Интуитивное воспитание: Лучшая книга для родителей. Часть I. Все дело в вас. История начинается: как вы становитесь тем, кем вы являетесь (Тревор Сильвестер)

Два брата были воспитаны жестоким отцом-алкоголиком, который регулярно их бил, получал удовольствие от того, что унижал и принижал их достоинство. Когда они выросли, один брат стал отражением своего отца и относился к своим детям так же плохо. Другой брат стал успешным бизнесменом и любящим отцом. Как-то их спросили по очереди: «Как вам удалось стать таким?» Они оба дали один ответ: «Как я мог стать другим, учитывая мое детство?»

В течение 20 лет я сидел в своей психотерапевтической комнате и слушал людей. Я слышал сотни историй из детства, которые привели их жизни к боли и ограничениям. Некоторые из них для вас ожидаемы – насилие, травмы и потери, – но многие из них гораздо более бытовые. Может ли плохой первый день в школе привести к страху неудачи? Может ли один момент отказа привести к серии катастрофических отношений? Кажется, что вполне. Тем не менее на каждого страдальца от травмы детства, чья взрослая жизнь до сих пор носит эти шрамы, найдется взрослый, для которого этот опыт стал катализатором для создания жизни, полной смысла и достижений.

До прекращения деятельности благотворительной организации Kids Company, помогающей социально незащищенным молодым людям, я работал там в качестве психотерапевта. Как следствие, я был постоянным свидетелем того, как молодые люди вытаскивали себя из рутины лишений во имя лучшей жизни с такой стойкостью, от которой у меня перехватывало дыхание. А во время моей практики на Харли-стрит я иногда вижу клиентов, которые проживали привилегированную жизнь, но застряли в позолоченной тюрьме, которую создали их же мысли. А что касается двух братьев из истории, не похоже, что то, что с нами случается, определяет нас настолько или так часто, как то значение, которое мы сами этому придаем. Если это правда, если жизнь – это то, что мы создаем сами, почему бы не сделать ее прекрасной? Если то, что мы делаем с жизнью является результатом наших интерпретаций, как мы можем направить самих себя и своих детей в сторону позитивной интерпретации события, а не негативной? Как мы можем выбрать интерпретацию, которая заставит нас открыться миру и его возможностям, а не закрыться; выбрать интерпретацию, которая позволит нам жить в состоянии роста, а не защиты? Что возвращает меня к центральной теме книги.

Если мы поместим одну из ваших клеток в чашку Петри к источнику питательных веществ, то она будет двигаться к питательному веществу. Если вы замените питательное вещество на токсин, то клетка будет двигаться в другую сторону. Другими словами, клетка движется к возможности для роста или же видит и реагирует на необходимость защиты.

Будучи набором триллионов клеток, я предполагаю, что мы делаем то же самое. Фрейд описывал это как принцип удовольствия – что все мы движемся в сторону удовольствия и подальше от боли. С первого дня на этой планете ваш мозг интерпретирует ваш опыт, чтобы предсказывать, как работает мир и что будет происходить с вами секунда за секундой. Цель этой интерпретации – правильно определить, в рамках любой ситуации, с которой вы сталкиваетесь, нужна ли вам защита или возможен ли рост. Чем больше вы будете находиться в состоянии роста, тем больше возможностей у вас скорее всего будет для процветания. Ключевое сообщение этой книги заключается в том, что в подавляющем большинстве случаев это вопрос выбора: проводите ли вы свое время в состоянии роста или защиты.

Одна вещь, которую я хочу прояснить: я не говорю, что наша ответная защитная реакция – это плохо. Она сыграла ключевую роль в нашем выживании как вида. Желание защитить своих детей – один из самых сильных инстинктов, который у нас есть. Однако эта самая сила может привести к тому, что мы научим своих детей бояться без надобности и даже направлять их к ограничениям, которые всю их жизнь не дают им двигаться вперед. Прочитав эту книгу, вы сможете понять, что то же самое случилось и с вами. Эта книга посвящена тому, чтобы научиться отличать ненужную защиту от реальных угроз. Она расскажет о том, как отпустить ограничения, которые вас окружают, и способствовать мышлению, которое стремится к росту и жизни, полной счастья, удовлетворения и достижений.

Обучение начинается раньше, чем вы думаете

С того момента, как ребенок рождается, его мозг занят тем, что пытается выяснить, куда он попал. Как парашютист, приземлившийся на вражескую территорию, он оснащен всем, что нашли полезным для выживания предыдущие парашютисты. Потом мозг сохраняет то, что найдет полезным, и отбрасывает ненужное. Например, все дети улыбаются, но если они не видят ответной реакции, то они прекращают это делать. Навсегда. Улыбка просто исчезает. Интересно, что все, что считается положительной реакцией (в психологии это называют позитивным поглаживанием): сюсюканье, объятия или щекотание, – поддерживает способность ребенка к улыбке.

Реакции ребенка на мир вокруг него – какие действия он делает больше или меньше – определяются «программным обеспечением», которое систематизирует и интерпретирует информацию, проходящую через его сознание. Оно очень занято. По некоторым оценкам, предполагается, что примерно от семи до одиннадцати миллионов единиц информации проходят через наш разум каждую секунду – это чрезмерное количество информации для любого мозга. Исследование заключило, что мы сознательно можем реагировать приблизительно на семь единиц информации в какой-то определенный момент. Вы правильно прочитали, семь единиц из одиннадцати миллионов. Вам наверняка интересно, каким же образом мозг решает, какие это будут семь единиц. Что же ищет «программное обеспечение»? Оно ищет, нужна ли защитная реакция или какие действия наилучшим образом приведут к росту. Вот, что делает наше «программное обеспечение», когда сортирует одиннадцать миллионов единиц информации каждую секунду и оставляет нам лишь семь, на которые нам надо обратить внимание. Оно выясняет, что имеет отношение к нашему росту или защите, а что нет. Но как оно может знать?

Короткий ответ на этот вопрос – память.

Тот факт, что у нас есть память, вызывает интересный вопрос. Вы помните свой день свадьбы? Или худший день вашей жизни (надеюсь, это были разные дни)? Если так подумать, то в чем смысл вспоминать их?

