Избранные поучения святых отцов о вере. Из размышлений о вере святых отцов (Л. А. Чуткова, 2014)

Святой Ефрем был родом из Месопотамии из города Низибии. Он родился в царствование Константина Великого от христианских родителей. Еще в юных годах святой Ефрем отрекся от мира и ушел в пустыню, где стал иноком. Он получил от Бога дар премудрости; из уст его истекала благодать, подобно сладкой реке напаявшая умилением души всех, слушавших его поучения. Это было предзнаменовано ему в самом раннем возрасте. Когда он был еще ребенком, родители его видели о нем следующий сон: виноградная лоза взошла на языке мальчика и, выросши, наполнила ветвями и гроздьями всю поднебесную. Птицы небесные собирались и ели ягоды винограда, и сколько они съедали, настолько же количество винограда увеличивалось. Преподобный Ефрем то пребывал в пустыне, в безмолвии работая Богу, то жил в городе Эдессе, приводя многих людей к покаянию и приобретая для Бога погибшие души своими поучениями… Кроме того, он был исполнен глубокого смирения, всячески избегал человеческого почитания и временной славы. В молитве святой пребывал непрестанно – днем и ночью. Он мало спал, мало вкушал и пищи, только бы не изнемочь и не умереть от голода и лишения сна. Он был совершенно нестяжателен и любил нищету больше богатства, как и сам говорит о себе в своем завещании, что никогда не имел ни золота, ни серебра, ни какого-либо хранилища, исполняя волю благого Учителя Христа, заповедовавшего: ничего на земле не приобретать. Преподобный отец Ефрем, прожив богоугодно много лет и приведши многих к спасению, заблаговременно провидел свою кончину и написал для своих учеников поучительное завещание. Проболев немного, он в глубокой старости отошел к Господу. Честное тело его было погребено в его обители, находившейся в пустыне, в пределах Эдесских, в Сирии, а святая душа его предстоит ныне Престолу Владыки, ходатайствуя о нас, чтобы мы получили прощение грехов наших по его молитвам, благодатью и милосердием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки. Аминь.[2]

1. В Евангелии Господь, желая довести учеников до совершенной веры, сказал: Верный в мале, и во мнозе верен есть, и неверный в мале, и во мнозе неверен есть (Лк. 16, 10). Что такое малое и что такое многое? Малое — это обетование века сего, чем Господь обещал снабжать верующих в Него (таковы, например, пища, одеяние и прочее, служащее к успокоению тела, для здравия, и тому подобное), повелев совершенно не заботиться об этом прибегающим к Нему, но с полной доверенностью надеяться на Него. Многое же – это дары вечного и нетленного века, какие Господь обещал даровать верующим в Него и непрерывно о них заботящимся и просящим их, потому что заповедал: вы же ищите токмо Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 33), чтобы малым и временным испытан был каждый, верует ли он в Бога, потому что Бог обещал снабжать этим, хотя ни о чем таком не станем заботиться, будем же иметь попечение только о будущем и вечном. Ибо по слову, которое сказал Господь, каждый испытывается и познается, если он верует в рассуждении временного.

2. Называешь ты себя верующим, говоришь, что сподобишься Небесного Царства, соделаешься сыном Божиим, родившись свыше, будешь наследником Божиим и целые веки станешь царствовать со Христом и, как Бог, блаженствовать в неизреченном свете беспредельные и бесчисленные веки? Без сомнения, скажешь ты: «Действительно так; ибо, по этой причине удалившись от мира, предал я себя Христу». Итак, испытай сам себя, не обладают ли еще тобой житейские и земные попечения, не много ли у тебя заботы о пище и одежде для тела, о прочих потребностях и о спокойствии, не прибегаешь ли ты к силам своим, не промышляешь ли сам о себе, тогда как поведено тебе совершенно не иметь об этом попечения?

3. Если веруешь, что получишь вечное, бессмертное, непреходящее и нетленное, то не тем ли паче получишь это, преходящее и земное, что Бог дал и зверям, и птицам, и злочестивым людям? Ужели не веришь, что Господь снабдит тебя тем, о чем заповедал не иметь тебе попечения, говоря: не пецытеся… что ясте, или… во что облечетеся… Всех бо сих языцы мира ищут; о вас же весть… Отец… Небесный, яко требуете сих всех (Мф. 6, 25, 32); и, укоряя маловерных, присовокупляет: Воззрите на птицы небесныя, яко ни сеют, ни жнут… и Отец ваш Небесный питает их: кольми паче лучши… вы есте птиц? (Мф. 6, 26). И еще более обеспечивая, говорит: Не пецытеся убо наутрей (Мф. 6, 34). Если же имеешь еще об этом попечение и не вверил себя слову Господню, то знай, что не уверовал ты еще в получение тобой вечных благ, то есть Царства Небесного, и почитаешь себя верующим, оказываясь неверующим в рассуждении малого и тленного.

4. Веруешь ли, что душа твоя приемлет от Христа уврачевание вечных и неизлечимых человеческими средствами язв страстей греховных (см.: Рим. 7, 5), так как Господь, единственный Целитель и Врач, для того и пришел сюда, чтобы уврачевать ныне души верующих от неисцелимых человеческими средствами страданий и очистить от скверны греховной проказы? Ты скажешь: «Конечно, верую, потому что для этого я здесь, и это самое у меня в ожидании».

5. Испытав себя, дознайся, не увлекают ли тебя плотские страдания к земным врачам, как будто Христос, Которому вверился ты, не может уврачевать тебя. Видишь, как сам себя обманываешь? Смотри, почитаешь себя верующим – и не веруешь, как должно, по самой истине.

6. Если ты уверовал, что Христос врачует вечные и неисцельные язвы бессмертной души и греховные немощи, то ужели невозможно уврачевать временные болезни и немощи тела, если прибегнешь к Нему, Единому, презрев врачебные пособия? Ибо Создавший душу Сам сотворил и тело; и Врачующий бессмертную душу Сам может уврачевать и тело от временных немощей и болезней.

7. Когда человек отпал от полученной им заповеди, подвергся гневному приговору, из рая сладости был изгнан в мир сей, как бы в плен, в пустыню и в какую-то рудокопню, попал под власть тьмы из-за неверия, вследствие заблуждения страстей, когда он, прежде не знавший ни страданий, ни болезней, впал в страдания и болезни плоти, и все, от него родившиеся, стали подвержены тем же страданиям, тогда, по великой благости Своей и по беспредельному человеколюбию Своему, не желая, чтобы окончательно погиб грешный род человеческий, Бог предустроил все это для немощных и неверных. Но для подкрепления, обережения и служения телу дал это людям мира сего, всем внешним, ибо дозволил им, не способным еще всецело вверить себя Богу, пользоваться всем этим.

