Империум Человека. Настольная Книга Героев. Часть третья – к мировой и внутренней Опричнине (С. А. Зотов)

Действительно, а что такого хорошего в русской цивилизации и почему мы должны ее защищать? Ну была, ну и не стало. Знаете, принцесса Селестия, ведь много цивилизаций мнили себя вечными, но о большинстве из них сейчас знают только археологи. А о некоторых даже они не знают. Чем же русская цивилизация лучше других? Почему я должен какому-то там эфемерному понятию? Почему я должен жертвовать своими интересами в угоду какой-то условности, которая сегодня есть, а завтра о ней только археологи будут ведать? Мало ли на какой локации я респаунился в текущем игровом сеансе, почему же интересы этой локации мне ставить выше своих? Почему мне рядиться в какой-то рейд против сильных фрагов, когда гораздо проще залутать павших и ослабленных?

Много-много-много сейчас разговоров о патриотизме и любви к родине, да и раньше они не иссякали, но ответов на главный вопрос они так и не дают: почему человечку нужно отказаться от части своих интересов в угоду интересам макросистемы, принять на себя часть системных рисков и какая в этом выгода? К сожалению, наши пропагандисты так и не выросли из шортиков, и вместо работы по сути и в русле формальной логики, возвращаются к старым клише вековой, а кое-где и более древних версий, вместо грамотного обоснования наводя тень на плетень и прибегая к давно разоблаченным манипуляциям. Эти клише, возможно, и звучат красиво в ушах пропагандиста, но толку от них в современных условиях мало. Прямо сейчас я постараюсь классифицировать и последовательно растолочь в труху эти клише, дабы впоследствии наши пропагандисты наконец соизволили поднять свои сахарницы из насиженных, но неэффективных концепций, и таки занялись своим непосредственным делом и потрудились над разработкой концепций новых и таки эффективных. Потому что мне нужны не единичные показательные примеры лояльности цивилизации, а массовая эффективность, и люди должны понимать, зачем им выживание русской цивилизации безо всяких высокопарных слов. Итак, поехали.

Потому что мы верим в правильного бога/ов

Одна из древнейших концепций, применяемых как социальный мотиватор. Была неплоха в условиях, когда население в большинстве своем необразованно и живет в информационно скудном пространстве. Впрочем, в таких условиях этот концепт более-менее работоспособен и сейчас, радикальный ислам вполне пригодный тому пример. Но в условиях хоть немного образованного населения и обилия информационных источников эффективность религий как мотиватора и регулятора падает до уровня статистической погрешности. Даже формальное обязательное исполнение ритуалов в абсолютном большинстве не приводит к реальной корректировке поведения масс в сторону социального и патриотического. А если это выполняется силами структуры с такой замечательной и кристально чистой репутацией как РПЦ, нравственный облик, квалификация и даже иногда элементарная грамотность подавляющего большинства кадров которой оставляет желать лучшего, и это постоянно просачивается вовне, то эффективность такого мотиватора и вовсе минимальна. И не вопрос даже то, что религия не учит человечков хорошему – таки да, учит. Вопрос в эффективности оного, а также в отдаче этой эффективности исходя из затраченных ресурсов. А реальная эффективность для подавляющего большинства населения неказиста: сходить поставить свечку, чтобы получить одобрямс начальства – вот тот максимум, на который способен сей мотиватор в условиях современной русской цивилизации.

Потому что у нас правильный вождь (и)

Уже лучше. Более того, это довольно ощутимо для представителей русской цивилизации, потому что в силу особенностей ее представители заточены под централизованное управление. Но, опять же, это хорошо работает тогда, когда рядовое человечие мало образовано и не читает прессу/интернет, отчего пребывает в счастливом неведении о своих вождях. Но если подробности о житии замечательных людей начинают просачиваться наружу, и подробности эти так обильны и вкусны, что хватит кормиться целому батальону навальных, то вера в вождей и их правильность не особо-то способна мотивировать человечие на патриотизм. Нет, я не собираюсь ругать режим, потому что он при любых раскладах состоит из человеков. Ну а 95% всплываемого вверх естественным путем человечия – это прекрасно ведомо что, независимо от режимов, форм правления и конституций. Не раз и не два, а систематически и в силу объективных причин социал-дарвинизма наверх всплывает оно. Независимо от того, хороший царь или плохой, но система управления состоит не из одного Путина, даже будь он идеален, без недостатков с одними достоинствами. Даже если он умеет летать и стрелять лазерами из глаз, Путин – это один человек, а система управления состоит из десятков тысяч людей, более 95% из которых – оно самое ввиду естественного формирования системы управления. И большинство человечия в своей жизни контактирует именно с ними, и впадает от того в верноподданнический экстаз от осознания их компетентности, трудолюбия и порядочности. И выходок, которые то и дело просачиваются в прессу и интернет, тоже хоть пруд пруди. Учитывая то, что на раскачивание ситуации дополнительно работает масса специалистов, для которых такое положение вещей исключительно упрощает работу, эффективность этого мотиватора также очень невелика. Но может быть хорошей, если привести систему управления в более-менее адекватный вид, однако это отдельная тема для разговоров, до тех же пор на этом поле все не очень.

Потому что у нас правильная идея

Совсем замечательно. Действительно, это очень правильный, современный и действенный мотиватор. Он прекрасно помогает человечию ассоциировать себя с макросистемой и понимать ее важность для себя. И прекрасно мотивирует как на то, чтобы отказаться от части своих интересов в пользу макросистемы и принять на себя часть системных рисков, так и испытывать теплые социальные чувства по отношению к иным человекам, что снижает его асоциальную мотивацию. И все в этом методе вроде как хорошо и распрекрасно окромя одного: а нет у нас ее, идеи-то. Идея у нас сейчас ровно та же, что и у наших западных партнеров – потреблятство. Все идеи строятся на понимании того «куда идем мы с Пятачком» и каков при этом будет социальный статус человечия в стае высших прямоходящих гоминидов, часть из которых вполне справедливо было бы называть разумными. И по этим двум показателям мы следуем четко в русле идей и смыслов наших конкурентов – идем мы ко всеобщему комфорту и благосостоянию, а статус определяется количеством денег, связей, потребленных благ и половых контактов. Именно поэтому взывать и мотивировать «за идею» могут именно что они, наши конкуренты, и делают это постоянно если чо. Мы не можем взывать к такой идее, ибо не мы ее правообладатели. А своей у нас идеи нет. У нациков с майдана она есть, хоть и идиотская, а у нас нет вообще никакой.

Потому что заветы предков/традиции

Может быть, может быть. Только вот ведь незадача: мы переживали очень много периодов, на протяжении которых традиции и устои весьма и весьма разнились. И во все времена у нас были, если чо, предки, и у каждых, если чо, были заветы. А потому под эту гребенку очень просто ложатся и заветы Ильича, и заветы Перуна, и новаторская философия Сергия Радонежского и его группы разработчиков. И всякие предки у нас были, и бессмертные герои Осовца и Брестской крепости, и великие ученые, запускавшие человека в космос, и строители индустриальных чудес, и просиратели индустриальных чудес, и спившиеся и вымершие регионы, и бандитские поколения. Всяко у нас было, и всякие были традиции, и хорошие, и не очень, но беда призыва к традициям в том, что они не монолитны и часто антагонистичны. Ведь Солнцевские точно такие же наши предки, как и полки Суворова. Может и не такие приглядные, но неотъемлемые и сущие, и никуда мы от них не денемся. И блатницко-лагерные понятия точно так же являются нашими традициями, как и церковные праздники, как и продвинутые технологические регламенты космических кораблей. И потому взывать к традициям и устоям так малоэффективно, что устоев этих у нас каких только хочешь. Даже человеческие жертвоприношения позднего язычества в арсенале имеются. А если выделить какую-то часть нашей истории и культуры в качестве канонічной©, то это тут же расколет общество на антагонистические участки, которые не примирятся еще очень и очень долго, а до того момента социальный мотиватор традиций/предков будет предельно слабым. А в современных условиях при таких раскладах до этого примирения и вовсе вполне реально не дожить. Да и потом, после очень длительного примирения раз за разом все опять будет скатываться в нетортизм и постоянный холивар канонов. Но даже и это не самый главный минус этого мотиватора. Главный минус его в том, что он в прошлом. Он судит современные условия мерками прошлых веков, а ведь с тех пор появилось так много новых явлений, связей и факторов. Мотиваторы, работавшие еще сто-двести лет назад, сейчас у обывателя вызывают в лучшем случае снисходительную улыбку. Нам нужны мотиваторы, ориентированные на будущее, или хотя бы на современность.

Потому что за семью, друзей, родных

Внешне приглядный, но на поверку слабый мотиватор с точки зрения макросистемы, ибо делает упор на интересах микросистем и их однообразности, что приводит к перекосам в распределении системных рисков и кристаллизации социальной структуры. Наглядный пример: с точки зрения интересов семьи гораздо лучше отмазаться, откосить от армии, нежели пойти служить. А тем более если идет война и могут убить, то семья может потерять кормильца. С точки зрения цивилизации (макросистемы) откосить от армии это губительно, с точки зрения семьи (микросистемы) это оптимально. Поэтому концентрация и упор на интересах микросистем, как метко выразился М. Делягин, загоняет индивидуальные риски на системный уровень, что приводит к хрупкости макросистемы. Также концентрация на стабильности на микроуровне ведет к стандартизации микросистем, что сильно снижает пластичность макросистемы. Эта же закономерность касается и механических качеств твердых тел, например, металлов. Макросистеме в постоянно изменяющихся условиях гораздо полезнее быть гибкой и пластичной, нежели твердой и упругой.

Потому что родная земля

Так себе, если честно. С одной стороны очень неплохо играть на чувстве собственности, ибо мотиватор хороший, но, с другой стороны, он хорошо работает только если приложен к чему-то конкретному. Если же «родная земля» никак напрямую не связана с конкретной собственностью в сознании массового человечия, то и мотивировать его на социальное и патриотичное поведение оно будет никак. Если в сознании массового человечия речка, озеро, поля, предприятия, инфраструктура вяжется с понятием «мое» или «наше», то мотиватор «родная земля» будет работать хорошо. Если же нет… Если в сознании массового человечия речка, озеро, поля, предприятия, инфраструктура не его, а барина или олигарха, и даже огорожены заборчиком для наглядности, то мотивации защищать оное у человечия не наблюдается.

Потому что ты тут родился

Самый глупый и бесперспективный мотиватор в современных условиях. Мало ли где я родился, но с точки зрения потреблятства в деревне «Три с половиной дома» все гораздо печальнее, чем в Провансе или Лос-Анжелесе. И даже в хорошо отстроенном городе Сочи все печальнее, чем в Провансе и Лос-Анжелесе. Отчего же мне не плюнуть на интересы макросистемы «Русская цивилизация», предпочтя ей другой цивилизационный проект, где вкуснее, жирнее и теплее? А вот нет никаких причин, чтобы не плюнуть. Как ни верти, как не изворачивайся, но в условиях идеи потреблятства с точки зрения формальной логики все абсолютно верно, целиком и полностью. Именно поэтому сей мотиватор в современных условиях никудышен. Он может иметь значение только в условиях иной идеи, и никак иначе. Сейчас же взывать к нему бесполезно.

