Иезекииль. Вступление (Б. С. Анциферов)

В огромном, пещероподобном зале царила абсолютная и всепоглощающая тьма, стоя в самом центре которой, Джараад в полной мере ощущал её силу и впервые за долгие годы был заворожён теми ощущениями слабости и покоя, что она вызывала в его прежде несокрушимом теле.

Однако, увлечённый этими чувствами, Джараад не сразу заметил, как тьму над ним постепенно стал разрывать свет, хаотично извергаемый двумя огромными, алыми сферами.

– Тьма, – одно лишь это слово, возникшее вдруг буквально из ниоткуда, тут же заставило каменные плиты зала завибрировать. – Вот уже тридцать лет я вижу перед собой лишь тьму, Лжесоздатель.

На последнем слове размеренный голос говорившего вдруг надломился и прозвучал как отдалённый раскат грома, что тут же сфокусировало прежде расслабленное сознание Джараада, из-за чего над его головой тут же возник ореол размеренно горящего пламени.

– Лжесоздатель… – медленно и лениво произнес наконец титан, голос которого был сравним лишь с рёвом сотен пожаров. – Прошло столько лет, а ты всё ещё называешь меня этим именем, Велзегор.

Всё так же медленно проговорив последнее слово, Джараад наконец-то поднял свою голову и посмотрел прямо в чудовищное лицо своего собеседника, освещаемое сейчас двумя алыми сферами его глаз, которые тем временем разгорались всё сильнее и сильнее.

– Зачем ты вновь пришёл ко мне? – после затянувшегося на долгие минуты молчания, проговорил Велзегор, не в силах больше выносить неизменный взгляд ониксовых глаз титана.

– Не задавай вопросы, на которые знаешь ответ, – тут же произнёс Джараад, улыбнувшись. – Так, по-моему, ты говорил мне когда-то.

Рык, внезапно исторгнутый Велзегором после произнесения этих слов, вновь заставил каменные плиты зала задрожать, однако, когда вся его мощь смогла сосредоточиться в одной точке и обрушиться на титана, улыбка на лице Джараада стала только шире, ибо убивший бы любое живое существо звук просто растрепал его длинные чёрные волосы.

– Приятно видеть, что ты до сих пор сохранил частицы своей силы, – не переставая улыбаться, проговорил Джараад, при этом перекрывая своим голосом рёв Велзегора, – но, увы, сейчас у меня нет времени на подобные забавы.

И, хотя в этих словах титана отчётливо звучала угроза, Велзегор даже не обратил на неё внимания, предпочитая вместо этого продолжить свои безуспешные попытки хоть как-то навредить Джарааду.

– Я же сказал, что у меня нет на это времени, – тщательно проговаривая каждое новое слово и стараясь наконец достучаться до разума своего собеседника, в очередной раз произнёс титан, правую руку которого уже овивала змея из алого пламени, —поэтому я даю тебе последний шанс, а иначе…

Пламя, что вырвалось вдруг из пасти Велзегора сразу после этих слов, мгновенно ударило в титана, который даже не успел закончить свою речь и хоть как-то защититься.

Однако, спустя считанные мгновения после этого удара, внезапно прогремел ужасающий взрыв, от которого тьма пещероподобного зала тут же растаяла, явив миру огромное и сплошь покрытое незаживающими ранами и страшными ожогами тело Велзегора, что вдобавок ко всему этому был скован по рукам и ногам массивными цепями и прибит к одной из каменных стен зала широкими гвоздями и кольями.

Впрочем, не смотря на всё это, первородный демон тем временем захохотал, глядя на огромную, оплавленную воронку, находящуюся на том месте, где совсем недавно стоял титан. Однако смех этот вдруг сменился сначала глухим кашлем, а затем и криком, полным ярости и боли.

– Ты всё такой же безмозглый, Велзегор… – голос Джараада, прозвучавший одновременно со всех возможных сторон, вновь заставил тьму занять своё место в зале. – Я надеялся не прибегать к силе, но, похоже, выбора у меня не осталось.

Второй удар титан нанёс так же быстро, как и первый, после чего Велзегор снова взревел от боли.

– И раз уж я всё равно решился на этот шаг, то прошу тебя, сделай мне одно одолжение, – сказав это, Джараад тут же резко появился прямо перед самым лицом Велзегора, поражая и одновременно приводя его в ярость своей неисчезнувшей улыбкой. – Постарайся не умереть до того, как расскажешь мне, где находится очередной осколок, хорошо?