Появляется все больше доказательств, что наша память существует, чтобы понять настоящее. Около 80 % того, что мы видим вокруг нас – это на самом деле информация, которую мы проецируем. Когда мы на что-то смотрим, мы не видим это так, как оно есть, а добавляем личную интерпретацию. Если вы посмотрите на яблоко, то легко упустить тот факт, что вместе с этим вы приписываете свое отношение к нему – вы их любите или ненавидите? Предпочитаете зеленые или красные? Нарезанные и без кожуры или прямиком с дерева? Оно напоминает вам о Белоснежке или Вильгельме Телле? Тот день, когда вы поперхнулись кусочком или кинули огрызок в затылок друга? Яблоко есть яблоко, пока мы на него не посмотрим, а потом оно становится нашей версией яблока.

Вот почему у нас разные вкусы, стили и предпочтения. Вот почему вы не видите, что такого привлекательного ваш друг нашел в своем партнере. Эти слои предоставляет наша память. Мы узнаем, что нам нравится, а что – нет. Мы развиваем свое отношение к вещам на протяжении всей жизни.

Ваш мозг постоянно перемещается назад в прошлое, чтобы найти связь между тем, что с вами происходит сейчас и что происходило до этого. Потом он использует связи, которые находит, чтобы предсказать, что скорее всего произойдет с вами в следующий момент. Если ваш мозг найдет связь между текущим событием и прошлым, которая была интерпретирована им как негативное, он представит отрицательный результат, который на вас надвигается. Чтобы вас от этого защитить, он вызывает защитную реакцию, которая забирает контроль над вашими действиями и перебирает предсказуемые серии поведения, предназначенные помочь (в основном это вариации на предмет агрессии, уклонения или оцепенения), даже если они на самом деле не помогают.

В случае угрозы мозг имеет в своем распоряжении то, что я буду называть системой защиты. Она срабатывает вместе с одной из трех реакций, когда мозг чувствует неизбежную опасность. Вы готовитесь сражаться, бежать или впасть в ступор. Чтобы заставить вас это сделать, в кровь выпускаются гормоны, которые повышают наше кровяное давление, поэтому вы можете начать дрожать; ваше дыхание становится чаще, чтобы в мышцы поступало больше кислорода, поэтому вы дышите быстрее; температура вашего тела повышается, потому что ваши мышцы более эффективны, когда они разогреты (так что вы потеете); и кровь несет кислород к мышцам, с помощью которых вы деретесь или убегаете – отсюда и то чувство в животе, которое в моей семье называют бабочками в животе. Наконец, если угроза достаточно сильна, поток крови сводится к той части мозга, которая отвечает за мышление на более высоком уровне и планирование. Это происходит потому, что наша система защиты развивалась в основном для того, чтобы справляться с вещами, которые пытаются нас съесть, а раздумье может замедлить нашу реакцию. Как результат, существует справедливое правило: сильные эмоции делают нас глупыми.

С другой стороны, если ваш мозг соединит вашу настоящую ситуацию с позитивным событием из прошлого, он предсказывает приятное надвигающееся будущее и переключается на другую систему – систему вознаграждений. Это выпускает дофамин в ваш мозг, что дает приятное чувство, которое мотивирует вас больше к этому стремиться.

Говоря простыми словами, это две химические системы, которые управляют ходом нашей жизни секунда за секундой. В идеальных условиях мы бы жили в состоянии постоянного роста, где нас лелеют, поощряют, любят и поддерживают все, кого мы встречаем. Наш молодой мозг интерпретирует все, что происходит с нами таким образом, что предсказывает больше хороших вещей. Ничего никогда не будет нам угрожать или заставлять нас чувствовать неуверенность. Это дофаминовый рай. Поднимите руки те, чью жизнь я сейчас описал? Правильно, ничью.

Если нам повезет, то мы получим смесь плохого и хорошего. С нами случаются хорошие вещи, с нами случаются плохие вещи и еще много чего между ними. В основном список хороших вещей пополняется, поэтому мы растем с мотивацией делать то, чему научились, в чем хорошо разбираемся, а плохие вещи, которые с нами случаются, дают нам разумную защитную реакцию, которая удерживает нас от подлинно плохих вещей. Но даже если вам настолько повезло, ваш мозг все равно допустил некоторые ошибки в понимании или сделал ошибочные выводы.

Независимо от их источника, у всех у нас есть ошибки в нашем «программном обеспечении». Некоторые из них возникают потому, что люди, которые старше нас, выдавали ерунду за правду, например, когда моя мама в детстве говорила мне, что любое мое поведение, которое ей не нравилось, было противозаконным. Некоторые ошибки появляются из-за наших собственных ошибок в интерпретации того, что происходит с нами и вокруг нас. Имейте в виду, если у вас есть дети, то вы иногда будете тем, кто ведет своих детей к ошибкам. Иногда это происходит потому, что они неправильно понимают то, что вы говорите или делаете, иногда потому, что вы сказали что-то из гнева, страха или разочарования, а иногда потому, что вы передаете им ерунду, которую сами еще не отсортировали. Некоторые из этих ошибок будут несущественными, а другие сформируют ваших детей и их жизни. Самое трудное то, что вы не узнаете, что есть что. Вещи, которые вы считали важными, забудутся вашими детьми. Вещи, которые для вас были тривиальными, останутся в их головах. Вот почему ни один ребенок не выходит из детства без проблем и почему мы, родители, должны забыть о попытках вырастить детей идеально и перестать бичевать себя, если у нас это не получается.

Когда-то у меня была клиентка по имени Лиза, которая пришла ко мне с жалобами на низкую самооценку. Когда клиенты изначально начинают описывать их проблемы неуверенности в себе, они обычно обобщают ситуацию и говорят: «Я совсем не уверен в себе». Это очень редко оказывается правдой. Когда я исследую проблему, она становится более выраженной и ситуативной. «Бывают моменты, когда мне не хватает уверенности» – это уже совсем другое, нежели «Я совсем не уверен в себе». Мозг делает такой трюк: берет те вещи, которые у нас не очень хорошо получаются, и применяет их тому, кем мы себя ощущаем. То, что должно быть «Иногда я поступаю глупо» превращается в «Я глупый». «В компании я становлюсь косноязычным» выражается как «Я скучный». Мы путаем то, что мы делаем, с тем, кем являемся. Я обнаружил, что намного легче помочь людям изменить то, что они делают, нежели то, кем себя считают. Мы все склонны довольно яростно придерживаться убеждений о нашей личности, даже если они делают нас несчастными.