Из всех перечисленных мотиваторов более-менее конструктивными для нашей макросистемы находим только два – правильные вожди и правильная идея. Опять же хорошо работают они только при условии более-менее приемлемого состояния системы управления или хотя бы уверенности в этом человечия и наличии хорошей идеи. Это из методов обоснования.

А теперь же подбираемся к самой сути. Почему, собственно, русская цивилизация, и почему она для нас важна, почему не западная или вообще не марсианская? Может, это правильно, когда другие хотят вырезать русских как свиней? Или нет? Начнем с самого начала.

Зачем все это вертится, зачем планеты и звезды вершат свой вечный хоровод, зачем рождается и гибнет куча всякой живности, зачем она стремится сохранить себя и улучшить? Затем еще какое-то человечие появилось, что-то там копошится и с упоением делит жалкие куски, с какого-то перепугу считая их своими? Я не стану ударяться в мистику и религиоту, ибо чайник Рассела без труда отвязывает их от формальной логики, а для принятия наиболее правильного решения нужно следовать именно что логике. А для этого нужно оперировать фактами.

Первое: что живая, что неживая природа стремятся к упорядочиванию, усложнению, оптимизации и гармонизации. Причем живая природа имеет гораздо больше инструментов и возможностей для этого.

Второе: живая природа в процессе эволюции стремится не только улучшать биологическую базу, но и наращивать и увеличивать сначала вычислительные, а потом и познающие свои возможности. Каждый виток эволюции сопровождается увеличением способности живых к познанию и пониманию объективной реальности.

Это все позволяет сделать довольно прозрачный вывод: целью жизни является как усложнение и оптимизация ее самой, так и увеличение возможностей для познания, анализа и понимания реальности.

Как же происходит это усложнение? Эволюция живых систем обеспечена через два главных механизма – изменчивость и конкуренцию. Насчет изменчивости сейчас мы заморачиваться особо не будем, а вот конкуренция для нас очень интересна. Причем бывает она межвидовой и внутривидовой. И внутривидовая конкуренция не так проста, как кажется на первый взгляд.

Обычный обыватель склонен понимать внутривидовую конкуренцию прежде всего как конкурентную борьбу отдельных особей, и в большинстве наблюдаемых им ситуаций в повседневной жизни все так и происходит. Но единичная борьба на глобальном уровне была актуальна лишь на первых этапах развития человечия, еще когда люди жили племенами и небольшими общинами. Но с усложнением социума внутривидовая конкуренция перешла на уровень структур, причем с каждым шагом глобализации эти структуры укрупнялись и усложнялись. Сначала этими структурами были роды, потом они укрупнились до племен и союзов, далее из них сформировались нации и народы, но и на этом глобализация не остановилась, и некоторые народы сумели вывести на сцену внутривидовой конкуренции более серьезные структуры – цивилизации.

Цивилизация – исторически сложившийся социальный проект, как правило, на базе культуры и языка какого-то этноса или группы родственных этносов, устойчиво поддерживающий идентичную или логически преемственную социальную логику, этическую систему, подходы к решению задач и принципы целеполагания во всех переживаемых им социально-экономических формациях, технологических и бытовых укладах. Строится по территориально-сетевому признаку, может включать в себя единиц любой исходной культурной среды, в т.ч. религиозной или этнической, т.к. идентификация происходит на основе не конкретной внешней культуры (быта, ритуалов, привычек), а на основе базовых установок – социальной логики, этической системы, целеполагания и т. д. Таким образом, цивилизация может включать в себя много народов, и народ может входить в разные цивилизации, т.е. глобальные социальные проекты.

Цивилизации в данный момент являются самыми крупными игроками в системе внутривидовой конкуренции и внутривидового отбора. Причем с каждым шагом глобализации эти структуры наращивали свою информационную составляющую, именуемую культурой, как это делала до них жизнь в процессе своей эволюции, и отодвигали на задний план биологическую, родственную составляющую. Например, если на уровне конкуренции семей убеждения мало значимы, а определяющую роль играет генетическое родство, то на уровне цивилизаций генетическое родство, происхождение участника роли почти не играет (участником проекта может быть даже не человек вовсе, а искусственный интеллект, например), а на первом плане стоит мировоззрение и общественное целеполагание. Поэтому каждая цивилизация обладает своим уникальным культурным багажом, уникальными подходами к решению проблем, уникальными способами познания и обработки информации, уникальной социальной логикой и всеми остальными примочками, что и составляют культурный код цивилизации. Надеюсь, к этому моменту читатель уже догадался поставить знак равенства между внутривидовой конкуренцией и геополитикой. Причем не только на биологическом уровне, но и на культурном. Разъяснение человечию этого момента – очень важная веха современной грамотной русской пропаганды, потому что человечие до сих пор считает, что народ является чем-то важным и самобытным в современном мире в то время как эта структура уже отжила свое, и действительно важной и работоспособной структурой является цивилизация, а все более мелкое суть не субъект, а объект внутривидовой конкуренции.

Русская цивилизация является одним из субъектов этого внутривидового отбора. Одна из нескольких, которые претендуют на победу в конкурентной борьбе, прежде всего в борьбе культур, цивилизационных кодов. Русская цивилизация не абсолютна, она не добро и не зло, не свет и не тьма, она – один из инструментов эволюции, и может быть объективно оценена только в качестве такого инструмента. Русская цивилизация была не всегда и не всегда она будет, и когда-нибудь она исчерпает себя и исчезнет, оставив вместо себя нечто новое, более совершенное, а может и не оставит, исчезнув бесславно и не выполнив своего предназначения. Как и человечие когда-то исчерпает себя и даст дорогу чему-то более совершенному. А может и не даст и просто вымрет, история жизни на Земле изобилует тупиковыми и вымершими видами. Но это не страшно для реальности и не имеет для нее принципиального значения, ведь жизнь и эволюция продолжат кружить в своем нескончаемом танце до конца времен, и если человечие не взлетит, то со временем сможет взлететь что-то другое, и даже если не на этой планете, то на другой. Это все не принципиально в рамках главной задачи жизни – эволюции, усложнения, оптимизации, гармонизации, увеличения познающего и сознающего потенциала. Именно через достижение этих задач и нужно рассматривать ценность или никчемность цивилизации, как и ее приоритетность. Все остальное суть вторично и необъективно, манипулятивно и пригодно разве что в качестве морковки перед носом обывателя дабы он и дальше тащил нужную тележку. Проблема этой морковки в том, что кто-то может показать обывателю морковку повкуснее, и даже кусочек торта, а после бросить его в пропасть. И обыватель вместе с вашей тележкой упадет туда, похоронив весь перспективный проект. И так вам и надо, потому что обывателю нужно не морковку вешать, а доходчиво объяснить цель.

Вот главный критерий для выбора оптимальной цивилизации – это ее потенциал и способность к эволюции. Чем больше цивилизация способствует эволюции себя как системы и своих подсистем вплоть до человеков и чем меньше способствует дегенерации, тем более она приоритетна в структуре конкуренции. Вот на этом обосновании и нужно строить всю мотивационную схему для выбора своей стороны в этом бесконечном конфликте: чем больше цивилизация и ее социальный проект способствует эволюции и чем меньше она способствует деградации, тем она лучше. Это и есть логическое обоснование патриотизма, по сути – обоснование приоритетности своей цивилизации над иными, из чего вытекает что победа нашей цивилизации суть наибольшее благо для человечества и Вселенной в целом в данный исторический период.

Русская цивилизация имеет свои особенности, как положительные, так и отрицательные, и сейчас я постараюсь выделить самые яркие из них, а также сравнить их с главными на сегодняшний момент конкурирующими цивилизациями – западной, китайской и арабской. Такой показатель как экспансионизм я вообще не вижу смысла рассматривать, потому что любая конкурирующая структура обязана стремиться к расширению и победе над иными, причем цивилизация осуществляет свою экспансию прежде всего в культурном плане. А если она к экспансии не стремится, то она не субъект внутривидового отбора, а объект, а значит о ней нет смысла говорить в данном обсуждении, ибо она никчемна как инструмент эволюции и ее существование допустимо, но в ней нет никакой необходимости. Ценность представляет лишь структура, способная жить, бороться, эволюционировать и побеждать, остальное необходимо лишь постольку поскольку способствует основной задаче с точки зрения эволюции и предназначения жизни. Субъективное добро для победителя суть зло для проигравшего, а объективным добром есть гармония – наилучшее для эволюции состояние. А потому забудьте о слезинке ребенка и добро пожаловать в реальный мир. Поражению нет никаких оправданий, а победа в них не нуждается.

Спонтанная технократия

Уже с самых древних времен русская цивилизация делала ставку прежде всего на технологичность, причем инициатива новшеств почти всегда шла снизу. С древних пор и до сегодня наша популяция изобилует всяческими кулибиными, способными собрать гравицаппу из самовара, причем зачастую с целью просто посмотреть чего получится. Эта особенность нашей цивилизации заметна еще с археологических времен, например, найденный древний город Аркаим являлся, прежде всего, индустриальным центром черной металлургии, выполненным по плану, с канализацией и водопроводом, с вентиляцией помещений, с применением попередельной схемы производства, да еще и постройки его ориентированы на определенные астрономические события. Могла ли все это выполнить цивилизация «варваров в шкурах медведей» не обладая письменностью и математическими познаниями, не обладая высокими навыками организации и кооперации – это, конечно, вопрос интересный. Более того, структура города Аркаим, обнаруженного аж под Уралом, практически идентична городам Трипольской культуры, что позволяет сделать вывод о серьезном ареале обитания нашей цивилизации еще в древние времена. В Киевской Руси одну из главных экспортных статей наряду с зерном и медом занимала высокотехнологичная продукция того времени – оружие, прежде всего мечи, щиты, броня и луки. Среди множества античных авторов не раз можно встретить свидетельства того, что продукция русских умельцев еще задолго до Крещения весьма ценилась даже ромеями, и они то и дело вынуждены были ставить антидемпинговые барьеры, и потом снимать их после того как очередной русский князь прибивал щит на врата Царьграда. А ведь Ромейская империя считается самым культурно развитым государством того времени. Почему варвары, люди второго сорта и почти звери так легко обходили их в технологиях, что приходилось защищать свои рынки сбыта – загадка.

