3
– Ни разу в жизни не держала в руках столько денег. Мне казалось, такая сумма должна весить побольше, – заявила Пибоди, когда они с Евой вошли в Центральный полицейский участок.
– Какой идиот будет держать столько денег в шкафчике гимнастического зала? Вот уж правда дешевый ублюдок. Итак, ему требовались наличные, – размышляла по пути Ева. – В этом случае нельзя проследить, откуда ты взял деньги.
– Я, конечно, проверю его финансы, но это явно не сбережения и не зарплата. Купюры абсолютно новые. И пахнут они просто восхитительно.
– Нюхать улики – это против правил, – хмыкнула Ева, спрыгивая с эскалатора.
Ей нужно заглянуть в свой отдел, проверить парочку вещей и приступить к заполнению нового журнала убийства. Пибоди тем временем предстоит покопаться в финансах Зиглера. Потом они вернутся назад, чтобы опросить свидетелей.
Вдобавок ее офис в Центральном участке может предложить то, к чему Ева не имела доступа с полуночи, когда ее безжалостно выволокли из теплой кровати.
Хороший кофе.
Шагнув в общую комнату, она мгновенно погрузилась в шум компьютеров и голосов, пощелкивание линков. Кто-то из сотрудников умудрился раздобыть потрепанную и аляповатую гирлянду, которая красовалась теперь поверх окон. С гирлянды, скособочась, свисал не менее потрепанный плакат: СЧАСТЛИВЫХ ПРАЗДНИКОВ!
Не исключено, что этот же одержимый праздничным духом эльф притащил в комнату искусственную елку – жалкое, тщедушное деревце – и приткнул его в самом углу. На ветках висели фотографии сотрудников – детективов и простых полицейских. Фото Евы красовалось на самой верхушке.
– Вы это серьезно?
Детектив Бакстер в щегольском костюме подошел поближе и принялся изучать елку вместе с Евой.
– Сантьяго притащил ее со свалки.
– Денежки счет любят, – возвестил Сантьяго из-за своего стола. – А украшениями занималась Кармайкл.
– Мы – дух Рождества, – торжественно заявила Кармайкл. – Если копы из отдела убийств не вправе повеселиться на Рождество, то кто тогда вправе?
– Это как же? «Счастливого Рождества, ублюдок, ты арестован»?
– По мне, так неплохо, – ухмыльнулась Кармайкл.
– Ладно, пошутили, и хватит. Пибоди, за тобой финансы. – Повернувшись, она шагнула к своему офису и на мгновение онемела, когда оттуда вышел Рорк.
Выглядел он, как всегда, безупречно. Такое чувство, будто боги собрались как-то вечерком отдохнуть и решили заодно создать нечто экстраординарное. В результате у них получился человек с лицом падшего ангела, глазами небесной синевы и ртом, к которому так и хочется прикоснуться губами.
При виде Евы глаза его потеплели, а губы изогнулись в улыбке.
Любовь, подумалось ей вновь, приходит к нам во всех обликах, размерах и оттенках.
И ей в этом смысле удалось вытащить джек-пот.
– Вот и вы, лейтенант, – сказал он с едва уловимым ирландским акцентом. – А я только что оставил вам мемо-куб.
– Хочешь сказать, я забыла обогреватели для пальцев ног?
Чернильно-черные брови Рорка взметнулись вверх.
– Забыла что?
– Да так, не обращай внимания. Можешь задержаться на минутку?
– Вполне.
Следуя за ней в кабинет, он скользнул ладонью по ее руке. Вариант рукопожатия Пибоди и Мак-Наба, предположила Ева.
– Твои люди не знали, когда ты приедешь. А у меня была встреча тут неподалеку, вот я и решил забежать.
Ева прикрыла за собой дверь крохотного офиса.
Не успела она и слова сказать, как Рорк сжал ладонями ее лицо и крепко поцеловал.
– Доброе утро, – улыбнулся он. – Впрочем, если учесть, сколько времени ты провела на ногах, то для тебя уже наступил день.
– Мертвый парень, – коротко ответила она.
– А какое отношение имеет этот мертвый парень к Трине?
– Бывший приятель ее подружки. Мне нужно выпить кофе, – подойдя к кофемашине, Ева запрограммировала две порции – покрепче и погорячее. – Мне очень хотелось придушить Трину ее собственными волосами за то, что она вытащила меня из постели в такой ранний час, но потом… ох, слава Санте и его остроносым эльфам, – выдохнула она, делая первый глоток.
Еще пара глотков, и Ева, стряхнув с плеч пальто, отбросила его в сторону.
– Трина с подружкой как следует надрались, после чего, пылая жаждой мести, отправились домой к бывшему подружки. Ничего страшного: все на уровне чесоточного порошка. Господи, такое чувство, что им лет по двенадцать! Но в квартире они обнаружили мертвое тело. Парня ударили по голове, потом закололи. Убийца оставил поздравительную записку.