8. Кто заранее построил основание свое на камне, тот при наводнениях и реках скорбей, при бурях искушений, хотя напирают и ударяют в него страшные ветры – духи злобы, не падет, потому что основан бе на камени (Мф. 7, 25). Кто первоначально, по слову Божию, упражнялся в приобретении такового навыка и в благом приобучении себя к мужеству, твердости, великодушию, терпению, вере, надежде и преданности навык к добрым нравам и праведной жизни, проводит время и в других упражнениях добродетели, следует слову Божию, и потом, по ожиданию веры, приял силу свыше, тот, по благости Божией, истинно делается основанием, домом, столпом и утверждением, для многих душ служит виновником жизни, имея силы понести немощи многих.

Святитель Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский, один из трех Вселенских святителей. Юношей учился у лучших философов и риторов. Будущий святитель рано обратился к углубленному изучению Священного Писания и молитвенному созерцанию. Святитель Мелетий, епископ Антиохийский (память 12 февраля), полюбивший Иоанна, как сына, наставил его в вере и крестил. Святой Иоанн написал «Шесть слов о священстве», великое творение православного пастырского богословия. В пустынническом жительстве им были написаны еще три книги, проникнутые высоким представлением о достоинстве иноческого звания. Два года святой соблюдал полное безмолвие, находясь в уединенной пещере. Последующие годы были посвящены работе над новыми богословскими творениями. В 386 году святой Иоанн был хиротонисан во пресвитера. На него возложили обязанность проповедовать слово Божие. Святой Иоанн оказался блестящим проповедником и за редкий дар богодохновенного слова получил от паствы наименование «Златоуст». Двенадцать лет святой при стечении толп народа, обычно дважды в неделю, а иногда – каждодневно, проповедовал в храме, глубоко потрясая сердца слушателей. В пастырской ревности о наилучшем усвоении христианами Священного Писания святой Иоанн обращается к священной герменевтике – науке о толковании слова Божия. Среди его экзегетических творений – толкования на целые книги Священного Писания (Бытия, Псалтирь, Евангелия от Матфея и Иоанна, Послания апостола Павла) и множество бесед на отдельные тексты Святой Библии, а также поучения на праздники, в похвалу святых и слова апологетические (против аномеев, иудействующих и язычников). По преставлении Константинопольского архиепископа Нектария, преемника святителя Григория Богослова, он был вызван из Антиохии для поставления на Константинопольскую кафедру. В столице святой архипастырь начал с главного – с духовного совершенствования священства. Ревность святителя к утверждению христианской веры распространялась не только на жителей Константинополя, но и на Фракию, включая славян и готов, Малую Азию и Понтийскую область. Много трудов положил святитель на устроение благолепного богослужения: составил чин литургии, ввел антифонное пение за всенощным бдением, написал несколько молитв чина елеосвящения… Мы предлагаем вашему вниманию отрывок из беседы святителя Иоанна Златоуста[4].

1. Истинная вера – от чистой жизни. Многие, имея мертвую, лишенную благодати душу, зарывают ее, как в могилу, в теле своем. Живые бывают мертвыми.

2. Мудрейшие из врачей, видя, что рана требует железного ножа, делают рассечение, но делают это не без скорби и не без сострадания, а скорбят и вместе радуются не меньше самих испытывающих рассечение; они скорбят по причине боли, причиняемой рассечением, а радуются выздоровлению, происходящему от него. Так поступил и Павел, мудрый врач душ. Обличив некогда коринфян, которые имели нужду в сильнейшем обличении, он и радовался, и печалился: печалился потому, что причинил им скорбь, а радовался потому, что сделал пользу. Выражал то и другое, он говорил: если я опечалил вас посланием, не жалею, хотя и пожалел было (2 Кор. 7, 8).

Почему он раскаялся? И почему опять не раскаивается? Раскаялся потому, что очень сильно поразил их; не раскаивается потому, что исправил их. А дабы ты убедился, что действительно поэтому, выслушай дальнейшее: вижу, что послание то опечалило вас, впрочем на время. Теперь я радуюсь не потому, что вы опечалились, но что вы опечалились к покаянию (2 Кор. 7, 8, 9). Если я, говорит, на время опечалил вас, то эта печаль кратковременная, а польза постоянная. Позвольте же и мне, прошу вас, сказать эти слова любви вашей: если я опечалил вас прежним увещанием, не жалею, хотя и пожалел, потому что вижу, что тогдашнее увещание и наставление хотя на время опечалило вас, но нам принесло много радости, не потому, что вы опечалились, но что вы опечалились к покаянию. Вот эта самая печаль ваша по Боге какое произвела в вас усердие. Сегодня у нас собрание блистательнейшее, зрелище торжественнейшее, сонм братии многочисленнейший. Это усердие – плод той печали.

3. Поэтому, сколько тогда я скорбел, столько теперь радуюсь, видя духовный виноградник наш наполненным плодами. Если при предложении яств чувственных многочисленность гостей доставляет некоторую честь и радость пригласившему их, то тем более это может быть при предложении яств духовных; между тем там чем больше приглашенных, тем больше истребляется предложенного и делается больший расход, а здесь напротив – многочисленность собравшихся не только не истребляет, но еще умножает трапезу. Если же там расход доставляет удовольствие, то тем более здесь доставит это прибыток, потому что таково свойство духовных яств: чем большему числу они разделяются, тем больше умножаются.

Итак, если у нас трапеза полна, то я надеюсь, что и благодать Духа будет сообщаться уму нашему, потому что когда она видит много присутствующих, тогда предлагает обильнейшее угощение, не потому, чтобы она презирала немногих, но потому, что желает спасения многих. Поэтому и Павлу явившийся Христос повелел пройти другие города и остановиться в Коринфе, сказав: Господь же в видении ночью сказал Павлу: не бойся, но говори и не умолкай, ибо Я с тобою, и никто не сделает тебе зла, потому что у Меня много людей в этом городе (Деян. 18, 9, 10). Если ради одной овцы пастырь ходит по горам, лесам и пустыням, то, когда предстоит ему многих овец обратить от беспечности и заблуждения, не окажет ли он великого усердия? А что Он действительно не презирает и немногих, послушай, как Он Сам говорит: нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих: (Мф.18, 14). Ни малочисленность, говорит, ни незнатность не располагает Его пренебрегать нашим спасением.

