокие Раздельеры и пришли в земли Пашунляндии. Тут решили ещё раз Проньку допросить. Притащили его тогда в палатку к Фортенбрасу.
– Ну, Пронька, – обратился к нему полковник. – Говори куда нам идти теперь. Где этот ваш Крепкий Орешек находится. Да попробуй только нас обмануть, вмиг пожалеешь о том, что на свет появился. Начнём тебя мучить, пытать – не сносить тебе головы. Так что ты лучше с нами сотрудничай. Мало того, что жив останешься, так и награду от нас получишь.
“Эх, вмазать бы тебе по наглой полковничьей морде”, – подумал пленный крестьянин. – “Угрожаешь мне, да ещё и заграничные подарки обещаешь. Думаешь, дурак совсем Пронька, обрадуется и Родину с потрохами продаст. Нет не такой Пронька, он вам ещё покажет Кузькину мать”.
Да только не подал пашундиец и виду, а вслух произнёс:
– Согласен я с вами сотрудничать, проведу аж до самого Крепкого Орешка. Стоит он на севере, вокруг леса одни дремучие. Без меня вы совсем заблудитесь, заплутаете. Только я дорогу туда знаю, проведу вас так и быть за вознаграждение.
Обрадовался Фортенбрас, велел развязать и накормить пленника, да всё же приглядывать за ним повнимательней.
Так и стали они по лесам да болотам ходить. Сообразил проводник как весточку своим передать, предупредить об опасности. Узнали жители местные по Пронькиным знакам о том, что беда в их края явилась – целое пильмендонское войско, и ходят они теперь по лесам да болотам вокруг столицы страны, да пока к самой не подходят, всё время тянут.
Вскоре и сам Пашундия I о беде узнал. Доложили в крепость про экспедицию карательную. Стал тогда король встречу готовить тёплую, стянул к Орешку всех своих воинов боеспособных. Много их набралось в ту пору. По сравнению с первым походом на Джинсонвиль, раза в два больше стало.
– Тут-то мы их и встретим, да угостим гостинцами сладкими, – говорил он своим солдатам.
Стали за пильмендонцами наблюдать. Смекнул тогда Фортенбрас, что водит его за нос этот мистер Пронька, вокруг да около ходит. Прижал тогда его к сосне, поколотив порядком, да пригрозил пытками страшными. Раскололся тогда пашундиец, открыл супостатам дорогу верную на столицу Пашунляндии. Да только к тому времени уже всё готово было, и ждали их всех с распростёртыми объятиями.
Двинулись захватчики прямиком на Крепкий Орешек. Вышли, да и узрели его. Обманул их Пронька, вместо маленького деревянного укрепления, перед ними стояла настоящая каменная крепость с высокими стенами и башнями.
– Вот ведь Пронька! Тащите-ка его сюда, будем ему голову отрубать, – скомандовал полковник.
– А нет его, пропал. Только что лежал тут связанный, а сейчас и след простыл. А стражник, что его охранял, мёртвый лежит, стрелой пробитый.
– Что!!! Сбежал негодник, – закричал Фортенбрас. – Обманул нас, водил неведомо где, да ещё и удрал!
Поняли тогда южане, что попали в ловушку. Окружили их враги со всех сторон огромным количеством.
– И здесь нас Пронька обманул. Говорил пятьдесят воинов, а здесь как минимум все двести, – промолвил полковник.
Но недолго ему оставалось возмущаться. Обрушились вскоре на них пашундийцы Колотить начали, рубить и колоть, да из луков стреливать. Большой перевес был у врага, не могли пильмендонцы ничего тут поделать. Посопротивлялись немножко, побрыкались, да и полегли все в этом бою неравном. Никому из них уцелеть не удалось. Сокрушили северяне под Крепким Орешком весь карательный корпус.
Прошло время. От отправленного войска не было никаких вестей. Понял тогда Гога-Магога, что полегли все Пильмендонцы в лесах северных. И больше уже не стал никого отправлять. А потом и разведка сообщила, что врагов в Могучем теперь много стало, что только крупными силами их разбить можно.
Решил тогда король защитить свои владения от этих беспокойных варваров. Воздвиг он крепость на южных границах Раздельер и нарёк её Фиг-Вам.
– Теперь-то уж никто так просто к нам в гости не сунется, – приговаривал Гога-Магога, довольно поглаживая свою бороду.
Вторая мировая
Уже не один десяток лет прошёл со времён Первой Мировой. Всё это время Пашундия I готовился к новой войне с силами Пильмендонии.