В этом случае проблема Лизы начиналась с «Я недостаточно хороша» и вызывала беспокойство о возможности сохранить свою работу. После расспросов контекст сузился до определенных моментов на работе: «Я часто чувствую себя хуже остальных на работе. Я знаю столько же, сколько и они, но что-то мешает мне участвовать в совещаниях или просить о повышении». В терапии я использую технику, помогающую людям отследить свою историю, чтобы найти корень проблемы. Лиза указала, что все началось в школе, когда ей было 8 лет. Учитель попросил ее встать и ответить на вопрос. Так как она была интровертом (который, как правило, ненавидит выступать перед другими), для нее это было сложной задачей. Она заволновалась, покраснела и начала заикаться. Ее одноклассники начали хихикать. К сожалению, это был учитель, каких быть не должно. Он публично назвал ее глупой. Неудивительно, что ответ, который она в конце концов смогла из себя выдавить, был абсолютно неправильным, что привело к еще большему веселью ее «друзей» и презрению со стороны учителя. Лиза выбежала в слезах. В моей работе мы называем это Значимым Эмоциональным Событием (ЗЭС). В негативном контексте это момент, когда мозг решительно идентифицирует угрозу для нас, физически или социально – страх быть отвергнутым является наглядным примером социальной угрозы. В позитивном контексте мозг видит возможность роста и мотивирует нас больше искать того же опыта. Растущая уверенность и самооценка обычно являются последствиями этого.

Когда происходит ЗЭС, мозг делает «фотографию» низкого разрешения, которая захватывает информацию из всех пяти чувств. Она используется нашей памятью как источник сравнения между ней и опытом, который мы приобретем в дальнейшем. Итак, что касается Лизы, все, что происходило в тот момент первого ЗЭС (инцидента в школе), могло привести к тому, что произошла связь с последующими событиями – например, когда люди на нее смотрят; какой-то авторитетный человек задает ей вопрос; потенциально, это мог быть даже цвет стен. Это немного похоже на карточную игру «Снап». Каждый момент жизни – это карта, которую мозг сравнивает с колодой карт ЗЭС, которая находится у него в руках. Если он решает, что есть совпадение, он кричит «Снап!». Если это карта защиты, то она приводит вас в защитное состояние. Если это карта роста (позитивное ЗЭС), то она приведет вас в состояние роста. В случае с Лизой все ситуации, предложенные в качестве совпадений к первоначальному событию, будут восприняты как угроза. Реакция мозга на угрозу – ответить защитной реакцией, заставить нас сражаться, бежать, как в случае Лизы, или впасть в ступор. Проблема в том, что когда негативная эмоция такая, как боязнь показаться глупым, управляет нашими действиями, это приводит нас к тому, чего мы пытались избежать.

Примером может послужить женщина, которая пришла ко мне с историей неудачных отношений. Мы определили, что она была убеждена, что ее не могли полюбить. Каждый раз, когда она заводила отношения, она ожидала, что ее отвергнут. Ее ответной реакцией на этот страх были чрезмерная ласка, навязчивость и ревность. Каждый раз она отдаляла мужчину попытками его удержать. Другим примером является мужчина, который верил, что он недостаточно хорош. Чтобы это компенсировать, он упорно работал, но из-за неуверенности в себе, он проверял и перепроверял абсолютно все. Он не укладывался в сроки, был нерешителен и руководил персоналом, вникая в каждую деталь. Производительность его отдела упала, и он потерял работу, что усилило его первоначальное убеждение, что он недостаточно хорош.

Иногда я называю ЗЭС эффектом бабочки в честь эффекта бабочки. Это идея, что бабочка, хлопая крыльями на Амазонке, может вызвать шторм в Австралии месяц спустя. В чем-то таком сложном, как погода или мозг, нечто маленькое с течением времени может иметь усиливающий эффект. То, что начинается как незначительное событие в школе, может перерасти во что-то реально значительное в зрелом возрасте. Чем больше что-то происходит, тем больше наш мозг верит, что это вновь повторится.

В ситуациях, не связанных с ЗЭС, мозг будет обновлять ранние решения на основе того, что он узнает дальше. Например, я регулярно вхожу в комнату, наполненную людьми, которые ждут, чтобы я их учил. Когда я захожу, я чувствую волнение, ну, и счастье. Так было не всегда. Когда я впервые начал преподавать, мои ноги буквально тряслись по дороге в класс. Я любил преподавать с самого начала, но входить в комнату, полную людей, и быть центром внимания было испытанием. Я был не один такой. Опрос показал, что самым большим страхом для американцев был страх публичных выступлений, за которым следовал страх смерти. Как заметил Джерри Сайнфелд, человек, произносящий надгробное слово на похоронах, сам бы хотел оказаться на месте того, кто в гробу. Мой мозг явно видел какую-то угрозу в классе. Позже, когда я уже привык к преподаванию, мой мозг не создавал такой же ответной реакции. Почему мой мозг обновил мою ответную реакцию, а мозг Лизы нет? Кажется, что когда событие регистрируется как эффект бабочки, его цель – «починить» ответную реакцию. Ваш мозг скорее предпочел бы предпринимать то же ошибочное действие сотни раз, нежели один раз не ответить той опасности, которую несет ЗЭС. Мой первоначальный страх перед группой скорее всего был исключительным следствием того, что я интроверт. Оно не усугублялось ЗЭС, как у Лизы, поэтому мой мозг смог обновить значение опыта в положительное русло, когда я расслабился и приобрел уверенность. Иногда, как в случае Лизы, наше прошлое продолжает с нами случаться. Но мы можем это изменить. У нас есть возможность переписывать прошлый опыт.

Христианская идея о том, что человек рождается грешным, оказала влияние на нашу культуру на довольно продолжительное время. Мы легко миримся с мыслью, что с нами от природы что-то не так. Интерпретация Фрейда не помогла. Идея, что у нас есть непристойная, бессознательная сторона, сражающаяся за самовыражение, так и норовящая делать ужасные вещи, как только наше Эго повернется спиной, превращает жизнь в продолжающуюся битву внутри нас самих. Я предлагаю нечто принципиально другое. Я предполагаю, что мы рождены для роста.

Все, что вам нужно, это любовь.

