1 сентября, понедельник
Второй день шел дождь.
И день этот тянулся очень медленно. С самого утра Зою одолели лень и апатия. Флегматично прихлебывая у окна горячий чай с молоком, Зоя наблюдала, как дети, сжимая в маленьких ручонках букеты взлохмаченных игольчатых астр или длиннющих гладиолусов, торопятся на линейку. Все в обновках: мальчишки – в строгих костюмах, рубашках с заботливо накрахмаленными мамами воротничками и галстуках, девчонки – в красивых блузках с рюшами, юбках в складку и, конечно, белоснежных колготках. Особенно трогательно смотрелись первоклашки. Плохо понимая (или вообще не догадываясь), что их ждет впереди, они все же воодушевленно семенили за родителями, деловито поправляя портфели за плечами.
Когда текущий в направлении ближайшей школы поток разноцветных зонтов, букетов и пышных белых бантов иссяк, Зоя попыталась бороться с бездельем, взявшись за свою книгу, но вдохновение не шло. В конце концов она выключила ноутбук и пошла вниз.
Попытки найти себе занятие с треском провалились. Это в своей квартире Зоя всегда могла придумать, чем заняться, а в «особняке» проблема оказалась неразрешимой. Прибираться было бессмысленно – «особняк» сиял чистотой. Стирка и глажка тоже не требовались. На участке ничего нельзя делать из-за дождя (хотя даже если бы его не было, Зоя не рискнула бы и пальцем прикоснуться к Тамариным клумбам).
Так она бесцельно слонялась до полудня, потом сварганила себе пару бутербродов с колбасой и сыром, быстро съела и вернулась в оранжерею. Под монотонный стук капель по стеклянной крыше Зоя неожиданно для себя задремала.
* * *
Разбудило ее настойчивое жужжание вибрировавшего мобильного телефона. Пошарив рукой под подушкой, Зоя нащупала аппарат и, еле-еле разлепив веки, воззрилась на экран. Как она спросонок ни щурилась, пытаясь сфокусироваться на мелких буковках, – телефон у нее был простенький, дешевый, с малюсеньким квадратным экранчиком и обычными кнопками, – все попытки разглядеть имя звонившего успехом не увенчались. Ткнув пальцем на кнопку ответа, Зоя поднесла аппарат к уху и, услышав знакомое басовитое приветствие: «Здравствуйте, девушка», расплылась в улыбке.
– Артёмка-а-а, – блаженно протянула она. – Здравствуй, дорогой.
– Как дела, красавица? – довольно спросил собеседник.
– Хорошо, а у тебя?
– Пойдет. Вот, звоню предложить – может, прокатимся?
– Ты чего это? – Зоин беззаботный тон сменился озадаченным.
– Тянет, – после длинной паузы нехотя ответил тот.
– Опять?
Они оба замолчали.
– Мы же договорились, – с легкой укоризной сказала Зоя. – Забыл?
– Ну поехали ненадолго, – принялся уговаривать собеседник. – Много ли мне, старику, надо?
– Скажешь тоже, старику, – усмехнулась она. – На комплименты напрашиваешься.
Они помолчали еще.
– Ну так что? Едем? – не выдержал ожидания звонивший.
– Ладно, – сдалась Зоя, – только недолго.
– Собирайся! Через десять минут буду у тебя.
– Подожди! Запиши адрес, я не дома.
* * *
Артёмка, а точнее Артём Александрович Столяров, был в их городе личностью известной: ему принадлежала единственная в области настоящая четырехзвездочная гостиница «Кристалл», славившаяся не только на весь регион, но и в соседних областях. Гостиница представляла собой современное шестиэтажное здание с подземной парковкой, выгодно расположившееся между стадионом, торгово-развлекательным центром и ЦПКиО.
«Кристаллу» было отдано двадцать с лишним лет жизни, поэтому его по праву можно было считать миссией Артёма. Если бы не полный комплект личностных качеств истинного лидера и умение Артёма ими пользоваться, «Кристалл» никогда не стал бы тем, чем стал.
Благодаря Столярову областной центр получил, во-первых, около пятисот новых, хорошо оплачиваемых рабочих мест, а во-вторых, приличное и, как отметил мэр, «статусное» место для проживания гостей города. В «Кристалле» был и ресторан с первоклассными поварами и шефом-иностранцем, и кондитерская, и спа-центр, и тренажерный зал с большим бассейном, и ночной клуб. Было даже казино, пока государство не запретило игорный бизнес. Кстати, львиную долю доходов от рулеточных столов и «одноруких бандитов» Артём, не предавая это излишней огласке, жертвовал на благотворительность.
Среди постояльцев «Кристалла» были и известные политики, приезжавшие в город с рабочими визитами, и артисты, дававшие театральные представления и концерты.
Артём был человеком обескураживающе простым, получавшим удовольствие (и не только в материальном выражении) от работы. По роду деятельности он вращался в высших кругах местного общества, но не кичился этим, а наоборот, старался как можно меньше привлекать к себе внимание. Но все-таки «Артёмкой» он был далеко не для всех.
Они с Зоей познакомились больше десяти лет назад зимой. Наверное, их знакомство заслуживало стать сюжетом для мелодрамы, но Зоя не любила вспоминать эту историю.
Она была еще студенткой. Поздним будним вечером Зоя возвращалась из университета. Их поток задержали дольше обычного, совместив лекцию с предэкзаменационной консультацией. До общежития оставалось метров пятьсот. Нужно было спешить: строгая комендантша запирала двери ровно в девять и после этого не поддавалась ни на какие уговоры. Зоя ускорила шаг, и тут из двора навстречу ей вынырнули трое парней в тренировочных штанах и дутых куртках с капюшонами. Вид их говорил сам за себя. Январская улица была безлюдна и к тому же слабо освещена. Окна квартир на первом этаже были наглухо задернуты шторами. Все сошлось одно к одному. Зоя мгновенно поняла безвыходность своего положения и крепче стиснула ремешок сумки, в которой, кроме конспектов, лежало главное – кошелек с только полученной в университетской кассе стипендией. Поравнявшись с подозрительным трио, она подумала, что опасность миновала, но в ту же секунду один из парней сильно толкнул ее и сорвал с плеча сумку. Зоя поскользнулась на льду и упала на бок, больно ударившись бедром и локтем. К ее удивлению, завладевшее сумкой трио не спешило удирать. Издевательски глядя на то, как Зоя пытается подняться, парни принялись перекидываться ее сумкой, словно мячом, бесцеремонно толкая Зою всякий раз, когда она пыталась встать.
Упав в очередной раз, Зоя, чувствуя, что живого места на ее теле не осталось, яростно заорала:
– Да пошли вы!
Трио как по команде замерло. Главарь подошел к сидевшей на обледенелом тротуаре Зое и замахнулся.
Зоя в ужасе зажмурилась. Она хотела крикнуть: «Забирайте всё, только не трогайте меня!», – но не смогла выдавить ни слова.
Вдруг вместо удара Зоя услышала какой-то странный звук. Она приоткрыла глаза и даже не сразу сообразила, что видит.
В двух-трех метрах от нее на мерзлом асфальте корчился от боли тот самый храбрец-заводила. Второй, хромая на обе ноги, пытался убежать, но получалось у него плохо. Третий лишь жалобно вскрикивал. Присмотревшись, Зоя разглядела крупного мужчину, державшего последнего хулигана за шиворот левой рукой и щедро осыпавшего его туловище сильными ударами правой.
Откуда он взялся? Зоя перевела взгляд за их спины. У тротуара стояла большая черная машина. Зоя не разбиралась в моделях, но могла по виду определить, дорогая или нет. Эта машина была безо всяких сомнений дорогая. Зоина скромная сумчонка валялась недалеко от заднего колеса автомобиля.
Жалея, что один нападавший все-таки сбежал, Зоя посмотрела вслед удалявшейся фигуре. В этот момент из-за угла показался уазик тогда еще милицейский. Молниеносно оценив ситуацию, выскочившие из него милиционеры схватили беглеца, затолкали его в специальный отсек и побежали к остальным. Главарь валялся на земле, а последний негодяй, обмякнув, висел, словно марионетка, на руках заступившегося за Зою незнакомого мужчины.