4. Итак, если таково попечение Его о малых и немногих и таково о многих, то, предоставив все Его изволению, обратимся к изречению Павла… Знаем, что, – говорит он, – земной наш дом, эта хижина, разрушится (2 Кор. 5, 1); или – лучше – обратимся выше, к самому началу мысли. Как отыскивающие источник, увидев влажное место, не только там роют, но, руководясь этою влагою и жилою, простираются далее внутрь, пока не достигнут до самого корня и начала потока, – так точно поступим и мы.

Нашедши духовный источник, проистекающий из мудрости Павловой, мы, руководясь его изречением, как бы некоторою жилою, пойдем к самому корню мысли. Где же это начало и корень? Имея тот же дух веры, как написано: я веровал и потому говорил, и мы веруем, потому и говорим (2 Кор. 4, 13). Что говоришь ты? Если бы ты не веровал, то и не говорил бы и стоял бы безмолвным? Да, говорит; без веры не могу ни отверзать уст, ни двинуть языка, ни раскрыть губ и, будучи одарен даром слова, стою безмолвным без ее наставления. Как растение без корня не может произращать плода, так без предварительного существования веры не может произойти и слово учения. Поэтому и в другом месте он говорит: потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению (Рим. 10, 10).

5. Что может быть лучше этого дерева или даже сравниться с ним, когда не только ветви его, но и сам корень приносит плод: корень – оправдание, а ветви – спасение? Поэтому он и говорит: веруем, потому и говорим. Как палка, крепко поддерживая дрожащие и от старости ослабевшие члены, не допускает поскользнуться и упасть, так точно и вера, надежнее палки подкрепляя нашу душу, колеблемую и волнуемую немощью помыслов, и поддерживая силою собственной крепости, безопасно утверждает ее и никогда не допускает ей преткнуться, исправляя немощь помыслов избытком собственной силы, разгоняя происходящий от них мрак и озаряя собственным светом душу, сидящую в смутных помыслах, как бы в темном доме.

Поэтому лишенные ее находятся в состоянии не лучшем того, в каком живущие во мраке, но подобно тому, как те и ударяются об стены, и толкаются с встречными, и низвергаются в овраги и пропасти, и глаза не приносят им никакой пользы, когда нет руководительного света, так и лишенные веры и толкают друг друга, ударяются об стены и, наконец, низвергаются, увлекая сами себя в бездну погибели.

6. Свидетели этих слов – те, которые похваляются мирской мудростью и тщеславятся отпущенною бородой, истертым плащом и палкою. Они, после длинных и многих рассуждений, не видели камней, лежащих пред их глазами, потому что если бы они взирали на них, как на камни, то не стали бы почитать их богами. Они восставали и друг против друга и низвергались в самую глубокую бездну нечестия не от чего иного, как от того, что доверялись во всем собственным своим рассуждениям. Выражая и это, Павел сказал: Осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели (Рим.1, 21, 22).

Далее, приводя доказательство их помрачения и безумия, он прибавил: и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся (Рим. 1, 23). Но весь этот мрак вера, пришедши, изгоняет из души принявшего ее; и как спущенный якорь удерживает корабль, со всех сторон обуреваемый напором ветров и заливаемый поднимающимися волнами, и укрепляет его среди моря, так точно, когда приходящие отвне помыслы обуревают наш ум, пришедшая вера надежнее якоря избавляет его от кораблекрушения, приводя его к полному убеждению, как корабль в тихую пристань. Выражая это самое, Павел сказал, что Бог поставил одних апостолами к совершению святых, доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром (Еф. 4, 11–14). Видишь ли действие веры, как она, как бы некоторый надежный якорь, устраняет колебание?

Об этом он же пишет в Послании к Евреям, выражаясь о вере так: которая для души есть как бы якорь безопасный и крепкий, и входит во внутреннейшее за завесу (Евр. 6, 19). Дабы ты, услышав об якоре, не подумал, что он влечет вниз, апостол показывает, что необыкновенное свойство этого якоря то, что он влечет не вниз, но возносит ум вверх, поднимает к небу и вводит во внутреннейшее за завесу. Завесою он назвал здесь небо. Почему и для чего? Потому, что как завеса отделяла святое святых от внешней части скинии, так точно и это небо, подобно завесе распростертое среди создания, отделяет от внешней части скинии, то есть от этого видимого мира, святое святых, то есть горнее и высшее, куда предтечею за нас вошел Иисус (Евр. 6, 20).

7. Смысл слов его следующий: вера, говорит он, возвышает нашу душу туда, не допуская ее угнетаться никаким из настоящих бедствий, но облегчая труды надеждою будущего. Подлинно, кто взирает на будущее, надеется на небесное и устремляет туда умственные очи, тот не чувствует скорби от настоящих бедствий, как не чувствовал и Павел и, объясняя причину такого любомудрия, говорил: ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу (2 Кор. 4, 17). Как и каким образом? Когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое очами веры (2 Кор. 4, 17, 18). Как очи телесные не видят ничего умственного, так очи веры не видят ничего чувственного. Но о какой вере говорит здесь Павел?

Название веры имеет двоякое значение. Верою называется та, которою некогда апостолы совершали знамения и о которой Христос сказал: Ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет (Мф. 17, 20). Также, когда ученики не могли избавить лунатика от беса и хотели узнать причину этого, то Он указывает им ее в недостатке веры, сказав: По неверию вашему (Мф. 17, 20). И Павел об этой же вере говорит: И имею всю веру, так что могу и горы переставлять (1 Кор. 13, 2). Равным образом, когда Петр, идя пешим по морю, начал утопать, то Христос укорил его за недостаток этой же веры, сказав: маловерный! зачем ты усомнился? (Мф. 14, 31) Итак, верою называется та, которая совершает знамения и чудеса. Верою же называется и та, которая руководит к познанию Бога, по которой каждый из нас есть верный. О ней говорит апостол в Послании к Римлянам: Благодарю Бога моего через Иисуса Христа за всех вас, что вера ваша возвещается во всем мире (Рим. 1, 8); также к Фессалоникийцам: От вас пронеслось слово Господне не только в Македонии и Ахаии, но и во всяком месте прошла слава о вере вашей в Бога (1 Фес. 1, 8).