К тому времени государство Пашунляндия ещё больше выросло и окрепло, а границы его расширились. Король же всеми возможностями старался усиливать армию и, за столь короткий срок, достиг огромных результатов. По сравнению с первым походом его армия увеличилась в 3 раза, также улучшилось качество вооружения. Но самое главное, стали появляться тяжёлые и даже рыцари.
Был также налажен контакт с Гришунляндией. После стольких лет неизвестности Пашундия I, наконец, получил от своего брата известие. Оказывается, Гришундия со всем своим населением переплыл на лодках через северное море и достиг новых неизвестных земель. Там то он и основал своё королевство на одном из огромнейших островов. И вот, более-менее разобравшись с делами, отправил на юг весточку с послами. Готов говорит к сотрудничеству между странами в военных и мирных делах. Очень обрадовался этому Пашундия и устроил послам праздник.
А ещё в ту пору в юго-западных степях Могучего возникло новое кочевое племя пластмассовых. Племя быстро росло в количестве и вскоре основало новое государство – Пластмассовый Каганат со столицею Карачаганаг. Город стал основным торговым и адми-нистративным центром всей страны, и в него начало стекаться множество свободных кочевников со всей степи. Власть в Каганате захватил жестокий и коварный Синий Рыцарь со своим братом Коричневым Рыцарем. Армия степняков всегда колебалась, а в то время составляла порядка 150–200 человек. Основной и главной силой всей пластмассовой армии была лёгкая конница, и составляла она одну треть от общего количества воинов.
Итак, спустя много лет, убедившись, что его армия сильно выросла, Пашундия I стал готовить новый поход на Джинсонвиль. Были отправлены послы в Гришунляндию и Пластмассовый Каганат, с предложениями поучаствовать в этой войне.
Гришундия I, ссылаясь на отсутствие сильного войска и большие трудности в транспортировке через воду, сумел прислать только один батальон (порядка 20–30 человек). Но зато, как он уверял, это были лучшие, отобранные воины с великолепным оружием и доспехами, во главе с опытным командиром.
– Спасибо и на том, – молвил Пашундия. – Хотя батальон мог бы быть и побольше.
Каган Синий Рыцарь тоже откликнулся на предложение. Кочевники оказались довольно воинственными и с радостью готовы были кого-нибудь пограбить. В обмен на долю в общей добыче они обещали присоединиться к войскам Пашунляндии.
Всё было готово, до выступления оставались считанные дни, как вдруг Пашундия I тяжело заболел. А поскольку всё отложить уже было нельзя, король поручил возглавить поход своему сыну молодому принцу Пашундии II. Надо заметить, что принц в ту пору был ещё совсем молод и неопытен, ему не было ещё и двадцати лет. И уж тем более он никогда не участвовал в сражениях и славных походах, а также не имел ни малейшего представления о ведении войн. Задачка была не из простых. Тогда старый правитель поручил своему лучшему командующему – генералу Мопсу отправляться вместе с Пашундией II и приглядывать за ним, давать советы и помогать в управлении армией.
– Головой отвечаешь за принца, – приговаривал Мопсу Пашундия I. – Командуй с умом, советы давай дельные. На тебя все надежды, не подведи меня старика.
– Не подведу, ваше величество. Будьте уверены, – отвечал генерал.
То была осень, когда армия двинулась на юг. Погода не предвещала ничего хорошего, весь день было холодно и сыро, а к вечеру разразился жуткий ливень, так что всё следующее утро и день пашундийцы провели в сушке одежды. К счастью, погода вскоре наладилась, и Пашундия приказал идти на соединение со степняками.
В это же время в Джинсонвиле Гоге-Магоге доложили о выступлении большой армии на севере.
– Чтож, значит, новый поход затеяли северяне, – молвил король. – Будем готовиться к войне. Усильте пока гарнизон Фиг-Вама и отошлите гонцов по всем городам. Пусть готовят солдат к битве.
Было решено пока не собирать огромную армию, ведь враги могут не захватить пограничную крепость. А в помощь Фиг-Ваму был направлен отряд клопов из Клоподрома, чьи владения располагались южнее.
В конце сентября войско пашундийцев оставило позади южную границу своего королевства и вышло в степи. Сам принц ехал верхом на белом коне посреди своих телохранителей и был очень доволен. Жизнь во дворце весьма надоела ему.
“Если бы не азартные карточные игры и шумные пирушки, то я бы уже давно загнулся от скуки”, – думал он. – “Теперь же у меня появилась реальная возможность показать себя с лучшей стороны”.
Так думал принц, пока к нему не подскочил один из воинов. Очнувшись от мыслей, как он будет громить Гогу-Магогу, Пашундия II услышал радостные вопли солдата.
– Впереди виднеются шатры, множество шатров. Это кочевники, они уже ждут нас! – кричал он.
