ЧАСТЬ 2
СОВРЕМЕННЫЙ МИР. КРУПНЫЙ МЕГАПОЛИС
– …Ай!
– Черт!
– Где я???
…В темноте я пыталась нащупать что-то руками. Они натыкались на ткань. Я вскочила на четвереньки – подо мной была ровная упругая поверхность. Вдруг что-то зашелестело – и в глаза больно ударил дневной свет.
– Ах!
– Доброе утро!
В комнате – а это, несомненно, была комната – огромное окно медленно впускало голубое небо и солнечные лучи. А шторы – боже мой! – шторы двигались сами по себе, расширяя небесное пространство до размера стены.
Я зажмурилась, закрыла лицо руками, потом тут же их убрала. Прямо напротив моей кровати – да, я явно сидела на кровати – стоял незнакомый мужчина.
– Мама!!! – заорала в ужасе я.
– Что случилось? Опять кошмар приснился?
Мужчина подошел ближе, и я заметалась в поисках, чем бы прикрыться, ведь я была не одета! Боже мой! Я была совершенно раздета… На мне лишь было какое-то непотребство с тесемочками на плечах и вокруг талии. Я нащупала одеяло, быстренько в него завернулась и забилась в самый дальний край огромной квадратной кровати, подальше от незнакомца.
– Что с тобой, Лана?
– Вы… Вы кто? – Запинаясь, спросила я.
– Ты что, опять меня не узнаешь? Я твой папа…
– Папа? Какой папа?…
Мужчина посуровел, глаза его недобро сощурились:
– Понятно. Во сколько вчера вернулась? Только правду говори!
– Я? Не знаю, не помню…
– По-о-оонятно… – Повторил с угрозой мужчина. – Опять напилась или нанюхалась какой-то дряни! Только запомни: в этот раз тебе это с рук не сойдет! А подружку твою беспутную я с лестницы спущу, если она еще раз сюда сунет свой нос. Поняла?
Я молчала и в ужасе смотрела на мужчину. Постепенно выражение его лица стало смягчаться.
– Ладно, Лана. – Он протянул ко мне руку, но я дернулась в сторону, как пугливая лань, – Я же все понимаю. Тебе очень больно. Но думаешь, мне легко? Я очень любил твою маму. И теперь, когда ее с нами нет… Давай, договоримся: сегодня после школы – сразу домой. И вечером обо всем подробно поговорим, хорошо? Я тебе обещаю. У меня к тебе очень серьезный разговор.
…Мужчина вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Сказать, что я была в шоке – значит, не сказать ровным счетом ничего. Комната, в которой я очутилась, чем-то походила на королевскую кухню: большая, белая, с ровными поверхностями, прямыми углами. Какие-то квадраты, прямоугольники… И окно во всю стену – от пола до потолка.
Медленно, пугливо, пытаясь унять сумасшедшее сердцебиение, я сползла с кровати на пол и, крадучись, подползла к окну. За окном стена резко уходила вниз на какую-то немыслимую высоту. У меня закружилась голова и, отшатнувшись, я упала на пол. Затем, дрожа и всхлипывая, поползла обратно, залезла на кровать, снова закуталась в одеяло и замерла. Все чужое, огромное, светлое. И я – голая, почти совсем голая, – нахожусь непонятно где и зачем…
…Что мне оставалось делать? Сидеть здесь и ждать неизвестно чего? Вдруг мигом все вспомнилось. Как я пробралась во дворец, как встретила принца, как Маг забрал меня с собой. Куда забрал? Наверное, к себе. Значит, я в его Темном царстве? А кто этот мужик? И почему он называет себя моим папой?
Закутанная в одеяло, я выглянула за дверь. Огромная светлая лестница резким изгибом уходила вниз. Я тихо присела у перил. Внизу, в большой светлой гостиной с такими же огромными, во всю стену, окнами сидел тот же мужчина, читал газету и что-то пил из чашки. Я отодвинулась ближе к стене и тут же услышала его голос:
– Спускайся, чего прячешься? Кофе выпей. Может, в голове все прояснится…
Спустившись по лестнице, я в нерешительности замерла на последней ступеньке.
– Чего стоишь? Или тебе, как принцессе, непременно надо завтрак в постель подавать?
– Кто принцесса? Я, что ли?
А про себя подумала:
– Ничего себе, перемены!
Мужчина ничего не ответил, только усмехнулся и снова вернулся к чтению. Я повеселела и довольно бодро подошла к длинному столу, на котором стояли чашки, и что-то еще, предназначение чего мне было совершенно непонятно. Что же делать дальше?
Мужчина заметил мою нерешительность, встал – я от неожиданности вжала голову в плечи, – подошел к столу, взял что-то напоминающее чайник, налил в одну из чашек какую-то коричневую жидкость и протянул чашку мне.
– Пей!