В небольшом зале, стены которого были покрыты поразительными костяными мозаиками, царил лёгкий полумрак, полностью скрывавший детальный облик тех одиннадцати демонов, что сидели сейчас за большим круглым столом цвета ночи и, судя по всему, чего-то очень долго ждали, ибо воздух между ними буквально содрогался от их всеми силами сдерживаемых эмоций.

Однако, когда стало казаться, что ещё пара мгновений и все эти эмоции достигнут своего пика и выплеснутся наружу, полумрак зала вдруг резко прорезала узкая полоса света, в котором медленно появился последний участник собрания всех глав демонических домов.

Итак, новоприбывший двенадцатый участник собрания был высок и почти на голову превосходил всех сидящих за столом. Облачённый в свои иссиня-чёрные одежды, закрывающие практически всё его тело, а так же подчёркивающие его неестественно бледную кожу и длинные, доходящие до пояса волосы цвета серебра, он неспешно шёл к столу, мрак вокруг которого теперь постепенно сгущался.

– Ты заставил нас ждать, Верон, – нарушая уже ставшую обыденной тишину, произнёс скрипучий голос сразу же после того, как двенадцатый занял своё место среди собравшихся.

– Леарн, друг мой, ты прекрасно знаешь, что наш создатель не очень-то пунктуален, поэтому давай оставим эту тему, – после ранящих слух звуков, исторгнутых до этого его предшественником, голос Верона прозвучал подобно музыке и мгновенно смог слегка успокоить собравшихся.

– Да и к тому же, – немного помолчав, продолжил тем временем двенадцатый. – Мне нужно было о многом подумать, прежде чем идти сюда.

Последние слова, каким бы тоном они ни были произнесены, вновь накалили обстановку в зале, поняв это, Верон впервые улыбнулся, обнажая свои белые, треугольные зубы.

– И чего же теперь хочет от нас создатель? – вопросил вдруг новый голос, медленно возникший из ниоткуда и при этом невольно заставляющий всех собравшихся снова прийти в относительно спокойное состояние.

– Шарона? – спустя несколько мгновений раздумий и сомнений, заговорил наконец Верон, голос которого, прежде размеренный и спокойный, дрожал сейчас от еле сдерживаемого гнева. – Но, как это возможно? Ведь я же слышал, что ты погибла от руки какого-то безумца, проникшего в твою обитель пару дней назад…

И, сказав это, демон тут же попытался хоть как-то успокоиться и вновь прийти в норму, однако, как только он произнёс своё последнее слово, мрак неподалёку от него вдруг резко расступился, после чего крохотный огонёк, вспыхнувший, как оказалось, на кончике изящного пальца Шароны, неспешно осветил её прекрасное лицо, на котором красовался лишь один единственный и едва заметный шрам.

– Увы, брат, до тебя дошла лишь часть правды, – с наигранным сожалением в голосе произнесла тем временем демонесса, гася при этом единственный источник света и вновь погружаясь во мрак.

– Рад это слышать, – с трудом сдерживая свои истинные эмоции, тут же ответил Верон, однако голос его всё так же дрожал от гнева.

– Так чего всё-таки хочет от нас создатель? – заговорил Леарн, вновь раня слух каждого из присутствующих.

– Оо, сущих пустяков, – словно ожидая этого вопроса, ответил Верон всё тем же слегка подрагивающим голосом. – На этот раз создатель приказывает нам найти нескольких достойных, дабы те отправились прямиком на Проклятый архипелаг и отыскали там осколки его давнего врага – Валуума.

Внезапно в зале воцарилась неестественная тишина.

Проклятый архипелаг и Валуум. Каждое из этих слов было прекрасно знакомо всем собравшимся демонам, ровно как и сковывающий их тела страх, что всякий раз возникал при их произнесении.

– Так значит, это правда, и создатель всерьёз вознамерился вернуть это создание в мир? – наконец осмелился произнести Леарн, голос которого теперь периодически переходил на шёпот.

– Не задавай вопросы, на которые знаешь ответ, – тут же медленно ответил Верон, а затем, немного помолчав, продолжил уже шёпотом. —Да и к тому же, если он и вправду задумал это, то что мы можем сделать?

И, закончив говорить, демон вдруг сделал какое-то неуловимое движение своей левой рукой, сокрытой от глаз посторонних, дабы наконец-то почувствовать, как большинство собравшихся начали незаметно перешёптываться друг с другом, активно обсуждая услышанное. Однако, стоило осознанию этого факта начать становиться для Верона прекраснейшим из ощущений, которому он почти поддался, в зале вдруг прозвучали следующие слова…

– Осторожнее, Верон, – новый и слегка насмешливый голос, возникший неожиданно совсем неподалёку от демона, мгновенно оборвал все возникшие ранее перешёптывания собравшихся, при этом заставив их насторожиться. – Однажды в стенах этого священного зала уже звучали подобные речи. И ты прекрасно знаешь, что случилось потом.

