Philip K. Dick
THE GAME-PLAYERS OF TITAN
© 1963, Philip K. Dick. Copyright renewed © 1991, Laura Coelho, Christopher Dick and Isa Hackett. All rights reserved
© С. Трофимов, перевод на русский язык, 2016
© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2016
Филип К. Дик (1928–1982) – американский писатель, ставший классиком мировой литературы благодаря своему неповторимому стилю, оригинальным научным концепциям, которые легли в основу его парадоксальных сюжетов, и исключительно тонкому психологизму. Творчество Дика теснейше сплелось с его биографией, до предела наполненной противоречиями и загадками, – порой невозможно отличить вымысел от того, что действительно происходило с автором.
Гениальнейший писатель-фантаст в мире.
Дик показывает все те пугающие перспективы, которых старательно избегают другие авторы.
Величайший экстраполятор всех страхов современности.
Глава 1
Вечер выдался плохим, и, когда он собрался лететь домой, у него завязался спор с машиной.
– Мистер Сад, вы не можете управлять мной в таком состоянии. Прошу вас включить автопилот и пересесть на заднее сиденье.
Пит Сад устроился за рулем и, стараясь выговаривать слова как можно отчетливее, произнес:
– Слушай, я в норме. На самом деле стаканчик виски делает человека более бдительным и осторожным. Поэтому хватит болтать ерунду.
Он нажал кнопку запуска, но это ни к чему не привело.
– А ну, заводись, чертова рухлядь!
– Вы не вставили ключ зажигания, – ответил автолет.
– Действительно, – проворчал он, чувствуя себя оскорбленным.
Машина была права. Он покорно вставил ключ. Мотор завелся, но панель управления осталась неосвещенной. Пит знал, что с эффектом Рашмора, спрятанным под капотом автолета, спорить было бесполезно.
– Ладно, я передаю тебе контроль, – сказал он с максимально возможным презрением. – Раз уж ты такая правильная. Тебе лишь бы испортить мне настроение. И ты всегда это делаешь, когда я… немного слаб.
Пит переполз на заднее сиденье и повалился набок. В тот же миг машина, помигивая сигнальными огнями, поднялась над мостовой и понеслась по ночному небу. О боже, как плохо он себя чувствовал. Боль в голове казалась просто невыносимой. Мыслями он снова вернулся к Игре.
Почему она закончилась так неудачно? Во всем виноват этот клоун Сильванус Паникер – его свояк, или, вернее, бывший свояк. Вот именно, сказал себе Пит. Это надо запомнить. Я больше не женат на Фрейе. Отныне мы потеряны друг для друга, и наш брак развалился на части. При следующей встрече она будет женой Клема Выгоды, а я останусь холостяком, если не наберу трех положенных очков. Однако я их наберу, пообещал он себе. И когда стрелка волчка остановится на тройке, им придется найти для меня жену в другой группе. В нашей я уже опробовал всех женщин.
Машина мирно гудела, пролетая над огромными необитаемыми городами и пустынными регионами Калифорнии.
– Ты только подумай, – пожаловался он автолету. – Я был женат на каждой женщине в нашей группе, и мне ни разу не повезло. Неужели это судьба?
– Возможно, – ответила машина.
– Но даже если это так, то я тут ни при чем. Во всем виноваты «красные» китайцы. О-о, как я их ненавижу!
Он лег на спину и посмотрел на звезды, сиявшие в небе над прозрачным куполом машины.
– А вот тебя я люблю. Я привык к тебе за эти годы. Как хорошо, что ты не стареешь.
Он почувствовал, как к глазам подступили слезы.
– Ты ведь никогда не покинешь меня, правда?
– Все будет зависеть от профилактических ремонтов, которые вы пока добросовестно выполняете.
– Интересно, какую женщину они для меня подберут…
– Мне тоже интересно, – отозвалась машина.
Его «Милой Голубой Лисе» придется войти в контакт с одной из ближайших групп. Но с какой именно? Скорее всего, со «Страшилой Особенным». Эта группа, собиравшаяся в Лас-Вегасе, состояла из боссов Невады, Юты и Айдахо. Закрыв глаза, Пит попытался вспомнить, как выглядели женщины «Страшилы Особенного».
Когда прилечу домой в Беркли, сказал себе Пит, я просмотрю их альбомы… И тут он вспомнил об ужасной потере. Он не мог вернуться в Беркли. В последней Игре он продул этот город Уолту Ремингтону. Тот обыграл его, разоблачив блеф на тридцать шестом квадрате. Вот почему эта ночь была такой плохой.
– Измени курс, – хрипло приказал он автопилоту.
К его владениям относилось почти все Взморье у залива Сан-Франциско. Пит мог остановиться в одном из прибрежных городов.
