ПЕРВАЯ СЕРИЯ.
СЦЕНА 1. Октября 1917 года. Тобольск.
Действующие лица:
– НИКОЛАЙ – Николай Александрович Романов, император;
– АЛЕКСАНДРА – Александра Фёдоровна, императрица;
– их дети – дочери: Ольга (1895 г.р.), Татьяна (1897 г.р.), Мария (1899 г.р.), Анастасия (1901 г.р.), сын Алексей (1904 г.р.);
– ГИББС – Чарльз Сидней Гиббс (1876-1963), гувернер, преподаватель английского языка у царских детей. Краткая биография:
Перед принятием сана в Англиканской Церкви принял решение в 1901 г. совершить поездку в Россию. Остался жить в России, в Санкт-Петербурге, занимался преподаванием английского языка. Президент Санкт-Петербургской гильдии преподавателей английского языка. С 1908 г. преподавал английский язык у дочерей императора Николая II, а затем и у царевича Алексея. После революции последовал в ссылку за царской семьей в Сибирь. Жил в Тобольске, Екатеринбурге. Секретарь при штабе британского верховного комиссара в Сибири. Помогал следователю Соколову в расследовании убийства императорской семьи (1919). Переехал вместе с британской миссией в Омск, затем во Владивосток и в Харбин, где прожил до конца 1920-х гг. Возвращается в Великобританию, где в 1928 г. поступает на пастырский курс в Оксфорде. В 1929 г. по делам службы в таможенном ведомстве возвращается в Харбин. Принял крещение в Православной Церкви с именем Алексей, а в 1935 г. – монашество с именем Николай. Иеродиакон (1935). Иеромонах (1935). На некоторое время был направлен в Русскую православную миссию в Иерусалиме. В 1937 г. возвращается в Англию. Архимандрит (1938). В первой половине 1940-х гг. основал православный приход св. Николая Чудотворца в Оксфорде. В 1945 году перешел в Московский Патриархат. Скончался 24 марта 1963 г. Похоронен на кладбище Хэдингтон в Оксфорде.
Место и время действия:
13\26 октября 1917 года. Тобольск, дом губернатора.
НАТ. Дом губернатора, двор дома.
На экране – панорама губернаторского дома в Тобольске; каменный, в два этажа. Выпал ранний снег, солнечно. Под рассказ («голос за кадром») идут следующие кадры: утро, семья пьет чай, затем выходят на балкон. Балкон виден с улицы Свободы: невысокий Николай в военной гимнастерке и накинутой на плечи шинели, Алексей (в Тобольске он не болел до зимы, рост – почти с Николая), девочки в белых платьях и теплых накидках, стриженные как мальчишки (после кори волосы еще не) и величественная (постаревшая и похудевшая) дама, тоже в белом, в накинутой на плечи шубе. После чая день идет по заведенному распорядку.
Николай растирается выпавшим снегом, растирает также раздетого по пояс Алексея. Потом, в одной гимнастерке, качается на устроенном им турнике, затем пилит большие березовые бревна с князем Долгоруким, потом с Жильяром. Алексей и старшие дочери сменяют их, тоже пилят дрова. Николай неутомим, он жаждет движения, физических упражнений. Аликс на втором этаже, в своей большой комнате читает Библию со многими закладками. Она редко покидает второй этаж дома (больные ноги и сердце)
Близится вечер. Горит камин. Общее чаепитие; затем они расходятся по комнатам. Алексей читает. Татьяна в соседней комнате играет на рояле. Ольга и Мария вяжут теплые жакеты, Анастасия – шарф. Аликс откладывает книгу и пишет письмо. Николай в своей комнате пишет дневник.
Для справки:
С 13 августа 1917 года Царская Семья жила в Тобольске, в доме губернатора, называемом после февральской революции «Дом Свободы».
ГОЛОС ЗА КАДРОМ:
7 октября в Тобольск приехал из Петрограда учитель английского языка, Чарльз Гиббс, получивший разрешение на проживание в Тобольске с Царской семьей. Он привез с собой много газет, в том числе иностранных, которые к этому времени почти не приходили в Дом Свободы. В последующие дни обсуждение последних новостей из Петрограда и чтение этих газет разнообразило вечерний досуг Николая.
На экране надпись: «13 октября 1917 года, Тобольск». Камера показывает комнату Николая на втором этаже. Вечер, солнце невысоко над горизонтом. Он просматривает газеты, беседует с Гиббсом (сначала на английском, потом они переходят на русский).
ИНТ. Комната Николая на втором этаже дома губернатора. Вечер, солнце невысоко над горизонтом.
НИКОЛАЙ:
Чарльз, в номере «Times», привезенном вами, я нашел интересную заметку о чуде явления Богородицы трем маленьким детям в португальской деревне Фатима. Вы не читали это? (показывает ему газету).
ГИББС (читает заметку, голос за кадром читает перевод):
«13 мая нынешнего года у деревушки Кова-да-Ирия, расположенной вблизи португальского городка Фатима, Лючия Сантуш десяти лет, Франциско Марто девяти лет и его сестра Жасинта Марто семи лет гуляли в поле недалеко от своих домов. Внезапно в ясном небе дети увидели яркую вспышку света. Решив, что это молния, они бросились под укрытия большого дуба, но остановились в изумлении, увидев парящее на высоте не более трех футов существо в сверкающей белой мантии с лицом, излучающим сияние. Позже Лючия назвала это существо Девой Марией…»
ГИББС
(с некоторым удивлением):
Ваше Величество, Вы эту заметку имели в виду?
НИКОЛАЙ:
Да, эту. Читайте дальше, Чарльз.
(Гиббс читает дальше):
«Она попросила детей ежедневно молиться Пречистой Деве и за мир на Земле. Затем сияние поднялось над деревом и исчезло в вышине. Трое детей вернулись домой и пытались рассказать родителям о ниспосланном им видении, однако взрослые не восприняли эту историю серьезно. Но слух о чуде распространился, и, когда 13 июня дети снова направились к старому дубу, их сопровождала небольшая группа любопытных селян. Они видели светло-зеленый искрящийся шар, который как бы завис на ветвях дуба. Тот, кто осмелился подойти ближе, услышал голос. Но это был голос Лючии: "…Господь покарает мир за его преступления. Он накажет РОССИЮ, если она станет источником нового зла в мире… Молитесь за Россию!"»
ГИББС (удивленно):
Господь накажет Россию? И это говорит португальская деревенская девчонка десяти лет от роду?
НИКОЛАЙ:
Читайте дальше, дорогой Чарльз. Португальская малышка лишь повторяла то, что слышала от Девы Марии, от Богородицы… Вряд ли она до этого и слышала что-то о России…
ГИББС (задумчиво):
Пожалуй, … Во всяком случае сама она это вряд ли придумала.
(Читает дальше):
«Между тем, после призыва молиться за Россию, которую Господь решил покарать, Лючия объявила окончательный приговор Святой Девы. Это произошло 13 июля сего года:
"Господь твердо решил покарать Россию, и неисчислимы будут ее бедствия и страшны страдания народа. Но милость Господа безгранична, и всем страданиям отпущен срок…";
Все это стало известно нашим корреспондентам в Португалии 13 сентября, когда на поле Кова-да-Ирия в ожидании очередного чуда собралась огромная толпа, числом до 25-30 тысяч человек, в том числе корреспонденты».
ГИББС (как бы про себя, мысли вслух):
25-30 тысяч свидетелей… И газетчики… Да, это не выдумки.
(Читает дальше):
«Дети с трудом пробирались за мужчинами, расчищавшими перед ними дорогу. В полдень воздух принял тепло-золотистый цвет. Пречистая Матерь Господа вновь явилась детям и все присутствующие увидели знак ее прибытия: при безоблачном небе высоко в воздухе плыл с Востока на Запад светящийся лучезарный шар. Когда же беседа Пречистой с детьми закончилась, тот же шар поплыл в обратном направлении, с Запада на Восток, наподобие небесной колесницы. За этим знамением последовали и другие: белое облако окутало зеленый дуб и детей под ним; в то же самое время с неба посыпался дождь белых лепестков, подобных круглым сверкающим снежинкам, которые медленно падали и таяли в воздухе, не достигая земли.
