Интернет: цифровая революция эры мгновенной коммуникации. Мегасила, история и влияние на общество. Разрывы Инфосферы (Батыр Каррыев)

Разрывы Инфосферы

Современное поколение, в основной массе приученное к комиксам и дисплеям всё меньше воспринимает сообщения в текстовом виде. А зачем? Пиктограммами снабжены пульты управления, дорожная разметка и места общественного пользования. Водитель автомобиля находит понятные ему указатели на дороге, а авиапассажиры по пиктограммам неплохо ориентируются в любом аэропорту мира без знания местного языка. Выразить эмоцию смайликом проще, чем набирать текст на клавиатуре или использовать ручку и бумагу.

В основе цифрового эго современного человека лежит клиповое восприятие мира. Оно базируется на специфической особенности живой материи, включая человека, адаптироваться к окружающей среде. Выработанная в процессе эволюции она имеет морфофизиологическую и поведенческую составляющие, определяемые особенностями того или иного вида живого организма. Человек не стал бы тем, кто есть без механизма приспособления к условиям среды своего обитания.

Развитие интеллекта и социализация людей, необходимым условием которых было изобретение информационных коммуникаций, привели к образованию первых цивилизаций, которым наследовало современное человечество. На всех этапах возникновения коммуникаций доминировал элитарный принцип их использования, поскольку власть и богатство неразрывно существуют в связке с доступом к опыту и знаниям.

Собственно, сами элиты определяются привилегированной возможностью использования коммуникаций. Этот принцип прослеживается от появления письменности до изобретения телеграфа и мобильного телефона, а в последующем и в использовании кибернетических устройств с ИСКИН. Тем не менее, природные угрозы и борьба с себе подобными исторически ограничивают период элитарного использования любой коммуникации. Рано или поздно они проникают на все социальные уровни, формируя поведение и определяя экономические условия существования людей.

Потребовавшийся средствам электросвязи период времени для охвата аудитории в пятьдесят миллионов человек.

Развитие письменности и книгопечатания до современного уровня, когда только один из пяти взрослых в мире неграмотен, заняло период в пару тысячелетий. Радио до подобного уровня проникновения хватило около ста лет, во многом благодаря появлению в 1948 году транзисторных радиоприёмников – «смартфонов» XX века. Телевидение дошло до пропорции 1/5 почти за пятьдесят лет. Этому способствовало освоение ближнего космоса и создание спутниковых ретрансляторов. Интернет справиться с задачей 1/5 меньше чем за десять лет благодаря электронной почте и WWW. Цифровые технологии вкупе с мобильными средствами связи превратились сегодня в обычный способ общения детей не достигших и десяти лет. Вместе с тем период адаптации людей среднего возраста и выше к новациям XXI века стал почти непреодолим.

Сменились многие поколения людей, пока грамотность не стала необходимым условием комфортного существования. Понадобились сотни лет для формирования института образования, включившего в себя школы, вузы, библиотеки и систему подготовки людей способных к передаче навыков и знаний. Только в начале прошлого века элитарная возможность использования письма и книги стала мировым общественным стандартом.

Радио за три поколения стало обыденностью для большинства людей на планете. Элитарный период его взросления прошёл крайне быстро – примерно за двадцать лет, поскольку для восприятия радиовещания не требовалось умения писать и читать. Однако существенным был возраст слушателя. Осознанное восприятие радиозвука становится возможным с выработкой человеком набора смысловых понятий, в чём не малую роль играют печатная продукция и образование.

Телевидение всего за одно поколение стало доступным большинству населения планеты, почти без элитарного периода. Транслируемые изображения и звук снизили возрастной ценз восприятия до уровня трехлетнего ребенка. Но телевидение не стало базовым средством образования, и не сыграло заметной роли в способах передачи эстафеты знаний. Оно оставило в неприкосновенности традиционную образовательную и банковскую сферы, сохранив библиотеки, адресные столы, бухгалтерские системы и многое другое. Единственное в чем телевидение феноменально преуспело, это организация свободного досуга высвободившегося от тяжелого физического труда человека. Этим не могли воспользоваться и Prime-time (прайм-тайм) на телевидении заполнила всевозможная реклама и политическая пропаганда, использовавшие весь арсенал накопленных знаний психологии и инстинктов людей.

Называемая сегодня как связь с общественностью индустрия Public Relations (PR, Паблик рилейшнз) возникла благодаря американскому журналисту Айвену Ли (Ivan Lee) старавшегося в 1923 году улучшить в прессе имидж имевшего скверную общественную репутацию Джона Рокфеллера-младшего (John Davison Rockefeller). Как и всякая индустрия PR использует свои технологии, в основе которых лежит понимание психологии людей необходимого для формирования в нужном направлении общественного сознания. Ярким примером их использования стала президентская компания (1960) Джона Кеннеди (John Fitzgerald Kennedy) победившего своего соперника Ричарда Никсона (Richard Milhous Nixon) за счет умелой организации телевизионного шоу. Собственно от PR произошел часто употребляемый инфосфере термин «пиар», возвратившись к первоначальному пониманию этого явления.

