Вы здесь

Иван Великий. Первый «Государь всея Руси». Введение (Ю. Г. Алексеев, 2017)

Введение

Памяти Александра Ильича Копанева – историка России

В мировой истории XV век, особенно его вторая половина, занимает особое место, знаменуя конец Средневековья и начало Нового времени.

Менялась политическая карта Европы и мира. Многовековая Реконкиста закончилась победой испанского народа. Королевства Кастилия, Леон и Арагон объединились в могущественное Испанское государство. Португальские и испанские каравеллы смело устремились в безбрежный океан и положили начало эпохе Великих географических открытий, а вместе с ней – созданию колониальных империй в Старом и Новом Свете.

Во Франции после хаоса Столетней войны королевская власть, опираясь на среднее дворянство и растущую мощь городской буржуазии, обуздала при Людовике XI политические притязания феодальных сеньоров и самого сильного из них, герцога Бургундского. Вступив в XV век в условиях, когда половина страны была оккупирована англичанами, Франция к концу его превратилась в одно из самых мощных государств Европы и бросила вызов средневековой Германской империи.

Англия, после блестящей победы при Азинкуре державшая в своих руках корону французских королей, потерпела поражение в борьбе с французским народом, поднявшимся на спасение своего отечества под знаменем Жанны д’Арк. Триумф Плантагенетов на континенте сменился братоубийственной войной Алой и Белой роз, в которой нашел могилу старый строй феодальной Англии. Новая монархия Тюдоров с ее сильной королевской властью начиная с Генриха VII гораздо больше, чем когда бы то ни было раньше, опиралась на города с их складывающимся капиталистическим укладом и новыми, буржуазными интересами. Превратившись в один из главных очагов растущего европейского капитализма, Англия на рубеже XV–XVI веков готовилась к борьбе на мировых морских путях.

Другой очаг капитализма развивался в Нидерландах, формально находившихся пока еще под эгидой Германской империи, и в богатых германских городах, чьи банкиры ссужали деньгами самого императора. Но если в Англии и Франции развитие новых, буржуазных отношений сопровождалось усилением королевской власти и созданием централизованных государств, то в Германии Фридриха III и Максимилиана I продолжала господствовать чисто средневековая система сложной, многоступенчатой феодальной иерархии с могущественными сеньорами, готовыми оспорить власть и авторитет императора. Противоречия между средневековыми наднациональными претензиями старой императорской власти и реальными интересами княжеств и городов, между консервативными феодальными традициями и ростками новых отношений неумолимо влекли огромную, архаическую по форме империю к закату в огне грядущих междоусобных войн.

В Италии буржуазные отношения в развитых городах Севера сочетались со средневековой архаикой Юга. Расцвет политической власти, экономики и культуры во Флоренции, Милане, Генуе и Венеции не привел к объединению страны в рамках единого национального государства. Слишком велики оказались противоречия между городскими республиками и княжествами, уравновешивающими друг друга в борьбе за господство в стране. Италия жила под тенью римского престола и его вселенских амбиций. Самая передовая в Европе культура причудливо сочеталась с узким политическим кругозором и эгоистическими местническими интересами. Это порождало бессилие страны, превратившейся в яблоко раздора и арену кровавой борьбы между империей, Францией и Испанией.

XV век – расцвет державы Ягеллонов, могущественных королей Польши и великих князей Литвы. После великой победы славян в Грюнвальдской битве Тевтонский орден вынужден был признать Пруссию вассальным владением польского короля. Росла морская торговля через Гданьск, развивались культурные и политические отношения с Западной Европой. Долгое царствование Казимира IV прошло под знаком усиления Польского государства. Осторожный и ловкий политик, король Казимир соперничал с императором и пытался, порой успешно, закрепить за своей династией власть в Чехии и Венгрии. В Польше развивались города и городское право по немецкому образцу и в то же время в неприкосновенности оставались старые феодальные отношения, сохранялось и усиливалось политическое и экономическое могущество магнатов. Королевская власть Ягеллонов в Польше в большей степени, чем где бы то ни было в Европе, вынуждена была считаться с привилегиями ясновельможных панов, владевших целыми городами и округами. Хотя могущество и своеволие земельной аристократии в XV веке еще не привели к роковым последствиям, они несли в себе угрозу грядущей слабости Польши.

Другая половина державы Ягеллонов, Великое княжество Литовское, простиралась далеко на восток, до подступов к Пскову и Новгороду, Твери, Москве и Рязани. Огромное государство, находившееся в династической унии с Польшей и испытывавшее нарастающее (особенно к концу века) польское и католическое влияние, включало и коренные русские земли, входившие прежде в состав Древнерусского государства. Противоречие между польско-католической ориентацией государственной власти и феодальных верхов и традициями русского православного населения – характерная черта литовской половины монархии Ягеллонов.

