Эддард
Он шел через крипту под Винтерфеллом, как ходил тысячу раз до этого. Короли Зимы следили за ним ледяными глазами, а лютоволки у их ног поворачивали огромные каменные головы и рычали. Наконец он подошел к гробнице, где возле Лианны и Брандона покоился его отец.
– Обещай мне, Нед, – шепнуло изваяние Лианны. На нем была гирлянда из бледно-голубых роз, глаза сестры плакали кровью.
С колотящимся сердцем Эддард Старк подскочил на кровати; одеяла запутались вокруг него. В комнате было темно как в яме, кто-то барабанил в двери.
– Лорд Эддард, – позвал громкий голос.
– Мгновение, – ничего не соображавший, нагой, он прохромал через темную палату. Когда он открыл дверь, то обнаружил там Томарда с занесенным кулаком и Кейна с тоненькой свечой в руке. Между ними стоял личный стюард короля.
Лицо его могло быть высеченным из камня, настолько мало оно показывало.
– Милорд десница, – проговорил стюард, – Его светлость король требует вашего немедленного присутствия.
Итак, Роберт вернулся с охоты. Время закончилось.
– Мне нужно немного времени, чтобы одеться. – Нед оставил человека ожидать снаружи.
Кейн помог ему одеться. Белая льняная рубаха и серый плащ, брюки, разрезанные вдоль заключенной в лубок ноги, знак должности и в последнюю очередь – пояс из тяжелых серебряных звеньев. В ножны на поясе он вложил валирийский кинжал.
Кейн и Томард повели его через внутренний двор. В Красном замке было темно и тихо, луна невысоко висела над стенами – еще не созревшая, но стремящаяся к полноте. На стене расхаживал стражник в золотом плаще.
Королевские покои находились в крепости Мэйгора, массивной квадратной крепости, истинном сердце Красного замка, обнесенной стенами двенадцати футов толщиной и окруженной сухим рвом, усаженным железными шипами. Это был замок внутри замка. Сир Борос Блаунт охранял дальний конец моста, белая стальная броня казалась призрачной в лунном свете. Оказавшись внутри, Нед миновал еще двоих рыцарей Королевской гвардии. Сир Престон Гринфилд стоял у подножия ступеней, а сир Барристан Селми ожидал у дверей королевской опочивальни. «Трое в белых плащах», – подумал он, вспоминая, и странный холодок пробежал по его спине. Лицо сира Барристана было белым, как и его броня. Неду хватило лишь одного взгляда на него, чтобы понять, что случилось нечто ужасное. Королевский стюард отворил дверь.
– Лорд Эддард Старк, десница короля, – объявил он.
– Введите его сюда, – проговорил странный глухой голос.
Пламя горело в одинаковых очагах в каждом конце опочивальни, наполняя комнату мрачным алым светом. Жара внутри удушала. Роберт лежал под пологом на постели. Около его ложа стоял великий мэйстер Пицель, лорд Ренли беспокойно расхаживал перед закрытыми окнами. Слуги сновали взад и вперед, подкладывая поленья в очаг, и кипятили вино. Серсея Ланнистер сидела на краю постели возле своего мужа. Волосы ее были взлохмачены, словно со сна, но в глазах королевы дремоты не было. Она следила за Недом, которому Томард и Кейн помогали пересечь комнату. Ему казалось, что он двигался очень медленно, словно бы во сне.
Король лежал в сапогах. Нед видел засохшую грязь и травинки, прилипшие к коже сапог, носками торчащих из-под прикрывавшего его одеяла. Зеленый дублет остался на полу, распоротый и брошенный, ткань покрывали засохшие красно-бурые пятна. В комнате пахло дымом, кровью и смертью.
– Нед, – шепнул король, увидев его. Лицо Роберта было белое, как молоко. – Подойди… ближе.
Люди помогли Неду приблизиться. Он оперся рукой на столб балдахина. Одного только взгляда на Роберта было довольно, чтобы понять, как плохо королю.
– Что?.. – спросил он, и у него перехватило горло.
– Вепрь. – Лорд Ренли оставался в охотничьем зеленом костюме, плащ его был запачкан кровью.
– Дьявол, – хрипел король. – Я сам виноват. Перебрал вина, проклятье, промахнулся!
– А где были все вы? – потребовал Нед ответа у лорда Ренли. – Где был сир Барристан и Королевская гвардия?