Когда трио оказалось в надежных руках милиционеров, незнакомец бросился к Зое. После стольких падений она уже не пыталась встать и просто сидела на тротуаре. Дубленка, шапка, джинсы, перчатки – все было испачкано в снегу, смешанном с песком, которым коммунальщики всю зиму щедро посыпали улицы.
– Попробуйте подняться, – заботливо пробасил незнакомец, склонившись над ней. – Надеюсь, вы ничего себе не сломали.
Опираясь на обе его руки, Зоя смогла приподняться. Болело везде, но вряд ли это были переломы – просто ушибы.
Она встала на ноги и привалилась спиной к шершавой стене кирпичной пятиэтажки. Боль была такой, что слезы непроизвольно текли из глаз.
Милиционеры окликнули ее спасителя.
– Сможете постоять немного? – с тревогой спросил он. – Мне нужно кое-что уладить. Хотя… Давайте-ка лучше я посажу вас в машину.
– Нет-нет, не беспокойтесь, я в порядке, – пробормотала Зоя, изо всех сил стараясь остановить слезы, но они продолжали струиться по ее лицу.
– Я на секунду! – заверил мужчина. Она выразила согласие кивком, и ее спаситель быстрым шагом направился к уазику.
Откинув голову к стене, Зоя прикрыла глаза. До нее доносились обрывки разговора незнакомца и милиционеров. Вскоре хлопнули двери уазика, и милицейская машина уехала. На улице вновь стало тихо.
Скрипя снегом под подошвами ботинок, незнакомец подошел к Зое и крепко обхватил ее за плечи. Руки у него были сильные.
«Надежные», – подумала чуть живая Зоя.
Он осторожно подвел ее к машине и открыл переднюю дверь.
– Да что вы! Я вам все сиденье испачкаю! – запротестовала Зоя. – Посмотрите на меня!
– Не говорите ерунды, – мягко возразил мужчина. – Это всего-навсего машина. Вы и так уже наверняка заработали переохлаждение. Садитесь, прошу вас.
С нескрываемым сожалением Зоя залезла в шикарный салон автомобиля и примостилась на самом краешке пассажирского кресла.
– Садитесь нормально! – велел мужчина. – Не обращайте внимания на это сиденье!
Зоя послушно скользнула поглубже в кресло и осторожно откинулась на спинку, устало смежив веки.
Мужчина захлопнул ее дверцу, подобрал с тротуара сумку, обошел машину и, сев за руль, повернул ключ в замке зажигания. Двигатель заурчал, из воздуховодов пошло тепло. Зоя почувствовала, как что-то коснулось ее глаз, и испуганно открыла их.
Незнакомец быстро отдернул руку:
– У вас… слезы… на ресницах застыли. – И, пытаясь сгладить неловкость, протянул Зое лежавшую у него на коленях сумку: – Проверьте, все ли на месте?
Зоя на ощупь обшарила содержимое. Кошелек не тронули, тетрадки тоже, всякая мелочевка была на месте.
– Ключа не хватает, – пробормотала она.
– Ключа? – переспросил мужчина, нахмурившись.
– Ну да. Ключа от комнаты. Я живу… в общежитии, – смутилась Зоя.
– Наверное, выпал. Я сейчас проверю.
Мужчина выскочил из машины и спустя минуту вернулся.
– Он?
Зоя внимательно посмотрела на небольшой ключ, надетый на металлическое кольцо, лежавший на широкой ладони незнакомца, и кивнула.
– Ну и славно, – обрадовался тот, протягивая ей ключ.
Она спрятала его в наружный кармашек сумки и застегнула молнию.
– Артём. Тёма.
Она вздрогнула от неожиданности и, ответив слабым рукопожатием, сказала:
– Очень приятно. Зоя.
– Как ваше самочувствие? Может быть, стоит обратиться к врачу?
– Спасибо, все будет хорошо. Отлежусь.
– Уверены?
Зоя кивнула.
– Ладно. Поверю вам на слово. Где вы живете?
– Рядом, за этим домом. – Она махнула рукой в сторону окна.
– Так вы буквально три шага не дошли! – возмутился мужчина, включая передачу и отъезжая от тротуара. – Отморозки!
– Не беспокойтесь, пожалуйста, – заерзала на сиденье Зоя. – Я и так отняла у вас кучу времени. А сейчас вы дольше кружить будете в этих дворах. Я дойду пешком.
Незнакомец бросил на нее строгий взгляд:
– В этот двор сворачивать?
– Да.
Вскоре машина подъехала вплотную к крыльцу общежития. Мужчина взялся руками за руль, подтянулся ближе к лобовому стеклу и с сомнением посмотрел на входную дверь.
– Там даже свет не горит.
– Ох… Наверное, уже девять, – заметно приуныла Зоя. – Закрыли.
– Уже одиннадцатый час, – бросив взгляд на часы на приборной панели, сказал мужчина. – И не пустят?
Она отрицательно мотнула головой.
Мужчина решительно развернул машину и направил ее к выезду из двора.
– Вы куда? – встрепенулась Зоя.
– Поедем в гостиницу, – тоном, не терпящим возражений, сказал он. – Там переночуете, а завтра поедем в милицию.
– Это совсем не обязательно, – вяло воспротивилась Зоя. – Я имею в виду гостиницу. Я могу переночевать у брата…
– Не спорьте, пожалуйста, – мягко проговорил Артём и улыбнулся уголками губ.
Она и не стала спорить. Меньше всего ей хотелось показываться в таком состоянии на глаза Николаю.
В тот вечер Зоя впервые в жизни побывала в «Кристалле».
– Нет-нет, Артём, это очень дорогая гостиница! – забормотала она, увидев, куда он привез ее.
– Вы такая спорщица! – рассмеялся мужчина. – Предоставьте сегодня решение этой проблемы мне.
Решив, что с этим вопросом можно будет разобраться завтра, Зоя покорно кивнула.
Машину они оставили на парковке перед входом. Бережно придерживая Зою за плечи, новый знакомый повел ее в гостиницу. Вопреки Зоиным ожиданиям они прошли мимо стойки администратора через холл сразу к лифту. Сверкавшая обшивкой из нержавеющих панелей кабина подняла их на шестой этаж, о чем известила мелодичным звонком. Миновав длинный коридор, они остановились перед двустворчатой деревянной дверью рыжеватого цвета с магнитным замком. Мужчина провел картой через считыватель, и они вошли внутрь. Он вставил карту в специальное устройство на стене у входа, вспыхнул свет. Новый знакомый разулся, по-хозяйски бросил куртку на банкетку у входа и пошел куда-то вглубь помещения. В полуобморочном состоянии Зоя замерла у входа, осматриваясь.
Это был огромный гостиничный номер. Скорее, апартаменты. Интерьер в пастельных тонах, блестящий паркет, красивая качественная мебель в классическом стиле, сверкающие люстры и настенные светильники. Все детали безупречно подобраны друг к другу. Большая прихожая была объединена с просторной гостиной. Слева от входной двери – шкаф для верхней одежды, справа – широкое настенное зеркало от пола до потолка в резной раме. Зоя не рискнула всматриваться в свое отражение, чтобы не расстраиваться.
За стенным выступом слева, насколько Зоя могла увидеть со своего места, стоял угловой диван из мягкой кожи цвета слоновой кости. За ним в углу стоял красивый никелированный торшер с плафоном, чем-то напомнившим Зое парикмахерский сушуар, на длинной дуге. На стеклянной столешнице журнального столика с изогнутыми ножками, стоявшего перед диваном на светлом шерстяном ковре с растительным орнаментом и бежевой окантовкой, были небрежно разбросаны несколько глянцевых журналов.
Стену, на которой предположительно должно было находиться окно, полностью закрывали тяжелые многослойные портьеры с бахромой и кистями. Они были настолько сложно скроены, что сразу и не разберешь, сколько в них частей. Правее на стене перед широкой, метра в два с половиной, квадратной аркой, отделанной деревом в тон паркету, висел большой тонкий телевизор – по тем временам, невиданный шик.
