Вчерашний день всего лишь только сон,
День завтрашний – неясное виденье.
Иллюстратор Злата Федоренко
Корректор Елена Зорина
© ОМ, 2018
© Злата Федоренко, иллюстрации, 2018
ISBN 978-5-4490-7632-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
На опушке леса, на краю большого, почти в человеческий рост, валуна, когда-то давно, много тысячелетий назад занесённого сюда ледником, сидел офицер в выцветшей полевой форме, судя по звёздочкам на погонах, в звании капитана, худощавый, широкоплечий. Виски его были подёрнуты серебром, от левого глаза к уху шёл неширокий отчётливо видимый шрам. Седина и шрам капитана совсем не старили, в его облике, особенно в глазах, голубых и внимательных, осталось что-то озорное, ребяческое, и можно было с уверенностью сказать, что он ещё не дошел до порога своего тридцатилетия.
В полусотне метров от опушки змеилась дорога, мощённая мелким серым булыжником. Умытая недавним дождём, она блестела на солнце и убегала полем к высоким холмам, выгибаясь крутой дугой у подошвы одного из них, исчезала за покатым склоном. Из-за его вершины выглядывала часть полуразрушенной крыши старого дома. Он стоял на скате другого, более высокого холма, где-то посередине между подножием и вершиной.
Офицер прикинул на глаз расстояние – километра два, не больше, спокойным шагом пятнадцать – двадцать минут хода.
«Надо осмотреть дом, – подумал он. – Возможно, его нетрудно будет восстановить? Глядишь, перевезу сюда жену с сыном после демобилизации. А она уже не за горами, осталось только уладить одно дело».
Места вокруг ему нравились. Леса, холмы, озёра, чистые речушки.
До городка, из которого он сегодня перед рассветом пустился в путь, по дороге километров около двадцати, напрямик чуть меньше. Городок небольшой, уютный с изумительно красивой старинной готической кирхой. Впервые он увидел его чуть больше двух лет назад.
В Даркемен тогда они вошли после тяжёлых боев в конце января сорок пятого. Чёрный вперемешку с грязью снег, разбитые дороги, обожжённые, посечённые осколками и пулями стены домов, деревья, больше похожие на скелеты, с корявыми ветками без листвы, и попрятавшиеся по подвалам люди, испуганные, изломанные войной, голодом и страхом. Всё было холодное, чужое.
Летом того же года он снова заехал в Даркемен и изумился перемене: город выглядел совсем по-другому. Следов недавних боёв в самом городке и в его округе на каждом шагу было немало. Однако маленькие, словно игрушечные, дома, утопающие в зелени деревьев, сады – в набирающих силу яблоках, река с крутыми обрывистыми берегами заслоняли собой эти следы, растворяли в своём очаровании, заставляя строить планы и мечтать. И однажды тихим летним вечером, уставший после длинного суетного дня, сидя на берегу Ангерапп, он поймал себя на мысли, что хотел бы остаться в этих местах, может, не в самом городке, где-нибудь поблизости, и, наверное, смог бы наладить свою жизнь здесь.
Городок теперь назывался Озёрском, река – Анграпой.
У капитана было в этих местах, как он считал, несложное дело, и потом в запасе три дня отпуска. Времени достаточно, чтобы решить, что делать после демобилизации. Хотя в глубине он уже давно всё для себя решил.
Лёгкий шорох слева, совсем рядом, прервал его размышления. Маленькая ящерка высунула голову из расщелины в камне, видимо, собираясь погреться в солнечных лучах. Она секунду, не мигая, с любопытством рассматривала невесть откуда взявшееся в её царстве «чудовище» и юркнула обратно, в своё убежище, от греха подальше.
«Смешная», – улыбнулся капитан и, захватив рукой вещевой мешок, легко спрыгнул на землю.