С Интернет всё оказалось намного сложнее. Меньше чем за одно поколение эта коммуникация превратилась в необходимое условие комфортного существования. Условный «элитарный период» – своеобразный парашют плавного спуска новаций в общество практически оказался не ощутим. Он определился только временем необходимым для технологической организации надёжного доступа в Глобальную сеть. В прежние времена необходимо было заслужить право быть услышанным, с Интернет это стало возможно любому пользователю.

Собственно «элитарный Интернет» существовал только в начале его формирования. В силу специфики тогда он был привилегией бескорыстных энтузиастов и тех немногих, кто занимался научными исследованиями и компьютерными технологиями. Для действующих элит на долгие годы Сеть оставалась своеобразной Terra Incognita (неизвестная земля). Возможно, именно этим объясняется его быстрое проникновение на все социальные уровни.

С запозданием в Интернет поверили бизнес структуры. Софтверные гиганты, ориентированные на производство техники и программного обеспечения, вначале не придали большого значения новой технологии. В 1993 году президент Microsoft Бил Гейтс даже заявил, что Интернет не важен для компании, но уже в 1995 году компания выпускает Windows’95 c возможностью подключения в Сеть.

Глобальной сети шел второй десяток лет, когда благодаря энтузиастам новой коммуникации обозначилось пространство её инфосферы. В США 9 июля 1992 года депутат от штата Виржиния Рик Бучер (Ric Bucher) вносит в Конгресс предложение открыть Интернет для коммерческой деятельности частных компаний. 23 ноября оно стало законом США. С этого момента развитие Интернет уже ничто не могло остановить – он начал приносить баснословные прибыли и стал общедоступной коммуникацией.

Обычно термин «цифровой разрыв» употребляется для обозначения ситуации отставания по глубине проникновения Интернет между развитыми и не очень странами. К рубежу нового века возникли «цифровые разрывы» иных типов.

В книге (2007) Дэвида А. Вайза (Vise David) и Марка Малсида (Mark Malsid) «The Google Story: Inside the Hottest Business, Media, and Technology Success of Our Time Google» (Прорыв в духе времени) красной нитью проходит тема, что создатели поисковой системы руководствовались идеей сделать информацию доступной всему человечеству и содействовать сближению людей во всем мире. Так ли это случилось можно судить уже сегодня.

Импактное проникновение на все социальные уровни технологических новаций середины XX века – компьютеров и Интернет с одной стороны привело цифровому разрыву между поколениями, а с другой способствовало взрывной вертикальной фрагментации общества и резкому изменению глобального информационного ландшафта.

Цифровой водораздел распространился по горизонтали, дифференцируя инфосферу по интересам и убеждениям, половой ориентации, языкам, этническим группам, вероисповеданию и по экстремистским настроениям. В большей степени можно говорить, что Интернет селектировал людей схожих убеждений в группы, разъединил по образованности и культуре и обособил по финансовым возможностям.

Цифровая горизонталь. В начале 80-х годов прошлого века Пол Мокапетрис (Paul Mockapetris), сотрудник Института Информатики Университета Южной Калифорнии (USC/ISI), придумал архитектуру системы доменных имен (Domain Name System, DNS). В университете Висконсии (University of Wisconsin—Madison) был установлен сервер доменных имен (Domain Name Server, DNS) и с этого момента аудитория Интернет приобрела возможность использовать буквенную аббревиатуру наряду с цифровыми кодами адресов (IP-адресами).

Иерархия имён доменов в Интернет по RFC 1034 4.2 (Wikipedia, 2015).

Для начала Интернет был разделён в рамках США (1983—1985) на зоны доменов предпочтительного использования теми или иными структурами (сетевыми, государственными, коммерческими, образовательными и др.). Затем в Интернет (1987) появились национальные границы (ISO 3166—2). Каждая страна получила собственный двухбуквенный код. Возникли высшие зоны доменов TLD (Top Level Domain) и каждой стране, в основном согласно перечню государств и зависимых территорий ООН, директивно придан собственный управляемый ею сегмент Сети. В свою очередь в национальных зонах появились свои подзоны, а изначальные области доменов, использовавшихся только в США, приобрели статус международных.

Администраторы корневых имён получили возможность без «родительского контроля» самостоятельно формировать подчинённые им зоны и содействовать их росту. Сформировался удачный механизм саморазвития инфосферы Сети, в которую вовлекалось всё больше пользователей. Система доменных имён сыграла такую же роль как в своё время печатный станок, превративший письменность в общественную коммуникацию. С развитием Интернет процесс его сегментации бюрократизировался и автоматизировался, а с коммерциализацией Сети в 1993 году имена доменов превратились в товар.