В то же время спонтанные технократы очень редко самостоятельно приспосабливают свои технологии для практических нужд, больше любя сам процесс творчества, чем возможную прибыль от него. Это негативная особенность русской цивилизации, ибо из большинства наших технических открытий пользу зачастую извлекают прежде всего иные цивилизации. Поэтому сей недостаток должен быть нивелирован грамотным управлением, и требует от системы управления постоянных и серьезных усилий для того, чтобы этих кулибиных с их гравицаппами отыскивать и приспосабливать для пользы дела, ведь сами кулибины этого делать не станут, у них другая мотивация, как и полагается спонтанным технократам. В те периоды истории, когда система управления этим таки занималась, подъем нашей цивилизации становился очевидным.

Еще одной особенностью спонтанных технократов является их пренебрежение к устоявшимся техническим регламентам, и даже стандартную технологическую операцию они будут стараться выполнить по-своему и с выдумкой. Поэтому трудовая дисциплина, построенная на жесткой стандартизации будет неэффективна для них. Зато очень эффективной будет вариативная стандартизация, но она требует куда большего умения и затрат труда от управленцев чем жесткая стандартизация. Верность подобных подходов также проверена историей: применение вариативной стандартизации и системы надбавок и премий за рацпредложения в 40-50-е года ХХ века дали поразительное повышение продуктивности труда, и способности кулибиных были пущены на пользу дела.

Эта особенность нашей цивилизации с одной стороны обеспечивает прекрасную приспосабливаемость, а с другой требует от системы управления очень хорошей квалификации и понимания как работать с творческими людьми. Но как только система управления перестает плотно заниматься организацией технологий, производительность цивилизации тут же снижается, потому что спонтанные технократы неспособны реализовать свой потенциал без централизованного управления.

Для западной цивилизации характерны прежде всего коммерческие технократы. Они очень хорошо умеют приспосабливать технологии для получения практических результатов, и им для этого даже не нужно центральное управление. Получение прибыли является вполне пригодным мотиватором для реализации накопленных технологий и самоорганизации. Но в то же время коммерческие технократы склонны к монополизации технологий, что со временем приводит к их герметизации, а после и блокированию дальнейшего развития, что выражается как подавление конкурентов. Также коммерческие технократы склонны развивать только те технологии, которые приносят непосредственную прибыль, в то время как огромное количество полезнейших технологий просто проходят мимо. Коммерческие технократы очень просто могут реализовать трудовую дисциплину, построенную на жесткой стандартизации, она гораздо более простая, чем вариативная, и оттого не требует от системы управления серьезных усилий. Но и устойчивый технический прогресс из-за неизбежной герметизации и монополизации технологий становится со временем очень проблематичным, отчего коммерческие технократы будут зависимы от технологических наработок иных цивилизаций. Тем не менее, если технологии и их разработчиков коммерческим технократам удается вовремя и в достаточных количествах заимствовать, прогресс продолжается. В этом главный недостаток коммерческих технократов: они не самобытны и не самодостаточны, и без подпитки технологиями извне рискуют со временем попадать в технологический тупик. Поэтому победа западной цивилизации, несмотря на первоначальный бурный рост благодаря отнятым технологиям и кадрам, через небольшой промежуток времени приведет к застою и остановке прогресса, и даже к деградации, но уже в масштабах всего человечества.

Китайская цивилизация в своем техническом прогрессе склонна больше копировать, чем разрабатывать новые технологии. Думаю, ее руководители хорошо понимают эту особенность своей цивилизации, и потому не заинтересованы в культурной победе китайской цивилизации ради ее же блага. Скопировать можно только тогда, когда есть что копировать. Тем не менее, китайская цивилизация очень усердна и трепетно относится к технологическим регламентам, что позволяет хорошо сохранять и использовать уже известные технологии.

Арабские технологии… пока не очень заметны, и я не думаю, что в ближайшем будущем можно будет рассчитывать на серьезный разговор об этом.

Централизованное управление

Эта особенность вытекает из предыдущей. Спонтанные технократы просто непременно нуждаются в централизованном управлении, чтобы реализовать свой потенциал, потому что главная мотивация спонтанных технократов – это процесс творческого поиска, и для придания их усилиям единого вектора нужно внешнее усилие. Для этих целей у них занижена способность к самоорганизации, а также повышены показатели лояльности к власти (любой). Поэтому русские легко прощают начальникам то, что никогда не простили бы друзьям и близким, поэтому системе управления, чтобы заслужить народную нелюбовь и довести ситуацию до бунта нужно очень и очень постараться. С одной стороны это хорошо, потому что позволяет макросистеме переживать тяжелые периоды без серьезного нарушения социальной стабильности, а с другой это сильно снижает конкурентную и контрольную нагрузку на представителей власти. Это приводит к тому, что система управления без внешнего контроля периодически загнивает, и потому ей периодически, а лучше постоянно нужен сверхуполномоченный по отношению к ней внешний контрольный фактор, способный вовремя производить плановые и внеплановые чистки рядов. Также эта особенность крайне негативно сказывается на цивилизации, если централизованное управление оказывается парализованным, потому что способность к самоорганизации в русской цивилизации занижена. Однако в кризисных ситуациях русская цивилизация способна переходить в режим подвига, когда единицы без всякой команды самостоятельно берут на себя значительную часть системных рисков и жертвуют значительной частью своих интересов в пользу макросистемы, что сильно и резко увеличивает ее устойчивость, позволяя сохраниться. А в случае работоспособного центрального управления кризисные ситуации русская цивилизация способна переживать с минимальным уроном благодаря технологической гибкости и такой полезной особенности перераспределения системных рисков.

Западная цивилизация хоть и может в нормальных условиях использовать все преимущества централизованного управления, но в такой гнетущей зависимости как русская от него не находится. Она удовлетворительно дееспособна даже при отсутствии такового управления, и способна на самоорганизацию и частную инициативу в русле единой стратегии. Это преимущество вытекает из того, что индивидуальные цели единиц – прибыль и влияние, – часто совпадают в отличии от единиц русской цивилизации, чьи векторы разнонаправлены в творческом поиске. Это преимущество позволяет также в автоматическом режиме держать в тонусе систему управления, во всяком случае, в нижних ее уровнях, благодаря конкурентному давлению снизу и критичной реакции на ошибки управленцев, в том числе и благодаря самоорганизации. Уязвимостью западной цивилизации является то, что централизованное управление из-за той же самоорганизации и критичной реакции на ошибки власти, что держала управление в тонусе в нормальных условиях, в кризисных условиях за очень короткое время теряет контроль над ситуацией и система впадает в нестабильность, теряет управляемость и эффективность. Та же ситуация наблюдается когда появляется некий привлекательный для многих объект собственности или влияния, новый технологический уклад или группа влияния, и ранее монолитная система вновь и вновь катается клубком в драке как свора собак за брошенную кость, и западная цивилизация оттого может очень быстро переходить от внешней стабильности к разброду и внутренней вражде.

Китайская цивилизация в своей зависимости от централизованного управления очень похожа на западную цивилизацию с той лишь разницей, что гораздо менее способна представлять конкуренцию снизу своей системе управления при этом сохраняя способность к самоорганизации благодаря схожим индивидуальным целям. В целом она так же уязвима для загнивания системы управления как и русская цивилизация, но хоть это и снижает общую эффективность, но редко приводит к серьезным кризисным ситуациям, а как бы загоняет цивилизацию в «спячку» – пассивный ресурсосберегающий режим до того времени как центральное управление будет восстановлено.

Арабская цивилизация пока не показывает особой тяги к централизованному управлению, и оттого эффективность ее в глобальном плане невелика. Во всяком случае, пока. Тем не менее, с повышением уровня образования она вполне может перенять цивилизационную модель более культурно развитых цивилизаций, и нам стоит успеть развиться к тому времени, чтобы наш проект был более привлекательным нежели другие.

Проектный мобилизационный потенциал

Наша цивилизация способна на чудеса мобилизации. Но только при условии того, что она увлечена конкретным проектом, который имеет хорошее обоснование с позиции формальной логики. Без такого проекта мобилизационный потенциал нашей цивилизации резко падает, и тогда практически невозможно выполнять серьезные дела даже при работоспособной системе управления. А вот если проект есть, то он вполне прилично способен аккумулировать усилия цивилизации даже при посредственно работающей системе управления. Это с одной стороны большое преимущество, с другой – недостаток, ибо в каждый момент времени мобилизационный потенциал цивилизации целиком и полностью зависит от наличия или отсутствия цивилизационного проекта. Поэтому он нам так важен, и без него мы загниваем. Исключения составляют периоды чрезвычайного кризиса и режима подвига вследствие оного, но планировать жизнь цивилизации в перманентном кризисе – это изуверство.

Западная цивилизация характеризуется стяжательным мобилизационным потенциалом, т.е. мобилизационные рывки обеспечиваются мотивацией заполучить в собственность что-то ценное, причем, как правило, чужое. Крестовые походы, дранг нах Остен, поиски Эльдорадо – все эти рывки предопределялись, прежде всего, массовым желанием наживы. Такой характер мобилизационного потенциала, будучи приемлемым при низких стадиях НТП, с развитием инструментальных возможностей человечества становится предельно опасным: постоянные попытки отнять чужое будут гарантированно провоцировать острые противоречия, которые при наличии у противоборствующих сторон оружия массового поражения то и дело будут ставить человечество на грань уничтожения. Иногда такие противоречия удастся разрулить, но ведь однажды что-то может пойти не так, и кнопка будет нажата. Кроме того, стяжательный характер мотивации будет приводить к быстрому исчерпанию планетарных ресурсов даже без конфликтов.

Арабской цивилизации присущ мистический мобилизационный потенциал, т.е. они способны аккумулировать и мобилизовать ресурсы для выполнения задач мистической мотивации. Например, войны за Мекку, джихад, построение халифата правоверных и прочие мобилизационные порывы вызваны, прежде всего, мистическими соображениями, что не очень надежно в современных условиях.

Китайская цивилизация, несмотря на зачастую серьезную ресурсную базу и хорошую самоорганизацию небольших своих сообществ, редко способна на широкомасштабную мобилизацию и концентрацию своих ресурсов, и это ее основная слабость. Даже очень сильная система управления при попытках более-менее вменяемой концентрации усилий не справлялась, и собранные ресурсы быстро истощались без достижения адекватных результатов. Наращивать ресурсы китайская цивилизация способна хорошо, но вот собрать их в кулак – не очень.

Гуманизм

Как ни странно, но русская цивилизация, будучи самой боеспособной в большей части исторического периода своего существования, при этом оказалась самой гуманной среди остальных, уступая разве что реликтовым пацифистским племенам по этому показателю. Не нужно воспринимать это качество как абсолютное, русские вполне способны и на жестокость, но когда в ней необходимости нет, обычно стараются обойтись более мягкими методами, более того, учесть при этом интересы контрагента. Может быть русские и вели множество войн, но отношение даже к врагам, особенно поверженным, разительно отличается от такового отношения по сравнению с поведением основных конкурирующих цивилизаций – западной, китайской и арабской, для которых геноцид, рабская эксплуатация и апартеид были и зачастую остаются самой распространенной практикой при любом удобном случае.