– Зоя! – послышался бас откуда-то из соседней комнаты, и мужчина выглянул из арки в гостиную. – Вы чего стоите?!
Она не нашлась, что ответить, и молча хлопала глазами.
– Вам больно шевелиться? – испугался тот, подходя ближе. – Давайте я помогу. Расстегивайте дубленку.
Заплетающимися пальцами Зоя с трудом справилась с пуговицами. Мужчина легонько повернул ее к себе спиной и сильными руками снял покрывшуюся мокрыми пятнами от растаявшего снега дубленку. Зоя поспешно одернула задравшийся на животе джемпер.
– Держитесь за меня, – скомандовал мужчина, опускаясь перед ней на одно колено.
Она не успела ничего понять, а он уже ловко расстегнул молнию на ее грязных сапогах и, взявшись за щиколотку, приподнял ее правую ногу. Зоя машинально схватила его руками за плечи, чтобы не упасть. Раз, два – сапоги стояли в углу.
– Другое дело, – приободрил он ее. – Идемте.
Зоя бросила стыдливый взгляд на свою сумку, пострадавшую не меньше, чем все остальное, и тихонько опустила ее на пол у двери. Новый знакомый, сделав несколько шагов вперед, обернулся.
– Идемте, не бойтесь, – повторил он и доверительно протянул руку.
Зоя робко взялась за нее, сделала шаг и тут же схватилась крепче. Через всю левую ногу, словно разряд электрического тока, пролетел болевой импульс и воткнулся в поясницу. Мужчина вовремя подхватил ее и, поддерживая, повел вперед.
– У вас ледяные руки! – ужаснулся он.
Зоя смущенно пожала плечами.
Ковыляя рядом с ним, она мимоходом осматривала номер.
Через арку они попали в смежное помещение, служившее кабинетом. Вдоль одной стены ближе к окну стоял письменный стол с компьютером и массивным креслом, обитым темно-зеленой кожей. Вдоль другой – небольшая барная стойка с мраморной столешницей, но без стульев. На противоположной стене находилась распашная дверь с цветными витражами. Зоины глаза полезли на лоб, когда она увидела, что за ними скрывается спальня, изолированная от всего остального номера. Она остолбенела на пороге.
«Ну я и дура!..» – пролетела у нее в голове испуганной птицей сокрушительная мысль.
– Устали? – заботливо спросил новый знакомый, отпустил ее руку, подошел к другой двери, открыл и посмотрел на Зою: – Все полотенца и халат чистые. Тапочки в пакете на полке. Принимайте ванну, а я пока закажу ужин.
От стыда за собственные гадкие мысли Зоя готова была сквозь землю провалиться. Насилу добравшись до ванной комнаты, она заперлась изнутри и присела на край ванны.
«Точно дура! – огорченно подумала она, приложив холодные ладони к пылавшим щекам. – Человек здоровьем рисковал, а может, даже жизнью. Теперь носится со мной как с писаной торбой. Хотя мог просто проехать мимо. И поминай как звали».
Отогнав мрачные мысли о том, что могло быть, не появись на пустой улице бесстрашный спаситель, Зоя потянула вверх металлическую ручечку, опускавшую пробку в сливное отверстие, и открыла кран. Чистейшая вода сильным напором хлынула в белоснежную ванну.
Зоя кое-как встала и начала раздеваться. По мере того, как она снимала грязную одежду, подтверждались самые худшие ее опасения. Спина, руки, ноги – все уже заплыло (или прямо на глазах заплывало) синевой. Она подняла руки вверх: так и есть, на локтях красовались ссадины.
Бросив вещи на сверкавший чистотой кафельный пол, Зоя с трудом забралась в глубокую ванну. Попытавшись устроиться так, чтобы было не слишком больно, она с интересом огляделась.
Просторно. Стены и пол покрыты крупной матовой керамической плиткой песочного цвета под камень. Начищенная до блеска сантехника, зеркало с подсветкой – без разводов, у двери ряд крючков и полок из никелированных трубок, на которых лежали полотенца. На бортике ванны стояла пара бутылочек с мужским шампунем. На раковине лежала зубная щетка типичной «мужской» расцветки, рядом – тюбик импортной зубной пасты с эффектом отбеливания и хромированная мыльница с куском мыла причудливого фиолетового цвета. На полочках с левой стороны от зеркала – электробритва, расческа, флакон с одеколоном, маленькая квадратная коробочка с зубной нитью и дезодорант-спрей. Справа к стене был прикреплен стационарный фен. Эта ванная комната производила впечатление чересчур обжитой для гостиничного номера, пусть и апартаментов.
В горячей воде Зою разморило. Пытаясь привести себя в чувство, она взяла шампунь и принялась энергично намыливать волосы.
Спустя четверть часа она вылезла из ванны, закрутила волосы в тюрбан из полотенца, промакивающими движениями большого махрового полотенца вытерла свое сине-лиловое тело, надела мягкий пушистый халат, одноразовые тапочки и вышла из ванной комнаты.
Пока она мылась, в спальне кто-то побывал. Задернул светонепроницаемые шторы, закрыл распашную дверь, аккуратно свернул и убрал на специальную подставку покрывало с кровати, выключил верхний свет и зажег обе лампы на прикроватных тумбочках.
«Может быть, горничная», – предположила Зоя.
Спальня, кстати, тоже соответствовала общему стилю номера. Выкрашенные той же краской оливкового цвета, что и другие комнаты, стены кое-где были оклеены зелеными обоями с изображениями замысловатых цветов. Вместительный шкаф-купе, просторная высокая кровать с мягким изголовьем до самого потолка, обитым материалом, напоминавшим кожу, благородного горчичного цвета, две тумбочки.
Раздался стук в дверь.
– Зоя?
Она затянула потуже пояс халата и открыла.
– Все в порядке? – обеспокоенно посмотрел на нее мужчина. Пока она принимала ванну, он успел переодеться в серые спортивные штаны с резинками на щиколотках и синюю футболку, открывавшую мускулистые руки. – Может быть, пригласить врача?
– Нет-нет! – махнула рукой Зоя. – Не беспокойтесь, пожалуйста, все в порядке! Спасибо вам.
– Не надо благодарить меня, – зардевшись от смущения, произнес он. – Поужинаете? – Он неуверенно мотнул головой в сторону гостиной.
Зоя проследила за его движением. Журнальный столик был уставлен всевозможными блюдами с едой. У Зои чуть голова не закружилась при виде такого разнообразия. Последнее, что она ела, – засохшая булочка с тремя жалкими изюминами в университетском буфете в обед.
– Выпьем немного? – еще неувереннее предложил новый знакомый. – По глоточку?
Зоя пожала плечами.
Мужчина зашел за барную стойку, помедлил мгновение, выбирая, вытащил откуда-то из-под столешницы красивую бутылку виски, пару хрустальных стаканов. Из какого-то ящичка специальным совочком зачерпнул лед. Прозрачные кубики посыпались в стаканы, сверху полилось виски красивого янтарного цвета.
– Угощайтесь. – Артём протянул один стакан Зое, топтавшейся в нерешительности возле журнального столика. – За ваше здоровье. – Он слегка приподнял свой стакан и улыбнулся.
Зоя по-прежнему (или даже еще больше) чувствовала себя не в своей тарелке, поэтому, потупив взор, несколько раз кивнула, моргнула и случайно дернула рукой в его сторону. Решив, что Зоя хотела чокнуться с ним, мужчина поспешно протянул руку, стаканы соприкоснулись, издали глухой звенящий звук, кубики льда легонько подпрыгнули.
– Чин-чин! – Единственное, что пришло ему в голову, чтобы сгладить неловкость.
Напряжение, скопившееся за день, вмиг рассеялось, и Зоя от всей души рассмеялась.
– Чин-чин! – хохоча, воскликнула она, и еще раз стукнула своим стаканом.
Холодный напиток обжег горло, и Зоя сразу же почувствовала, как тепло растекается по всему телу, добирается до самых кончиков пальцев рук и ног. Она подняла глаза от стакана и взглянула на своего нового знакомого. Тот, сделав глоток, поморщился от боли, прикрыв рот ладонью.
– Что случилось? – встрепенулась она.