И одновременно с произнесением этих слов, голос неизвестного начал вдруг отчётливо вклиниваться абсолютно во все мысли Верона, пока те не отступили и не позволили глазам демона закрыться, тем самым погрузив Верона в пучину собственного сознания и вновь заставив его увидеть перед собой ныне забытый город, с его залитыми кровью улицами и грудами исковерканных тел, беспорядочно лежащих то тут, то там.

Впрочем, какой-то частью своего разума Верон всё-таки понял, что возникшие перед ним образы всего лишь жалкое воспоминание о прошлом, восстановленное и показанное ему с одной лишь целью – устрашить, однако легче от этого ему не стало.

А тем временем, воспоминания о разрушенном городе стали постепенно оживать, и вскоре до демона стали отчётливо доноситься крики умирающих и безумные вопли сражающихся, а когда прошло ещё несколько мгновений, Верон уже слышал, как сталь бьётся о сталь, и как вдалеке два существа, один взгляд на которых мог свести любого рядового демона с ума, сходятся в своей последней схватке.

– Оо. На этот раз ты справился с моей уловкой гораздо быстрее, – произнёс всё тот же насмешливый голос, как только Верон сумел вырваться из ловушки собственных воспоминаний, так и не решившись досмотреть их до конца. – Мне кажется, или ты и вправду становишься сильнее?

Удержать ту неописуемую жажду крови, что трепетала сейчас в груди двенадцатого, стоило огромных трудов, но Верон всё-таки смог это сделать.

– Даарио, спасибо тебе за этот экскурс в глубины моей памяти, – ничего не выражающим голосом начал Верон, – однако, если это вновь повторится, – раздвоенные зрачки двенадцатого неожиданно вспыхнули во мраке, подобно голубым звёздам, – то тебе придётся молить меня о скорой смерти.

И, хотя в свои последние слова демон вложил лишь малую толику тех эмоций, что подавлял на протяжении всего собрания, после их произнесения мрак в зале резко сгустился, а некоторые из собравшихся невольно вздрогнули.

Однако на Даарио подобная демонстрация силы не произвела абсолютно никакого эффекта.

– Молить о смерти… Твои слова всегда были лишь пустым звуком, – всё тем же насмешливым тоном проговорил он наконец. – Хотя буду честен. Звук этот иногда сопровождался кое-чем интересным, – произнеся это уже более весёлым тоном, Даарио неожиданно для всех улыбнулся, подобно Верону обнажая свои треугольные зубы, и одновременно с этим действием во мраке напротив демона мгновенно возникли два крошечных, алых огонька, центры которых сейчас чуть-чуть подрагивали. – Однако тебе ещё далеко до совершенства. – и, как будто повинуясь этим словам, эти огоньки вдруг вспыхнули во мраке, подобно сверхновой, осветив при этом всех собравшихся и попутно поселив в сердце каждого из них страх, от которого невозможно ни скрыться, ни избавиться…

Страх, который живёт в каждом демоне с самого его появления на свет…

Страх перед сильнейшим…

Лязг стали о сталь, внезапно возникший из ниоткуда, буквально разорвал привычную тишину заброшенной арены, чьи чёрные камни уже давно поросли густыми зарослями лапидия.

Вскоре этот звук повторился снова и снова, а затем, в самом центре древнего сооружения вдруг взвилось большое облако песчаной пыли, которое тут же поглотило двух сражавшихся демонов, что и являлись причиной всего переполоха.

– А ты не так уж и плох, – эхом разносясь по пустым и полуразрушенным трибунам, пророкотал вдруг грубый голос почти из самого центра песчаного облака. – Но, увы, тебе это всё равно не поможет.

И словно в подтверждение этих слов, внутри пыльного облака тут же появилась огромная чёрная тень, сжимающая в каждой руке по мечу, которые, придя в движение, всего за пару взмахов сумели развеять поднятую в воздух пыль, явив тем самым взору двух стоящих друг напротив друга демонов, чей облик невероятно сильно разнился.

– Ну как, впечатляет? – произнёс всё тот же грубый голос, принадлежащий, как оказалось, огромному и закованному в пепельно-серые доспехи демону. – Что ж, можешь не отвечать, – после минутной паузы продолжил он, так и не получив ответа. – Ибо через мгновение ты умрёшь.