– Летим в Сан-Рафел, – сказал он и, сев прямо на заднем сиденье, потер вспотевший лоб дрожащими пальцами.
– Миссис Выгода? – окликнул ее мужской голос.
Стоя перед зеркалом, Фрейя поправляла свои короткие белокурые волосы. Поглощенная этим занятием, она не стала оглядываться – тем более что этот голос принадлежал противному Биллу Нытику.
– Может быть, поедем домой? – спросил мужчина.
Фрейя вдруг поняла, что с ней говорил ее новый муж.
– Ты вообще собираешься подчиняться правилам?
Клем Выгода, подумала она, большой и скучный мужчина, с голубыми глазами, похожими на треснувшее стекло, которое попытались склеить, но сделали работу неудачно и криво. Ее новый муж прошел через игровой зал и приблизился к ней. Наверное, она нравилась ему. Иначе зачем бы он взял ее в жены? Но это ненадолго, подумала Фрейя. Если только наш брак не принесет удачу.
Она продолжала расчесывать волосы, не обращая внимания на Клема. А что, мелькнула в ее голове прагматическая мысль, для женщины стасорокалетнего возраста я выгляжу довольно неплохо. Хотя, конечно, в этом нет моей заслуги… От нас тут ничего не зависело. Все мы сохранились – буквально все – благодаря отсутствию, а не наличию какого-то особого качества. Каждому из них в зрелом возрасте удалили хайнсову железу, и это замедлило процесс физиологического старения.
– Ты нравишься мне, Фрейя, – прошептал ей Клем. – От тебя веет утренней свежестью. И очень жаль, что ты так демонстративно показываешь мне свое пренебрежение.
Однако он не выглядел огорченным. Таких увальней, как Клем Выгода, просто невозможно было огорчить.
– Давай поедем куда-нибудь, – продолжил он. – Мне не терпится узнать, насколько мы удачливы друг с другом…
Он замолчал, потому что в комнату вполз вуг. Джин Бирюза накинула на плечи плащ и тяжело вздохнула.
– Смотрите, он хочет казаться дружелюбным. Эти твари такие притворщики.
Она брезгливо отодвинулась от незваного гостя, и ее муж, Джек Бирюза, раздраженно посмотрел на групповой вуготык.
– Я пихну его пару раз, и он уйдет.
– Нет, – возразила Фрейя. – Лучше его не раздражать.
– Она права, – подходя к столику с напитками, сказал Сильванус Паникер. – Просто плесни на него немного содовой.
Он захихикал, смешивая для себя последний подорожный коктейль. Вуг направился к Клему Выгоде.
Вот тебе и пара, подумала Фрейя. Может быть, ты поедешь куда-нибудь с ним, а не со мной? Однако это не входило в планы Клема. Никто из них не общался с бывшими врагами Земли. Любые отношения с ними считались предосудительными, несмотря на усилия титанийцев заживить те старые раны, которые нанесла неприязнь военного времени. Эти существа относились к кремниевой, а не к углеродной форме жизни, и катализатором их медлительного метаболического цикла являлся метан, а не кислород. В сексуальном отношении они были бисексуалами – хотя, конечно, в собственном и чужеродном стиле.
– Ткни его покрепче, – сказал Билл Нытик, обращаясь к Джеку Бирюзе.
Тот поворошил вуготыком густую желеобразную цитоплазму.
– Иди домой, – произнес он суровым тоном, а затем с усмешкой повернулся к Биллу. – А может, позабавимся с ним? Давайте втянем его в беседу. Эй, вугеныш! Как насчет того, чтобы сделать с нами болтай-болтай?
В тот же миг к ним пришла мысль титанийца, телепатированная всем людям, находившимся в зале:
– Вы хотите сообщить о чьей-то беременности? Если это так, то наши медицинские службы предоставят вам любую помощь, и мы советуем…
– Слушай, вугеныш, – прервал его Билл Нытик. – Если бы нам так повезло, мы сохранили бы это в тайне. Я говорю с тобой из-за полной невезухи. Тут и придурку было бы ясно. Неужели ты ничего не понимаешь?
– Он понимает, – сказал Сильванус Паникер. – Просто ему не хочется это признавать.
– Давно пора поставить вугов перед фактом, – сказал Джек Бирюза. – Пусть знают, что они не нравятся нам. А этот жучара – особенно!
Он повернулся к жене:
– Пошли. Летим домой.
Он нетерпеливо потянул Джин за руку. Остальные члены группы последовали их примеру и, покинув зал, спустились по ступеням крыльца к припаркованным машинам. Фрейя осталась одна в компании пришельца.
– В нашей группе нет беременных, – сказала она вугу, отвечая на его безмолвный вопрос.
