7
Крейн стоял в своей комнате на десятой палубе, задумчиво потирая подбородок. Было тихо. В неярко освещенной каюте, маленькой, как и все остальные помещения станции, помещались узкая койка, два стула, стенной шкаф для одежды и стол с терминалом, подключенным к центральной сети станции. На стене висел аппарат местной связи: Крейн мог вызвать медпункт или позвонить в боулинг-зал и забронировать дорожку, а то и заказать пиццу с Таймс-сквер. Голубые стены украшал лишь большой плоский телевизор.
Обе двери в комнате были из того же странного материала платинового цвета, как и многое на станции, но тут они вдобавок имели окантовку из светлого дерева. Одна дверь вела в коридор, а другая в ванную, которую он делил с Роджером Корбеттом. Психолог предложил пообедать в «Верхушке» – так прозаично называлась кают-компания на одиннадцатой палубе. Крейн ответил, что придет прямо туда. Сначала ему хотелось немного побыть одному.
На столе лежал запечатанный конверт, на котором было имя доктора и штрих-код. Крейн взял его, ногтем сломал печать и высыпал содержимое на стол. Оттуда выпал большой бедж с прищепкой для кармана и магнитной полосой, флешка на шнуре, очередной экземпляр брошюры «Свод правил секретных операций», двухстраничный список книг по Атлантиде – все можно было взять в библиотеке или скачать себе на терминал – и конверт с паролями для выхода в общую сеть и на сервер медпункта.
Крейн повесил шнурок на шею, прицепил бедж к карману. Потом присел за стол и посмотрел на пустой экран.
Наконец, вздохнув, он включил компьютер и ввел временный пароль, прервавшись, чтобы потереть точку на предплечье, куда несколько минут назад был вживлен радиочип. Открыв текстовый редактор, Крейн начал печатать.
Он отодвинулся от стола и посмотрел на экран. «Кессонная болезнь? Избыток азота?» – спрашивал он Ашера с платформы «Сторм кинг». «Скорее первое, чем последнее», – был ответ. Только сейчас Крейн начал понимать, насколько уклончиво говорил с ним ученый. Доктор Ашер, каким бы открытым и дружелюбным ни выглядел, ухитрился не сказать ничего.
Это было неприятно, даже немного тревожило. И только в одном случае не имело значения. Крейн начал наконец понимать, почему Ашер хотел, чтобы приехал именно он…
– Ну что, проясняется? – раздался голос у него за плечом.
Крейн чуть не выпрыгнул из кресла. Он с бьющимся сердцем оглянулся, и глазам его предстало удивительное зрелище.
В комнате стоял старик в полинялом комбинезоне. Взгляд его был пронзителен, а надо лбом, как у Эйнштейна, торчала копна седых волос. Незнакомец оказался невысокого роста, не более пяти футов, и очень худой. Сначала Крейн подумал, уж не пришел ли его гость, чтобы починить что-нибудь. Дверь по-прежнему оставалась закрытой. Крейн не слышал ни стука, ни других звуков, словно человек материализовался из воздуха.
– Простите?
Мужчина посмотрел на монитор через плечо Крейна:
– Ну и ну. Так мало слов, так много вопросов.
Одним нажатием клавиши Крейн очистил экран.
– Не помню, чтобы мы знакомились, – сухо сказал он.
Старик рассмеялся высоким мелодичным смехом, похожим на щебет птицы.
– Да, я и пришел познакомиться. Я узнал, что на станции появился доктор Крейн, и заинтересовался. – Он протянул руку. – Флайт.
– Рад познакомиться.
Повисло неловкое молчание, и Крейн задал нейтральный вежливый вопрос:
– Чем вы здесь занимаетесь, доктор Флайт?
– Автономными механическими системами.
– А что это?
– Сразу видно новичка. Станция – как город на Диком Западе, и если вы, как и я, любите вестерны, то не советую задавать два вопроса: «Откуда вы?» и «Зачем вы здесь?» – Флайт помолчал. – Достаточно сказать, что я незаменим – скорее, к сожалению. И моя деятельность имеет высшую степень секретности.
