Глава 3
Все оказалось гораздо прозаичнее – работа временная, мне предлагалось заседать в жюри. Что же, лучше, чем ничего! Правда, программа была не совсем в моем вкусе – новый проект Димы назывался «Война магов». Лично я такую чепухрень никогда бы и под страхом смертной казни смотреть не стала. Виллис был продюсером этого шоу для не особо друживших с головой, вел же его какой-то кривляка.
Суть «Войны магов» заключалась в следующем: публике презентовали десятерых то ли экстрасенсов, то ли жуликов, каждый из которых якобы обладал неким сверхъестественным даром. Один, скажем, умел предсказывать будущее, другой заглядывал в прошлое, третий разговаривал с потусторонним миром, а четвертый заряжал воду энергией или сводил усилием воли бородавки. И раз за разом кто-то из «колдунов» покидал программу, а именно тот участник действа, который набрал меньше всего голосов публики, призванной посылать СМС или набирать заветный номер (небесплатный, вне всяких сомнений).
Чтобы дополнительно развлечь зрителей, на каждое шоу (выходила сия программа раз в неделю, по воскресеньям, к тому же в прямом эфире, что якобы исключало возможность манипуляций и шулерства со стороны кандидатов и съемочной группы) приглашались так называемые эксперты, они же члены жюри. Ими были три человека: две женщины и мужчина или, наоборот, двое мужчин и женщина. Над ними «маги» и ставили эксперименты, при их помощи и удивляли публику своими фокусами. В конце передачи эксперты давали зрителям советы – кто в течение шоу показал наиболее сильное представление, а кого можно отправить домой.
Борьба в «Войне магов» шла за главный приз в размере пятисот тысяч рублей, а также поездки по заграничным местам, известным своей паранормальной активностью. Я бы предложила всех этих экстрасенсов, являвшихся, по моему мнению, типичными аферистами или, на худой конец, личностями с расшатанной психикой, поместить в шлюпку и выпихнуть в самое известное геопатогенное место в мире – в Бермудский треугольник. Вдруг раскроют секрет «чертового места»? Ну а если бедолагам не повезет и они, подобно сотням кораблей и тысячам людей, просто бесследно сгинут, то потеря для прогрессивного человечества будет небольшая.
Ни в какое колдовство я не верила, экстрасенсам и предсказателям не доверяла и считала, что лучшим средством от морщин является не заряженный целителем с экрана телевизора крем от мозолей, а круговая подтяжка в элитной клинике красоты. Но создателю программы, то есть Диме Виллису, это было даже на руку – в эфире должны были показать превращение Фомы неверного, то есть меня, в восторженного почитателя талантов собравшихся на эфир шарлатанов.
Я могла бы и отказаться, но – ухватилась за предложение, как утопающий хватается за проплывающую мимо деревяшку. И кто сказал, что шоу не моего формата? У меня же сейчас вообще не было никакого шоу!
Да и, не стану скрывать, Дима обещал мне «позолотить ручку». То есть предложил за три часа мучений неплохой гонорар – не самый большой, но и не маленький, который позволит мне, во всяком случае, еще какое-то время упиваться ликерами и настойками, не думая о завтрашнем дне.
Посему я ответила согласием. Ответь я отказом, то не получила бы в дальнейшем ни единого предложения, даже такого сомнительного, как быть подопытной крысой в шоу с фальшивыми ясновидящими. А так, быть может, если я появлюсь на глазах у публики и продюсеров, меня все же заметят, обо мне вспомнят, меня реактивируют.
И, если быть честной, кто бы отказался показаться во всей красе на телевидении, в прямом эфире, где и делать ничего не надо, только давать глупые комментарии и, не исключено, ассистировать мошенникам, дурящим наивную публику? В том, что все эти так называемые ворожеи и предсказатели являются мошенниками, я не сомневалась. В потусторонние силы я не верила, а вот в существование демонов вполне – разве не была Софья Безенчук молодой дьяволицей, а ее мамаша-сенаторша – старой чертовкой?