Рот лорда Ренли дернулся.
– Брат приказал нам отступить в сторону и не мешать ему брать вепря.
Эддард приподнял одеяло. Они сделали все, что могли, чтобы зашить рану, но этого было мало. Вепрь наверняка был чудовищным. Своими клыками он распорол короля от паха до груди. Пропитанные вином повязки, которые накладывал великий мэйстер Пицель, уже почернели от крови, от раны жутко разило. Желудок Неда перевернулся, он опустил одеяло.
– Воняет, – сказал Роберт, – смертью воняет, не думай, что я не чую. Ловко обошелся со мной этот сукин сын! Но я… я расплатился с ним, Нед. – Улыбка короля была столь же жуткой, как его рана; зубы были в крови. – Я вогнал ему нож прямо в глаз. Спроси их, если не веришь. Спроси.
– Истинно так, – пробормотал лорд Ренли, – мы привезли тушу с собой, как приказал мой брат.
– Для пира, – прошептал Роберт. – А теперь оставьте нас, все оставьте. Я должен поговорить с Недом.
– Роберт, милый мой господин… – начала Серсея.
– Я сказал, уйдите, – бросил Роберт с тенью прежней свирепости. – Что в моих словах непонятного, женщина?
Серсея подобрала свои юбки и достоинство и направилась к двери, за ней последовали лорд Ренли и все остальные. Великий мэйстер Пицель помедлил, трясущимися руками предлагая королю чашу густого белого настоя.
– Маковое молоко, ваша светлость. Выпейте, чтобы уменьшить боль.
Роберт отбросил чашу тыльной стороной руки.
– Прочь. И так скоро усну, старый дурак. Убирайся.
С ужасом посмотрев на Неда, великий мэйстер Пицель побрел вон из комнаты.
– Проклятье, Роберт, – проговорил Нед, когда они остались одни. Нога его пульсировала так, что он почти ослеп от боли. Или, быть может, это горе туманило его глаза. Он опустился на кровать рядом с другом. – Ну почему ты всегда был таким упрямым?
– Да пошел ты, Нед, – хрипло проговорил король. – Я прикончил ублюдка, разве нет? – Прядь спутанных черных волос упала ему на глаза, когда он сердито поглядел на Неда. – Надо было бы и тебя тоже. Не можете дать человеку спокойно поохотиться. Сир Робар отыскал меня… Снять голову с Грегора? Ну и идея. Я не сказал Псу, пусть Серсея сама удивит его.
Смех короля превратился в хрип, когда боль пронзила его.
– Боги милосердные, – пробормотал король в муке. – Девочка. Дэйнерис. Всего лишь дитя, ты был прав… Вот почему, из-за девочки… Боги послали вепря… Послали наказать меня… – Король закашлялся, отплевываясь кровью. – Неправильно, это было неправильно, я… Всего лишь девочка… Варис, Мизинец, даже мой брат… Никчемные… Некому было воспротивиться мне, кроме тебя, Нед. Только ты… – Он с усилием поднял руку. – Бумага и чернила. Там, на столе. Пиши, что я скажу.
Нед разгладил бумагу на колене, взял перо.
– Повинуюсь, ваша светлость.
– По слову и воле Роберта из дома Баратеонов, первого носителя этого имени, короля андалов и так далее… вставишь проклятые титулы, ты знаешь, как они звучат… Повелеваю Эддарду из дома Старков, лорду Винтерфелла и деснице короля, принять обязанности лорда-регента и Хранителя государства после моей… после моей смерти… и править моим именем… до тех пор, пока мой сын Джоффри не достигнет совершеннолетия.
– Роберт…
«Джоффри не твой сын», – хотел сказать Нед, но не смог. Лицо Роберта искажала слишком сильная мука. Он не мог ранить его еще сильнее. И, нагнув голову, лорд Старк принялся писать, но там, где король сказал «мой сын Джоффри», он нацарапал «мой наследник». Эта ложь оставила неприятный осадок в душе. «О чем только не солжешь ради любви, – подумал он. – Да простят меня боги».
– Что еще я должен написать?
– Напиши… все что нужно. Хранить и защищать, именем старых богов и новых, ты знаешь слова. Пиши все. Я подпишу. Передашь совету после моей смерти.
– Роберт, – проговорил Нед голосом, полным горя, – ты не должен умирать. Ну постарайся. Страна нуждается в тебе.