Это несколько упрощенная схема сегментации Интернет. Изначально система доменных имён была всего лишь удобной формой адресации интернет-узлов и расположенных на них сетевых ресурсов (веб-сайтов, серверов электронной почты и других служб). Примером может служить телефонная или почтовая связь, но с обратным процессом. Понятные людям названия стран и городов в целях автоматизированной обработки на почте и телефонии были приданы цифровые коды.

С технической точки зрения Интернет это глобальная телекоммуникационная структура для перемещения данных в цифровом виде. Она состоит из связанных различным способом разнотипных компьютерных систем, расположенных по всему земному шару. В секунды огромные объёмы данных перемещаются на десятки тысяч километров, минуя пункты таможенного и пограничного контроля. Технологические стандарты Сети таковы, что нет значения, где они хранятся. Это важно только с юридической точки зрения.

К примеру, Google и Facebook до 2016 года хранили личные данные пользователей в США. Соответственно на них распространяются американские предписания по защите персональной информации и т. п. Это приводит к тому, что великое достижение Интернет – трансграничное перемещение данных вступает в противоречие с законодательствами других стран, руководство которых может по разному использовать персональные данные своих граждан.

Распределение количества доменов в TLD (2011). Размер окружности соответствует числу доменов в зоне, а насыщенность заливки – количеству интернет-пользователей в стране которой принадлежит корневой домен (Mark Graham, Stefano De Sabbata, 2013).

В 2000 году Еврокомиссия и США заключили соглашение «Safe Harbor» (Безопасная гавань) позволяющее американским компаниям беспрепятственно обмениваться персональной информацией со странами Евросоюза. Такого соглашения у США нет со многими другими странами, обладающими собственными доменами в Интернет.

Пятнадцать лет спустя Европейский суд постановил, что личные данные пользователей американских компаний не обеспечены защитой и признал недействительным решение Еврокомиссии о трансатлантической передаче данных. В 2016 году Евросоюз одобрил правила, регулирующие обмен данными между Европой и США. Новое соглашение получило название «UE-US privacy shield» (Щит конфиденциальности ЕС-США) и помимо всего определяет, как данные европейцев могут использоваться, а компаниям придётся придерживаться более строгих правил работы с данными, в том числе регламентирующих сроки хранения данных

Как правило, договорённости о хранении данных существуют между специализированными компаниями, находящиеся под юрисдикцией стран места регистрации и уплаты налогов. Соответственно возникает юридическая коллизия между тем, где экономически выгодно хранить данные и необходимостью соблюдения законом той страны, откуда они поступают. Этот вопрос имеет принципиальное значение для развития облачных сервисов, функционирования дата центров и эффективности работы различных интернет-сервисов.

Трансграничный характер передачи данных всё больше вступает в противоречие с национальными законодательствами. Например, при исполнении закона о «праве на забвение» Европейского Союза (действует с мая 2014 года) или России, где подобный закон с 2016 года обязывает оператора поисковой системы прекратить выдачу позволяющих получать доступ к информации о заявителе сведений и др.

В отсутствии межгосударственных соглашений зачастую крупные сервисные интернет-компании оказываются в ситуации арбитра при решении запросов от государств, компаний или частных лиц для исполнения положений законов принятых в конкретных странах. В некотором смысле это ставит их на одну ступень с государственными образованиями, заставляя играть эту роль в силу своей коммерческой заинтересованности, от которой они отказаться не могут.

Запросы данных о пользователях от государственных органов и судебных инстанций из разных стран к компании Google (Google Inc., 2015). В первой половине 2015 года на 18% выросло число запросов правительств по всему миру за получением данных пользователей сети Facebook, а количество запрещённого к размещению по местному законодательству контента увеличилось вдвое по сравнению со второй половиной 2014 года (Facebook Inc., 2015).

Схожая ситуация описана в фантастическом романе «The Weapon Makers» (Оружейники, 1943). Её автор Альфред Ван Вогт описал деятельность тайных судов Оружейных Магазинов. Они игнорируют юрисдикцию государства и руководствуются собственным уставом. Независимость судов оружейников обеспечена монополией на новую технологию, которую неспособна ни создать, ни поддерживать в рабочем состоянии официальная власть.

Для обращения в Google или иную интернет-компанию частному лицу или организации пока не требуется получения разрешения со стороны государственных структур, к которым относиться заявитель. Более того, частное лицо, компания или властный орган поставлены на одну доску технологическими факторами – предлагаемыми провайдером услуг инструментами. Изменение их в угоду определенной категории пользователей сломает всю систему в целом и, следовательно, приведёт к внедрению в Интернет элементов сегрегации.