Цикл программ «Война магов», пользовавшийся у зрителей, надо признать, чрезвычайно большой популярностью (что ж, идиотов всегда количественно больше, чем гениев), уже подходил к концу – меня угораздило попасть на полуфинал. Для финала, видимо, моя персона недотянула, все же моя известность сейчас весьма сомнительного толка.
Эфир шел в самое рейтинговое время – в воскресенье вечером. Для программы я выбрала длинное золотистое платье с умопомрачительным вырезом на спине – если что и было у меня сногсшибательного, так это спина! Мой бывший даже утверждал, что влюбился в меня, когда увидел именно со спины, еще до того, как имел возможность взглянуть мне в лицо.
Надо мной поработали телевизионные стилисты, и я сама себя не узнала: из зеркала на меня смотрела роковая красавица, гламурная блондинка, которая могла дать сто очков вперед любой Софье на букву «Б». Я осталась чрезвычайно довольна своей внешностью.
Однако все испортил потешный ведущий шоу, мнивший себя остряком: он представил меня как жертву «самой известной красавицы нашей огромной родины», и в эфир пошли отрывки нашей с Софьей перепалки. Больше всего мне захотелось сбежать с передачи, забиться в угол и снова зарыдать. Но делать было нечего, занавес распахнулся, и мне пришлось, нацепив на лицо улыбку от уха до уха, презентовать себя сидевшей в зале публике и одновременно никак не меньше тридцати миллионам телезрителей.
Так и есть, меня пригласили всего лишь потому, что Софья опустила меня в прямом эфире, а под конец вылила на голову бокал воды, да еще и состоялся тот идиотский телефонный разговор с мнимым бренд-менеджером фармацевтической фирмы... Как личность я была неинтересна, меня дефинировали исключительно через Софью! Я была ее прыщом, ее сиамским близнецом, ее аппендиксом!
Оставалось только одно: делать хорошую мину при плохой игре. Я заразительно смеялась, отпускала шутки и колкости в адрес отсутствующей Софьи и делала вид, что вовсю наслаждаюсь глупыми и беспардонными вопросами ведущего, которого мне больше всего хотелось увидеть бредущим к гильотине или, по крайней мере, к электрическому стулу.
Повезло хоть, что на полуфинале я была единственной дамой среди приглашенных экспертов. Моим напарником стал, во-первых, скандальный депутат Госдумы Митрохин, субъект необъятных размеров и обладатель чрезвычайно пронзительного голоса. Депутат некогда числился в наследниках Жириновского и был даже его первым заместителем, а потом попросту кинул своего шефа, переметнувшись в «партию власти», где ему предложили возглавить какой-то думский комитет. Народный избранник являлся постоянным участником всевозможных столичных тусовок, обожал мелькать на телевидении и, подражая своему бывшему шефу, любил ошарашить публику шокирующими заявлениями.
Во-вторых, имелся еще и сосед слева (я восседала в кресле меж двух галантных джентльменов), оказавшийся известным иллюзионистом Марком Черносвитовым, нашим русским Дэвидом Копперфильдом. С иллюзионистом я была шапочно знакома (депутата, увы, знала слишком хорошо – он был у меня на эфире, причем начал немедленно «тыкать», а после того, как выключили микрофоны, предложил мне съездить вместе с ним в баню. Я его и послала – в баню).
Полуфинал «Войны магов» стартовал. Из «десяти негритят» осталось только четыре, и трем из них надлежало выйти в финал, в котором через неделю предстояло выявить счастливого обладателя пятисот тысяч и путевки в зарубежное турне по колдовским местам.
Экстрасенсы, призванные поразить народ необычными талантами, были пестрой компанией – двое мужчин и две женщины. Каждый из магов имел возможность представить на суд публике, а также жюри, то есть иллюзионисту, депутату и мне, свои способности. Причем в очередном шоу кандидат был обязан удивлять всех нас не старыми, уже показанными в прошлых программах, трюками, а чем-то кардинально новым. В общем, все та же «Фабрика звезд», но только для экстрасенсов.
