Страны Плодородной дуги в 3-м тыс. до Р.Х.
1. Укрупнение техногенных обществ. 2. Возникновение письменности. 3. Святая Земля. 4. Миграции в конце 3-го тыс. до Р.Х. 5. Финикийские торговцы. 6. Финикийские города Библи Угарит. 7. Северная Сирия: Эбла и Алалах. 8. Население Месопотамии. 9. Малая Азия. 10. Закавказье
1. Укрупнение техногенных обществ. В начале 3-го тыс. до Р.Х. в Передней Азии начинается процесс укрупнения техногенных обществ – отчасти за счет завоевания чужих территорий (правда, без особенного успеха). Завоевать они могли, поставить гарнизон-другой – тоже, принудить расписаться в том, что они старшие, а завоеванные младшие, тоже могли. Но полностью заселить территорию своими людьми было невозможно (пример – большинство колоний XIX—XX вв.) или очень трудно (римское «освоение» Южной Галлии и Иберийского полуострова, где, впрочем, до них оседали финикийцы и греки). Из того, с какой скоростью даже небольшие гармонические государства выходили из подчинения (особенно в египетских архивах сохранилась масса плачевных писем о том, как не слушаются фараона даже маленькие государства), и из многого другого следует: прочное освоение завоеванных территорий обычно реально не происходило, хотя было весьма желательно для писавших. Так, на долгие века и тысячелетия была задана модель политических отношений техногенных обществ с гармоническими.
Кто же оказался перспективным завоевателем в 3-м тыс. до Р.Х.? Не техногены, а жители больших государств горных районов Армянского нагорья, Западного Ирана и внутренних районов Малой Азии. Здесь возникают большие царства гармонических обществ, подвергшихся техногенному влиянию Двуречья – вначале шумерскому, потом шумеро-семитскому. Они не такие долговечные, как царства в Египте или семитские царства Двуречья, но эти общества могли не только завоевать, но и заполнить своими людьми определенные территории; имелся демографический резерв.
Попробуем понять, почему древние техногены не заселяли захваченные территории и не могли их заселить, а, допустим, хетты или митаннийцы оказались в состоянии провести подобную операцию. Жители государств хеттов или Митанни не боялись неудобств, они готовы были пойти и приспосабливаться к условиям непривычных ситуаций, чужого климата, почв, жить в окружении не очень дружелюбного населения; иначе говоря, они готовы были пойти на какие-то жертвы, что было тогда особенно характерно для народов исторического Закавказья. Жил там такой загадочный народ – хурриты, их было много, они любили периодически пробиваться в страны Плодородной дуги, захватывать большие территории и там оседать. Приходили они с Куры и Аракса, оставляя за плечами огромные пространства, и проходили века, например, в Святой Земле, пока хананеи при помощи взаимных браков ассимилировали их. А вот упитанных и сытых жителей Двуречья и долины Нила с их сложным укладом нельзя было поднять для крупного переселения. В поход – ну ладно, воевать они тогда умели, а вот заселять – нет; комфорт на родине дороже. Поэтому они и не представляли физической угрозы для других. Наоборот, самих шумеров постепенно сменили восточные семиты, переняв у них техногенный тип бытия. Равным образом египтяне смешались с ливийцами, эфиопами, греками и арабами, и «чистых» осталось мало.
На Плодородной дуге по-прежнему сохраняется сложная этническая чересполосица. Выделяются несколько типов государств. Первый тип государственного развития – у каждого народа свое государственное развитие, город-крепость, и все более или менее довольны. Сейчас мы знаем об этом уже больше. Города особенно быстро начинают расти с середины 3-го тыс. до Р.Х. на финикийском побережье, где возникает дотоле не существовавший тип часто плавающего, т. е. мореходного, населения. Финикийцы выходят в море и почти тысячелетие остаются единственным «плавающим» народом; раньше таких не было. Начинается интенсивная морская торговля, которой потом занимаются и греки. А в Святой Земле ничего подобного не видно: указанные процессы характерны отчасти только для Мегиддо.
Иной тип представляли собой семитские аграрные государства средних размеров. Например, в Северной Сирии – не приморской – появляется государство Эбла. На остальных территориях Плодородной дуги не возникает ни новых городов, ни новых типов государств.
Существенного воздействия техногенов на религиозную жизнь еще не происходит. Основные культы, проникшие тогда из Двуречья, – астральные, но почитание планет не получило здесь особенного развития, равно как и египетские культы предков.
2. Возникновение письменности. В 3-м тыс. до Р.Х. в рамках все более густонаселенных территорий, где неизбежно усложняются социальные связи, появляется письменность; ее виды были принципиально различны. Когда они возникли, никому не известно: точные даты есть только в учебниках. Далеко не факт, что время, когда люди впервые сделали рисунок на глине или камне, стало моментом рождения письма. Даты появления письменности на различных материалах (в том числе и не вечных) могут быть и отличными, и одинаковыми. Так или иначе надписи на «вечных» материалах (глина, камень) сейчас известны со второй половины конца 4-го тыс. до Р.Х. в Двуречье и долине Нила, а по меньшей мере в конце 3-го тыс. и у хананейского населения. Здесь сказались важные различия между семитскими народами и техногенами; для последних боги, созданные ими для самих себя, всегда были изначально царями, а царям письменность нужна.