8. На какую веру он указывает здесь? Очевидно, на веру познавательную, как показывают дальнейшие слова: «веруем», говорит он, потому и говорим. Чему веруем? «Зная, что Воскресивший Господа Иисуса воскресит через Иисуса и нас силою Своею» (см.: 2 Кор. 4, 14). Но почему он называет ее «духом веры» и включает в число дарований? Если вера есть дарование и только дар Духа, а не наша заслуга, то и неверующие не будут наказаны, и верующие не удостоятся похвалы, потому что таково свойство дарований: за них не получают венцов и наград, так как дарование не есть заслуга получивших его, а дар щедрости подателя. Поэтому Господь повелел и ученикам не радоваться тому, что они изгоняли бесов, и лишил Царства Небесного тех, которые пророчествовали и многие чудеса творили Его именем (Мф. 7, 22), так как собственными заслугами они не могли похвалиться, а хотели спастись одними только дарованиями.

9. Итак, если и вера есть нечто такое, если в ней мы ничего не привносим от себя, но все принадлежит благодати Духа, которая и внедряет ее в наши души, и мы не получим за это никакой награды, то как же апостол говорит: сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению (Рим. 10, 10)? Значит, вера есть также доброе дело уверовавшего. Как и в другом месте он выражает то же самое, когда говорит: а не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность (Рим. 4, 5), если все принадлежит благодати Духа? Как и патриарха Авраама он увенчал за нее бесчисленными похвалами, – за то, что тот, презрев все настоящее, поверил с надеждою сверх надежды (см.: Рим. 4, 18)?

10. Итак, для чего же апостол называет ее духом веры? Он хочет показать, что вначале уверовать и покориться призыву зависит от нашего благорасположения; а после того, как вера уже внедрена, мы имеем нужду в помощи Святого Духа для того, чтобы она пребывала постоянно непоколебимою и неизменною. Ни Бог, ни благодать Духа не предваряет нашего расположения, но, хотя призывает, однако ожидает, чтобы мы пришли добровольно и по собственному желанию, а потом, когда мы уже пришли, тогда подает от Себя всякую помощь.

Так как диавол, после того как мы приступили к вере, тотчас приходит, желая вырвать этот добрый корень и спеша посеять плевелы и повредить истинные и чистые семена, то мы имеем тогда нужду в помощи Духа, дабы Он, приседя нашей душе, подобно трудолюбивому земледельцу, Своим великим попечением и промышлением со всех сторон ограждал новонасажденное растение веры. Поэтому апостол в Послании к Фессалоникийцам говорит: Духа не угашайте (1 Фес. 5, 19), внушая, что по пришествии благодати Духа мы будем недоступными для лукавого беса и всех ухищрений его, потому что если никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12, 3), тем более никто не может соблюсти веру свою безопасною и твердою, как только Духом Святым.

11. Но как можем мы привлечь к себе помощь Духа и расположить Его пребывать в нас? Добрыми делами и хорошею жизнью. Как свет светильника поддерживается елеем, с уничтожением которого и он прекращается и исчезает, – так точно и благодать Духа: когда есть у нас добрые дела и душа орошается великой милостынею, пребывает в нас, как огонь, поддерживаемый елеем, а без нее отступает и удаляется – как это и случилось с пятью девами. Так как они, после многих трудов и подвигов, не запасли на помощь себе человеколюбия, то и не могли удержать при себе духовного дарования, поэтому и были отлучены от брачного чертога и услышали страшные слова, которые тяжелее геенны: истинно говорю вам: не знаю вас (Мф. 25, 12); поэтому и названы глупыми – и справедливо, так как они, преодолев сильнейшие похоти, были побеждены слабейшей.

Посмотри: они победили силу природы, обуздали бешеную ярость, укротили волны похоти, живя на земле, показали жизнь ангельскую, будучи облечены телом, подражали бесплотным силам и после такого подвига не подавили в себе страсти к деньгам; поистине глупые и неразумные – потому-то они и не удостоились прощения.

12. Их падение было следствием одной беспечности. Они были в состоянии угасить разженную таким пламенем печь похоти, переступить далее пределов и сделать больше заповеданного (потому что девство не есть закон, но предоставлено воле слушающих) и после этого были побеждены страстью к деньгам. Что может быть жальче их, потерявших с головы своей венец за малую часть серебра?

Говорю это не с тем, чтобы опустились руки девственниц, чтобы прекратить девство, но чтобы они не трудились без пользы, чтобы после бесчисленных подвигов не удалились с поприща неувенчанными и покрытыми стыдом. Девство – дело доброе и вышеестественное, но и это доброе, великое и вышеестественное дело, не будучи соединено с человеколюбием, не может ввести даже в преддверие брачного чертога.

13. Посмотри на могущество человеколюбия и силу милостыни. Девство без милостыни не могло довести даже до преддверия брачного чертога, а милостыня без девства привела питомцев своих с великой славою в Царство, уготованное прежде сложения мира. Те за то, что не оказывали щедрой милостыни, услышали: истинно говорю вам: не знаю вас; а эти, напоившие жаждущего и напитавшие алчущего Христа, хотя и не отличались девством, услышали: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (Мф. 25, 34), и весьма справедливо, потому что девственник и постник полезен только себе самому, а милостивый есть общая пристань обуреваемых, избавляет ближних от бедности и удовлетворяет нуждам других. Из добрых же дел те обыкновенно ценятся выше, которые служат на пользу другим.

14. Дабы ты убедился, что этого рода заповеди преимущественно пред всеми другими угодны Богу, Христос, беседуя о посте и девстве, упомянул о Царстве Небесном, а заповедуя о милостыне и человеколюбии и о том, чтобы мы питали в себе милосердие, указал на награду гораздо выше Царства Небесного: да будете сынами Отца вашего Небесного (Мф. 5, 45). В самом деле, те заповеди особенно делают людей подобными Богу – насколько людям возможно быть подобными Богу, – которые служат к общей пользе. Это самое выражая, Христос и сказал, что солнце восходит над злыми и добрыми и Он посылает дождь на праведных и неправедных (Мф. 5, 45).

15. Так и вы, употребляя свои имущества по возможности на общую пользу братий, подражайте Тому, Кто ниспосылает блага Свои всем одинаково. Велико достоинство девства, и поэтому я желаю, чтобы оно особенно было соблюдаемо, но достоинство девства состоит не в воздержании только от брака, а в человеколюбии, братолюбии и сострадании. Что пользы в девстве с жестокостью? Что пользы в целомудрии с бесчеловечием?

Ты не увлеклась телесной похотью, но увлеклась страстью к деньгам; ты не прельстилась наружностью человека, но прельстилась красотою золота; ты победила сильнейшего противника, но меньший и слабейший преодолел тебя и победил. Поэтому твое поражение сделалось постыднейшим; поэтому ты и не получила прощения, как преодолевшая такое насилие и укротившая самую природу, но предавшаяся сребролюбию, которое часто и рабы и варвары могли побеждать без труда.