Гил Бойн, у которого более 50 лет клинического опыта, был одним из самых известных гипнотерапевтов двадцатого века. Еще в середине 1970-х он помог молодому, испытывающему затруднения актеру Сильвестру Сталлоне преодолеть творческий кризис. Несколько месяцев спустя этот актер написал «Рокки». Мне повезло, Гил был моим наставником и другом. За свою клиническую карьеру он пришел к выводу, что человеческая раса страдает от универсального, ограничивающего убеждения, что мы все, кажется, миримся в детстве в той или иной степени с осознанием, что мы нелюбимы или недостойны любви.

Я много лет не соглашался с его заключением. В настоящее время мне трудно с этим спорить, потому что я часто это вижу не только у моих клиентов, но и у людей, с которыми сталкиваюсь в повседневной жизни.

Наша защитная реакция развивалась, чтобы справляться с угрозами, с которыми наши предки сталкивались миллионы лет. Эти угрозы возникают в двух основных вариантах. Первое, очевидное – физическая угроза нашей жизни. Второе – угрозы нашему социальному благополучию. Если посмотреть на нас, то мы достаточно слабы по отношению к тем, кто на нас охотился, или даже к тем, на кого охотились мы. В действительности мы должны были быть легкой добычей. Что нас спасло, так это наш большой мозг. Он дал нам простор для сотрудничества и позволил объединять силы с другими, что выровняло наши шансы. Будучи скитающимися группами охотников-собирателей, мы научились ладить и процветать. Мы также узнали, что в случае раздора и потери связи и отношений со своим племенем, нас исключали из группы, что приводило к неминуемой гибели. Чем больше вас ценили или любили другие, тем ближе к теплоте костра вы сидели, тем больший кусок туши вы съедали и вам предоставлялся больший выбор партнеров. Наш социальный статус был важен. Как и сейчас.

Мы начинаем подниматься по скользкой лестнице общественного одобрения и собирать любовь от других в первые часы после рождения. Одна из первых вещей, которой учится ваш ребенок, – распознавать лица. В частности, лица окружающих, которые скорее всего будут их кормить и защищать. Они узнают, что развлекает их кормителей и что делать, чтобы питание продолжало поступать. Младенцы рано узнали, что в эпоху неолита не было социального обслуживания, и они искусно научились располагать к себе и быть милыми. По сути, они пытаются стать магнитами любви.

Дети быстро осознают степень важности их места в социальном мире. Они учатся, какое поведение получает одобрение (больше любви) у родителей, а какое получает наказание (не любовь, в простейшем детском понимании вещей). Детей можно научить, что любое поведение является хорошим или плохим, в зависимости от того, как оно вознаграждается или наказывается. Мы все знаем, что дети могут натворить ужасные вещи, чтобы их любили.

Позже этот поиск одобрения и любви продолжается среди сверстников. Понаблюдайте, как дети играют. Детская игра является чем угодно, но игрой она является в последнюю очередь; это сложный и тонкий обмен сигналами, который устанавливает роли и иерархический порядок. Прежде всего, вещь, которую дети хотят избежать – это быть отвергнутым группой, что является одной из причин, по которой производителям было так легко связать самооценку ребенка с брендами, которые они носят. Единственным, чем они не должны быть – отличаться от их группы, потому что, как мы видим, на первобытном уровне, разница опасна. В прошлом другие кланы и племена представляли потенциальную угрозу и конкуренцию за ресурсы. Все примитивные племена от Туламби в Новой Гвинее до фанатов футбольного клуба «Арсенал» одеваются, чтобы отличаться от других. Они сочинили свои собственные песни и кричалки; свои собственные традиции. Это не так уж и отличается от наших детей, и причина та же самая: создать чувство принадлежности и сплоченности внутри группы. Внутри этой группы возникает иерархия, основанная на том, что ценит каждая отдельная группа. Когда-то это могли быть охота и умение готовить. Теперь среди молодежи… не знаю … скорость печатания, количество постеров Бибера на стене? То же самое и у нас, взрослых. Начиная с детства, мы гонимся за действиями, которые по опыту приносят нам социальную награду (любовь, по словам Гила) и избегаем вещей, в результате которых нас могут отвергнуть сначала родители, а потом друзья, сверстники и коллеги.

Предположим, когда вам исполнилось 5 лет, вас выбрали на роль феи в школьной инсценировке евангельской истории. Это ваш звездный час, и по настоянию учителя вы поднимаетесь на сцену в своей пачке. К сожалению, на последней ступеньке вы спотыкаетесь и приземляетесь животом на сцену, а ваша палочка улетает в зрительный зал, который должным образом начинает смеяться. Сильно смеяться. Теперь может произойти два сценария, как в истории «двух братьев». Один ребенок может увидеть сгорающее от стыда лицо матери и интерпретировать его как неодобрение ее неуклюжести. Девочка смущена из-за смеха. Ее мозг сохраняет событие как то, чего нужно избегать в дальнейшем. Впоследствии любая ситуация с ее участием, когда за ней наблюдают другие люди, сопоставляется с этим событием ЗЭС и прогнозируется аналогичная катастрофа. Защитный ответ вступает в действие. Теперь в ее жизни всякое выступление перед другими избегается любой ценой. Каждое подобное событие связывается с более ранними событиями. Отрицательная окраска этого события усиливается после каждого случая. Такова, к сожалению, была интерпретация моей клиентки. Но она была не единственно доступной ей. Альтернативой могла бы стать ситуация: она упала, увидела, как люди смеются, и приняла это за одобрение. В памяти оно бы сохранилось как позитивный эффект бабочки. С того момента перед каждым последующим возможным выступлением, когда ее мозг спрашивал: «А как это будет?», это событие связывалось бы с тем положительным воспоминанием и чувством одобрения. Каждый последующий положительный опыт строится на последнем. Эта растущая цепочка соединений приводит к растущей уверенности в таких случаях. Она бы выросла с любовью выступлений перед публикой. Успех порождает ожидание успеха так же, как и неудача порождает больше неудач.

Наш общий уровень уверенности в себе, как правило, является балансом между тем, сколько ситуаций в жизни, в которых мы чувствуем свою компетентность (и одобрение других) в сравнении с тем, когда мы ее не чувствуем. У большинства из нас будет несколько ситуаций, когда уверенность нас покидает, у других будет много таких ситуаций. Одни будут строго себя осуждать в такие моменты, остальные будут с пониманием к этому относиться.