Поднеся чашку к губам и поддерживая сползающее одеяло, я внимательно посмотрела на мужчину. А он, пожалуй, ничего, даже симпатичный. Чем-то на короля похож. И никакой он не мой папа. Это я даже не поняла, а, скорее, почувствовала. Ему, на самом деле, до меня нет никого дела. Он только прикидывается добреньким. И врет, что понимает меня. Ничего он не понимает и ничего не видит…
Напиток был отвратительный: горячий, терпкий и очень горький. Я сморщилась, зафыркала, закашляла. Мужчина усмехнулся:
– Не придуривайся, пей!
Я послушно глотала мерзкую жидкость, а он насмешливо меня разглядывал:
– Да, видимо, здорово ты вчера перебрала. Даже не замечаешь, что пьешь кофе без сахара и без молока. Ладно, мне пора. Допьешь, оденешься и – в школу. Машина у подъезда будет через пятнадцать минут. Степан тебя отвезет и заберет домой. И только попробуй сегодня куда-нибудь свинтить! Мало не покажется…
…Школа, кофе, машина, самораздвигающиеся шторы.. Как много сразу непонятных и необъяснимых вещей. И как со всем этим разобраться? А мужчина, который называл себя моим папой, в это время уже что-то раздраженно говорил в маленькую коробочку, которую держал возле своего уха:
– Это что такое было в утренней газете? Передай своему Дорохову, что если он еще раз он напечатает что-то подобное – вылетит из совета директоров…. Нет, меня это не касается. И этому вашему гениальному репортеру… как его? Ветрову передай – я его по судам затаскаю. Смерть моей жены – это дело только нашей семьи. И кто, когда и с кем развелся – не его собачье дело! Я требую, чтобы вы навсегда забыли эту историю, ты меня понял??
Мужчина раздраженно бросил газету на стол, засунул коробочку в карман брюк и вышел из комнаты, словно позабыв про меня. Я подошла к столу, взяла в руки газетные листки – прямо на меня с фотографии смотрела женщина. Светлые волосы, ясный чистый взгляд. И рядом заголовок – «Загадочная смерть владелицы корпорации «Прайм-СНВ». Очень знакомое лицо. Только вот где я ее видела? А под статьей обведенная красным фамилия – Максим Ветров.
…Я вытаскивала из шкафа своей комнаты странные одежды – у высоких белых прямоугольников с зеркалами были маленькие ручки и не догадаться, для чего они были предназначены, было невозможно. Я просто подергала за них – и дверцы стали бесшумно открываться сами.
Так, что это? То ли штаны, то ли рукава на застежках? А это что? А это как? Ни одного платья. Ни одной юбки, прикрывающей щиколотки. Да что же это за одежда-то такая! Посмотрев на себя в зеркало, я приложила что-то самое приличное к себе. Вгляделась в отражение. На меня смотрела я и как будто бы уже не я.
– Ужас! Ну и видок. А что это у меня на руке??
Чуть ниже локтя на правой руке были цифры. Ряд маленьких, написанных чем-то синим, цифр. Я попробовала их стереть – не получилось. Я послюнявила палец – нет, не стирается. Ладно, потом разберусь. Видимо, с очень многим мне придется разбираться потом и по ходу…
Я, наконец, с трудом оделась в какой-то нелепый наряд и решила осмотреться. Сначала – экскурсия по дому. Кажется, начинаю немного осваиваться. И если предназначение многих предметов, по-прежнему, оставалось для меня загадкой, то кое в чем удалось разобраться почти сразу же. И – с пользой для дела! Ванна мне понравилась больше всего. Особенно, туалет с самовыливающейся водой.
– А что? Удобненько! Комфортненько! – сделала я заключение, отправив в унитаз очередную порцию воды и направилась к выходу в новый мир.
За входной дверью меня ждало еще одно потрясение. Нигде не было ни лестниц, ни выхода из здания. Пустое пространство, гладкие стены, только какие-то железные шторы и странный нарастающий шум, как будто из подземелья.
Я сделала несколько шагов вперед и вдруг услышала за своей спиной щелчок дверного замка. Входная дверь захлопнулась сама по себе. Я ее подергала, попинала, а когда поняла, что все бесполезно, что дверь захлопнулась намертво – в отчаянии опустилась на пол.
– Все. Это конец. Теперь мне отсюда никогда не выбраться…
Внезапно странный шум из подземелья стих и железные шторы распахнулись сами по себе. Из образовавшегося проема выглянул мужчина средних лет и внимательно меня оглядел:
– Лана? Что случилось?! Я внизу жду-жду, а тебя все нет.
И почему они все называют меня Ланой???
– Я не Лана. Я Золушка!
– А по мне хоть тридцать три китайца. Вставай, в школу опоздаешь, отец опять ругаться будет…
Спрашивать на этот раз, кто он такой, мне уже не хотелось, хотя кого-то он мне тоже очень сильно напомнил. Кого-то до боли родного и знакомого. И воспоминания эти были хорошие. А я всегда доверяла своему чутью…
Конец ознакомительного фрагмента.