Глава 6
– Мать! Ничего, что я так официально? – патетично обратился ко мне сын, когда я рассказала о своей идее, где можно переждать грозу. – Ты совсем спятила?
– Тон смени. И лексику подуйми, – рекомендовала я отпрыску и посмотрела на Рэма.
– Конечно, с матерью так разговаривать нельзя. И Паулю необходимо развивать такую черту характера как сдержанность, но что-то рациональное в его возмущении есть. Сударыня, вы хоть представляете себе, кто такой лорд Верд, с которым вы имели неосторожность заговорить?
– Нет. И кстати, это он заговорил со мной.
– Это роли не играет.
– И кто такой лорд Верд? Где-то я слышала его имя…
– Это бывший главнокомандующий Имперских вооруженных сил, – торжественно объявил Рэм. – Его еще называют имперским палачом.
– А… – вспомнила я. – Это я про него в газете читала, что император отправил его обучать детей в какую-то академию?
– Про него, – кивнул Рэм.
– Так это же хорошо, что мы его встретили, разве нет?
– Он жестокий, страшный человек, – покачал головой Рэм. – Внебрачный сын императора. Победитель всех последних военных кампаний Империи. Подавлял бунт в Западной провинции – залил ее кровью восставших. Во время правления предыдущего императора, Максимилиана, организовывал захват крепостей по границе с Османским ханством на юге.
– Я собираюсь работать у него экономкой, а никак не засланкой повстанцев, – пожала я плечами. – Поэтому мне вряд ли что-то угрожает.
– Он сильный маг. Про него ходят слухи, что он умеет чувствовать ложь.
– Я так поняла по нашей беседе, что это правда.
– Он допрашивал тебя? – возмутился Паша.
– Задал несколько вопросов. А что тебя удивляет? Он первый раз в жизни меня видит. Ему же надо понять, кого в дом впускаешь.
– И что ты сказала?
– Правду. И вам рекомендую – наверняка он будет беседовать и с вами. Так что давайте договариваться, какую именно правду мы будем ему сообщать.
– Все-таки, мам, я с тебя фанатею! – признал мое совершенство сын через какое-то время, когда мы проговорили основные вопросы. – Ты действительно не сказала ни слова неправды.
– Мы ничего не замышляем против Империи или против милорда. Мы действительно в затруднительном положении. И нам нужен дом, где мы могли бы укрыться. Лиззард – не наша фамилия. Нашу мы не можем сообщить. А дальше – все вопросы к маме. Все.
– И главное – не лгать, – задумчиво протянул Рэм.
– Именно так, мой мальчик.
– И все-таки это унизительно, – покачал головой юный герцог.
– Скажи мне… Когда ты вернешь себе положение и тебя твои доброжелатели спросят: «Где вы укрывались, ваше сиятельство?», что ты ответишь?
– В другом мире, потом в доме у имперского палача.
– Неправильно.
– Это же правда, – мелькнул гнев в его глазах.
– Отчего же? Это лишь часть правды. Которую не факт, что кому-то надо знать. А официальная правда заключается в том, что укрывались вы в Имперской Военной академии, куда проникли хитростью. Это может хоть как-то унизить вас? Или кинуть тень на вашу честь?
– Нет, но…
– Все. Слова «нет», которое вы сами и сказали, вполне достаточно.
– А вы? – поднял он на меня несчастный взгляд.
– А меня воспитали, что любой труд почетен, – пожала плечами. – И поэтому я не чувствую себя униженной. Тем более что все это существенно повышает наши шансы на выживание.
– Почему ты так хочешь отослать нас в эту академию? – спросил Паша. – Мы ведь изначально собирались снять дом. И деньги у нас на это есть!
– По нескольким причинам. Во-первых, все получилось случайно – следовательно, те, кто будет нас искать, не смогут просчитать этот наш шаг. Во-вторых… Скажите, Рэм, кому-нибудь придет в голову искать вас в академии, а женщину, что вас сопровождает, – в экономках у милорда Верда?
– И в страшном сне это никому не приснится.
– Вот поэтому я и настаиваю. И, кстати говоря, есть еще и в-третьих.
– Любопытно послушать, – чуть улыбнулся Рэм. И я поняла, что убедила.
– Вы с Пашей будете заняты делом. Вы будете учиться. Делать уроки, дружить с другими мальчишками. Или драться с ними. То есть вести максимально нормальную жизнь. А не сидеть, спрятавшись в домике, и ждать… А теперь еще раз повторяем легенду – и поехали.