– Ничего-ничего! – поспешно заверил Артём.
– Дайте посмотреть!
Мужчина нехотя отвел ладонь, и Зоя увидела то, чего они оба до сих пор не замечали. По всей видимости, в драке ее спасителю тоже слегка досталось: верхняя губа припухла, и из раны шла кровь.
– Это нужно обработать, – твердо сказала Зоя. – Здесь есть аптечка?
– Была. Да это мелочи, само заживет, – попытался отмахнуться мужчина, но Зоя была непоколебима.
Аптечка нашлась в ванной комнате. Зоя оторвала клочок стерильной ваты, щедро смочила его перекисью водорода и протянула своему спасителю. Тот храбро приложил его к губе.
– Совсем забыл! – словно не чувствуя боли, как ни в чем ни бывало воскликнул он. – Я сейчас позову горничную, чтобы забрала ваши вещи в чистку.
– Что вы! Я сама их почищу!
– Не спорьте, пожалуйста.
Не убирая примочки с губы, он позвонил куда-то по телефону. Пока Зоя делала компресс изо льда для коктейлей, появилась расторопная горничная, которая собрала всю ее грязную одежду, дубленку, даже сапоги и исчезла за дверью.
– Вот, приложите это. – Зоя отдала ему компресс. – Уже, наверное, поздно, но вдруг поможет.
Покончив с медицинскими процедурами, они наконец приступили к ужину. Зоя, превозмогая боль, опустилась на мягкие диванные подушки. Ее новый знакомый расположился напротив. На часы никто не смотрел – и так было ясно, что время давно перевалило за полночь. Еда почти остыла, но менее вкусной от этого не стала. Съев немного салата и холодного вареного мяса, Зоя поставила тарелку на столик, взяла свой стакан с виски и тихим, сбивающимся голосом проговорила:
– Я должна сказать вам спасибо… – Голос ее почти замер. Она кашлянула и продолжила: – За то, что вы не остались равнодушны… Рисковали из-за меня… И вообще за то, что оказались там в это время…
И тут она разрыдалась.
Мужчина поспешно отставил свою тарелку и стакан в сторону и бросился к ней. Не колеблясь, он прижал содрогавшуюся от рыданий Зою к своей мощной груди и осторожно вынул из ее судорожно сжатых рук стакан с остатками виски.
Несколько минут она рыдала, уткнувшись лицом в его чистейшую футболку, а он боялся лишний раз вздохнуть и неуклюже гладил ее по голове своей огромной лапищей.
– Зоя, вы мне ничего не должны, – тихо сказал Артём, когда она успокоилась. – Я рад, что в тот момент свернул именно на эту улицу. Это единственное, что я мог сделать. Но, пожалуйста, постарайтесь забыть все, что произошло. Не мучайте себя тяжелыми воспоминаниями.
Он крупными пальцами осторожно вытер ее слезы и, покраснев, добавил:
– Называйте меня, пожалуйста, Тёмой и на «ты». Мне будет очень приятно.
Зоя вздрогнула, бегло взглянула на него и отвела глаза.
Они кое-как закончили ужин, потому что никому из них кусок в горло не лез. Та же горничная убрала посуду, и новый знакомый Зои ушел ночевать в соседний номер, как истинный джентльмен, оставив ее одну.
Засыпая на удобной кровати под воздушным одеялом, Зоя думала о том, какое же у Артёма доброе лицо.
Когда она проснулась (ближе к полудню следующего дня) и позвонила по телефону в соседний номер, Артём явился в сопровождении двух горничных, одна из которых катила завтрак на специальном сервировочном столике на колесах, а вторая несла Зоины вещи, вычищенные и упакованные в фирменные пакеты гостиничной химчистки-прачечной.
Артём раздвинул шторы в гостиной, и Зоя ахнула от восторга: оказывается, за ними скрывалось огромное окно во всю стену. Точнее, стены не было, вместо нее – окно и вид на город.
После завтрака Зоя переоделась в чистую одежду, и они поехали в милицию. На этом настоял Артём. В университет Зоя могла не ходить почти месяц. Приближалась сессия, а у нее по всем экзаменам вышли «автоматы». Самое обидное, что та длинная лекция-консультация, из-за которой Зоя теперь не могла пошевелиться без боли, была нужна ей как собаке пятая нога!
В обшарпанном отделении милиции Зоя узнала, что преступное трио было ее соседями по общежитию. Второкурсники с другого факультета. Их будущее решалось милиционерами, а пока они сидели в «обезьяннике» и вроде как были не опасны для общества и Зои в частности. Но Артём не слишком-то верил в сказки со счастливым концом и был категорически против того, чтобы Зоя сразу возвращалась в общежитие. Да и Зоя, надо сказать, в тот момент не готова была противостоять каким-либо трудностям ни физически, ни морально. Она попыталась связаться с Николаем, но Тамара сухо информировала ее, что брат уехал в очередную командировку (он всю жизнь работал в единственном на весь регион НИПИ, свою карьеру начинал техником, много времени провел в экспедициях, а последние тринадцать лет занимал должность главного геолога, тем не менее продолжая колесить по стране, но уже в более комфортных условиях и совсем за другие деньги) и вернется не скоро. Вариант с Николаем отпал сам собой. Поэтому, соблюдя все формальности, Зоя из отделения милиции вернулась с Артёмом в гостиницу.
Кстати говоря, в общежитии она больше не жила ни дня. После того, как вся эта история закончилась, четвероюродная тетушка подарила Зое свою квартиру. Очень вовремя.
Вечер обещал быть спокойнее, чем накануне, но Зоя нервничала. Ей предстоял серьезный и неприятный разговор с Артёмом.
Они поднялись в номер, Зоя примостилась в кресле за письменным столом, а Артём, как и вчера, возился с напитками за барной стойкой. Зоя видела, что он находится в приподнятом настроении, и чувствовала себя гаже некуда, но должна была поговорить с ним именно сегодня.
– Артём, – напустив на себя беззаботный вид, начала она, – ты здесь проездом?
– Не совсем, – пристально взглянув ей в глаза, уклончиво ответил он.
– Давно живешь в гостинице?
– Давно, – не стал обманывать он.
– Почему? – каждый следующий вопрос давался Зое все с бо́льшим трудом.
– Что-то не так? – вместо ответа спросил мужчина.
– Артём, ты знаешь, что у меня мало денег, – отчаянно бросилась на штурм Зоя. – Я всего лишь студентка, живу в общаге. Да, у меня есть старший брат, и его финансовое положение получше моего, но у него своя семья, жена… В общем, я не беру у него денег. Вернее, он и не предлагает…
– Зоенька, при чем здесь деньги? – Артём умоляющим взглядом посмотрел на нее.
– При том, что мне не по карману проживание в гостинице, тем более в таком номере! Я уже говорила тебе!
– Но я…
– Да, ты, может быть, и не требуешь оплаты! Но все равно кому-то же за эти хоромы нужно заплатить!..
– Не нужно, – перебил Артём и принялся слишком тщательно протирать тряпкой барную стойку.
– Как – не нужно? Почему?
Артём машинально сунул тряпку куда-то под стойку, взял два стакана с виски и, усевшись на край письменного стола, протянул один Зое. Она приняла его, не сводя испытующего взгляда с мужчины.
– Потому что, – медленно начал Артём, взвешивая каждое слово, – эта гостиница принадлежит мне. – И, приподняв стакан, сделал большой глоток.
Серые Зоины глаза округлились.
– Тебе?!
Артём кивнул.
– Сколько же тебе лет? – невпопад спросила она.
Этот вопрос удивил не только его, но и саму Зою. Ей стало так неловко, что она даже не запомнила ответ!
– И ты живешь здесь вместо квартиры?!
Он снова кивнул.
Зоя молча отпила виски. Это откровение многое объясняло.
– Артём… – сконфуженно пробормотала она.
– Но это не главное, – серьезно сказал он.
– А что? – с замиранием сердца спросила Зоя. Она уже не знала, чего ждать.
– Ты мне нравишься. И я хочу сделать для тебя что-нибудь…
– Я тебе нравлюсь?! – чуть не поперхнулась она. – Да ты посмотри на себя и на меня!