Удар, последовавший за этими словами, вновь поднял облако песчаной пыли, однако он так и не достиг своей цели, которая, несмотря на свой внешний вид, в последний момент успела отпрыгнуть в сторону.

– Сколько ещё ты планируешь избегать боя!? – взревел вдруг облачённый в броню демон и вновь попытался достать своего врага сильным, размашистым ударом, выполненным одновременно двумя клинками.

Однако вместо нужной цели его клинки снова поразили лишь коричневый песок арены, а ответом на произнесённый им вопрос вновь стала лишь тишина, что в итоге заставило бронированного демона опять нанести удар, но уже не так аккуратно и точно, из-за чего его противнику не понадобилось даже тратить особых усилий на уклонение.

Всего одно движение и его худое, похожее на обтянутый бледной кожей скелет тело вновь оказалась вне досягаемости клинков соперника, но даже тогда его усталое лицо, испещрённое морщинами и крохотными шрамами, не выразило абсолютно никаких эмоций.

И это почему-то ещё больше взбесило бронированного демона, который тут же, забыв обо всех тактиках и приёмах, просто напросто ринулся вперёд, занеся над головой свои клинки и исторгая при этом громоподобный рёв.

Однако именно этот рывок, спровоцированный и ведомый одними лишь эмоциями, и стал для демона роковой ошибкой, потому как, видя, что его враг вдруг потерял над собой контроль, второй демон резко застыл на месте и впервые за весь бой улыбнулся, дабы затем сделать всего одно движение, которое было столь быстрым и идеально исполненным, что бронированный демон даже не сразу успел понять, почему же он всё-таки падает. Ну а когда понимание этого наконец пришло к нему, было уже слишком поздно, ибо обломок древнего клинка, непонятно откуда возникшего в руке его оппонента, уже торчал из его горла.

Впрочем, это был ещё не конец, ибо во вновь наступившей тишине вдруг раздалась пара слабых хлопков, которые тут же заставили второго демона, до этого неподвижно склонившегося над трупом своего недавнего врага, резко выпрямиться и мгновенно развернуться в сторону их источника, что представлял собой странную фигуру, одиноко стоящую сейчас у самого входа на арену.

– Кто ты и что тебе нужно? – спокойный голос второго демона, впервые прозвучавший с самого начала битвы, заставил неподвижную до этого фигуру вздрогнуть, а затем неспешно направиться прямо в его сторону.

– А годы сильно изменили тебя, Иезекииль, – неестественно чёткий голос, тут же вырвавшийся из-под натянутого на лицо фигуры капюшона, мгновенно заставил второго демона крепче сжать обломок меча.

– Верон… – произнеся это скорее как некое проклятье, нежели приветствие, Иезекииль уже собрался было прыгнуть на приближающегося к нему демона, как вдруг что-то остановило его. – Зачем ты пришёл ко мне?

И хотя последние свои слова Иезекииль произнёс чисто машинально, фигура, до этого спокойно идущая к нему, услышав их, вдруг тут же остановилась, и на арене вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь треском огня, горящего в чёрных жаровнях, стоящих по её периметру, да звуками шелеста тканей капюшона, откидываемого демоном.

– Стыдно признать, – после затянувшейся паузы начал Верон, попутно приглаживая свои слегка растрепавшиеся волосы, – но мне нужна твоя помощь.

– Помощь? – произнеся это, Иезекииль медленно убрал обломок меча за скрытый от глаз пояс, после чего подошёл к своему нежеланному собеседнику поближе. – Тебе? Гласу лжесоздателя? Тебе нужна моя помощь?!

Удар, последовавший за этим вопросом, был молниеносным и настолько сильным, что не будь Верон одним из двенадцати, то сейчас его тело уже лежало бы грудой исковерканной плоти у самой дальней стены арены.

– Да, мне, – тем временем, как ни в чём не бывало, ответил Верон, попутно медленно поднимаясь на ноги. – И всей нашей расе.

Новый удар, который вот-вот должен был сломать двенадцатому челюсть, тем не менее, так и не последовал.

– Говори, – вдруг неожиданно даже для самого себя, отрывисто произнёс Иезекииль, опуская при этом занесённую для несостоявшегося удара руку.

– Тебе что-нибудь известно о Проклятом архипелаге? – улыбнувшись услышанным словам, тут же спросил Верон, при этом медленно присаживаясь на тёплый песок древней арены, на которой впервые за тридцать лет пролилась чёрная кровь демона…