Тем не менее, уровень гуманизма русской цивилизации по отношению к своим же представителям зачастую гораздо менее низок, нежели к представителям чужих, и это печально. А вот другие цивилизации, наоборот, к представителям своих цивилизаций относятся более гуманно, и это правильно с точки зрения оптимальности системы.

И еще важный момент относительно гуманизма: он не является добром сам по себе с объективной точки зрения, а только тогда, когда он полезен для эволюции и оптимальности структуры. Ибо частенько в истории случалось, что проявленный гуманизм был скорее во вред нашей цивилизации, нежели на пользу.

Дружба это чудо

Вытекающая из предыдущей особенность русской цивилизации, которая является одной из главных ее конкурентных преимуществ. И это тот редкий случай, когда добро с точки зрения человечия является одновременно добром с точки зрения объективной реальности, ибо повышает эффективность, приспосабливаемость, оптимальность и гармоничность системы. Русская цивилизация склонна не уничтожать или порабощать сопредельные чужеродные системы, а интегрировать их в себя, по прошествии нескольких поколений включать в свою цивилизационную орбиту и в дальнейшем так же хорошо использовать ресурсы включенных частей как и свои собственные, причем ко всеобщей выгоде. В случае опасности и в кризисной ситуации интегрированные системы будут защищать цивилизацию наравне с остальной ее частью. Могут при этом быть проблемы от еще не интегрированных или дезинтегрированных от цивилизации систем.

Остальные цивилизации так делать при всем их желании пока не научились, а до сих пор предпочитают практику уничтожения или в лучшем случае грабительской эксплуатации инородных систем. Это, конечно, позволяет какое-то время использовать ресурсы подчиненных систем, но они при этом не могут быть использованы в цивилизационных проектах, а только проедены, не могут быть привлечены к мобилизации, а в случае опасности цивилизации будут являть собой скорее враждебные, нежели вспомогательные факторы. Учитывая то, что кризисы в любых системах, в том числе и цивилизациях неизбежны, так же неизбежна вероятность удара в спину при первой слабине от тех, кто еще недавно был верным вассалом. Это сильно увеличивает уязвимость системы и значительно суживает пространство для маневра и выживаемости, так как любой кризис подобной цивилизации может иметь очень тяжелые последствия.

И вот теперь-то, зная все эти особенности русской цивилизации, и понимая цель жизни, и человечия в частности, мы можем обосновывать приоритетность русской цивилизации над остальными с точки зрения формальной логики и объективно. Насколько русская цивилизация оптимальна?

Русская цивилизация способна на спонтанную и самостоятельную генерацию знаний и в отличии от остальных цивилизаций самодостаточна в этом, хоть не герметична и охотно заимствует технологии. Также благодаря своим особенностям позволяет проявлять технологическую гибкость как на макро- так и на микроуровне. Это значительно повышает ее приспосабливаемость в нестандартных и быстро меняющихся условиях, что резко повышает ее живучесть в сравнении с остальными цивилизациями. Также эти особенности позволяют реализовать долгосрочную доктрину устойчивого развития, в то время как западная и китайская цивилизации обречены на цикличные кризисы.

Русская цивилизация очень чувствительна к качеству системы управления, особенно центрального, и проигрывает в этом западной и китайской цивилизации, которые более способны к самоорганизации и потому менее зависимы от этого фактора. Но если вовремя решать структурные проблемы управления, то русская цивилизация способна выжать гораздо больше пользы из централизованного управления, нежели ее конкуренты.

Русская цивилизация обладает очень хорошим мобилизационным потенциалом, но его использование возможно только в рамках логически обоснованного цивилизационного проекта.

Русская цивилизация имеет очень полезный механизм автоматического перераспределения индивидуальных и системных рисков в критических ситуациях, который резко увеличивает живучесть системы за счет массового добровольного и полусознательного героизма единиц. В то время как другие цивилизации теряют мобилизационный потенциал и лояльность единиц по мере приближения к поражению, русская цивилизация за счет этого механизма наоборот увеличивает его, что делает макросистему необычайно живучей и стойкой в кризисных ситуациях.

Русская цивилизация способна на практике реализовывать принципы гуманизма, потому что как общая ее социальная логика культуры, так и сознание отдельных единиц считают это важной и неотъемлемой частью своей личности, и это правило систематически подтверждается практикой. Гуманизм полезен не тем, что человечие считает его правильным и укладывающимся в какие-то свои понятия о добре, а тем, что позволяет реализовать гораздо более совершенную, оптимальную и гармоничную структуру социальных взаимосвязей, что дает серьезные конкурентные преимущества макросистеме.

Русская цивилизация благодаря своему гуманизму способна к глобальной взаимовыгодной интеграции и к оптимальному использованию ресурсов интегрированных систем, при этом мало чувствительна к внешним кризисам, но очень чувствительна к внутренним.

Итогом всего обоснования является то, что в данный исторический период русская цивилизация показывает наилучшие результаты с точки зрения оптимальности, приспосабливаемости, живучести и гармоничности. То есть с точки зрения целей жизни и объективной реальности. Это и есть обоснование патриотизма по сути. Это и есть объективный взгляд на вещи, это и есть возможность обосновывать проекты цивилизации с позиции формальной логики.

Вот почему нам так важна русская цивилизация. Потому что она – лучший инструмент эволюции в данный исторический период. Она имеет наибольшие шансы на победу, и ее победа – это, прежде всего, победа всего человечества. Это и есть самое передовое и эффективное направление работы современной русской пропаганды. А о том как реализовывать сие на практике, я еще напишу. Но окончательным показателем все-таки являются не шансы, не предпосылки, не преимущества, а их реализация. И потому, дорогая принцесса, по завершении к этому письму я приложу другое, которое следовало бы вручать с распиской о вручении каждому живому.

«Приветик. Хаюшки-хаюшки. Я – вселенная. Или природа. Или жизнь, или смерть, или бог, или создатель, или творец, или истина, объективная реальность, и еще стопиццот определений. Короче, я – это все, я – это ничего, и я – это один. Называй меня как тебе нравится, или вообще не называй, пиши мои названия с большой буквы, а можешь и с маленькой, почитай меня или презирай, служи мне или противодействуй, мне все это в конечном итоге безразлично. Меня интересует эволюция, оптимальность, приспосабливаемость, усложнение, улучшение, гармонизация, увеличение познающего и сознающего потенциала, все остальные цели вторичны.

У тебя есть преимущества, и у тебя есть недостатки, и ты здесь чтобы сражаться. Если ты не хочешь – уходи, твое место займут другие. Меня не интересует, что ты думаешь по этому поводу, меня интересует лишь конечный результат, и мне не важно, сколько таких как ты, а может и других, сгинет на пути к результату, меня интересуют лишь те, кто способствует этому результату. Если ты хочешь заинтересовать меня, то увеличивай свои преимущества или уменьшай преимущества конкурентов, нивелируй свои недостатки или раздувай недостатки конкурентов, будь больше или меньше, будь сильнее или изворотливее, будь твердым или рыхлым, будь умнее или прикинься дураком, доминируй или поддайся, будь оптимальнее и побеждай. Это единственный и наилучший путь достижения моих целей, и они будут достигнуты. Посредством тебя или посредством кого-либо еще, сейчас или позже, мне это в конечном итоге безразлично.

Ты можешь обижаться на меня, а можешь прославлять. Ты можешь просить меня, а можешь надеяться только на себя. Ты можешь что-то у меня требовать, а можешь взять сам. В конечном итоге мне безразлично, ибо в этой реальности я не субъект и неспособен на субъективные суждения. Я и есть объективная реальность. Меня интересует эволюция, оптимальность, приспосабливаемость, усложнение, улучшение, гармонизация, увеличение познающего и сознающего потенциала, все остальные цели вторичны.

Мне безразличны любые страдания таких как ты, ибо если ты страдаешь, значит ты и твои действия не оптимальны. Мне безразличны разорванные снарядами жители Луганска, мне безразличны распятые в Славянске дети и растасканные по площади их матери. Мне глубоко безразличны погибшие и зверски замученные в концлагерях, мне безразличны сгоревшие села и усеянные трупами невиновных города, и я никого не собираюсь за что-то наказывать. Сильные делают что хотят, а слабые страдают как им и полагается. Будь сильнее и защищай себя и безвинных, или сцепи зубы и терпи, но не рассчитывай на справедливость иную, нежели совершенную тобой. Мне неважно, какой путь ты выберешь, меня интересует только победа. Твоя, или чья-то еще. Все просто: победи или уходи. Будь жесток или будь милостив, дружи или враждуй, убивай или убеждай, покоряй или покоряйся, наступай или отступай, иди вправо или влево, делай что хочешь но конечным критерием всего является только победа.

Поражению нет никаких оправданий, а победа в них не нуждается.»

Здравствуйте, дорогая принцесса Луна. Государственная идеология – дело прекрасное, во многом помогающее, и хорошо когда мы все понимаем, куда ж идем мы с Пятачком. Но… толстить-то не надо.

Не надо толстить. Не нужно применять толстые методы в тонких материях. Не нужно приказным тоном обязывать любить дедушку Ленина/очередного_святейшего (тм) _владыку/Нургла или прочих интересных личностей. Тем более начинать что-то запрещать и с чем-то там бороться. И не потому что это не нужно, а потому что это не работает. Это толсто. А толстить не нужно, потому что через 5—10 лет такой «идеологической работы» от светлого лика вождя и его напутствий людей уже будет тошнить тугой струей в тазик. Потому что это будет неинтересно. А если людей кормить чем-то неинтересным, их от этого станет тошнить. И не важно, насколько оно будет правильным и полезным, от него обязательно будет тошнить.

Работа с мировоззрением – дело тонкое, и работа эта ведется, прежде всего, в пространстве идей. Идеей нельзя заставить или обязать, это невозможно. Даже если людей под угрозой санкций или как условие карьеры обязать чтить идеологию, абсолютное большинство будет просто мимикрировать чтобы избежать санкций или сделать карьеру. Они будут ходить с красными флагами, носить звездочки октябрят или кресты на пупе по три пуда, будут со смиренным видом каждое воскресенье ставить свечки в храмах чтобы начальство видело. Будут. Но это никак не будет им мешать воровать&убивать, приватизировать обанкроченные ими предприятия, хоть еще год назад более пламенного борца с частной собственностью трудно было сыскать во всем районе, и главною своею мечтою будут иметь «порше» или что там будет престижно в этом сезоне. Это никак не помешает мимикрирующим использовать служебное положение в своих целях и глубоко презирать интересы общества и саму идею, хоть на публику будут пламенно выполнять все ритуалы.

