Вы здесь

Инкуб. Глава 14. Рейг (Василий Горъ, 2009)

Глава 14

Рейг

Целый день я прожил, как в тумане, – не чувствовать того, что творилось в душе у порхающей по дому Элли, я не мог, а возможности приглушить их хоть немного в программе предусмотрено не было. Поэтому к вечеру я находился на грани психологического шока – каждый ее взгляд, брошенный на меня, бил по нервам, как кузнечный молот. Приняв как данность, что я ощущаю каждую ее эмоцию и наблюдаю за ней, где бы она ни находилась, девушка абсолютно перестала стесняться своей влюбленности. Мало того, она научилась надо мной издеваться: иногда, находясь в той же комнате, что и она, и почувствовав всплеск ее эмоций, я поворачивался к ней и натыкался на счастливый взгляд, ждущий моей реакции. Для того чтобы отвлечь и ее, и себя от этого безумия, я загнал Эль в спортзал, выжал из нее все силы на тренажерах, беговой дорожке и в бассейне, потом попарил в сауне и… понял, что спать она не собирается – клокочущая в ней энергия требовала выхода…

К середине дня она вообще перестала от меня отходить – вместе со мной готовила обед, ела, сидя рядом, абсолютно не замечая вкуса приготовленных нами блюд, потом складывала в утилизатор посуду, стараясь не отрывать от меня влюбленного взгляда. И пару раз чуть не упала, умудряясь зацепиться за ножки кресел, стоящих вокруг обеденного стола. Удостоверившись, что на столе не осталось грязной посуды, она активировала роботов-уборщиков и, не дожидаясь, пока они примутся за уборку, поволокла меня к себе.

– Ты умеешь рисовать?

– Наверное… – улыбнулся я, удостоверившись, что разработчики снабдили меня и такой программой. – А что?

– Нарисуй меня такой, какой ты меня видишь, а? – замерев в центре спальни, попросила девушка. – Я сяду, как надо… Все, что надо для рисования, – вон в том шкафу…

– Садиться не обязательно… – Я пожал плечами и усмехнулся. – В моей памяти – несколько суток общения с тобой. Я могу разбить по кадрам каждое твое движение и нарисовать тебя в любом ракурсе…

– Тогда я буду стоять у тебя за плечом и смотреть, как ты рисуешь… Можно?

– Почему нет? – хмыкнув, я взял с полки альбом, универсальное стило и задумался…

– Представляешь, в каком положении меня рисовать? – тут же спросила неугомонная девица.

– Нет. В какой технике… – хитро ухмыльнулся я, стараясь не обращать внимания на ее эмоции и желания. – Импрессионизм, кубизм, сюрреализм устроят?

– У… – надулась девушка и, выдержав в «обиженном» состоянии секунд десять, снова заглянула мне в глаза: – Рисуй, как хочешь… Я очень постараюсь тебе не мешать…

«Если бы ты могла…» – подумал про себя я и взялся за стило…

Рисовать в технике Квентина Шраера оказалось довольно интересно – до самых последних штрихов рисунок казался мертвым, зато сразу же после окончания зажил собственной, не зависящей от художника, жизнью. В зависимости от угла зрения на листе возникало то лицо задумчиво прислушивающейся к себе самой Элли, то ее фигура, испуганно замершая перед темной водой озера, то стилизованное изображение свечи с язычком пламени в форме стилизованного сердца.

– Обалдеть… – выхватив у меня альбом, прошептала Эль. – Тут два изображения?

– Три…

– Ой, и правда три… Знаешь, что мне больше всего с тобой нравится?

– Что?

– То, что можно быть самой собой… Ты все равно видишь суть… Спасибо…

Чувствуя, что она сейчас сделает, я попытался встать с кресла, но не успел: Эль оказалась у меня на коленях и, поймав мой взгляд, медленно потянулась к моим губам…

Зажмуриться или остановить ее я не смог. Чувствуя, как схожу с ума вместе с ней, я дождался прикосновения ее губ и чуть не умер от счастья. Вместе с ней…

– Ну… – еле оторвавшись от меня, прошептала она. – Включи…

– Боюсь… – признался я, но прямую связь все-таки активировал.

Следующий поцелуй был чем-то запредельным: девушка перестала что-то соображать практически сразу, а я, держась из последних сил, пытался сохранить бодрствующим хоть кусочек сознания.

Как оказалось, не зря – для того состояния, в котором я пребывал, тревожный писк клона Системы был слишком тих и незаметен.