Что представляет собой иероглифическая письменность? Это рисуночное письмо – изображения, которые могли на раннем этапе в значительной степени пониматься сами по себе. Собственно, таков принцип клинописи шумеров и иероглифов египтян. Постепенно определенное количество иероглифов становилось знаками-звуками. Древняя иероглифика – не слоговое письмо. (В слоговом письме один знак обозначает одну или несколько согласных в сочетании с гласной или одну гласную. Понять иероглифическое письмо чрезвычайно сложно, поскольку оно передавало мысль в сложной форме и не было создано для записи прямой речи, хотя использовалось и для этого. (Даже если бы египтяне и слышали то, что говорилось Моисеем, они не смогли бы это адекватно записать.) Научиться хорошо читать и писать можно было лишь в течение очень многих лет. В городах, где писали иероглифами, часто находят словари, они были везде – без этого нельзя было прочесть сколько-нибудь специальный текст. Это сложнейшее знание, причем весьма неопределенное.
То, что возникло в среде Восточного Средиземноморья (самые ранние находки в г. Библе), было принципиально иным – слоговой алфавит для записи речи как она есть. Вначале было 103 знака, быстро сократившихся до 22. Существовали особые символы отдельно для гласных, отдельно для согласных. Это позволяло изучать язык за несколько недель, записывать любой устный текст и адекватно его передавать. Тогда-то, в 3-м тыс. до Р.Х., семитскими народами Восточного Средиземноморья и была заложена основа алфавитной письменности, ныне используемой почти везде в мире. Все последующие алфавиты, до индийского включительно, – отсюда. Многие из них претерпели изменения, но по принципу организации письменного языка они идентичны. Когда человек, не зная языка, хочет прочесть текст, записанный на нем, он может быстро выучиться и прочесть его (читали прежде вслух, до Цезаря), это гораздо более демократично, чем в Шумере, Древнем Египте и впоследствии в Китае.
3. Святая Земля. Что надо знать о Святой Земле в 3-м тыс. до Р.Х., в эпоху ранней бронзы? Это страна городов. В городах жили в основном земледельцы. Это не значит, что ремесла здесь не развивались: они были развиты не менее, чем в других обществах того времени, в отличие от торговли, которая в финикийском приморье была развита, а за его пределами – нет. А 3-е тыс. уже знает народы, у которых было еще меньше потенциальных предметов торговли, чем в Святой Земле, но те тем не менее они активно торговали (шумеры). Здесь же особенной заинтересованности в торговле не было.
Слуги, земледельцы, ремесленники, управленцы, воины, жрецы, торговцы – основные группы населения города. Уже существует как минимум десятка полтора городов; если вы представляете себе Святую Землю, то поймете, что расстояния между городами здесь 40—70 км, а то и вообще 15. Представим это зрительно. Война одного города с другим требовала от наиболее храбрых мужчин иногда пройти всего 7—8 км. Города порой были видны один из другого, и они – веками независимые. (В долинах же больших рек никогда, за исключением некоторых мест, веками не было такого вида социального общения; там быстро шло объединение.) Порой приходится читать, что на нагорье произошло разрушительное вторжение, совершен набег. А выяснилось – напали люди, жившие в 70 км от разоренного места. На самом деле все это драки на очень небольших территориях, и когда вы читаете в Ветхом Завете о «местных войнах», то речь идет именно об этом. В городе все друг друга знали, и наиболее громкие события были слышны в другом конце города. Житель среднего древневосточного города за всю свою жизнь видел меньше разных людей, чем житель современного мегаполиса за один день. Городов больше всего насчитывалось в Святой Земле, в Заиорданье – меньше: и там и там, бесспорно, уже жили потомки Сима, хотя точные места расселения и число этих потомков определить сейчас уже невозможно. Кроме того, в Заиорданье все более регулярно проникали с востока группы амореев (западносемитский по языку народ).
Что касается побережья Святой Земли, то оно было по-прежнему пустым. Торговые пути из Египта обходили этот район либо чисто морским путем, на Библ и другие города Финикии, либо морем, а потом, через север Святой Земли, на восток, в степную полосу к амореям, и далее опять на север по восточным степям или вдоль р. Оронт. Иногда отдельные города Святой Земли становились «точками влияния» фараонов. Но в 3-м тыс. до Р.Х. никому из владык долины Нила не приходила в голову мысль о длительном контроле над этими землями. Вообще, у фараонов был свой стиль общения с народами Восточного Средиземноморья, вернее, два. Первый – поддерживание трогательных отношений с маленьким городом Библ, поскольку оттуда поставляли необходимые египтянам высококачественный строительный материал – дерево. Второй – в отношениях с другими народами; тут египтяне применяли метод периодических грабежей. На протяжении веков и даже тысячелетий, обладая большим военным потенциалом, фараоны тем не менее не могли утвердить здесь какую-нибудь реальную власть. Они эффективно расширяли свою державу на юг, а вот здесь ничего не получалось, хотя воевали довольно регулярно. И при всем этом Святая Земля отнюдь не была захолустьем. Достижения техногенных соседей, исключая духовную и социальную области, воспринимались ее населением.