– Очень интересно, – беспомощно сказал Крейн, не найдя лучшего ответа.
– Вы так считаете? У меня другое мнение. Нет ничего хорошего, доктор Крейн, в работе νύµε eος όαίρω.
Крейн моргнул.
– Простите?
– О господи, еще один! – Флайт возвел глаза к небу. – Неужели никто больше не знает родного языка? А ведь были времена, когда древнегреческий звучал на всех устах. – Он погрозил Крейну пальцем. – «Океан, прародитель богов». Гомер, изволите ли видеть, был моим соотечественником. Вам бы не помешало прочесть его.
Крейн подавил желание посмотреть на часы. Роджер Корбетт ждет его в кают-компании.
– Был рад познакомиться…
– Взаимно, – перебил Флайт. – Я великий почитатель всех, кто практикует благородное искусство.
Незваный гость начал раздражать Крейна. Он даже удивился, что человек, подобный Флайту, мог пройти отбор, который проходили все допущенные к работе на станции. Крейн понадеялся, что Флайт не доставит особого беспокойства. Лучше всего, решил он, прекратить любую воображаемую дружбу сразу.
– Доктор Флайт, думаю, у вас впереди напряженный рабочий день, как и у меня…
– Ничего подобного! У меня столько времени, сколько мне нужно… сейчас. Вот когда возобновят проходку, тогда я со своими умениями могу понадобиться.
Он вытянул руки и пошевелил пальцами, словно пианист перед концертом. Затем гость обвел комнату горящим взглядом и заметил открытую сумку.
– Что тут у нас? – произнес он, наклоняясь и вынимая несколько книжек, выглядывавших из сумки. Сверху лежала антология поэзии двадцатого века. – Зачем это? – почти сурово вопросил Флайт.
– А что такое? – Крейн почувствовал досаду. – Это сборник стихов.
– У меня нет времени на современную поэзию, и у тебя не должно быть. Я же сказал: читай Гомера.
Мужчина бросил книгу в сумку и вытащил другой том: «Число π, его история и загадка».
– Ага! А это что?
– Это книга об иррациональных числах.
Гость рассмеялся своим высоким мелодичным смехом и кивнул:
– И точно! Да как уместно!
– Уместно для чего?
Флайт с удивлением посмотрел на Крейна:
– Иррациональные числа! Разве непонятно?
– Нет. Непонятно.
– Да ведь это так очевидно. Среди тех, кто здесь работает, немало людей иррациональных. Если еще нет, боюсь, скоро иррациональными станем мы все. – Он вытянул тощий указательный палец и постучал по груди Крейна. – Вот почему тебя пригласили. Потому что сломалось.
– Что сломалось? – спросил Крейн.
– Все сломалось, – повторил Флайт тревожным шепотом. – Или скоро сломается.
Крейн нахмурился:
– Мистер Флайт, если вы не возражаете…
Старик вытянул руку. Кажется, его внезапная тревога прошла; узловатым пальцем он упирался Крейну в грудь.
– С тобой это еще не случилось, но у нас много общего.
Он многозначительно замолчал.
Крейн сглотнул. Он не собирался спрашивать, о чем идет речь. Но похоже, Флайту помощь в разговоре была не нужна. Он подался вперед, словно собираясь сообщить какой-то секрет:
– Наши имена. Крейн. Флайт. Понимаешь?
Крейн вздохнул:
– Не обижайтесь, но вынужден попросить вас уйти. У меня назначена встреча, на которую я уже опоздал.
Щуплый старик склонил голову набок и схватил Крейна за руку:
– Очень рад был знакомству, доктор Крейн. Как я сказал, у нас есть кое-что общее. И нам надо держаться вместе.
Подмигнув на прощание, он торопливо вышел, оставив дверь открытой. Через секунду Крейн с любопытством выглянул в коридор. Там не было и следа чудного старика, словно он и не приходил.