Запросы государственных органов затрагивают многие продукты транснациональных интернет-компаний, и чаще всего связаны с Facebook, Twitter, Blogger, Google-поиск и YouTube. От компаний предоставляющих услуги социальных сетей или поиска в основном пока требуют удалить контент из Глобальной Сети или заблокировать отдельных пользователей.

Сами соцсети превратились в глобальных цензоров, осуществляющих через своих модераторов контроль за информационными потоками – постами и данными о своих пользователях. Это неудивительно учитывая трансграничный характер их бизнеса. Только в соцсети Facebook, число пользователей превышает два миллиарда, еженедельно (2017) поступает 6,5 млн. сообщений о ложных аккаунтах – FNRP (fake, not real person), то есть фейк-аккаунтов, за которыми не стоит реальный человек.

Интернет-каузы с принадлежностью проявляются в самых неожиданных областях – в платёжных системах, онлайн-торговле и многом другом – там, где есть противоречия национальных законодательств и местом управления интернет-сервисом. В частности это касается географических наименований или отображении национальных границ на интерактивных картах от различных провайдеров сервиса. К примеру, о принадлежности Голландских высот или островов Спратли в Южно-Китайском море. Поэтому, последние представлены на картах Google в шести «национальных» вариантах, поскольку на них претендуют Бруней, Вьетнам, Китай, Малайзия, Тайвань и Филиппины.

В зависимости от картографических правил той или иной интернет-компании возникают не только несколько вариантов одной и той же карты в зависимости от места просмотра, но и нескольких названий одного и того же места. А также несколько вариантов проведения государственных границ, если их демаркация на карте оспаривается сторонами.

Для взаимодействия компьютеров Глобальной паутины преобразование цифрового кода в названия доменов особого значения не имеет, поскольку в каждой IP-сети могут поддерживаться домены с любыми аббревиатурами и именами. Так происходило, и происходит сейчас, когда те или иные ресурсы физически расположены не там где создаются и управляются, а где их удобнее поддерживать экономически и организационно. Этот процесс ускорился в связи с технологией Больших данных и хранения информации в «облаках», развитием инструментов социальных сетей и др.

Аналогией могут служить размещение коллцентров (Call center) в странах с наиболее подходящими с точки зрения экономии средств условиями. Благодаря развитию глобальных телекоммуникаций и увеличению скорости передачи данных, на запрос в справочную службу, например в Лондоне, скорей всего ответит сотрудник коллцентра находящегося за тысячи километров от британской столицы. Всё это также ставит вопросы о месте хранения информации о гражданах другой страны.

Технологическая и экономическая целесообразность перемещения информации и хранения информации в Глобальной Сети усложняется новыми административными барьерами. Примерно так, как свободное перемещение людей в былинные времена сменилось нанесёнными на карты границами, вступив в противоречие с видовой целесообразностью. Впрочем, подобная ситуация существовала изначально для всех типов международной письменной и электрической коммуникаций при решении вопроса доступа к их содержанию и юридическому его оформлению. Например, распространяются ли правила тайны переписки или переговоров одной страны отправителя на страну получателя и др.

Запросы данных о пользователях от государственных органов и судебных инстанций из разных стран к компании Google за шесть месяцев 2014 года по сервисам. В круговой диаграмме запросы на удаление видеоматериала и количество удалений видео с You Tube (Отчет Google о доступности сервисов и данных, 2015).

Разграничение Интернет на сегменты влияния изначально заложено созданием административных зон – доменов, сначала экономических, а затем и политических институтов. Характерно, что во Франции в Средних веках словом «Домен» именовались территориальные владения короля или феодала.

Бесплатная раздача доменов в начале становления Интернет впоследствии была заменена на платную, а сами домены приобрели ощутимую материальную стоимость. Иными словами коммунальное общежитие Глобальной сети приобрело собственников в лице государственных и территориальных образований, политических институтов и общественных организаций, бизнес структур и частных лиц. Некоторым образом инфосфера Интернет в своём развитии повторила процесс приватизации общественной земли.

Могло ли быть по-другому? Видимо да, но на момент формирования Интернет и написания компьютерными специалистами руководящих документов Request for Comments (RFC) никто из них не смог оценить политическую и экономическую значимость новой коммуникации для всего человечества и тем более её юридический аспект. Поэтому формирование инфосферы Интернет оказалось прямо противоположно процессу становления институтов прессы, радио и телевидения, последовательно проходившие надлежащие эволюционные этапы – от разработки технологии передачи сигнала до выработки правил использования в качестве средств распространения информации.