Не надо толстить. Идеей нельзя обязать, идеей можно только завлечь, зажечь. А этого можно достичь только тогда, когда идея интересна. Единственный способ идеи влиять на реальные, а не демонстративные и декларативные убеждения людей – это сделать идею интересной. Привлекательной. Только так она может стать важной для людей, руководством к их действию.

Почему эта идея должна быть одна? Почему эти идеи должны подаваться всегда однобоко и стандартизовано? Это неинтересно. Интересность – вот ключ к успеху идеи. А интересными идеи могут быть только тогда, когда они вплетены в интересные сказки. Когда этой идеей одержим крутой персонаж крутого фильма. Или мульта. Или книги. Когда эта идея красиво, но ненавязчиво отражена в развлечениях, необязательных мероприятиях, компьютерных играх.

Не нужно все сказки делать однобокими. Не нужно во всех сказках указывать на единственно верные учения очередного вождя (тм) или очередного божества (тм). И вообще их там лучше не упоминать. Пусть это будут средневековые рыцари, командоры межзвездных эскадронов, веселые разноцветные зверята и суровые безжалостные инквизиторы Империума человечества, но все они свое поведение, свои идеалы и свою нравственность черпают из единого ключа, в единых заветах. И не надо называть этот ключ! Не надо говорить что так говорил очередной вождь (тм) или очередное божество (тм), ибо это будет толсто! И людей от этого будет тошнить. В очень скором времени. Это не воспримется и не лечится.

Не надо толстить. Нужно сформировать единую государственную идеологию. Нужно. Написать четко и на бумажке что именно должны хотеть люди и как они должны это хотеть, что для них будет хорошо и что плохо, что важно, а что пустяк. Но не нужно это где-то в каких-то конституциях прописывать! Вообще эта бумажка должна быть ДСП, только соответствующие мировоззренческие специалисты с ней работают, народу же это видеть вообще не нужно. Народ будет видеть только результат воплощения этой программы, этих нравственных устоев в сказках – фильмах, книгах, играх, музыке. И перенимать эти идеи будет оттуда же, а не на скучных проповедях или партсобраниях, которые всех выбесят за минимальное время.

Заставить следовать идее нельзя. Только показать. Показать так, чтобы люди сами захотели следовать таким идеям. Зажечь.

Я вижу, какие идеи сейчас транслируются. Те, кто это делает, прекрасно понимают, что толстить не нужно. И у них получается. У них есть та самая бумажечка ДСП, хотя ее примерное содержание можно безо всякого труда понять просто посмотрев телевизор. И это не те идеи, которые нам нужны.

Мы тоже можем работать на уровне. Нам нужны соответствующие кадры, желательно новые и без родственничков в кабинетах, чтобы только способности, рвение и трудолюбие влияли на отбор. И тогда мы сможем даже лучше, сможем бить на этом поле и побеждать, потому что наши идеи намного органичнее и лучше воспринимаются. Только вот толстить не нужно. Всегда верный, чешу вас за ушком.

Сказки пятого поколения

Здравствуйте, дорогая принцесса Селестия. Самым первым и самым главным инструментом для формирования мировоззрения человека с детских лет и до старости являются, кто бы мог подумать, сказки. Да, образование, наука, реклама, пропаганда, идеология и все такое – дело важное, но самые глубинные и базовые, задающие тон всему остальному мышлению пласты личности формируют именно сказки. Они являются основными мировоззренческо-регуляторными инструментами (МРИ).

Частично сакральное восприятие реальности является органичным для человека, такова его психология. Самым главным для формирования системы ценностей и методологии мышления человека являются не слова, заветы и наставления, а ролевые модели, сфокусированные в персонажах мифов, легенд, историй которые на слуху. Позднее сказки, мифы и былины эволюционировали в религиозные системы, затем в книгопечатные издания, потом в классическую прозу и поэзию, а еще позже – в знакомую и обсуждаемую сейчас фильмографию, анимацию, музыку, изобразительное искусство. Обобщим эволюцию сказок как мировоззренческих инструментов и разделим их на поколения по состоянию на начало ХХ века:

– Первое поколение. Сказы, мифы, былины, песни.

– Второе поколение. Культы и религиозные системы, хоровая музыка.

– Третье поколение. Литература, живопись, драматургия, оркестровая музыка.

– Четвертое поколение. Фильмы, анимация, радио.

Каждое следующее поколение сказок на порядки превышает эффективность предыдущего, предназначено для более сложных и крупных социальных систем, и использует более прогрессивные и совершенные носители информации, требует более сложных организационных форм и квалификации специалистов для донесения и восприятия главного при формировании мировоззрения – социальной логики и ролевых моделей. Предопределена же эволюция сказок была прежде всего эволюцией информационных инструментов. Например, появление второго поколения сказок было обусловлено изобретением письменности, третьего – книгопечатанием, четвертого – кинематографом, звукозаписью, радио и телевидением. Ленин, как бы кто к нему не относился, но дураком его точно не назвать, отлично понимал первостепенность этих инструментов воспитания и формирования мировоззрения людей, и прямо называл кино важнейшим из искусств. Оно действительно было самой мощной и передовой формой сказок. На то время.

Сразу сделаю оговорку для людей, имеющих религиозные чувства, которых может задеть включение чего-то личного, сакрального и важного для них в разряд обыденного с точки зрения управления утилитарного инструмента. Да, я смотрю на любые религиозные системы и культы как на обычный инструмент для мировоззренческого специалиста, такой же как топор для лесоруба или клещи для слесаря, и ничем от них принципиально не отличающийся. Мне жаль, если это кого-то обижает, но вот так я смотрю на реальность и понимаю ее. Для меня любая религия – это обычная отвертка для сборки и отладки мировоззрения, к тому же еще и устаревшая на пару поколений в сравнении с более современным инструментарием, которая может быть полезной в определенной ситуации, а в другой ситуации и не очень полезной, и иметь второстепенную и третьестепенную важность. И вопрос ресурсного обеспечения того или иного инструмента следует решать сообразно его эффективности и полезности. В качестве сатисфакции могу отметить, что до недавнего по историческим меркам момента со своей задачей религиозные системы худо-бедно, а кое-где при нормальном руководстве еще и неплохо справлялись, оставили гигантский след в мировой культуре и являются неотделимой частью нашей истории, наших традиций и нашей цивилизации, как и все остальное, что сформировало и выковало нас. Но эти инструменты устарели уже около двух сотен лет назад, и на данном историческом этапе способны выполнять функции воспитания и социального регулятора чуть более чем никак. И не то чтобы совсем никак, но далеко не так как нужно. Просто значительно возросла скорость и мощность информационных потоков, а они разрабатывались в совсем других ситуациях, на такие условия религиозные системы просто не рассчитывались.

На данном этапе все еще очень важна роль мировоззренческих инструментов четвертого и в меньшей степени третьего поколений, об этом говорено-переговорено премного и без меня. Роль же сказок второго поколения на современном этапе мне кажется чрезмерно переоцененной, ставка государства на эти инструменты формирования мировоззрения – стратегическая ошибка из-за их неэффективности вследствие устаревания. Я же хотел обратить внимание на новое и чрезвычайно перспективное поколение мировоззренческих инструментов. Хоть оно и зародилось по сути полвека назад, но реальную и перспективную роль в наборе мировоззренческих инструментов стало играть лишь с появлением и распространением новых информационных инструментов – ЭВМ и интернета, – и очередным скачком мощности и скорости информационных потоков. Я сейчас хочу поговорить о сказках пятого поколения – об игровых вселенных и фандомах (фэндомах).

Фэндо́м, фандо́м, фендо́м (англ. fandom, букв. фанатство) – неформальное (как правило) субкультурное сообщество, участники которого объединены единым интересом, связанным с произведениями искусства – пристрастием к определённому фильму, книге, сериалу и т. д.

Реже этим же словом определяют всю совокупность фанатского вторичного творчества, относящегося к определённому произведению или описанному в одном или нескольких произведениях альтернативному миру. Самыми простыми примерами фандомов можно назвать наверняка известные старшему поколению клубы любителей фантастики.

Отличительной чертой сказок пятого поколения является их интерактивность, т.е. способность потребителя активно влиять на сказку и ее сюжет, создавать альтернативные ее версии, пересматривать и модифицировать персонажей и их ролевые модели. Если более ранние поколения сказок и их ролевых моделей разрабатывались небольшим количеством людей, то в рамках пятого поколения сказок эта монополия уже пошатнулась даже несмотря на все еще значительное влияния авторов на исходную версию.

Сказки пятого поколения имеют значительные преимущества:

– способны увлекать в творческий процесс огромные массы людей, а ведь творчество ради удовольствия – это самая ценная духовная деятельность. Причем человек занимается этим совершенно добровольно. Никакими мерами и никакой пропагандой ранее не удавалось добиться таких замечательных результатов. Учитывая просто необходимые в скором времени серьезные ограничения материального потребления и сокращение рабочего времени, это качество будет просто панацеей от социальных катаклизмов, и позволит переориентировать достаточное количество людей с материального на информационное производство и потребление.

– позволяют децентрализовано и практически бесплатно генерировать гигантское количество культурно значимых объектов – литературы, музыки, видео, изображений. Правило 951 при этом предсказуемо работоспособно. Тем не менее, стоит признать работоспособность сего правила и в отношении даже деятельности профессиональных современных авторов;

– позволяют создавать значительное количество горизонтальных связей и социальных скреп;

– дают возможность, благодаря включению в игру и концентрации большого количества разношерстного контента в одном русле, очень сильно влиять на мировоззрение даже уже сформировавшихся личностей;

– позволяют использовать не только собственные продукты, но и любые другие существующие, но в этом случае требуется очень высокая квалификация специалистов и понимание ими самых современных культурных наработок, отчего специалисты «старой школы» непригодны в принципе;

– в сравнении с предыдущими поколениями сказок при грамотном управлении позволяют очень тонко, незаметно и при очень малых ресурсных затратах проводить отладку и конфигурирование мировоззрения;

– очень важно то, что сказки пятого поколения позволяют отлаживать мировоззрение не только общества в целом, а модульно, выборочно для определенных блоков социума. Удобно просто невероятно как.

Недостатки при использовании в качестве мировоззренческого инструмента сказок пятого поколения можно назвать следующие:

– требует соответствующей квалификации от специалистов. Имя, влияние, связи в модных тусовках и знакомые в высоких кабинетах очень мало помогают в этом деле, ибо если не взлетает, то количество рекламы, эфирного времени и тиражей никак не исправят ситуацию. Если стоит выбор сделать посредственно или не делать вовсе, то лучше не делать. С сожалением следует признать практическое отсутствие у нас таких специалистов, и даже осознания проблемы в ближайшее время не предвидится. Современная российская элита даже близко не подошла к пониманию этого вопроса, предпочитая вместо серьезной работы и непосредственного выполнения своих обязанностей имитировать деятельность и винить в закономерных провалах Голливуд, атеистов, Госдеп и интернет;

– как уже говорилось, монополия авторов на ролевые модели в сказках пятого поколения благодаря интерактивности частично утрачена, поэтому почивать на лаврах после разработки не удастся, потребуются периодические вмешательства. Это не только недостаток, но и преимущество, потому что позволяет делать очень точные замеры текущих тенденций и предпочтений.

