Глава 2
Машина мчалась по трассе с бешеной скоростью. Впрочем, ту самую скорость я не ощущала. Но периодически, бросая косые взгляды на спидометр, интуитивно вжималась в кресло. Сейчас решимости во мне поубавилось. Она таяла с каждым промелькнувшим километром, грозя и вовсе покинуть к концу путешествия. Тогда, три недели назад, всё казалось правильным, мало того, нереальным, похожим на чудо. А как можно было назвать то, что в один прекрасный день в мою скромную обитель явился человек с мешком денег?
Второй год я безрезультатно связывалась с муниципальными больницами и частными клиниками, с коммерческими фондами и с некоммерческими структурами в надежде найти врачей, которые согласятся прооперировать брата. Промедление грозило Дениске инвалидностью. Он мог остаться в кресле-каталке на всю безрадостную жизнь. Специалисты такого уровня имелись в наличии, только все, как по команде, разводили руками. Мол, попробовать можно, но цена вопроса равна трём миллионам российских рублей. Для меня, студентки, подрабатывающей официанткой, сумма казалась фантастической, неподъёмной. Фонды требовали всё новые и новые справки, выписки, анализы. Я сканировала и отсылала. В конце концов мне дали понять, что на свете есть много других детей, которым нужна экстренная помощь. Одним требовалась пересадка органов, другим дорогостоящие препараты. Я искренне жалела несчастных. Но сидеть и ждать, когда очередь дойдёт до брата не могла. Денис являлся моим единственным родственником, самым близким человеком. Отчаявшись, я написала в интернет. А через пару дней в дверь моей убогой однушки позвонили.
─ Ракитина Ника Валерьевна?
Высокий мужчина в шикарном деловом костюме сделал пару шагов и оказался в центре крошечной комнаты, служившей нам с братом и спальней, и гостиной. Я попятилась к стене, чувствуя, что сейчас произойдёт нечто очень важное.
─ Да. Это я.
Не дожидаясь приглашения, незнакомец уселся на деревянный стул и закинул ногу на ногу. Я увидела шикарные идеально начищенные ботинки.
─ Меня зовут Владимир Иванович. Я представитель фонда «Содействие».
─ Вот как? Даже не слышала о таком фонде.
На вид моему гостю было лет тридцать, а если снять навороченные шмотки и одеть по-человечески, и того меньше. Но сколько понтов! Сколько напускной важности! Я тяжело вздохнула и опустилась на соседний стул.
─ И чем обязана знакомству?
Мужчина извлёк из кожаной папки блокнот и пролистал несколько страниц.
─ Итак. Вы ищите частное лицо или организацию, готовых оплатить лечение Вашего брата. Наш фонд может посодействовать в этом.
В первую минуту я была готова плясать, прыгать, обнимать напыщенного незнакомца, но странное подозрение вонзилось занозой в сердце, от чего сразу сделалось нехорошо.
─ И с чего такая щедрость? Мне отказали практически все.
Владимир Иванович улыбнулся. Хищная улыбка сделала его похожим на вампира из сериала, который я когда-то смотрела по телевизору. Проведя тонкими пальцами по идеально подстриженным тёмным волосам, он блеснул карими глазами.
─ Мы успели изучить и историю болезни Вашего брата, и историю Вашей жизни, Ника Валерьевна.
Это было слишком. В душе сразу же поднялась волна протеста.
─ Зачем? Кто дал Вам право?
Улыбка гостя стала ещё шире.
─ Фонд не может разбрасывать миллионы. Мы должны быть уверены, что деньги послужат доброму делу и обязательно вернутся.
Вот как. А я думала, что же во всей это истории меня смущало? Возврат. Наверное, ещё и с процентами.
─ Тогда спасибо за заботу. ─ Я уже поднялась, чтобы выпроводить пижона, как тот стал серьёзным и собранным.
─ Не делайте поспешных выводов. Вам нужно всё обдумать. ─ Он встал, одёрнул пиджак и положил на стол визитку.
─ Думать особо не о чем. Если Вы копались в моей биографии, то, вероятно, уже поняли, что вернуть долг я не смогу, по крайней мере, ещё лет сто. Не думаю, что, окончив институт, и, устроившись по специальности, начну грести те самые миллионы лопатой. Учителя физкультуры нынче зарабатывают копейки.
Владимир Иванович пожал плечами.
─ Существуют другие формы погашения. Если решитесь ─ звоните.
Он молча вышел, тихо прикрыв за собой входную дверь.