Позднее девочка (Люсия) сообщила, что Пресвятая Дева поведала ей немало сведений о будущем человечества, но попросила хранить их в тайне…»
На экране во время чтения Гиббсом этой заметки идут как бы документальные кадры (из фильма BBC о Фатиме). По окончании чтения: Николай и Гиббс смотрят в окно: солнце светит, но с неба медленно падают сверкающие снежинки (снег), тающие в воздухе над землей.
НИКОЛАЙ:
Что скажете, Чарльз? Вы ведь собирались принять сан в англиканской церкви, еще до Вашего приезда в Россию? Я знаю, Вы – глубоко и искренне верующий человек.
ГИББС
(после паузы):
Я должен подумать, Ваше Величество.
НИКОЛАЙ:
На все воля Божья. Господь проклял Россию. Но скажите мне, господин Гиббс, за что? Разве Россия хуже других? Разве она виновата в этой войне больше Германии или Франции, или вашей Англии? Видит Бог, я делал все, чтобы не допустить ее… В конце концов, можно не верить мне, но ведь перевооружение нашей армии отставало от Германии, и должно было завершиться к 1917 году – разве мы могли хотеть войны в 1914-м? … И не хотели! И я предлагал Вильгельму передать спор Австро-Венгрии с Сербией в Гаагу… За что же это проклятие?
ГИББС
(осторожно):
На месте Вашего Величества, я не стал бы придавать особого значения этим газетным сообщениям. Вы же знаете газетчиков и их вечную склонность к преувеличениям. В католических странах случаи, подобные Фатимскому чуду, далеко не редкость. За последние двести лет их произошло не менее дюжины во Франции, Италии, Испании и Португалии. И в испанской Америке…
НИКОЛАЙ (мягко прерывает Гиббса):
Да, это так… и преувеличения… Всякое бывало… Но это не тот случай. Ни один португальский или иной газетчик не додумался бы вложить в уста этой девочки пророчества о России. Зачем им Россия? … В Португалии не только эта неграмотная деревенская девочка, но и большинство владельцев газет знают о России столько же, сколько мы о них, даже меньше. Кто же мог вложить в уста маленькой девочки слова именно о России? Что им до России?.. Ну, представьте себе, господин Гиббс, чтобы у нас, скажем, Серафим Саровский стал бы пророчествовать о Португалии, Франции или о вашей стране? Кто бы его услышал?
(Николай задумывается, закуривает папиросу, продолжает.)
Я вижу, и я знаю, что Бог наказывает меня, и накажет Россию. И что еще впереди? … За что вместе со мной прокляли и Россию? Я вижу, что это уже началось – и знаю, что впереди катастрофа – но не понимаю, почему.
Все это Николай говорит без тени истерики, тихим и спокойным голосом (Император умел держать себя в руках при любых обстоятельствах).
ГИББС (тихо, взволнованно):
Ваше Величество… я не знаю…
За окном очень красивый закат солнца. Оба смотрят на него.
НИКОЛАЙ (тихо, сам себе):
Что было с нами 13 июля, когда Богородица в Фатиме рассказала детям о России? (берет свой дневник, листает его) Да… вот…30-е, июнь… Невыносимая жара… Помню… Все Царское было в дыму и гари… От горящих торфяников… Дышать было тяжело…
В кадре – Царское Село и гарь от горящих торфяников над прудом перед Александровским дворцом. Сквозь эту гарь и проступающие на ее фоне перелистываемые страницы дневника еще доносятся голоса Николая и Гибса, но все тише…
ГИББС:
Что, Ваше Величество?
НИКОЛАЙ:
Эта девочка… Люсия… Она святая… Она будет прославлена Ватиканом и канонизирована как святая…
ГИББС:
Позвольте усомниться, Ваше Величество… Ватикан не станет разбираться с этим чудом. Ему не нужно дополнительное обострение отношений с Русской Церковью…
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА СЦЕНАРИЯ: возвращение и продолжение к этой сцене последует ближе к концу фильма (в последней серии)
СЦЕНА 2.Апрель 1891 года, Япония.
ЭПИЗОД 1.
Действующие лица:
– НИКОЛАЙ – Николай Александрович Романов, наследник престола, возраст в этой сцене – около 23 лет;
– ДЖОРДЖИ – принц греческий Георг (Джорджи), старший кузен Николая, очень похож лицом и статью на Николая, немного ниже ростом, 26 лет;
– ИТО – маркиз Ито, видный гос. деятель Японии, 50 лет; сопровождал Николая в поездке по Японии, выполнял также функции переводчика;
– УХТОМСКИЙ и ЭРИСТОВ – сыновья офицеров фрегата «Аскольд», который в 1860-х годах совершал кругосветное плавание и долгое время находился в ремонте в Японии, у одного из прибрежных островов; возраст около 30-35 лет; Эспер Эсперович Ухтомский – известный востоковед, друг молодости Николая;
– другие лица Свиты;
– ХРАНИТЕЛЬ – хранитель кладбища, старый японец.
Место и время действия:
Апрель 1891 года, маленький остров близ берегов Японии, кладбище русских моряков с фрегата «Аскольд».
НАТ: кладбище русских моряков в Японии,
Камера с высоты птичьего полета, сначала сквозь разрывы в облаках и легкую пелену тумана показывает маленький остров и береговую линию Японии; внизу экрана надпись и голос за кадром: «Кругосветное путешествие Цесаревича Николая. Маленький остров близ берегов Японии, кладбище русских моряков; апрель 1891 года».
Камера спускается сверху, видны шесть фигур, медленно передвигающихся от могилы к могиле. Камера останавливается у одной из могил с каменным православным крестом, на мгновение видна часть надписи: «Ухтомский, фрегат «Аскольд»». Действующие лица стоят у могилы, снимают головные уборы, русские гости и принц крестятся. Хранитель после поклона что-то тихо говорит Ито, он согласно кивает головой. Хранитель глубоко кланяется Николаю и всем гостям.
ИТО
(говорит по-английски; голос за кадром – синхронный перевод):
Хранитель приглашает Вас в свою сторожку, на чайную церемонию. Он очень просит Вас оказать ему эту честь.
НИКОЛАЙ (также по-английски, голос за кадром – синхронный перевод):
Благодарю Вас, очень кстати. Идемте, господа.
ЭПИЗОД 2
Действующие лица те же.
ИНТ: действие перемещается в скромную сторожку Хранителя.
Все сидят на циновках по японскому обычаю, не спеша пьют чай. Чайная церемония подходит к концу. Хранитель вновь что-то тихо говорит Ито по-японски.
ИТО: Глубокоуважаемый Цесаревич, Вы произвели чрезвычайно сильное впечатление на меня и нашего хозяина здесь – своим уважением к нашим обычаям, добрым вниманием к нашему хозяину, интересом к истории Японии, о которой Вы так много спрашивали нас в течение этой беседы. Хранитель кладбища просит о милости дать Вам один совет. Соизволите ли Вы выслушать его?
НИКОЛАЙ:
Я выслушаю совет с благодарностью.
ИТО:
Он сказал следующее: Высокий гость собирается посетить нашу священную древнюю столицу Киото, а близ этого священного города обитает наш известнейший отшельник монах Теракуто, взору которого открыты тайны мира и судьбы людей. Все у нас в Японии знают, что Теракуто не любит прерывать своего созерцательного уединения и редко к кому выходит. Но если Царственный путник пожелает его увидеть и если на, то будет благословение Неба, Теракуто выйдет к нему и скажет то, что будет открыто его внутреннему взору. Правда, для него как бы не существует времени, и он дает только признаки сроков будущих событий.
НИКОЛАЙ: Благодарю Вас, это интересно. Мы в России глубоко уважаем старцев-провидцев, отшельников и монахов. Правда, мне до сих пор не приходилось встречаться с таковыми у нас в России, – тем более интересно будет встретиться с таким старцем здесь, в Японии. Благодарю Вас.
Все выходят из сторожки Хранителя, не спеша идут к берегу, к маленькой пристани. Николай, обращаясь к принцу Георгу (Джорджи) по-русски.
НИКОЛАЙ:
Джоджи, это первое интересное предложение, которое я услышал за все время нашего кругосветного путешествия. Везде мне показывают лишь дворцы и местные достопримечательности, коих у нас в России не менее, чем где-либо в мире. Уже на Цейлоне меня охватила тоска – в этих джунглях, среди слонов и обезьян. Что толку в моем путешествии? – подумал я там. Тоска!