Для каждого отдельного эпизода, подобного описанному выше, найдется миллион уменьшенных версий, которые будут происходить. Каждое последующее событие, сопоставимое с изначальным, имеет потенциал для усиления реакции в меньшей или большей степени, для добавления вариаций контекста или его ослабления. Я слушал жизненные истории клиентов, где похожий инцидент приводил к страху перед экзаменами, публичными выступлениями, встречей с людьми, страху быть неправым – список можно продолжить, но все они объединены единым побуждением – страхом неодобрения со стороны других или, как говорил Гил Бойн, страхом того, что любовь может уйти. В конечном счете один случай может лежать в основе низкой самооценки человека.

Это не всегда будет одно событие. Распространены также постоянные сигналы, которые мы иногда получаем от родителей: что мы так или иначе недостаточно хороши, что мы так и не достигли того уровня, которым они были бы довольны, что мы не являемся тем, кого они заказывали у аиста, что мы являемся разочарованием. Иногда это наше неверное толкование. Иногда это результат того, что родители несчастливы в личной жизни. Они просто не могут держать это в себе, поэтому выплескивают это на своих детей, которые, к сожалению, иногда передают это своим.

Исследования показали, что если у новоиспеченной матери было детство, в котором ее мать не создавала привязанности путем прикосновений и внимания, о которых я говорил раньше, ей становится намного тяжелее обеспечить безопасную, заботливую атмосферу для ее собственного потомства. Я часто замечаю у клиентов это чувство какого-то одного несчастного предка, чья нелюбовь к себе передавалась из поколения в поколение как нежелательное фамильное наследство. Источник этого чувства давно потерян, а все, что осталось – семья, у которой, кажется, несчастье заложено в генах. Я не думаю, что это так и есть, они просто остаются верными воспитанию их родителей и родителей до них. Но это не должно происходить вот так. Если это напоминает вам вашу семью, вы можете стать поколением родителей, которые положили бы этому конец.

Ход нашей жизни зависит от нашей интерпретации того, что с нами случается, когда мы блуждаем по миру, и эта интерпретация в подавляющем большинстве подсознательна. Хорошая новость заключается в том, что мир, по которому мы блуждаем, не является миром как таковым, а миром, который создали вы, а это значит, у вас есть возможность изменить его.

Так как, так как, так как…

Дети часто делают ошибки в результате неверного понимания происходящего, так как их мозг постоянно ищет причины:

• Так как папа срывается на них за то, что они неправильно решили задачу, когда он пришел уставший домой, они делают вывод, что они глупые. Или еще хуже, что он не любит их.

• Так как мама занята их новорожденной сестренкой, она проводит не так много времени с ними, она уделяет им время, только если они болеют. Следовательно, привлечь внимание можно, только если с ними что-то не так.

• Так как их родители переживают плохой период, они чаще теряют самообладание и срываются на них. Ребенок делает все возможное, чтобы их порадовать. Когда они расходятся, ребенок винит в этом себя. Когда он вырастает, он продолжает угождать людям в надежде, что ничего плохого больше не случится. Он берет ответственность за благополучие всех людей.

Ни одним из этих примеров я не хочу сказать, что вывод, к которому приходит ребенок неизбежен. Другие дети могут придать совершенно другие значения ситуациям. Дело в том, что вы никогда не знаете, к какому выводу приходит ребенок. И вы не можете быть вездесущим, чтобы направить их в правильное русло. Поэтому я снова говорю, как отец, отказ от идеи воспитания своего ребенка без единой проблемы поможет вам. Расслабьтесь немного. Вы просто не можете знать и контролировать, какой смысл они вкладывают в вещи, которые с ними произойдут. Вы просто не можете быть идеальным.

Молодой мозг, ищущий причины, как он и должен это делать, и полагающий, что весь мир вертится вокруг них, способен приходить к удивительно неправильным выводам.

Совет для родителей: определите причинно-обусловленную ошибку.

Если ваш ребенок говорит что-то по соображениям защиты себя, например, «Я глупый», «Я никогда не смогу…», «Я никому не нравлюсь» или «Я не могу», осторожно спросите «Потому что?» Это чаще всего выявит лежащее в основе убеждение, которое и создает эффект, присутствующий в их заявлениях. Как только вы о нем узнаете, вы найдете в этой книге то, что поможет «распутать» эту ошибку.

Как часто я слышал, как пары жалуются друг на друга: «Ты не делаешь» значит «Ты не любишь меня» или «Я могу сказать, что она уходит от меня, так как она больше не обнимает меня/говорит мне/смотрит на меня так, как раньше». В моей книге «Lovebirds» я подробно описываю, как каждый из нас может знать, что нас любят. Я в основном говорю об эквивалентности, где А (определенное поведение) = Б (любовь). Ключевым моментом является то, что ваш эквивалент любви может отличаться от эквивалента вашего партнера или ребенка. Вы можете делать все, что вы воспринимаете, как любящее поведение по отношению к ним, но они все равно будут чувствовать, что вы их не любите. Между тем, ваши дети делают все возможное своими действиями, чтобы вызвать недостающее (для них) доказательство, что вам не все равно – включая плохое поведение – и вы можете пропустить или неправильно понять эти сигналы. Когда я работаю с клиентами, которые курят или хотят похудеть, я часто замечаю интересную вещь: сигарета или определенный тип пищи имеет эмоциональный эквивалент, например, шоколад=любовь, компания, комфорт или бунт. К примеру, сколько родителей поощряют хорошее поведение детей, давая им сладости? Спустя некоторое время сладости могут стать выражением любви или одобрения со стороны родителей. Перемотайте время на 20 лет вперед, когда у вас будет плохой день на работе и ваш босс накричал на вас. Неудивительно, что вы подсознательно тянетесь к шоколадке в попытках почувствовать себя лучше?

Совет для родителей: подумайте, чем вы награждаете детей.

Награждайте ребенка впечатлениями или своим временем и вниманием, а не сладостями или игрушками.