Он ошеломленно уставился на нее.
– Разве я могу тебе нравиться?! – Зоя вскочила на ноги и забегала по комнате. – Что ты во мне нашел, а?! Я не фотомодель! Не спортсменка! У меня заурядная внешность! Погляди на мою фигуру!
Зоя не знала, сколько еще времени она бы бегала перед ним, перечисляя все свои недостатки, если бы Артём мужественно не предпринял попытку положить этому конец.
– Позволь мне самому решать, – пробасил он и хотел взять ее за руку, но Зоя увернулась.
– Нет. Мне нечем расплатиться с тобой, – упрямо сказала она, отступив на несколько шагов. – И я не хочу нравиться тебе только потому, что ты меня пожалел. – Сказанного уже было достаточно, но не для Зои. Ей показалось этого мало, и она сделала «контрольный выстрел»: – Я… не нуждаюсь ни в чьей жалости.
Артём на мгновение потерял дар речи. Озадаченный мужчина молча открыл, но тут же закрыл рот. Ни слова не говоря, он уперся взглядом в свой стакан, потом залпом проглотил его содержимое, встал и направился к выходу.
Договаривая последние слова, Зоя уже жалела об этом. Теперь, когда он уходил, совесть, как пиранья, пожирала ее изнутри.
Зоя стояла возле письменного стола и, проклиная себя, смотрела вслед незаслуженно оскорбленному ею Артёму. Она бы сказала ему, что жалеет о сказанном, что вовсе не хотела его обидеть и задеть его чувства. Но боялась быть отвергнутой. А его отвергнуть не побоялась.
Артём скрылся в гостиной. Из кабинета его не было видно. Но и звука открывающейся входной двери не последовало. Зоя бесшумно подошла к арке и выглянула. Мужчина стоял в прихожей спиной к Зое.
– Я в соседнем номере.
Он застал ее врасплох, внезапно обернувшись, и Зоя инстинктивно отпрянула от арки обратно в кабинет.
Хлопнула дверь. Зоя осталась одна. Ругая себя последними словами, она понуро доплелась до дивана и плюхнулась на подушки. В тишину номера проникали еле слышные гостиничные звуки: приехавшего лифта, сновавших по коридору горничных, кативших по устланному ковролином полу чемоданы постояльцев.
«Ну и что он там сейчас делает? – уныло думала Зоя. – В окно смотрит? Или вообще ушел куда-нибудь?»
Пройдясь по комнате, Зоя задержалась у стеклянной стены.
«Он слишком хорош, чтобы все это было похоже на правду», – сказала она себе.
Артём был значительно старше ее, лет на десять точно. Вокруг искрившихся голубых глаз появились первые морщинки, но они не старили его, а наоборот, придавали шарма. Светлые, коротко стриженные машинкой волосы. Спортсмен, скорее всего, боксер или борец, судя по крепким широким ладоням, а может и то, и другое. Выше среднего роста, около метра восьмидесяти или чуть пониже, мощного телосложения. Определенно в ее вкусе. Но она рядом с ним – инородный элемент.
Зоя в сердцах чертыхнулась. Надо же было так плюнуть человеку в душу! И не просто плюнуть – откровенно нагадить. Но теперь другого выбора нет – она должна уйти прямо сейчас. Как бы ей ни хотелось остаться, отмотать время на эти злосчастные тридцать минут назад, она не имеет права здесь оставаться. Он ушел не потому, что хотел продемонстрировать обиду, а потому, что уважал Зою и проявил деликатность. И Зоя была благодарна ему за это.
Она бросила взгляд на магнитный ключ, торчавший в приемнике. Отлично, она уйдет по-английски, не прощаясь.
Зоя оделась, закинула на плечо сумку, выдернула из считывателя пластиковую карту с магнитной полосой и вышла в коридор.
«Запасной» номер был рядом с апартаментами. Изначально Зоя планировала оставить магнитный ключ на полу, постучать и бегом спуститься по лестнице, которая была совсем рядом.
Но все пошло не так. Вместо того чтобы аккуратно положить ключ на пол, Зоя нечаянно уронила его, и он упал вплотную к двери. Побоявшись, что на ее стук Артём распахнет дверь и не заметит ключ (вдруг наступит на него или еще что), Зоя принялась поднимать его. Ушибленное тело не было таким податливым, как того требовала ситуация, и Зоя неуклюже, шумно и долго возилась под дверью. В итоге она сделала только хуже – половина карты застряла в щели между полом и дверью. В панике Зоя стукнула кулачком по деревянной створке и со всех ног метнулась на лестницу.
Быстро идти, а тем более бежать она не могла. Каждый сделанный шаг, особенно по ступенькам, отдавался адской болью в теле. Заставляя себя не замечать этого, Зоя упорно двигалась вперед. Не оглядываясь, она прошла через холл, вышла на улицу и направилась к пешеходному переходу.
Артём догнал ее на первом же перекрестке. Зажегся красный сигнал светофора, Зоя подпрыгивала от нетерпения. Оставалось совсем немного, поток автомобилей уже замедлял ход, как вдруг ей на плечи сзади опустились чьи-то руки. И Зоя прекрасно знала, чьи. Спускаясь по лестнице, она слышала, как открывалась дверь «запасного» номера.
– Не уходи!
Она обернулась. Артём запыхался. Он бежал от самой гостиницы. На улице был мороз, а он – в распахнутой куртке, надетой поверх футболки, и без шапки.
«Да не будь же ты такой сволочью!» – мысленно приказала себе Зоя. И не ушла.
С того дня Артём каждый день доказывал ей, что она самая красивая и обаятельная, заставляя, как бы это ни банально звучало, поверить в себя.
Они несколько раз пытались притереться друг к другу, но тщетно. Зои хватало максимум на полгода, и Артём здесь был не при чем. Причина была в ней, точнее, в Зоиной голове. История их знакомства так или иначе всплывала у нее в памяти, и чувство противоречия по-детски захлестывало ее. Навязчивая идея: «Он меня жалеет, а я этого не хочу» – вместе с Зоиными комплексами затмевала ей разум, и Зоя вновь уходила, сжигая мосты. Спустя некоторое время Артём, как кропотливый мостостроевец, снова принимался за их возведение.
Он любил ее искренне, честно. И она его, но какой-то странной любовью, балансировавшей на грани страсти и безразличия. Они сходились, расходились, снова сходились и опять расходились. И так раз за разом. Ни свадьбы, ни окончательного разрыва. В промежутках между тщетными попытками стать счастливыми вместе каждый из них жил своей жизнью. Зоя почти не сомневалась, что во время этих «свободных плаваний» у Артёма были другие женщины, правда, доказательств этого у нее не было – Артём никогда не обсуждал эту тему с Зоей. Тем не менее она была твердо убеждена (и это приносило ей какое-то странное мазохистское удовлетворение), что привлекать интерес противоположного пола – вполне нормально для такого завидного жениха, как Артём, которому к тому же какая-то серая мышь (это она о себе говорила так критично) много лет морочит голову. В это время Зоя с каким-то самоистязательным наслаждением барахталась в своих внутренних переживаниях. Она даже начала считать это сумасшествие отличительным признаком творческой личности. Так продолжалось несколько лет – до тех пор, пока Зоя, раскаявшись в своем эгоизме, не поставила жирную-прежирную точку.
– Мы должны отпустить друг друга, – сказала она однажды.
– Слишком поздно, – возразил он.
– Для этого никогда не поздно. Все, Тём, это конец. – И ушла.
С тех пор минуло почти два года. Но оказалось, что конец вовсе не окончательный.
* * *
– Хватит сиять, как медный таз. – Зоя легонько шлепнула Артёма ладонью по загорелому мускулистому предплечью правой руки.
– Не могу! – расхохотался он, не отрывая глаз от дороги. – Я так рад тебя видеть, ты себе не представляешь!