Рорк, потягивая свой кофе, логично заключил:
– Стало быть, Трину и подружку ты исключаешь из подозреваемых?
– Верно. Парень был редкой скотиной. Работал в «Супер-Теле». Мы с Пибоди как раз оттуда. Мне пришлось послать за Мак-Набом, чтобы тот вскрыл его рабочий шкафчик. Незадолго до смерти парень поставил второй замок и перепрограммировал первый, чтобы закрыть доступ для главного ключа.
– Жаль, что ты не привлекла меня. Я как раз был поблизости.
– Я же не знала, а то конечно.
– И что он прятал?
– Сто шестьдесят пять тысяч наличными. Сплошь новенькие двадцатки.
– Интересно. Я бы сказал, весьма интересно.
«В целом, не такая уж громадная сумма, – во всяком случае, для Рорка, – подумала Ева. – Однако весьма солидный куш для парня, который проживал в дешевой квартирке в одном из самых убогих районов и который к тому же любил принарядиться».
– Сумма внушительная, – сказал Рорк, – если учесть, что нашли ее в шкафчике спортивного зала.
– Тоже верно. Судя по всему, в последние пару месяцев парень обнаружил золотую жилу. И почти сразу он выставил из дома подружку Трины. Начал трахаться с кем-то еще. Вдобавок он замышлял что-то по работе. Что именно, не знаю, но планы у него были те еще. Мак-Наб проверяет сейчас его линки и планшеты. Пибоди разбирается в финансах. А я хочу составить отчет, сделать первую запись в журнале, а потом опросить бывшую подружку покойника. Не последнюю, а предпоследнюю.
– В общем, дел по горло. Чем он занимался в «Супер-Теле»?
– Работал личным тренером и массажистом.
– Ясно. Личному тренеру можно доверить многое. Шантаж?
– Моя первая догадка. – Ее не удивило, что они с Рорком мыслят в одном направлении. – Пока лишь ясно, что для него это было новое занятие. Парень даже стал поговаривать о том, чтобы открыть собственный бизнес где-нибудь в тропиках.
– Со стартовым капиталом в сто шестьдесят тысяч? Невероятно.
– Все так, но ему это могло казаться целым состоянием.
– Не исключено, что он планировал существенно пополнить эту сумму. Ладно, не буду отвлекать тебя от дел. У меня скоро очередная встреча, а перед этим я могу пробежаться по магазинам.
– Не говори мне про магазины.
– Еще не все прикупила? – усмехнулся Рорк.
– Да у меня полно времени.
– Стало быть, даже не приступала. – Наклонившись, он поцеловал ее в лоб. – Удачи тебе. Увидимся дома.
– Почему не приступала? Приступила. – Она умолкла, услышав явственный смешок. – Ну, почти.
Рорк скрылся за дверью, а Ева, нахмурившись, потянулась к мемо-кубу, который муж оставил на столе. Активировала его.
Я был тут по соседству и решил заглянуть к тебе.
Очарован праздничным убранством вашего отдела.
Поскольку я не оставил тебе утром обычного напоминания, считай, что это оно. У тебя два дня до праздничной вечеринки.
Надеюсь, ты потратишь их с умом.
«Всего два дня? Быть того не может!»
Ева опустилась на стул. Похоже, покупки и правда перешли в список неотложных дел.
Но сначала главное.
Первым делом надо оформить журнал убийства.
Шантаж, подумала она, заполняя графы. Мошенничество. Вымогательство.
Быть того не может, чтобы Зиглер заработал сто семьдесят тысяч законными средствами.
Так кого же он шантажировал или обманывал?
В любом случае человек этот пойдет первым в списке ее подозреваемых. Надо лишь сопоставить детали.
КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ. Написав это, она схватила пальто и устремилась к выходу.
– Пибоди, со мной.
– Ничего подозрительного в его финансах я не обнаружила, – поспешила Пибоди за Евой. – Жил он небогато, но не потому, что много тратил на жилье или еду. Деньги шли на одежду, кремы, уход за телом и лицом. Парень только и делал, что заботился о своей внешности. Ни больших вложений, ни больших трат. Частые просрочки с оплатой счетов, но чтобы совсем не платить, такого не было.
– Стало быть, только внешность и показуха. А еще секс.
– Ну да. Своего рода лицензированный компаньон, только без лицензии.
– Неплохо сказано, Пибоди.
Ева шагнула в лифт, не переставая удивляться тому, кто включил праздничную музыку в полицейском участке. Да еще на полную громкость. Попадись ей этот тип в руки, подумала она, от расплаты ему не убежать.
– Даже если допустить, что ему платили за секс, я все равно не поверю, что он заработал на этом такую сумму. Причем за несколько недель. Любой клиент без труда может найти опытного, хорошо обученного компаньона за разумную плату. Другое дело шантаж. Допустим, он пригрозил, что расскажет все мужу.