ДЖОРДЖИ:
Помнится, месяц назад в Коломбо ты уже говорил это Великому князю Алексею Михайловичу, когда он посетил нас на борту «Тамары». Его охотничьи трофеи, кажется, не произвели на тебя большого впечатления. И дикая природа острова тоже. Но здесь в Японии, я заметил, тебе оказывают особую честь именно буддийские монахи. Тебя приглашают во все их монастыри, с глубоким почтением. На днях они не пустили меня, когда я хотел войти в их храм вслед за тобой! И вот – какой-то безвестный старик на этом островке говорит тебе о некоем старце-провидце, и это интересно тебе?
НИКОЛАЙ:
Да, интересно. Это будет в первый раз, когда я встречусь с провидцем – если будет на, то воля Неба, как сказал этот милый старик! Все мои предки, Российские Государи, хотя раз в жизни – а иные и многажды – встречались с провидцами. И с нашими, русскими, и с иноземными, как мой дед Александр-Освободитель. Мой батюшка кое-что рассказывал мне и о Павле, и об Александре Благословенном, и о деде. Знаешь ли ты, что в юности в Париже некая гадалка (кажется, ее имя было Ленорман) предсказала ему, что он переживет семь покушений, но восьмое будет для него роковым.
ДЖОРДЖИ:
И что же?
НИКОЛАЙ:
Отец рассказал, что до того несчастного дня, до 1 марта 1882 года, уже было шесть покушений на деда. И он поверил в сделанное когда-то предсказание. Поэтому он и не послушался никого в тот день, и поехал на смотр – хотя все единодушно умоляли его не выходить в тот день из дворца, ведь точно знали, и многие в городе знали, что злодеи готовы к убийству, и что день назначен.
ДЖОРДЖИ:
О! Я понял! Две бомбы были брошены в тот день в Государя, двумя злодеями – и седьмое и восьмое покушение в один день!
НИКОЛАЙ:
Да. Дед не мог знать этого. А злодеи, быть может, знали… Они многое знали…
ДЖОРДЖИ:
Ники, ты тоже хочешь знать свое будущее?
НИКОЛАЙ:
Я не стремлюсь к этому, но я не бегу этого. Ты же видишь, я ни разу не спрашивал сам в какой бы то ни было стране об их провидцах – я и думать не думал об этом – но коли провидение через милого старика само нашло меня, я не буду бежать этого. Почему я должен отказываться?
СЦЕНА 3. Апреля 1891 года. г. Киото. Теракуто.
Действующие лица: те же (НИКОЛАЙ, ДЖОРДЖИ (принц Георг), маркиз ИТО), а также
ТЕРАКУТО – буддийский монах, отшельник; старик-японец лет 70-ти, довольно высокий для японца, хотя и согбенный, совершенно седой, с довольно густой (для японца) путанной бородой.
Место и время действия:
28 апреля 1891 года, утро; Киото
ИНТ\НАТ: комната Николая во дворце губернатора), затем красивая роща близ Киото.
Николай записывает в своем дневнике (голос за кадром читает):
ГОЛОС ЗА КАДРОМ:
«27 апреля 1891 года. Прибыли в Киото; глаза просто разбегаются, такие чудеса видели мы. Видели стрельбу из лука и скачки в старинных костюмах… В девять отправились с Джорджи в чайный домик. Джорджи танцевал, вызывая визги и смех у гейш… Но и во сне воды Джиона текут под моей подушкой…».
СПРАВКА: Джион – квартал чайных домиков в Киото, сотни гейш в тканных золотом кимоно заполняли его Японская эротика – утонченная и чувственная…
Камера показывает эти сцены и окончание чайной церемонии с гейшами; чайный домик погружается в темноту…
Затем на экране – древняя столица Японии Киото. Утро следующего дня. Камера спускается сверху к красивой роще на дальней окраине города. Здесь необходимо показать документальную съемку этой рощи близ Киото, – если эта роща сохранилась до сих пор. Видны три фигуры, это Николай (в штатском платье), Джорджи и Ито. Они идут к роще. Из-за деревьев выходит Теракуто, пристально смотрит сначала на Ито, затем на Николая. Камера показывает глаза старого отшельника. Неожиданно старик ложится на землю, простирая руки к Николаю. Цесаревич подходит к старику, наклоняется и бережно поднимает его с земли. Сгорбленный старик немного выше Николая. Все молчат, ожидая, что скажет затворник. Камера снова показывает его глаза, теперь отрешенный от всего земного. Теракуто начинает говорить; Ито переводит на английский (голос за кадром – синхронный перевод на русский)
Музыка с самого начала сцены и все время действия – или древняя японская, или «колокольчики ветра», тихие и загадочные.
ТЕРАКУТО:
Так суждено свыше! Все народы хвалят одного и того же Единого Бога Творца, только на разных языках. Благословенна милость Неба за счастье, о котором не мог помыслить старый Теракуто. О, ты, Избранник Небес, о, великий искупитель, мне ли прозреть тайну земного бытия Твоего? Ты выше всех на земле. Нет ни лукавства, ни лести в устах моих. И вот первое знамение: опасность витает над твоей главой, но смерть отступит, и трость будет сильнее меча… и трость засияет блеском. И вот другое знамение: два венца суждены Тебе, Царевич: земной и небесный. Играют самоцветные камни на короне Твоей, Владыка могущественной Державы, но слава мира преходит и померкнут камни на земном венце, сияние же венца небесного пребудет во веки. Наследие предков зовет тебя к священному долгу. Их голос в твоей крови. Они живы в Тебе, много из них великих и любимых, но из них всех Ты будешь величайшим и любимейшим. Великие скорби и потрясения ждут Тебя и страну твою. Ты будешь бороться за ВСЕХ, а ВСЕ будут против тебя.
На краю бездны цветут красивые цветы, но яд их тлетворен: дети рвутся к цветам и падают в бездну, если не слушают Отца. Блажен, кто кладет душу свою за други своя. Трижды блажен, кто положит за врагов своих. Но нет блаженней жертвы Твоей за весь народ Твой. А станет, что Ты жив, а народ мертв, но сбудется: народ спасен, а ты свят и безсмертен. Оружие Твое против злобы – кротость, против обиды – прощение. И друзья, и враги преклонятся пред Тобою, враги же народа Твоего истребятся. Вижу огненные языки над главой Твоей и Семьей Твоей. Это посвящение. Вижу бесчисленные священные огни в алтарях пред Вами. Это исполнение. Да принесется чистая жертва и совершится искупление. Станешь Ты огненной преградой злу в мире. Теракуто сказал Тебе, что было открыто ему из Книги Судеб. Здесь мудрость и часть тайны Создателя. Начало и конец. Смерть и безсмертие, миг и вечность. Будь же благословен день и час, в который пришел Ты к старому Теракуто.
Коснувшись в поклоне земли, Теракуто, не поворачиваясь, отходит, пока не скрывается в чаще дерев. Цесаревич стоит, склонив голову. Его спутники – тоже.
НИКОЛАЙ
(обращаясь к Ито и Джорджи, волнуясь):
Господа… Господа, я прошу Вас никому не рассказывать об этой встрече. Маркиз, я надеюсь на Вашу честь. Джорджи, никому!
ИТО:
Я клянусь. Цесаревич, слово чести для японца свято.
ДЖОРДЖИ:
У меня мурашки бегут по спине… Я не думал, что эта встреча может быть такой. Я обещаю тебе, Ники. Слово чести, это останется тайной.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ:
Маркиз Ито рассказал об этой встрече близ Киото в своих воспоминаниях, много лет спустя после гибели Царской Семьи.
СЦЕНА 4. Апрель 1891 года, г. Отсу. Покушение.
Действующие лица: НИКОЛАЙ, ДЖОРДЖИ (принц Георг), а также:
ГУБЕРНАТОР – губернатор города Отсу – маленький кругленький японец;
АРИ СУГАВА – японский принц;
Японский полицейский – Сандзо Цудо (Ва-цу), мужчина средних лет; во время нападения его лицо искажено жуткой гримасой ненависти.
Люди на улице, прохожие, японцы.
Место и время действия:
29 апреля 1891 года, яркое солнечное утро.