Не иначе как из-за их встречи природа неожиданно расщедрилась: начисто вымытое дождем вечернее небо сияло невероятной голубизной. Автомобиль «плыл» по блестящему мокрому асфальту полупустых городских улиц. Зоя сидела на пассажирском сиденье, в пол-оборота повернувшись к Артёму. Левой рукой, согнутой в локте, она, опираясь на спинку своего кресла, поддерживала склоненную влево голову. К ней вернулось то почти забытое чувство беспечности, когда Артём так же сидел за рулем, машина мчала их вдаль, и Зое было неважно, куда они едут, главное, Артём, воплощение надежности, был рядом.
Время не жалело его. Волосы заметно поседели, на лице прибавилось морщин, а на животе – несколько лишних килограммов. Но все это парадоксальным образом сделало Артёма еще мужественнее и привлекательнее. Его профиль все так же притягивал Зоин взгляд.
«Приворожил он меня, что ли?!» – мелькнуло вдруг в ее мозгу.
В этот момент они остановились на красный сигнал светофора. Артём своими лучистыми глазами посмотрел на Зою.
– Давно не виделись.
– Чем ты занимался? – спросила она, и голос ее дрогнул от накатившего вдруг волнения, вызванного тем, что сейчас она услышит рассказ о какой-нибудь другой женщине, заменявшей ее все это время, хотя Артём никогда не опустился бы до того, чтобы перед ней своими любовными победами.
– Работал. Последние полторы недели провел с друзьями на море. С пацанами, – мимоходом уточнил он. Помолчав, Артём взглянул ей в глаза и начал было: – Мне не… – Но тут сзади раздался нетерпеливый звук клаксона.
Красный сигнал светофора давно сменился зеленым, и другие участники дорожного движения занервничали. Артём бросил сердитый взгляд в зеркало заднего вида, резко вжал педаль газа в пол, и автомобиль сорвался с места, оставив сигналивших далеко позади. Зоя почувствовала себя неловко и смущенно потерла переносицу.
– Мне не хватало тебя, – остановившись на другом светофоре, все-таки договорил Артём прерванную фразу, взглянув на Зою. – Я очень сильно соскучился.
Этого она боялась больше всего. Вжавшись в пассажирское кресло, Зоя опустила глаза, но кожей чувствовала, как Артём упрямо смотрит перед собой, сжимая руль сильными руками.
– У тебя новая машина, – проведя пальцем по ровной строчке красной нитки на мягкой темно-серой коже сиденья, пробормотала Зоя, избегая смотреть на Артёма.
Он ничего не ответил.
Солнце клонилось к горизонту. В полном молчании они продолжали колесить по городу, пока не уперлись в длинную пробку, которая не двигалась. Артём без колебаний свернул в какую-то узкую улочку, затем – в другую, третью.
Объезжая затор, они вдруг очутились неподалеку от Зоиной квартиры. Артём направил автомобиль во двор, где имелся сквозной проезд. Проезжая мимо дома, Зоя машинально бросила взгляд наверх, на окна своей квартиры и подскочила как ужаленная.
Ей показалось, или в окне гостиной горел свет?!
Артём заметил ее беспокойство и, выехав на проезжую часть, притормозил.
– Что-то не так?
– Мы можем еще раз проехать через двор?
Автомобиль объехал квартал и вновь повернул во двор. Зоя во все глаза смотрела на окно своей гостиной. Темно. Свет не горит. И в кухне тоже. И в спальне.
– Показалось, – выдохнула Зоя.
– Что?
Она заколебалась. Рассказывать или нет? Это будет выглядеть так глупо!
Артём припарковал машину на выезде из двора и выжидающе посмотрел на Зою.
– Мне показалось, что в моей гостиной горит свет, – взволнованно выпалила та.
– Выключить забыла?
Зою поразил его спокойный тон.
– Тёма! – воскликнула она. – Я не живу дома уже несколько дней! Перед уходом я все выключила!
– Сейчас горит? – Он мгновенно сориентировался в ситуации.
– Нет, – покачала головой Зоя. – Наверное, я на соседнее окно случайно посмотрела.
Мужчина нахмурился.
– Понимаешь, я смотрела через люк в крыше, – сконфуженно пояснила Зоя. – Там не очень хорошо было видно.
– Хочешь, поднимемся, проверим? – предложил он.
– У меня с собой нет ключей… – Зоя пожала плечами. – Ерунда. Я просто перепутала окна.
– Точно не хочешь сходить?
– Точно. Поехали отсюда, пожалуйста.
Артём послушно выехал на дорогу. Машин стало меньше. Зоя смотрела вперед сквозь лобовое стекло. Ее спутник уверенно управлял автомобилем, который мчался мимо домов. Еще по-летнему теплый ветер врывался в салон машины через открытые окна.
– А помнишь, как ты раньше пела? – вдруг спросил Артём.
Зоя вмиг покраснела до корней волос. Конечно, она помнила. Это было давно, когда они только познакомились. Юная, переполненная эмоциями Зоя, высунувшись практически по пояс в люк в крыше, горланила на всю улицу песни, а Артём, как и сейчас, гнал машину по ночному городу. Такие концерты носили тогда регулярный характер, но со временем сошли на нет.
– Повторим? – не унимался Артём, лукаво улыбаясь.
– Да ты что! – испугалась Зоя. – Те гастроли нужно забыть и не вспоминать под страхом расстрела.
– Почему это?
– Сегодня короткого платья нет, – вместо ответа, отшутилась она, бросив взгляд на свои обычные джинсы и джемпер.
– Так даже лучше будет, – заверил ее мужчина, нажимая на какую-то кнопку сверху. Стеклянный люк медленно пополз внутрь крыши. – Не продует.
– Нет, Тёма, нет! – запротестовала Зоя.
– Ну пожалуйста! – хохотал он, настраивая стереосистему. – Давай что-нибудь эпическое. Ты не против?
Эпическим (и одновременно лирическим) оказался саундтрек из последнего фильма о Джеймсе Бонде. От этой песни у Зои каждый раз перехватывало дыхание. Услышав первые скрипичные аккорды и отчетливо представив каждый взмах смычков, она не смогла устоять. Музыка подхватила ее и понесла по волнам воспоминаний.
У каждой женщины есть свой Джеймс Бонд. Зоиным, бесспорно, всегда был Артём. Она никогда не сомневалась в нем. Периодически у нее возникала довольно трезвая мысль, что Артём, учитывая ее возраст и образ жизни, – самый последний вагон, в который она еще может запрыгнуть. И сразу вслед за этой мыслью приходил вопрос – почему, зная все неоспоримые достоинства Артёма и понимая скудность своих перспектив, Зоя до сих пор ломается, искушая судьбу, снова и снова дающую ей шанс?! Разве не боится она однажды узнать, что Артём встретил девушку, которую искал всю жизнь, более покладистую и любящую, чем Зоя?
Зоя не знала, был ли Артём когда-нибудь женат, но детей у него точно не было. Ему уже перевалило за сорок, и теоретически рано или поздно он должен был дозреть до того, чтобы обзавестись женой. И как Зое будет обидно, если к алтарю Артём поведет другую…
Перед припевом Артём кивнул головой в сторону люка. Зоя сама не ожидала, что даже спустя десять лет окажется так легка на подъем.
Она перебралась со своего кресла на широкий подлокотник между сиденьями, встала на него коленями и высунулась в люк.
Симфонический оркестр в треке подобрался к кульминационному моменту, музыка гремела, казалось, на весь город, автомобиль летел по дороге, а Зоя, крепко держась за какие-то выступы в крыше, старательно, во все легкие, выпевала каждую ноту. Редкие прохожие изумленно смотрели на них. Зоя ощущала себя не иначе как греческой богиней на колеснице, а Артём – вмиг помолодевшим и окрыленным. Машину немного качнуло на повороте, и Зоино бедро коснулось крепкого плеча Артёма.
Эпический трек закончился, за ним начинался другой. У Зои защемило сердце. Она спустилась в салон, во все глаза глядя на Артёма. Специально он их подобрал, что ли? Нахлынувшие эмоции полностью захватили ее. Новая песня была еще печальнее предыдущей.
«Привет из другой жизни. По крайней мере, я пыталась извиниться за то, что разбила твое сердце», – низким голосом с неподдельной горечью пела исполнительница.
Вторя ей, Зоя попыталась сосчитать, сколько раз разбивала сердце Артёма, но ни разу не пробовала извиниться.