Применительно к Интернет, сформированные в «нулевой» точке правила пользования предопределили его современную информационную сегментацию. С точки зрения технических возможностей определявшихся на то время мощностью компьютеров это было оправдано, поскольку облегчало поиск сведений с использованием доменной системы. В этом плане она имела прогрессивную значение роль, но зональность сделала возможным её регулирование согласно нормам демократических стран или понятий режимов иного типа. Поэтому говорить об Интернет как квазиоднородной структуре можно лишь технически, чего нельзя сказать о сформировавшейся на его основе инфосферы.

Сегодня инфосфера сегментирована по признакам национальной принадлежности, вероисповеданию, режиму управления, морали или экономическому положению её пользователей. Это отчётливо видно при сопоставлении ресурсного наполнения инфосферы принадлежащим странам золотого миллиарда, с её сегментами относящихся к бедным, Более контрастно это проявляется при сопоставлением интернет-ресурсов и норм пользования Интернет в Северной и Южной Кореях.

Технически и экономически горизонтальная сегментация инфосферы может быть преодолена, но существует естественный фактор её расслоения по вертикали. Он связан с т.н. проблемой «отцов и детей», механизмом передачи навыков и знаний от поколения к поколению определяющийся культурным и образовательным уровнем людей использующих Интернет.

Характер передачи опыта и знаний между поколениями определяется скоростью проникновения новации в общественную среду. Она связана с экономическими возможностями и структурой общественных отношений. В прежние времена фактор элит выступал своеобразным эксцентриком с одной стороны не дававшим разогнаться революционным процессам, а с другой обеспечивал сохранность накопленных знаний и их носителей. С некоторым запозданием этот фактор начинает срабатывать сейчас.

Цифровая вертикаль. Вертикальная «цифровизация» поколений присутствует во всех сегментах инфосферы Интернет, поскольку имеет общие причины. Это неуклонное взросление человека и резко изменившийся механизм приобретения им навыков и знаний.

Рост числа веб-сайтов в Интернет. Почти 100% из них на 1993 год использовали английский язык, на 2013 год только около 55% (по данным ISOC, SIBIS, http://www.internetlivestats.com).

Вопрос отцов и детей извечен, а на изломе веков он стал критичен. Цифровой разрыв произошел между поколениями и сформировал новые субкультуры. Люди оказались разделены на тех, кто имел опыт и знания, но не умел пользоваться компьютерной техникой и тех, кто еще не вполне овладел опытом старших поколений, но смог быстро адаптироваться к цифровой реальности. Тех, кто умел писать книги или понимать их содержание, и тех, кто с детства получил возможность мгновенного обмена сообщениями друг с другом и возможность распространять свои суждения в киберпространстве.

В 1950 году половину человечества составляли люди моложе 24-х лет, которые не имели никаких представлений о компьютере. Люди от 15 лет и старше в то время учились в школе в среднем около трёх лет. В 2010 году эта цифра составила восемь лет. В 2012 году медианный возраст человечества составил около 30 лет (у жителей развитых стран около 40) и большая часть из них уже умела пользоваться компьютерными устройствами и была знакома с Интернет.

В середине 90-х годов прошлого века высшим достижением коммуникации была электронная почта. Спустя десять лет мгновенный обмен SMS стал массовым способом общения. Ему наследовали блоги, а затем пробредшие феноменальную популярность социальные сети. Период смены коммуникационных предпочтений занял менее десяти лет. Подобной быстроты проникновения новых способов коммуникации в жизнь огромного количества людей история ещё не знала. Естественно, это не могло не сказаться на взаимоотношении поколений.

Уже с середины прошлого века волны всё новых людей разделенных по характеру сформировавших их факторов следовали одна за другой. В специальной литературе они получили различные наименования. «Поколение Бумеров» (1943—1963 годы рождения), «Поколение Х» (1963—1983), к 2000 году «Поколение Y» и за ним уже следует «Поколение Z».

Поколение не биологическое, а социальное явление. На поколения подразделяются группы людей родившихся примерно в один и тот же период времени со схожими условиями социализации. Иными словами под влиянием факторов сыгравших определяющую роль в формировании образа их мышления, привычек и жизненных ориентиров. Авторы теории поколений Вильям Штраус (William Strauss) и Нейл Хоув (Neil Howe) исходили из того, что главные ценности поколений формируются до 12—14 лет, а затем с возрастом меняются достаточно слабо.

Основные языки Wikipedia – рост количества статей на английском и немецких языках (десятичный логарифм от числа статей).

Поколение Y или «поколение Миллениум» (Millennials), это люди, которые родились в период с 1981 по 2003 годы (в России к нему относят людей родившихся с 1984 года) т.е. в период становления Интернет и его инфосферы. В начале XXI они определили тренды общественного развития во всём мире. К следующему за ним относят поколение Z – людей родившихся с 2003 года. Согласно Говарду Гарднеру (Howard Gardner) это поколение «App Generation» (поколение приложений). Его жизненный уклад формируется под влиянием цифровых и сетецентричных технологий, систем мгновенной коммутации и социальных сетей.