– О, неужели так быстро пришли, – молвил принц. – Идём на сближение.
И войско северян объединилось со степняками, разбив ещё больший лагерь.
Командовал пластмассовыми Коричневый Рыцарь, он поприветствовал Пашундию и обсудил детали предстоящего похода.
Прошло ещё какое-то время.
Однажды поздним вечером, когда принц уже прилёг было поспать, к нему в палатку вошёл встревоженный Мопс.
– Ваше высочество, – обратился генерал. – Нам срочно необходимо обсудить дальнейшие действия в связи с возникшими проблемами.
Отчего Пашундия лениво поднял голову с подушки и посмотрел на вошедшего.
– Какие такие проблемы? Не видишь ночь на дворе. Нет у нас никаких проблем. Не успел задремать, как опять будят, совсем поспать не даёте! Завтра приходи, – завопил он недовольным голосом.
– Боюсь, что дело весьма серьёзное и не терпит отлагательств, – молвил Мопс.
– Ну что там такое, говори тогда быстрее.
– Вернулась разведка и доложила: по ту сторону Раздельер возникла новая крепость и теперь никак мимо неё не пройти.
– Как крепость? Какая-такая крепость? Ничего такого я раньше не слышал, – удивился Пашундия.
– Судя по всему, она возникла не так давно и уже после нашего первого похода.
– И что же теперь делать? Как нам попасть в Пильмендонию? Нет, мы так не договаривались, я и крепости-то брать не умею.
– Придётся что-нибудь предпринять, – заявил генерал.
– О! Я придумал отличную идею – пошлём на штурм войска пластмассовых, авось, они с этим справятся, глядишь, и наши воины уцелеют.
– Не советую вам этого делать, степняки абсолютно не годятся для штурма укреплений, – заметил старый вояка.
– Но, но, но, ещё как годятся. Ты что же предлагаешь бросить под пушки моих людей? – возмутился принц.
– Кочевники могут не одобрить такого решения, – продолжал генерал.
– Ну, уж ладно. Синего Рыцаря здесь нет, а уж с его братцем мы как-нибудь договоримся.
– Воля ваша, но они могут разозлиться в последствие.
– Ладно, не пугай. Разобьём пильмендонцев, а потом уж и с ними поговорим. Всё хватит дискуссии разводить, спать пора. А завтра передай Коричневому Рыцарю моё распоряжение. Пусть готовится к штурму.
Через пару дней вся армия пластмассовых подошла к пограничной крепости и приготовилась к атаке.
Фиг-Вам стоял как неприступная скала, перегораживая всё ущелье и единственную дорогу между материками. По стенам носились кучками клопы, ожидая начала битвы. Эти человекообразные насекомые были полны уверенности, что степняки крепость не захватят, а посему находились в весьма радостном настроении и открыто злорадствовали со стен. Обзывались различными ругательствами и всячески паясничали, напевая при этом неприличные песенки.
Окинув Фиг-Вам взглядом, Коричневый Рыцарь отдал приказ к началу штурма. И полчища пластмассовых тут же устремились в атаку. Надо заметить, что Мопс тут был прав, и кочевники действительно не умели захватывать укрепления.
Они шли большой толпой, несмотря на залпы пушечных орудий, которые выкашивали их как траву. Они умирали от ядер и картечи, но всё равно шли. Множество степняков погибло на подступах, но когда они, наконец, добрались до стен, началось действительно ожесточённое сражение. Клопы и пограничники бились, как могли, толпами скидывая захватчиков вниз, но те всё лезли и лезли, и не было им числа. Вот уже стены пали, и бой завязался внутри укреплений. Тогда-то клопам стало уже не до смеха. Пластмассовые напирали всё сильнее, уничтожая защитников. Те же стали рубиться ещё ожесточённее, но численность их быстро таяла. Вот уж и последний клоп был пригвозжён копьём к земле. Оставалось совсем немного.
Спустя несколько часов битва завершилась. Все пограничники и клопы не устояли и были убиты. К великой радости Пашундии II, Фиг-Вам пал. Правда во время штурма погибло большинство воинов пластмассовых, и их осталось так мало, что Коричневый Рыцарь решил не продолжать дальнейший поход, а вернуться восвояси, в свой родной и любимый Карачаганаг.
Довольный своей первой победой, Пашундия с войском прошёл сквозь разгромленную пограничную крепость и устремился на юг, по дороге на Джинсонвиль.
Схема 2
В это время к Гоге-Магоге прискакал гонец со срочным донесением:
– Ваше величество, Фиг-Вам пал, – обратился он к королю. – Теперь враги вступили в Пильмендонию и идут прямиком на нашу столицу.