16. Зная все это, возлюбленные, и в браке живущие, и в девстве подвизающиеся, будем прилагать великое усердие к милостыне, потому что иначе невозможно достигнуть Царства Небесного. Если девство без милостыни не могло привести в Царство, то какое другое доброе дело может или будет в состоянии сделать это без нее. Нет, никакое. Итак, всею душою и всеми силами будем подливать елея в светильники, и пусть это делается щедро и постоянно, чтобы свет всегда был ясный и обильный.

Ты смотри не на бедного, который принимает, но на Бога, Который воздает, не на того, кто получает серебро, но на того, кто делается должником твоим. Для того один принимает, а другой платит, чтобы, с одной стороны, бедность и несчастье принимающего расположили тебя к милости и состраданию, а с другой – богатство имеющего отдать, ручающегося за уплату с великой прибавкою, внушало надежду на некоторую выгоду и располагало к милостыне с большей щедростью. Кто, скажи мне, имея в виду получить во сто раз более и будучи совершенно уверен в уплате, не отдаст всего?

17. Не будем же беречь деньги, или – лучше – будем деньги беречь, потому что кто бережет свое имущество, тот полагает его в эту неприкосновенную сокровищницу, не доступную ни для разбойников, ни для слуг, ни для злых завистников и ни для каких козней. Если же ты, слыша и это, не решаешься отдать что-нибудь из своего имущества, и ни стократное получение, ни несчастье бедного, и ничто другое не может склонить тебя, то вспомни о своих грехах, войди в сознание своей греховности, исследуй всю свою жизнь, осмотри тщательно все свои грехопадения, и тогда, хотя бы ты был бесчеловечнейшим из всех людей, постоянно чувствуя страх за свои согрешения и надеясь милостыней заслужить себе их прощение, ты отдашь и самое тело твое, не только что деньги. Если страдающие ранами, желая избавиться от болезней телесных, не жалеют никакого имущества и готовы отдать даже саму одежду, чтобы избавиться от своей болезни, – то тем более мы, желая избавиться милостыней от болезни душевной и от тяжких ран греховных, должны оказывать ее со всем усердием. Притом в болезнях, бросая серебро, нельзя вдруг исцелиться от боли, но часто нужно испытать и рассечение, и прижигание, и горькие лекарства, и голод, и холод, и другие тягчайшие предписания; а здесь не так, но достаточно отдать серебро в руки бедных, и все грехи тотчас омоются без боли и труда. Врач, исцеляющий душу, не имеет нужды ни в приемах, ни в орудиях, ни в железе, ни в огне, но Ему довольно сделать только мановение, и все грехи исчезают из нашей души и обращаются в ничто.

18. Не видишь ли, какие суровые подвиги переносят монахи, возлюбившие уединенную жизнь и удалившиеся на вершины гор? Имея постелью землю, одеваясь в власяницу, облагая все тело веригами и заключив себя в хижине, они постоянно борются с голодом, живут в слезах и невыносимых бодрствованиях, чтобы омыть хотя малую часть своих прегрешений; а тебе можно без всяких подобных суровых подвигов этим легким и удобным способом доказать свое благочестие. Что за труд, скажи мне, пользуясь имуществом, употреблять излишнее сверх нужды на бедных?

Если бы даже не было положено награды, если бы даже не было назначено воздаяния, то самое свойство дела не в состоянии ли убедить самых упорных употреблять избытки на утешение нуждающихся? А когда за милостыней есть такие венцы, такие награды, такое прощение грехов, то какое, скажи мне, будут иметь оправдание те, которые жалеют денег и потопляют душу свою во грехах? Если же тебя ничто другое не располагает и не побуждает к состраданию и милостыне, то вспомни о неизвестности кончины и представь, что если ты не дашь бедным, то с наступлением смерти невольно оставишь все другим, и потому будь человеколюбивым теперь. Подлинно, было бы крайне безумно – не давать добровольно другим нуждающимся из того, чего мы должны будем лишиться невольно, тогда как притом мы можем получить такие блага за эту щедрость. Ныне ваш избыток, – говорит апостол, – в восполнение их недостатка (2 Кор. 8, 14).

19. Что значат эти слова? Ты получаешь больше, нежели даешь: даешь чувственное, а получаешь умственное и духовное; даешь серебро, а получаешь отпущение грехов; ты избавляешь бедного от голода, а он избавляет тебя от гнева Божия. Это – некоторая мена и торговля, приносящая прибыток, гораздо больше расхода, и выгоду значительнее. Расход состоит в деньгах, а прибыток не в деньгах только, но и в отпущении грехов, в дерзновении пред Богом, в Царстве Небесном и в наслаждении благами, не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку (1 Кор. 2, 9).

Поэтому не нелепо ли, – тогда как купцы не жалеют ничего из своего имущества, имея в виду не какую-нибудь необыкновенную прибыль, но подобную истраченной сумме, мы, имея в виду за тленные и преходящие блага приобрести не преходящие и тленные, но нетленные и бессмертные, не оказываем такой же попечительности о своем имуществе, как и они? Нет, братие, не будем так дурно заботиться о своем спасении; но зная пример и дев, и отосланных в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 41), за то, что они не напитали и не напоили Христа, будем удерживать в себе огонь Духа щедродательностью и обильною милостыней, дабы нам не потерпеть кораблекрушения в вере.

20. Вера имеет нужду в помощи и присутствии Духа, чтобы ей оставаться непоколебимою, а помощь Духа обыкновенно подается за чистую жизнь и доброе поведение. Поэтому, если мы желаем иметь твердую веру, то должны вести чистую жизнь, которая и располагает Духа пребывать в нас и поддерживать силу веры. Невозможно, подлинно невозможно, чтобы проводящий нечистую жизнь не колебался и в вере.

21. Пустословящие о судьбе и неверующие спасительному учению о воскресении впали в бездну такого неверия вследствие нечистой совести и развратных дел. Как страдающие горячкою, желая уничтожить жар, часто бросаются в холодную воду, чтобы на краткое время утишить боль, а потом подвергаются сильнейшему пламени, – так точно и имеющие порочную совесть, стараясь найти утешение и не желая омыть грехи покаянием, придумали господство судьбы и неверие воскресению. Таким образом, утешая себя на краткое время холодными рассуждениями, они воспламеняют для себя большой огонь геенны, и когда, оставшись беспечными, и, потом, перешедши туда, увидят, что каждый сам должен дать отчет за свои прегрешения.