Звоните! Надо же, как всё просто. Я представляла яснее ясного, как сомнительный фонд заставит отрабатывать вложения. В лучшем случае окажусь в закрытом особняке в рабстве у престарелого извращенца. А в худшем сгину в Турции в каком-нибудь борделе. Я поёжилась. Нет, время ещё есть. Попытаюсь найти средства другим путём.
Устроившись в кресле, подтянула колени под самый подбородок и закрыла глаза. Вечер укутал город мягким сумраком и туманом. Раньше мы с Дениской любили гулять в такую погоду. Одевались потеплее и шли в кафе у старого парка. Молочные коктейли и сдобные булочки. Я тяжело вздохнула, вспоминая счастливое время. Почему тогда я не замечала простого человеческого счастья? Ежедневные заботы, размышления над тем, как свести концы с концами сейчас казались мелкими и незначительными. Я старалась заменить брату погибших родителей. Но, как видно, у меня это плохо получилось. Мало того, что не сберегла, так сейчас и денег на лечение собрать не могу.
Мои размышления прервал телефонный звонок.
─ Ника? Здравствуй. Это Андрей Павлович.
В моей груди что-то оборвалось. Лечащий врач Дениски звонил крайне редко и только тогда, когда случалось что-то из ряда вон выходящее.
─ Здравствуйте, доктор!
Трубка кашлянула.
─ Ника! Вы должны немедленно приехать в клинику.
─ Что произошло? Денису хуже?
Андрей Павлович тяжело вздохнул.
─ Мальчик отказывается есть, не пьёт таблетки. Он считает, что никогда не поправится. А раз так…
У меня перехватило дыхание. Собравшись с силами, прошептала:
─ Передайте Денису, что деньги будут. Я всё уладила.
─ Уладили? Но как Вам это удалось? Впрочем, простите. Иногда я бываю бестактным. Это прекрасная новость. Думаю, мы сможем помочь Вам с выбором клиники. Я уже просканировал несколько вариантов. Лучше всего отвезти парня в Германию.
─ Что ж, Германия, так Германия.
Я повесила трубку и взяла в руки визитку.
Трасса закончилась. Немного притормозив, водитель повернул влево, и автомобиль выехал на просёлочную дорогу. За окошком темнело. Редкие посадки перешли в довольно густой лес. Странная музыка, лившаяся из динамиков, только нагнетала обстановку. Я всё ещё не знала, как предстоит возвращать долг, но это было неважно. Главное, что Динька начал шевелить пальчиками. И это только начало. Прогнозы врачей обнадёживали. Я вспомнила, как набрала злополучный номер и сказала одно слово: «Согласна!». Незнакомый женский голос сообщил, что со мной свяжутся. Два часа я мерила шагами квартиру, моля Бога, чтобы загадочный фонд не передумал. Отчаявшись, упала на диван. Минуты казались часами, часы вечностью. Телефонная трель раздалась так громко, что я подпрыгнула и больно ударилась лбом о деревянный подлокотник.
─ Ника Валерьевна?
─ Да, Владимир Иванович.
─ Деньги уже поступили на счёт Берлинской клиники. После операции мальчика переведут в загородный пансионат, где занимаются реабилитацией пациентов его профиля. У Вас будет неделя, чтобы побыть с братом. А потом Вы вернётесь назад в Россию.
В Россию! Какое облегчение!
─ Как я смогу отработать долг?
Мужчина кашлянул.
─ Всему своё время. Узнаете на месте.
─ Спасибо.
─ Меня благодарить не стоит. Я всего лишь выполняю свою работу.
─ Тогда, возможно, назовёте имя моего благодетеля?
Трубка рассмеялась.
─ В этом нет никакой тайны. Сергей Николаевич.
Да уж! Весьма исчерпывающая информация.
─ Значит, Сергей Николаевич? Это всё?
И снова смех.
─ Думаю, этого будет вполне достаточно, чтобы помянуть раба Божьего Сергия в Ваших вечерних молитвах.
А Вова ещё и богохульник? Я почувствовала, что вступила в сделку с дьяволом, но выбора у меня всё равно не было.
─ Спокойной ночи! ─ не дождавшись ответа, Владимир Иванович повесил трубку.
Спокойной ночи? Да он же просто издевался надо мной! Только круглого идиота могла посетить мысль, что после всего услышанного я крепко засну и пронежусь в царстве Морфея до самого рассвета.
