Глава 4
Мы с охотником ещё какое-то время погуляли по территории ВДНМ. Полюбовались на невиданные деревья. Зашли в один из дворцов. Там была выставка гигантских насекомых. Среди них я с удивлением обнаружил давнего знакомого – огромного таракана. Отдельный зал занимали бабочки. От этого великолепия и разноцветия у меня зарябило в глазах. В остальные дворцы мы не пошли. Как объяснил Кондратьев, одно посещение в день бесплатно, а последующие уже за деньги. Жмот. Впрочем, протестовать я не стал. Для меня и так уже достаточно было впечатлений.
После этого мы отправились в обратный путь. На этот раз путешествие в пузыре прошло для меня полегче.
Душа уже не уходила в пятки, застряв где-то в животе.
Когда мы шли от пневмы к дому Антуана, нас обогнала разновозрастная группа мальчишек и девчонок на досках с колёсами и без. Они шумно галдели и пронеслись от нас так близко, что я даже почувствовал запах малины из стаканчиков. И как только их содержимое не проливается?
– Дети, – пожал плечами Кондратьев.
А я вспомнил, как и на чём наша детвора катается с холмов. Тут в ход идёт любой хлам. И древние ободранные ванны, и резиновые шины от старинных самодвижущихся телег. А уж зимой ассортимент импровизированных ледянок просто необъятен.
Я постучался в дверь приютившего нас дома.
– Заходите, – донеслось откуда-то из стены.
Мы вошли. Хозяин и поэт сидели внизу, в гостиной. Аркадий Петрович широко улыбнулся при виде нас и поднялся с дивана.
– Пойдёмте, покажу, как я мебель расставил.
– Я, собственно, попрощаться, – Кондратьев топтался у двери. – Деньги получил. Сейчас в Маман, закуплюсь и домой. Жена уже, поди, заждалась.
– А как же фиолетовая среда? – Антуан в разочаровании обернулся к охотнику. – А бонусы, фишки, чебурики?
– Я всё-таки житель Нижнего мира, – Кондратьев пожал плечами. – Мне эти ваши тренды до фонаря. Будь он хоть фиолетовый, хоть красный.
– Что ж, приятно было с тобой путешествовать, – Аркадий Петрович обнял охотника и похлопал его по спине. – Надеюсь, ещё увидимся.
– Если будете внизу – заходите в гости. Посёлок Барвиха в двух сотнях километров к северо-западу от Московской технической базы. Спросите охотника Кондратьева – там меня каждая собака знает.
– Что, прямо у любой собаки можно спросить? – я скептически посмотрел на него.
– Это так только говорится, – улыбнулся Кондратьев. – Если б у нас были говорящие собаки, я бы уже озолотился.
– Я так понимаю, удалось неплохо наварить на нашем ушастом спутнике? – поэт усмехнулся и подмигнул охотнику: – И как к этому отнеслась его тонкая душевная организация?
– Сначала, конечно, возмутилась, – ответил я. А Кондратьев добавил:
– Хочу, говорит, в зоопарк. Уберите от меня этого старого пня. Хочу вместо него молодую, привлекательную зеброчку.
Мы сердечно попрощались с охотником. Когда он исчез за дверью, я сказал:
– Надо, кстати, с Ницше связаться. Пойду в свою комнату, – я вопросительно поглядел на хозяина дома: – Какая из них моя?
– Ты узнаешь её по интерьеру, – хохотнул поэт.
Я поднялся по лестнице и заглянул сначала в ту комнату, которая была справа. Похоже, угадал с первого раза. Массивный стол. Кровать под балдахином, вроде той, что была в домике у Натали. Ну и, конечно же, печь. Куда ж без неё.
Усмехнувшись, я открыл дверь в соседнюю комнату. Огромный надувной матрас. Ницше бы порадовался. Кожаное кресло. Маленький изящный столик.
– Так вот она какая, мечта поэта, – я присел в кресло и достал навигатор: – Ангелина, с осликом связь есть?
– Соединить, что ли? – сонным голосом спросил навигатор.
– Ты там спишь? – удивился я.
– Кто здесь? – раздался удивлённый голос ослика. – Командир, ты? Ты где спрятался?
Я услышал шуршание, будто мой собеседник копается в листве.
– Хватит шуметь. Ты сейчас в клетке?
– Так ты меня не видишь? – Ницше перестал шуршать. – А, ты у меня в ухе! Точнее, в той штуке, которую мне Яга вколола!
– Ты проницателен, мой ушастый друг. А теперь опиши, как там у вас дела?
– У меня вечерний променад. Гуляю по парку.
– Как так? – удивился я.
– Договорился с Парамошей, – бодрым голосом поведал Ницше. – Он хотел со мной напроситься. Но Старый Пень поручил ему чистить клетки каких-то мелких фиолетовых котиков. Поэтому я пообещал ему вернуться, когда стемнеет.
– Смотрю, ты там неплохо устроился.
– Парамоша – душевный парнишка, – продолжил ослик. – Накормил меня чудесной морковкой, клетку обустроил. Он здесь пока практикуется. Так-то он студент на зоологическом факультете в какой-то там академии. Выучится – академиком будет.
– Почти ревную, – улыбнулся я.
– Не стоит. Всё равно, академик это далеко не царевич. Так что ты вне конкуренции.
– А что там у зайца с медведем?
– Пока в клетках, – ответил Ницше. – Завтра в вольеры обещали выпустить, что бы это ни было. Тогда и поглядим, сбегать нам или нет. А то, может, и останемся. Здесь прикольно.
– Рад, что у вас всё хорошо, – я откинулся в кресле. – А вот я даже не представляю, с какой стороны приступать к поискам.