К примеру, во втором десятилетии нового века более половины восьмилетних детей в Германии регулярно пользовались Интернет. Более того, согласно исследованию Института по доверию и безопасности в Интернет (DIVSI) и социологического института SINUS (2015) десять процентов трехлетних детей в Германии не умеющих читать и писать компьютером пользуются осознано. В возрастной группе от трех до восьми лет здесь насчитывалось 1,2 миллиона пользователей Глобальной Сети. При этом от материального благосостояния семьи доступ в Интернет практически не зависел и им пользовалось 96% малообеспеченных, 98% среднего сословия и 99% зажиточных жителей страны.

В романе «Возвращение со звезд» (1961) Станислав Лем (Stanisław Lem) описал ситуацию разрыва между поколениями вызванного бетризацией (процедура нейтрализации агрессивных импульсов и усиления инстинкта самосохранения человека). Это привело к появлению поколения обладающего кардинально отличающегося от всех предыдущих. Моральные и жизненные принципы обычных людей вступили в конфликт с ценностями бетризированного поколения со всеми вытекающими последствиями – сменой жизненных приоритетов, изменением взаимоотношения полов и др.

Результаты исследования по проекту «ICT and Me» в Северной Ирландии результатов школьников по пяти экзаменам GCSE (по данным National Children’s Bureau, 2015).

В 1963 году нобелевский лауреат Кондрад Лоренц в книге об агрессии описал этологические причины войн поколений как необходимость сохранения вида: «В основе всего этого круга явлений лежит функциональное нарушение процесса развития, происходящего у человека в период созревания. Во время этой фазы молодой человек начинает освобождаться от традиций родительского дома, критически проверять их и осматриваться в поисках новых идеалов, новой группы, к которой он мог бы примкнуть, почитая её дело своим».

Процесс адаптации к новым реалиям требует определённого времени, определяемого различными факторами, но всегда занимавшего период в несколько поколений. В случае Интернет и сопутствующих ему технологий по историческим меркам произошла мгновенная «цифровая бетризация» без смены поколений. Превосходство знаний старшего поколения уступило навыкам пользования электронными гаджетами молодого поколения в очень короткий период времени.

С разным ускорением, но практически повсеместно, люди разделились на сформировавшихся до цифровых технологий и после. В отличие от фантастического романа, где для возникновения новой субкультуры понадобились грандиозные прорывы в науке и технике (овладение силами гравитации, продление жизни человека и др.) и период в сотни лет, современное интернет-поколение и уже следующего за ним «цифрового» разделяет менее пятнадцати лет.

Заданный цифровыми технологиями темп преобразований сметает сложившийся порядок взаимоотношений поколений. Из-за этого представителям стареющего поколения приходится бежать изо всех сил, чтобы сохранить ранговый уровень. Молодое поколение же идет по пути наименьшего сопротивления, быстро адаптируясь к новациям, создаёт собственный «табель о рангах». В книге «Восемь смертных грехов цивилизованного человечества» (1972) Конрад Лоренц замечает: «Изменения, которым подвергается структура семьи в ходе прогрессирующей технизации человечества, действуют вместе и по отдельности в направлении ослабления связи между родителями и детьми».

Глубина проникновения широколосного Интернет (ITU, 2015), число вузов в рейтинге Quacquarelli Symonds (2015) и место в Top-200 лучших вузов мира.

Над системой передачи опыта и знаний витает призрак новой элитарности. Он определяется не сколько экономическими возможностями, а способностью человека продраться сквозь информационный шум и создать адекватный реальности понятийный аппарат. При наличии Интернет, когда любое знание предельно доступно, прежняя система воспитания и образования почти не способна в этом помочь.

Дети из поколения Z более продвинуты в пользовании компьютером и Интернет, чем их родители. Это не может не сказаться на воспитании и образовании. Так, в Германии дети в возрасте от трех до 12—13 лет со своими вопросами чаще всего обращаются к родителям, но начиная с 14 лет, советы у родителей они берут реже, предпочитая общение в Интернет. При этом учителей в школах они считают менее компетентными специалистами.

Образование и просвещение всегда были привилегией старших поколений с хорошо отработанными механизмами воздействия на молодых людей. Однако испытанные приёмы передачи навыков и знаний с появлением Интернет мгновенно устарели, уступив дорогу компьютерным программам и цифровым устройствам. Люфт времени для приспособления педагогической практики к новой реальности оказался чрезвычайно коротким. Это подтверждается опубликованном в 2015 году докладе OECD (Organization for Economic Co-operation and Development).