Вот на это очень перспективное направление мировоззренческой работы в рамках сказок пятого поколения я и хотел указать. Замеры самых мощных на данный момент фандомов и игровых вселенных целесообразно делать на имиджбордах и фимфикшнах. Кстати, эти же замеры позволят довольно легко и вовремя вычислять и использовать в своих интересах социальные феномены, но сие совсем уж высший пилотаж мировоззренческой работы, и наша управленческая элита в своем современном состоянии вряд ли способна осилить подобное, буде она додумалась делать ставку на сказки второго поколения, а третье и четвертое поколение выполнять так качественно, что даже правило 95 нервно курит в сторонке. Но я уверен, что это дело поправимое, и наша система управления вполне пригодна для починки и модификации, о чем я обязательно напишу вам в следующих письмах, дорогая принцесса. Использование самых передовых технологий и инструментов – залог успешной работы в любом деле, в том числе и мировоззренческом ремесле. Всегда верный, чешу вас за ушком.

Быдло головного мозга

Здравствуйте, дорогие принцессы Селестия и Луна. На этой неделе я занялся исследованием быдла в среде человечия, и мне пришлось столкнуться как с очень печальной статистикой и динамикой, так и с довольно обнадеживающими фактами и методиками. И я рад предоставить на ваше мудрое рассмотрение сие исследование.

Так уж получилось, что нехорошее слово «быдло» прочно укрепилось в нашем лексиконе. Произошло оно от идентичного польского слова, которое буквально означало «тягловый/рабочий скот», и которым польская шляхта величала своих крепостных. И польских, и русинских. Но суть не в этом, ибо современное значение слова «быдло» с тех пор значительно видоизменилось. Сейчас слово «быдло» любят применять к людям с относительно низким социальным статусом, чаще более низкого чем употребивший сословия. Тем не менее, это употребление неверно, и раз за разом мы можем убеждаться, что социальное положение или материальный достаток к термину «быдло» не имеют отношения.

Понятие быдла характеризует прежде всего такое состояние разума и культуры конкретного индивида, когда он неспособен генерировать или хотя бы осознавать цели более масштабные и сложные нежели удовлетворение инстинктивных потребностей. Быдло головного мозга не означает тупизну поцыента, ведь состояние быдла могут иметь очень неглупые люди, профессионалы своего дела и даже самые настоящие интеллектуалы, но этот высокий интеллект будет обслуживать те же потребности, что и у быдла подзаборного, разве что более эффективно или вычурно. Быдло характеризует не интеллект, не знания, не статус и не уровень материального достатка, быдло характеризует, прежде всего, неспособность разума ставить пред собою цели небиологического характера и масштаба макросистем. Быдло – это не характеристика человека. Быдло – это состояние разума, его дефект, его заболевание, которое характеризует примитивность не знаний, а мотивации человека. Быдло головного мозга, на котором и зиждется губительная парадигма общества потребления, ведущая всех нас к гибели.

У большинства населения, кроме совсем уж клинических случаев, быдло головного мозга носит приобретенный характер. В отличии от невежества быдло не является следствием отсутствия чего-то, например, знаний, а является следствием определенной конфигурации разума, и прежде всего в подсознательной его сфере, ответственной за желания и мотивации. Желания, которые ограничены инстинктивными целями биологической единицы. Но что же тогда суть небиологические и системные цели и мотивации? Это любые действия, необязательные с точки зрения инстинктов конкретной биологической единицы и всех вытекающих из них задач, но мотивированные интересом, желанием творчества ради удовольствия, желанием системных достижений и побед.

Именно игра и игровые цели систем являются чем-то необязательным, надбиологическим, и оттого недоступным разуму, пораженному быдлом. Дворовой футбол, корпоративная экспансия, научный поиск, царство Бога или построение Империума Человечества – все это суть надбиологические игры, где каждый одновременно игровой юнит и игрок. И чем более масштабная и величественная игра становится интересной человеку, тем меньшему быдлу подвержен его разум. Неважно какие у человека возможности, на показатель быдла влияют прежде всего его желания и устремления, его готовность играть и пробовать мир на прочность за пределами стандартных биологических мотиваций – безопасности, еды, размножения и доминантности. И тут мы приходим к пониманию того, что быдло является прямым антиподом пассионарности – чем больше пассионарности в человеке, тем меньше быдла и наоборот. Как ползунок на микшере. И этот ползунок управляем.

Управлять этим ползунком можно по-разному, но всегда нужно помнить, что он относится прежде всего к категории желаний, то есть к подсознательной части разума человека, а значит только малая часть людей способна сознательно на него влиять. Большинство людей на это неспособно, и потому лечить быдло головного мозга посредством увещеваний, просвещения или обучения тщетно: сознание человечия за редким исключением этот ползунок не сдвинет. Но как же тогда повлиять? Как повлиять на подсознательные желания человечия в массовом порядке? Гипноз? Психокоррекция? Аутосеансы? Это слишком трудозатратно, и вообще в разум человека такими методами без острой необходимости лучше не соваться, они слишком грубы и способны нанести гораздо больше вреда чем пользы. Гораздо проще, надежнее и безопаснее обратиться к проверенным временем инструментам – сказкам, из которых для работы с подсознанием лучше всего подходит музыка.

Именно музыка является самым действенным инструментом для регулирования состояния разума между быдлом и пассионарностью. И нет лучшей музыки для быдлопроизводства чем современная эстрадная попса и зековский блатняк, который интеллектуальные инвалиды от эстрады с какого-то перепугу именуют шансоном. Шансон – это Эдит Пиаф. Шансон – это Мирей Матье. «Лесоповал» и Розенбаум – это примитивный зековский блатняк на три, в лучшем случае, четыре аккорда.

Но даже не жанр или исполнитель определяет в какую сторону будет двигаться ползунок – в сторону быдла или в сторону пассионария, – главными факторами являются сложность, насыщенность мотива, его позыв, полифония, гармоничность. До недавнего времени лучшей по этим показателям была классическая симфоническая музыка и григорианские хоралы. Но время не стоит на месте, и человечество открыло новый музыкальный инструментарий, значительно превосходящий по силе и возможностям все предыдущие. И пригодной для лечения быдла и формирования пассионарных игроков музыки человечие уже успело написать немало, и лучшими, на мой взгляд, на сегодня являются образцы от TSFH, Audiomachine, Epic Score и подобные им.

И если человечие желает излечиться от быдла, то ему всенепременно следует озаботиться транслированием подобной музыки максимально широко, быдломузыку же следует незаметно и мягко, без толстых запретов, но неумолимо убирать из обихода, ведь процесс смещения ползунка быдло/пассионарий возможен в обе стороны.

Но не только система управления, под чьим контролем собственно и находятся почти все инструменты транслирования музыки, может активно влиять на процесс формирования пассионарных героев, готовых увлеченно играть в игры цивилизаций и менять мир. Это в силах и рядовых граждан. К примеру, у нас есть куча радиостанций, принимающих поздравления и ставящих музычку на заказ. Практически каждый человек за сущие копейки способен инициировать на популярном радио один маленький трек, бросить одну маленькую песчинку на весы, балансирующие между быдлом и героем. Одну маленькую песчинку на чашу героя. И еще одну. И еще несколько от других людей. Кто знает, может именно эта самая песчинка станет решающей, позволит герою проснуться в душе очередного человечка, позволит исцелить от быдла очередного игрока нашей команды, возможно, решающего в величественной игре цивилизаций.

Путь гармонии предполагает эволюцию, оптимальность, приспосабливаемость, усложнение, улучшение, гармонизацию, увеличение познающего и сознающего потенциала. Путь гармонии – это путь героев, дорогие принцессы. Но многие из них забыли, что такое жить по-настоящему. Нужная музыка поможет им пробудиться. Нужная музыка призовет их сыграть в великую игру. Позовет их к тому, что всегда привлекало и манило человека – к победе. И пока человечие хочет новый айфон и «лексус» больше чем рунный меч, силу дракона, звездную империю и сражения с демонами ада, об истинном преображении человека не может быть и речи. Музыка поможет нам преобразиться и идти путем гармонии. Всегда верный, чешу вас за ушком.

Имперский стиль

Здравствуйте, дорогая принцесса Селестия. Управление методологией мышления человечия – это не такая уж и сложная вещь, если в этом разбираться. Словами можно передать много знаний, но редко ими удается передать методику мышления – устремления, желания, приоритеты, критерии хорошего и плохого. Методология мышления прививается в основном через образы. И если нам нужно человечие с имперской методологией мышления, то нам следует генерировать образы соответствующей темы и стиля. Модного имперского стиля.

Имперский стиль (или просто ампир от фр. style Empire) зародился во Франции во времена правления Наполеона Бонапарта, является завершающим этапом классицизма, и был популярен по всей Европе в первой половине XIX века. В России того времени ампир нашел свое отражение в архитектуре Москвы и Петербурга, причем петербургский ампир был гораздо более своеволен и адаптирован под классические русские мотивы. Отличительными чертами ампира можно назвать торжественность, монументальность, сложность, насыщенность деталями, нарядность и величие.

Свое продолжение ампир получил в СССР в 1930-1950-х годах. Нетрудно заметить, что этот период характеризует собой эпоху Сталина, и оттого стиль этот в разговорной речи часто именуют сталинским ампиром, а в тематической литературе он называется советским монументальным классицизмом. Характерным образцом сталинского ампира можно назвать знаменитые сталинские высотки, например, здание МИДа. Сталинский ампир отличался от классического своей эклектикой, т.е. смешением в едином стиле разнообразных мотивов из культур множества народов.

Сейчас же методику мышления массовому человечию задают совсем иные образы. Несмотря на множество современных модных стилей, объединяет их одно – упрощение. Простота, и даже примитивность. Примитивность конструкций, форм, малое количество деталей. Но наиболее опасным является то, что популярностью пользуются отнюдь не наши образы и стили. Пределом мечтаний в массовом сознании обывателей выступает евроремонт, евростандарт и евростиль. И эти образы задают человечию соответственную методику мышления и приоритеты. Много ли людей хотят сделать у себя дома ремонт в имперском стиле? Большинство из них ответит: «Это еще что такое?». С такими раскладами мировоззренческие противостояния не выигрывают.

Сохраняя верность Императору, нашему бессмертному повелителю, милостью Золотого Трона, я утверждаю необходимость разработки и внедрения нового имперского стиля. Имперского стиля во всем – в архитектуре, в интерьере, в мебели и даже в одежде. Имперский стиль должен стать модным, привлекательным, престижным. Имперские вещи должны стать престижными для рядового человека, и чтобы его душила жаба, если у него нет модных имперских приколов.