Ваш ребенок встретится со множеством ситуаций в жизни, которые не имели аналогов в прошлом, и их мозг будет неправильно интерпретировать эти события. Сюда можно отнести первый опыт любого рода. Если вы осознаете, что каждый из них представляет потенциальный момент, когда молодой мозг может переключиться на состояние защиты по умолчанию из-за того, что он ошеломлен новизной события, тогда вы можете быть готовы предоставить им свою помощь, чтобы сделать лучший вывод для «роста», который можно из него сделать. Первый день в школе из-за страха может превратиться в потерю матери или даже в то, что она отвергла ребенка. В качестве альтернативы, этот день может стать возможностью завести новых друзей и набраться впечатлений. Это ясно видно на примере новоиспеченных родителей и их реакции на падение ребенка. Часто ребенок шокирован внезапностью падения и смотрит в сторону родителей. Если он видит испуганных или паникующих родителей или если родитель воскликнул в тревоге, то чаще всего это и вызывает слезливый ответ ребенка. После нескольких случаев это больше не является «другим» опытом. Это опыт, для которого был дан эквивалент – чувств, которые появляются в результате падения, нужно избегать, они болезненны или вызывают тревогу родителей. Ребенок учится либо боятся «боли», либо боятся событий, которые могут к ней привести. Начинается путешествие бабочки, которое бы уменьшало риск или чрезмерную сенситизацию неприятных чувств.

Совет для родителей: Создавайте опыт роста.

Когда ваш ребенок испытывает что-то в первый раз, обращайте на это внимание. Не осуждайте их реакцию, если они сдержанны или не могут определиться. Избегайте таких фраз, как «Не будь маленьким/глупым/капризным». Подумайте «Что бы мне хотелось, чтобы они вынесли из этого? Какую самую обнадеживающую вещь я могу сказать?» Сосредоточьтесь на похвале таких качеств, как решимость, больше, чем на реальных достижениях.

Например, на днях я наблюдал за Тарой, моей невесткой, и Хитом, когда он впервые забирался на альпинистскую рамку. Он был довольно осторожным. Она избегала отрицательных замечаний. Вместо этого она сказала: «Ты делаешь это усердно и осторожно? Пока это для тебя в новинку, это хорошая идея. Хороший мальчик, не нужно торопиться, поднимайся так, как сочтешь нужным… это правильно». Все, что он делал, включая решение не забираться выше, было награждено позитивным ответом: «Это достаточно высоко на данный момент? Хорошо. Молодец, что попробовал». Там не было намеков на неудачу, только на достижения. Чуть позже в тот же день он карабкался повсюду без всякого беспокойства.

Когда Филип Ларкин написал:

Они портят тебя, твои мама и папа,

он в значительной степени говорил о том, как эти эквиваленты и неверное истолкование причин и следствий накапливаются со временем и даже между поколениями. Дети, которые не получают сигналов от своих родителей, что их любят и ценят, обычно вырастают в родителей, которые либо тоже не посылают таких сигналов, либо посылают сигналы, которые проецируют их собственную самооценку или беспомощность на детей. Я помню одну мать, которая постоянно чувствовала, что отец не оправдывал ее ожиданий после развода родителей. Она сидела часами у окна в доме матери и ждала, когда подъедет машина отца, и в большинстве случаев ее ждало разочарование. После того как она начала размышлять об этом, она осознала, что на любое воодушевление своих детей отвечала им: «Не надейтесь сильно, этого скорее всего не случится». Отрицательные сигналы передаются от поколения в поколение как нежелательная реликвия.

Научные исследования доказали, что наш мозг пластичен. Вам нужно лишь прочитать о жертвах инсульта, чей мозг смог работать в обход повреждениям, чтобы восстановить потерянные способности. Я считаю, что эта пластичность применима и к нашему чувству собственного я. Наше чувство собственного я не является униформой, которую мы надеваем, это персонаж в истории, которую ваш мозг пишет, чтобы безопасно (может, не всегда счастливо) нас вести по жизни. Когда мы это осознаем, мы можем стать писателем своей истории и превратить ее во что-то эпичное. Давайте научим наших детей брать свою историю под контроль с раннего возраста.

Мы живем в самую богатую эпоху человеческой истории, и, тем не менее, в западной культуре депрессия стала эпидемией. Всемирная организация здравоохранения прогнозирует, что к 2020 году она займет второе место среди самых разрушительных болезней человечества. По данным Управления национальной статистики в Великобритании, 10 % из 60 миллионов населения единовременно страдают от депрессии. Я думаю, всему виной потребительская культура с ее акцентом на погоню за «материальным». Подавляющее большинство из нас имеет достаточное питание и убежище, что позволяет нам роскошь стремления. Оправдываем ли мы ожидания, которые сами перед собой поставили или которые были поставлены перед нами? У нас есть роскошь размышлять над этими вопросами. Как мы узнаем ответы? Обычно по символам, которые нам продают как значки успеха такие, как дома, машины, одежда и бренды. «Вещи». Торговая индустрия заманивает нас и заставляет нас поверить, что их продукты каким-то образом представляют другим, кто мы есть. Как окружающие могут видеть нас в лучшем свете? Собирая те же значки, что и у них, только более блестящие. С того момента, как мы способны вытянуть руку, мы подвержены попыткам других повлиять на наш выбор. Эти попытки становятся все более коварными и их практически невозможно игнорировать или избегать. Когда компании используют наше хрупкое молодое эго в погоне за большей прибылью, они могут нанести большой ущерб нашей самооценке и превратить нас в людей, которые жертвуют счастьем в бесконечном преследовании статуса.

Было время, когда реклама продукции – например, обуви – концентрировалась на качестве ее изготовления и сроке службы. Теперь она больше о том, как круто вы будете выглядеть в ней за те три месяца, что эта обувь продержится, пока не развалится, а там как раз нужно будет покупать другую пару на следующее время года. Будет преувеличением (но совсем не большим) сказать, что за это изменение был ответственен один человек. Эдвард Бернайс заинтересовался силой пропаганды после работы над кампанией Вудро Вильсона по смене американского общественного мнения в пользу вмешательства в Первую мировую войну. Он был поражен тем, как можно повлиять на общественность, и задался вопросом, может ли такая тактика быть использована в мирное время. Бернайс изобрел понятие «связь с общественностью» – да, PR – это его вина – и назвал свои методы формирования мнения техникой согласия. Один успех, за который мы все можем быть благодарны – это его работа для табачной промышленности, что сделало социально допустимым курение женщин на публике. В 1929 году Бернайс устроил Пасхальный парад в Нью-Йорке, где модели позировали с зажженными сигаретами как с «факелами свободы». Возросшие случаи рака легких у женщин стали показателем их эмансипации.