– Это печально, – телепатировало существо.
– Но скоро все изменится, – заверила его Фрейя. – Я знаю, кто-нибудь из нас добьется удачи.
– Почему ваша группа так враждебна к нам? – спросил вуг.
– Потому что мы виним вас в нашей стерильности, – ответила Фрейя. – Вы это сами знаете.
А больше всех на вас злится Билл Нытик, подумала она. Ведущий нашей группы.
– Но это результат воздействия вашего оружия, – возразил вуг.
– Не нашего, а «красных» китайцев!
Очевидно, пришелец не уловил особой разницы.
– В любом случае мы делаем все возможное для улучшения…
– Я не хочу обсуждать эту тему, – сказала Фрейя. – Пожалуйста.
– Позвольте нам помочь, – телепатировал вуг.
– Да пошел ты к черту! – крикнула она и, выбежав из зала, спустилась по ступеням к своей машине.
Прохлада темной ночи вернула ей самообладание. Фрейя сделала вдох полной грудью и посмотрела на звезды, наслаждаясь свежестью воздуха и чистыми запахами Кармела. Она подошла к машине и сказала:
– Открой. Пусти меня в салон.
– Да, миссис Сад.
Дверь автолета открылась.
– Я больше не миссис Сад. Называй меня теперь миссис Выгода. – Она села на водительское место и раздраженно добавила: – Постарайся запомнить это раз и навсегда.
– Да, миссис Выгода.
Фрейя повернула ключ зажигания, и мотор завелся.
– А Пит уже улетел?
Она осмотрела темную улицу. Его машины не было.
– Да, наверное, улетел.
Ее охватила печаль. Как было бы чудесно в этот поздний час посидеть с ним под звездами, болтая о том и сем. Они могли бы по-прежнему оставаться супружеской парой…
Чертова Игра, подумала она. Будь прокляты эти правила и постоянное невезение. Неужели оно всегда будет преследовать нас? Мы меченая раса. Она поднесла к уху ручные часы, и те пропищали тоненьким фальцетом:
– Два пятнадцать ночи, миссис Сад.
– Миссис Выгода, – с досадой поправила она.
– Два пятнадцать, миссис Выгода.
Интересно, сколько людей сейчас живет на Земле, подумала Фрейя. Миллион? Или два? И сколько групп играют в Игру? Наверное, не больше нескольких сотен тысяч. Ежегодно несчастные случаи уносят людские жизни, и популяция невосполнимо уменьшается…
Она рефлекторно открыла отделение для перчаток и нащупала пакетик с пластинками тестовой жвачки. На обертке был нарисован кролик. Фрейя положила пластинку в рот и не спеша пожевала ее. Включив яркое освещение салона, она снова взглянула на наклейку. Бедное животное, подумалось ей. Напоминание о тех временах (которые она, кстати, не застала), когда каждый тест на беременность стоил жизни какому-то кролику. Вытащив изо рта комочек жевательной резинки, она осмотрела его. Цвет был белым, а не зеленым. Это означало отсутствие беременности. Фрейя бросила жвачку в мусоропровод машины, и комочек мгновенно превратился в пепел.
Черт, с печалью подумала она. Как будто я могла надеяться на что-то другое.
Машина поднялась над землей и полетела к ее дому в Лос-Анджелесе.
Еще слишком рано судить об их «удаче» с Гленом, размышляла Фрейя. Конечно, это развлечет ее немного. Неделю или две, а там, возможно, случится что-нибудь новое. Но бедный Пит! Если он не наберет трех очков, его не допустят к Игре. Может быть, слетать к нему на Взморье? Взглянуть, как он там устроился? Хотя Пит снова будет взвинченным и невыносимым. Какой же зловещей и неприятной оказалась эта ночь. Впрочем, никакие правила и законы не запрещают нам встречаться вне Игры. Игра игрой, но в жизни имеется и кое-что другое…
Это ни к чему не приведет, призналась она себе. У нас с ним не было удачи. У Пита и у меня. Несмотря на наши чувства друг к другу.
Приемник в машине внезапно ожил, и она услышала глобальное обращение канадской группы в Онтарио. Его передавали на всех частотах в режиме экстренного вызова.
– Это «Книжный шалаш у груши», – ликующе возвестил взволнованный мужчина. – Прошлым вечером в 22:00 к нам пришла удача! Одна из женщин нашей группы – миссис Дон Палмер – решила пожевать резинку с кроликом… на всякий случай, без надежды на успех… И вдруг…
Фрейя торопливо выключила приемник.
Войдя в дом и поднявшись в неосвещенную, давно покинутую квартиру в Сан-Рафеле, Пит Сад сразу же направился к аптечке в ванной комнате. Ему требовалось какое-нибудь подходящее лекарство.