– Значит, всё-таки захватили крепость, – с досадою произнёс монарх. – Не думал я, что дикие варвары на это способны. Чтож, придётся теперь собирать войска. До Джинсонвиля враг не должен дойти, остановим его на подступах. Отправьте срочно гонцов к крестоносцам, пусть задержат их на какое-то время. А мы уж к тому моменту основные силы подтянем.
Разослав всех гонцов, Гога-Магога стал готовиться к битве.
С момента вторжения в Пильмендонию прошло уже около недели. Не встречая сопротивления, армия Пашунляндии сильно продвинулась по дороге на юг. Земли нацистов остались по правую руку, а впереди показалась одна из самых больших и полноводных рек материка под названием Гвадалквивир.
– Мы так быстро идём, что скоро будем в самом Джинсонвиле, – обратился к Мопсу довольный принц.
– На вашем месте, я бы не слишком радовался, – молвил генерал. – Скорей всего Гога-Магога уже собрал всю свою армию, и скоро нам предстоит с ней схлестнуться.
И точно, как, по словам генерала, тут же с правой стороны из лесов высыпали войска крестоносцев. Причём произошло это так неожиданно, что те успели врезаться в пашундийцев и смять пару отрядов.
– Что это такое? – закричал от неожиданности Пашундия.
– Как что, это как раз враги и есть, – успокоил его генерал.
– Ну, наконец-то. Всем воинам в атаку! – скомандовал принц.
И большая часть армии северян бросилась на нацистов. Завязалась кровавая сеча. Постепенно превосходящие войска пашундийцев начали теснить крестоносцев, загоняя их обратно в лес.
Но тут северян ждал второй сюрприз. С юга к его позициям начала приближаться сильная рыцарская конница пильмендонцев. Теперь большую часть сил принцу пришлось бросить на них. Со всего размаху рыцари врезались в пехоту, сокрушив первый ряд, и начали прорубаться сквозь них, рубя всех налево и направо.
– Остановите их немедленно! – завопил Пашундия. – Пока они не перебили всю мою армию. Копейщиков сюда быстрее.
В скором времени рыцари увязли в толпе, потеряв всю свою манёвренность, но продолжали рубить пехоту своими длинными мечами. Пашундийцы же кололи и рубили коней, стаскивали с них всадников и добивали дубинами. Битва продолжалась.
(Схема 3)
Кое-как удалось разгромить нацистов и перекинуть все силы на конницу. Но уже в то время армия северян понесла значительные потери.
В этот момент один из полков Пашундии, в составе которого были гришундийцы и возглавляемый тем самым “опытным командиром”, решил устроить марш-бросок к самому Джинсонвилю. Гришундийский командир не мог себе позволить отступить, так и не увидев и не попробовав на зубок столицу Пильмендонии. Форсировав реку и пройдя через лес, они вышли к самому Джинсонвилю и даже начали его штурмовать с помощью лестниц. Как вдруг – о гадость! Сзади по ним вдарил корпус Вервольф. Это была ещё одна засада. Из того леса больше не вышел ни один гришундиец.
А в это время у берегов Гвадалквивир продолжалось сражение. На помощь к рыцарям подоспел полк Карабаса-Барабаса и усилил натиск. Войско северян было уже сильно потрёпано, но ещё продолжало сражаться.
Теперь сам Пашундия уже и не думал, как он разорит Джинсонвиль и с победой вернётся на родину. Глядя на то, как пильмендонцы сминают его воинов, он всё больше подумывал об отступлении. Так прошёл ещё целый час, к южанам подошли новые подкрепления, а вот пашундийцев становилось всё меньше и меньше.
Вдруг принц увидел, что у него остался всего лишь жалкий отрядец, и речь идёт уже не об отступлении, а о паническом бегстве. Приказав Мопсу сдерживать врагов, покуда хватит сил, Пашундия развернул своего коня и во весь опор поскакал на север. Бегство его было настолько быстрым, что никто из телохранителей не мог его догнать. Он скакал несколько дней без перерыва, так велика была горечь поражения и страх возможной погони. И уже когда Пашундия до смерти загнал своего коня, он продолжал бежать, пока ноги не отказали ему. Принц упал и лежал так некоторое время, пока, наконец, свита не догнала его.
Вернулся Пашундия II к себе на Родину в ужасном состоянии и настроении и несколько месяцев приходил в себя.
Так закончилась Вторая Мировая – поражением пашундийцев от армии Гоги-Магоги у берегов Гвадалквивир. С тех пор энтузиазм северян поубавился, да и желание нападать на Пильмендонию сильно уменьшилось.