– Слишком недальновидно, – заметила Пибоди, выходя за Евой в гараж. – Будешь шантажировать клиентку, наверняка ее потеряешь. А вместе с ней и свои комиссионные.
– Некоторые люди не умеют просчитывать свои поступки и заканчивают тем, что убивают золотую утку.
– Гуся. Золотого гуся.
– Утка, гусь – какая разница? Оба выглядят одинаково странно.
– Ты когда-нибудь играла в «утка, утка, гусь»?
Ева выехала из гаража на дорогу.
– Играла ли я когда-нибудь с утками и гусями? С какой еще стати?
– Да нет, это такая детская игра. Ребятишки садятся кружком, после чего один из них начинает обходить круг, хлопая каждого по голове и повторяя при этом: «Утка, утка». Пока наконец не скажет «гусь». Тот, кого он выбрал гусем, пускается за ним вдогонку, тоже вдоль круга, а первому нужно усесться на освободившееся место, пока его не поймали. Если он успеет, то второй начинает водить.
Ева бросила взгляд в окно.
– Похоже, из всех идиотских игр это самая идиотская.
– В шесть лет она кажется очень даже забавной. Мы ели жареного гуся, когда ездили в Шотландию, чтобы навестить родителей Мак-Наба. – Пибоди, судя по всему, вошла в тему. – Хорошая была поездка. А скоро нам придется смотаться в гости к моим родителям. Из еды там будут соя, тофу и куча овощей, что, конечно, не идет ни в какое сравнение с гусем. Зато бабушка обязательно напечет кучу вкусностей. Знала бы ты, какой у нее получается фаршированный пирог!
– Я думала, твои предки не едят мяса.
– Так и есть. Фаршированный – это не мясной.
– Тогда почему он так называется?
Пибоди озадаченно взглянула на напарницу.
– Не знаю. Может, раньше его делали с мясом. Моя бабушка кладет туда фрукты и специи. А еще, кажется, добавляет немного виски. Надо будет спросить у нее рецепт. Я тоже люблю печь пироги.
В городе царило предпраздничное оживление. Народ сновал по магазинам в поисках подарков, так что припарковаться оказалось даже трудней, чем обычно. Лихо подрезав малолитражку и совершив какой-то немыслимый разворот, Ева втиснулась в крохотное пространство.
– Господи, Даллас, ты хоть предупреждай в следующий раз. Смотри, вон булочная. Там иногда подают горячий шоколад и всегда есть свежая выпечка.
– Позже, – заявила Ева, прямиком направляясь к «Полезным привычкам».
Ресторан оказался милым, уютным местечком. В нем царила домашняя атмосфера, а фоном ненавязчиво звучала какая-то тихая, чарующе спокойная музыка.
Пахло клюквой, можжевельником и чем-то вроде корицы. Ева ничуть не удивилась, когда обнаружила, что блюдо дня представлено клюквенно-коричным чаем.
Несколько человек сидело в зале за крохотными столиками. Они потягивали напитки из чашек глиняного цвета и ели что-то вроде травы и ягод. Только у одного посетителя Ева заметила булочки, больше похожие на кору дерева.
Девушка за прилавком одарила их мечтательной улыбкой.
– Добро пожаловать в «Полезные привычки». Что мы можем предложить вашему телу, духу и разуму?
– Вы можете позвать хозяйку, – сказала Ева, доставая служебное удостоверение.
– Так вы пришли к Алле? Она занята на кухне. У нас закончились ямвенные булочки, да и бареповый пирог на исходе.
– Печально, что и говорить. Вам нужно сходить за хозяйкой.
– Правда?
– Да. Ради ваших тела, разума и духа.
– Что ж, как скажете.
Она ушла, а Ева повернулась к Пибоди.
– Что такое бареповый пирог?
– Пирог из репы и бананов.
Она пристально глянула напарнице в глаза.
– Признайся, ты меня разыгрываешь.
– И не думала. Моя тетя печет такой. Он не настолько плох, как может показаться по названию, но весьма близок к этому. Что касается ямвенных булочек – клюквенных с добавлением ямса, – то они очень даже ничего.
– Я тебя умоляю.
– Не сказать, что объедение, но вполне съедобные.
В зал вошла Алла. Каштановые волосы убраны под фирменную шапочку, что лишь подчеркивает изящные очертания ее личика. На тоненькой фигурке длинное платье, поверх которого надет простенький фартук.
– Какая-то проблема? – начала она.
– Все может быть. – Ева показала ей свое удостоверение. – Нам нужно поговорить.
– Я просто не понимаю. Я оплатила все налоги. С санитарной службой тоже все в порядке. Никаких проколов.
– Дело не в этом. Где мы можем поговорить?