Его милость прислал за нами экипаж – все, как мы вчера с ним договорились. Меня удивило то, что он, человек, безусловно, занятой, ожидал нас на пороге собственного дома.
Дом был… неожиданно легкий, словно воздушный, стремящийся вверх, к солнцу. Я, честно говоря, ожидала увидеть, скорее, серый, мрачный и неприступный замок, но не изящный дом из белого камня, с башенкой слева от входа.
– Молодые люди, вы со мной, – отдал он приказ Рэму и Паулю, после того как мы раскланялись на пороге. – Я оформлю вас в академии под фамилией своей матери как дальних своих родственников, будете зваться мастером Рэмом Рэ и мастером Паулем Рэ. Надеюсь, мне не придется стыдиться того, что я дал вам возможность назваться своей фамилией?
– Нет, милорд, – коротко поклонился Рэм.
Пауль повторил его движение.
– Вот и славно. Сударыня, дом в вашем распоряжении. Слуги предупреждены, – обратился милорд Верд уже ко мне.
– Милорд, – присела я в короткий книксен. Хорошо, что мы их отработали с Рэмом.
– До вечера, – кивнул он мне.
– Одно мгновение, – остановила я его.
– Слушаю вас.
– Когда вы сможете уделить мне время, чтобы я могла получить четкие указания?
Милорд скривился как от зубной боли:
– Это обязательно?
– Простите, но ваших мыслей читать никто не умеет, – нахмурилась я. – Даже я. Пожалуйста, милорд. Один раз.
И тут же улыбнулась.
Он поджал губы:
– С вас вкусный ужин.
– А что вы любите?
– Мясо, – кровожадно и в чем-то ожидаемо заявил он. – Доброго дня, госпожа Лиззард. Молодые люди, лошади оседланы. Вперед.
Мне захотелось кинуться вперед, обнять мальчишек, погладить одного и второго по голове, предупредить, чтобы были осторожнее, всхлипнуть… Но я поймала ироничный взгляд лорда Верда и замерла. Сцепила руки и заставила себя остановиться…
Мы с сыновьями вежливо раскланялись. Мужчинам подвели лошадей – и вот их уже не было. Только удаляющийся стук копыт.
Я вздохнула тяжело – и отправилась в дом. Смотреть, что у нас там плохого… Интересно, что все-таки случилось, что милорд так взъярился на прислугу. И чего он там не поделил с экономкой, что она срочно собрала вещи.
– Сударыня! – поприветствовал меня седой, чопорный на вид пожилой мужчина, недовольно поджавший губы при моем появлении. – Рады приветствовать вас.
– Благодарю вас. – Я стала развязывать ленты шляпки. – Я – ваша новая экономка, госпожа Лиззард. Будьте добры, пригласите прислугу. Я бы хотела познакомиться.
– Слушаюсь. – Его губы поджались совсем в тонкую нитку.
– И кто бы сомневался, – пробурчала я, – мое появление восприняли без восторга.
Слуг было четверо. Первым вперед вышел мужчина в возрасте, раскрывший мне дверь.
– Адерли. Джон Адерли, – представился он по фамилии. – Камердинер его милости.
– Очень приятно, – улыбнулась я ему.
– Натан, – представился конюх, подводивший лошадей, молодой улыбчивый мужчина.
– Оливия, – подошла к нему симпатичная женщина. – Я – горничная.
– И моя жена, – добавил Натан.
– Хорошо. – Мне эта пара понравилась.
– Каталина, – сухо сказала еще одна женщина. – Я – повариха.
– Замечательно, – обрадовалась я. – Нам надо договориться о том, что будет сегодня на ужин. Милорд распорядился…
– А давайте вы будете заниматься своими делами, – зло отрезала женщина, – и не лезть в мои.
– Любезная, – заговорила холодно теперь уже я. – Вы немного не поняли. Меня наняли именно потому, что хозяин недоволен тем, как исполняются его приказы. В частности, он что-то говорил о том, что никак не может добиться, чтобы на завтрак подавали еду, которая ему нравится. Поэтому я буду выполнять ту задачу, для которой меня сюда пригласили, – обеспечивать такую работу служащих в этом доме, которая была бы по душе милорду Верду. Чуть позже я зайду к вам на кухню уточнить меню на ужин и на завтрак.