– Иначе я просто не усну, – прошептал он себе под нос. – Старая история с бессонницей. Может быть, принять дремозекс?
С некоторых пор на него действовали только три таблетки по двадцать пять миллиграмм – он пользовался ими слишком долго и слишком часто.
– Мне бы что-нибудь посильнее. Можно проглотить фенобарбитал, но после него весь следующий день придется отваляться в постели. А если скополамин гидробромид? Да! Его я и попробую.
Впрочем, имеются и другие сильные лекарства, подумал он. Например, эмфитал. Три таблетки, и я больше никогда не проснусь. Но дело не в дозе и не в силе препарата. Ведь если я…
Он высыпал таблетки на ладонь и задумчиво посмотрел на свое отражение в зеркале.
– Никто обо мне не всплакнет. Никто не вмешается…
– Мистер Сад, – сказала аптечка, – я должна связаться с доктором Туктуком из Солт-Лейк-Сити. Ваше состояние внушает серьезные опасения.
– У меня нет никакого состояния, – быстро ответил Пит.
Он торопливо высыпал таблетки эмфитала обратно в пузырек.
– Видишь? Это просто мимолетная слабость. Безобидный жест протеста.
До чего же я дошел, подумал Пит. Мне приходится умолять эффект Рашмора своей аптечки – бессердечного шкафчика-инквизитора.
– Пусть это останется между нами, – произнес он с надеждой.
Аптечка с громким щелчком отключилась. Пит облегченно вздохнул. До него донесся звон дверного колокольчика.
Кого еще черт принес, подумал он, проходя через пропахшие пылью комнаты. Его ум по-прежнему был занят мыслью о наркотиках, но Пит не знал, где их достать, не вызывая тревоги у эффекта Рашмора. Он открыл дверь. На пороге стояла его бывшая жена – светловолосая Фрейя.
– Привет, – спокойно сказала она.
Проскользнув мимо него, Фрейя невозмутимо вошла в гостиную, словно свидание с ним было для нее совершенно естественным событием, несмотря на новое замужество с Клемом Выгодой.
– Что у тебя в кулаке? – спросила она.
– Семь таблеток дремозекса, – признался Пит.
– Я дам тебе кое-что получше. Эффект потрясающий.
Фрейя покопалась в своей кожаной сумочке, похожей на почтовый мешок.
– Это мощное суперновое лекарство, созданное в Нью-Джерси на автоматической фармафабрике. Вот, держи.
Фрейя протянула ему большую голубую капсулу.
– Нердьювил, – сказала она и смущенно засмеялась.
– Ха-ха-ха, – без всякого веселья ответил Пит.
Так могла шутить только дилетантка. Никуда не годный комический номер.
– Значит, ты прилетела, чтобы дать мне это слабенькое снотворное?
Она более трех месяцев была женой и блеф-партнером Пита и, конечно, знала о его хронической бессоннице.
– У меня жуткое похмелье, – сообщил он ей. – К тому же этой ночью я проиграл Уолту Ремингтону свое лучшее владение. Впрочем, ты сама все видела. Одним словом, я сейчас невосприимчив к дружеским подколкам.
– Тогда угости меня чашечкой кофе, – сказала Фрейя.
Она сняла жакет с меховыми полосками и повесила его на спинку стула.
– Или лучше я сама приготовлю его для тебя.
Посмотрев с сочувствием на бывшего супруга, Фрейя добавила:
– Ты плохо выглядишь, Пит.
– Беркли… Почему я поставил его на кон? Надо же! Я даже этого не помню. Из всех моих владений… Прямо какой-то импульс самоуничтожения.
Он помолчал и тихо добавил:
– Сегодня ночью во время полета я получил сообщение из Онтарио.
– Я тоже слышала его.
– Скажи, их беременность обрадовала или огорчила тебя?
– Не знаю, – мрачно ответила Фрейя. – Конечно, я рада за них, но…
Скрестив руки на груди, она задумчиво прошлась по комнате.
– А меня это повергло в уныние, – сказал Пит.
Он наполнил кофеварку водой и поставил ее на кухонную плиту.
– Спасибо, – пропищала кофеварка (вернее, эффект Рашмора этого незатейливого устройства).
– Ты же знаешь, люди могут иметь любые отношения вне Игры, – сказала Фрейя. – И я хочу, чтобы мы по-прежнему любили друг друга.
– Но это нечестно по отношению к Клему.
Он вдруг почувствовал солидарность с Клемом Выгодой. Дружба пересилила привязанность к Фрейе – во всяком случае, на какое-то время. И еще ему было интересно увидеть свою новую жену. Он знал, что рано или поздно наберет необходимые три очка.