4. Миграции в конце 3-го тыс. до Р.Х. В рамках региона по-прежнему периодически возникают перемещения населения, все начинают куда-то «бежать», чему указывалось множество причин, и, как правило, взаимоисключающих. В конце 3-го тыс. мы видим один из циклов массовых перемещений населения; из документов (документов уже достаточно) следует, что последние века (где три, где два) этого тысячелетия заняты непрерывными, порой кардинальными миграциями населения по всей Передней Азии и в долине Нила.
В Святой Земле имело место вторжение амореев из внутренней части дуги, из Заиорданья (2300—2000 гг. до Р.Х.). Амореи заняли свободную территорию практически везде, кроме побережья, – на городскую жизнь они существенно не повлияли, но оказали заметное воздействие на религиозную сферу, на представления о том, как люди должны общаться со своими предками после смерти. Если первоначально в Святой Земле устраивались коллективные захоронения в склепах, то с амореями приходит идея одиночного предстояния человека после смерти пред высшими силами, вне дома (реального или, как в случае с ассуарием, условно), а значит, одиночного погребения, каковой тип стал распространяться повсеместно. Еще одна особенность, связанная с приходом амореев на Святую Землю, – массовое распространение боевого оружия; короткие мечи стали принадлежностью практически каждого взрослого мужчины. В целом к хананейской традиции добавились важные черты более архаического, но этнически близкого общества.
Что произошло с амореями дальше? Как многие народы, приходившие из степей в районы с большей плотностью населения, они через несколько веков были ассимилированы хананейским населением почти полностью. То, что не случилось с древними израильтянами, произошло с амореями.
Примерно с конца 3-го – начала 2-го тыс. до Р.Х. события ветхозаветной истории начинают разворачиваться на территории Святой Земли. К этому времени исследователи, хотя и не все, относят приход Авраама. Придя сюда, Авраам встретился с праведником Мельхиседеком, царем государства, существовавшего с 3-го тыс. Мы видим, что здесь в это время жили и праведники, а не только потомки Ханаана. Связь по названию его царства (Салим) с городом Иерусалим большинство исследователей подвергают сомнению.
5. Финикийские торговцы. Наиболее динамические в социальном и экономическом развитии хананеи Восточного Средиземноморья – финикийцы. Финикия – территория побережья от устья Оронта до горы Кармил, серия узких, но чрезвычайно плодородных долин; не нужно думать, что Финикия – государство торговцев, здесь ввели в мировую практику интенсивное разведение оливок, фиников. И впервые, кажется, придумали поставлять на экспорт вино – иными словами, они торговали тем, что сами производили. Кроме того, им очень повезло исторически: только у них в изобилии росли кедровые леса. К северу почти ничего подобного не было, к востоку лесов было мало. В Палестине и Древней Сирии – во всей Святой Земле – росло много разных деревьев, но кедр почти не встречался. И в горах, которые на севере примыкают к Двуречью, тоже имелось много деревьев, кроме кедра. Высококачественное, очень прочное, долговечное дерево с приятным запахом годилось и для строительства, и для поделок, и для кораблей. Оно активно вывозилось отсюда на протяжении тысячелетий, как и знаменитая пурпуровая краска, которую производили из моллюсков, живущих только на финикийском побережье, которой красили ткани.
В итоге здесь сформировалась новая разновидность техногенных обществ – «вторичные техногены», зависящие от более крупных, этнически чужих, техногенных обществ.
Что представляла собой финикийская торговля с Египтом и каким образом торговал последний? Имелось три способа торговли. Один вам уже известен, достаточно поздний, – море. Однако есть риск утонуть, а еще быть зарезанным на берегу. Второй – так называемый этапный обмен. Например, приходит купец А на территорию, где его уже знают, там останавливается, встречает торговца Б, который знает жителей более далеких территорий, меняется охрана, и купец Б двигается дальше, и т. д. Это основной тип обмена. И наконец в 3-м тыс. появляется третий тип, когда торговцы идут на большие расстояния большими группами, с носильщиками и ослами, на которых везется товар, и их сопровождают войска, порой во главе с правящим царем. Торговые походы – все более важная форма сухопутных обменов. Тогда же, в 3-м тыс., возникает созданная техногенными обществами фигура купца-резидента – обычно жителя Шумера, постоянно живущего в том или ином городе и снабженного неким документом, который гласит, что если его убьют, то цари Шумера (и Аккада) рано или поздно доберутся до города преступников и так этого не оставят. Назывался купец тамкаром. Другие общества подобной должности не знают, а вот у шумеров данная группа населения постепенно стала весьма многочисленной. Причина в том, что у них не было полезных ископаемых и вообще ничего, кроме средств питания (зерна и др.), большого количества людей и бухгалтерии. При помощи своих экономических и человеческих ресурсов они поддерживали некоторый страх, и тамкары могли более или менее спокойно торговать даже в Малой Азии, за сотню километров от «пограничных» столбов шумеров и аккадцев. Они создавали свои поселки, имели охрану, но главной гарантией была уверенность, что рано или поздно тот, кто их тронет, будет наказан. И судя по тому, что тамкаров было очень много, видимо, наказания были эффективными и эта профессиональная группа могла существовать.