– На кухне сейчас не протолкнешься, – сказала Алла, оглядываясь назад. – Готовим праздничные блюда – нужно иметь хороший запас на Рождество. Можно присесть вон за тот столик. Дора, принеси нам три чая. Небольшой перерыв мне явно не помешает.
– Секундочку.
Стащив с головы шапочку, Алла направилась к столу. Каштановые волосы, перевязанные в тугой хвостик, вырвались наконец наружу.
– Так в чем дело?
– Трей Зиглер.
В больших карих глазах Аллы промелькнуло явное раздражение.
– Что с ним такое? – мрачно поинтересовалась она. – Если он на чем-то попался и желает, чтобы я внесла за него залог, может забыть об этом раз и навсегда.
– Он мертв.
– Что? – Она отшатнулась, будто от удара. – Что вы хотите сказать?
– Его тело обнаружили сегодня утром. Когда вы виделись с ним в последний раз?
– Этого не может быть. Это какая-то ошибка.
Ни слезинки, отметила Ева. Но если эта женщина разыгрывает шок и неверие, она чертовски хорошая актриса.
– Это какая-то ошибка, – повторила Алла, тщательно подбирая слова. – Это не Трей.
– Трей Зиглер, – ровным тоном промолвила Ева, показывая Алле фотографию, сделанную с удостоверения личности покойного. – Вот Трей Зиглер.
– Не может быть. Этого просто не может быть.
Голос у нее предательски дрогнул, но из глаз не выкатилось ни слезинки.
– У вас с жертвой был роман.
– Что вы сказали? С жертвой?
– Вот твой чай, Алла. Принести тебе булочку? Там как раз готова свежая партия.
– Не нужно, – ответила Ева за Аллу, которая, казалось, онемела. – Идите к себе.
– Как? Что случилось?
– Когда вы в последний раз видели Трея Зиглера? Или говорили с ним?
– Я…
– Алла, вы случаем не потеряли красные туфельки?
– Боже мой, боже, – она закрыла ладонями лицо. – Я собиралась солгать вам. Сама не знаю, зачем. Никак не могу поверить, что это правда. Я видела Трея вчера, и с ним все было в порядке.
– Расскажите мне об этой встрече.
– Мы виделись рано утром в фитнес-центре. «Супер-Тело». Я пришла на утреннее занятие по йоге, и, словом, мы начали подумывать о том, чтобы снова встречаться. Трей расстался со своей подружкой. Он сказал, что скучает по мне. Глупо, что и говорить. Не знаю, что со мной случилось, но он предложил приехать к нему домой, и я ушла на пару часов с работы и даже принарядилась, как на свидание. Глупость, да и только. И мы сразу оказались в постели.
Алла вздохнула.
– Мне не хватало секса с Треем, – призналась она. – Он был очень хорош в постели. Вдобавок давал почувствовать тебе, как много ты для него значишь. Разумеется, пока видел в этом свою выгоду. Потом он заговорил о том, что собирается открыть свое спа где-нибудь в Арубе или на Сент-Барте. Я-то по наивности решила, что он хочет и меня взять с собой. Хочет, чтобы мы вдвоем начали новое дело. Фантазия, но такая приятная. Однако я ошибалась.
Прижав ладонь ко рту, она слегка покачалась взад-вперед.
– Все было не так, как я думала. Мы снова занялись сексом. Время уже поджимало, мне надо было бежать на работу. Но я бы осталась еще, если бы он попросил. С ним я превращалась в настоящую дурочку. Трей заявил, что я – горячая штучка и вполне могла бы зарабатывать сексом на жизнь. Как будто мне это должно было польстить. Потом он спросил, не хочу ли я покувыркаться в постели втроем. Мол, у него есть клиентка, которой не терпится поэкспериментировать. Он… он сказал, что заплатит мне.
Только сейчас в глазах ее заблестели слезы.
– Он заплатит мне.
– Наверняка вы почувствовали себя оскорбленной.
– Я поверить не могла, что оказалась такой идиоткой. Безнадежной идиоткой. И все это ради оргазма. Я сказала, чтобы он катился к дьяволу. Принялась хватать свои вещи и натягивать их на себя. А он со смехом повторял: «Да будет тебе, детка, это же так забавно». Заявил, что я ни о чем не пожалею. Что я была первой женщиной, которая пришла ему на ум в связи с этой затеей.
Слезы заструились у нее по щекам, но вызваны они были вовсе не горем. В глазах Аллы явственно читался стыд.
– Вот что он обо мне думал. Вот что я позволила думать о себе. Я окончательно разозлилась и заявила… В общем, пожелала ему смерти. И вот теперь он мертв.
– На улице декабрь, а вы ушли без туфель.
– У меня в сумке лежали рабочие, – она указала на свои синие тенниски. – Я даже не вспомнила про эти чертовы туфельки. Я надела их только ради Трея. Думала, что я ему небезразлична, но, как оказалось, здорово ошибалась.