Анализ влияния компьютерных технологий на образование показал, что масштабные инвестиции в образовательные информационные технологии не приводят к заметным улучшениям результатов теста PISA (Международная программа по оценке образовательных достижений учащихся). Страны-лидеры по внедрению компьютеров в школы не попали в число передовых по чтению, математике и естественным наукам.

Исследование также выявило, что нет ни одной страны, где широкое использование компьютеров и Интернет в обучении привело бы к улучшению успеваемости. Более того социально-экономический разрыв между учащимися не становится меньше, а растёт. Однако информационные технологии и компьютеры здесь не виноваты, поскольку подобное утверждение аналогично тому, что бумага и карандаши снизили успеваемость в школах, по сравнению с папирусом и костяным стилом.

Результаты исследований «ICT and Me» охватившее свыше 600 подростков в возрасте 14—16 лет, проводившихся в 2012—2014 годах в школах Северной Ирландии, не установило прямой связи между временем, которое тратится подростками в социальных сетях и их оценками. Более того 79% школьников использовавших компьютер для подготовки к экзаменам GCSE (экзамены, завершающие первую ступень среднего образования) сдали их успешно.

Все новые информационные технологии до компьютеров, проникали в образование крайне медленно и, по сути, не изменяли парадигму образовательного процесса. С Интернет и компьютерами случилось не так и не по причине недостатка средств. Только по официальным данным ежегодно в мире к 2015 году на цифровизацию образования ежегодно расходовалось около 26 миллиардов долларов.

Развитые страны – лидеры по высшему образованию в сравнении с ВПП на душу населения (IMF, 2013) и ожидаемой средней продолжительностью жизни в мире (WHO, 2013). К 2015 году средняя продолжительность жизни в развитых странах выросла до 80,5 лет.

Проблема заключается в отрыве педагогической практики от реалий нового века, автоматического переложения функций педагога на компьютерные программы, не всегда достаточно умело составленные. Собственно для того чтобы подготовить отвечающий требованиям учебный материал даже хороший программист должен сам обладать необходимыми знаниями по предмету или сам автор должен владеть хорошими навыками в обращении с компьютерными программами, что встречается крайне редко.

Как учащиеся всё больше перекладывают собственный мыслительный процесс на справочные функции электронных гаджетов, так и педагоги часть своих основных функций переложили на компьютеры. Презентации в Power Point заменили связанное изложение научных докладов и лекций почти повсеместно.

В английском варианте слово «Education» (образование) раскрывается как передача знаний путем формального обучения. Образование предполагает передачу, во-первых, информации, а во-вторых, навыков. С возникновением Интернет получение информации не является более прерогативой учебного заведения. С навыками сложнее и здесь всё зависит от квалификации конкретного педагога и его способности построить образовательный процесс не только на передаче информации, а в первую очередь на обучении навыкам.

Истина проста – новые технологии необходимо использовать, но не перекладывать на них обязанности педагога или, хуже всего, на электронную программу. При всех своих преимуществах компьютер и Интернет не в состоянии раскрыть творческий потенциал человека и обучить его способности мыслить. Здесь более существенен показатель качества преподавания.

В этом плане интересен пример США. В 1997 году здесь национальным приоритетом была определена задача подключения каждой школы и каждого класса к Интернет. Помимо технического оснащения школ, в федеральных программах главным определялись обновление содержания образования, развитие инфраструктуры образовательного Интернет и главное – компьютерная переподготовка педагогов. С 1998 года в США все университеты – кузницы педагогического состава школ были подключены к Интернет и оснащены компьютерной техникой. На этот момент почти триста тысяч компьютерных специалистов обеспечивали быстро растущую информационную отрасль страны.

На другом конце Света – в Англии только за один год (1998—1999) в начальных школах доступ в Интернет вырос почти в четыре раза (с 17% до 62%) и полным ходом шла переподготовка педагогических кадров. Сегодня эта страна с 1% от населения планеты проводит более 15% всех научных исследований, результаты которых используются в 10% патентных заявок, а четыре английских университета входят в список лучших учебных заведений мира.

На начало XXI века вузы этих стран занимают высшие позиции в рейтинге высших образовательных учреждений мира. Так, в глобальном рейтинге в Top-200 Quacquarelli Symonds (2015) лучших университетов мира США находятся на первом месте, заняв почти четверть из первых двухсот строчек, а Англия заняла второе место. Вошедшие в рейтинг страны являются лидерами использования компьютерных технологий в мире и по числу пользователей широкополосного доступа в Интернет.