Разработку и внедрение стиля необходимо проводить тонкими и малозаметными методами. Очень желательно, чтобы влияние центральной власти на этот процесс было бы практически незаметным. Кадровая работа через негосударственные культурные фонды – наше все. Кто из исполнителей не умеет работать тонко и начинает толстить – бить по голове арматурой без вопросов и разбирательств. Нам нужны только те, кто может тащить игру. А раков и оленей – в биореактор. В смысле на более простую работу, на пенсию или на чердак.

Строгие бизнес-пиджаки и галстуки? Это позапрошлый век. Приличные люди уже давно не ходят в этих безвкусных однообразных лапсердаках с собачьим поводком на шее. Приличные люди уже давно носят модный имперский шмот.

Ввести имперский стиль в официальный дресс-код? Легко! Главное – не толстить, т.е. не навязывать, не заставлять и не уговаривать. Тонкая работа по внедрению имперского стиля выполнена тогда, когда население тебя само об этом просит и даже требует. Сначала за имперские шмотки в официальных заведениях можно даже слегка наказывать, но только рядовых сотрудников, а начальникам позволять (не заставлять, а позволять!) их носить. И только когда рядовых сотрудников начнет душить жаба, и они примутся писать коллективные обращения и такое прочее – вот тогда нехотя, скрепя сердце и разрешить. Но только в той организации, где сотрудники пробили себе такое право. Или только тем сотрудникам, которым начальство разрешит. Носить имперскую одежду должно быть привилегией, которую нужно добиваться. И стоить она должна дороже. Люди безответственно относятся к ценностям, которые достались им без труда, но трепетно и с уважением к тому, что требует от них подсуетиться. Эту особенность человеческого мышления для глобального управления нужно знать всенепременно.

Нужно ли говорить о необходимости имперского стиля в архитектуре? Рассказывать населению не нужно, нужно показывать. Причем показывать так, чтобы население давила жаба и оно хотело сделать себе такое же или похожее. Большинство людей и сами не знают, чего хотят, пока им это не покажешь.

В имперской архитектуре можно продолжать традицию сталинского ампира, но уже с учетом новых строительных технологий. Более того, нужно продолжать эклектику культур народов русской цивилизации, а также не забывать и о футуристичности. Я полагаю крайне полезным включение в эклектику неоимперского стиля элементов sky-fi и ему подобных. Так же как сталинский ампир пел незримый гимн знаниям, науке и технологиям, так и новый имперский стиль своими образами должен звать людей вперед и ввысь. Имперский стиль можно внедрять не только в интерьеры, но даже и в дизайн автомобилей. Суперкар в имперском стиле? Хотеть!

Имперские образы, воплощенные в желаемых людьми вещах, будут незаметно, но действенно перенастраивать методику их мышления на нужный лад. Перестраивать их желания и устремления. Имперские образы будут звать людей к достижениям, знаниям, превозмоганию и величию, к единству ради эволюции, дружбы и победы. Внедрение имперского стиля, дорогая принцесса, будет подвигать отдельных людей и цивилизацию в целом по лучшему из путей – по пути гармонии. Всегда верный, чешу вас за ушком.

Такая разная культура

Здравствуйте, дорогие принцессы Селестия и Луна. Практически каждому человечию нашей цивилизации уже известна самая распространенная манипулятивная максима – разделяй и властвуй. Но знание об этой стратегии никак не уберегает большинство человеков от очередных манипуляций, и оно радостно включается в самоподдерживающий социальный конфликт в право-левой игре. Чужой игре, новый раунд которой мы наблюдали недавно вокруг истории с «Тангейзером».

Классическая право-левая игра, в которой заводилы и с той, и с другой стороны осознанно или нет играют на общий результат наших противников. Помните историю с «Пусси-Риот» несколькими годами ранее? Сегодняшняя провокация вокруг «Тангейзера» работает по тому же принципу. Ведь что случилось-то? Общество наше до истории с «Пусси-Риот» совершенно спокойно, терпимо и даже индифферентно относилось к проявлению религиозности или атеизма. Линии раскола не было, и за исключением кучки юродивых и собирателей вкусных лузлов с той и другой стороны, этот вопрос никому не был интересен. А после? А после случилась классика: совершается пустяковая, но эмоционально окрашенная провокация. Но даже и ее бы мало кто заметил, если бы не активнейшие действия главных игроков право-левой игры – либеральной общественности и руководства РПЦ. Ведь могло же руководство РПЦ просто пожать плечами, покрутить у виска пальцем, вызвать милицию и сказать прихожанам: «Ну что с них, убогих, взять?» Могло, но пошло на все, чтобы этот конфликт раздуть и перевести в принципиальную плоскость. Но неужели этот вопрос столь принципиален? На Донбассе священников убивают, взрывают и жгут церкви, разве это менее значимый повод поднимать всех на уши, бить в набат и посыпать голову пеплом? Но нет, тут все стандартно-шаблонно скорбим и смиряемся, подумаешь людей поубивали за веру, то ли дело танцы в шапках.

В результате разыгранной между либеральной общественностью и РПЦ право-левой игры общество оказалось довольно сильно поляризовано, ведь речь, по сути, шла даже не о конфликте РПЦ и либералов, ценностей и свобод, нет. Постановка вопроса была «кто тут главный – верующие или атеисты». Кто кому будет приказывать и кто перед кем должен «ку» сделать – вот как стоял вопрос, т.е. не собственно о ценностях и свободах, а именно о привилегиях и главенстве одних над другими. И неважно кто над кем, главное то, что встал вопрос о пересмотре устоявшейся стадной иерархии в обществе, что и вызывает столь принципиальный конфликт. За пару лет иерархия стада перетряслась и устаканилась, взаимоотношения кто с кем хотел уже выяснил и успел забыть об этом, и линия раскола верующих-атеистов успела зарасти.

С «Тангейзером» происходит та же история, провоцируется та же линия раскола. Та же пустяковая провокация, та же истовая рефлексия РПЦ, то же выплескивание конфликта в медийную плоскость и уличную активность. Учитывая богатый опыт наших противников в провокации таких конфликтов и их контроль за медиасферой, вероятность нового социального раскола нашего общества довольно велика. Уж кто-кто, а они хорошо умеют разделять и властвовать. Но что же можно поделать? Как выиграть в чужой право-левой игре? Главное правило тут – ни в коем случае не выбирать между предложенными правым или левым вариантом, ибо любой такой выбор будет выбором на пользу нашим противникам. Единственный способ выиграть в навязанной право-левой игре – это выбрать иной вариант, причем так, чтобы добраться до сути конфликта и устранить его. Если предлагаемых вариантов два, то для победы нужен третий. Если вариантов в игре три, то для победы нужен четвертый, и так далее. И этим вариантом обязательно нужно разрушить саму суть конфликта.

Действительно, у нас свобода слова и самовыражения, и какое дело авторам, что у кого-то пригорает пятая точка от их произведений? Не нравится – не смотрите, не заставляют же. С другой стороны потребители культуры не хотят, чтобы авторы публично высмеивали и глумились над тем, что для потребителей дорого и важно. Кого выбрать? Выбор в пользу любой стороны одновременно будет означать, что другую сторону нужно ставить раком. Если выбрать свободу самовыражения, то верующие или любые другие люди с ценностями будут вынуждены утереться, и идя на очередную благовидную постановку или фильм (за который они заплатили деньги!) будут вынуждены смотреть публичную дефекацию, а наши ценности в общественном сознании будут размываться. А если выбрать защиту ценностей и чувств потребителей культуры, то авторы будут поставлены в условия, когда их творчество ограничено и им не дают раскрыться, причем даже очень интересные и свежие идеи будут душиться цензурой без особого разбора, что совсем не благоприятно скажется на развитии нашей цивилизации в самой недалекой перспективе. И потому нужен третий вариант, который бы устранял причину конфликта, и сводится этот вариант к выработке специальной социальной технологии, позволяющей разрешить конфликт, накормить овец и оставить целыми волков.

На самом деле такие проблемы уже давно решены в рамках существования многих субкультурных сообществ, и соответствующие культурные механизмы уже давно применяются. Для этого контент просто делится на разные контуры, в пределах которых циркулируют объекты культуры. Контуров может быть два, но обычно для удобства делают три контура:

– светлый контур культуры (внешка);

– серый контур культуры (эксперименты);

– темный контур культуры (треш).

В рамках светлого контура культуры находятся произведения, предназначенные для широкого показа. В них нет оскорбительного контента и глумления над святынями, в них нет размытия границ между добром и злом, и они следуют в русле государственной идеологии. Даже если ее официально нет, неформальные запреты и рекомендации еще никто не отменял. Государство имеет право финансировать и бесплатно предоставлять свои информационные площадки только для светлого контура культуры, его же оно имеет право цензурировать. Все жалобы от граждан могут приниматься только на контент, который входит в светлый контур. За серый и темный контент государство никакой ответственности перед гражданами не несет и никаких претензий не принимает, граждане потребляют его на собственный страх и риск.

В рамках серого контура культуры находятся произведения экспериментального характера. Тут авторы могут как угодно пересматривать идеи, как угодно трактовать ценности общества или их отсутствие, как угодно пересматривать и использовать религиозные мотивы и персонажей. Государство не цензурирует эту область, но и не имеет права финансировать. Любые жалобы граждан на этот контент не принимаются. Допуск к массовому показу этого контента допускается только по согласованию с государством, все остальные показы авторы делают за свои или спонсорские средства и только на разрешенных для этого информационных площадках, довольно ограниченных в аудитории. Свобода самовыражения при этом никак не ограничивается, твори что и как угодно, и никаких претензий. Потребители контента могут ходить сюда за чем-то свеженьким и оригинальным, но они должны знать, что увиденное их может сильно оскорбить, и никто за них заступаться не собирается, и придется им жить со своим батхердом.

В рамках темного контура размещается откровенный треш, угар и содомия. Конечно, можно было бы объединить серый и темный контур в один, но серый все-таки предназначен нести и светлое, доброе, вечное, но в нестандартной или вызывающей интерпретации, а вот темный контур уже гарантированно наполнен кровью, кишками, расчлененкой, БДСМ, всеми радостями ЛГБТ, самых темных извращений и трешака. Мы ведь помним о свободе самовыражения, да? Ну вот не может очередной аффтар прожить, чтобы не производить публичную фигурную дефекацию в целях высокого искусства. Нужно и им дать такую возможность, дать им свою нишу. На площадки, где демонстрируется темный контент, запрещен проход несовершеннолетним, а любой массовый показ в отличии от серого не позволяется. Пользователи контента должны знать, что именно ожидает их в рамках этого контура. Пользователь потребляет этот контент на собственный страх и риск.