С трудом отстранившись от Элли, я судорожно попытался вникнуть в происходящее с домом и, просмотрев логи вторжения, мигом пришел в себя: ее снова пытались убить!

– Эль… Вирусная атака… – Разорвав подключение, я слегка потряс не желающую приходить в себя девушку и тут же насытил воздух парами нашатырного спирта.

– Ой, что это за вонь?! – чихнув, вскрикнула она.

– Эль! Можешь отвлечься от меня на одну минуту? – попросил я, поняв, что она способна соображать.

– Нет… – улыбнулась девушка, но, увидев по моим глазам, что что-то случилось, испуганно сползла на пол. – Я что-то сделала не так?

– Климатическая система особняка способна менять состав воздуха, насыщая его разного рода примесями, озонируя и т. д. В курсе?

– Ну, да… – не понимая, к чему я клоню, кивнула девушка.

– Так вот, вчера ночью кто-то воспользовался кодами доступа одного из уволенных тобой охранников, чтобы дать тебе возможность подышать угарным газом… Только что в систему поступил приказ разложить водопроводную воду на кислород и водород. В результате должен получиться гремучий газ, и дом взлетит на воздух… Кто и почему пытается тебя убить?

– Меня? Кому я нужна? – понимая, что я не шучу, Элли дико перепугалась. – Мы взорвемся?

– Не бойся… – погладив по голове прижавшуюся ко мне девушку, я принялся объяснять ей, какие меры принял для того, чтобы такое вторжение не увенчалось успехом.

Минут через пять сообразившая, что опасность нам сейчас не грозит, девушка вопросительно посмотрела на меня и мрачно поинтересовалась:

– Если ты так здорово перестроил всю систему защиты, то зачем мы отвлекались? Ведь написанные тобой программы все равно не дали им ничего изменить.

– В прошлый раз атаку прервали сразу же, как поняли, что Система заблокировала приказ. И я не успел отследить, откуда росли ноги. Можно я попробую это сделать прямо сейчас?

Эль покраснела, кивнула и прошептала:

– Прости, ладно? Просто мне было здорово… И я до сих пор не могу успокоиться…

– Я чувствую… – прижав ее к себе, вздохнул я. – Я тоже… Мне придется немножечко поработать…

– Работай. Можно я буду рядом?


Лежать на ее кровати, чувствуя жар тела обнимающей меня девушки, и копаться в Сети было безумно сложно: понимая, что для поиска авторов вируса мне нет необходимости пользоваться чем-то, кроме своего процессора, Эль не выпустила меня из комнаты, заявив, что боится находиться одна. Впрочем, поняв, что куда бы я ни перебрался, она обязательно окажется рядом, я смирился и принялся за работу. К моему удивлению, на этот раз авторы оказались не так предусмотрительны – минут за пятнадцать я успел определить место, откуда запустили вирус, идентифицировать человека, который это сделал, проследить за ним после того, как он выбрался из арендованного на вымышленную фамилию дома, и понять, что нынешнее его местонахождение мне знакомо! Господин Ленни Робертс, старший лейтенант запаса, находился в двух километрах от нашего особняка! И как раз заканчивал экипироваться в штурмовой комплекс «Вихрь»…

– У нас небольшая проблема… – Оставив картинку со спутника на краю сознания, я вынырнул из Сети и мрачно посмотрел на встревоженную выражением моего лица Эль: – Если дом не взорвется, то сюда ворвется бывший боец спецотряда по борьбе с терроризмом. И скорее всего, не для того, чтобы вручить тебе букет твоих любимых тюльпанов…

– Один? – не особенно испугавшись, улыбнулась девушка.

– Вроде да…

– Ну, ты же меня защитишь, правда? – нежно поцеловав меня в шею, буркнула она и, потянувшись, так прижалась ко мне грудью, что я еле сохранил способность соображать.

– Снаряжение у него очень уж непростое… – чисто по-человечески почесав в затылке, пробормотал я. – Огневая мощь, как у небольшого планетарного танка. Биосканер. Система подавления всего и вся. Тактический компьютер. Полевая защита. И куча тому подобной дряни…

– И?

– Просчитываю варианты… – загружая в процессор тактико-технические характеристики всех имеющихся в доме устройств, от роботов-уборщиков и до утилизатора, буркнул я. – Пока вероятность успеха – чуть больше трех процентов.