Машина ехала по узкой не асфальтированной дороге. Деревья переплетались кронами, пряча тёмное небо, усыпанное звёздами. На мгновение мне показалось, что колея сейчас пойдёт круто вверх и закончится на голом утёсе у кованых ворот огромного старинного замка, напоминавшего жилище Дракулы. К счастью, этого не произошло. Через четверть часа автомобиль, действительно, остановился у ворот, но обычного современного дома, красивого, богатого, но даже отдалённо не напоминавшего чудо средневековой архитектуры. Водитель молча вынес мои скромные пожитки и нажал на кнопку вызова охраны. Я даже пожалела, что Владимир Иванович не смог сопровождать меня. Просто посадил в частный самолёт и пожелал счастливого пути. С напыщенным пижоном можно было хотя бы поговорить. А мой нынешний провожатый дал понять, что является глухим и немым с первых минут знакомства. Что ж, мы уже на месте. Скоро всё сама узнаю. Я обхватила себя руками, пытаясь унять нервную дрожь.
Ворота расползлись в стороны, мягко жужжа шестерёнками, и я сделала несколько шагов вперёд. Почему мы вошли во двор, а не въехали на машине? Я поняла это быстро. Несколько вооружённых мужчин в чёрной униформе кинулись проверять автомобиль, точно его набили под завязку взрывчаткой или за обшивкой притаился отряд спцназовцев. Два богатыря бесцеремонно подошли ко мне. И, пока один из них самым наглым образом потрошил мою сумку, другой быстро водил вдоль прекрасного девичьего тела загадочной мигающей пластиной. Слава Богу, хоть раздеваться не заставили.
─ Вперёд! ─ видимо это относилось только ко мне, поскольку мой глухонемой водитель развернулся к стоявшему за воротами авто. Меня подтолкнули к входной двери, которая оказалась закрытой на кодовый замок.
Охранник быстро набрал нужную комбинацию цифр и первым вошёл в ярко освещённый холл. Лёгкий пинок сзади от второго секьюрити, и я очутилась внутри огромного дома. Моя нижняя челюсть плавно поползла вниз. Нет, замок графа Дракулы, как и замки прочих аристократов, нервно курили в сторонке. Такому великолепию могла бы позавидовать сама английская королева.
Стены покрывал шлифованный камень, мраморные полы и колонны, как зеркала, отражали каждую подвеску причудливых хрустальных бра. Обилие статуй и картин наталкивало на мысль о нереальном богатстве загадочного хозяина. Не нужно иметь диплом искусствоведа, чтобы сразу же догадаться, что вся эта роскошь являлась подлинной. Я взглянула на потолок и зажмурилась. Огромная старинная люстра играла миллионами бриллиантовых искр на старинных шедеврах, придавая им ещё больше величия.
Мне стало как-то неловко за потёртые кроссовки и простенькую китайскую курточку. О поношенных джинсах даже говорить не стоило. Весь мой вид являлся оскорблением царившей тут роскоши и совершенства.
─ Нравится?
Я вздрогнула и оглянулась. Позади, в инвалидном кресле, сидел высокий старик с гривой седых волос и густыми тёмными бровями. Одет он был, как говорится, с иголочки: идеально отглаженные брюки, белая накрахмаленная сорочка, поверх которой красовался парчовый халат. Шейный платок завершал образ таинственного коллекционера. Мужчина не имел никакого сходства с жирными извращенцами, потиравшими потные ладошки, или с угрюмыми торговца людьми, которых так красочно рисовало моё воспалённое воображение. Хотя, кто знает, что могло скрываться за доброй улыбкой и аристократической внешностью? Я попыталась представить, кем работал этот человек и какую зарплату получал, чтобы сколотить подобное состояние.
От этих мыслей кровь прилила к лицу, и щёки сделались пунцовыми.
─ Нравится. Хотя не понимаю, как можно жить посреди всего этого. Вы ведь тот самый Сергей Николаевич?
Старик рассмеялся.
─ Тот самый. Сергей Николаевич Дубровин. А по поводу остального… Ты считаешь, что я живу в музее, что являюсь одним из экспонатов и пахну нафталином?
Переминаясь с ноги на ногу, я старательно обдумывала каждое слово. Вдруг хозяину что-то не понравится и он решит… Впрочем, о чём это я? Можно подумать, кто-то изложил мне цель пребывания. Хуже не будет. Сжав кулаки, собралась с духом.
─ Я бы не смогла существовать в таком доме. Постоянно боялась бы разбить что-то или испачкать. Я бы тряслась каждую ночь при мысли, что меня ограбят или убьют, да и одеваться бы пришлось соответственно.
Старик опять рассмеялся, а я поразилась, какой обаятельной была его улыбка. В углах глаз появились мелкие морщинки, которые лучиками разошлись к вискам.
─ Ты права, девочка, одеваться тебе придётся соответствующим образом, да и манеры немного подтянуть.