Хоть я и была настроена скептично, но шоу оказалось занимательным, я бы даже сказала, завораживающим.
Сначала выступил тощий вертлявый студент с примесью африканской крови и кучерявой шапкой волос, делавшей его похожим на Майкла Джексона на заре его карьеры, еще до того, как бедняга при помощи бессчетных пластических операций превратился в ходячую мумию. Студентик по имени Альберт выбрал в качестве помощницы меня. Ну да, не иллюзиониста же звать на помощь или весившего полтора центнера депутата! Он презентовал собранное из паззлов изображение Моны Лизы, но на месте ее загадочной улыбки зияла пустота. Искомый паззл находился среди сотен прочих в стеклянном барабане, стоявшем на сцене. Мне пришлось вытаскивать наобум из стеклянного барабана паззлы и показывать их моим коллегам из жюри. В задачу тех входило назвать момент, когда мне следовало остановиться и, тем самым, выбрать якобы нужный паззл. И, что самое удивительное, именно тот паззл, который они никак не могли видеть и который был зажат в моем кулаке, и подошел в последнее гнездо – был и улыбкой Моны Лизы! Причем я имела возможность убедиться – прочие паззлы в барабане никак не тождественны, все они отличались друг от друга! Так как же получилось, что я выбрала именно тот, что нужен?
Студент уверял, что сумел сфокусировать ментальную энергию трех судий в астральное тело, которое, стоя у меня за спиной – хотя я никого там не видела! – и подсказывало мне, какой паззл вытащить из барабана, и давало советы моим коллегам, когда сказать «Стоп!».
В общем, бред сивой кобылы. Наверняка фокус с улыбкой Моны Лизы объяснялся очень просто, и никакое колдовство здесь ни при чем. Но, надо признать, трюк произвел на меня неизгладимое впечатление. Так обычно и бывает – поражает воображение всегда что-то простое, но неожиданное.
Второй возникла монументальная бабища неопределенного возраста, вся в черном, с массой гремящих и звенящих амулетов на безбрежной, как озеро Байкал, груди. Звали особу подходяще – Эльвира. Она якобы умела вступать в контакт с миром мертвых при помощи огромного черного кота по кличке – разве могло быть иначе-то! – Бегемот. Эльвира навевала на меня затаенный ужас, говорила загробным прокуренным голосом и уверяла, что у себя дома спит вместо кровати в гробу.
Она предложила каждому из трех членов экспертной комиссии написать на бумажках по вопросу, адресованному одному из усопших. Я боролась с искушением адресовать свой вопрос, скажем, Карлу Марксу: «Какого лешего ты выдумал коммунизм?» Но хитрая прорицательница ограничила круг некромантского общения с покойными родственниками. Поэтому я попыталась узнать у покойной бабушки, куда же она незадолго до смерти запрятала шкатулку со своими золотыми украшениями – мы всей семьей потом бились, пытаясь найти фамильные драгоценности, но так их и не обнаружили.
Эльвира, демонстрировавшая со своим дрессированным котом дешевые трюки, велела нам положить записки в шкатулку с черепами. Затем кто-то из помощников передал шкатулку ей, и тетка при всем честном народе сожгла записки, не имея возможности их прочесть, в треножнике, а затем начала читать заклинания. Через некоторое время, умолкла, якобы вступив в контакт с миром покойников. И, черт побери, уставившись на меня, пророкотала:
– Ты хотела узнать у своей бабушки, куда она перед самой смертью положила определенную вещь?
Волосы у меня едва не встали дыбом – откуда мымра узнала мой вопрос? Ведь она сожгла записки, не разворачивая, чему я сама была свидетелем! Причем вопрос я корябала, прикрыв листок ладонью и своей не маленькой грудью, так что ни одна скрытая камера не смогла бы зафиксировать то, что я написала!
– Твоя бабушка… Кстати, как было ее имя?