Собственно регулярных войн в Восточном Средиземноморье почти не вели, только в конце 3-го тыс. из Месопотамии приходили войска III династии Ура. Фараоны появились здесь позднее. Город Библ – единственное место, где жило много египтян; в надписях Египта Библ упоминается довольно часто.
Бесспорно, что государственность существовала здесь уже в первой половине 3-го тыс., то есть тогда же, когда в Египте и Шумере. Это весьма существенно – не позже, а тогда же. Государственность по тем признакам, о которых можно судить археологически, существует с конца 4-го тыс. до Р.Х. в одних частях Восточного Средиземноморья, в других – с 3-го тыс. до Р.Х. Возможно, тогда появился и первый алфавит, о котором уже говорилось. Есть мнение, что появился он в Библе, где безусловно была известна египетская иероглифика. Первые известные нам надписи относятся уже к XXVIII в., то есть к началу 3-го тыс., но надписи не на хананейском, а на древнеегипетском языке. Примерно во второй четверти 3-го тыс. до Р.Х. египтяне для себя построили в Библе храм в честь одной своей малопопулярной богини, которая считалась ими заодно и покровительницей Библа. Отсюда следует, что египтяне часто тут бывали, если построили здесь святилище.
6. Финикийские города Библ и Угарит. Что представлял собой Библ в начале 3-го тыс.? Естественно, он окружен каменной стеной, что типично для этого времени; регулярная планировка, то есть правильные широкие улицы с мостовыми, переулки, по которым могли перемещаться повозки (а запрягали в них ослов), храмы – все говорит о наличии муниципальной власти. Мы видим ту же особенность храмостроительства западных семитов, о которой раньше говорилось применительно к другим храмам этого края. Это не шумеры и не восточные семиты с их единственным большим храмом, который одновременно и государственный центр; здесь много храмов. Причем совершенно не обязательно было иметь столь же много богов – просто каждая территориальная группа внутри города имела свой «приходский» храм. Найдено немало предметов, которые верующие дарили храму, но, к сожалению, сильно фрагментированных, поэтому судить о религиозной практике трудно. Имеются устройства для массового изготовления оливкового масла и большие склады сосудов с вином. Хорошо известно, что греки привозили вино в крепких амфорах. В Египте же такой массовой надежной посуды не создали; транспортировка производилась в непрочных кувшинах. Изготовив вино, хранили его, как греки и современные грузины, в больших глиняных бочках, пифосах, высотой порой около 2,5 м. Большое количество такой посуды найдено в руинах Библа. В пифосах вино доходило до кондиции, потом разливалось в кувшины и продавалось. Соответствующая тара найдена в большом количестве в Египте.
Еще один очень известный город находился рядом – Угарит. Там тоже имелись небольшие заводики по производству оливкового масла; мощности самих давилен таковы, что они не могли не работать на экспорт.
То, что мы знаем о побережье к северу от Святой Земли, давно убедило исследователей, что никаких возможностей для создания великой державы в этих достаточно изолированных долинах не было, в каждой из них население всегда имело свои особенности. Постепенно тут формировалась другая тенденция – нежелание объединяться друг с другом и с кем бы то ни было еще. В литературе неоднократно встречается утверждение, что данные общества обязаны своим происхождением мировой торговле, но факты 3-го тыс. до Р.Х. об этом не свидетельствуют. Основой было местное сельскохозяйственное производство, добыча лесоматериалов и раковин, а торговля была нетранзитной. Никакие шумеры ни с каким Египтом через Финикию своими продуктами не торговали. Сами финикийцы, кроме Египта, в те времена тоже никуда далеко не ездили – этим они займутся позже. Египет же выйдет в море тоже тысячелетие спустя.
Первым из правителей Месопотамии, добравшимся до Средиземного побережья, стал некий Мески Гала, правитель маленького государства Адаб (около 2350 г.). Впоследствии у правителей шумеров становится доброй традицией сходить походом к Средиземному морю, пополоскать в нем оружие. Потом надо было оставить надпись; там сохранилась масса надписей иноземных народов. (Надо отдать должное египтянам, которые позднее периодически здесь доминируют, – в отличие от других народов, они не всегда сбивали надписи местных и не очень местных правителей.)
Победители оставляли надписи, чтобы прочно утвердить себя здесь как сакральных правителей данной местности. Надписи не все уничтожались еще и потому, что финикийцев они особенно, видимо, не волновали: они знали, что всерьез ими править никто не собирается, а если и соберется, то не сможет. Когда же говорится о дани, которую платили правители маленьких государств египтянам или каким-то царькам Месопотамии, нужно помнить, что дань долгое время была символической – это лишь признание данного правителя старшим по отношению к союзному государству. Факт политически важный, хотя реальной дани никто не видел.
Подобные походы при всей своей декоративности играли важную роль, – они поддерживали торговлю (хотя порой и мешали ей).
