Глава 3
Чтобы привести себя в порядок перед торжественным мероприятием, Шарлин зашла в салон красоты почистить перышки. За какие-то полчаса молодой стилист превратил ее прямые волосы в роскошную гриву. Синее шелковое платье плотно облегало стройную фигуру. Такой изящной фигуре могли бы позавидовать многие женщины!
«И все-таки чего-то не хватает, – вынуждена была признаться Шарлин. – Какой-то изюминки! А так я просто симпатичная девушка, не более того. Не особенная», – с грустью подумала она.
Она никогда ни для кого не была особенной, даже для своей матери. Отец часто бывал в отъезде, поглощенный своей работой. Он умер, когда ей было всего пять лет. А через год мать снова вышла замуж. С Марком, отчимом, у Шарлин сложились ровные отношения. Марк так гордился своим сыном от предыдущего брака. Сын жил со своей матерью, и Марк редко его видел, но часто звонил и очень скучал по нему. Отчим с таким воодушевлением рассказывал об успехах сына, а мать, желая угодить мужу, тоже хвалила пасынка. Маленькой Шарлин казалось, будто ее и не существует, она никому не нужна.
Когда ей было пятнадцать, мать с Марком уехали в отпуск.
– Можно мне с вами? – почти умоляла Шарлин.
– Дорогая, ты же понимаешь, что нам нужно побыть одним. У нас годовщина свадьбы, – отрезала мать.
Да, она понимала. После нового замужества она не была у матери на первом месте. И на втором – тоже не была. Они улетели в отпуск без нее. Больше она их никогда не видела. Все только и говорили, как же ей повезло, что ее не было в разбившемся самолете. К страшному горю добавилось горькое чувство одиночества. Она осталась одна.
Шарлин взяли к себе бабушка с дедушкой. Она была единственной внучкой, и вся их любовь и нежность достались ей. И боль утраты понемногу стала затихать. Правда, чувство «второсортности» все еще не покидало ее. Сводный брат не поддерживал с ней связь, а ей так хотелось иметь сильного старшего брата, защитника!
Вскоре Шарлин поняла, что она была средним, ничем не выделяющимся человеком: обыкновенная внешность, ничего особенного. Средние способности. И она привыкла оставаться в тени: на работе, в жизни, в любви – во всем. Яркие лучи света не для нее. Она встречалась с молодыми людьми. Но отношения были кратковременными. Один из ее приятелей ухаживал за ней только для того, чтобы приблизиться к ее подруге. Шарлин была подружкой невесты на их свадьбе.
«Вечная подружка невесты, а не невеста!» – подумала Шарлин, разглядывая свое отражение в зеркале.
А на сцене, в лучах прожекторов все было по-другому. «Вы двое… Вы должны сыграть отношения! Между вами что-то происходит!» – вспомнила Шарлин слова режиссера.
И они сыграли эти отношения, которые вылились в ночи любви вне сцены. До Ли у Шарлин никого не было. Ее душа ликовала.
– Ты… У тебя что, никого не было до меня? – Ли вовсе не был обрадован.
– Наверное, я всю жизнь тебя ждала. – Счастью Шарлин не было предела. Она не заметила, что ее слова слегка покоробили Ли.
«Как трогательно он обо мне заботится», – решила Шарлин, отогнав от себя мысли, что Ли просто боится ответственности.
Но сегодня она напомнит ему об ответственности. Они поговорят обо всем.
Послышался стук в дверь.
– Идем, моя прекрасная леди? – На пороге стоял Трэвис.
– Да, благодарю вас, сэр! – вошла в роль Шарлин.
– Тебе нужно быть поосторожнее здесь, – промолвил Трэвис, оглядывая убогое помещение так называемого отеля. – Как бы не стащили твой браслет. Это Ли тебе подарил? У него хороший вкус.
– Нет, это бабушкин браслет, – ответила Шарлин.
– На тебе есть украшения, подаренные Ли? – неожиданно спросил Трэвис.
Она покачала головой. Нет, Ли не дарил ей украшений.
– Тогда надень вот это! – С этими словами Трэвис достал из кармана ожерелье.
Даже при тусклом освещении было понятно, что это – дорогая вещь. Шарлин была как в тумане, когда Трэвис легко прикоснулся к ее шее, застегивая ожерелье.
Она впервые идет на великолепную вечеринку, ее сопровождает великолепный мужчина… Шарлин решила, что насладится сполна этим вечером.
– А где проходит ужин? – поинтересовалась она.
– В отеле «Столлвей», – ответил Трэвис.
Шарлин не могла поверить своим ушам! «Столлвей» был самым дорогим, помпезным местом в Лос-Анджелесе. Она и представить не могла, что будет там гостьей.
– Господи, я и не подозревала, что все будет так, – выдохнула она, увидев у входа в отель шикарно одетых мужчин и женщин. Красная дорожка словно приглашала гостей пройти в зал.
– Да, организаторы постарались на славу! – ухмыльнулся Трэвис.
– Я думала, это будет просто ресторан, не более! Все эти фотографы, толпа людей! У меня ощущение, что мы попали на какую-то премьеру, – промолвила Шарлин.
– Тем лучше для нас! Столько людей увидят шоу, которое мы им сейчас покажем! Все поймут, что тебе абсолютно не нужен Ли Энтон. У твоих ног будет любой мужчина, стоит лишь пальцем поманить. Ну а я… пусть увидят, что мне по душе лишь правильные девушки.
– Ты думаешь, я справлюсь? Мне страшно, – призналась Шарлин.
– Не бойся, я с тобой, – поддержал ее Трэвис. – Мы вместе пройдем через это. Просто улыбайся и делай вид, что получаешь удовольствие от каждого мгновения этого вечера. – Трэвис нежно взял ее лицо в свои руки: – Ты справишься, я знаю!