Сбивая капли росы с шуршащей под ногами высокой травы, как он любил делать в детстве, он вышел к дороге, но, сделав несколько шагов по брусчатке, внезапно остановился.
В окружающем его пространстве произошли изменения, неосязаемые, неуловимые. Он почувствовал их кожей, как подсознательно чувствовал в военные годы опасность, ещё неблизкую, но уже неумолимо надвигающуюся. Ничего вокруг на первый взгляд не поменялось: солнце светило так же ярко, и дорога, и поле, сколько видит глаз, были пусты, никакого движения, ни ветерка, ни шороха, только намётанный внимательный взгляд капитана отметил, что в нескольких шагах прямо перед ним слабо, чуть заметно будто колышется воздух. Именно воздух и не что иное, он был в этом уверен.
«Странно», – капитан подошёл поближе.
Воздух перед ним на участке высотой чуть больше человеческого роста в форме неправильного овала действительно слегка волновался.
«Облако, овал, окно», – он перебирал варианты названия увиденного и остановился на последнем.
«Окно» было совершенно прозрачно и при этой прозрачности всё же чуть темнее окружающего его пространства. Оно слегка дрожало. Иногда по нему, как это бывает на поверхности воды от лёгкого дуновения ветра, пробегала мелкая рябь. Иногда будто беззвучно вздыхало, и волны становились заметно крупнее. Это казалось необычным, необъяснимым и почему-то – он поймал себя на этой мысли – притягательным.
«Как живое», – мелькнуло в голове.
Он пристально разглядывал «окно», несколько раз обошёл вокруг. Неожиданно, как чёрт из коробочки, родилась озорная идея, в глазах загорелись хитроватые огоньки, и лицо приобрело озорное детское выражение. Он зажмурил глаза, сунул ладонь прямо в центр «окна». Ничего страшного не произошло, только пальцы обволокло лёгким теплом. Это было приятно, умиротворяло, успокаивало.
Капитан открыл глаза и не обнаружил своей кисти, «окно» её словно отрезало. От неожиданности он резко выдернул руку обратно, сжал несколько раз пальцы в кулак и принялся внимательно их рассматривать. Всё в порядке. Он повторил свой манёвр и, чуть сдвинувшись в сторону, заглянул по ту сторону «окна». Руки он там не увидел.
– Чудеса какие-то, – по-мальчишески восхищённо пробормотал капитан.
Сквозь «окно» прекрасно просматривались и поля, и дорога, и холмы, и темнеющий вдалеке узкой полоской лес, только не его рука, как будто её и не было вовсе.
Неожиданно «окно» стало сжиматься, сокращаться в размерах, одновременно темнея, приобретая сероватый оттенок. Капитан почувствовал, что его, как в болотную трясину, стало затягивать в «оконное» пространство. Он дёрнул руку, чтобы высвободиться, раз, другой, третий, но попытки были тщетны, её будто кто-то неимоверно сильный держал с той стороны «окна» и всё сильнее тянул внутрь. Он почувствовал себя совершенно беспомощным, что с ним почти никогда не бывало, любопытным глупцом, так легко попавшим в расставленную неизвестно кем западню.
Прошло не более минуты, и «окно» поглотило его почти полностью. Из трепещущего серо-голубого овала виднелась только голова в форменной фуражке.
«Ну вот, доигрался. Как глупо…» – подумал капитан и исчез.
В то же мгновение из кустарника на опушке, прижав уши, стремглав выскочил заяц, за ним, увлечённый погоней, молодой лис. Они пронеслись полем и, оказавшись на дороге, с разбегу влетели туда, где только что исчез человек. «Окно» совсем потемнело, потеряло свою прозрачность и с чуть слышным хлопком закрылось.
Ярко светило солнце, отражаясь в ещё не просохшей на траве росе, в небесной голубизне проплывали лёгкие перистые облака, в лесу пели птицы, и ничего уже вокруг не напоминало о том, что несколько мгновений назад здесь произошло.