На юго-востоке Европы поднимал свое зеленое знамя воинственный Османский султанат. Гибель Византийской империи под ударами османов, захват ими Греции, Болгарии и Сербии выводили империю Мохаммеда II и его наследников на подступы к самому сердцу Европы и превращали османов в страшного врага итальянских республик на Средиземном море. Угроза османского нашествия – одна из доминант европейской политики XV века – особое значение имела для ближайших соседей Русской земли.

Средневековое мироощущение кончалось вместе с феодальными войнами, на смену ему готово было прийти новое представление о мире, об обществе и о человеке. Складывалась новая культура Европы, формировался человек Нового времени. Пышный расцвет Высокого Возрождения в Италии бросал яркий отблеск на культуру других стран. Идеи гуманизма распространялись всюду по Европе. Человеческий дух освобождался от пут схоластики и средневекового формализма.

В этой обновляющейся Европе XV века отходит от старых традиций и ищет новые пути и наше Отечество. В отличие от стран Западной Европы, густонаселенных, находившихся в тесном общении друг с другом и не знавших гнета ордынского ига и почти непрерывных опустошительных нашествий, на Русской земле в XV веке еще не было ростков нового, буржуазного общества. Предстояли долгие века развития в рамках еще не исчерпавшей себя феодальной формации. Но и на Руси происходили перемены.

Основную массу населения составляли крестьяне. С развитием феодальных отношений росло число крупных и мелких вотчин светских и церковных феодалов. Князья давали служилым людям, боярам и детям боярским (низшему слою класса феодалов), а также монастырям жалованные грамоты, закрепляя за ними земли и власть над сельским населением. Крестьяне, жившие в феодальных вотчинах, выплачивали ренту землевладельцу, преимущественно продуктовую, и выполняли различные натуральные повинности. Согласно жалованным грамотам, они были подвластны вотчинному суду и администрации. В пользу государства они выплачивали прямые налоги (дань) и несли основные повинности – посошную (военную службу), городовое дело (строили и чинили укрепления) и ямскую (содержали почтовые станции с лошадьми или платили ямские деньги).

Но еще очень много было черных земель, на которых жили крестьяне, подвластные только феодальному государству и его местной администрации – наместнику и волостелю. Черные крестьянские общины не пользовались никакими льготами, но зато относительно свободно распоряжались своей землей. Борьба черных крестьян за землю, против посягательств феодалов проходит красной нитью через все столетие.

Хотя феодальная зависимость крестьян росла, до развитого крепостного права было еще далеко. Вотчинные крестьяне сохраняли традиционное право отказа – ухода от вотчинника раз в год, по окончании цикла сельскохозяйственных работ. Рабочих рук было достаточно – на смену ушедшим приходили новые, из соседних черных волостей, стремясь получить льготы и защиту со стороны феодала, особенно если он был богатым и сильным.

Развитие феодального землевладения и хозяйства, распашка новых земель приводили к росту производства и обмена. Росли города, развивались товарно-денежные отношения. Торговали хлебом, рыбой, продуктами животноводства, железными изделиями из болотной руды. Особое значение имела соль. Торговлей занимались светские феодалы и монахи, посадские люди и крестьяне. Все большее значение приобретали свободные посадские люди – ремесленники и торговцы, население растущих городов. Кроме Москвы крупными торговыми центрами были Тверь, Новгород, Псков. На севере богатым городом был Устюг, росло значение Белоозера. Ширилась и внешняя торговля. Русские купцы (самые богатые из них назывались «гости») ездили в Литву и Прибалтику, в Орду и Крым. Морская торговля на Балтике была в руках ганзейских купцов – новгородские бояре продавали пушнину и воск, а покупали предметы роскоши, дорогие доспехи, вина, сельдь.

Экономическое развитие страны стало базой для успешной борьбы за национальную независимость, для крупных политических преобразований. Высокий расцвет русской средневековой культуры с конца XIV века (русское «Возрождение») обновил и приумножил моральные силы русского народа. Для нашей страны наступала эра нового политического бытия.

Эпоха перехода от Средних веков к Новому времени, от феодальной анархии к крупным централизованным государствам требовала и выдвигала на авансцену своих героев – королей и дипломатов, полководцев и мыслителей, способных к новому взгляду на мир, к активному целенаправленному действию.

Задача предлагаемой книги – дать очерк жизни и деятельности одного из самых выдающихся людей своего времени. Фигура первого государя всея Руси не может быть понята и оценена вне контекста эпохи. История формирует людей, люди творят историю. Такова диалектика исторического процесса.

Нельзя не отметить, что далеко не все важные события эпохи нашли достаточное отражение в сохранившихся источниках. Далеко не на все вопросы исследователь может дать исчерпывающий ответ. Да и возможны ли исчерпывающие ответы в науке? Решенный, казалось бы, вопрос порождает новые – в этом залог вечного движения человеческой мысли к познанию мира, в том числе и исторической действительности.