Роберт стиснул его руку.
– Ты… неумелый лжец, Нед Старк, – промолвил он, одолевая боль, – страна… страна знает… каким паршивым королем я был. Столь же плохим, как и Эйрис, да простят меня боги.
– Нет, – сказал Нед своему умирающему другу. – Не таким плохим, как Эйрис, ваша светлость. Далеко не таким.
Роберт слабо улыбнулся кровавой улыбкой.
– По крайней мере, скажут… что в последнем… я не ошибся. Ты меня не подведешь. Теперь править тебе. Ты возненавидишь это еще сильнее, чем я… Но ты справишься. Написал?
– Да, ваша светлость. – Нед подал Роберту бумагу. Король вслепую поставил подпись, оставив на бумаге кровавое пятно. – Печать нужно засвидетельствовать.
– Вепря подайте на моих поминках, – скрежетнул Роберт, – с хрустящей корочкой и яблоком во рту. Съешьте ублюдка. Даже если тебе кусок в горло не полезет. Обещай мне, Нед.
– Обещаю.
«Обещай мне, Нед», – эхом отозвался голос Лианны.
– Девочка, – сказал король. – Дэйнерис. Пусть живет. Если ты можешь, если это… не слишком поздно… переговори с ними… с Варисом, Мизинцем, не дай им убить ее. И помоги моему сыну, Нед. Пусть он станет… лучше, чем я. – Он дернулся. – Да смилуются боги над нами.
– Смилуются, мой друг, – обещал Нед. – Обязательно.
Король закрыл глаза и как будто расслабился.
– Был убит свиньей, – пробормотал он. – Можно бы и посмеяться, но слишком уж больно.
Неду не хотелось смеяться.
– Позвать всех назад?
Роберт слабо кивнул:
– Как хочешь. Боги, почему здесь так холодно?
Слуги торопливо вошли и принялись подкладывать дрова в огонь. Королева ушла, принеся этим какое-то облегчение. «Если у нее остались хоть крохи ума, Серсея заберет детей и убежит с ними еще до рассвета, – подумал Нед. – Она и так задержалась здесь слишком долго».
Король Роберт, казалось, не скучал по своей жене. Он попросил своего брата Ренли и великого мэйстера Пицеля стать свидетелями и приложил печать к горячему желтому воску, которым Нед капнул на грамоту.
– А теперь дайте мне что-нибудь от боли и позвольте умереть.
Великий мэйстер Пицель поспешно смешал ему новую чашу макового молока. На этот раз король выпил все без остатка. Черную бороду усеяли густые белые капли, когда Роберт отбросил пустую чашу в сторону.
– Я буду видеть сны?
Нед произнес то, что хотел услышать король:
– Да, милорд.
– Хорошо, – улыбнулся король. – Я передам Лианне твою любовь, Нед. Позаботься о моих детях ради меня.
При этих словах Нэд почувствовал, будто у него в животе повернули нож. На мгновение он растерялся. Он не мог заставить себя солгать. А затем вспомнил его бастардов… маленькую Барру у груди матери, Мию, оставшуюся в Долине, Гендри у кузнечного горна и всех остальных.
– Я буду… охранять твоих детей, как своих собственных, – медленно проговорил он.
Роберт кивнул и закрыл глаза. На глазах Неда старый друг тихо осел на подушки, и маковое молоко смыло боль с его лица. Король погрузился в сон.
Тяжелые цепи негромко звякнули, когда великий мэйстер Пицель подошел к Неду.
– Я сделаю все, что в моих силах, милорд, но началось заражение. На дорогу ушло два дня, и я увидел его уже слишком поздно. Я могу уменьшить страдания его светлости, но одни только боги могут теперь исцелить его.
– Сколько ему осталось? – спросил Нед.
– По всем правилам он должен был уже скончаться. Я еще не видел, чтобы человек так яростно держался за жизнь.
– Мой брат всегда был сильным, – заметил лорд Ренли. – Не слишком мудрым, но сильным.
В обжигающей жаре опочивальни лоб его покрылся испариной. Он мог показаться призраком Роберта – молодой и темноволосый красавец.
– Он убил вепря. Внутренности уже вываливались из его живота, но тем не менее он убил вепря, – произнес он полным удивления голосом.
– Роберт был не из тех, кто оставляет поле боя, пока враг стоит на ногах, – кивнул Нед.
Снаружи сир Барристан Селми по-прежнему охранял башенную лестницу.