Почувствовав, как защипало глаза, Зоя опять вылезла в люк.
Мир в ее голове начал переворачиваться. Она увидела со стороны все эти десять лет, себя, Артёма. Она была почти готова сделать его счастливым и самой обрести покой. Но вдруг…
Давно стемнело, но светофоры еще не отключили, и машина остановилась на перекрестке. Зоя спустилась на свое место, Артём не сводил с нее по-мальчишечьи влюбленных глаз. И тут она случайно на свою беду посмотрела в окно, и без того переворачивавшийся мир в ее голове завертелся, как волчок.
В соседнем ряду стоял в ожидании разрешающего сигнала светофора зеленый «шевроле», за рулем которого сидел… Кренделёв.
Зоя, не моргая, смотрела на него.
Он тоже увидел ее, переменился в лице, начал торопливо опускать стекло, но тут зажегся зеленый, и Артём рванул вперед. Зоя вцепилась в обшивку двери, высунув голову в открытое окно и глядя назад. Кренделёв гнался за ними, но Артём был неуловим. Они поймали «зеленую волну» светофоров и, не останавливаясь, преодолели так несколько перекрестков. Зоя неотрывно следила за Кренделёвым через заднее стекло. Наконец Артём сбавил скорость и выключил музыку.
– Хочешь, остановлюсь? – спросил он, и голос его прозвучал в тишине отстраненно, как никогда раньше.
Зоя не успела ответить, потому что машина Кренделёва исчезла.
– Уехал, – бесстрастно констатировал Артём.
Она закрыла лицо руками. Дыхание ее сбилось, сердце выпрыгивало из груди.
Они молча ехали по городу. Зоя больше не была богиней на колеснице, а Артём из-за нее не чувствовал крыльев за спиной. Она ненавидела себя.
Автомобиль медленно подъехал к гостинице и остановился.
– Зайдешь? – Артём не смотрел ей в глаза, уставившись куда-то в темноту первой в этом году осенней ночи.
К его удивлению, Зоя кивнула и вышла из машины.
Знакомым путем они прошли по «Кристаллу» и оказались в тех же апартаментах на шестом этаже. За время Зоиного отсутствия в них сделали косметический ремонт – освежили краску на стенах и потолке, заменили светильники и телевизор. Мебель осталась та же, только перед барной стойкой поставили два высоких стула.
Артём, не разуваясь, прошел за стойку. Зоя брела следом. Глядя на его поникшие плечи, она готова была убить себя за все.
– Может, позвонишь ему? – спокойно предложил Артём, внимательно следя за виски, так привычно для их встреч струившимся из бутылки в стакан со льдом.
Зоя чуть не свалилась с высокого барного стула. Уцепившись обеими руками за каменную столешницу, она постаралась удержать равновесие. Артём невозмутимо придвинул ей стакан.
– Куда он исчез?
Глянув внутрь стакана, Зоя с шумом выдохнула и залпом выпила всё виски. Такие крепкие напитки она пила исключительно в компании Артёма и то не каждый раз, поэтому необходимой сноровкой не обладала. Не слишком изящным жестом утерев тыльной стороной ладони губы, она поставила стакан и, чувствуя, как по горлу прокатывается не иначе как огненная лавина, молча посмотрела на Артёма.
Он не спеша налил ей еще и, взяв свой стакан, уселся в кресло возле письменного стола.
Зоя повернулась на своей жердочке в его сторону и, ссутулившись, замерла.
– За десять лет, – пригубив виски, начал Артём, глядя куда-то в пол, – каких только вариантов я не выдумал, чтобы добиться тебя. Я хотел уговорить тебя, завоевать, на крайний случай, заставить! Но… Я не могу.
Он сделал еще глоток и посмотрел в окно.
– Я ни в коем случае не виню тебя, Зоенька. Я сам виноват, потому что так и не понял тебя…
– Тём… – хрипло проговорила Зоя. – Ты здесь не при чем. Я сама себя не понимаю…
– Сколько ты его не видела?
Зоя закрыла глаза.
– Много лет. Дольше, чем я не видела тебя.
– И до сих пор он… будоражит тебя?
Она беспомощно развела руками. Что толку отрицать очевидное?
– Я хочу, чтобы ты была счастлива. Пусть даже не со мной…
– Ой, нет, нет, нет! – взмолилась Зоя, протестующе замахав руками.
– Что – нет, нет, нет?
– Прошу тебя, не надо! Не начинай этот разговор!
– Почему? – напирал Артём.
– Потому что я никогда бы не стала счастливой с ним, – горько вздохнула Зоя.
– Почему? – как попугай, заладил Артём, вздернув чуть тронутые сединой густые брови.
– Он ненадежный человек.
– Это как?
Зоя резко подняла голову.
– Не прикидывайся, будто не понимаешь!
– Ты думаешь, что я прикидываюсь, потому что я тоже ненадежный?
Некстати вспомнив, сколько раз Кренделёв обещал ей позвонить и не звонил, обещал встретиться и надолго пропадал, Зоя раздраженно посмотрела на Артёма, но, кроме искреннего недоумения в его взгляде, не увидела ничего.
– Наоборот, – коротко бросила Зоя и в попытке погасить разгоравшееся внутри раздражение сделала изрядный глоток виски. – Ты надежный и поэтому знаешь, что это такое, – когда в горле перестало жечь, любезно пояснила Зоя. Она очень надеялась, что это прозвучало не как вульгарное пьяное откровение.
Артём, играя желваками, задумчиво катал подтаявшие кубики льда по донышку своего бокала.
– Если так, – наконец нарушил он молчание, – тогда зачем тебе эти бесполезные воспоминания?
Тоже молчавшая Зоя оставила его лишенный смысла вопрос без ответа. Зачем, зачем… Занадом! Если бы она знала!
– Он женат?
Вздрогнув от неожиданности, Зоя кивнула.
– Разведется ради тебя? – не отставал Артём.
Виски сделало свое дело, и слегка опьяневшая Зоя возмущенно закричала:
– Да он не женился на мне ради меня, а ты спрашиваешь – разведется ли!
Она с трудом балансировала на барном стуле, вызывая опасения у наблюдательного Артёма, что добром это не кончится. Чтобы предотвратить ее падение, Артём встал из-за письменного стола и решительно двинулся к барной стойке, но проявить заботу не успел. Зоя неуклюже сползла со стула и, не обращая на Артёма внимания, не слишком твердой походкой пошла в сторону ванной комнаты. Она ужасно устала, чувствовала себя глупее некуда и поэтому предпочла взять небольшую паузу, чтобы охладить ум.
Наверное, Зоя все-таки зря считала себя гадким утенком, но это больше был комплекс, чем реальность. Она не была дурнушкой. Да, Зоя не придавала большого значения своему внешнему виду. Одежду и обувь выбирала удобную и практичную – преимущественно джинсы, джемпера и кроссовки или мокасины: в платье и туфлях на шпильках на велосипеде не поедешь. С макияжем всегда была на «вы». Волосы ее были чистыми, но это и всё. Никакими средствами для укладки, выпрямления или завивки она не пользовалась. Ногти стригла по-школьному коротко, лаком не покрывала. При этом ее заурядная, ничем не примечательная внешность невероятным образом привлекала мужчин. И если бы не сложный характер, Зоя наверняка уже была бы замужем. Но если одежду можно сменить, глаза и губы накрасить тушью и помадой, а волосы красиво причесать, то навести порядок в голове было гораздо сложнее. А именно откровенный бардак в голове мешал Зое быть счастливой. Иногда ей казалось, что она уже давно у него в заложницах.
Никто больше не имел смысла, кроме Артёма. Ни Кренделёв, ни Румянцев, с такой удивительной легкостью очаровавший ее, ни кто другой. Только Артём. А сколько лет понадобилось Зое, чтобы это понять? Те десять, что они знакомы? Конечно, нет. Гораздо раньше, почти сразу же. Но, жертва собственных мыслей, Зоя, как последняя эгоистка, сама усложняла жизнь им обоим.
Зоя поплескала холодной воды на раскрасневшиеся щеки.