22. Дабы убедиться, что это справедливо и что злые дела вредят твердости веры, послушай, что говорит Павел в Послании к Тимофею. Воинствовал, – говорит он, – как добрый воин, имея веру и добрую совесть, – а добрая совесть обыкновенно бывает от жизни и правых дел, – которую некоторые, отвергнув, потерпели кораблекрушение в вере (1 Тим. 1, 18, 19).

И еще в другом месте: Ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры (1 Тим. 6, 10). Видишь ли, что и те потерпели кораблекрушение, и эти уклонились, потому что те отвергли благую совесть, а эти предались сребролюбию?

Тщательно размышляя обо всем этом, постараемся о добром образе жизни, чтобы получить нам двойную награду: одну, уготованную в воздаяние за дела, а другую – в воздаяние за твердость в вере. Что пища для тела, то жизнь для веры; и как плоть наша по естеству своему не может поддерживаться без пищи, так и вера мертва без добрых дел.

23. Апостол не сказал просто: «имея дух веры»; но что? «Имея тот же дух веры». Я желал бы объяснить и это; но так как вижу много потоков мыслей, проистекающих из этого простого слова, то опасаюсь, чтобы множеством того, что нужно будет сказать, не затопить всего сказанного и не сделать бесполезным для вас настоящего поучения, повредив вам неумеренностью.

Поэтому, прекращая здесь беседу, прошу и умоляю вас тщательно соблюдать сказанное, – все, что вы слышали о жизни, вере, девстве, человеколюбии и милостыне, и, твердо помня это, быть готовыми к слушанию последующего. Тогда только наше собеседовательное здание будет прочно и непоколебимо, когда прежде сказанное будет хорошо внедрено в ваших умах, а затем мы станем прилагать и дальнейшее. Бог же, даровавший и нам сказать это, и вам выслушать с усердием, да сподобит нас явить плоды от дел, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков.

О жизни Исаака Сирина до сих пор известно очень мало. Он недолгое время был епископом Ниневии, а затем отказался от епископства и удалился в монастырь, где и жил в уединении до самой смерти. Зато творения преподобного Исаака всегда пользовались и продолжают пользоваться громадным уважением среди православных подвижников веры и благочестия. Преподобный Исаак Сирин описывает путь христианина к Богу, путь освобождения: покаяние (обращение от рабства греху к Богу), очищение (стяжание свободы), совершенство (полнота любви и восторга). Суть подвига (пути монаха) – молитва – устремление души к Богу, а в идеале – богообщение. В начале молитва – от недостатка, в конце – полнота радости. Молитва зажигает любовь, и в совершенном монахе любовь безмерна. Вот слова Исаака, вошедшие в самую основу Предания: «Достигших совершенства признак таков: если десятикратно на день будут преданы на сожжение за любовь к людям, не удовлетворяются сим». Особое место в его подвижнических словах занимает учение о вере[6].

1. На всех путях, какими ходят люди в мире, не обретают они мира в душе, пока не приблизятся к надежде на Бога. Сердце не умиряется от труда и преткновений, пока не придет в него надежда и не умирит сердца, и не прольет в него радости.

2. Надежда на Бога возвышает сердце, а страх геенны сокрушает его. Свет ума порождает веру, а вера порождает утешение надежды, надежда же укрепляет сердце. Вера есть откровение разумения, и, когда помрачится ум, вера скрывается, господствует над нами страх и отсекает нашу надежду. Вера, происходящая от ученья, не освобождает человека от гордости и сомнения; освобождает же та, которая зрится разумением и воссиявает в разуме, и называется познанием и явлением истины.

3. Сомнение сердца приводит в душу боязнь. А вера может делать произволение твердым и при отсечении членов.

4. Не испытав явственного покровительства Божия, сердце не в состоянии надеяться на Бога.

5. Сокровищ веры не вмещают ни земля, ни небо. Ничего никогда не лишается тот, у кого сердце подкрепляется упованием веры. И когда ничего не имеет, всем владеет он верою, как написано: И все, чего ни попросите в молитве с верою, получите (Мф. 21, 22), и еще: Господь близко. Не заботьтесь ни о чем (Флп. 4, 5–6).

6. Все возможно верующему (Мк. 9, 23), потому что для Бога нет ничего невозможного. Какое неизреченное богатство, какое море богатства – в волнах веры и в чудных сокровищах, изливаемых силою ее! Какого дерзновения, какой сладости и надежды исполнено шествие с верою! Как легко бремя ее! И сколько сладости в делании ее!

7. Вера дела свои видит совершаемыми благодатью Божией, потому и не может превозноситься, как написано: Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе (Флп. 4, 13); и еще: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною (1 Кор. 15, 10).

8. Человеку во время молитвенного прошения своего утвердиться в уповании на Бога – это лучшая часть благодати веры. Твердость же веры в Бога не то, что здравое исповедание, хотя оно и матерь веры; напротив того, душа видит истину Божию по силе жития.

9. Несомненность веры в людях, высоких душою, открывается по мере того, как они по нравам своим сообразуются в жизни с заповедями Господними.

10. Вера есть дверь таинств. Как телесные очи видят предметы чувственные, так вера духовными очами взирает на сокровенное.

Преподобный Иоанн Дамаскин родился около 680 года в столице Сирии, Дамаске, в христианской семье. У Иоанна был приемный брат, осиротевший отрок Косма, которого семья приняла к себе в дом. Когда дети подросли, отец позаботился об их образовании. Мальчики обнаружили необыкновенные способности и легко освоили курс светских и духовных наук. После смерти отца Иоанн занял при дворе должность министра и градоправителя. В то время в Византии возникла и быстро распространялась ересь иконоборчества, поддерживаемая императором Львом III Исавром (717–741). Став на защиту православного иконопочитания, Иоанн написал три трактата «Против порицающих святые иконы». Мудрые, богодухновенные писания Иоанна привели императора в ярость. Но так как автор их не был византийским подданным, его нельзя было ни заключить в тюрьму, ни казнить. Тогда император прибег к клевете. По его приказанию от имени Иоанна было составлено подложное письмо, в котором дамасский министр будто бы предлагал императору свою помощь в завоевании сирийской столицы. Это письмо и свой лицемерно-льстивый ответ на него Лев Исавр отослал халифу. Тот немедленно приказал отстранить Иоанна от должности, отрубить ему кисть правой руки и повесить ее на городской площади. Преподобный стал молиться Пресвятой Богородице и просить исцеления… Получив исцеление, он раздал свое богатство и вместе с приемным братом отправился в Иерусалим, где поступил простым послушником в монастырь Саввы Освященного. О преподобном узнал Иерусалимский патриарх, рукоположил его во священника и сделал проповедником при своей кафедре. Но преподобный Иоанн вскоре вернулся в Лавру преподобного Саввы, где до конца своих дней проводил время в писании духовных книг и церковных песнопений, и покинул монастырь только для того, чтобы обличить иконоборцев на Константинопольском Соборе 754 года. Его подвергли тюремному заключению и пыткам, но он всё перенес и по милости Божией остался жив. Преставился около 780 года в возрасте 104 лет[8].