– Мэйстер Пицель дал королю маковое молоко. Приглядите, чтобы никто не потревожил его без моего разрешения, – распорядился Нед.
– Как прикажете, милорд. – Сир Барристан, казалось, постарел еще более. – Я не сумел исполнить свою священную клятву.
– Даже самый верный рыцарь не может защитить короля от него самого, – проговорил Нед. – Роберт любил охотиться на вепрей. При мне он взял их, наверное, тысячу.
Король не знал трепета, упирался в землю ногами, с огромным копьем в руке, притом нередко ругая зверя, бросавшегося на него, и ожидал – до самого последнего мгновения. И когда вепрь оказывался рядом, убивал несущегося зверя одним коротким и уверенным движением.
– Никто не знал, что именно этот вепрь принесет ему смерть.
– Вы добры ко мне, лорд Эддард.
– То же самое сказал и король. Он обвинил вино.
Седовласый рыцарь устало кивнул.
– Когда мы выгнали вепря из логова, его светлость едва не сползал из седла, однако он приказал нам отступить.
– Интересно, сир Барристан, – негромко спросил Варис, – а кто дал королю это вино?
Нед не заметил приближения евнуха, но, обернувшись, увидел его. Черное бархатное одеяние Вариса мело по земле, лицо покрывал слой свежей пудры.
– Вино было из собственного бурдюка короля, – проговорил сир Барристан.
– Только одного бурдюка? Охота пробуждает жажду.
– Я не считал. Конечно же, более одного. Оруженосец всегда приносил новый мех по требованию короля.
– Такой услужливый мальчик, – сказал Варис. – Старался, чтобы его светлость не ощущал жажды.
Во рту Неда сделалось горько. Он вспомнил двух светловолосых юнцов, которых Роберт посылал искать кузнеца, чтобы растянуть нагрудник. В тот вечер на пиру король всем рассказывал эту повесть и всякий раз трясся от хохота.
– Который из них?
– Старший, – ответил сир Барристан. – Лансель.
– Я отлично знаю юношу, – сказал Варис. – Преданный молодой человек. Сын сира Кевана Ланнистера, племянник лорда Тайвина и кузен королевы. Надеюсь, милый мальчик ни в чем не обвиняет себя. Дети в своей юной невинности настолько ранимы! Я это прекрасно помню…
Безусловно, Варис некогда был молодым. Впрочем, Нед сомневался, что он вообще когда-либо был невинным.
– Вы упомянули о детях. Роберт изменил свои намерения в отношении Дэйнерис Таргариен. Какие бы распоряжения вы ни отдали, я хочу, чтобы их отменили. Немедленно.
– Увы, – отвечал Варис, – даже если я сделаю это немедленно, может оказаться слишком поздно. Боюсь, птички уже улетели. Но я сделаю все, что в моих силах, милорд. Прошу вашего прощения. – Он поклонился и скользнул вниз по ступеням, негромко ступая по камням своими мягкими туфлями.
Кейн и Томард помогали Неду перейти мост, когда лорд Ренли выбежал из крепости Мэйгора.
– Лорд Эддард, – окликнул он Неда. – Подождите мгновение, будьте любезны.
Нед остановился.
– Как вам угодно.
Ренли подошел к нему.
– Отошлите ваших людей.
Они остановились на середине моста, над сухим рвом. Лунный свет серебрил острия пик, усаживающих его дно.
Нед махнул. Томард и Кейн склонили головы и почтительно отступили. Лорд Ренли с опаской поглядел на сира Бороса, стоявшего на дальнем конце моста, и на сира Престона у входа в башню.
– Это письмо. – Он наклонился поближе. – Речь шла о регентстве? Мой брат назначил вас Хранителем?
Ренли не дожидался ответа.
– Милорд, в моей собственной гвардии тридцать человек, есть друзья среди рыцарей и лордов. Предоставьте мне час, и я отдам в ваши руки сотню мечей.
– И что я сделаю с сотней мечей, милорд?
– Нанесете удар! Немедленно, пока замок спит. – Ренли снова взглянул на сира Бороса и понизил голос до настоятельного шепота. – Мы должны отлучить Джоффри от матери и взять его под контроль. Хранитель или нет, но кто владеет королем, тот владеет королевством. Надо захватить Мирцеллу и Томмена. Если дети будут у нас, Серсея не посмеет сопротивляться. Совет подтвердит вашу власть лорда-хранителя и отдаст Джоффри под вашу опеку.