Я специально говорила все это мерзким, преподавательским голосом и не сводила глаз с Каталины, пока она не кивнула.
– Так лучше. Оливия, покажите мне, пожалуйста, дом. Все остальные могут заниматься своими делами.
Дом… Что и говорить – дом был богат. Мрамор каминов, изящество безделушек, преобладание белого, бежевого и золотистого. Картины на стенах – портретов не было. В основном пейзажи. На первом этаже – роскошная гостиная, столовая, библиотека с роялем. Отдельный коридор вел к господскому кабинету за закрытой на ключ дверью. Вверху, на втором этаже, в одном крыле были хозяйские покои, в другой стороне отдельная лестница вела к комнатам слуг. Под этими комнатами располагалась огромная кухня.
– Красиво, – улыбнулась я. – И дом содержится в порядке. Наверное, это не легко для вас – он очень большой.
– Прежняя экономка раз в неделю нанимала поденщиц из деревни, – ответила Оливия.
– Хорошая практика, – обрадовалась я. – Вы подскажете, к кому стоит обращаться?
– Конечно, госпожа Лиззард.
– Вы можете заниматься своими делами, а я пойду на кухню.
– Могу я задать вопрос?
– Конечно.
– Какие комнаты вам приготовить? В… господской половине?
– А где жила прежняя экономка?
– В нашем крыле, – растерялась девушка.
– Вот и замечательно, – доброжелательно откликнулась я. – Не будем отступать от правил.
– Но, может быть, вам будет удобнее… – смешалась горничная.
– Я заселюсь в ее комнаты. Подготовьте их, пожалуйста.
И я поспешила на кухню.
Интересно, меня что – всерьез посчитали любовницей милорда Верда? Может, и комнату решили зажать, предполагая, что я поселюсь рядом с ним? Нет, мужчина он, конечно, видный. Привлекательный. Но… И работаю я на него. И некстати какие-то отношения сейчас. И не факт, что мы друг друга заинтересуем…
Поймала себя на том, что я улыбаюсь, рассуждая о том, каково это – иметь в любовниках такую персону. Похоже, я все-таки немножко сошла с ума от всех своих приключений… Покачала головой – и зашла на кухню.
– Добрый день еще раз, Каталина. Что на ужин?
– Мясо под карамельным соусом со сложным гарниром из овощей, – гордо сказала она. – Салаты. И заливное из дичи.
– А как милорд относится к карамельному соусу? Я так понимаю, это на любителя?
– В новом сезоне это самый модный вид горячего, – отрезала она.
– Не буду спорить. Я лишь хотела спросить, любит ли его милорд. Этот самый карамельный соус.
– Не жаловался, – прошипела повариха.
– Ладно, допустим. Кстати, а что его милость любит на завтрак?
– Понятия не имею, – гордо заявила Каталина. – Я варю овсянку.
Я рассмеялась. Что-то это все мне напомнило ситуацию с сэром Баскервилем в нашем незабвенном фильме о Шерлоке Холмсе:
– Мальчик любит овсянку…
– Она полезная. Ее положено есть на завтрак! – продолжила Каталина.
– Кем положено? – аккуратно спросила я.
– Положено – и все!
– И так каждый день?
– Конечно.
Я вздохнула от сочувствия к милорду Верду. Подумать только: иметь репутацию имперского палача, быть сыном императора, пусть даже и незаконнорожденным, не последней персоной в своем отечестве – и получать по утрам ненавистную овсянку. Изо дня в день. Без права на отдых… И помилование. Может, Каталина и есть чья-нибудь засланка и мстит милорду за прошлые преступления и подвиги? Кашей!
– А вам не кажется, что пытаться воспитывать взрослого самоопределившегося мужчину – это как-то… смешно, – сказала я вслух.
Наша повариха зафыркала, не соглашаясь.
– Напеките на завтрашнее утро блинов, – распорядилась я. – Надо узнать, с чем милорд их любит.
Ко мне повернулись спиной, давая понять, что аудиенция окончена.
– Каталина, а как питаются слуги?
– Я готовлю на всех. – Она уже не поворачивалась.
– Хорошо. А как закупаются продукты?
– Раз в неделю. Я пишу список. Прежние экономки сами ходили в деревню, чтобы заказать там продукты. Нам их доставляют.
– Что с этой неделей?
– Все заказано.
– Я узнаю у его милости, что он предпочитает из еды. И к пятнице мы вместе с вами уточним список.
Мне уже не ответили.