35
Это движение навстречу неизбежному было похоже на осознанное самоубийство. Панорама дрона рисовала все более отчетливую картину невозможности прохода через плотные порядки противника.
– Давай правее, Франтишек! – крикнул лейтенант в очередной раз, когда стало понятно, что вновь скорректированный курс противник все равно перекроет.
– Нельзя еще правее, мы тогда поедем к реке, а там болото – сядем, и с концами!
Брейн смотрел на индивидуальный экран, где среди молодых зарослей скакали, казалось, возникавшие из ниоткуда порционы и приземистые броневики-чебурашки с пехотой, и вспоминал разговор с Вильямсом – похоже, они действительно поднимались из каких-то подземных пустот, и сколько их там еще, оставалось загадкой.
С расстояния метров в пятьсот роботы открыли заградительный огонь, и перед броневиком стали вздыматься столбы земли и черной грязи, которую мощные заряды вышибали при слишком глубоком подрыве.
– Юган, что там твое окошко, оно еще на месте? – спросил Брейн.
– Да!
– Мози, пора испробовать эту штуку!
– О, а я про нее забыл! Давай, Юган, что там у тебя – карта?
– Карта, лейтенант!
– Находи точку – центральную точку видимой группировки и подтверждай все запросы, посмотрим, как это сработает!
– А если сильно шарахнет? – спросил Леон. – Все же это орбита, а не какая-нибудь артподдержка.
– У нас нет другого выхода! – возразил лейтенант. – Дави согласие, Юган! Главное – выбери центр этой толпы!..
– Эй, а тут требуют выбрать «мощность удара»!
– Меню вылетело?
– Так точно!
– Какие варианты?
– «Малая мощность», «достаточная» и «максимальная».
– Выбирай достаточную! – крикнул лейтенант, и в этот момент граната с одного из порционов ударила под колеса, и КТМ так тряхнуло, что все лязгнули зубами. – Ах, сволочи! Выбирай максимальную мощность, Юган!..
– Есть максимальную! Они уточняют, точно ли мы выбрали «максимум»?
– Да, точно! Дави, пока нас тут не размазали!
И Юган надавил, а через секунду панорама дрона погасла, потому что он испарился.
КТМ спасло только мастерство Франтишека и его чутье, он дернул руль вправо, едва почувствовав дрожь земли, поэтому страшная ударная волна заставила КТМ пробежаться на четырех колесах правой стороны, но потом броневик все же остановился, и обратная волна протащила его метров на десять назад, после чего Франтишек зачем-то заглушил двигатель, и стало тихо, не считая потрескиваний в эфире и скрежета опускавшейся гидравлики, расслаблявшейся после жестокого пробоя. Однако течей технических жидкостей зафиксировано не было.
– Мози, нужен новый «голубь», – сказал Брейн.
– Вот задница! Как же меня крепко приложило!..
Это был Ольсен. Он поднялся с пола и занял свое место на скамье, как будто упал с нее минуту назад.
– Юган, «голубя»! – крикнул лейтенант, срываясь на фальцет.
– Чего? – не понял штурман, который тоже пребывал в состоянии шока.
– Отстрели дрона!
– А, сейчас…
Хлопнул вышибной заряд, и у всех появилась долгожданная панорама, правда, по ней бегал разноцветный «снег», но он не особенно мешал, поскольку пораженным взорам предстала страшная картина тотально выжженной территории. Это было пятно диаметром метров в восемьсот, и среди этой дымящейся и кое-где горевшей территории угадывался обожженный корпус их КТМ и валявшаяся на боку грузовая платформа, которая все еще крутила колесами, делая попытки подняться.
– Я ни хрена не помню! – закричал вдруг Ольсен.
– Успокойся, Бьорн, – сказал Ляминен. – Тебя привалило, и мы с Брейном тебя сюда приволокли.
– Что будем делать? – спросил лейтенант, обращаясь ко всем.
– А можно я скажу? – подал голос Франтишек. Он дышал так, будто только что пробежал стометровку. – Давайте выйдем, забросим трос на монтажный крюк и поставим грузовик на колеса. И потом уберемся.
– Отличная мысль, Франтишек! – похвалил лейтенант. – Ясно и понятно. Бьорн – ты сиди здесь, остальные наружу, будем ставить грузовик на ноги.