Нед холодно поглядел на него.
– Роберт еще не умер, и боги могут пощадить его. А если нет, то я созову совет для того, чтобы выслушать его последнюю волю и обсудить вопросы наследования, однако я не буду бесчестить его последние часы на земле, проливая кровь в его покоях и вытаскивая испуганных детей из постелей.
Лорд Ренли отступил назад, напряженный как тетива.
– С каждым мгновением промедления Серсея получает лишнее время на подготовку. И когда Роберт умрет, его может не хватить… нам.
– Тогда следует молиться, чтобы Роберт не умер.
– На это шансы невелики, – ответил Ренли.
– Иногда боги милосердны.
– Но не Ланнистеры. – Лорд Ренли повернулся и направился назад через ров к башне, где лежал его умирающий брат.
К тому времени как Нед вернулся в свои покои, он чувствовал себя усталым и подавленным, но о том, чтобы поспать, не было даже речи, только не сейчас. «В игре престолов либо побеждают, либо погибают», – сказала ему Серсея Ланнистер в богороще. Нед подумал, не ошибся ли он, отказавшись от предложения лорда Ренли. Он не любил подобных интриг, к тому же бесчестно угрожать детям, и все же… если Серсея решила сопротивляться, а не бежать, ему не хватит даже тех мечей, которые предложил Ренли.
– Мне нужен Мизинец, – сказал он Кейну. – Если он сейчас не у себя, возьмите столько людей, сколько потребуется, и обыщите все винные погребки и бордели в Королевской Гавани, но найдите его и доставьте ко мне до рассвета.
Кейн поклонился и направился прочь.
Нед обратился к Томарду:
– «Ведьма ветров» отправляется с вечерним приливом. Ты выбрал свиту?
– Десять человек, старшим – Портер.
– Двадцать, старшим поедешь ты, – сказал Нед. Портер человек отважный, но недалекий. Девочек он мог доверить лишь человеку более надежному и разумному.
– Как пожелаете, м’лорд, – поклонился Том. – Не могу сказать, что мне будет жаль расстаться с этим местом. Я соскучился по жене.
– Вы пройдете мимо Драконьего Камня, когда повернете на север. Я хочу, чтобы вы передали письмо.
Том встревожился.
– На Драконий Камень, м’лорд? – Островная крепость дома Таргариенов пользовалась мрачной репутацией.
– Велите капитану Косу поднять мой стяг, как только он завидит остров: там могут опасаться незваных гостей. Если капитан проявит нерешительность, предложите ему все, что он захочет. Я дам тебе письмо, передашь его в собственные руки лорда Станниса Баратеона. И никому более: ни управляющему, ни капитану его гвардии, ни его леди-жене, только самому лорду Станнису.
– Как прикажете, м’лорд.
Когда Том оставил его, лорд Эддард Старк сел, не отводя глаз от огонька свечи, горевшей перед ним на столе. На мгновение им овладело горе. Больше всего ему хотелось отыскать богорощу, встать на колени перед сердце-деревом и молиться за жизнь Роберта Баратеона, который был ему больше чем братом. Пусть люди шепчут потом, что Эддард Старк предал своего короля, что лишил наследства его сыновей; ему осталось только надеяться, что боги не допустят этого и что Роберт все равно узнает правду в стране, что начинается по ту сторону могилы.
Нед вынул последнее письмо короля, свиток хрустящего белого пергамента, запечатанный золотым воском… несколько коротких слов и пятно крови. Сколь же невелика разница между победой и поражением, между жизнью и смертью!
Он извлек свежий листок бумаги и обмакнул перо в чернильницу.
«Его светлости Станнису из дома Баратеонов, – написал он. – Когда вы получите это письмо, ваш брат Роберт, король, правивший нами последние пятнадцать лет, будет мертв. Он был убит вепрем на охоте в Королевском лесу…»
Буквы, казалось, змеились и дергались на бумаге, и рука Неда остановилась. Лорд Тайвин и сир Джейме не из тех, кто станет смиренно выносить позор. Они скорее будут сражаться, чем побегут. Конечно, лорд Станнис вел себя осторожно после смерти Джона Аррена, но дело требовало, чтобы он немедленно явился в Королевскую Гавань со всей своей силой, прежде чем Ланнистеры выступят.