НАТ\ИНТ: город Отсу (Оцу), улицы, магазины
ГОЛОС ЗА КАДРОМ:
Прошла уже четверть века с тех пор как Страна Восходящего Солнца вступила в эпоху Мэйдзи, ознаменовавшуюся демократизацией политической сферы и бурным экономическим ростом. Прогресс в Японии насаждался сверху – самим императором Мутсухито (которого часто сравнивали с Петром Великим) и его ближайшим окружением. При этом значительная часть феодалов были недовольны прозападными реформами и в ряде случаев открыто выступали против правительства.
Самым крупным таким выступлением было самурайское восстание, возглавленное Такамори Сайго и вошедшее в историю под названием Юго-западной войны 1877 года. В битве при Сирояме мятежники потерпели поражение, а их предводитель совершил себе самоубийство, сделав себе традиционную сеппуку (вспарывание живота, более известное под названием харакири). Однако, в Японии еще очень долго ходили слухи, что Сайго жив и готовиться вернуться на Родину…
Казалось бы, какое все это имеет отношение к России? Выяснилось, что самое непосредственное….
В конце XIX века, определяя внешнеполитические приоритеты, японские политики стояли перед дилеммой – с кем именно и против кого дружить, с Россией против Англии или с Англией против России. Оба варианта имели свои плюсы и минусы, так что принятие того или иного решения могло зависеть от самых малозначительных и достаточно субъективных факторов.
В Токио начали подумывать о сближении с Петербургом, поспешив, через свое посольство, передать Николаю приглашение посетить Страну Восходящего Солнца. Приглашение было с благодарностью принято, что, конечно же, вызвало со стороны англичан чувство ревности.
Через своих агентов они начали распространять слухи, будто цесаревич едет в Японию со шпионскими целями. А затем была выдвинута и вовсе уж фантастическая версия – в свите Николая Александровича находится Такамори Сайго, который, сразу же после возвращения на Родину собирается свергнуть правительство и сделать Японию чуть ли не русской колонией.
На экране во время голоса за кадром – Николай и Джорджи в доме губернатора. Вполне европейский дом. Внутри него в нескольких больших комнатах что-то вроде базара, продажа всяких товаров и сувениров. Висят восточные «цилиндры и колокольчики ветра», издавая мелодичные загадочные звуки – напоминающие музыкальное сопровождение предыдущей сцены, только более бытовое и реалистичное, без определенной мелодии. Николай и Джорджи в сопровождении губернатора и принца Арии Сугава обходят продавцов. Николай задумчиво касается пальцем цилиндров «музыки ветра» – их перезвон теперь напоминает мелодию предыдущей сцены. Николай покупает эти черные цилиндры с золотыми и красными изображениями японских драконов и передает их кому-то из своей свиты. Джорджи из соседней лавки зовет его.
ДЖОРДЖИ:
Ники, смотри какие легкие бамбуковые трости. Моя нога, я натер пальцы в эти дни. Я куплю себе одну… Глаза разбегаются. Какую же купить?
НИКОЛАЙ:
Поспеши, нам уже пора возвращаться в Киото. Древний и красивый город. Я рад, что мы возвращаемся туда.
Николай, Джорджи и свита выходят из дома. Садятся в повозки джен-рикшей. Впереди едут Николай и Джорджи, за ними двое из свиты Цесаревича, за ними принц Арии Сугава, за ними еще несколько джен-рикшей со свитой. Джен рикша поворачивает налево, в узкую улочку, запруженную толпами людей по обеим сторонам. Неожиданно над головой Николая как бы взлетает кривая самурайская сабля, видно искаженное лицо японца полицейского, держащего саблю обеими руками. Удар приходится по правой стороне головы, над ухом Николая.
НИКОЛАЙ:
Что, что тебе?
Николай выпрыгивает через джен-рикшу на мостовую. Полицейский с искаженным лицом, по-прежнему держа саблю обеими руками, быстро идет к Николаю. Люди вокруг как бы застыли в недоумении. Все происходит в секунды. Цесаревич вынужден бежать, придерживая рукой кровь, брызнувшую из раны. Он бежит в толпу, но испуганные японцы разбегаются во все стороны. Японец с саблей бежит вслед за Николаем. За ним – Джорджи. Настигает его и одним ударом бамбуковой трости сбивает с ног. Николай, пробежав шагов 60, оборачивается, видит это, останавливается за углом переулка и бежит обратно – к Джорджи. Джен-рикши и несколько японских полицейских тащат злодея за ноги. Он пытается вырваться. Один из полицейских бьет его – его же саблей –по шее. Улица пуста, перепуганные толпы разбежались. От повозок, следовавших за повозкой Цесаревича, подбегают принц Арии Сугава, свитские. Все перепуганы, взволнованы, ничего не понимают – даже Арии Сугава из третьей повозки ничего не видел (очень узкая улица, они ехали вереницей.) Цесаревич, глядя на перепуганные лица, первым обретает относительное спокойствие.
НИКОЛАЙ
(по-русски, тут же переходит на английский):
Господа! … Господа, успокойтесь. Я жив, только голова… Найдите врача. Пожалуйста, врача…
Его лицо искажает гримаса боли. С благодарностью смотрит на Джорджи. Взгляд падает на бамбуковую трость. Он как будто пытается что-то вспомнить, но не может. Садится на камни улицы. По-прежнему зажимает рану рукой. Толпы людей возвращаются на улицу. Большинство становится на колени и поднимает руки – в знак сожаления. У некоторых – слезы на глазах. Но некоторые стоят и просто смотрят – с любопытством.
Приглушенная ранее едва слышная «музыка ветра» (восточные цилиндры или колокольчики) становится слышнее, громче и громче, переходя в колокольный звон, который тут же обрывается на «полу ноте», создавая впечатления начала предстоящего большого рассказа длинной истории.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ:
Поразителен возглас Николая в эту гибельную минуту, записанный им самим: "Что, что?.." Через 27 лет тот же возглас Николая и тоже в гибельную минуту – когда он стоял в том полуподвале в Екатеринбурге – запишет его убийца Юровский…
Итак, принц Георг отбил удар бамбуковой тростью. Позже по повелению Александра Третьего трость, сыгравшая такую роль, была осыпана алмазами и возвращена принцу Георгу. Как и предсказал Теракуто, «трость оказалась сильнее меча, и трость засияла» … Записи современников тех событий в Японии говорят, что уже после посещения отшельника Наследник долгий срок был задумчив и грустен… Однако, ему было тогда всего лишь 23 года и вряд ли это продолжалось долго…
Во время этого текста на экране появляются сначала кадры фотографии молодого Николая, затем его фотография фас с бородкой, поздняя. Затем кадры современной кинохроники с Майклом Кентским (например, на Дворцовой площади в СПб). Музыка сначала что-то подходящее из Клода Дебюсси (он был Великим Магистром масонов (самой таинственной «Общины Сиона») в 1885-1918гг), потом английская (м.б. даже что-то подходящее из Битлз – когда Майкл Кентский на Дворцовой площади), переходящая снова в тихий загадочный звук восточных «цилиндров или колокольчиков ветра» и затем снова в краткий колокольный звон, снова обрывающийся на полу ноте.
СПРАВКА: историк Дмитрий Митюрин. Покушение в Оцу. – журнал «Тайные преступления», №2, 2006:
«Во время посещения небольшого городка Оцу стоявший в оцеплении полицейский Сандзо Цудо внезапно подскочил к ехавшему на рикше цесаревичу, и дважды ударил его по голове саблей. Оба удара оказались скользящими. Выскочив из коляски, с противоположной от нападавшего стороны, Николай Александрович обратился в бегство. В этот момент на Цудо бросились ехавший следом принц Георг, а также двое рикш – Ититаро Китагаити и Дзисабура Сакихата.
Подскочив сзади, греческий принц треснул покушавшегося тростью по затылку. Сакихата схватил преступника за ноги и повалил его на землю. Наконец, Китагаити поднял выпавшую из рук Цуды, саблю, после чего стукнул его плашмя по спине “приведя его в безчувственное состояние” …
Забегая вперед, скажем, что все участники задержания были буквально осыпаны наградами. По возвращении в Россию император Александр III приказал осыпать трость принца Георга бриллиантами, так что, как и обещал Теракуто, она действительно “оказалась сильнее меча” и “засияла блеском”. Не обделили и рикш, каждый из которых кроме «премиальных» получил по две медали и две пожизненных пенсии – от японского и русского правительств…
Однако, вернемся в Оцу и понаблюдаем за событиями происшедшими непосредственно после покушения. Согласно донесению князя Барятинского «Николай Александрович стоял посреди улицы, без шляпы, держась правой рукой за голову, из которой сильно лилась кровь; на правой стороне, довольно высоко над ухом была, как всем показалась глубокая рана; лицо, шея и руки были выпачканы кровью; платье тоже». Тем не менее, если верить этому рапорту, первым делом великий князь обратился ни к доктору, а к сопровождавшему его представителю «принимающей стороны» принцу Арисугаве: «Прошу вас не минуты не думайте, что это происшествие может испортить хорошее впечатление, произведенное на меня радушным приемом, встреченным мною всюду в Японии».
