Старый диван
Жил-был старый диван. Жизнь казалась ему скучной, темной и пыльной. Он одиноко стоял на чердаке в самом углу, куда свет почти не попадал, проникая через маленькое круглое окно, затянутое паутиной. В прохудившемся боку дивана свила гнездо серая мышь с черными глазками-бусинками. Прожорливые жучки просверлили тоннели в деревянном каркасе дивана.
– Вообще-то, я не возражаю против таких соседей, – говорил сам себе старый диван, – хотя бы не так одиноко. К тому же, будущее мое совершенно понятно и предсказуемо. Однажды меня выкинут на помойку, где я раскисну под дождем, а потом просто распадусь на части. Даже мечтать не о чем…
Хотя мечтал он много и часто. А чем еще заняться, когда все время стоишь у стены под самой крышей. Он представлял, как на чердаке появляется кто-нибудь еще: громоздкий комод, стол с толстыми ножками, продавленное кресло или напольная лампа с оранжевым абажуром. С комодом они бы вспомнили, как стояли недалеко друг от друга в большой светлой комнате со светлым паркетом, и запах воска, смешанного с растительным маслом, которыми до блеска натирались деревянные поверхности. Столу бы старый диван напомнил, как возмущался тот из-за забытого на его лакированной поверхности стакана с горячим чаем, и как счастлив был он во время больших семейных обедов, когда стульев не хватало, и к столу придвигали улыбающийся диван. Продавленное кресло чихало бы как всегда, отплевываясь от кошачьей шерсти, налипшей на его бархатные подлокотники и подушку. Чихало и смеялось бы одновременно, пересказывая подслушанную шутку или выдумывая смешные истории.
О напольной лампе старый диван мечтал чаще всего. Он представлял ее теплый желтый свет, ее изящную шею, витой шнурок, выполнявший роль выключателя и тонкий прозрачный абажур с летящими журавлями.
– Я многое бы отдал за одну минутку увидеть ее, – откровенничал диван с серой мышью. – Я до сих пор помню ее горячее дыхание на моей коже. Она меня согревала, она мне давала свет. И я думал, что так будет всегда… Ах, сколько же ей сейчас лет? Немного меньше, чем мне. Наверняка она все такая же красавица, и по-прежнему освещает какой-нибудь диван.
Серая мышь внимательно прислушивалась к скрипу дивана, а потом засыпала, и ей снился кусочек желтого теплого сыра.
А потом осенним дождливым днем, когда темнота и холод особенно досаждали дивану, дверь на чердак отворилась. Яркий свет ослепил затянутые паутиной углы. Диван зажмурился и почувствовал, что его куда-то несут.
– Вот и пришел мой час, – шептал старый диван, накрытый плотной клеенкой. – Теперь выкинут в непогоду, как ненужного старика.
Его долго везли, потом снова несли, а потом оставили в теплой комнате с приятным деревянным полом. Утром клеенку сняли, и диван увидел стены с обоями, непонятные инструменты и коробки на полу. Старую кожу с него сняли, пружины выправили, наполнитель поменяли, все помыли и вычистили, ножки натерли воском, в тоннели, прорытые жучками, залили скипидар, мышиное гнездо выкинули. Диван то и дело дремал, уставая от неожиданно выпавших перемен. Ему снилась мышь, круглое окно под потолком, пыльные стены чердака и веселые шумные обеды вокруг стола с толстыми ножками.
Когда все работы были закончены, обновленный диван перенесли в другую комнату. Вокруг стояли старинные кресла, витые стулья, громоздкие комоды и высокие кровати с резными спинками. Старый диван не мог поверить своему счастью! Теперь он не будет вздыхать и скучать, теперь у него есть такие же, как он, друзья, которые помнят ушедшие дни.
– Простите, – услышал старый диван знакомый голос. – Простите, вы напоминаете мне одного моего старинного друга. У вас та же форма и тот же запах. Но цвет немного другой. Быть может, вы его брат? Он должен быть немного старше вас.
Летящие журавли закружились над старым диваном. Он увидел витой шнурок и изящную шею. Он почувствовал теплый свет и узнал любимый румянец на прозрачно-тонком абажуре.
Так началась или продолжилась история любви напольной лампы и старого дивана в магазине антикварной мебели в городе N.