В отличие от правителей Святой Земли, царьки Финикии много думали о своем международном статусе и всячески его укрепляли. Один из царей Библа, Ибдати (XXI в.), кроме своего царского титула носил шумерский титул энси, обозначавший в Двуречье маленького и в те времена уже подчиненного правителя. Он его носил, видимо, потому, что тем самым включался в систему международных отношений, хотя и выглядел в этой ситуации лицом подчиненным. Библ, Угарит и их соседи в конце 3-го тыс. до Р.Х. научились играть на противоречиях Египта и семитских правителей Месопотамии и увеличение влияния одной из сторон стремились компенсировать посулами и уступками другой, что довольно легко прослеживается по целому ряду документов.
Когда в конце 3-го тыс. Египет вступил в очередной период полицентризма и кончилось Древнее царство (XXIII в., начало первого полицентрического периода), здесь усиливаются позиции государства Ур, расположенного в южной части Двуречья. В результате Египет остался без кедровой древесины, и там принялись сочинять красивые плачи по поводу отсутствия импорта.
Амореи в конце того же 3-го тыс. не оставили, скорее всего, своим вниманием и Египет. Во всяком случае, гиксосы пришли в Египет из земель, заселенных амореями (а к востоку от них уже пустыня). Пришельцы не только дошли до долины Нила, но даже кое-где создали свои династии (подчеркнем: не царства, а династии). Будучи земледельческим населением, амореи легко адаптировались не только в родственной им хананейской среде и в Египте, но даже в Двуречье, основывая там соответствующие, тоже аморейские, династии.
7. Северная Сирия: Эбла и Алалах. Третий район, третья часть Восточного Средиземноморья, кроме Святой Земли и Финикии, – это Северная Сирия, территория между Евфратом и Оронтом. Здесь шла полоса плодородных земель, хорошо орошаемых, похожих на другие районы Плодородной дуги, только с более крупными массивами плодородной земли. Поэтому лежащие здесь государства не только крупнее, богаче и агрессивнее, но и более восприимчивы к техногенному влиянию; здесь у монархов время от времени возникает идея: а не поправить ли соседями? Обычно желание «поправить» с помощью политических конструктов местного или месопотамского изготовления приводит к соответственной, более или менее успешной, завоевательной политике. И вот на протяжении 3-го, 2-го тыс. до Р.Х. наблюдалось несколько военных инцидентов в связи с попытками объединения этого большого района.
Но плодородные долины, хотя и более крупные, чем в Святой Земле, были более или менее изолированными. Будучи по территории равными всему Южному Двуречью, они не обладали таким большим единым экономическим и людским потенциалом, поскольку тут были не сплошные равнины, а долины, разделенные холмами. Из возникших здесь самостоятельных городов-государств наиболее известна на сегодняшний день Эбла. Найденные там документы до сих пор полностью не опубликованы – настолько их много. А ведь копали город долгое время, но никаких признаков письменности до определенного момента не могли обнаружить (нет никакой гарантии, что и в каком-нибудь другом городе Северной Сирии не произойдет то же самое). В отличие от городов нашего общества, где все «элементы культуры» распространяются достаточно равномерно, в этих архаичных городах все новые достижения, в том числе документы, группировались в одном-двух местах. Только в древнем техногенном Двуречье началось широкое распространение документов на всей территории города (помимо тоже массовых, но строго локализованных храмовых текстов). Но и тут порой копают, копают, а никаких документов нет.
Город-государство Эбла существовал в XXVI в. до Р.Х., был независим до XXIII в., а потом вошел в состав аккадского государства при Нарам-Суэне (2236—2200 гг. до Р.Х.). Что собой представляет структура этого государства, чье население бесспорно родственно хананеям? Эбла – город, контролировавший большой аграрный район и торговый путь из Двуречья к морю; владений на побережье эблаиты не имели. Само же государство состояло из центральной территории, подчиненной Эбле, и округи, состоявшей из маленьких городов и деревень. Везде правил царь Эблы, но центральная территория – это царское хозяйство, а вокруг жили свободные земледельцы, платившие налоги. Почему надо подробно остановиться на этом? Потому, что, во-первых, это наиболее документированное общество данного района для той эпохи; во-вторых, на этом примере можно видеть отличие ранних государств гармонических народов от ранних государств техногенных народов.
Основа – светская власть. Титул царя – маликум. Это государственный древний термин, он пережил ряд народов, тысячелетий, династий, государств – пережил и арабских, и персидских правителей. Правитель был и царь, и жрец, но в большей степени – царь. Он имел двух главных советников (одного или двух) и большое число чиновников для поручений. Тип власти – гражданский; в обществе доминируют свободные земледельцы.
В столице на холме располагался дворец сложной конструкции, с тронным залом, лоджиями и т. п. Город окружен стенами. Он привлекал большое внимание международных торговцев из шумерских районов – тамкаров; есть и предметы египетского импорта. В Эбле имелись запасы сырья, привезенного в необработанном виде аж из Афганистана, – пресловутый лазурит, который добывался только в Северном Афганистане, но очень всем нравился, поэтому его растаскивали по всему древнему миру. То есть эблаиты импортировали сырье, обрабатывали его и уже в виде готовых изделий отправляли дальше. Такой род деятельности существовал, как видим, достаточно давно.