Все авторы и информационные площадки обязаны маркировать свой контент светлым, серым или темным. За несоответствие содержания заявленному (серое в светлом или темное в сером) авторы и информационные площадки несут серьезную материальную и административную ответственность вплоть до отъема лицензии. Информационные площадки (издательства, киностудии, телеканалы) несут основной груз ответственности за несоответствие заявленного маркера содержанию. За претензии моралфагов любых видов, в том числе и религиозных, к светлому контенту, ответственность несет автор.

Также эту защитную социальную технологию можно внедрить в обход конституционного запрета цензуры: в целом это вполне укладывается в либеральное и рыночное понятие защиты прав потребителей. Потребители ведь имеют право знать, какую именно продукцию они покупают? Покупатель всегда прав, а значит мы должны обеспечить ему возможность сознательного выбора интересующего его контента, чтобы когда он заплатил за Вагнера, то и смотрел бы он Вагнера, а не хрен пойми что. А если он хочет смотреть хрен пойми что, ну так это его выбор, но потребитель должен иметь возможность этот выбор сознательно сделать и потратить свои деньги на то, чего хочет он.

Такое решение значительно оптимизирует нашу культуру и изымает из разыгрываемой право-левой игры саму суть конфликта: авторы могут самовыражаться как хотят сколько душе угодно, а верующие, как и любые другие ревнители устоев, могут быть уверены, что в светлом контенте их ничего не оскорбит и не покоробит. А серого и темного контента у них есть возможность просто избегать, и на широкие слои населения этот контент не воздействует. И овцы сыты, и волки целы.

Путь гармонии предполагает эволюцию, улучшение, усложнение систем и явлений. Путь гармонии позволяет ликвидировать конфликт и удовлетворить все его стороны, дорогие принцессы. Путь гармонии позволяет оградить ценности общества, и одновременно с этим позволяет искусству эксперименты для развития. Ведь настоящее искусство обязано искать что-то новое и неожиданное, идя иногда и темными путями, чтобы найденную красоту приобщить к общей гармонии. Всегда верный, чешу вас за ушком.

Свобода: как мало в этом слове

Здравствуйте, дорогая принцесса Селестия. Меня иногда удивляет, как только одно слово способно влиять на мышление человечия, но такие феномены есть. Таких слов очень и очень немного, а самым значимым таким словом последних веков без сомнения можно назвать слово «свобода». Много ли споров вокруг него? Достаточно. Как и пространства для манипуляции, как правило, деструктивной. Но больше всего мне не нравится то, что использование этого слова делает методику мышления человека гораздо более примитивной, чем следовало бы.

Для начала следует понимать, что свобода без контекстных уточнений «от чего?» и «для чего?» практически не имеет никакого смысла. Действительно, разве есть смысл говорить о свободе, если не ясно, что именно ограничивает свободу и какое целеполагание попадает под ограничение? Без любого из этих уточнений смысл свободы просто провисает в пустоте, пропадает сам предмет суждения. Свободы без контекста цели и препятствий, таким образом, просто не существует, она исчезает так же, как исчезает и любой смысл в ней. Но такие размышления и такое понимание доступны далеко не всем. Такой уровень понимания доступен только людям, умеющим видеть сущности вещей, знающим, что есть субъект и объект, что есть явление и процесс, что есть причины и следствия и еще многого чего другого есть. Да, людям с таким уровнем понимания не страшно использовать в своем мышлении слово «свобода», ибо они знают ее значение и ее цену. Гораздо хуже дело обстоит со всеми остальными.

«Свобода одного человека кончается там, где начинается свобода другого»

Да, именно в такой плоскости большинство человечия и рассуждает о свободе, своей свободе или свободе других. Но вряд ли оно понимает, как тонко и незаметно, одним только словом сразу же упрощается с уровня рассудочного на уровень инстинктов методика его мышления, и оттого становится примитивной. Почему? Потому что в понимании большинства людей напрочь теряется это самое «от чего?» и «для чего?», а остается только «что позволено?». Свобода в контексте целеполагания и препятствий является функцией этого целеполагания, и размышление о ней в таком случае является продуктом рассудочной деятельности – анализа, синтеза, сравнения и интерпретации, т.е. того самого размышления по сути, которое до предела затрудняет любую манипуляцию, и свобода в таком случае интересует нас прежде всего для дела, которое мы собираемся вершить, и в деле этом свобода – лишь одно из средств. А вот свобода в контексте «что позволено?» незамедлительно загоняет мышление человека в колею стадно-иерархических отношений, ведь в этом контексте свобода касается прежде всего рамок дозволенного конкретному индивиду или их группе, а значит доминантности, социального статуса и соответствующих им того самого «дозволено». Что позволено Юпитеру, то не позволено быку. Что позволено попу, то не позволено дьяку. Да-да, это все именно из этой оперы – из области стадной иерархии и доминантности, то есть из области инстинктивной рефлексии, а не рассудочной деятельности. Вот почему свобода в умах большинства человечия всегда сводится к банальным разборкам бабуинов на тему кто тут бабуин поглавнее, а значит, ему позволено больше и оттого у него больше прав и свобод. А в понимании бабуина вопрос свободы предельно примитивен: свобода влезть на ветку повыше, свобода орать погромче, свобода отнять банан у кого захочется и свобода кидать какашки в кого захочется, то есть самоутверждаться в стаде как угодно без опаски огрести. Вопрос свободы в этом случае превращается в вопрос доминантности, а так как для социально-половых инстинктов доминантность является главной целью, то и свобода сама по себе в массовом сознании становится самоцелью, а не средством, ведь свобода в этом случае по смыслу аналогична собственно доминированию. Таким образом рассудочная деятельность ловким движением рук опускается до примитивной рефлексии на уровне инстинктов, а уж тут поле для манипуляции просто не пахано, и противостоять такой манипуляции могут далеко не только лишь все, мало кто может это делать.

И абсолютное большинство таких манипуляций, к сожалению, носят деструктивный характер. Примеры сконструированных на теме свободы в контексте «что позволено?» социальных катаклизмов можно перечислять очень долго и нудно. Особенно уязвимой для таких манипуляций является молодежь в силу обилия гормонов, требующих повышения своей доминантности, и лозунги со словом «свобода» приходятся тут как нельзя кстати. Да, конечно, если понимать что свобода не имеет смысла без вопросов «от чего?» и «для чего?», то деструктивная манипуляция будет неэффективной, но чтобы понимать это, нужно понимать еще очень и очень многое, нужно выработать мудрость, а это является весьма непростой задачей для молодежи. Достижение такого состояния разума к тридцати годам является редкостью, к сорока годам – очень неплохим результатом, а многие люди не обретают комплексного понимания даже когда седина тронет их волосы.

Вот почему нам нужно пресечь примитивизацию мышления людей, и повлиять на ее методологию мы можем успешно, если грамотно подберем смысловую замену непригодного слова. Сохраняя верность Императору, нашему бессмертному повелителю, милостью Золотого Трона я утверждаю необходимость замены в юридической, общественной и медийной практике слова «свободы» на слово «возможности».

Да, понятие возможности несколько отличается от свободы тем, что дополнительно к отсутствию ограничений включает в себя и необходимость ресурсного обеспечения для конкретного целеполагания. Но зато понятие возможности напрочь отсекает процесс скатывания из рассудочного мышления в инстинктивную рефлексию, ведь оно в массовом сознании в отличии от свободы уже по умолчанию предполагает и целеполагание, и ограничения, и ответственность. Процесс обсуждения возможностей для массового обывателя будет разительно отличаться от обсуждения свободы: если разборки по правам и свободам всегда будут сводится к разборкам бабуинов кому на какой ветке сидеть и кому перед кем два раза «ку» делать, то обсуждение прав и возможностей выводит размышления на уровень рассудка, когда взвешивается целесообразность, ресурсы и оптимальные способы их использования. Не бабуинская иерархия, а человеческое мышление. И это заложено не пропагандой, убеждениями или надзором, а обеспечено методологией мышления, когда мыслить по сути и по человечески никто никого не заставляет, но так происходит благодаря внутренней логике понятийного аппарата.

Пример? Вот представьте ход мыслей, когда обсуждаются вопросы свобод украинского, татарского, чеченского или любого другого народа или вопросы свобод любой другой группы людей… Чуете, куда сама по себе клонит логика понятий? Сразу же внутренняя логика понятий ищет как одним бабуинам самоутвердиться перед другими бабуинами и пытается как-то обосновать это инстинктивное желание независимо от изначальных намерений обсуждающих. Просто так работает мышление человечия, такова его природа. А теперь представьте ход мыслей, когда мы обсуждаем возможности для украинского, татарского, чеченского или любого другого народа или группы людей… Улавливаете, как теперь течет ход мыслей, причем сам по себе? Теперь внутренняя логика понятий сама по себе ищет, как бы сделать получше, как бы учитывать интересы заинтересованных сторон, как бы грамотнее распорядится ресурсами, как бы достичь первоочередных целей. Даже если изначально обсуждающие и хотели выпендриться и самоутвердиться, логика понятий вынуждает их переходить в своем мышлении из примитивного уровня инстинктов на уровень рассудочной деятельности, что нам, в сущности, и надобно.

Также совершенно другой уровень взаимной ответственности между государством и гражданином, между системой и элементом предполагается, если элементу нужны не просто свободы, а именно возможности. Предоставленные свободы в массовом сознании не предполагают взаимной ответственности: я тебя не трогаю и делаю что хочу, и ты меня не трогай и делай что хочешь. А если отношения между системой и элементом выводятся на уровень возможностей, то это накладывает на них взаимные обязательства ради общих целей. Таким образом, концепция общественного устройства уже не может сводить общество к простой сумме индивидов – «мужчинам и женщинам», как любила огрызаться М. Тетчер. При замене свобод на возможности общество в массовом сознании уже в принципе нельзя свести к атомизированному набору единиц, но обязательно общество воспринимается как упорядоченная система, имеющая свои собственные свойства, не сводимые к простой сумме свойств элементов. В этом случае разглагольствования либертарианцев о государстве как о ночном стороже и наемной обслуге разбиваются вдребезги, ибо система имеет свойства и ценность сама по себе. И хоть сие и так понятно тем, кто имеет мудрость, но человеку тяжело добыть ее раньше, чем он успеет наворотить гору ошибок, а до тех пор одной-единственной уловкой со словом «свобода» его мышление можно опустить до уровня обезьяны и вертеть им как цыган солнцем.

Управление смыслами на основе понимания природы человека позволяет управляемо переводить разум людей от примитивных способов мышления к рассудочным за счет внутренней логики понятий. Замена всего одного слова способна значительно оптимизировать мышление массового человечия, позволяя нашей цивилизации повысить уровень взаимной ответственности, адекватности, рассудительности за счет улучшения методологии мышления. Путь улучшений и эволюции, индивидуальный и групповой, – это добрый путь, это путь гармонии, дорогая принцесса. Всегда верный, чешу вас за ушком.

Конец ознакомительного фрагмента.