Произнеся эти слова, цесаревич присел возле одной из лавок, после чего доктор Рамбах перевязал ему голову. Далее, раненного на рикше доставили в дом губернатора, причем, сопровождавшие Николая русский посол в Японии Д. Е. Шевич и В. А. Барятинский целых полчаса бежали рысцой рядом с экипажем в полной готовности защитить великого князя от повторного покушения.
Вся программа визита была свернута, и уже вечером цесаревич вновь оказался на борту «Памяти Азова». В последующие три дня пока крейсер стоял на рейде Нагасаки, на корабль пребывали подарки и различные послания с выражениями соболезнования.
Справедливости ради следует признать, что дело здесь заключалось не столько в симпатии к цесаревичу, сколько в боязни войны с Россией, при которой, по мнению подавляющего большинства японцев, их Родина была обречена на поражение.
Паника была столь сильна, что на состоявшемся сразу же после покушения совещании у Мутсухито многие сановники находились в состоянии близком к истерике. Сразу же по его окончании, «Сын Неба» (тэнно) покинул свою резиденцию и впервые в истории побывал на борту иностранного военного судна, где лично рассыпался в извинениях перед цесаревичем.
Тем не менее, Николай Александрович решил свернуть программу визита и отказаться от посещения Токио. 19 мая «Память Азова» покинула Японию.
Ну, а что же сам Сандзо Цуда? В представленной полицейским начальством аттестации о нем сообщалось следующее: Родился в 1854 году, с 17-летнего возраста служил в армии, во время Юго-Западной войны был награжден, а после ее окончания, демобилизовался по ранению в чине старшего унтер-офицера.
Затем он поступил в полицию, откуда был уволен в 1885 году за то, что подговаривал сослуживцев избить своего непосредственного начальника. Благодаря ходатайству одного из однополчан Цудо вернули в полицию, но перевели в другой округ. Никаких иных серьезных взысканий у него не было. Перед командировкой в Оцу вел себя как обычно.
Свое нападение на цесаревича Цудо, поначалу объяснял тем, что на него «нашло затмение». Версия о психической неуравновешенности подтверждалась и показаниями его супруги, заявивший, что после перевода на новое место службы, он буквально целый месяц «не переносил присутствия посторонних».
Тем не менее, версия о преступнике-психе имела один серьезный изъян, поскольку неизбежно вызывала вопрос: каким образом такой человек мог целых 13 лет служить в полиции?
Между тем, родственник преступника, некий Есидзуми, показал, что незадолго до командировки, он беседовал с Цудо и тот сказал: «Скоро к нам прибывает русский цесаревич. Говорят, вместе с ним в Японию возвращается Сайго!»
Есидзуми ответил, что, по его мнению, слухи о Сайго – полная ерунда. Однако Цудо не согласился: «А я думаю, что все это правда, и вот почему. По прибытию в Японию цесаревичу полагалось бы первым делом направиться в Токио, а он вместо этого поплыл в Кагосиму. Не иначе как тут все дело в том, что вместе с ним был Сайго».
Здесь следует пояснить, что именно в Кагосиме разыгрались заключительные события Юго-Западной войны, и там же находился памятник погибшим солдатам и офицерам правительственной армии. Именно возле этого памятника преступник, по его словам, впервые увидел цесаревича. Сам Цудо стоял в карауле, а Николай Александрович, якобы, прибыл сюда в сопровождении некоего пожилого господина, который весьма бесцеремонно уселся на ограду. Затем «русские» начали в бинокли осматривать окрестности, и время от времени обращались за пояснениями к своим рикшам. Те, были очень словоохотливы и вели себя «как собаки, ожидающие подачку». Наблюдавший за всем этим Цудо, вспомнил слухи о том, что русские приехали сюда шпионить, вспомнил о своих павших товарищах, и о том, что цесаревич, наверное, тайно привез в Японию предателя Сайго…
В общем именно тогда в уме простого полицейского возникла идея покушения, которую он и претворил в жизнь спустя двое суток. Здесь, правда, остался не выясненным один нюанс, который наверняка был известен следователям. Цесаревич не посещал памятник героям Юго-Западной войны, и, Сандзо Цудо наверняка перепутал его с каким-то другим иностранным туристом. Но почему же тогда, стоя в оцеплении в Оцу и уже наверняка видя свою ошибку, он все-таки занес руку для рокового удара? …
Сандзо Цудо был приговорен именно к пожизненному заключению, которое ему довелось отбывать в тюрьме Кусиро на острове Хокайдо. Впрочем, находился он там недолго и уже 29 сентября 1891 года умер от пневмонии.
Но, кто же мог направлять руку Сандзо Цуда? «Доброжелателей» было сколько угодно – английские, американские или немецкие дипломаты. Наконец, это могли быть и высокопоставленные японские сановники, имеющий свой собственный взгляд на то, что именно хорошо и плохо для страны Восходящего Солнца. Им даже не требовалось лично общаться с будущим преступником. Достаточно было использовать его «в темную»: то есть при помощи разговоров и соответствующим образом подобранной литературы вызвать у Сандзо Цуда ненависть к русским, которые, якобы, угрожают его любимой Родине. А потом, постараться, чтобы патриотично настроенный полицейский оказался в оцеплении на одной из улочек в Оцу – в нужное время и в нужном месте.
Скорее всего, расчет делался на то, что наследник российского престола погибнет от руки фанатика, и тогда отношения между двумя странами будут испорчены на многие годы. До гибели цесаревича, правда, дело не дошло, однако возможное русско-японское сближение оказалось сорванным».
Примечание автора: на мой взгляд, развивать изложенную выше версию в этой сцене все же нецелесообразно, так как эпизод в Отцу – только начало большой истории, дальнейшие эпизоды которой более важны для фильма в целом.
СЦЕНА 5. 1896 год. Шотландия. Встреча с королевой Викторией.
Действующие лица:
НИКОЛАЙ – Николай Александрович Романов, император, в этой сцене ему около 28-ми лет;
АЛЕКСАНДРА – Александра Федоровна, молодая жена Николая, императрица, в этой сцене ей около 24-х лет;
ОЛЬГА – их дочь Ольга (3 ноября 1895 – 17 июля 1918), в этой сцене ей около 10-ти месяцев;
КОРОЛЕВА – королева Великобритании Виктория (правила до 1901г.), 77-ти лет;
Слуги во дворце, люди на улице, прохожие, англичане.
Место и время действия: Сентябрь 1896 года. Шотландия, НАТ\ИНТ: побережье Шотландии, дорога к замку и затем замок Балморал.
Камера показывает сначала императорскую яхту «Штандарт» на рейде г. Лейта (близ Абердина, восточное побережье Шотландии) и встречу императорской четы; идет проливной дождь. В сопровождении принца Альберта и свиты они отправляются в горы Абердина, в огромный, окруженный башнями, гранитный замок Балморал (в дневнике Николая Второго – Бальмораль), где находилась в то время королева Виктория (бабушка Аликс).
ГОЛОС ЗА КАДРОМ:
Летом 1896 года, через несколько месяцев после коронации, императорская чета с 8-ми месячной дочерью Ольгой отправилась в большое европейское турне, нанося официальные и частные визиты августейшим правителям Европы. В сентябре 1896 года они прибыли к побережью Шотландии, где в горах Абердина, в замке Балморал находилась в то время королева Виктория, – родная бабушка Аликс, принцессы Гессенской – теперь русской императрицы.