Торговые связи Эблы были прежде всего в восточном направлении, с Месопотамией и шумерами; часто во второй половине 3-го тыс. упоминаются и амореи. И ничего нет о египтянах, что вновь свидетельствует о важной особенности международной торговли в центре Плодородной дуги: она не была транзитной, но целиком ориентировалась прежде всего на восток, на Месопотамию. Контакты были достаточно ограничены, ведь государство в основном земледельческое. Язык, как уже сказано, какой-то восточно-западносемитский, а письменность – от шумеров. Письменность, но не язык: шумерская клинопись использовалась для семитских эблаитских записей. Это очень неудобно, но ничего другого эблаиты придумать не смогли. Большой интерес представляют документы третьей четверти 3-го тыс., написанные здесь более ранними шумерскими знаками второй четверти того же тысячелетия, на четверть тысячелетия позднее. Так реализовался культурный импульс; эблаиты восприняли чужую письменность, а дальше ее развитие у шумеров шло по своей линии, а у эблаитов – по своей, точнее, не шло вообще. Это ведь чужое…
Из правителей Эблы мы знаем Эбби-Зекира (XXIII в. до Р.Х.); он вел неудачную войну с Аккадом и проиграл. Эбла продолжает оставаться важным участником международной торговли и в последней четверти 3-го тыс., – в частности, в XXII столетии в Двуречье отсюда доставляют лес. (В это время кедры здесь еще росли.) В первой половине XXI в. Эбла поддерживает дипломатические связи с шумерами и участвует в праздничных парадных службах в главном храме Двуречья. Право участвовать в храмовых службах тоже было одной из форм равноправного участия в международных отношениях. Государство, которое делает богам соседей богатые жертвоприношения, имеет меньше шансов стать объектом жестоких расправ или безответственных покушений.
В Северной Сирии кроме Эблы было государство Алалах. Оба знамениты не столько размерами, красотой и богатством, сколько тем, что их остатки схожи с остатками всех библейских городов Святой Земли; они относятся к тому же типу. Оба государства семитские; жители говорили на смеси западного, восточного, да еще с примесью южного диалектов семитского языка.
Алалах располагался севернее Эблы, в низовьях р. Оронт – районе, географически ориентированном на Средиземноморье; это государство возникло в начале 3-го тыс. до Р.Х. Его столица – огромный город (50 га), рядом с центральным храмом (влияние техногенного Двуречья) – огромный дворец с колоннадой, постоянно расширявшийся. На поздних этапах развития города широко используется хорошо высушенный кирпич: строители создали свой кирпичный завод, хотя идею кирпича заимствовали у других народов. Все есть в этом городе на протяжении 3-го тыс., кроме одного – нет архива. Точнее, архив найден, но относится он к началу следующего, 2-го тыс.; впрочем, он в городе явно не первый. Где же находится более ранний, до сих пор неизвестно; обнаружив его, мы узнаем массу интересного об Алалахе.
8. Население Месопотамии. Следующий блок проблем – восточные семиты в Верхней Месопотамии (не надо путать с верховьями Евфрата). Верхняя Месопотамия вместе со Средней и Нижней входит в общее понятие Месопотамии, но ландшафтно-исторически Верхняя Месопотамия – центральная часть Плодородной дуги. Сходство с последней состоит в том, что здесь менее важна ирригация – обычная причина возникновения крупных деспотий и сложных социально-экономических объединений. Именно эта северная (Верхняя) часть Месопотамии являлась основным контрагентом Святой Земли; именно через эти земли отправился Авраам в свой путь. Данный район в предшествующие тысячелетия отличался достаточно интенсивным развитием, в нем сформировалась (отчасти) своя археологическая культура («сиро-киликийский неолит», 6-е тыс. до Р.Х.), в 5-м тыс. ощущается влияние халафской культуры Северной Месопотамии, в первой половине 4-го тыс. – убейдской. Но это – влияния; с середины 4-го тыс. местные элементы полностью доминируют, хотя «восточные» связи сохраняются.
В Верхней Месопотамии и по Тигру плотно жили не шумеры, а лица, говорившие на прототигридском языке. В Двуречье рядом жили прототигриды, протоевфратцы и (где-то) протошумеры.
Восточными семитами Верхняя Месопотамия была освоена не позднее 4-го тыс. до Р.Х. Здесь возникают города, храмы, но не техногенного, а гармонического типа. В частности, было свое, традиционное для Плодородной дуги, отношение к храмам – их много, они небольшие и у них свои конструкции. Своими были и традиции изготовления металлических изделий, стили печатей. Государство возникает в 3-м тыс., одна из ранних надписей гласит: «Здесь город один государства Мари», – первоначально это был достаточно изолированный центр, слабо связанный с шумерскими районами. Но потом влияние техногенов росло; среди оставленных царями Мари надписей в честь богов, которым были посвящены храмы, упоминается и шумерский Энлиль. Жили здесь и шумерские тамкары (торговые представители шумерских государств). Кроме восточных были представлены и западные семиты.