Нед старательно выбирал слова. Закончив, он подписал письмо: «Лорд Эддард Старк, лорд Винтерфелла, десница короля и Хранитель государства». Промокнув бумагу, он дважды сложил ее и расплавил над свечой воск для печати.
Глядя на плавящийся воск, Нед думал о том, что его регентство будет коротким. Новый король выберет собственного десницу. Он сможет вернуться домой. Мысль о Винтерфелле заставила его слабо улыбнуться. Ему хотелось снова услышать смех Брана, отправиться на соколиную охоту вместе с Роббом, посмотреть на игры Рикона. Он хотел заснуть в собственной постели, крепко обнимая жену, и не видеть снов.
Кейн вернулся, когда Нед оттиснул на мягком белом воске лютоволка Старков. Вместе с Десмондом он привел Мизинца. Поблагодарив своих гвардейцев, Нед отослал их.
Лорд Петир был облачен в синюю бархатную тунику с пышными рукавами, его серебристый плащ был расшит пересмешниками.
– Предполагаю, я должен принести поздравления, – сказал он усаживаясь.
Нед нахмурился.
– Король лежит раненый, он близок к смерти.
– Я знаю, – отвечал Мизинец. – Но мне известно, что он назначил вас Хранителем государства.
Глаза Неда метнулись к письму короля, лежавшему на столе; печать была цела.
– А откуда вам это известно, милорд?
– Намекнул Варис, – сказал Мизинец, – да и вы только что подтвердили.
Рот Неда гневно дернулся.
– Проклятье Варису и его птичкам! – Кэтлин была права: человеку этому известна какая-то черная магия. – Я не доверяю ему.
– Великолепно. Вы учитесь. – Мизинец наклонился вперед. – И все же бьюсь об заклад, что вы притащили меня сюда посреди ночи не для того, чтобы поговорить о евнухе.
– Нет, – согласился Нед. – Я знаю секрет, который погубил Джона Аррена. Роберт не оставит после себя истинного наследника. Джоффри и Томмен – бастарды Джейме Ланнистера, рожденные от кровосмесительного союза с королевой.
Мизинец приподнял бровь.
– Удивительно, – проговорил он вовсе не удивленным голосом. – И девочка тоже? Вне сомнения. Итак, когда король умрет…
– Трон должен по праву перейти к лорду Станнису, старшему из двух братьев Роберта.
Лорд Петир погладил свою остроконечную бородку, обдумывая вопрос.
– Похоже на то, если только…
– Что если только, милорд? Неопределенности быть не может. Станнис является истинным наследником, и ничто не может отменить этого.
– Станнис не сумеет занять престол без вашей помощи. Ну а если вы наделены мудростью, то постараетесь, чтобы престол наследовал Джоффри.
Нед ответил ему каменным взглядом.
– Неужели у вас нет и лоскутка чести?
– О, лоскуток, конечно, найдется, – небрежно ответил Мизинец. – Выслушайте меня. Станнис не друг ни вам, ни мне. Даже собственные братья едва его выносят. Этот человек выкован из железа, жесткого и неподатливого. Он назначит нового десницу и новый совет, это уж вне сомнения. Уверен, что он только поблагодарит вас за то, что вы передали ему корону, но не станет испытывать к вам любви. К тому же его восшествие на престол означает войну. Станнис не сможет спокойно пребывать на троне, пока не погибнет Серсея со своими бастардами. Или вы думаете, лорд Тайвин будет невозмутимо смотреть, как насаживают на пику голову его собственной дочери? Утес Кастерли поднимется, и не один. Роберт простил людей, служивших королю Эйрису, при условии, что они покорятся ему. Станнис не столь снисходителен. Он не забудет осаду Штормового Предела, а лорды Тирелл и Редвин не посмеют забыть. У каждого, кто воевал под знаменем дракона или восстал с Бейлоном Грейджоем, появятся веские причины для страха. Усадите Станниса на Железный трон, и клянусь, страна обагрится кровью.
А теперь посмотрим на другую сторону монеты. Джоффри всего двенадцать, и Роберт передал регентство вам, милорд. Вы – десница короля и Хранитель государства. Власть принадлежит вам, лорд Старк. Вам нужно лишь протянуть руку и взять ее. Помиритесь с Ланнистерами, освободите Беса, обвенчайте Джоффри с вашей Сансой. Обвенчайте вашу младшую девочку с принцем Томменом, наследника – с Мирцеллой. Джоффри достигнет зрелости лишь через четыре года. К тому времени он будет видеть в вас второго отца, ну а если же нет… четыре года – это долгий срок, милорд. Достаточно долгий, чтобы управиться с лордом Станнисом, ну а потом, если Джоффри будет вызывать беспокойство, мы сможем открыть его маленький секрет и возвести на престол лорда Ренли.