Николай влюбился в любимую внучку английской королевы Аликс (бабушка звала ее «Солнечный Лучик») в 1884 году, с первого взгляда, на свадьбе ее старшей сестры (Эллы, Елизаветы Федоровны) с братом Александра III, великим князем Сергеем Александровичем. Влюбился на всю жизнь. Николаю было тогда 16 лет, ей – всего двенадцать. Однако, Аликс не понравилась двору русского императора. Кроме того, Александр III желал развивать союз России и Франции и желал помолвки наследника с принцессой из Орлеанского дома. Николай покорно соглашается не настаивать на браке с Аликс, но от Орлеанской принцессы решительно отказывается. Мягкий и послушный на первый взгляд, он с самых юных лет проявлял тихое, но бескомпромиссное упорство в главных вопросах. Он решил ждать, когда судьба и Бог соединят их.
Они встретились вновь через пять лет, зимой 1889 года, когда Аликс гостила у своей сестры в Санкт-Петербурге. Они виделись почти каждый день. На следующее лето она вновь приехала к сестре, но Александр III запрещает наследнику видеться с ней. Вероятно, к этому времени и русский император, и английская королева уже знали о той угрозе, которую таил брак с ее внучками – два ее правнука от других ветвей по женской линии были поражены гемофилией. Возможно, знала или догадывалась об этом, и сама Аликс: на протяжении следующих четырех лет она отказывала Николаю, будучи влюблена и любима. Предлогом для отказа она выбрала необходимость перемены вероисповедания, – вовсе не непреодолимое препятствие.
Потом у Николая был роман с Матильдой Кшесинской, но это было увлечение. Любовь к «Солнечному Лучику» оказалась сильнее. Отец, с чьей «подачи» и начался этот роман, к началу 1894 года тяжело болел. Скоро стало ясно, что надежды на улучшение его здоровья нет. В апреле 1894 года цесаревич был приглашен на свадьбу Эрнеста, брата Аликс, в Кобург. На брачную церемонию собрались все монархи Европы, в том числе семидесятипятилетняя королева Виктория. Николай вырвал у родителей разрешение сделать Аликс предложение: смертельно больной отец дал согласие, видя беспримерное упорства сына. Цесаревич прибыл в Кобург 5 апреля как представитель царствующего двора России.
Аликс встречала его на вокзале. В первый же день они проговорили вдвоем до полуночи, но она плакала и отказывалась выйти замуж. Это продолжалось три дня. Почти из последних сил она говорила ему «нет».
Во время чтения этого текста в кадре – Николай и Александра с маленькой Ольгой на руках, в закрытой карете, едут под проливным дождем в замок Балморал. Они что-то вспоминают, тихо переговариваются между собой.
НИКОЛАЙ:
Ты помнишь Кобург, солнечный апрель? Как ты плакала тогда! «Нет, нет, я не могу…» Только письмо мама спасло меня, спасло нас… Я передал его тебе, когда уже отчаялся убедить тебя.
АЛЕКСАНДРА
(с заметным английским акцентом, вскоре переходя на английский):
Конечно помню, Ники. У меня были какие-то тяжелые предчувствия. Я боялась, что принесу тебе несчастье. Слава Богу, твоя мама нашла нужные слова…
В кадре – солнечный Кобург, вокзал, Аликс среди встречающих на перроне; затем комнаты во дворце Кобург, долгие встречи наедине, волнения обоих; Аликс прекрасна, но печальна, Николай бледен, настойчив, ласков… Он передает ей письмо, выходит в соседнюю комнату. Аликс читает письмо императрицы Марии Федоровны. Николай, Элла и кайзер Вильгельм – в соседней комнате. Аликс выходит к ним, говорит, что согласна – плачет. Слезы счастья – на глазах Николая.
АЛЕКСАНДРА
(в продолжение диалога в карете, под дождем):
Я не могла объяснить ни себе, ни тебе, что останавливало меня. Какой-то необъяснимый страх из глубины души. Но этот страх исчез в тот миг, как я сказала тебе «да» – в том апреле, в Кобурге. А потом… Помнишь, тем же летом, ты приплыл на «Полярной звезде» в Англию, – я гостила у бабушки в Виндзоре. И даже она – О! такая строгая пуританка, – даже она разрешила нам встречаться наедине, без всяких компаньонов. Она увидела силу нашей любви. Наша любовь сильна как… как смерть…
НИКОЛАЙ
(улыбается, обнимает ее и гладит маленькую Ольгу):
Сильнее смерти, сильнее! Дети сильнее смерти, Аликс. Ведь и Господь наш велел нам: будьте как дети! Дети не знают, что такое смерть. Они сильнее смерти. Через детей мы побеждаем смерть.
АЛЕКСАНДРА:
Ники, Ники, – когда ты обнимаешь меня ночью, я знаю это. Твои ласки уносят меня на седьмое небо. Я забываю обо всем. Ты такой сильный, Ники, милый. Со мной ты вошел в полную силу через полгода после свадьбы… Ты сильный мужчина, Ники, очень сильный. Но ты… В политике твоя мама и твои дяди считают тебя едва ли не ребенком, я вижу это. Когда ты станешь сильным Государем, мой повелитель? Будь также силен и умел днем, как ты силен и умел со мной ночью…
НИКОЛАЙ:
Всему свое время.
Тем временем вереница экипажей подъезжает к замку Балморал. При факельном освещении видны гранитные башни, въезд, ступени замка. Королева Виктория встречает гостей на ступенях замка, в окружении семейства и свиты. Слуги держат над ними зонты (проливной дождь шел все время пребывания императорской четы в Шотландии). Теплая встреча, приветствия. Королева берет на руки маленькую Ольгу, целует ее в обе щечки. Ребенок таращит глаза, то улыбается, то морщится. Камера следует за королевой, свитой и гостями во внутренние покои замка.
КОРОЛЕВА:
Дорогие мои, будьте как дома здесь. Я хочу, чтобы вы наслаждались покоем и любовью эти дни здесь. Ники, наш Берти составит тебе компанию на охоте. В наших лесах много оленей. «Солнечный Лучик», мы с тобой посвятим наше время вашей малышке и общению. Нам много о чем нужно переговорить и посекретничать (улыбается). Ники, вы отправитесь во Францию прямо отсюда, с нашего рейда?
НИКОЛАЙ:
Нет, мы хотим отплыть из Портсмута. Наши «Штандарт» и «Полярная звезда» пойдут туда через два дня. Мы поедем на юг, через всю Англию.
СПРАВКА: Р. Мэсси. Николай и Александра. – М., «Захаров», 2003, гл. 3 и 5.
СЦЕНА 6. 21 сентября 1896 г., Шотландия. Встреча с принцем Уэльским.
Действующие лица: те же, и
ЭДУАРД – Принц Уэльский, (в 1901-1910 гг. король Англии Эдуард VII), 55-ти лет;
а также слуги во дворце, люди на улице, прохожие, англичане.
Место и время действия:
21 сентября 1896 года,
ИНТ: замок Балморал, гостиная, библиотека.
Николай и Александра в гостях у принца Уэльского. Сидят за обеденным столом. Видно, что Николай и Александра влюблены друг в друга. Обед подходит к концу. Слуги меняют блюда, подают кофе. Николай и Эдуард закуривают сигары.
ЭДУАРД
(обращаясь к Николаю):
Пока твоя очаровательная Аликс, моя крестница, будет занята с малышкой, я приглашаю тебя в библиотеку. Мы обсудим там некоторые политические и научные вопросы.
НИКОЛАЙ
(улыбаясь):
Научные? Что ты имеешь в виду? Электричество, магнетизм? Технический прогресс? Мы ведь обсуждали это с тобой на прошлой встрече, новые ужасные орудия войны.
ЭДУАРД (вставая и направляясь вместе с Николаем ко входу в библиотеку):
Нет, не это. Тебе будет интересно, я уверен.
НИКОЛАЙ (уже в библиотеке):
Дорогой Эдуард, я весь – внимание…
ЭДУАРД:
Некоторое время назад я встречался у себя во дворце, в Мальборо с очень интересным джентльменом, его имя – Луис Хамон. Это известный у нас в Англии предсказатель, астролог и хиромант. Его знания основаны на древних индийских традициях…, впрочем, из каких традиций он бы ни получил свои знания, они удивительны – многое из того, что он предсказал мне, уже сбылось. А ранее он сделал точные предсказания многим другим, которые и рекомендовали его мне. Так вот, на той встрече я назвал ему даты рождения некоторых интересных мне людей – конечно, не называя их имен – и попросил его составить предсказания для них. Он не знал, кому пишет предсказания, он знал только даты рождения. Надеюсь, ты не будешь в претензии, что среди этих дат я назвал и твою: 18 мая 1868 года, около полудня – видишь, я помню даже это…
НИКОЛАЙ:
Ты веришь в астрологию и хиромантию?
