Глава 2
Поздним вечером я и моя подруга Анита сидели в кафе напротив ресторана, которое Хёрби, узнав, куда я собираюсь, назвал забегаловкой для простолюдинов. Но кафе было вполне приличным: лампы с цветными абажурами на каждом столике, скатерти в крупную красную и белую клетку, пар над горячей кружкой крепкого чая и аромат бергамота – всё это вместе создавало тёплую атмосферу. Хотелось сидеть в полудрёме, потягивать чаёк и наблюдать за немногочисленными прохожими за окном. Но Анита была настроена весьма решительно. Она очень беспокоилась о моей карьере и за два года нашего общения её энтузиазм еще не иссяк. Сегодня я позвонил ей и хвастливо выпалил новость, что работаю теперь помощником самого знаменитого шефа в городе, за что и удостоился свидания.
– Ну наконец-то! Какой шанс! Раз в жизни! – все эти фразы я теперь слышал по второму кругу. Мою историю с существом на тарелке, влачившим свое дальнейшее существование где-то в мусорном раю, Анита восприняла лишь как доказательство моей некомпетентности.
– Увидел обыкновенного осьминога!
– Но это был не осьминог!
– Ну каракатицу какую-нибудь…
– А странные звуки из буфета?
– Старый дом, обычное дело.
– Хёрби даже не захотел узнать моё имя.
– Посмотри на себя! Ты что, что-то сможешь украсть? Покажешь себя с лучшей стороны, он напишет тебе рекомендацию, заодно и имя спросит. Она посмотрела в окно, за которым светлым пятном в сумерках мерцала вывеска «У Дядюшки Хёрби». А знаешь, когда я была маленькая, я думала, что в этом доме живёт злой колдун. Такой мрачный дом, как будто вытащенный из средневековья. Мы с подружками поджидали, когда Хёрби выйдет на свою ежевечернюю прогулку – такой огромный, в чёрном цилиндре, с тростью, которой он сердито стучал по тротуару – и с визгом разбегались. Мне бабушка рассказывала, что его родители умерли рано, и его взяла на воспитание тётка. Она живёт на окраине города, и считается ведьмой – среди женской части населения, конечно.
– Почему «конечно»? – поинтересовался я.
– Она была замужем трижды. Хоть и страшна как смертный грех, и очень несдержанна на язык. Но уж если угостит того, кто ей приглянулся, хоть куском пирога, тот как привязанный за ней ходит. Говорят, ей уже под сто лет.
Анита помолчала, водя пальцем по краю пустой чашки.
– А знаешь, Хёрби совсем не изменился. Я ведь его уже двадцать лет знаю.
– Я устроился туда, чтобы выкрасть рецепт эликсира бессмертия. Но ты догадалась. Поэтому, сама понимаешь, лишний свидетель мне ни к чему. – шёпотом сказал я, наклонившись к Аните через стол.
– Если некоторые считают газировку с чипсами самой здоровой пищей, то через пару десятков лет никакой эликсир… – начала Анита.
– Все, все, все! Ресторан великолепен, мне невероятно повезло, я – дурак, не понимающий своего счастья, и т.д, и т. п. Плачу за чай.
– Чи-чи! Я после работы побежала в банк, потом в магазин, потом сюда, а мой пёсик сходит с ума – один, в пустой квартире!
Чи-чи – толстый, белый чихуахуа с хитрой мордой – занимал в сердце Аниты пространство значительно обширнее того, в которое была втиснута моя скромная персона. Я вздохнул и позвал официанта, чтобы попросить счёт.