1. Мы исповедуем единое Крещение во оставление грехов и в жизнь вечную. Ибо Крещение знаменует смерть Господа. Через Крещение мы спогребаемся Господу (Кол. 2, 12), как говорит божественный апостол. Следовательно, подобно тому как однажды совершилась смерть Господа, так и креститься должно однажды; креститься по слову Господа – во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа (Мф. 28, 19), научаясь этим исповеданию Отца, и Сына, и Святого Духа.

2. Поэтому те, которые, будучи крещены во имя Отца, и Сына, и Святого Духа и научены исповедовать одно Божие естество в Трех Ипостасях, потом перекрещиваются, то они снова распинают Христа, как говорит божественный апостол. Невозможно бо просвещенных единою и проч. паки обновляти в покаяние, второе распинающих себе Христа и обличающих (Евр. 6, 4–6). Тем же, которые крещены не во Святую Троицу, должно снова перекрещиваться. Ибо, хотя божественный апостол и говорит, что мы во Христа и в смерть Его крестимся (Рим. 6, 3), однако же разумеет здесь не то, что таково именно должно быть призывание при крещении, но то, что Крещение есть образ смерти Христовой. Ибо троекратным погружением крещение знаменует три дня гроба Господня. Итак, быть крещенным во Христа – значит креститься, веруя в Него.

3. Но уверовать во Христа невозможно, не научившись исповеданию Отца, и Сына, и Святого Духа. Ибо Христос есть Сын Бога живого, Которого Отец помазал Духом Святым, как говорит божественный Давид: сего ради помаза тя. Боже, Бог твой елеем радости паче причастник, твоих (Пс. 44, 8).

4. Исаия от лица Господа говорит: Дух Господень на Мне, Егоже ради помаза Мя (Ис. 61, 1). И Господь, уча Своих учеников призыванию, говорил: Крестяще их во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа (Мф. 28, 19). Ибо, так как Бог создал нас в неистление, – а когда мы преступили спасительную заповедь, осудил на тление смерти, чтобы зло не было бессмертным, то, снизойдя к рабам Своим, как благоутробный, и сделавшись подобным нам. Он Своим страданием избавил нас от тления; из святого и непорочного ребра Своего извел нам источник отпущения: воду для нашего возрождения и омытая от греха и тления, Кровь же, как питье, дающее вечную жизнь. И Он дал нам заповеди – возрождаться водою и Духом при наитии на воду Святого Духа через молитву и призывание.

5. Ибо, так как человек – двусоставен – из души и тела, то Он дал и двоякое очищение – водою и Духом; Духом, возобновляющим в нас образ и подобие, водою, очищающею через благодать Духа тело от греха и избавляющего от тления; водою, представляющею образ смерти. Духом же, подающим залог жизни. Ибо еще в начале Дух Божий ношашеся верху воды (Быт. 1, 2); и Писание издревле свидетельствует о воде, что она имеет очистительную силу. Водою при Ное Бог омыл мировой грех. Водою очищался по закону всякий нечистый и даже так, что и самые одежды его омывались водою. Илия, попалив водою жертву всесожжения, показал благодать Духа, соединившуюся с водой. И почти все по закону очищается водою. Но видимое служит символом умопостигаемого.

6. Так возрождение совершается в душе, ибо вера с помощью Духа усыновляет нас Богу, хотя мы и твари, и приводит к первобытному блаженству. Оставление грехов через крещение дается, таким образом, всем равно, но благодать Духа – по мере веры и предварительного очищения. Итак, теперь через крещение мы получаем начаток Духа Святого, и возрождение делается для нас началом другой жизни, печатью, охраною и просвещением.

7. Но мы должны всею силою твердо хранить себя чистыми от скверных дел, чтобы, снова возвратившись подобно псу на свою блевотину, нам опять не сделать себя рабами греха (см.: 2 Пет. 2, 22).

8. Крестимся же во Святую Троицу потому, что самое крещаемое имеет нужду в Святой Троице как для своего бытия, так и для своего сохранения, и невозможно, чтобы три Ипостаси не пребывали вместе одна в другой, ибо Святая Троица нераздельна.

9. Первое крещение было крещение потопом для истребления греха. Второе – крещение морем и облаком, ибо облако – символ духа, а море – воды. Третье – крещение по закону (Моисееву), ибо всякий нечистый омывался водою, вымывал одежды и таким образом входил в стан. Четвертое – крещение Иоанново, бывшее предуготовительным и приводившее крещаемых к покаянию, чтобы они уверовали во Христа. Аз убо крещаю вы, – говорит он, – водою; Грядый же по мне… Той вы, – говорит он, – крестит Духом Святым и огнем (Мф. 3, 11).

10. Итак, Иоанн водою предочищал к принятию Духа. Пятое – крещение Господне, которым Он Сам крестился. Он же крестился не потому, чтобы Сам имел нужду в очищении, но для того, чтобы, усвоивши Себе мое очищение, сокрушить в воде главы змиев (Пс. 73, 13), потопить грех и погребсти в воде всего ветхого Адама, освятить Крестителя, исполнить закон, открыть таинство Троицы, сделаться для нас образом и примером крещения. И мы крещаемся совершенным крещением Господним, то есть водою и Духом.

11. Далее говорится еще, что Христос крестит огнем; ибо Он излил на святых апостолов благодать Духа в виде огненных языков, как говорит (об этом) Сам Господь, что Иоанн убо крестил есть водою, вы же имате креститися Духом Святым и огнем не по мнозех сих днех (Деян, 1, 5); или же по причине крещения, наказывающего будущим огнем.

12. Шестое – есть крещение через покаяние и слезы, поистине многотрудное. Седьмое есть крещение кровью и мученичеством, каким ради нас крестился и Сам Христос, – как самое славное и блаженное, которое не оскверняется последующими сквернами. Восьмое и последнее – не спасительное, но истребляющее порок, ибо после него порок и грех не будут уже иметь силы, и наказывающее бесконечно.