Уровень интеллектуального потенциала ещё одна грань вертикальной сегментации инфосферы Интернет. В 2015 году был опубликован доклад «UNESCO Science Report: towards 2030» (Наука к 2030 году). Из него следует, что с 2007 по 2013 год расходы на научные исследования выросли в мире почти на треть в доле ВВП. Причём больше всех на науку расходуют США – 28,1% от всех мировых затрат и Китай – 19,6%. Страны Европейского Союза имеют 19% затрат, а весь остальной мир только 23% от общей суммы. Вклад России на уровень 2013 года составил 1,7%.

В 2013 году США израсходовали на науку 396,7 миллиардов долларов, Китай – 290.1, Япония – 141.4, Южная Корея – 64.7, Франция – 45.7, Россия – 35.6, Бразилия – 31,3 миллиардов. Соответственно, расходующие больше средств на науку и образование страны отвечают за большую часть научно-технической инфосферы Интернет.

Цифровое «цунами» принесло с собой новое мировоззрение, сломав прежний уклад жизни, а вместе с ним отработанную столетиями систему передачи опыта и знаний. Необходимым условием последней является наличие когорты наставников и преподавателей. От неё зависит существование сообществ, а сегодня благополучие и прогресс любого государства. Из-за стремительного внедрения новых компьютерных технологий Педагоги и Ученики оказались по разные стороны цифровой баррикады, а преемственность нарушена.

В США обучается почти половина всех иностранных докторантов в области науки и техники. Эта страна являются мировым лидером по общим затратам на науку и НИОКР (28% от мировых). Затем следует Китай с 20% долей, далее страны ЕС – 19% и Япония – 10%. Все остальные страны с населением составляющим 67% от мирового обеспечивают только 23% общей суммы затрат (по данным UNESCO, 2015).

Это произошло из-за того, что помимо эмоционального выгорания в медийном возрасте (примерно 40—45 лет), представления действующего в начале XXI века отряда педагогов сформировалось вне цифровых новаций. Своей подготовкой они обязаны опытом и знаниям поколениям «Бумеров» и «Х» – времени торжества радио и телевидения. Запас прочности накопленный системой образования в предыдущие столетия истончается. Навыки и опыт старших поколений, даже если они будут оцифрованы и выложены в Интернет потребует людей способных к их самостоятельному осмыслению. Это еще одна сторона вертикальной сегментации инфосферы Интернет. Она определяется не экономическими и техническими факторами (в общем случае), а целями и характером использования информации.

Проведенное в Германии исследование (2015) показало, дети из семей с разным уровнем образования пользуются Интернет по-разному. Чем выше этот уровень, тем чаще планшет, смартфон или домашний компьютер используется для поиска информации, а не для игр. Более того исследование Джона Хансена (John D. Hansen) и Джастины Рич (Justin Reich) показало, что возможность обучаться по всем доступным ресурсам в основном используют представители высоких социальных слоёв населения, то есть те, кто уже получил традиционное очное образование. Эти выводы основаны на данных о 164198 граждан США в возрасте от 13 до 69 лет.

Собственно здесь ничего нового нет. Подобная сегментация заложена в основу человеческой культуры и в общественном сознании ассоциируется с разделением на художественную и специальную литературу, на публичные и научные библиотеки, на научно-технических работников и занятых в производстве и обслуживании людей.

Чаще всего предрасположенность к продолжению образования испытывают выходцы из экономически благополучных и образованных семей. Из-за этого традиционный подход к образованию в эпоху Интернет только усугубляют связанные с социально-экономическим статусом людей диспропорции.

Ощутить результаты цифрового разрыва придётся уже следующим поколениям. Но и сейчас можно обнаружить их признаки. Так, согласно обзору «Будущее мировых религий» организации Pew Research Center к 2050 году в мире увеличится процент религиозных людей. Их станет около 87%, тогда как в 2010 году было 84%. Численность атеистов и агностиков станет к 2050 году примерно на сто миллионов человек больше, но в процентном соотношении к общему числу населения планеты их станет на 3% меньше (13% вместо 16% в 2010 году). Несомненно, это найдет, и уже находит своё отражение в инфосфере Интернет.

В 1989 году Клифф Стол (Cliff Stoll), сотрудник Lawrence Berkeley National Laboratory опубликовал провидческую книгу «The Cuckoo’s Egg». (Кукушкины яйца) В ней он предостерегал – Интернет может служить не только целям добра, но и активно использоваться военными, преступниками и хулиганами.

Что может произойти при проникновении технологических новаций в страны отстающих по своему культурному и образовательному уровню можно судить по использованию экстремистскими группами Интернет, ведению т.н. «информационных войн» и попыткам дестабилизировать ситуацию в других странах через электронные коммуникации. Телекоммуникации уже играют не последнюю роль в формировании подпольных террористических ячеек, вербовки сторонников деструктивных идей и др. Вполне возможно, что взращенный в «цифровой чашке Петри» человек будет более опасен для самого себя, чем все созданные им научно-технические новации.