© Елена Галимьянова, 2018
ISBN 978-5-4490-8070-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
– Бог мой, неужели на этих треклятых цыган управы не найти? – Графиня взволнованно металась по комнате. – Анфиска, принеси настойки, у меня голова идёт кругом от всех этих несчастий!
– Матушка, успокойтесь, мы все будем молиться за Николашеньку, – не в силах больше наблюдать её метаний, пыталась взывать к разуму старшая дочь Катерина.
– Ой, горе-то какое, горюшко… – причитала Анфиска, наливая рюмку настойки барыне и с любопытством оглядывая странного визитёра.
– Да всё будет хорошо, Анна Никитишна, – краем глаза поглядывая на Катерину, произнёс гость. – Даст Бог, через пару недель свидитесь. Приедет ваш Николашенька жив-здоров, только поторопиться бы надо. Цыгане ждать не любят, неровён час съедут со своей стоянки, и ищи-свищи ветра в поле.
– Да-да, конечно! – Графиня выдвинула ящичек секретера и полностью выгребла все деньги, что в нём лежали. Нервно выпив очередную рюмку настойки, она принялась пересчитывать купюры, считая вполголоса. – Шесть тысяч восемьсот, шесть тысяч девятьсот… Семь тысяч… Не хватает… – побелев как мел, она повалилась на кресло, не обращая внимания на услужливую руку гостя.
– Ну что вы, маменька, вон и Пётр Григорьевич подъехали, ссудит нам недостающую часть денег. Вы выпейте валерьянки, а я пока Петра Григорьевича встречу. – Катерина заботливо поцеловала руку маменьки и быстрыми шагами направилась к парадной.
Ожидание казалось невыносимым. Графиня нервно встала и направилась к окну. Уже светало. Розовые всплески озаряли тёмное небо над лесом, птицы начали просыпаться и чирикать на все лады, но от их гомона только сильнее заболела голова. Она захлопнула створки и принялась теребить носовой платок. Всё-таки было что-то в этом госте неправильное, но материнское сердце не могло точно определить, что.
Письмо было написано почерком Николашеньки, твёрдой рукой, которую она знала и любила с детства. В этом не было никаких сомнений. Он всегда оригинально подчёркивал букву «Т» и слегка уводил вверх строчки. А вот эти завитушки! Да она отчётливо помнит, как он выводил подобные завитушки, усердно высунув язык, ещё милым, беззаботным ангелочком. Господи, ведь кажется, это было совсем недавно!
В то, что он мог проиграть цыганскому барону десять тысяч, она тоже не сомневалась. Хотя, конечно, раньше до таких огромных сумм никогда не доходило. Но это ведь цыгане! Кто знает, чем его опоили, как одурачили! Эти бесстыдные цыганские девки вскружат голову кому угодно. Но почему нельзя найти управу на мерзавцев?
Почему этот Александр Васильевич вызвался помочь Николашеньке, ведь она прежде его никогда не видела, да и сын обычно всегда рассказывал о своих знакомых. Было всё-таки в этом что-то странное. Но сейчас промедление смерти подобно. А когда от её сомнений зависела жизнь сына – этого допустить графиня никак не могла, и потому гнала от себя мысли и подозрения прочь.
В эту минуту в комнату быстрым шагом вошла Катерина, старшая дочь. – Всё в порядке, матушка. Пётр Григорьевич любезно согласился ссудить нам недостающие три тысячи, и даже сверх дал ещё одну… правда только… – она замялась. – Правда только с условием, что мы поторопимся со свадьбой.
– Деточка моя, поди ж сюда, дай я тебя поцелую, мой ангел, – расстрогалась Анна Никитишна. – Значит, теперь всё в порядке и мы можем надеяться на вас, сударь? – она с мольбой посмотрела на Александра Васильевича.
– Обещаю вам, что передам деньги честь по чести, оформлю бумаги и сопровожу вашего сына домой, не далее, чем через пару недель. Однако мне стоит торопиться, – он нервно поднялся, принял пачки купюр от Анны Никитишна, убрал в дорожную сумку. – Позвольте откланяться. Надеюсь, вскоре увидимся!
– Помогай вам Бог! – Анна Никитишна не выдержала и расплакалась. Ночной визитёр поклонился и вышел. Через минуту послышался удаляющийся стук копыт, и через какое-то время всадник уже скрылся из виду.
На улице было уже довольно светло, и Анна Никитишна распорядилась подать кофей с булочками. Всё равно уже не уснуть, а дел предстоит сегодня уйма. Надо отдать распоряжения по свадьбе, съездить на ярмарку, заказать платье Катерине, да ещё бог знает сколько всего. Анфиска торопливо накрыла на стол, чтобы не расстраивать лишний раз барыню.
– Ох, я всё-таки волнуюсь, Катенька. Ах, да, что Пётр Григорьевич? Когда хочет свадьбу устроить?
– Через три недели, матушка. Мы договорились, что завтра же поедем к батюшке, подготовить венчание.
– Как хорошо, и дочка замуж выходит, и Николашенька к тому времени дома будет… – Графиня неожиданно замолчала и уставилась куда-то в окно, словно увидев привидение. Катерина и Анфиска ничего не видели, так как находились спиной к окну. Они вопросительно замерли, не понимая, что происходит. Через минуту раздался звук шагов в прихожей, и дверь в гостиную резко открылась.
– А что же это никто не встречает дорогого гостя? Писал же, что прибуду рано утром! Скачу, скачу, чуть лошадь не загнал, а вы здесь чаёвничаете и даже рады? Да что же это… – Молодой человек замолчал, побледнел и бросился к графине. Она лежала на полу без чувств.
– Воды, дайте воды! Дайте нюхательную соль! – Он поднял графиню и аккуратно уложил на диван. Все бестолково суетились вокруг дивана, но сделать толком ничего не могли. – Матушка, что с вами?
– Сынок… – только и смогла пробормотать графиня. – Нас только что обокрали, сынок. – И она снова потеряла сознание.