Время неумолимо. Еще лет пять, и она превратится в вышедшую, как любят говорить, в тираж одинокую женщину, которой только и останется, что коротать дни в компании нескольких кошек. Так и будет, если она всерьез не займется своим внешним видом. А Зоя не сомневалась, что если за тридцать лет она не ударилась в дебри фэшн-индустрии, то чуда уже не произойдет.
Артём, конечно, тоже не молодеет, но быть бесконечно привлекательной для него Зоя все равно не сможет. И на сколько еще у него хватит терпения? Когда он не выдержит ее издевательств и с легким сердцем пошлет ее, грубо говоря, куда подальше? Зоя была вынуждена признать, что ей этого совсем не хочется.
Так в чем же дело?! Плевать на всё и на всех! Сколько уже времени упущено!
«Не попробуешь – не узнаешь!» – пронеслась в Зоиной голове знакомая мысль.
И с каждым днем у нее оставалось все меньше времени, чтобы узнать.
Зоя еще пару раз плеснула воды на щеки, закрыла кран и, воодушевленная принятым решением, вышла из ванной комнаты.
Готовясь объявить хорошую новость Артёму, она впорхнула в кабинет, ожидая увидеть его за барной стойкой. Но Артём сидел за письменным столом с включенной настольной лампой. В левой руке – бокал виски, в правой – помятый листок бумаги.
– Наверное, это выпало из твоего кармана, – увидев ее в дверях, виновато пробормотал Артём, указав взглядом на листок. – Извини, я подумал, что это я или горничная обронила, и случайно прочитал.
Присмотревшись, Зоя узнала свою расшифровку.
– Ничего страшного, – отмахнулась она. – Было бы что там читать.
– А что это такое? – поинтересовался Артём.
И вместо того, чтобы порадовать несчастного хорошими новостями, Зоя пустилась в объяснение своих изысканий юного дешифровщика.
По мере приближения к финалу голубые глаза Артёма засверкали, как два чистейших топаза.
– Когда я был мальчишкой, мы с пацанами во дворе играли в разведчиков. И я, между прочим, был главным по шифровкам.
– Правда? Как видишь, я разгадать не смогла, – развела руками Зоя, присаживаясь на край стола.
– Обозначение символов и букв проверяла?
– Естественно! Полдня просидела.
Артём еще раз внимательно пробежался глазами по листку.
«нэс оъюънъ. щятщъ эырдфюз. рэюз цчфрщю»
– Слушай, похоже, это код в коде, – задумчиво протянул он.
– Что-что? Код в коде? – расхохоталась Зоя, пересаживаясь на барный стул. – Я тебя умоляю! Эту белиберду я нашла в почтовом ящике у Кольки и Тамары. Они давно вышли из возраста детских забав.
– Может, и вышли…
Зоя облокотилась на барную стойку, наблюдая, как Артём все больше погружается в ее писанину.
В своем почтовом ящике Зоя ни разу не находила ничего подобного. Рекламные буклеты, брошюры различных религиозных групп, бесплатные газеты, даже редкие письма – все, что угодно, кроме шифровок. Она, конечно, вовсе не хотела лезть в чужие дела, но найденный клочок бумаги с морзянкой не давал ей покоя.
Код в коде… Советское детство Артёма и детство современных ребятишек сильно отличались. Нынешние дети поглощены электронными гаджетами и на улице практически не гуляют, поэтому о таких прелестях, как код в коде, даже не подозревают.
– Есть такой примитивный код – код Цезаря, – наконец прервал молчание Артём, отложив листок в сторону и откинувшись в кресле. – Так называемый шифр подстановки. Суть его сводится к замене символов исходного текста другими, смещенными влево или чаще вправо на некоторое произвольно выбранное число позиций. Примитивен он потому, что поддается расшифровке элементарным методом подбора. Количество позиций ограничено количеством букв алфавита – в русском языке тридцать три. Чтобы разгадать такой код, достаточно просто быть усидчивым и терпеливым человеком. – Он сверкнул глазами и скромно заметил: – И я такими качествами обладаю.
– Думаешь, это тот случай? – с сомнением спросила Зоя.
– Попробовать стоит. Конечно, существует разновидность кода Цезаря, она тоже носит какое-то красивое название, только я его не помню, – признался Артём. – В нем вместо числа берется определенное слово, в соответствии с которым шифруется текст. И если ты это слово не знаешь, то разгадать код уже сложнее. – Он потер ладонью лоб. – Но, если честно, я не думаю, что мы имеем дело с такими профессионалами.
– Тогда начнем?
Они вооружились бумагой и остро заточенными карандашами, написали каждый для себя русский алфавит и принялись за работу. Артём за письменным столом перебирал нечетные числа, Зоя за барной стойкой – четные.
Процесс шел медленнее, чем хотелось. Сквозь тюль Зоя краем глаза видела, как погасли уличные фонари, которые автоматически отключались глубокой ночью в целях экономии.
– Букву «ё» не забыла? – спросил Артём.
Зоя мотнула головой.
– А «и краткое»?
Она снова ответила отрицательно.
В конце концов на цифре 12 у Зои что-то начало вырисовываться. Собрав волю в кулак, она внимательно отсчитывала двенадцать символов назад от каждой буквы в ее расшифровке морзянки.
– У меня получается, – взволнованно пробормотала она, не прекращая считать. – Смотри. – Зоя отложила карандаш и придвинула листок ближе к подошедшему Артёму.
«Всё готово. Нужно спешить. Есть клиент».
Они в четыре глаза уставились на расшифровку.
– По-моему, твоим родственникам есть что скрывать, – осторожно заметил Артём. – Это не похоже на детскую шалость.
– Это похоже на идиотизм, – сердито ответила Зоя, слезая с барного стула, чтобы размять затекшие ноги и спину. – Не могу представить себе Кольку, тайком бегающего к задним воротам за этими записками.
– А его жену?
– Тамару? – Зоя в задумчивости прошлась по комнате. – Да черт ее знает! Мне кажется, скучнее их образа жизни и представить нельзя.
– Чем они занимаются?
– Ну, Колька, ты, наверное, помнишь, главный геолог в нашем НИПИ. Тамара занимается чем-то вроде ландшафтного дизайна. У нее своя фирма, и она весьма преуспела в этом бизнесе. Детей у них нет.
– Так, может, эта записка как-то связана с Тамариной работой? – предположил Артём.
– Она всего лишь за деньги деревья и цветы сажает! – фыркнула Зоя. – К чему такая конспирация?
– Цветы сажает…
Артём умолк. Зоя тоже пыталась заставить свой сонный мозг размышлять, но получалось плохо.
– А не могла она, копаясь на чужом участке, найти что-нибудь эдакое? К примеру, что-то очень ценное?
– Может, и могла, но откуда я знаю… Давай оставим это на потом? – взмолилась Зоя. – Сколько времени?
Он взглянул на циферблат своих наручных часов.
– Три почти.
– Три часа ночи?! – вскричала Зоя. – С ума сойти!
Немой вопрос Артёма повис в воздухе.
«За одну ночь с „особняком“ ничего не случится, а утром я вернусь», – приняла решение Зоя.
– Ты не будешь возражать, если я не стану вызывать такси? – смущенно пряча глаза, пробормотала она. – А то уже поздно, страшновато, а мы с тобой выпили, и тебе за руль нельзя…
– Без проблем, – с напускным спокойствием ответил он.
На самом деле Артём с трудом скрывал свой восторг, что всегда бесстрашная Зоя вдруг нашла такой трогательный и одновременно убедительный предлог остаться.
– Спальня в твоем распоряжении, – гостеприимно добавил он. – Только отель переполнен. Куча командировочного народу приехало на какую-то конференцию. Мой запасной номер тоже занят, поэтому я переночую в гостиной.
– Извини, не хотела доставлять тебе неудобства…
– О чем ты говоришь! – изумленно воскликнул Артём. – Ты всегда желанная гостья… – И тихо добавил: – Больше, чем гостья.
Сделав вид, что не расслышала, Зоя шмыгнула в ванную комнату.
Умывшись и удобно устроившись в постели, обведя слипающимися глазами знакомую спальню, она сквозь дрему подумала: «Я в одном шаге от счастья».