Далее на восток, в Средней Месопотамии, жили восточные семиты и шумеры, и только в Нижней, да и то лишь в южной ее части, шумеры доминировали. Видимо, сохранялись на Тигре и прототигриды, а кое-где на Евфрате – протоевфратцы. Их особые имена еще проскальзывают сквозь череду веков. Назовем некоторые слова, унаследованные шумерами от прототигридов, чтобы было понятно, насколько шумеры были обязаны основами своей культуры иному населению: стена, форма для кирпича, печать, медь, медник, кузнец, земледелец, пастух, ткач, строитель, каменотес и т. д. Собственно говоря, шумерам оставалось только придумать слово «царь» (и то не сразу). Все основные профессии, которые отличают государственное общество от догосударственного, были заимствованы от этих безвременно погибших прототигридов. Совершенно очевидно, что в 5-м – середине 4-го тыс. шло влияние с Тигра и Верхней Месопотамии на шумеров в сфере базовых технологий, и лишь где-то в конце периода с начала 4-го тыс. началось обратное движение техногенной культуры и социальных институтов.
В последней трети 3-го тыс. до Р.Х. в Верхней Месопотамии жили два народа, которые надо запомнить, – диданы и ханейцы (через земли ханейцев проходил Авраам). О них существует много литературы, но объем пособия не позволяет на этом останавливаться. Это часть западносемитской группы, которую восточные семиты, жившие в Аккаде, называли «западниками» (амурру, амореи).
Основные группы семитского населения к концу 3-го тыс. до Р.Х. таковы.
Первая группа – западные семиты. Она подразделяется на три территориальные подгруппы: северная, аморейская, куда входят амореи, ханейцы и др.; центральная – хананеи (и часть амореев) в Святой Земле и близ Финикии; юго-восточная – за Иорданом (тоже амореи и, возможно, предки арамеев). Другими словами, по внешней дуге, на севере – хананеи и амореи, на западе – хананеи; по внутренней дуге – амореи и предки арамеев.
Вторая группа – восточные семиты. Они в основном жили в Месопотамии, назывались по городу, который основали (Аккад), – аккадцы.
Третья группа – южные семиты. Состоит из двух подгрупп: южноцентральной – народы оазисов Аравии, предки арабов; и собственно южной, живущей отдельно, на юге Аравии, где находится современный Йемен. Там позднее сложилось Сабейское царство, населенное сабеями и предками эфиопов. Последние отсюда, как считается, перебрались в Африку.
Данное разграничение во многом ориентировочное; указанные этнические группы часто перемещались и перемешивались, что особенно никого не удивляло.
Надо отдельно упомянуть еще одно, более позднее государство – Ашшур, из него потом возникнет Ассирия. Ашшур сложился как изолированный восточно-семитский центр в Месопотамии, на Нижнем Забе, в бассейне Тигра, вдали от основных долин, и быстро начал расцветать. Его правитель в 3-м тыс. вначале имел титул энси и был маленьким зависимым монархом, но в более поздних надписях правители Ашшура названы уже царями. Здесь несколько иная модель развития, более похожая на шумерскую: сначала – единый храм, потом – городские стены. Самые первые правители – Уштиа и Киккия – имели имена не семитские, но далее в списке есть и восточно-семитские имена. Государство более молодое, чем уже описанные: лишь к XXI в. относится конкретная информация об Ашшуре, когда здесь правил некий чиновник с редким семитским именем Зарику, это был «сменный» чиновник, назначенный из Ура. В конце XXI в. власть Ура над Ашшуром кончается – и город становится свободным. Начинается независимая, но обильно политая кровью соседей история Ассирии.
9. Малая Азия. Немного об особом районе Древнего мира – о Малой Азии. Известно, что Малая Азия, особенно ее юго-восточная часть, – район, хотя и тысячелетиями развивавшийся под влиянием населения Святой Земли, но довольно рано ступивший на путь создания своих сложных религиозных, социальных, экономических и политических систем. Уже в 4-м тыс. здесь есть города со стенами и т. д., но это не край ирригационного земледелия; здесь не возникает в то время техногенных обществ или крупных государств, зато все больше становится мелких протогосударств гармонического типа. В 3-м тыс. территория, занятая малоазийскими протогосударствами, расширяется, охватывая значительную часть полуострова.
Именно к этому времени относятся самые нижние слои города Троя (Илион) на западе Малой Азии. Это еще не греки, а какие-то их предшественники, скорее всего не индоевропейцы. Троя не единственный город 3-го тыс. до Р.Х., аналогичные поселения еще раньше имелись на юге Малой Азии. Наиболее же известные государства в западной Малой Азии – Троя и еще два пункта «государственности»: Терми и Полиохни.