– Когда вы ушли из его квартиры?
– Думаю, в районе трех. Я вернулась домой, приняла душ, после чего сразу отправилась на работу. Мне нужно было занять себя. Сюда я пришла еще до четырех. Если хотите, можете спросить у служащих.
– А когда вы ушли с работы?
– Около половины седьмого. Сразу пошла домой. Я живу тут, наверху. Пришла к себе и как следует выплакалась. Затем съела весь свой тайный запас мороженого. Самое то в таких случаях. И выпила полбутылки вина, просматривая какие-то слезливые сериалы.
– Вы с кем-нибудь говорили или встречались?
– Нет. Я даже выключила свой линк. Мне хотелось пожалеть себя. Этим я и занималась. Но я не убивала Трея. Да, я желала ему смерти, но я его не убивала.
Уже на улице Ева прикинула расстояние от ресторанчика до квартиры убитого.
– Она вполне могла выйти отсюда в шесть пятнадцать, добраться до дома Зиглера и приложить его по голове. Времени у нее было предостаточно.
– Все так, но ее рассказ кажется вполне правдоподобным, – возразила Пибоди. – Миллионы женщин на ее месте уселись бы есть мороженое, пить вино и лить слезы под мелодрамы. Естественная реакция на эмоциональное потрясение.
– Потому-то она и скормила нам эту историю. Да, она кажется правдоподобной, но у Аллы есть мотив, зато нет алиби.
– Знаешь, будь она склонна к насилию, съездила бы его по голове сразу после того, как он предложил заплатить ей за секс.
В ответ Ева лишь пожала плечами.
– Может, у нее замедленная реакция. Ладно, давай заглянем к Моррису, после чего начнем работать с клиентами Зиглера. Неплохо бы установить, кого он имел в виду, когда предлагал Кобурн секс на троих.
В белом туннеле морга пахло недавней уборкой. Запах лимона и антисептика заглушал всякие мысли о смерти.
Интересно, подумала Ева, замечают ли подобные ароматы те, кто работает здесь днем и ночью?
Миновав торговый автомат с его яркими огоньками, она ощутила слабый позыв принять еще немного кофеина, но вовремя удержалась. Кивнув санитару, который укладывал тело на носилки, Ева отправилась дальше в поисках Морриса.
Главный судмедэксперт стоял над трупом Зиглера. Прозрачный плащ прикрывал его элегантный костюм насыщенно-зеленого цвета.
Рядом своей очереди поджидали еще два тела.
– Смотрю, у тебя завал с работой, – заметила она.
– Праздники. Некоторые украшают залы, а некоторые спешат на тот свет, чтобы бродить здесь потом призраками. Похоже на двойное самоубийство, но мне еще нужно проверить, – Моррис снял микроочки и тепло улыбнулся. – А у вас сегодня длинный денек. Не желаете чего-нибудь выпить? Если поискать, то в холодильнике найдется апельсиновый коктейль.
– Правда? – оживилась Пибоди.
– Я же знаю своих копов.
– Холодная пепси, Даллас.
– Спасибо. Ты выглядишь бодрым.
– Я брал двухдневный отпуск, навестил старых друзей. Вот и настроение поднялось.
– Чудесно.
Приятно видеть Морриса таким расслабленным и оживленным. Что ни говори, утрата любимой женщины сказалась на нем не лучшим образом. Остается лишь порадоваться тому, что он наконец-то пришел в себя.
Она вскрыла жестянку, которую передала ей Пибоди, предвкушая хороший глоток холодного кофеина.
– Итак, Трей Зиглер. Уж ему-то точно не украшать праздничных залов.
– Верно. Смертельная травма головы. Били наверняка.
– Удар нанесли призом – «Лучший тренер года».
– Вот она, ирония жизни. Покойный был в очень хорошей форме. Превосходная мускулатура, минимум жира. Никаких следов от перегрузок. Кожа тоже в прекрасном состоянии.
– Оно и понятно, парень себя любил.
– У него была куча дорогущих кремов, – добавила Пибоди. – Средства для тела, кожи, волос. Некоторые он даже не успел вскрыть, – мечтательно заметила она, за что тут же словила негодующий взгляд Евы. – Просто жалко, что такое добро пропадает.
– Ну разве это не отвратительно, присматриваться к кремам мертвого парня? – поинтересовалась Ева у Морриса. – Как я понимаю, первый удар был нанесен, когда жертва и убийца стояли лицом к лицу?
– Верно. Первый удар пришелся на левую часть лба. Второй – на затылок.
Повернувшись к экрану, он вызвал изображение второй раны.
– В то время как первый удар мог вывести парня из строя – тяжелое сотрясение мозга, обильное кровотечение, – именно второй оказался смертельным. Ему буквально раскроили череп, так что осколки кости попали в мозг. Мгновенная смерть. Готов спорить, этот ваш приз весил немало.