Его идеи быстро распространились. В 1952-м продовольственная компания General Mills попросила двух современников Бернайса помочь продвигать свое новое изобретение – смесь для торта быстрого приготовления. Женщины ее просто не покупали. Они решили убрать порошкообразное яйцо из смеси, чтобы повар сам его добавлял. Обоснование? Это заставило женщин думать, что они все еще были поварами. Наука показала довольно ясно, что мы не являемся существами логики, что наши эмоции на самом деле управляют большинством наших решений. Это один пример. Если подумать логически, то усложнять устройство, которое было предназначено для экономии времени, не имело никакого смысла, но эмоционально добавление яйца и перемешивание дает нам чувство созидания. И в 1950-х для многих самооценка жены исчислялась ее кулинарной ловкостью. Это было и гениальностью Бернайса, и его ужасным наследием. Он признал, что людей можно заставить купить вещи, чтобы поднять их самооценку. К сожалению, по причинам, которые я описал ранее, никто из нас не покидает детство с совершенно неповрежденной самооценкой. Наш мозг ищет способы улучшить ее в глазах наших близких и соседей. Это скрывающееся ощущение, что мы не совсем дотягиваем до других, оставляет нас уязвимыми. В результате потребительская культура выросла из-за розничной терапии, которая обещает нам, что мы почувствуем себя «достойными», если наденем их продукт. К сожалению, это так же может означать, что мы увереннее себя чувствуем как родители, если наши дети одеты по текущей моде, если мы везем их в «правильной» коляске и встречаем их у школы на «лучшей» машине.

У меня был клиент, который пришел ко мне с хроническим стрессом. Главной причиной его стресса была его неспособность позволить себе последнюю модель машины, на которой он ездил. Его машине был всего лишь год. «В чем разница?» – спросил я. «Ну, фары имеют другую форму…» – потом он замолчал. Стало очевидно, что дело не в автомобиле, проблема была в том, на чем он заезжал на парковку финансовой компании, в которой он работал. Или если быть точнее, в том, что он парковал рядом с новыми машинами его молодых, пробивных коллег. Как это было и в прошлом, его мозг сравнивал его с остальной частью племени и вычислял, что нужно ему, чтобы сесть поближе к огню (или в его случае на следующую ступень карьерной лестницы). Наше наследие неолита оставило нам ментальный сканер, который вычисляет, где мы стоим по отношению к тем, кого считаем частью нашего племени – и в глобальной деревне это племя достаточно расширилось.

Нам необходимо быть частью этого племени, и, чтобы его члены хорошо о нас думали, из-за этого мы подвергаемся манипулированию людьми, которые видят возможность связать свой продукт с нашей эмоциональной потребностью чувствовать себя принятым другими.

Если из нашего детства у нас остается ощущение, что мы никогда не являлись достаточно хороши, мы становимся бездонным колодцем потребительских расходов. Поэтому мы часто попадаем в капкан работы, которую мы не любим, чтобы заплатить за вещи, от которых мы не чувствуем себя лучше так, как, по нашему мнению, чувствуют себя другие. Это культура, в которой нас вырастили и в которой мы растим детей. Та культура, которая вызывает защитную реакцию на каждую мысль или предположение, что мы можем потерять символы нашего статуса. Та культура, где мы ошибочно воспринимаем приобретения за рост.

Именно поэтому, будучи родителями, которые фокусируют ребенка на типичном определении «успеха», вы приведете их к жизни, полной неосуществленной борьбы. Как только вы приносите домой один из таких символов «успеха», он никогда не блестит так же ярко, как это было показано в рекламе.

Современным родителям нужно иметь много мужества, чтобы отказаться от приобретения тех брендов, которые были выбраны другими мамами, чтобы отказаться от покупки детям новой модели телефона, потому что у их друзей они есть, или не говорить постоянно о том, как надо «правильно» жить. Но судя по тому, что я вижу в своей клинике, если вы воспитываете ребенка и учите его ценить людей и природу больше материальных вещей, заниматься и искать веселье в том, что они считают интересным и не подталкивать их к вашей версии лучшей жизни, то со временем вы действительно сможете расслабиться и насладиться тем, как они живут. При этом они не будут набирать номер психотерапевта при возникновении любой проблемы.

Совет для родителей: Природа воспитает лучшее в вашем ребенке.

Это потребует храбрости. Ограничьте доступ своего ребенка к рекламе везде, где это возможно – избегайте телевидения, например. Существует движение под названием Rewild the Child, то есть «Возврат ребенка к естественным истокам». Поищите его. Чем больше ваш ребенок будет чувствовать связь с природой, тем меньше он будет подвержен тем, что навязывают ему рекламодатели.

И если в нашей «общественной чашке Петри» недостаточно токсинов из рекламной индустрии, не забывайте о СМИ…

Моя бабушка была частью выдающегося поколения. Она родилась в 1915 году, она жила в то время, когда только появились самолеты и была жива, когда мы достигли Луны. Она всю свою жизнь жила в радиусе десяти миль, но слышала истории от ее детей и правнуков о местах, в которых они жили или посещали по всему миру. О происходящем в мире она сначала узнавала из рассказов отца, который читал об этом в газетах, а потом могла сама узнавать обо всем на 24-часовых новостных каналах.

Если бы мы вернулись во времена жизни ее бабушки, то там новости передавались бы еще медленнее. Еще до изобретения телеграфа в 1830-х новости перемещались со скоростью самой быстрой лошади, голубя или корабля. Трафальгарское сражение у берегов Испании произошло 21 октября 1805 года. Новость об этом дошла до лондонской общественности 6 ноября. Новость о падении Аламо в Техасе 6 марта 1836 года была объявлена в The Times 17 мая. Большим преимуществом такой ограниченной системы новостей было то, что люди меньше подвергались плохим новостям. Для них – это была хорошая новость. Исследования показывают, что наши умы обращают особое внимание на плохие новости. Согласно исследованиям психологов из Цюрихского университета, когда людям давали отчеты о риске для здоровья, они считали, что исследование заслуживало большего доверия, если в нем выделялся риск, нежели если бы в нем не упоминалось об опасности. Мы больше верим, когда нам говорят, что что-то не так, чем когда нам говорят, что есть доказательство того, что ситуация в порядке. Если мы обратимся за причиной к нашим предкам, то все становится ясным. Наш мозг ищет потенциальные угрозы, потому что раньше очень многие из этих угроз могли нас убить. В любой ситуации первый вопрос, на который должно ответить наше подсознание: «Я уязвим?». История о том, что ваш сосед утонул, спрыгнув с какой-то скалы, предупреждает вас быть осторожным. А история про то, как сосед не упал со скалы – это не та история, которую будут рассказывать у костра в походе.