Вот по поводу манер ─ это он зря. Стало немного обидно, ведь как раз с ними у меня всё было в порядке, по крайней мере, ещё никто не жаловался. Да, я не сняла обувь у входа, но только потому, что и охранники не сделали этого, да и отведённого под ту самую обувь уголка не обнаружила.
─ Знаю, что в музее принято надевать тапочки. Но у Вас в прихожей их нет.
И вновь тихий смех.
─ В прихожей? Да Бог с ними, с этими тапочками. Ладно, ─ старик махнул рукой, ─ поговорим обо всём позже. ─ Он вынул из кармана колокольчик, и нежный звон разрезал ледяную тишину огромного холла.
Через минуту из соседнего помещения вышла пожилая статная дама в строгом синем платье. Именно так и должна выглядеть хозяйка огромного поместья. Седые волосы, собранные в замысловатую прическу, гордая осанка, открытый взгляд. Я вздохнула с облегчением. Женщина в доме. Это хорошо.
─ Меня зовут Анастасия Романовна.
Вот уж, действительно, царица.
─ Экономка.
Желание сделать реверанс сразу пропало. Я открыла рот от удивления. Нет. Такая шикарная дама никак не могла работать прислугой. Хотя… Наверное, даже прислугу тут выбирали из потомков аристократов. Кто знает, чем решил занять меня миллионер со странностями. Возможно, именно Анастасия Романовна станет моей непосредственной начальницей.
─ Ника. Гостья или сотрудница. Пока не знаю.
Хозяин дома вздохнул.
─ С твоим статусом мы определимся, девочка, но чуть позже. А пока разрешите откланяться. Мне нужно сделать несколько важных звонков.
Коляска бесшумно пересекла холл и остановилась у ниши. Я заметила лифт. Ещё мгновение, и мы остались вдвоём. Я мялась, боясь сделать шаг, а Анастасия Романовна с интересом рассматривала меня.
─ А ещё говорят, двойников не бывает. ─ Женщина, наконец, нарушила тишину, от которой у меня уже звенело в ушах. ─ Ладно, пойдём в твою комнату. Там ты отдохнёшь с дороги, умоешься, переоденешься. ─ Она направилась к круговой лестнице, давая понять, что нужно идти за ней. Бросив взгляд на свои кроссовки, всё же двинулась следом. ─ Ужинать в этом доме принято в восемь. Как видишь, ты опоздала на два часа.
Я улыбнулась.
─ Честно говоря, никак не могу прийти в себя с дороги. Немного укачало. Так что есть мне совсем не хочется.
Анастасия Романовна резко остановилась и посмотрела сверху вниз.
─ Так не пойдёт. Выбирай. Или ты спускаешься на кухню, или я поднимаюсь к тебе с подносом. Так распорядился хозяин. А с ним в этом доме никто не спорит.
Я тяжело вздохнула, представив, что от меня не отстанут, пока я не проглочу положенное количество калорий.
─ Я спущусь. Не стоит беспокоиться.
Женщина довольно кивнула.
─ Вот и хорошо. ─ Мы поднялись на третий этаж и остановились у отполированной до зеркального блеска дубовой двери. ─ Ничему не удивляйся и ничего не спрашивай. Завтра Сергей Николаевич сам введёт тебя в курс дела.
Дверь отворилась, а я в очередной раз открыла рот. Кажется, это стало моим обычным состоянием. Огромная комната явно принадлежала девушке и вписывалась в общий интерьер, но в то же самое время поражала какой-то осовремененностью. Широкая кровать в центре, огромное зеркало с балетным станком, удачно вмонтированный шкаф для одежды, мягкие плюшевые диванчики вдоль стен. А на тех самых стенах… Именно этими предметами и было вызвано моё недоумение. Два огромных портрета, написанных маслом. И с этих портретов на меня смотрела… я!
Громко сглотнув, я обернулась и уставилась на экономку.
─ Анастасия Романовна! Кому принадлежит эта комната? И кто это? ─ моя рука поднялась вверх, указывая на стену.
Женщина нахмурилась.
─ Не нужно задавать вопросы. Жди и ты всё узнаешь. ─ Она направилась к двери. ─ Весь этаж в твоём полном распоряжении. Прямо по коридору находится ванная комната и туалет. Слева тренажёрный зал и бассейн, справа учебная аудитория и библиотека. Ах да, дверь у лестницы ─ вход в кинозал, не такой большой, как у хозяина, но очень уютный.
─ Стойте. А где мои вещи? ─ очень хотелось искупаться, но чистая одежда исчезла вместе с сумками.
Экономка улыбнулась.