– Мало… – Эль побледнела и по-настоящему испугалась…

– Все будет хорошо… – прошептал я, прижимая к себе дрожащую девушку, и вдруг понял, что придумал: – Эль! Тот «Шеви-Файр», который стоит на первом ярусе ангара, тебе очень дорог?

– Это память о папе… – автоматически ответила она. – Он собирал ретро. А что?

– Просто собираюсь тут немного намусорить… – ухмыльнулся я. – А без этого чуда старины шоу может не получиться…

– Делай, что считаешь нужным… – Сразу повеселев, девушка запрыгнула мне на живот и чмокнула в нос: – Я готова помогать, чем надо!

– Тогда перестань меня целовать, а то я не могу думать… – попросил я, чувствуя, как снова сползаю в пучину безумия обуревающих Элли чувств.

– У тебя есть минут десять… Потом я за себя не ручаюсь… – ухмыльнулась она и, преодолевая внутреннее сопротивление, перебралась на кресло у окна…


Через двадцать минут первый этаж особняка превратился в развалины – добрая половина строительных роботов, выйдя из консервации, курочила стены и строила аппарель. Вторая половина укрепляла несущую стену гостевых апартаментов и заливала быстро твердеющей пеной необходимую мне демпферную подушку. Я терзал Систему, настраивая ее компоненты так, чтобы господин Робертс, закончив анализ оборонительных возможностей особняка, решил вломиться через его «самую уязвимую часть» – дверь, ведущую к открытому бассейну. Тяжелее всего оказалось противодействовать его попытке перенацелить камеры висящего над нами спутника на другие цели – для завершения подготовки к атаке мне не хватало времени, и я умудрился неплохо поизображать сбои в программном обеспечении примитивного процессора висящей на орбите железяки.

В компьютерах отставной офицер волок не очень – глядя на его кривящееся от очередной неудачи лицо, я даже немного посмеялся – явно выходящий из графика мужчина терзал свой комм на пределе своих интеллектуальных способностей. Видимо, поэтому, получив сигнал, что его программа заработала, он чуть не подпрыгнул от радости. А зря – знай он, что основным фигурантом съемки стал он сам, желания веселиться у него бы поубавилось…

…«Вихрь» окутался сиянием поляризующего излучения и исчез. Во всех диапазонах частот, доступных гражданским приборам обнаружения. Я довольно ухмыльнулся и мысленно поздравил себя с первой победой – подключиться к линиям контроля СБ было неплохой идеей. Хотя и небезопасной. Впрочем, другого выхода контролировать Робертса я не видел и не стал забивать себе голову правовыми проблемами такого подключения. Тем временем силуэт бойца, преодолевшего два километра в режиме «мерцания», возник у ограды особняка и на мгновение замер. Клон Системы, отключенной мною перед началом атаки, оказался уничтожен в считаные секунды – возможности системы подавления штурмового комплекса оказались просто сумасшедшими! Удостоверившись, что его проникновению в дом ничто помешать не может, гость автоматически активировал защитное поле и, приподнявшись на антигравах, молнией метнулся через ограду…

Система, загруженная мною в фоновый режим, включилась в работу в то же мгновение: дверь, выбитая вышибным зарядом Робертса, еще висела в воздухе, а древние двигатели «Шеви-Файра», упертого носом в стену напротив, дали полную тягу. Когда-то называемую форсажем. Чудовищный выхлоп флаера, предназначенного для полетов за пределами атмосферы, оказался так силен, что не выдержала ни стена, ни подушка, ни сам корпус древнего гоночного аппарата. Оба двигателя, сорванные с силовой рамы, пробили все стены, встретившиеся у них на пути, и, истошно чихая от прерванной подачи топлива, кувыркаясь, покатились вверх по склону примыкающего к особняку холма…

– Фонит! – побледнев, прошептала Эль. – Видишь?

– Это ерунда… – считав показания датчиков радиации, ухмыльнулся я. – Ты видишь Робертса?

– Кого? – не поняла девушка.

– Гостя! – рассмеялся я. – Его не стало… «Шеви» оказался помощнее его «Вихря»… Раз эдак в восемнадцать…

– И что мы будем делать дальше? – щелкая камерами внутреннего обзора, поинтересовалась она. – Жить тут теперь невозможно…

– Съездим куда-нибудь… Дом – это ерунда. Трое суток, и будет как новенький. А вот люди, которые стояли за старшим лейтенантом, так не успокоятся… Так что собирайся: мы едем на курорт…