С этой точки зрения ужасное сосредоточение СМИ на всем негативном имеет смысл быть. Раньше я думал, что это все часть государственного заговора – если внимание сфокусировано на мировых угрозах, мы с большей вероятностью будем чувствовать необходимость защиты со стороны нашего правительства. У меня все еще остается подозрительное ощущение, что что-то в этом есть, но теперь я не уверен, что это главная причина. Дэниел Гарднер в «Науке страха» открыл мне глаза на возможность, что причиной может быть то, что репортеры тоже люди. Они пишут о том, о чем люди любят читать, потому что им самим это нравится. Когда они перебирают возможные заголовки, именно плохие появляются в их голове первыми.

То, что началось как адаптивное преимущество, теперь стало недостатком. В мире, где плохие новости ограничивались небольшим количеством людей в нашей жизни и маленькой частью мира, к которому мы относились, ежедневная порция негатива была сносна и даже полезна. Теперь же с 24-часовым новостным циклом и Интернетом мы постоянно окружены плохими новостями со всего мира. Только за последние дни, пока я это писал, меня атаковали новости об урагане Сэнди, который ударил по Нью-Йорку; о крупном ретейлере электроэнергии в Великобритании, который объявил о банкротстве; о потенциальном уничтожении британских ясеней; об ужасных извращениях Джимми Сэвила и о проигрыше «Челси» «Манчестеру Юнайтед». Что мой мозг должен делать с этой непрекращающейся волной негатива? Скорее всего, вернуться к привычкам предков и начать выбрасывать адреналин, чтобы подготовить меня бежать, драться или впасть в ступор. Характерное для этого слово – стресс, то есть более низкий уровень готовности к угрозам, нежели при полномасштабной панической атаке, оно знакомо большинству из нас. Проблема в том, что адреналин должен был использоваться только в чрезвычайных ситуациях. Он предназначался для того, чтобы уберегать нас от опасности (или убивать ее источник), после чего мы могли весь оставшийся день отдохнуть или вздремнуть где-нибудь в безопасном месте. В наше время мы, вероятно, видим больше потрясений по телевизору, пока доедаем завтрак, нежели пещерный человек испытывал за год. Адреналин может быть токсичен в долгосрочной перспективе. То, что он выбрасывается в ответ на новости и страхи за нашу безопасность и безопасность семьи, которые эти новости вызывают, значит, что наша иммунная система может истощиться, пытаясь вымыть все это из организма, таким образом, делая нас уязвимыми к разного рода болезням, включая депрессию.

Эта подверженность плохим новостям настраивает мозг на то, чтобы он верил, что мы живем в мире угроз и нам необходимо быть в состоянии защиты. Это убивает наше естественное стремление к росту. Выключение новостных каналов и отказ от газет – хороший первый шаг на пути к восстановлению.

При просмотре новостей и чтении газет наше умение думать за себя уменьшается, потому что нам тонко внушают мировоззрение медиамагнатов. Они выбирают, что мы будем смотреть и читать. Они также внедряют когнитивные ошибки в наше мышление, заточая вещи в упрощенные фразы, которые обычно безумно банальны: X вызвало банковский кризис, Y виноват в катастрофе Z. Избегайте новостей и держите своих детей подальше от них. Делать новости регулярной частью вашего дня – это как завести саблезубого тигра в качестве домашнего животного.

Совет для родителей: Покажите им мир роста, а не защиты.

Выбирайте то, что ваш ребенок будет видеть в мире. Таким образом, вы не лишаете их чего-то, а минимизируете воздействие на них вещей, над которыми у вас нет контроля. Делайте акцент на позитивных историях о сострадающих, смелых, ищущих новые горизонты людях, преуспевающих вопреки ожиданиям. Наблюдайте вместе с ними и делайте эти темы предметом обсуждения по дороге в школу.

А потом есть еще и то, что мы выбираем в качестве развлечения…

Телевизионные мыльные оперы моего детства были добрыми. Долгое время просмотр «Улицы коронации» можно было сравнить с уютными тапочками, которые вы надеваете вечером после работы. Все повседневные проблемы решались там за несколько эпизодов, когда общество объединяло свои силы. Я сомневаюсь, что кто-то моложе тридцати согласится с моим описанием этого сериала. За последние 25 лет британские мыльные оперы стали главными посыльными той идеи, что выигрывает тот, кто кричит громче, что все должно сводиться к драме и что то, что хотите вы, всегда перевешивает то, что нужно любому другому.

Я думаю, жизнь в Британии все больше отражает это «искусство». В совокупности мы создаем мир как версию «Жителей Ист-Энда». В совокупности наша реальность становится «Большим братом». Чествование дисфункций широко распространено. Быть знаменитостью без таланта, усилий и смысла – это вдохновляющая карьера для многих молодых людей. И это лишь маленький пример. Проблема в том, что это способствует состоянию защиты. Побуждение детей к конфликтам, разладам и бессердечию, не только повышает у них вероятность тревоги и депрессии во взрослом возрасте, но также настраивает их мозг интерпретировать мир таким образом.

Когда дело доходит до реалити-шоу, они редко фокусируются на чем-то вдохновляющем. «Большой брат» имеет тенденцию собирания карикатурных образов, ищущих внимания. Перед зрителями воспевают жертвенность, нежели стойкость. X Factor соблазняет молодежь на мысли, что быть знаменитостью – это вариант карьеры, где талант не является необходимым условием. Телевидение – это не здоровая привычка.

Совет для родителей: Подумайте, прежде чем смотреть.

Вы знаете, что я собираюсь сказать: избегайте мыльных опер. Избегайте «реального» ТВ. Показывайте им людей, которые борются с проблемами, и программы, которые сосредотачиваются на силе борца, а не на драме, в которой он тонет. Показывайте людей, которые упорно работают за то, что у них есть, а не ожидают успеха как должное. Научите их преуспевать в чем-то.

Эволюция наших видов позволила нам превратиться из одноклеточного в чашке Петри в того, кто смотрит в зеркало и кому нравится то, что он видит – или не нравится, – просто в результате его понимания происходящего с ним и часто из-за того, сколько общественных символов успеха нам удалось собрать. Мы живем в ловушке реальности, которую создал наш мозг, сами того не осознавая.

Теперь вы понимаете, что мы можем начать делать что-то, чтобы сделать вас создателем себя и в свою очередь, научить своих детей делать то же самое.