ЭДУАРД (с улыбкой):
Ваше императорское Величество, дорогой Ники, – да, верю. Более правильно, я убедился в точности его предсказаний, как и десятки людей, которые обращались к нему ранее. Напомнить тебе, что такие великие ученые умы, как Тихо Браге, Иоганн Кеплер, наш великий сэр Исаак Ньютон, да и многие другие в более близкие времена защищали астрологию от нападок и занимались этой наукой? Конечно, на этом поле подвизаются ныне многие шарлатаны, но есть и истинные знатоки, и он – лучший из них!
НИКОЛАЙ:
Хорошо. Что же этот знаток судеб написал обо мне?
Эдуард открывает ключом маленькую железную дверцу в стене библиотеки и достает несколько листов бумаги. Передает один из них Николаю.
ЭДУАРД:
Суди сам. Я был весьма удивлен. Было бы нечестно скрывать это от тебя.
Николай садится в кресло, внимательно читает. Его лицо выражает легкое недоумение.
НИКОЛАЙ:
Ты давно перечитывал это? Позволь я прочитаю это вслух, – может быть, ты подзабыл этот странный текст? Это очень странно:
«Кто бы ни был этот человек, дата его рождения, нумерология и другие данные показывают, что в течение своей жизни он часто будет иметь дело с опасностью ужасов войны и кровопролития; что он сделает все от него зависящее, чтобы предотвратить это, но его Судьба настолько глубоко связана с такими вещами, что его имя будет скреплено с двумя самыми кровавыми и проклятыми войнами, которые были когда-либо известны, и что в конце второй войны он потеряет все, что он любил больше всего; его семья будет вырезана и сам он будет насильственно убит».
СПРАВКА: о предсказаниях Луиса Хамона Николаю Второму здесь и далее см:
Louis Hamon. Fate in the Making Revelations of a Lifetime. – N-Y, London, 1931, стр. 61-74
ЭДУАРД:
Я не знаю, Ники, как относиться к этому тексту. Конечно, ты можешь сжечь это прямо сейчас, если захочешь. С другой стороны, граф Хамон живет в Лондоне, и у него есть маленький офис в Оксфорде. Он проводит дни в своем офисе, принимая клиентов и работая над их заказами. Я дам тебе адрес. Если хочешь, обратись к нему за разъяснениями сам. Он узнает свой почерк. Ты ведь будешь ехать в Портсмут через Оксфорд? Ты можешь прийти к нему инкогнито. Он не был в России пока ни разу и уж точно не знает тебя в лицо.
НИКОЛАЙ:
Да, я пойду к нему инкогнито. Надеюсь, у меня будет время для этого визита.
СЦЕНА 7. 22 сентября 1896 г., Оксфорд. Встреча с Луисом Хамоном.
Действующие лица:
– НИКОЛАЙ – Николай Александрович Романов, император, около 28-ми лет;
– ЛУИС ХАМОН – астролог и хиромант Луис Хамон (1866-1936), около 30-ти лет;
– Люди на улице, прохожие, англичане.
Место и время действия:
22 сентября (около 15ч дня), 1896 года.
НАТ\ИНТ% Оксфорд, офис Луиса Хамона.
Николай в штатской одежде, похожий на обычного английского джентльмена, подходит к дому (где находится офис Луиса Хамона). Стучит в дверь офиса. Луис открывает дверь, обычное приветствие; они входят в офис, усаживаются в кресла близ письменного стола.
ЛУИС ХАМОН:
Как вас называть? Чем обязан?
НИКОЛАЙ:
Меня зовут Job, но мое имя в данном случае не имеет значения и ничего не скажет вам. Я – друг одного из ваших иностранных клиентов. Он переслал мне этот ваш прогноз с просьбой дать некоторые пояснения. Он сомневается в справедливости ваших предсказаний и просит еще раз внимательно изучить дату его рождения – не ошиблись ли вы, давая такие странные прогнозы. Я знаю, что ваша репутация как предсказателя судеб безупречна, но я должен выполнить просьбу моего друга. Дата рождения – 18 мая 1868 года, около полудня – написана на листе, вверху. Дата верна. Место рождения также указано верно.
ЛУИС ХАМОН:
Да, господин Job, это мои прогнозы. Кажется, я делал это около года назад. Но я не встречался с заказчиком лично, и я не знаю, кто он; это был анонимный заказ от другого лица. Ваш друг, судя по месту рождения, русский?
НИКОЛАЙ:
Это имеет значение?
ЛУИС ХАМОН:
Обычно я спрашиваю клиента, живет ли он сейчас и в основном там, где родился – это имеет значение. В данном случае, если бы ваш друг в младенчестве был увезен родителями в другую страну, за сотни или тысячи миль от русской столицы, его судьба была бы иной. Но если он в основном провел свою жизнь в Санкт-Петербурге, то …
НИКОЛАЙ:
Он русский, и он живет в Санкт-Петербурге постоянно. Он не покидал русскую столицу более, чем на полгода.
Луис Хамон задумывается, предлагает гостю кофе и сигареты. Внимательно перечитывает свой прогноз, рисует гороскоп на другом листе бумаги, заглядывает в таблицы Эфемерид (положения планет в разные годы). Потом пишет какие-то цифры. Еще раз читает свой прогноз. Удовлетворенно хмыкает и возвращает его Николаю.
ЛУИС ХАМОН:
Вы можете сказать мне, не произошли ли в жизни вашего друга важные изменения два года назад, в октябре – возможно, смерть отца и вхождение в права большого наследства – и затем в мае этого года? Вероятно, женитьба на иностранке и официальное вхождение в очень крупную должность, что-то вроде главы крупнейшей корпорации. Какие-то важные церемонии, почетные и трудные обязанности. Простите, если мои вопросы кажутся вам нескромными.
НИКОЛАЙ
(спокойно, без тени смущения):
Вы слегка преувеличиваете, но в целом – верно. И что же? Вы корректируете ваши дальнейшие предсказания? Эти две войны, о которых вы пишете… Это очень странно. Он, мой друг – мирный человек. Поэтому он и попросил меня посетить вас, когда узнал, что я еду… Что я возвращаюсь в Лондон.
ЛУИС ХАМОН:
Сэр, я подтверждаю свои прежние предсказания, в полном объеме. он часто будет иметь дело с опасностью ужасов войны и кровопролития; он сделает все от него зависящее, чтобы предотвратить это, но его Судьба настолько глубоко связана с такими вещами, что его имя будет скреплено с двумя самыми кровавыми и проклятыми войнами, которые были когда-либо известны, и в конце второй войны он потеряет все, что он любил больше всего; его семья будет вырезана и сам он будет насильственно убит. Я сожалею. Я очень сожалею, но я подтверждаю свои прогнозы в полном объеме. Если хотите, я объясню вам методы астрологии, с помощью которых я прихожу к этим выводам. Кроме того, если хотите, я посмотрю ваши руки и с помощью индийских методов хиромантии проверю свои астрологические выводы дополнительно.
НИКОЛАЙ:
Граф, вы ошиблись, речь идет о моем друге. Это его руки вам следовало бы посмотреть. Если вы когда-нибудь будете в Санкт-Петербурге… Что касается разъяснений по технике предсказаний, то… сейчас у меня мало времени, но я с удовольствием выслушал бы ваши научные объяснения в другой раз, если вам и мне представится такая возможность.
ЛУИС ХАМОН:
Простите, Сэр. Я увлекся беседой с вами. С удовольствием встречусь с вашим другом, если и когда буду в русской столице. Почему-то и относительно вас, я уверен, что это не последняя наша встреча. Вы постоянно живете в Лондоне?
НИКОЛАЙ:
Нет, не безвыездно. Сколько я должен вам, граф, за эту консультацию?
ЛУИС ХАМОН
(протягивает Николаю счет):
Господин Job, это обычная цена за повторную консультацию. Пожалуйста, передайте вашему другу, что ему следовало бы в ближайшие три-четыре года навсегда покинуть русскую столицу и жить в тысяче миль к Западу от нее, если он хочет изменить свою судьбу, по крайней мере в части моих предсказаний о войне и трагедии в конце жизни.