Внезапно Шарлин почувствовала прилив сил и вдохновения.
– Пока не вышли из машины, скажи, что нужно делать, – твердо произнесла она.
– Так-то лучше! Я знал, что могу рассчитывать на тебя.
Толпа загудела, увидев Трэвиса у главного входа. Трэвис подал руку Шарлин и медленно направился с ней по красной дорожке, давая возможность папарацци запечатлеть утонченную красоту девушки.
«Какой актер», – мелькнуло у нее в голове. Трэвис смотрел на нее с немым обожанием. Если бы Шарлин не знала об их уговоре, она могла бы поклясться, что Трэвис готов встать на колени и умолять ее о любви.
Трэвис поднес ее руку к губам. Шарлин опустила глаза, скромно и одновременно нежно улыбнувшись.
– Прекрасно, – прошептал Трэвис. – Так держать!
Вспышки фотоаппаратов защелкали с новой силой, встречая только что прибывших актеров. Из машины показались улыбающиеся Ли с Пенни, которые старались предстать самым выгодным ракурсом перед объективами фотокамер. Послышались вялые аплодисменты. Пара фотографов подбежала к Ли, чтобы заснять героя сериала поближе. Встреча Ли и в подметки не годилась той встрече, которую устроили Трэвису.
Улыбка замерла на губах Ли. Он увидел Трэвиса и Шарлин, входящих в здание отеля.
Их проводили к столику на двоих. Зал назывался «Пещера Аладдина», утонченная восточная тематика ощущалась повсюду.
– Шампанского? – предложил Трэвис, беря бокал у проходящего официанта.
– Минеральной воды, пожалуйста! – ответила Шарлин.
– Может быть, все-таки шампанское? – настаивал Трэвис. – Оно превосходно.
– Нет, минеральную воду или апельсиновый сок, – твердо произнесла Шарлин.
Трэвис внимательно посмотрел на девушку. Ей показалось, что он обо всем догадался.
Все без исключения гости с интересом разглядывали красивую пару.
– Ты в курсе, что спасла мой престиж и спонсорские деньги? Я имею в виду эти газетные фотографии. Карьера и жизнь вне опасности, – улыбнулся Трэвис.
– Даже так? – Она подняла на него глаза и постаралась загадочно улыбаться в этот момент.
– Всякое может случиться. Сегодня ты звезда, а завтра никто. И наоборот, – серьезно ответил Трэвис.
– Наверное, это здорово – иметь такой успех, – продолжила разговор Шарлин.
– Успех значит для меня достижение цели. Добиться того, что мне нужно. Стать независимым от отца.
– Но ты вполне независимый человек, – не могла скрыть удивления Шарлин.
– Я имею в виду внутреннюю независимость, – жестко усмехнулся Трэвис. – Забавно, да? Иногда я ненавижу отца. А он презирает меня, что я не такой, как он сам и мои братья. Дариус, например, финансовый гений. Марсель – наполовину француз, очень похож на отца. Он владелец сети фешенебельных отелей в Париже. А недавно приобрел еще несколько в Англии. Отец одобряет его. По его мнению, только так и должен вести себя настоящий Фэлкон. Расширять империю. – Трэвис замолчал, глядя поверх толпы.
– Тогда тебе нужно сыграть римского императора, – предложила Шарлин. – Как насчет Юлия Цезаря?
– Лучше Нерон. Или даже Калигула! – подхватил Трэвис.
– Но Нерон был тиран, – запротестовала девушка.
– Великолепно! Настоящий Фэлкон!
– А Калигула? Сумасшедший, – продолжила Шарлин. – Твоему отцу понравилось бы?
– Если на этом можно заработать деньги – да, – рассмеялся Трэвис.
– А остальные братья? – поинтересовалась Шарлин.
– Леонид живет в Москве, но мы с ним практически не видимся. Должно быть, он тоже добился успеха. Отец всегда уважительно отзывается о нем. А Джексон совсем другой – натуралист, написал кучу книг, снимает фильмы о дикой природе.
– Скорее всего, он не миллионер, – задумчиво произнесла Шарлин.
– Да, но тем не менее отец им гордится. Джексона все знают как режиссера, снимающего авторские программы. Джексон выступает в защиту окружающей среды, и фамилия Фэлкон растет в глазах остальных. А я так, мелькаю в прессе. Однажды отец попросил меня взять псевдоним. Он не хочет, чтобы фамилия Фэлкон ассоциировалась с кривлянием перед камерами.
– Твой отец не хочет, чтобы ты носил его фамилию? – поразилась Шарлин.
– Он презирает то, чем я занимаюсь. Отец был в ярости, когда я отказался взять псевдоним. Думаю, он в глубине души надеется, что я когда-нибудь стану таким мини-Эймосом.
– Ты всегда сможешь таким стать!
– Ну уж нет, пока я в здравом уме, – ответил Трэвис. – Так, по крайней мере, я знаю, кто я такой.
– Бедняга, тяжелое бремя славы. А ты подумай только о тех безработных актерах, которые должны быть благодарны Богу, что им не приходится сталкиваться с твоими проблемами.
– Прости, – виновато улыбнулся Трэвис. – Распустился, да? А это все из-за тебя, между прочим. Сочувствуешь, переживаешь… Так и хочется прильнуть к твоему сильному плечу и зарыдать. Ладно, все! Буду неотразимым мачо!
– О, только не это! – воскликнула Шарлин. – Терпеть их не могу!
– Я тоже, – откликнулся Трэвис. – Умру с мыслью, что мне не дано быть мачо!
– Все не так страшно, – поддразнила его девушка.
Конец ознакомительного фрагмента.