– Да, увесистая штучка. Добрых шесть-семь фунтов. Восемнадцати дюймов высотой.
– Подождите, я дополню наши данные, – он быстро застучал клавишами, набирая цифры.
– Наверху фигурка, – уточнила Пибоди. – Накачанное тело, – она согнула руки, изображая статуэтку.
– Прекрасно. – Моррис продолжил стучать по клавишам. – Исходя из угла наклона и глубины ран, можно предположить (с точностью до девяноста шести – девяноста восьми процентов), что нападение произошло следующим образом…
На экране появились две фигурки. Одна из них схватила обеими руками приз, размахнулась справа налево и ударила другую фигурку в висок. Изображение Зиглера отшатнулось назад, после чего рухнуло лицом на пол. Когда он упал, нападавший вновь взмахнул призом, теперь уже слева направо. Этот удар обрушился жертве прямо на затылок.
– Убийца действовал двумя руками.
– Судя по весу статуэтки и силе удара, так оно и было.
– Зиглер был парнем высоким. Получается, убийца примерно того же роста.
– Да, примерно того же. Дюймом выше, дюймом ниже – точнее не скажу. Вдобавок, наш убийца обладает недюжинной силой. Не сказать, чтобы его удары были скользящими или поверхностными.
– Это я поняла. А тут еще сто восемьдесят фунтов мертвого тела, которое надо было затащить на кровать. Задача не для слабака.
– Верно, наш убийца – не слабак. Что касается раны от ножа – ее нанесли уже после того, как Зиглер был мертв, – то и тут удар оказался весьма силен. Во всяком случае, настолько, чтобы у ножа отломился кончик, – он кивнул в сторону чашки, где лежал крохотный кусочек металла.
– Похоже, кто-то был вне себя от злости, – признала Ева. – Был ли у жертвы секс перед смертью?
– Точно не скажу. Он вымылся, причем основательно. Обрати внимание на его интимную прическу: такую еще называют «континентальной».
Ева бросила взгляд на узкую, зигзагообразную полоску волос на лобке.
– Да, я заметила. Довольно странно, на мой взгляд.
– Зато весьма опрятно. В любом случае, парень не пожалел ни воды, ни мыла и умер абсолютно чистым. Где-то за час до смерти он выпил около восьми унций красного вина, а за два часа съел легкий салат, который разбавил энергетическим напитком.
– В сумке у него был мешочек с сушеными листьями. Мне показалось, что это чай, но…
– Я еще не получал анализов – лаборатория, как всегда, перегружена. Однако, исходя из состояния тела и внутренних органов, я могу исключить регулярное применение любых наркотических средств. Это был здоровый мужчина на пике своих физических возможностей.
– Тренер года.
– Что да, то да. И в жизни, и в смерти.
– Спасибо, – Ева швырнула пустую банку в мусорную корзину. – Ты мне очень помог.
– Всегда пожалуйста. Я уже настроился на вашу вечеринку. Надеюсь повеселиться от души.
– Будем рады оправдать твои ожидания.
Вместе с Пибоди Ева проработала список клиентов Зиглера, отдавая предпочтение женщинам состоятельным.
Ее внимание привлекли совладелица художественной галереи, директор компании, занимающейся продажей недвижимости, хозяйка небольшой сети дневных спа и еще парочка женщин, свободно распоряжающихся деньгами своих мужей.
– Последняя из них – тощая, как палка, да и росточком не вышла.
– Зато ее нынешний муж не может пожаловаться на рост. Вдобавок он тоже ходит в «Супер-Тело» и еще играет в лакросс. Ревнивых мужей тоже нельзя сбрасывать со счета, Пибоди.
– Понятно.
Ева направилась к элегантному трехэтажному особняку, ярко расцвеченному праздничными огнями.
– Поговорим с этой парочкой. Наташа Квигли и ее муж Джон Джейк Копли. Оба клиенты Зиглера. И на сегодня можно закругляться.
– Да! А то я уже с трудом волочу ноги.
– Взбодрись, – посоветовала Ева, нажимая на звонок.
– Добрый день. – со сдержанной вежливостью произнес компьютерный голос. – Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель прихода.
– Лейтенант Даллас, детектив Пибоди. Отдел по расследованию убийств, – Ева поднесла к сканеру свое удостоверение. – Мы хотим поговорить с мисс Квигли и мистером Копли.
– Идентификация личностей прошла успешно. Секундочку.
– Людям стоило бы время от времени самим открывать двери, – заметила Ева. – Просто чтобы почувствовать, что это такое.
Не успела Пибоди ответить, как дверь распахнулась. На пороге стояла женщина – не дроид, быстро отметила Ева. Приветствуя гостей, она улыбнулась с той же сдержанной любезностью, которая отличала компьютер, ответивший на их звонок.