Что мы знаем о Трое? Имелась каменная крепостная стена, дворец с портиком, найдено огромное количество предметов из металла, но крупных храмов нет; это не долина Нила и не Двуречье. Город очень богат, первый расцвет его относится к XXV—XXIII вв., но он пока еще очень маленький: 100×100 м; тут сохраняется «иерихонский» тип городской жизни, который мы видим позднее и у греков: малые площади при высокой интенсивности городской жизни. И позже храмы – небольшие по размерам, даже в крупных городах. Очень много золота, как и красивых вещей, – в погоне за последними троянцы завязали связи даже с Прибалтикой, откуда поставлялся янтарь, из Афганистана привозили лазурит, отдельные вещи – из Египта. А вот контактов с семитским миром не отмечено. Все, что попадало в Илион, шло морем или нагорьями.
У материальной культуры каждой группы народов есть свои отличительные черты. Для малоазийских народов, как известно, характерно раннее открытие металлов; еще с конца 7-го тыс. люди здесь обрабатывали медь, и к данному времени они многого достигли. Список массово использованных металлов впечатляет: медь, олово, свинец, серебро, золото, электр (сплав золота и серебра; бывает, но редко, в природе, обычно – искусственный). Но самое главное, чего достигает население Малой Азии теперь, в 3-м тыс. до Р.Х. (так же, как и население Египта и восточной части Плодородной дуги), – открытие бронзы (но они не самые первые). Только с появлением бронзовых орудий человечество на самом деле вступает в век металла, потому что бронза более твердая, чем медь, и легко плавится. Благодаря твердости бронзовые орудия медленнее стачиваются, и из малого количества исходного сырья можно изготовить большое число предметов труда и оружия. Поскольку жизнь новых орудий длительная, бронза по-настоящему вытесняет камень и долгое время доминирует, прежде чем появятся изделия из железа. То, что медь стоит первой в списке освоенного человеком до железа, видно в Библии.
Первая особенность малоазийских культур – их относительно более светский характер. Вторая – небывалый расцвет металлургии и развитие соответствующих профессиональных групп населения; в то время здесь уже хорошо умели пользоваться металлом, изготавливать сложные изделия. Третья – массовое распространение боевого оружия, о чем свидетельствуют находки большого числа предметов боевого вооружения: мечей, кинжалов, боевых топоров, шлемов. Одно из богатых погребений этого времени находится в Дораке, где обнаружилось небывалое скопление драгоценного оружия, высокохудожественных предметов из золота и серебра совершенно особенного стиля: местное общество породило и своеобразное искусство. В чем его своеобразие? В простоте и реалистичности изображений. Древние народы Святой Земли, Плодородной дуги, даже Двуречья, создали достаточно сложные системы образов, но сильно стилизованных, а в Двуречье – и сверхъестественных. Здесь же изображения обыкновенных животных или богов, очень похожих на людей. Причем с точки зрения профессиональной это высокохудожественные изделия, с точки зрения семиотической нагрузки – вещи довольно простые. Техника совершенна, а мир идей достаточно простой. Из этого кое-что взяли греки, хотя, скорее всего, прошла еще тысяча лет, прежде чем они здесь появились.
10. Закавказье. В Закавказье в широком смысле слова (вместе с Великой Арменией, Северным Ираком, Северо-Западным Ираном) возникает второй очаг «горных» культур, так же относительно простых в социальном плане, как и «горные» культуры Малой Азии. Это носители «куро-аракской» археологической культуры, относящейся ко времени ранней бронзы, – земледельцы горных долин, хурриты; они по неведомым нам причинам, будучи разделенными высокими горами (это не Плодородная дуга!), создали тем не менее тесную культурную общность, существовавшую более тысячелетия. В отличие от малоазийцев, они обладали ярко выраженной склонностью к перемещению на юг, где условия жизни были лучше; хотя здесь и не возникли крупные монархии, но имелся значительный импульс к территориальному распространению. Что касается языка носителей «куро-аракской» культуры, то это были люди, говорившие на кавказских языках, но на каких – неясно; кавказские языки довольно сложное явление. Это не армянский и не другие более поздние индоевропейские языки данного региона. Древние жители Закавказья говорили на каких-то более ранних языках.
Судьба их в 3-м тыс. такова: придя с севера и прожив некоторое время в окружении хананейского населения Восточного Средиземноморья, куро-араксийцы (хурриты) благополучно в нем растворились, хотя и успели оставить названия нескольких своих династий. Хурриты – так назвали их соседи, что значит это слово – неизвестно, но встречается оно в истории часто. Государство же их называлось Митанни.
Конец 3-го тыс. до Р.Х. как в Святой Земле, так и в Малой Азии и во многих районах Плодородной дуги отмечен повышением миграционной динамики и, как следствие, оставлением многих поселений. В Малой Азии плавный ход развития в конце тысячелетия замедляется. Причина этого более или менее очевидна: сюда прибыло новое население – протоиндоевропейцы (одна из ветвей потомков Иафета). Долгое время ученые думали: откуда же они сюда пришли? Вариантов было два: из европейских степей через Кавказ или с Балкан. Сейчас большинство склоняется ко второй версии, но откуда они взялись на самих Балканах, тоже неясно. Скорее всего, тоже из степей.
Местные языки индоевропейцев называются древнеанатолийскими[3]. Второе название – хетто-лувийские. На рубеже 3—2-го тыс. появляется местная письменность, как и во многих других частях ойкумены.