Я ответила, что мою бабушку звали Анной Даниловной.
– Ага... Анна Даниловна... Она очень расстроена, что ты и твои родичи такие алчные. Суть жизни не в материальных ценностях, а в духовных! Так что пусть это останется для вас тайной!
Депутат Митрохин пожелал узнать у покойного отца, сколько ему самому осталось жить, на что тот устами Эльвиры заявил: негоже лезть в дела, которые его не касаются. Иллюзионист же выспрашивал у своей тетки, в каком году она вышла замуж. Эльвира, нахмурившись, держа на руках фырчащего кота, отчитала его в прямом эфире:
– Ты мне не веришь и намеренно пытаешься подвергнуть меня экзамену! Твоя тетка очень разочарована! Она сожалеет, что у нее имеется такой племянник! И, естественно, отказалась отвечать на вопрос!
– Неужели? – холодно улыбнулся иллюзионист Черносвитов. – Только вынужден разочаровать вас, уважаемая Эльвира, как и того духа, с которым вы якобы беседовали. У меня имеется всего одна тетка, младшая сестра моего отца, но она, слава Аллаху, жива и здорова. Так с кем же вы сейчас вступили в контакт?
Сразу после этого мы ушли на рекламную паузу. Эльвира ретировалась со сцены, а иллюзионист объяснил мне:
– В шоу все построено на фокусах, мне ли не знать. Но одно дело, когда надувают по-доброму и красиво, как студент Альберт. И другое дело, когда дурят беззастенчиво и нагло, что постоянно делает Эльвира.
– Пусть она ошиблась, пусть ваша тетка жива, но как она узнала мой вопрос? – горячилась я, сама незаметно перешедшая из стана скептиков в лагерь верящих. – И как она узнала вопрос уважаемого депутата? И ваш собственный! Она что, умеет читать мысли?
Черносвитов усмехнулся:
– Если Эльвира что и умеет читать, так именно чужие записки. Вы, Катюша, разве не обратили внимания на то, что когда мы положили записки в шкатулку и ее взял помощник, Эльвира тотчас начала завывать и отвлекать всеобщее внимание трюками со своим чудным котом, и освещение в студии тотчас стало иным, призрачным? Это было нужно для того, чтобы мы не заметили – Эльвира сожгла в треножнике совсем другие записки, а вовсе не те, которые написали мы. Сами посудите – зачем строчить записки, если Эльвира действительно может передать мысленно наши вопросы в мир теней? Записки нужны только для того, чтобы сама Эльвира узнала о том, что же мы хотим выведать у любимых покойников. Она сожгла фальшивые, заранее заготовленные записки, находившиеся в потайном отделении шкатулки, а настоящие ее помощники тем временем прочитали и сообщили их содержание Эльвире – вы разве не заметили у нее крошечный наушник? И скажите на милость – если Эльвира может получить с того света любую информацию, отчего она спросила, как звали вашу бабушку?
– Но ведь она действительно общалась с моей бабушкой! – попыталась оказать я сопротивление. Иллюзионист отмахнулся:
– Она так же общалась с вашей покойной бабушкой, как и с моей якобы умершей теткой. Эльвира не дает конкретных ответов, потому что просто не знает их, отделываясь общими фразами, приправленными мистическим бредом.
Скептицизм разом вернулся ко мне. Ну надо же, не «Война магов», а «Шоу наперсточников»! Иллюзионист прав – дешевые трюки всегда намного эффектнее. И я решила, что посоветую телезрителям выгнать из программы обманщицу Эльвиру. А ведь до сих пор она считалась фаворитом и наверняка была уверена, что заграбастает чек на пятьсот тысяч!
Рекламная пауза закончилась, вертлявый ведущий с языком, как помело, начал сыпать сомнительными шутками. Тут на сцену вновь выплыла Эльвира – тетеньке, по образованию являвшейся зубным техником, явно хотелось восстановить подмоченную репутацию. Она заявила, что в самом деле общалась с покойной родственницей иллюзиониста, просто тот не знает, что у его отца имелась еще одна сестра. Иллюзионист открыл рот, желая ответить, но ведущий ловко представил третьего кандидата.