13. Дух Святой сошел на Господа в телесном виде, как голубь, показывая тем начаток нашего крещения и почитая тело (Христово), ибо и оно, то есть тело, вследствие обожения стало Богом. Притом еще в древности голубь благовествовал прекращение потопа. На святых же апостолов Дух нисходит в виде огня, ибо Он есть Бог, а Бог огнь поядаяй есть (Евр. 12, 21).

14. При крещении берется елей, обозначающий наше помазание и делающий нас помазанниками и возвещающий нам милость Божию через Святого Духа, так как и голубь принес масличную ветвь спасшимся от потопа. Иоанн крестился возложением руки на Божественную Главу Господа и собственною кровью. Не должно откладывать крещения, когда вера приступающих к нему засвидетельствована делами. Ибо тот, кто с лукавством приступает ко крещению, скорее будет осужден, нежели получит пользу.

1. Вера – двояка. Есть вера от слуха (Рим. 10, 17). Слушая Божественные Писания, мы верим учению Святого Духа. Эта вера приходит в совершенство через все то, что узаконено Христом, [то есть] когда мы веруем на деле, живем благочестиво и соблюдаем заповеди Обновившего нас. Ибо кто не верует согласно с Преданием Кафолической Церкви или через худые дела входит в общение с дьяволом, тот – неверный.

2. С другой стороны, есть еще вера уповаемых извещение, вещей обличение невидимых (Евр. 11, 1) или [другими словами] твердая и несомненная надежда на Божии обетования нам и на успех наших прошений. Первая вера есть результат нашего [свободного] расположения, вторая же есть один из благодатных даров Духа. Должно же знать, что через крещение мы совлекаем все покрывало, лежащее на нас от рождения, и принимаем название духовных израильтян и народа Божия.

1. Слово крестное погибающим убо юродство есть, а спасаемым нам сила Божия есть (1 Кор. 1, 18). Ибо духовный востязует вся; душевен же человек не приемлет яже Духа (1 Кор. 2, 15). Ибо оно есть безумие для тех, которые не с верою принимают и не с верою размышляют о благости и всемогуществе Божием, но исследуют божественное при помощи человеческих и естественных рассуждений. Все же относящееся к Богу выше естества, слова и разумения. Ибо если кто станет рассуждать, каким образом Бог вывел все из небытия в бытие и ради чего, и захочет постигнуть это при помощи естественных рассуждений, тот не постигнет. Такое знание – душевное и бесовское.

2. Если же кто, руководствуясь верою, станет размышлять о благости, всемогуществе, истине, мудрости и праведности Божиих, тот найдет все гладким и ровным и путь – прямым. Ибо без веры невозможно спастись. На вере основывается все, как человеческое, так и духовное. Ибо без веры и земледелец не проводит борозды земли, и купец не вверяет души своей малому древу на бурной глубине моря; без веры и браки не заключаются, и ничего другого в жизни не предпринимается.

3. Верою уразумеваем, что все приведено из небытия в бытие силою Божиего; верою совершаем все как божеские, так и человеческие дела. Вера, далее, есть согласие, без всякой придирчивой пытливости.

4. Всякое деяние и чудотворение Христово, конечно, весьма велико, божественно и удивительно, но удивительнее всего – Честный Крест Его. Ибо не иным чем, как только Крестом Господа нашего Иисуса Христа упразднена смерть, разрешен прародительский грех, ад лишен своей добычи, даровано воскресение; нам дана сила презирать настоящее и даже самую смерть, устроено возвращение к первоначальному блаженству, открыты врата рая, естество наше воссело одесную Бога, и мы сделались чадами Божиими и наследниками. Все это совершено Крестом. Елицы бо во Христа крестихомся, – говорит апостол, – в смерть Его крестихомся (Рим. 6, 3). Елицы же во Христа крестихомся, во Христа облекохомся (Гал. 3, 27). Христос же есть Божия сила и Божия премудрость (1 Кор. 1, 24).

5. Вот смерть Христа или Крест одели нас в ипостасную Божию мудрость и силу. Сила же Божия есть Слово крестное, или потому, что через него открылось нам могущество Божие, то есть победа над смертью, или потому, что как четыре конца креста держатся и соединяются его средоточием, так и силою Божиего держится высота и глубина, длина и широта, то есть вся видимая и невидимая тварь.

6. Крест дан нам в качестве знамения на челе, как обрезание – Израилю; ибо через него мы верные различаемся и распознаемся от неверных. Он есть щит и оружие и памятник победы над дьяволом. Он есть печать для того, чтобы не коснулся нас Ангел погубляющий (см.: Исх. 12, 23), как говорит Писание. Он есть для лежащих восстание, для стоящих утверждение, для немощных опора, для пасомых жезл, для обращающихся руководство, для преуспевающих приведение к совершенству, спасение души и тела, отражение всяких зол, виновник всяких благ, истребление греха, растение воскресения, Древо жизни вечной.

7. Итак, должно поклоняться самому этому досточтимому и поистине драгоценному Древу, на котором Христос принес Себя в жертву за нас, как освященному прикосновением святого тела и крови, точно так же – и гвоздям, копью, одеждам и священным Его обиталищам, каковы: ясли, вертеп, Голгофа, спасительный животворящий гроб, Сион – твердыня Церквей и т. п. Как говорит богоотец Давид: Внидем в селения Его, поклонимся наместо, идеже стоясте нозе Его (Пс. 131, 7). А что Давид разумеет здесь Крест, показывает следующее: воскресни, Господи, в покой твой (ст. 6). Ибо за Крестом следует воскресение. Если же вожделенны для нас дом, ложе и одежда любимых нами, то насколько более должно быть вожделенным то, что принадлежит Богу и Спасителю и через посредство чего мы спасены?

8. Мы поклоняемся также и изображению Честного и Животворящего Креста, из какого бы вещества оно ни было сделано, почитая не вещество (да не будет так!), а изображение, как символ Христа. Ибо Он, делая завещание Своим ученикам, сказал: Тогда явится знамение Сына Человеческаго на небеса (Мф. 24, 30), разумея Крест, поэтому и Ангел, вестник воскресения, говорил женам: Иисуса ищете Назарянина, распятого (Мк. 16, 6). И апостол сказал: Мы же проповедуем Христа распята (1 Кор. 1, 23). Хотя много – Христов и Иисусов, но распятый – один.

Конец ознакомительного фрагмента.