– Мы? – спросил Нед.
Мизинец пожал плечами:
– Бремя власти лучше разделить с кем-нибудь еще. Уверяю вас, цена моя будет самой умеренной.
– Ваша цена, – произнес Нед ледяным тоном. – Лорд Бэйлиш, вы предлагаете измену.
– Только если мы проиграем.
– Вы забыли кое о чем, – заметил Нед. – О Джоне Аррене… о Джори Касселе и об этом… – Он выложил кинжал на стол между ними. Драконья кость и валирийская сталь, острая, как грань между правильным и неправильным, правдой и ложью, жизнью и смертью. – Они подослали человека, чтобы перерезать горло моему сыну, лорд Бэйлиш.
Мизинец вздохнул:
– Боюсь, я и правда забыл, милорд. Прошу простить меня. На какое-то мгновение я забыл, что разговариваю со Старком. – Он усмехнулся. – Значит, будет Станнис и война?
– Выбора нет, наследник – Станнис.
– Не мне обсуждать решения лорда-хранителя. Зачем я тогда потребовался вам? Безусловно, не ради мудрого совета.
– Я постараюсь по возможности забыть ваш… мудрый совет, – проговорил Нед с отвращением. – Я позвал вас, чтобы попросить о помощи, которую вы обещали Кэтлин. Для всех нас настало опасное время. Роберт назначил меня Хранителем, однако в глазах света Джоффри остается его сыном и наследником. У королевы есть дюжина рыцарей и сотня вооруженных людей, которые сделают то, что она прикажет… Их достаточно, чтобы справиться с остатками моей гвардии. Насколько я знаю, ее брат Джейме, возможно, уже скачет в Королевскую Гавань во главе войска Ланнистеров.
– А у вас нет армии. – Мизинец принялся играть с кинжалом на столе, медленно крутя его пальцем. – Лорд Ренли и Ланнистеры не испытывают особой любви друг к другу. Бронзовый Йон Ройс, сир Бейлон Сванн, сир Лорас, леди Танда, близнецы Редвины… у всех них есть свита рыцарей и присяжные мечи при дворе.
– У Ренли тридцать человек в его личной гвардии, у остальных еще меньше. Этого недостаточно, даже если бы я мог быть уверен в их верности. Я должен рассчитывать на поддержку золотых плащей. В городской страже две тысячи мечей, поклявшихся защищать замок, город и королевский мир.
– Да, но что будет, если королева объявит одного короля, а десница другого, чей мир будет тогда защищать стража?
Лорд Петир резко крутнул кинжал пальцем. Оружие кружилось и кружилось, дергалось при каждом обороте. И когда наконец кинжал замер, острие его указывало на Мизинца.
– Ну что ж, вот и ответ, – сказал он улыбаясь. – Они пойдут за тем, кто им заплатит. – Он откинулся назад и поглядел Неду прямо в лицо; в его серо-зеленых глазах светилась насмешка. – Старк, вы закованы в свою честь, словно в доспехи. Вы думаете, что она способна сохранить вам жизнь, но она только отягощает вас, мешает шевелиться. Поглядите на себя! Вы знаете, почему призвали меня сюда. Вы знаете, о чем хотите попросить меня. Вы знаете, что это нужно сделать… но это бесчестно, и поэтому слова застревают в вашей гортани.
Шея Неда напряглась. На миг он настолько разгневался, что заставил себя молчать.
Мизинец расхохотался.
– Мне бы следовало попросить вас произнести все вслух, однако это чрезмерно жестоко, поэтому не опасайтесь, мой добрый лорд. Ради той любви, которую я испытываю к Кэтлин, я отправлюсь к Джаносу Слинту прямо сейчас и удостоверюсь, что городская стража поддержит вас. Хватит шести тысяч золотых: треть командиру, треть офицерам, треть людям. Мы могли бы купить их и за половину этой суммы, однако я не хочу рисковать. – С улыбкой он взял со стола кинжал и подал его Неду рукоятью вперед.