– Эльвира не сдается, врет по-черному, но, что самое удивительное, такому больше всего верят, – вполголоса констатировал фокусник с сожалением.
Третьим в программе шел некий доктор философских наук – дяденька лет шестидесяти с седой бородой до пупа, делавшей его похожим на ректора Хогвартса, и с не менее длинной седой косицей. Он специализировался, как утверждал, на чтении мыслей. Философ вызвал на сцену меня и велел подумать о том, чего я боюсь в жизни более всего. Боюсь я, надо сказать, многого – и крыс, и крокодилов, и свою бывшую свекровь, мамочку моего экс-супруга. Или, к примеру, того, что больше не найду работу и так и останусь для всей страны жертвой Софьи Безенчук. Целлюлита и рака молочной железы я тоже боюсь.
Но доктор наук со смешной фамилией Пузяк велел мне сконцентрироваться на самом ужасном происшествии в своей жизни, на самом кошмарном и темном страхе. А таковым у меня было только одно – нет, не перепалка с Софьей, а история с лифтом! Моя покойная бабушка, та самая, что незадолго до кончины запрятала свои золотые украшения в неизвестном месте, обитала в городе Глазове, и наше семейство регулярно посещало ее. Жила бабушка раньше в какой-то хибаре-бараке, а потом ей как ветерану войны выделили квартиру в новом высотном доме. Там все и случилось: я – в ту пору мне было одиннадцать лет – вошла в кабину лифта, нажала кнопку восьмого этажа, где находилась бабушкина квартира, и лифт двинулся вверх, издавая какой-то подозрительный скрежет. Почти достигнув нужного этажа, кабина вдруг замерла, в ней погас свет, и мне сделалось очень и очень страшно. А после этого лифт стремительно полетел вниз!
Слава богу, что сработало устройство блокировки, иначе бы от меня не осталось и мокрого места, если бы лифт грохнулся на дно шахты. Как потом выяснилось, имелся дефект подъемника, который едва не стоил мне жизни.
Причем я провела в кабине еще около часа, пока меня вызволяли общими усилиями из темноты. Ничего страшнее я еще не переживала! После той истории я не пользуюсь лифтами, и даже до своей нынешней квартиры, расположенной на тридцать шестом этаже, добираюсь пешком по лестнице.
О причине своей фобии я не распространяюсь, о ней даже мой бывший не знал. Конечно, он был в курсе, что лифтом я принципиально не пользуюсь, но и ему, как всем прочим любопытным, я объясняла свое решение тем, что слежу за фигурой, а так как у меня нет времени на посещение фитнес-студии, компенсирую это ежедневными пробежками по лестнице. В моей версии никто не усомнился, а несколько подруг даже последовали моему примеру и полностью отказались от пользования лифтом.
И вот я вспомнила тот ужасный момент более чем двадцатилетней давности – кабина со страшным скрипом несется вниз, я, сжавшись в комок, сижу в углу, уверенная, что сейчас умру...
– Лифт... Вы ужасно боитесь лифта... Боитесь того, что оборвется трос, и вы полетите вниз! – провозгласил доктор наук, державший меня за запястье.
Я, чувствуя, что вот-вот грохнусь в обморок, подтвердила его правоту. Потом на ватных ногах отправилась обратно к своему креслу.
Предположим, дяденька, узнав заранее, кто будет сидеть в жюри, собрал информацию про «экспертов». Иллюзиониста Черносвитова он трогать не стал, тот сам даст фору любому экстрасенсу, депутат Митрохин ничего не боится, разве что лечь спать без пятого, плотного ужина. Осталась только я – жертва Софии Безенчук. Пузяк навел справки и разузнал, что я не пользуюсь лифтом. Так как он все же не дурак, то сделал правильный вывод – подобное поведение объясняется не заботой о фигуре и здоровье, а пережитой трагедией. А какая может быть трагедия с лифтом? Только кабина, несущаяся вниз!