– Прошу вас, проходите. Мисс Квигли примет вас в гостиной.
Войдя в дом, они оказались в просторном трехэтажном фойе. С потолка свисали серебряные люстры изящных форм. Струящийся свет озарял полы, которые, на взгляд Евы, вполне могли быть из натурального дерева.
Из фойе открывался вход в гостиную, где в черном мраморном камине тихонько потрескивал огонь. В углу стояла елка, щедро украшенная кристаллами и алыми лентами. На круглой массивной софе сидели две женщины со стаканами в руках. В стаканах плескалась какая-то прозрачная жидкость.
Блондинки с эффектной внешностью, они обладали достаточным сходством, чтобы Ева признала их за родственниц.
Та, что постарше, поставила свой напиток и поднялась навстречу гостям.
– Я – Наташа Квигли. А вы, должно быть, приехали из-за Трея. Мартелла только что сказала, что его убили. Моя сестра – Мартелла Шуберт. Мы обе тренировались у Трея. Фактически, мы все его клиенты, включая наших мужей. Чем мы можем помочь вам?
– Когда в последний раз вы виделись с мистером Зиглером?
– Я? Знаете, для меня это стало настоящим шоком. Прошу вас, присядьте. Хотите что-нибудь выпить?
– Нет, спасибо.
Ева опустилась на стул с полукруглой спинкой. Похоже, все в этой комнате следует теме окружности.
– Простите, – Наташа вновь села на софу. – Это первый раз, что у нас дома полиция. Во всяком случае, официально. Во вторник утром я, как обычно, занималась с Треем. Я работаю с ним дважды в неделю, по вторникам и четвергам, в 10 утра. В четверг после занятия я хожу еще на массаж. Но сегодня мы не планировали тренировок, поскольку Трей собирался уехать из города.
– А вы, миссис Шуберт? Раз уж вы тут.
Мартелла, отхлебнув мартини, нервно прикусила губу.
– Должно быть, в среду утром. Мой график – утро среды и вечер пятницы. Следовательно, вчера утром. Тилли сказала, Трей умер вчера, но я виделась с ним, и он был в полном порядке.
– Тилли? – переспросила Ева.
– Тилли Берк. Сама она узнала от Лолы. Вы разговаривали с Лолой, а она рассказала Тилли. Тилли не работала с Треем. Она занимается у Флоры, но Трея тоже знает. Его все знают.
Сделав паузу, она вновь приложилась к стакану.
– Похоже, я слишком много болтаю.
– Верно, – Наташа дружески похлопала ее по ноге. – Что и говорить, ужасные новости.
– Это кажется просто чудовищным.
– Сколько времени вы тренировались у мистера Зиглера?
– Думаю, с полгода. Телла чуть больше.
– Я первой переключилась на «Супер-Тело». Мы с Тилли ходили в «Разумный фитнес», но там было очень скучно. А тут перестроили «Супер-Тело», добавили ему настоящего шика. Нам так понравилось, что мы пошли туда заниматься. Потом и Таш к нам присоединилась, когда я рассказала, как там здорово. А в скором времени я начала работать с Треем. Он оказался потрясающим тренером. Я даже купила его Лансу на прошлый его день рождения.
– Телла хочет сказать, что купила мужу абонемент на личные тренировки, – пояснила Наташа. – Телла была в таком восторге от этого парня, что я пошла на пробные занятия, и меня это тоже зацепило.
– Вы общались с ним в свободное время?
– Общались? – Наташа озадаченно повела бровью. – В смысле, лично? Я обедала с ним пару раз в клубном баре, чтобы обсудить будущие тренировки.
– А вне зала?
– Да нет, по сути. Хотя мы с мужем пару раз приглашали его к нам в клуб. Мы чувствовали, что он здорово помог нам с игрой в теннис. Скорость и выносливость, – улыбнулась Наташа. – А усиленные тренировки верхней части тела значительно улучшили мой бэкхенд. Время от времени они с мужем играли в гольф. Оба заядлые фанаты этой игры.
– Вы когда-нибудь приходили к нему домой?
– Нет, конечно. С какой стати?
Ева перевела взгляд на ее сестру. Мартелла, в свою очередь, уставилась в стакан.
– Миссис Шуберт?
– Да? Что такое?
– Вы когда-нибудь встречались с мистером Зиглером за пределами фитнес-центра?
– Ну да, когда он приходил в клуб. Таш, пусть мне принесут еще мартини.
– Миссис Шуберт, – произнесла Ева ровным и невыразительным голосом.
– Да?
– Сколько времени продолжалась ваша сексуальная связь с мистером Зиглером?
– Но это же смехотворно! – выпалила Наташа. – И на редкость грубо. Телла, тебе нет необходимости, – при взгляде на сестру голос ее угас. – Господи. Мартелла!