─ Пользуйся той, что висит в шкафу. А твои наряды находятся на территории охраны, в камере хранения. Не волнуйся, с ними ничего не случится.
Дверь плотно закрылась, и я услышала быстрые удаляющиеся шаги. Усевшись на краешек кровати, скинула с отёкших ног кроссовки и тупо уставилась на портреты. В правом нижнем углу стояла подпись художника и дата написания каждого полотна. Одно было создано два года назад, второе шестью месяцами раньше. Информация в голове кружила разноцветными стёклышками калейдоскопа и никак не желала складываться в единую картинку. Мне очень хотелось спать. Но ложиться пыльной с дороги тут сочли бы дурным тоном. Да и поужинать придётся, как ни крути. Сделав над собой усилие, поднялась, пересекла спальню и открыла дверцы огромного шкафа, который оказался очередной комнатой, причём внушительных размеров. Выдохнув, вошла внутрь, щёлкнула выключателем и огляделась.
Боже! Пришлось сделать поворот вокруг своей оси, чтобы оценить грандиозность масштабов. Да это же настоящий бутик со страниц модных журналов! Чего тут только не было. Платья, рассортированные по длине и цветам, брючные костюмы, меха, кожа, замша. Со многих вещей ещё не успели срезать фирменные ярлычки и яркие этикетки. Туфли, сапоги, ботильоны и сумочки занимали все полки на боковой стене. Я выдвинула несколько ящиков. Нижнее бельё, удивительно тонкое, кружевное. Всегда мечтала о таком, но цена одного бюстгальтера превышала мою месячную стипендию. Мои подруги копили на шубы, сапоги, косметику, хотели удачно выйти замуж или получить в подарок колечко с бриллиантом. Нормальные девичьи мечты. А вот я в тайне желала зайти в бутик нижнего белья и, швырнув на стол пачку денег, приобрести несколько подобных комплектов. Мои пальцы нежно поглаживали тончайшее кружево. Одёрнув себя, нашла целую упаковку новых трусов, вытащила одни, не глядя, и вернулась в спальню. Что ж, теперь душ, ужин и баиньки.
На кухню я попала ровно в полночь, раскрасневшаяся от горячей воды, закутанная в белоснежный банный халат, пахнущая фиалками и морским бризом. Огромное помещение сверкало чистотой. На столе под кружевной салфеткой я обнаружила стакан молока, два варёных яйца, сдобную булочку, щедро обсыпанною сахарной пудрой, и тарелку с остывшей кашей. Осилив только молоко, сполоснула стакан и хотела уже покинуть царство общепита, как моё внимание привлёк шум во дворе. Проклиная врождённое любопытство, я погасила свет и прилипла к холодному стеклу. В центре двора стоял спортивный автомобиль оранжевого цвета, из которого два дюжих молодца-охранника пытались вытащить в дупель пьяную девицу.
─ Где эта сука? Я убью её! ─ девушка упиралась, визжала и ругалась матом.
Пошатнувшись, она взмахнула руками, и парни отлетели в разные стороны, но тут же вскочили на ноги. Один из них изловчился и схватил невменяемую красотку. Зажав ей рот ладонью, поволок во флигель. Несмотря на хрупкое телосложение, существо женского пола продолжало извиваться, шипеть и пинаться. Я заметила, что туфли девушки отлетели на дорожку, лишая её преимущества в виде острых одиннадцатисантиметровых шпилек. Второй охранник подобрал блестящие лабутены и, оглядевшись по сторонам, направился за своим собратом. Он что-то сказал в рацию, и из соседнего домика выбежал… О, Боже! Владимир Иванович собственной персоной. Интересно, когда он успел прилететь? Мой замечательный знакомый покачал головой и применил какой-то хитрый приём. Девица затихла, откинувшись на широкое плечо расфуфыренного пижона. Что это было? В тот момент я могла поклясться, что Вова даже не дотронулся до красотки. Впрочем, зачем ломать голову? Принцесса, устав от бесполезного сопротивления, могла и сама погрузиться в глубокий сон. Ладно. И мне пора. Я тихонько пересекла холл и поднялась на третий этаж. Нырнув под одеяло, вдруг почувствовала, что усталость прошла. Открылось второе дыхание. Теперь хотелось пройтись по апартаментам и осмотреть все комнаты. Тяжело вздохнув, повернулась на бок и принялась считать овечек. Нет, я не осмелюсь хозяйничать в царских покоях. Вдруг по углам расставлены видеокамеры, и моё любопытство станет известно хозяину? На цифре двести шестьдесят три веки отяжелели. Мысленно пожелав Дениске спокойной ночи, я провалилась в темноту.