Однако надо быть чертовски хорошим психологом, дабы разнюхать такое. Ведь моя неприязнь в отношении подъемников могла объясняться, скажем, тем, что меня ограбили или, чего доброго, изнасиловали в лифте. Но доктор наук Пузяк сделал единственно верный вывод. За что честь ему и хвала. Такому только в ФСБ работать и шпионов на чистую воду выводить!
Но этот трюк был, так сказать, закуской. Обладатель бороды и косицы, раскочегарившись и чувствуя, что может обойти свою главную конкурентку Эльвиру и не только добраться до финала, но и стать победителем, пригласил нас, трех экспертов, на сцену.
Там уже находился огромный ледовый куб, в середине которого виднелась металлическая труба. В ней якобы и находился заранее предсказанный бородачом результат – возможности подменить его, как проделала Эльвира с записками, попросту не было!
Доктор наук решил поиграть с нами в детектив и сказал, что мы совместными усилиями создадим план убийства. Мне выпала честь определить жертву. И я, не долго думая, ляпнула:
– Софья Безенчук!
Ну, это было, с учетом ситуации, более или менее предсказуемо.
Затем бородач попросил депутата Митрохина назвать место убийства, и тот, после короткого раздумья, изрек:
– Столовая Госдумы.
Тоже весьма прозрачно – наверняка именно там депутат проводит большую часть своего депутатского времени.
Наконец, от иллюзиониста Черносвитова доктор наук Пузяк пожелал узнать, что же послужило орудием убийства. О, с какой бы радостью я бы ответила на этот вопрос сама! Хотя назвала бы не меньше десяти тысяч предметов, начиная от скалки и заканчивая фаллоимитатором, при помощи которых отправила бы Софью в тот самый загробный мир, с которым якобы могла коммуницировать Эльвира.
Но Черносвитов, не веривший, как и я, в магию и экстрасенсорные способности, дал нестандартный ответ. Он не назвал ни револьвер, ни кинжал, ни цианистый калий. Поразмыслив, иллюзионист изрек:
– Думаю, убийство произошло при помощи асфальтоукладчика.
Прелестно, просто класс! Софья, раскатанная в лепешку асфальтоукладчиком в столовой Госдумы! Я бы сама раз эдак триллион в квадрате с удовольствием проехалась по лошадиной физиономии светской четвертькрасавицы!
Наши высказывания были записаны мелом на грифельной доске. А потом, засучив рукава, Пузяк, обладавший огромной физической силой, при помощи молота стал крушить ледяной куб. Когда обнажилась металлическая трубка, он попросил двух членов жюри самим вынуть ее.
– Вы видите, что я даже не прикасаюсь к цилиндру и у меня нет никакой возможности подменить его!
Да и как бы он мог подменить? Тут даже такой профессионал, как иллюзионист Черносвитов, не справился бы!
Вдвоем с депутатом мы вытащили цилиндр, и Митрохин галантным жестом позволил мне отвинтить крышку. Из трубки я извлекла бумажный свиток, перевязанный красной лентой с печатью. Сорвав печать, развернула свиток и показала его на камеру.
Невероятно, но там черным по белому было написано, вернее, напечатано аршинными буквами: «Жертва – Софья Безенчук. Место – столовая Госдумы. Орудие убийства – асфальтоукладчик».
Публика наградила Пузяка продолжительными аплодисментами, и даже Черносвитов снисходительно похлопал его по плечу, произнеся вполголоса:
– Отличная работа. Только признайтесь, вы же переиначили трюк из моего прошлогоднего шоу, ведь так?
Телезрители его слов не слышали. Я находилась под впечатлением – даже если тут и надувательство, то очень красивое и зрелищное. Не то, что примитивный обман колдуньи с черным котом!
Снова последовала рекламная пауза, во время которой я утолила жажду грейпфрутовым соком. А затем настала очередь четвертого кандидата. Вернее, кандидатки.