– Все было не так! Все было совсем не так! Я как раз хотела рассказать тебе, и тут вдруг полиция. Мы занимались этим всего лишь раз. Точнее, два, но в один день. И было это давным-давно. Много недель назад.
– Думаю, тебе лучше замолчать. – Наташа предостерегающе сжала руку сестры. – Полагаю, нам стоит подождать приезда адвоката.
– Как хотите. Вам придется проехать с нами в участок для допроса, миссис Шуберт. Перед этим можете позвонить своему адвокату.
– Но я не хочу никуда ехать. – Она умоляюще взглянула на Еву большими голубыми глазами. – Понимаете, Ланс обо всем узнает. Таш, это было всего раз. Мы с Лансом тогда ужасно поругались. Ты, наверно, помнишь. И он как ни в чем не бывало уехал в командировку, хотя я была страшно расстроена.
Взяв стакан сестры, она в один глоток опустошила его содержимое.
– Я рассказала обо всем Трею. О нашей ссоре. О том, что Ланс уехал, хотя мы даже не успели помириться. Я была ужасно расстроена, и Трей предложил приехать ко мне домой – сделать массаж, помочь расслабиться и прийти в себя.
– Секс тоже входил в его услуги? – поинтересовалась Ева.
– Нет! Я бы ни за что! Ни о каком сексе не было и речи. Просто я очень переживала, а Трей проявил настоящую заботу. Он даже приготовил мне чай и начал с небольшого сеанса рейки[1], чтобы помочь мне обрести равновесие. Потом он приступил к массажу и… все случилось как бы само собой.
– Дважды? – сухо поинтересовалась Наташа.
– Да. Просто я, мне было так хорошо, я почти дремала. Никогда в жизни не чувствовала себя такой легкой и расслабленной. Меня окутывало приятное тепло, запах благовоний.
– Благовония, – пробормотала себе под нос Ева.
– И чай оказался очень приятным.
– Что за чай? – спросила у нее Ева.
– Травяной чай. Особая смесь.
– Понятно. Миссис Шуберт. Мартелла. Взгляните на меня. Вы планировали переспать с Треем? Вы вообще думали о сексе с ним до этого инцидента?
– Нет, клянусь вам. Конечно, он очень хорош, и у него потрясающее тело. Но у меня и в мыслях не было спать с ним. Я люблю своего мужа. Поверьте, это правда. Просто в тот день я была ужасно расстроена, а у Трея не было возможности сделать мне массаж в рабочие часы. Он оказал мне любезность, когда приехал после работы к нам домой.
– За какую сумму?
– Две тысячи. Но это был визит на дом, персональное обслуживание. После того что случилось, я снова расстроилась. Я изменила мужу. Но Трей сказал, что все не так. Мне просто нужно было обрести баланс, избавиться от негативных чувств и принять позитивные. И когда я очистилась, то смогла понять, как сильно я люблю Ланса. Так оно и было. Но Ланс, он этого не поймет.
– Сколько вы заплатили ему за молчание?
– Я добавила тысячу долларов в качестве персональной благодарности, и мы договорились, что никогда больше не будем вспоминать об этом происшествии. И мы действительно никогда не говорили о случившемся.
– Он еще когда-нибудь предлагал вам чай? До или после этого события?
– Нет. Я больше не делала у него массаж. Это было бы неправильно. Мне не хотелось, чтобы он снова ко мне прикасался, напоминал о том случае. Теперь я хожу на массаж в клуб, к нашей Труди. И я, – она смахнула слезу, – я собиралась перейти к Гвен, чтобы тренироваться у нее. Я просто не знала, как сделать это без особого шума.
– Кто был инициатором секса? – спросила Ева.
– Господи, я сама. Мне так стыдно. Это все моя вина, только моя.
– А секс вы предложили после того, как выпили чаю? Когда лежали на столе и Зиглер зажег благовония?
– Да. Я чувствовала такое тепло и такое желание. Это ужасно.
– На что вы намекаете? Хотите сказать, он дал ей что-то выпить? – Наташа схватила сестру за руку. – Хотите сказать, он дал Телле что-то вроде наркотика?
– Он бы никогда на такое не пошел. Он просто пытался помочь мне. И он помог. Прошу вас, – умоляюще взглянула она на Еву. – Не говорите ничего Лансу. Он не поймет.
– Вам самой решать, что сказать мужу, – ответила та. – Где вы были вчера между пятью и семью вечера?
– Я была с Тилли. Мы обе были в салоне. «Ультра-Ты». Таш и ее муж устраивали вчера большую вечеринку, и мы хотели как следует подготовиться. Лицо, волосы, ногти и прочие процедуры. В салоне мы были с часу до семи. Полный набор блаженства.
Для Евы шесть часов в салоне красоты были равносильны полному набору пыток.
– Мне нужно полное имя вашей подруги и ее адрес. А еще имена тех, кто занимался вами в салоне.