Николай расплачивается, внимательно смотрит на Луиса. Раскланиваются.
СПРАВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ к пребыванию Царской семьи в Англии (из Дневников Николая Второго за 1896 год)
10-го сентября. Вторник.
Ночью продолжало немного покачивать яхту. В 7 ч. пришли на вид Шотландского берега и тогда расстались с «Полярной Звездой» – она повернула обратно в Данию. Погода испортилась, задул SO и пошел дождь. Пройдя милю эскадры канала, стали на якорь в полумиле от гор. Leith. К 11 час. прибыли на яхту д. Берти и Arthur со свитой и остались завтракать у нас. В 1 1/2 простились с чудным «Штандартом» и съехали на берег на частном пароходе при салюте с эскадры. Я был в форме Scots Greys. На пристани городские головы Leith'a и Эдинбурга сказали приветственные речи и затем мы отправились в экипажах на станцию под конвоем Scots Greys. Уехали в Королевском вагоне в 2 1/2 и прибыли в Ballater в 7 ч. На станциях в пути были встречи с почетными караулами и адресами от городов. Было холодно, моросило и трясло ужасно на ж.– д. В Ballater ожидали нас Джоржи и Мей. Оттуда ехали в экипажах час времени и приехали в Бальмораль к 8 ч. при факельном освещении. Granny и женский и детский персонал семейства встретили в дверях. Обедали в 9 ч., и я не вылез из мундира раньше 11 час. Слава Богу, что доехали благополучно и что дочка не особенно устала! Легли спать в 12 ч.
11-го сентября. Среда.
С утра погода стояла отвратительная – та же что и вчера. Не успел разложиться в комнате, фельдъегерь навез много бумаг и кроме того дядюшки хотели тянуть меня на охоту на grouse*. Но это провалилось из-за погоды. Завтракали вшестером в час и затем отправились в ближайшие горы на оленей. Ничего не видел и скупал с Кожиным, поздравив эту охоту датскою! Под конец только д. Берти и Воронцов убили пополам несчастного оленя, и мы вернулись домой в 7 час. Обед был большой в 9 час.
* Рябчик (англ.).
12-го сентября. Четверг.
Наконец погода поправилась и все горы очистились от висевших на них туч. Утром успел окончить дела и отослать фельдъегеря; Гулял с Аликс, зашли в единственную здесь лавку и купили несколько вещиц. Завтракали в 2 ч., видел Луизу и Файф*. В 4 ч. приехала т. Аликс с Викторией, они имели прескверный переход на «Осборне». Мод и Карл явились из Sandringham. Все они поехали жить в Marlodge. В 5 1/2 отправились пить чай в один из домиков лесничего. Обедали в 9 час.
* Александр Дуфф (Macduff) Файфский – муж английской принцессы Луизы.
13-го сентября. Пятница.
Опять полдня шел дождь и тем не менее мы отправились на охоту, в те места, где вчера проезжали к чаю. Для меня охота была неудачна, стрелял, но олени проходили слишком далеко. Завтракали на воздухе, погода стала лучше. Всего убито 11 оленей. Пили чай по окончании охоты в доме Donald Steward'a, старшего охотника, кот. ходит со мною во время загонов. Туда же приехали Granny, Аликс и др. Вернулись домой в 6 ч. Обедали в 9 ч. Вечером писал.
14-го сентября. Суббота.
День простоял без дождя. В 11 час. неустанные охотники отправились в горы на облаву, но ни одного оленя никто не видал и за весь день был слышен один выстрел. Завтракали в лесу. После охоты пошли пешком в домик Birkhall, где живет с семейством адмирал Clan-William, у кот. мы пили чай. Вернулись домой в 7 ч., проехав через гор. Ballater. Джоржи и Мей обедали с нами.
15-го сентября. Воскресенье.
Встали с ужасной погодой – буря с дождем. В 12 час. поехали в церковь; в первый раз присутствовал на шотландской службе. Завтракали семейством. Прояснило и стало холодно. Пошел гулять к Abergeldie Castle*, где мы все пили чай. Имел разговор с Salisbury. Обедали в 9 ч. и вечером занимался.
(Мое примечание: лорд Salisbury – премьер-министр Великобритании в 1895-1902гг)
* Замок Абхергельди.
16-го сентября. Понедельник.
Наконец первый день простоял ясный. В 9 1/2 отправились на облаву на знаменитые grouse в горы около Birkhall и Glenmuick. Убил всего две штуки, т. к. стрельба по этим птицам очень трудна. Завтракали в палатке от щедрот Lord Glenesk, у которого мы по окончании охоты пили чай в многочисленном обществе. Вернулись домой в 7 1/2. Порядочно устал от лазания по горам и долгого стояния на №№ * внутри земляных башен!
* На номерах – охотничий термин.
17-го сентября. Вторник.
День был свободный, т. е. без выезда из дому б. на охоту. Утром снимался в мундире и сюртуке Scots Greys. К завтраку приехало семейство из Mar Lodge, снимались группой. Пошли пешком и затем доехали до домика лесничего – Danzig, где пили чай. Вернулись домой с Granny. Имел еще дополнительный разговор с Salisbury. Обедали в 9 1/4. У меня была невралгия.
18-го сентября. Среда.
Последствием этой невралгии было то, что у меня безобразно вспухла левая щека и ночью я совсем не спал. Терпеть не могу показываться в таком виде! Утром сидел дома. В 12 1/2 отправился с Granny и Аликс в Mar Lodge к Луизе и Macduff. Они встретили нас со своими людьми – 80 чел. с зеленым флагом. Завтракали с семейством. Осматривали их небольшой дом и барак, пристроенный к нему, в кот. живут т. Аликс, Виктория, Карл и Мод. Вернулись домой в 6 ч. и пили чай с Granny. Обедал один в 8 ч. из-за щеки. Вечером читал.
19-го сентября. Четверг.
Чувствовал себя отлично и опухоль почти прошла. День стоял вполне хороший и теплый. После кофе гуляли за колясочкой Granny. Читал и начал мало-помалу укладываться. Завтракали в 12 1/4 – безбожный час. В 4 1/4 отправился пешком с Franzios Bat в другой чайный домик Glen Gelder, недалеко от места одной из облав. Аликс поехала туда с Thora. Вернулся назад с Granny и женушкой. Вечер был свободный. Обедал со всеми в 9 час.
20-го сентября. Пятница.
День простоял хороший, но дул настоящий шторм. После кофе поехал один deerstalking *. Прогулялся целый день по горам, лесам и болотам, проголодался и в результате не убил ничего и не выпустил ни единой пули. Право досадно! Встретил Granny и Аликс по дороге домой. После своей ванны присутствовал при ванне дочки и затем сидел у Granny и имел с ней политический разговор. Обедали в 9 час. Распределяли вдвоем подарки для всех здешних придворных.
* Охотник на оленей (англ.).
21-го сентября. Суббота.
После кофе вышли вместе в сад, где нас снимали и простым способом и вертящимся (синематограф). Гуляли с Granny. Завтракали со всеми детьми Беатрис, по случаю дня рождения ее младшего сына. В 3 1/2 приехала т. Аликс с двоюр. сестрами. Видались с ними недолго, так как пришлось скоро отправиться с Granny. Пили чай с нею дома. Переоделся в сюртук Scots Greys. Обедали в 8 3/4 и около 10 ч. простились с Balmoral и при факельном освещении, и с тем же конвоем поехали в Ballater. Сели в поезд ив 11 ч. тронулись в путь. Аликс и я были в удобном вагоне Granny. Спали в одном отделении.
22-го сентября. Воскресенье.
Спали отлично. В 8.45 остановились в Preston для кофе. Шел дождь и было холодно. Завтракали в Oxford в 2 часа. Видели там бывшего бомбейского губернатора – lord Harris. В 5 1/2 приехали в Портсмут. Два почетных караула – креп. артиллерия и моряков. Прямо по сходне вошли на «Полярную Звезду». «Штандарт» стоял на рейде. В 8 ч. обедали с английскими адмиралами, генералами и нашей шитой. Посетили «Victoria Albert», на кот. проводят ночь д. Arthur, т. Lonischen и Helen. Наконец послушали нашу музыку за обедом. Ночь стояла ясная.